Текст книги ""Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

Соавторы: Петр Танетов,Виктор Ананишнов,Сергей Шиленко,Евгений Нетт,Сергей Ткачёв
сообщить о нарушении

Текущая страница: 109 (всего у книги 346 страниц)

– Два момента – ведьма моя, и никто никуда не возвращается.

Не знаю, как у Кощея, а у меня на лице явно кислая мина воцарилась.

– Стужев, – протянула я, – а что, самому разобраться с темными влом?

– Маргош, – мне улыбнулись, – о тебе в роли напарника никто и не говорит.

– Ну так я пойду?! – поднялась с кресла.

– Иди, – милостиво дозволил сиятельный няшка, – в спальню мою иди, а я следом.

На сей раз Кощей в стороне не остался и ехидно полюбопытствовал:

– И ты ее там «пожалеешь»?

– Инициирую, – прорычал Стужев.

– Обломаешься! – Это уже я.

На меня даже не посмотрели.

Кощей смотрел исключительно на внука и с хрустом разминал пальцы. Он же и произнес:

– Хорошо, с ведьмочкой все ясно, ты свое не отдашь.

– И не свое тоже, – вставила я, припомнив, сколько всего Стужев уворовал, – клептоман недолеченный.

Кощей усмехнулся и произнес:

– Это у нас семейное, Маргарита, драконья кровь, знаете ли.

Призадумавшись, я выдала:

– Так драконы вроде только драгоценностями увлекались, а вы…

Хмурый упреждающий взгляд Стужева, но Кощей ничуть не обиделся и пояснил:

– Эволюция.

Я молча села обратно в кресло. Семейство Кощеевых продолжало играть в гляделки. В итоге начал Князь:

– У темных четыре точки выхода, уже сейчас я могу блокировать две. Если подключишься ты и Касьян, мы сможем закрыть территории Темного двора.

Ого!

Но Кощей, вновь начав барабанить пальцами по столу, задумчиво произнес:

– Мы блокируем для них Русь Изначальную, и только, и таким образом подставимся под удар сами. Смысл?

– Темный двор не рискнет связываться с нами, – возразил Стужев.

– Не рискнул бы, – произнес Кощей, – ранее… Чего нам ждать от темных сейчас – неизвестно.

Князь чуть сощурил глаза и протянул:

– Ну так узнаем.

И тут от двери раздалось осторожное:

– А с ведьмой что?!

Князь развернулся мгновенно, но старший из рода Кощеева оказался быстрее и рявкнул:

– Ведьма наша!

Ой, что-то мне уже нехорошо стало. Скелету, кстати, тоже, но он все равно промямлил:

– Так там это… белки…

Мне стало как-то лучше.

– Белки? – переспросил Стужев.

Из тьмы так же заикаясь ответили:

– Б-б-белки… И это… они говорят, что ведьма ихняя вся совсем. И… отдать требуют.

Почему-то после этого и Князь, и Кощей разом на меня посмотрели. Пристально так, а я:

– Белки так любят орешки…

Они не поняли. Нет, я им правду самую что ни на есть правдивую, а они не поняли и теперь на пару буравили меня пристальными взглядами, после чего Князь совсем таким нехорошим и очень проникновенным голосом вопросил:

– Маргош, ты знаешь хоть одну белочку?

Глянула на Кощея, ощутила себя препарируемой жабой на столе ботаника, нервно сглотнула и выдала:

– Стужев, я до белочки никогда не допивалась… А ты?

Судя по тому, как скривилась его мина, – напивался. И, видимо, неоднократно.

– Сочувствую, – протянула я.

Князь сузил глаза сильнее, не сводя с меня пристального, изучающего взгляда.

Его великий дед между тем поднялся и, заложив руки за спину, прошелся по сверкающему полу, затем задумчиво спросил:

– Они могли ее инициировать?

– Нет, – уверенно ответил Князь.

