Текст книги ""Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

Соавторы: Петр Танетов,Виктор Ананишнов,Сергей Шиленко,Евгений Нетт,Сергей Ткачёв
сообщить о нарушении

Текущая страница: 82 (всего у книги 346 страниц)

– Хм, а это мысль. Пошла узнаю детали. Если удастся доказать, что Олидрад плохо заботился о своем ребенке, я его всех родительских прав лишу за пару суток!И она ушагала в одну сторону, подавая всем пример идеальной плавной летящей и гордой походки, а я ломанулась в другую, совершенно не заботясь о том, как все это выглядит со стороны.

А потом, прорвавшись через заросли камыша, перебежав полукруглому мостику какой-то пруд, миновав два хоздвора, где узреть кого-то не в одеждах служанок никто явно не ожидал, я выскочила из-за угла и остановилась, чувствуя, как сердце рвется из груди.

Эрих был там.

Глава 17

В этом павильоне Эрих смотрелся одновременно и чуждо и так естественно. Темные слегка растрепанные волосы, чуть ниже ушей. Высокий стоячий воротник расстегнутого черного жесткого пальто. Черная рубашка под горло. Черные перчатки. Черные брюки. Широкая черная пряжка черного пояса. Бледное лицо, и нос заострился как никогда. Никаких украшений. Никаких компромиссов. Никаких полумер и полутонов. И прямой жесткий непримиримый взгляд на того, кто смотрелся совершенно иначе. Принц Нгоэн – летящие, колышущиеся на ветру белые одеяния, черные волосы идеально-гладкие почти до пояса, широкие плечи, сложенные за спиной руки, с небанальным веером, хотя кто его знает, может у них тут так принято было, и чувство растущего между этими двумя напряжения, которое можно было кромсать на фрагменты и там это, оружие нового поколения из него сооружать.

А затем раздались тихие слова принца.

– У совершенного тобой нет оправдания.

Эрих… промолчал.

– Ты предал свою семью, – произнес Нгоэн.

Сейчас он казался старшим братом, мудрым, сильным, уверенным. Эрих по сравнению с ним казался мальчишкой и был на полголовы ниже, да и в плечах поуже, несмотря на все тренировки Тамрана. Хотя может это белые одеяния Нгоэна такой эффект создавали, атом его знает.

И атом знает, что там сейчас между этими двумя происходило.

Но происходило… что-то основательно.

– А была ли у меня семья? – тихо спросил Эрих.

И по его губам скользнула горькая усмешка, за которую лично я готова была убивать всех и вся, только бы… Эриху не было больно.

Нгоэн как-то распрямился еще сильнее, чем был. И в плечах тоже неуловимо стал шире. И в целом мне его поведение очень не нравилось, зря оружие с собой не взяла.

– Ты полагаешь, что не было? Я покровительствовал тебе с самого детства, – холодно и свысока произнес Нгоэн. – И никогда ничего не просил за это.

– Да, – согласился Эрих, – ведь ты, как истинный сын своего отца, не мог не знать, что в один далеко не прекрасный день, я стану единственным гарантом твоей жизни. И ты виртуозно использовал меня, устроив все таким образом, что это я предложил помощь, и это я настоял на том, чтобы встать на твою сторону. Так что просить не пришлось, я сделал все сам. Ты лишь аккуратно подтолкнул меня к верному решению, не так ли?

Подобного принц определенно не ожидал.

Вероятно, Нгоэн считал, что он выдержал удар с невозмутимым достоинством. Возможно, со стороны Эриха все так и выглядело, но ко мне принц стоял спиной, и я видела, с какой силой он сжал свой веер. Но мне было как-то плевать на эмоции Нгоэна, в голове пульсировала фраза Эриха «Ты тоже вернула меня к реальности».

И гори все в нестабильной плазме, и я понимала, что Эрих сейчас прав, да и с принцессой Аю права уже я, но… менее всего я хотела бы вернуть Эриха к такой реальности. Потому что сейчас ему было… больно.

– Моя мать – стала тебе матерью, – выплевывая с яростью каждое слово, произнес принц.

– Ммм, – усмехнулся Эрих, и жестко добавил, – что ж, она это продемонстрировала в полной мере, едва я доверил ей самое ценное, что у меня есть. Единственное ценное, что у меня есть. И если таковы поступки настоящей матери, то я предпочту остаться сиротой.