Остановившись, Кощей пристально посмотрел на внука и снова спросил:

– Ты ведь убил гуся и уничтожил избушку, так?

В следующее мгновение я вдруг поняла, что Стужев не такая уж и сволочь, потому что он прямо посмотрел на деда и тихо произнес:

– Я не убийца.

И тишина.

Тишину нарушил чей-то возглас:

– Что, правда?

И Кощей, и Стужев повернулись и вновь одарили меня злыми взглядами, причем действительно злыми.

– Ладно, молчу, – попыталась я замять ситуацию.

А Кощей взглянул на внука и прошипел:

– Марго еще не ведьма, Коша, тут я не ошибся. Но, похоже, и темные не ошиблись – она ключ к Терре. Зато допустил ошибку ты, и теперь она не ведьма, она инициированная Яга, Коша! И она действительно ключ. Натуральный живой ключ. Ключевое слово «живой». И темным остается совершить малое – убить ведьму, Александр.

И снова стало тихо, пока кто-то не произнес:

– Ой, эта манга из комедии становится триллером. – Ну да, это я сказала и, едва на меня снова посмотрели, добавила: – Можно мне к белочкам?

Князь подскочил с кресла, светлой молнией метнулся ко мне, схватил, перекинул через плечо, и мир запылал зеленым пламенем.

Как-то непонятно, как из темного помещения мы вдруг оказались в светлом, с деревянными стенами и большими окнами. Рассмотреть интерьер мне не дали, швырнув на постель.

Полет был недолгим и завершился падением на мягкую пуховую перину, а Стужев разъяренным тигром начал метаться по светлице, срывая злость на предметах мебели и проговаривая отрывистые фразы:

– Рыжие волосы… рыжие волосы… рыжие волосы…

Спустя мгновение:

– Рыжие волосы – признак наличия в крови огненной стихии!

И еще через минуту:

– На Терре ведьмы рыжие! Все! Точно!

Комод размером со шкаф разлетелся на куски от удара и осыпался щепками, а полуголый светловолосый парень продолжил:

– Рыжие волосы признак ведьминской крови… но признак для Терры, не для Земли!

И глухой рык:

– Он все спланировал! Ублюдочный темный!

Князь замер. Застыл, а после – удар в воздух, и шкаф с зеркальными створками разлетелся на осколки и щепки!

Схватив подушку, я обняла перьевое изделие, прикрывшись на всякий пожарный, и молча следила за беснующимся Стужевым. И где его типичное иронично-ленивое поведение гламурного подонка? Не осталось ничего, кроме пылающей ярости.

В двери осторожно постучали и, не дожидаясь ответа, распахнули створки. Кощей, при свете дня такой же харизматичный, как и в полумраке, вошел, закрыл за собой двери, прошел мимо застывшего и взирающего в никуда внука, подошел к окну, устроился на подоконнике и поинтересовался:

– Уел он тебя?

– По полной программе, – признал поражение Стужев.

Кощей хмыкнул, пожал плечами и выдал:

– А ты его, Коша. Пусть не совсем осознанно, но умыл. Вопрос в другом, как Дайрем догадался, что Марго потенциальная Яга?

Стужев не ответил ничего, и Кощей продолжил:

– Яга – первая защитница нечисти, да и не только. У Яги свое мнение, чужое не приемлет, и Яга сострадательной должна быть, готовой на помощь прийти.

И мрачный ответ внука Кощеева:

– У нее парень был… Колдун уговорил Демона вмешаться, видимо, там Марго и заступилась за парня…

Он что, там был?! Стужеву откуда знать?!

– И темный все понял? – догадался Кощей. – Понял и решил действовать. Кстати, Коша, ты в курсе, кто убил прежнюю Ягу?

– Нет, – глухо ответил Князь.

– Ходят слухи, что темные, – сказочный злодей подмигнул внуку. – Давай теперь рассуждать дальше: старая Яга ключом не станет, помрет, но не станет, то ли дело молодая…

Стужев медленно подошел к подоконнику, уперся в него обеими руками, ссутулился и начал говорить:

– Они выкрали Ягу Миславу и, ничего не добившись от нее, убили. Затем Демон обнаруживает Маргошу и решает использовать девочку. Перекрасив ее волосы в рыжий, темный уламывает Мастера использовать Марго для дела, с которым якобы не может справиться сам… Хотя теперь я более чем уверен – мавки для него проблемой не были. Но не суть – он позволяет вожаку лебединой стаи увидеть рыжую ведьму. Естественно, для сказочной нечисти потеря бабы Яги равносильна приговору, и гусь сделал все, чтобы заполучить новую хранительницу. А дальше темный позволил вожаку сделать первый шаг и якобы случайно предложил Марго прогуляться по Терре… Таких прогулок было бы не одна и не две – Игнат выжидал бы действий гуся в любом случае, прекрасно зная, от такого шанса сказочная нечисть не откажется. Появление Риты в избушке на курьих ножках было лишь делом времени. Очень недолгого времени… – Коша, – тихо произнес Кощей, – расслабься, в итоге ты его обошел.

– По чистой случайности, – прошипел Стужев.

Кощей взглянул на перепуганную новой информацией меня, подмигнул и спросил:

– Коша прав?

А я… я вспомнила историю с хной… И то, как Демон, спасая меня, прыгнул в воду… Да, мавки проблемой для него не были… Совсем. Но отвечать не стала, просто спросила:

– Им обязательно меня убивать?

– Необязательно. – Мне досталась лучезарно-обаятельная улыбка истинного злодея. – Достаточно отнять у тебя силу. Ритуал, конечно, сложный и болезненный, собственно для ведьмы, но из жалости могут и не убивать.

В гробу я видала такую жалость!

В дверь постучали. Вежливо, лениво даже. И Князь стремительно развернулся с потемневшим лицом и плотно сжатыми губами. Не знаю, кто там был, но Стужев его явно не слишком хотел видеть. К моему удивлению, Кощей отреагировал примерно так же, но стучавшему, видимо, на мнение присутствующих было плевать, причем с самой высокой горки – дверь распахнулась.

И…

О боже, какой мужчина… даже появились мысли про сына…

Высокий, широкоплечий, черноволосый, сероглазый, черные ресницы и брови, нос орлиный, губы четко очерченные, взгляд прямой, открытый… Такая симпатяшка лет тридцати пяти.

И эта мечта отечественного любовного романа уверенно шагнула в спальню, огляделась, увидела меня, и смоляная бровь вскинулась, выражая некоторое удивление. Взгляд темноволосого изучил всю меня, собственно подушку, которой прикрывалась, а затем на губах мужчины заиграла улыбка, такая восхищенно-ироничная, и существо с планеты Марс поинтересовалось:

– Откуда такая красота в нашем захолустье?

Дар речи мне отказал, причем, как оказалось, не только мне. Кощей и Коша тоже молчали, а темноволосый мурлыкающим тоном продолжил:

– Великолепная кожа, огненный цвет волос, нежные коралловые губки, притягательная фигурка и умный взгляд – мое самое любимое сочетание в девушках.

На «великолепной коже» мгновенно проступил смущенный румянец, «умный взгляд» тупо уткнулся в пол.

– И как же я мог пропустить еще одно, несомненно, редкое достоинство – скромность. – Голос незнакомца обволакивал, про смысл слов скромно умолчим, раз уж тут так ценят это качество.

К чертям мангу и аниме, это было уже что-то запредельное, еще немного, и меня можно будет выносить. И темноволосый к этому «еще немного» приступил в полной мере:

– Могу я услышать, как звучит ваше имя, прелестное создание из моих самых волшебных снов?

Все! Это было последней каплей! Самой последней! Меня уже можно было выносить, и вообще!