Нгоэн продолжал хранить невозмутимость, но веер в его руках затрещал и треск был слышен.

– Аю… Моя гордая Аю, – принц почти задыхался от ненависти, – стала тебе сестрой.

Эрих усмехнулся, сложил руки на груди и спокойно ответил:

– Сестрой? Серьезно? Ну что ж, тогда впору заговорить об инцесте, ведь моя, как ты говоришь «сестра» каким-то невероятным образом стала претендовать на положение моей жены.

А Эрих был крут!

Я прямо такой прилив гордости ощутила.Еще немного и пойду рисовать плакат «Эрих крутой, ты мой герой!». Кстати, у меня теперь свита есть, так что мы можем много плакатов организовать и по всему дворцу развесить, так скажем – правильно расставим приоритеты.

– Что ж, – медленно, по слогам произнес Нгоэн, – я вижу разговаривать бессмысленно. Ты до безумия ослеплен страстью и любовью к своей женщине, это простительно, возможно.

От очередной усмешки Эриха у меня немножко сильнее сердце забилось – красивый он у меня все же. Самодовольный, наглый, нахальный, коварный, носатый, вредный… но такой шикарный, смотрела бы и смотрела.

– Что ж, возможно, ты прав, разговаривать со мной уже бессмысленно. Особенно тому, кто напал на мою женщину.

И вроде сказано было с некоторой даже ленцой, но в воздухе почувствовался привкус смерти, а веер в руках Нгоэна с треском сломался надвое.

– Ты не посмеешь! – кажется, вовсе не заметив случившегося с веером, прошипел Нгоэн.

И тут Эрих сделал шаг.

Он все так же был ниже и стройнее величественного белого принца, но вместе с ним словно шагнула сама реальность, сдвинулись тектонические плиты, сгустились тучи.

– Я не причинил бы ей вреда, она усилитель! – Нгоэн устоял на месте, но он нервничал.

– Ты. Причинил. Ей. Боль! – еще шаг, и тут мне как-то тоже не по себе стало, потому что… Эрих был страшен.

А его глаза – через них смотрела, словно сама смерть.

– Ты. Пролил. Ее. Кровь! – слова, от которых пробирало до дрожи.

И Нгоэн дрогнул.

Резко отшатнувшись назад, он выставил ладонь, четко вертикально вверх, не просто загораживаясь от определенно смертельной угрозы, но и судорожно планируя нанести ответный удар.

– Эрих, опомнись, – нервно потребовал «старший брат».

– Нгоэн, ты, кажется, так и не понял, – спокойно произнес Эрих. – Я уже именно это и сделал. И опомнился, и одумался, и оценил ситуацию. У меня не было семьи, Нгоэн, ее никогда не было. Я цеплялся за то, чего не существовало и я, наконец, это осознал. Но ты заплатишь мне не за это, я был идиотом, так что виноват сам. Но за ее боль, и за ее кровь – ты заплатишь. А если Аю тебе действительно дорога – держи ее подальше от моей женщины. Потому что за свою женщину я буду убивать без жалости и сожалений. Все понял?

Боженька, о котором вещал сержант Страйк, с кем я связалась?

«Со мной, – ответил мне вовсе не боженька. – Давно там стоишь?»

«Да не особо, – почти не соврала даже, – но если ты уже закончил творить из мужика невротика, то можно я уже обниму тебя хоть ненадолго. А потом так и быть, пойду малевать пошлые транспаранты на тему того, как ты крут».

«Предпочту объятия, – высказался о своих предпочтениях Эрих».

Ну, сам выбрал.

И придерживая платье, я быстро потопала к нему. Но уже где-то с момента, как поднялась в мраморный павильон, сорвалась на бег, игнорируя и стоящего тут принца в белом, и настигнувшую меня свиту, и вообще всех вокруг, и с разбегу поймалась в нежные крепкие объятия Эриха. И гори все оно синим пламенем, я за этого мужика уже не только умереть готова, я с ним еще вполне и пожить могу, он шикарный.

«Ну и какого ты меня разыскивала?» – поинтересовался этот шикарный.