Подняв «умный взгляд» на запредельно потрясающего мужчину, я восторженно оглядела его с головы до ног, всего оглядела, выдохнула, вдохнула и прямо спросила:

– А вы… женаты?

Левая бровь незнакомца изогнулась, выражая ироничное удивление, и красавец ответил:

– Нет.

Ну и все, в общем. Потому что вот вы мне скажите, мужику лет тридцать пять, красив, как бог, взгляд просто убийство для любого женского сердца, и вот это вот все – свободно? Да ни за что не поверю! Либо просто бабник, либо за всем фасадом такой изъян имеется, что бегут от него все подряд, забыв про матримониальные помыслы и мечты.

И я нахмурилась, уже враждебно и подозрительно глядя на мужика. Потому что в чем-то тут подвох точно есть, причем подляна там самая натуральная и конкретная и… И самое странное – я на него хмуро взираю, а черноволосый все шире мне улыбается. В итоге взгляд на Стужева и веселое:

– Где такие очаровательные ведьмочки водятся?

– Ян, – прошипел Князь, – даже если я место обозначу, тебе туда не добраться.

Серые глаза незнакомства сверкнули, причем натурально сверкнули, взгляд вновь был обращен на меня, и мне представились:

– Касьян, можно просто Ян.

Продолжая глядеть на темноволосого с подозрением, я прямо спросила:

– Простите, а семейству Кощеевых вы кем приходитесь?

Быстрый взгляд собственно на семейство, и вновь все внимание подчеркнуто уделено только мне, как и ответ:

– Внуком и двоюродным братом Кощею и Александру соответственно. Кстати, вы не представились.

С тяжелым вздохом я поднялась с постели, а это было нелегко, перина совсем мягкая, спрыгнула на пол, подошла к Яну и представилась:

– Маргарита Ильева, можно просто, – взгляд на улыбнувшегося Стужева и добавление, – просто госпожа Ильева.

И улыбка, милая такая.

Касьян, ну и имечко у мужика, протянул руку, но пожимать мою ладонь не стал, а обхватив, нежно, но крепко, поднес к губам.

А целовали ли вам когда-либо ручку? Прикасались ли к пальцам губами, при этом с самой провокационной улыбкой пристально следя за малейшей реакцией? А…

– Все, ты достал! – прорычал Стужев.

А переворачивали ли вашу ладошку тыльной стороной, скользя губами к запястью?

– Ян!

На бунт кощеевского внука никто не обращал внимания, ибо собственно Ян был занят поцелуями, а я мыслью о том, когда последний раз мыла руки. И когда продолжающий взирать в мои широко распахнутые глаза коварный соблазнитель вопросил:

– Интересно, а о чем вы сейчас с таким мечтательным выражением на очаровательном личике размышляете?

– Мм-м, – протянула я, – вам лучше не знать, Касенька… Правда.

Про себя подумала: «Сальмонеллез не дремлет», и осторожно отняла руку.

Потом решилась посмотреть в его глаза, и вот тут-то настигло меня странное ощущение – кое-кто просто играл, а на деле и глаза у него не серые, а тьмой отдают и гнильцой… нет, там что-то похуже. И этому кому-то что похуже явно «Касенька» не понравилось. Так и оказалось.

– Касьян, – отчетливо произнес незнакомец, теряя очарование и приобретая угрожающую брутальность, – можно Ян. Иное обращение в отношении Черного Навьего бога недопустимо.

Короче, я поняла – у них чисто по-семейному болезненное отношение к ласкательно-уменьшительным в отношении собственных персон. Мания величия, в общем. А еще и клептомания вдобавок… Куда я попала?

– Слушайте, – я повернулась к Кощею и Стужеву, – а можно мне уже к белкам, а?

Вместо нормального ответа услышала злое:

– Ведьма моя.

– Кто-то претендует? – задумчиво отозвался Ян.

– Кто-то глаз не сводит, – усмехнулся Кощей. – Александр, оставайся, вам с Маргаритой есть о чем поговорить, а мы с Яном не будем вам мешать.

И Кощей направился к двери. Удивленная, я даже повернулась и узрела, как деда схватил внука под локоток, в стремлении вывести дернул даже. Безрезультатно. Касьян, он же Ян, он же Черный бог и Навий в придачу, стоял и пристально-заинтересованно смотрел на меня. А затем медленно, чуть растягивая гласные, произнес:

– А девушка хочет… остаться наедине с Алом?

Девушка посмотрела на Князя… желаний типа тет-а-тет не возникало. Ваще! Секунд десять, пока кое-кто не протянул нехорошим тоном:

– Ромочка.

Я резко выдохнула, Стужев очаровательно-невинно-нагло улыбнулся, а Навий бог произнес:

– А я надеялся, что ты перерос свое подростковое желание давать ему имя. Алекс, взрослей уже.

Я мрачно посмотрела на Касьяна. Мрачно и зло. Понимаю, что кое-кто пытался задеть Князя, но обидел меня. Потому что Рома это Рома, но никак не… И темноволосый, усмехнувшись, кивнул мне и вышел. Кощей следом, наградив задумчивым взглядом. Дверь захлопнулась.

Резкий поворот к Стужеву, и мой злой голос:

– Не смей угрожать Ромочке! Не смей больше, понял?! Ты достал, Стужев! Ты достал, тайны ваши достали, ситуация тоже!

Орала я знатно! Наверное, и стекла дребезжали. И только полуголый Князь, ничуть не испугавшись, шагнул ко мне с вопросом:

– Что-то еще?

Зря спросил. Очень зря.

– Стой, где стоишь, злодеюка фольклорная! – прошипела я.

Стужев улыбнулся и сделал еще шаг со своим семейно-неизменным:

– Я предупреждал.

Еще шаг в мою сторону. Я психанула, шагнула к нему и прошипела:

– Я тоже!

Стужев вновь мягко сделал шаг, плавный такой, вот только был он без майки, и было заметно, как под кожей мышцы перекатываются, а это пугающе выглядело, и произнес:

– Маргош, нужно поговорить.

Что, правда? Быть не может!

– Психотерапевта себе найми с ним и разговаривай! – окончательно сорвалась я.

– Я подумаю над этим вопросом. – Угрожающий тон и еще один шаг.

Злая, я прошипела:

– Не подходи ко мне!

Шаг, и оказавшись вплотную ко мне, так что между нами пространства вообще не осталось, Стужев прошептал:

– Что-то еще, Маргош?

– Сволочь яойно-фэнтезийная! – Я даже на носочки поднялась, чтобы ему слышнее было.

Князя перекосило, и он прошипел:

– Я предупреждал, Марго.

Приподнявшись по максимуму, я заорала:

– Оскорбляла, оскорбляю и оскорблять буду, шантажист хренов!

Взбешенный Стужев склонился и прошипел в ответ:

– Шантажировал, шантажирую и буду шантажировать, ведьма безголовая!

На секунду опешив, я возмущенно заорала:

– Это я безголовая? Да на моем месте у любой бы крыша поехала, зараза ты, совести напрочь лишенная!

От обоснованных обвинений Князя перекосило окончательно. Он набрал воздуха, чтобы что-то ответить… резко выдохнул, почему-то огляделся, затем вновь посмотрел на разъяренную меня и вдруг… Это было подло! Это было реально подло, но теперь я знаю, почему поцелуи придумали – потому что сказать нечего было! Совсем нечего! Именно об этом я и думала первые две десятые доли секунды, пока Стужев стремительно склонялся надо мной, а потом…