«По поводу разбуженного дракона перетереть пару вопросов», – раздражено ответила ему, уткнувшись носом в тонкую полоску между воротником рубашки и подбородком.

Дожилась вообще, у меня уже такой недостаток окситоцина образовался, что я готова заменить обнимашки на прикосновение самым кончиком носа. Подумала, решила, что наглеть так наглеть и прижалась носом сильнее, вдыхая запах самого любимого мужчины. И только сейчас поняла, насколько мне не хватала его запаха, его присутствия, и вообще его. И сто пудово уверена, что Удав прав – мне будет тяжело жить ради Дагрэя, просто Удав практически всегда прав, но с другой стороны, катись все в плазменное пекло – я не хочу жить без Эриха, не хочу и все. А еще… я не хочу, чтобы ему было больно. Кажется, я поняла что он имел ввиду вчера ночью – боль любимого человека ощущаешь в сотни раз сильнее собственной, и это убивает, тупо мучительно убивает.

– Ваше высочество, вы нарушаете этикет! – послышался возмущенный голос вдовствующей повелительницы.

Черт, этикет гребаный. Ненавижу все эти правила, но если я хочу стать его женой и по местным законам, то…

И тут Эрих взял и обнял меня сильнее. Сжал так, словно я его единственная опора во всем этом проклятом мире. Единственная константа. Вообще единственное, что имеет значение.

Одно движение вместо тысячи слов… и мне больше ничего не было нужно.

Чуть отстранившись, взглянула в его сейчас почти черные глаза с едва уловимым темно-серым ободком, который почти терялся в сумраке отчаяния моего мужчины. И мысленно сказала:

«Не будет никаких «после», я останусь с тобой. Навсегда. Прости за дурацкие мысли и решения».

И темнота в его глазах начала рассеиваться. Не знаю, как это работало, но темнота медленно возвращала привычный серый оттенок его удивительным глазам.

«Что-то типа присяги?» – он понял все, но попытался обратить в шутку, титаническим усилием предоставляя мне шанс к отступлению.

Заботливый он у меня… гад.

«Клятва, – серьезно ответила, все так же не отрывая взгляда от его глаз. – Моя тебе клятва».

Он судорожно сглотнул, глядя на меня почти с неверием в то, что услышал.

«Просто пообещай мне только одно, – я прикоснулась ладонью к его щеке. – Пообещай, что тебе больше не будет так… больно».

Закрыл глаза.

Вдохнул всей грудью, выдохнул. Открыл глаза, посмотрел на меня, и мысленно произнес:

«На спутнике я пытался договориться снова и снова, ты видела».

Видела, да, и я бы так не смогла, а Эрих умудрялся как-то пытаться договориться с теми, кто пытался его убить, причем не раз. Но он наступал на горло своей гордости, и продолжал вести дела посредством дипломатии.

«Да, – подтвердил, с нескрываемой горечью. – Тогда я не видел другого выхода, но я видел твой взгляд и в нем была… жалость, Мелани».

«Да жалко тебя было, – не стала отпираться. – Серьезно, хоть из нас двоих к убийствам склонности все же больше у тебя, но у меня нет и сотой доли твоего терпения. Я бы перестреляла их вообще без особой жалости, а ты пытался договориться. Эрих, в моей жалости, была и изрядная доля восхищения, мог бы и заметить, раз ты такой замечательный».

Улыбнулся.

Потом улыбка исчезла.

«Но из нас двоих ты была права – стоило сразу всех перестрелять, – вот так прямо и конкретно».

Я провела пальцами п его щеке, прижала ладонь чуть сильнее и спросила:

«Что произошло?». Он не хотел отвечать. Не хотел, но видимо я для него стала чем-то большим, чем вообще все во вселенной.

«Аю, – мысленный стон, ощущение боли в его груди, которая отозвалась болью и в моей. – Ты заставила меня увидеть истинное лицо Аю».

Плазма нестабильная, вот нахрена вообще спросила о ней?! Надо было забить. В смысле Аю эту, забить чем-нибудь там, тем более выбор инструментов для забивания наличествует отменный – камни там, палки, деревья, принц Нгоэн в конце концов. Забила бы я ее, вообще без проблем.

– Ты неисправима, – произнес вслух Эрих.

Но на его губах появилась пусть и слабая, но все же улыбка.