Сначала в голове потемнело, потому что я зачем-то закрыла глаза… Потом такое ощущение, что меня накрыло тайфуном, когда его губы смяли мои в решительном поцелуе… и земля убежала из-под ног… Сердце начало стучать как сумасшедшее! Хриплый стон Князя, и дышать становится нечем из-за крепких, почти болезненных объятий, а мои ладони скользят по его плечам, и от этого крышу срывает окончательно. Мы проваливаемся куда-то и падаем, его рука на моем затылке, запутавшись в волосах, не позволяет прервать это безумие, а губы не дают даже возможности подумать об остановке. И мы несемся куда-то вдаль, где он пьет мои поцелуи, так жадно и страстно, что это сносит ураганом любые мысли… Треск ткани, обжигающее касание и умопомрачительное скольжение его ладони по моему телу… Мой стон, и стан выгибается, стремясь ощутить кожей его тело, прижаться, слиться, придав остроты экстазу страстного омута, в который затягивает с головокружительной скоростью…

Звон!

Звук падающего стекла, и, как стеклянный дворец, рассыпается блаженное ощущение абсолютного счастья… Остаюсь я, испуганная и застывшая, Стужев, тяжело дышащий, с бисеринками пота на идеальном теле, и его рука… в моих джинсах!

Секундное осмысление ситуации!

Мгновенное осознание!

И я испугалась. Я действительно испугалась. А кто бы не испугался! Я целовалась с Алексом Стужевым! Да что там целовалась – я лежала на постели, без майки и с расстегнутым бюстгальтером, а кое-кто замер на моменте вторжения в застежку ширинки! И я тяжело дышала тоже, и сердце билось где-то в районе шеи, едва из груди не выпрыгивая! И губы горели, и щеки, и совесть со стыдом так же!

А Князь, с трудом оторвав взгляд от меня, вдруг прорычал:

– Кто?!

Я вздрогнула всем телом.

Но тут, откуда-то из района окна, раздалось растерянное:

– Это мы…

– Белки…

А потом уверенное такое:

– Отдай нашу ведьму!

Стужев зарычал.

И я пришла в себя окончательно. Зло посмотрела в потемневшие глаза разъяренного Князя и прошипела:

– Руку убрал!

Проблема в том, что он ее как раз убирал, видимо, собираясь послать в белочек что-то убийственно-магическое, но после моих слов… засунул обратно! Глубже еще! На самое-самое место! И выражение у него на лице было такое – нагло-упрямо-решительное.

– Руку убрал, кобелина яойная! – заорала я.

А от окна раздалось:

– Отдай ведьму, Кощей!

И рука Стужева дернулась, а сам он сквозь зубы прошипел:

– Все, достали!

Он так это сказал! Убийственным тоном таким! И мне так белочек жалко стало, что едва ладонь начала покидать запретную территорию, я решительно сказала:

– Засунь обратно.

Александр застыл, потрясенно глядя на меня. И мир поплыл снова, едва его пальцы скользнули по совсем уж неприличным местам. По щекам огнем прошелся стыд, сердце зашлось в бешеном ритме, и я откровенно взмолилась:

– Все, высуни!

Замер. Сердце бьется так, что я его удары ощущаю, дыхание срывается, в глазах что-то пугающее. И он с этим пугающим медленно, как завороженный, склоняется к моим губам….

А от окна писклявый хор:

– Отдавай нашу ведьму!

Никакой личной жизни с этими белками! С другой стороны, какая личная жизнь, меня тут самым наглым образом бессовестно домогаются! И тут Князь хрипло произнес:

– Я в жизни так никого не хотел…

– Убить? – предположила я, старательно пытаясь прийти в себя.

Стужев не ответил, он пристально смотрел в мои глаза, пытаясь отыскать там что-то непонятное и не находя. Явно не нашел, потому что лицо становилось все злее, губы сжимались в две тонкие линии, а глаза сужались. Но проблема в том, что я тоже злилась, и злилась все сильнее! Рот он мне закрыл поцелуем, пикапер анимешный! Подловил в момент ярости и воспользовался ситуацией! Сволочь! Просто сволочь!

– Маргош, – голос с рычащими нотками, – кто я, по-твоему?