А затем, отпустив меня, Эрих отошел на шаг, церемонно поклонился и не менее церемонно произнес:

– Ваше высочество Мелания, вы не откажетесь прогуляться со мной по саду в это дивное утро?

«Ммм, про этикет вспомнил», – догадалась я.

Молча кивнул.

«Нахрен вали со своим этикетом!» – высказалась я по поводу всего происходящего.

Дальше было дело техники:

– О, моя голова! О, нога подвернулась! О, мне нехорошо! О, меня истыкали иглами с утреца пораньше! О, шея затекла! О… Седьмой архонт, вы не ранены?

– Нет, – ответил Эрих, и его улыбка становилась все шире.

– В таком случае, не соблаговолите ли вы понести меня на руках? Подустала, знаете ли, после всех испытаний.

Эрих чуть склонил голову, больше из желания скрыть усмешку, нежели проявить почтение, а затем, шагнув ко мне, подхватил на руки.

Рывок, сильные руки нежно прижали меня к твердой груди, порыв ветра и мы реально взлетели прямо с места в карьер, в смысле вверх. И, кажется, я поняла, зачем им тут под платьями штаны нужны – когда тебя вот так вот по небу таскают, в любом другом одеянии все ноги на показ были бы, прямо до самых неприличных мест.

***

Мы взлетели и зависли над всем дворцовым комплексом, и Эрих медленно повернулся, позволяя мне увидеть все с высоты птичьего полета. Птицы тут кстати тоже летали, и вот они были слегка смущенны нашим появлением, но нас это вообще не смущало.

– Ты на дворцовый комплекс смотришь, или на меня? – с улыбкой спросил мой архонт.

– Да что я, дворцов не видела что ли? – хмыкнула насмешливо.

На него я смотрела. Исключительно на него. По сравнению с ним все эти дворцы мелочь существенная.

– По сравнению с тобой тоже, – и Эрих посмотрел на меня, уже совершенно серьезно.

Несколько ударов моего сердца и его тихие слова:

– Если ты захочешь уйти от меня – я пойму и приму твой выбор.

И я задохнулась.

От его слов, от того что они значили, и от того, что больше он не был для меня тупым тайремским аристократом с проблемами на почве самовлюбленности, вседозволенности и безнаказанности. Таким он не был. И, похоже, таким он не был вообще никогда.

– Никогда, – тихо подтвердил Эрих. – Но мне хотелось было бы быть тем, кем ты сочла меня при нашей первой, второй и даже третьей встрече. Мне хотелось бы этого, правда, но я не такой.

– А жаль, было весело, – улыбнулась я.

– Очень, до тех пор, пока ты не ломанулась на Деран, – улыбка с его губ исчезла.

Тихий вздох, и слова которые мне не хотелось слышать он произнес вновь:

– Если ты захочешь уйти от меня – я пойму и приму твой выбор.

Долбанный глюченный навигатор.

– Я услышала, – глупо было бы изображать проблемы со слухом. – Но раз ты это сказал, я обязана ответить тем же: Если ты захочешь уйти от меня – я пойму и приму твой выбор.

– Никогда! – резко и не задумываясь, выдохнул Эрих.

Искренний ответ, прямой и искренний. Он ответил, даже не задумываясь, и гори оно все синим пламенем, сомнения там, сожаления, и все прочее, но я тоже сказала правду:

– Я сильная и справлюсь со всем, я же из десанта, мы не сдаемся, мы выживаем везде, всегда и при любых условиях, ты знаешь.

– Знаю, – подтвердил напряженно.

– Но когда я подумала о том, что сделаю это просто очередным выполнением боевой задачи и уйду… Мне будет сложно жить с тобой, Эрих, но без тебя жить будет просто невыносимо и я не знаю, как я это вынесу – жизнь без тебя.

Он судорожно сглотнул, глядя на меня так, что даже как-то неловко стало.Я даже смутилась… слегка так. Так что, перешла к делу, начав видами на дворцы любоваться.

– Так что там у нас с пробуждением дракона?

– А что ты успела увидеть? – вопросом на вопрос ответил Эроих.

Гад он, излишне носатый.