Глупый вопрос.

– Сволочь бессердечная и кобелина яойная, – предельно честно ответила я.

– Зар-р-раза! – прорычал Стужев.

Я улыбнулась и уже хотела ответить, как Князь стремительно освободил ладонь, взмах в сторону окна, и тысячи осколков закружились в сверкающем вихре. От удивления я приподнялась, потрясенно глядя на блестящие в свете солнца кружащиеся осколки. Последние, превратив светлицу на мгновение в филиал дневной дискотеки, вдруг метнулись к окну и застыли цельным, совершенно без трещин даже, стеклом. В следующее мгновение на все три окна легла полупрозрачная сеть, мерцающая зеленоватыми всполохами. А рука Стужева властно легла на мои джинсы.

– Так, – хриплый голос очень недобро прозвучал, – нам нужно поговорить, Маргош. А для того, чтобы это был действительно разговор, – я, испуганно глядя на Князя, нервно поправила бюстгальтер, – не дергаешься!

Замерла, не отрывая от него взгляда.

– Не смотришь на меня так! – прорычал Стужев.

Перепуганная, я мгновенно отвела глаза.

– Уже лучше. – А с голосом у кого-то были проблемы.

Хотя у меня тоже в горле пересохло. Нервно сглотнув, облизнула пересохшие губы…

Зря.

– Маргоша, – простонал Князь, – чудовище!

И цунами имени Александра Стужева обрушилось… Обрушилось и застыло. Потому что в комнате происходило что-то странное…

Резко поднявшись, Князь проследил за тем, как на одном из окон истаивает наброшенная им сеть, а после шишка пробивает стекло. Звон, шум падающих осколков и шишка… на которой исчезает золотистое сияние.

– Ян! – прошипел взбешенный герой-любовник.

– Отдай ведьму! – втрое громче раздался хор белок.

Движение, и лежащая на полу шишка, как послушный щенок, прыгнула в ладонь Князя. Черный туман окутал снаряд… замах – бросок! За окном что-то значительное свалилось с дерева. На лице Стужева расплылась счастливо-злорадная улыбка.

Он повернул голову, увидел меня, пытающуюся застегнуть все расстегнутое, улыбнулся уже иначе, подошел, сел на постель и приказал:

– Повернись.

– Да по…

– Повернись, застегну.

Повернулась. Застегнул. Затем обнял, прижимая к своей груди, и прошептал:

– У меня здесь только рубашки.

– Давай, – устало согласилась я, глядя на обрывки синей майки.

– Только черные и белые, – продолжил Стужев, скользя губами по плечу.

– Губы убрал!

– Маргош, ты…

Но убрал.

Осторожно отодвинулась, встала, подошла к окну. Там на древних и толстых дубах сидели белки. Белки выглядели странно – на мордочках черные полосы, на головках зеленые банданы. Ушки торчат смешно, в лапках у кого шишки, у кого копья. И все танцуют ритуальные танцы дикарей перед охотой!

Тихие шаги, теплые руки, скользнувшие на талию, прикосновение его тела… Ой, Стужев, у меня от тебя земля кружиться раза в четыре быстрее начинает… Что со мной?!

– Уйди, а! – потребовала грубо. – А то меня опять тошнит!

Хмыкнул, обнял властно, склонился к плечу, скользнул губами к уху и прошептал:

– Маргош, как более опытный в нашей паре, должен честно поведать – это возбуждение, Маргоша, и к отравлению медовухой отношения не имеет никакого.

Я не спорю, у меня шок, от себя в первую очередь, во вторую от всего происходящего, и все же…

Круто развернувшись, я прямо посмотрела в серые глаза Князя и тихо произнесла:

– Александр, мне действительно тошно от того, что меня нагло домогаются, а я ничего не могу сделать, чтобы это прекратить.