– Аномалии в природе, чем-то сходные с глубинным землетрясением, но это точно были не свихнувшиеся тектонические плиты. Аномалии в поведении людей на территории внутреннего дворца. Откровенный страх принца Нгоэна. Полагаю, ты решил защитить меня, но методы, если честно… – я взглянула на моего бледного архонта, – пугают.

– Это все? – ровный вопрос.

– Могу приступить к построению выводов, но предпочла бы услышать все от тебя, – честность мое все.

Эрих кивнул, принимая просьбу, помолчал, и, глядя вдаль, ответил:

– Ты была права, я не седьмой архонт, я – первый. И по происхождению и по силе. И права на престол Тайрема принадлежат мне.

– Нихрена себе я умная, – сказала, откровенно говоря, с досадой. Взглянул на меня, улыбнулся. Мгновенно решила, что быть умной круто.

– Забавно, – все так же улыбаясь мне, произнес Эрих, – мной виртуозно манипулировали, мне с детства навязали чувство вины, меня заставили отказаться от своей силы, положения, прав, амбиций, используя веками отточенное искусство интриг. А один маленький прямолинейный и крайне симпатичный десантник, разрушил то, что плели сотнями лет лучшие умы не только Тайрема, но и Танарга. Счастье мое, ты даже близко не представляешь себе, что сделала.

Глава 18

– Так, тормози! – потребовала я.

– Голова закружилась? – издевательски вопросил Эрих.

– Типа того, высоковато забралась все-таки.

– И это мне говорит бывший десантник? Ты и не с такой высоты прыгала, – издевался он, да.

Напряженно посмотрев на него, не менее напряженно ответила:

– Эрих, я в принципе умная-то, спорить не буду, не дура точно, только… Я вдруг вот о чем подумала – ты ведь у нас единственный представитель ныне седьмого дома. Единственный, Эрих. И я так понимаю, твой отец стал жертвой все тех же манипуляций, интриг и тайремцы на всю голову пристукнутые ведают, чем еще. Но ты сам сказал, что отец был крайне аккуратен с оставлением потомства. У тебя, насколько я понимаю, детей тоже нет.

– Ты это к чему? – напряженно спросил он.

Развела бы руками, но они были заняты – за шею чужую держались.

– Я к тому, что у них численный перевес. Основательный численный перевес. А ты взялся защищать меня, не понимая, что от твоей смерти их уже ничего не отделяет. Соображай давай, безамбициозный мой. Ты – один. Наследников нет. И вот ты применяешь свою очередную суперспособность, чтоб тебя этими способностями, достал уже, аристократ чрезмерно нестандартный, и что-то мне подсказывает, что этим ты сходу поставил под удар себя.

– Это вряд ли, – сказал Эрих.

– Серьезно? – скептически переспросила. – Ну давай мыслить логически. Я так понимаю, родился ты лишь потому, что архонты хотели девочку от усилителя, я права?

Промолчал.

– Выжил ты потому, – я кивнула на дворец внизу, – что кое-кто, догадываюсь, что вдовствующая гадина, скрывала и оберегала тебя, чтобы в дальнейшем ты стал гарантом жизни ее сына, а так же гарантом ее положения.

Эрих промолчал.

Затем все же спросил:

– Как ты догадалась?

Пожала плечами на весу, неудобно конечно, но что есть то есть.

– А я умная, Эрих, – напомнила ему об очевидном. – Она вдовствующая повелительница, но вовсе не ее сын правит Тайремом. Зато у нее положение вдовствующей, власть и привилегии, позволяющие ее сыночку шляться там, куда остальным мужикам вход запрещен. Выводы напрашиваются сами собой. Ну и плюс в детстве ты ходил в белом. А для других архонтов, ты сам говорил, ты своеобразное «слепое» пятно, так что…

Эрих совсем помрачнел.

– Я куда-то не туда свернула, прости, – жалко его так было, но и основную мысль следовало донести. – Эрих, они избавились от всех вас, сильнейших. От всех, включая твоего отца, который в отличие от тебя способности развивал с детства, а не как ты – хаотично, судорожно и без знаний, поддержки, наставлений. Вообще сам, в одиночку. Догадываюсь, что нежелание развивать способности архонтов тебе тоже навязали, но не суть. Суть в том, что твои способности здесь, на Тайреме, твое слабое место. Потому что в области паранормальных способностей у них огромное информационное преимущество. И им хватило этого преимущества, чтобы практически уничтожить весь твой род подчистую.

Он промолчал, но молчание это было мрачным.

– У нас шаткое положение, – продолжила я. – С одной стороны Тайрем, и его архонтов я интересую как усилитель. Мерзкое чувство, но оставим это как факт и перейдем к следующим. Второе – это Гаэра. Я никогда не откажусь от служения родине, но Исинхай ясно дал понять, что в качестве твоей наложницы, я смогу добиться для своей страны большего.

– Нет! – мгновенно отрезал Эрих.

Не став высказывать свое мнение, продолжила:

– Но есть еще и Танарг. С одной стороны его поддержка нам сейчас необходима. С другой именно Танарг наш главный союзник в деле заключения брака. Но при этом Танарг сделает все, чтобы не допустить появления у нас детей, это, во-первых, а во-вторых, чтобы устранить агентов гаэры когда они появятся, а они появятся. Ну и еще Танаргу не выгодно ни твое возвышение, ни прекращение междоусобной борьбы за власть на Тайреме. Короче пока аристократы грызутся между собой, Танарг славно снимает сливки со всей твоей планеты.

Выражение лица у Эриха стало непередаваемым.

– А здорово ты летать умеешь, – и я мило улыбнулась ему.

Мой летающий, медленно произнес:

– В противостоянии с Тайремом мне глупо полагаться на свои способности архонта. В противостоянии с Танаргом – способности в плюс, но с технической точки зрения преимущества у них. А Гаэра то, что мне придется скрывать. Правильно все понял?

Молча кивнула.

И тут возле нас как-то очень технично нарисовался Нгоен. Принц, все так же в белом, с новым между прочим веером, завис в паре метров и величественно произнес:

– Архонт Дагрэй, ее высочество Мелания находится под защитой первого дома в статусе, не позволяющем вам находиться наедине.

– Так, а мы не одни тут, с нами птицы! – мгновенно среагировала я, раздумывая над тем, что это как-то ненормально, когда всяческие люди свободно себе летают без каких-либо вспомогательных средств.

Сплошное насилие над природой.

Эрих промолчал, но так как он меня держал, я его напряжение на собственной шкуре ощутила.

– Птицы – это не свидетели, – лично мне высказал Нгоэн.

– То есть птиц вы за людей не считаете, – догадалась я. – Жестоко. Защитников животных на вас нет!

На это его высочество мрачно возразил:

– Птицы – не животные.

Тут уж я окончательно не сдержалась:

– У вас по отношению к птицам что-то личное? Птичий расизм или как?

Поскрежетав зубами, Нгоэн произнес, уже обращаясь исключительно к Эриху:

– Не заставляй меня применять силу.

Я улыбнулась и послала мысленное «Заставляй».

«Не могу, у меня ты», – ответил Эрих.

«Роняй меня», – весело предложила.

Мы переглянулись. Эрих разжал руки и я полетела вниз. Ветер в ушах, ткань многочисленных юбок трепещущая на ветру, крики птиц и кайф, которого я давно не испытывала – все же есть в десанте что-то улетное, момент десантирования к примеру.

И сноровка, которая во время десантирования вырабатывается.

Нгоэн ринулся за мной, но в режиме свободного падения я была техничнее, и плавно ушла в сторону, скорректировав траекторию. Эрих явно так же имел нехилый опыт в этом деле, и потому подхватил, едва я покинула зону облаков. А зря, мне понравилось.

– Давай еще попадаем? – предложила ему.

– Давай, – согласился Эрих.

И стремительно прижался к моим губам…

Да, есть вещи поулетнее прыжков с высоты. Где-то почти сразу закружилась голова. Руки обхватили его плечи, пальцы левой руки скользнули к темным волосам, дыхание перехватило, и я даже не заметила, в какой момент мы оказались в облаке. Осознавать окружающую реальность начала лишь ощутив, что его плечи под моими руками мокрые совершенно. Того, что я вся тоже мокрая даже не почувствовала.Чуть отстранившись от его теплых губ, взглянула в потемневшие от страсти глаза и прошептала:

– Эрих…

Да, что-то мы увлеклись. Что-то вконец.

– Где Нгоэн? – спросила хриплым от помутнения гормонов голосом.

Дагрэй на миг прикрыл глаза, прикинул и ответил, вновь взглянув на меня:

– Ловит нас над дворцовым комплексом.

То есть за голограммами гоняется.

– Пусть ловит, – решила я.

И рывком прижалась к губам Эриха снова. Обжигающее дыхание, неистово бьющееся сердце, напрочь мокрые платье и юбки и чувство удивительного единения с тем, кто становится нужнее и важнее с каждой секундой.

Потом в нас чуть не врезались птицы. Они бы врезались, но Эрих перехватил в полете обеих за крылья, и отпустил, сместив с траектории полета.

А потом появился Нгоэн. И если кто-то здесь и смутился, то это был он. На с Эрихом всяческие Нгоэны в принципе интересовали мало. К тому моменту Эрих уже поддерживал меня где-то на уровне середины бедер, а я обнимая его за шею, самозабвенно продолжала целовать самые красивые губы во вселенной, стараясь примириться с внушительным размером носа.

– Может все-таки ринопластику? – поинтересовалась, пытаясь перевести дыхание.

– Ты уверена, что хочешь поговорить сейчас об этом? – спросил он.

Пожала плечами, подумала, что нос как нос, потом обсудим, и снова прижалась к его губам.

– Гхм! – напомнил о своем присутствии Нгоэн.

И в него полетела шпилька. Моя. У Эриха руки были заняты, ему меня держать приходилось, а вот у меня простор для маневров имелся.

– Сочту это… подарком! – хрен его знает как перехватив то, что было направлено прямо в левый глаз, процедил принц.

Ну я ему второй подарок отправила, чтоб не скучал, пока нормальные люди нормальной выработкой окситоцина заняты.

И тут где-то рядом громыхнуло. Сначала молния была, потом грохот. Но гром это мелочи, а вот попасть под удар молнии меня как-то не впечатляло.

– Спускаемся, – приняла я волевое решение.

И мы рухнули вниз. Потом в беседке, той самой черной, я сидела на коленях у мокрого насквозь Эриха, который закутал меня в свой оставленный здесь и потому сухой плащ, и смотрела на тропический ливень. Мне было классно. Эриху было классно. Природе тоже было классно.

Немного раздражали, правда, присутствующие здесь же в беседке принц, вдовствующая повелительница, два десятка слуг, евнухи, стража, и вся моя свита, которую оставили мокнуть под дождем, а все остальное меня вполне устраивало.

– Ты почти перестала меня бояться, – прошептал, касаясь губами моего уха Эрих.

– Почти, – согласилась я, устраивая голову на его плече.

И старательно не замечая присутствующих. Вообще вот какого навигатора они тут присутствуют.

– Осталась минута! – прошипела вдовствующая повелительница. Продолжая игнорировать ее разукрашенное золотом величество, я тихо спросила у Эриха:

– А почему мы раньше так не сидели вместе?

– Да по разным причинам. То ты отказывалась, то я опасался тебе навредить, то нас пытались убить.

– Да, нескучно живем, – была вынуждена признать.

Тихо рассмеявшись, Эрих с силой прижал к себе и прошептал:

– Мне досталась самая невероятная девушка во всей вселенной. Люблю тебя.

– Я тебя, – ответила, чувствуя, как от счастья замирает сердце.

– Время вышло! – обломала весь кайф вдовствующая. – Ваше высочество, проследуйте в цветочную беседку!

Молча показала ей самый неприличный из всех жестов.

– Это… что? – переспросила гадина.

– Я вам позже… дам пояснения, – ответствовал ей принц.

– Да вы не отказывайте себе в общении с матерью, идите, поговорите по душам прямо сейчас. Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать после завтра? – язвительно предложила я.

И снова обняла Эриха. Не хочу уходить. Не хочу оставлять его одного. Не хочу оставаться без него…

И атом его ведает, чем бы все это закончилось, но тут Блондя произнесла:

– Ваше высочество.

Мгновенно выпрямившись, нашла ее взглядом и поняла, что что-то не так. Вообще не так. Блондя стояла под дождем, как и все торжественно намокая, но судя по дыханию она только что подошла. И вообще сюда бежала. Что-то не так с Алкестой?

– Извини, – сказала я, быстро слезая с колен Эриха.

Он отпустил нехотя, но все же отпустил.

Плащ я сбросила ему же на колени, обувь уже на пороге, а дальше рванула в сторону дворца вдовствующей практически не оглядываясь. Блондя уверенно держала темп рядом, сказывалась отличная физическая подготовка. Остальные безнадежно отстали.

***

Алкеста обнаружилась в тайной комнате, но вовсе не на кровати – обхватив живот, спец Исинхая лежала скрючившись на полу и почти выла. Рядом валялись капсулы с обезболивающими, уже пустые. И от количества анаболиков плохо стало мне – я бы такой дозы чисто физически не потянула.

– Оставайся снаружи! – сходу приказала Блонде.

И захлопнула дверь, отрезая нас с моей сильно потрепанной копией.

На то чтобы связаться с Кэлом ушло около минуты, в это время я судорожно перебирала мобильные системы медкапельниц, которые оставил Эрих. Физраствор и глюкоза с витаминами в основном, но были и те, что спасали в случаях отравлений. Однако я не была уверена в том, что Алкесту отравили.

Кэл подключившись, мгновенно среагировал.

– Слизистые? – было первым вопросом.

Быстро вернувшись к Алкесте проверила ее глаза и губы.

– В норме, бледности нет – ответила Коту.

– Пульс?

Проверила.

– Ускоренный.

Следующий вопрос был уже не мне:

– Алкеста, уровень боли от одного до десяти?

– Сто! – прохрипела специалистка.

Мы с Кэлом напряженно переглянулись.

Алкеста не новичок, и учитывая ее стаж в непростой профессии, к боли относилась вполне профессионально, а тут такой ответ.

– Это не яд, – решил Кэл.

Я ничего не решала, я сидела и ждала его решений. Потому что лично я понятия не имела, что сейчас делать. Кот же судорожно размышлял, просматривая попутно информацию на втором сейре.

– Алкеста, что у тебя с фертильностью?

– Сссс… скотина, – выдала специалист, явно не став озвучивать куда более впечатляющие ругательства, – мне семьдесят, ты не там копаешь, урод!

Кэл на «урода» не обиделся совершенно, и приказал мне:

– Проверь.

– Что конкретно? – не поняла я.

Мне молча указали взглядом на то, что надо было проверить. Я не поняла. Мне указали повторно. Я вообще ничего не поняла. Алкеста выла. Я поняла, что придется лапать другую женщину за самые интимные места, быстро поднялась, взяла перчатку, натянула, вернулась к специалистке, полезла под юбки и обнаружила кровь.

На эту самую кровь потрясенно уставилась сама Алкеста, перестав подвывать, и Кэл, заметно помрачнев.

– Ну, – помолчав немного, начал мой агент, – Алкеста, с возвращением в мир менструаций, гормональных скачков и вероятности забеременеть.

– Да пошел ты к… на… вместе… что б тебя… – дальше спец выдала такие словосочетания, что смутился даже Кэл, а его было непросто смутить.

Я так и вовсе осторожно стащила с руки перчатку, и сидела на полу, не зная, что теперь делать.

– Спазмолитики, – подсказал Кот.

Спустя три укола и одно успокоительное, Алкеста перестала пополнять наш список ругательств, и затихла, явно собираясь с силами, чтобы снова начать описывать наше невообразимо разнообразное эротическое будущее, в котором нас, по ее предположениям, должны были поиметь все, вообще все, Коту интим с целым военным крейсером напророчествовали. Прямо вот с самим кораблем, а не всей его командой.

Потом я перетащила девушку на кровать, устроила там, прикрыла, и посидела рядом, пока Алкеста проваливалась в совсем не нормальный сон.

– Мэг, у нас проблемы, – едва Алкеста отъехала, сказал Кот. – Они восстановили ей фертильную функцию. Я в принципе не представляю, как можно было провернуть подобное.

Я тоже себе подобное представляла плохо, как впрочем и последствия – мои менструации начались в двадцать пять и тогда же благополучно закончились, мир гормональных скачков меня не порадовал, так что я поступила как большинство военных – вшитая под кожу капсула и никаких проблем. Но пару месяцев пока подобрали подходящий лично мне препарат, пока тело подстроилось, пока все наладилось… Атом нестабильный, мне еще невменяемой на пару месяцев Алкесты сейчас не хватало.