Улыбнулся. Странной, грустной улыбкой, протянул руку, коснулся моей щеки, провел очень нежно, посмотрел в мои глаза и неожиданно жестко произнес:

– Мне нужна ведьма, чтобы продолжить игру, Маргош. А тебе нужно стать ведьмой, чтобы выжить. Иначе алтарь темных и гарем Игната твоя судьба на ближайшие лет пятьсот – темные любят продлевать жизнь своим игрушкам. Следовательно, нам требуются любые твои сильные эмоции – любовь или ненависть. Значительно проще действовать последовательно да более болезненно, но результат гарантирован. Но если тебя от меня тошнит, – жестокая усмешка, – мы можем пойти от противного и опираться конкретно на ненависть. Вопросы, Маргош?

Я вдохнула, выдохнула и прошептала:

– Ты всегда таким козлом был или сделался после того, как на Землю попал?

Стужев улыбнулся, несмотря на то что в глазах была только ярость, и начал расстегивать ширинку моих брюк одной рукой, вторая перехватила мои ладони. Вдох, выдох и предложение:

– Давай через любовь.

Фэнтезятина бессовестная остановилась, но судя по взгляду, ничего хорошего не ожидала, а меня понесло:

– Ты мне не нравишься, Стужев! Ты мне угрожал, и ты сволочь. А я сволочей не люблю, таких, как ты, тем более! – Взгляд темнеет, но это не все. И тряхнув головой, я внесла предложение: – Давай я в кого-то другого влюблюсь, и мы меня таким образом инициируем.

Выпалила на одном дыхании. Князь замер, пристально глядя в мои глаза, я честным взглядом на него смотрю. Отпустив мои джинсы и ладони, Стужев скрестил руки на груди и произнес:

– Варианты?

– Ну, – я старалась играть по правилам, – мне богатырь очень понравился, – Князь скривился, – и это… Ян вроде так ничего…

Усмехнулся, устало произнес:

– Ян – Черный Навий бог, мне до его сволочизма не доехать, поверь. Я и сейчас, как он… не смог.

«Козлина анимешная!»

Но вслух:

– Ну, Ян мне с первого взгляда понравился.

А вот взгляд Стужева мне нравился все меньше, такое ощущение, что огонь медленно, но верно гаснет.

– Что ты предлагаешь? – вопрос был задан осипшим голосом.

И я поняла, что пронесло с моей инициацией, даже дышать легче стало. А еще чувство такое включилось – досади ближнему своему называется.

– Давай ты мне поможешь, и я Яна соблазню, – слышали бы меня белки, о маме вообще молчу.

Очередная невеселая усмешка и вопрос:

– А если не получится в него влюбиться?

– Богатырь остается, – оптимистично напомнила я. – Когда начинаем?

У него глаза сузились настолько, что их теперь вообще видно не было, и желваки ходуном ходили. Но сдержался, усмехнулся и произнес:

– Сейчас.

* * *

Начинаю привыкать к одежде Стужева – удобно, не жмет, висит до середины бедра, в общем, мой фасон. Но это единственное, что мне нравилось во всей этой ситуации. Остальное не впечатляло.

– И этот лже-Демон инициировал малышку? – лениво поинтересовался Касьян.

– Нет, – Александр криво усмехнулся, – он ее просто перекрасил.

– Чем? – удивился Ян.

– Хной обыкновенной, – вставила я, делая маленький глоток сотворенного для меня Стужевым коктейля.

Мы сидели под деревом за небольшим круглым столиком, я на качелях, забравшись с ногами, мужики за столом, белки с орешками и тремя связанными куницами облюбовали собственно дерево. И да, у меня был потрясающий коктейль – водка с малиновым вареньем и льдом. Вкусно-о! А еще в голову не сильно бьет и нервы успокаивает. И качели качаются, и ветер в лицо…

– Еще раз. – Яну мы все уже с час рассказывали, но он все уточнений требовал, – Маргарита у нас инициированная Яга, так?

Стужев кивнул и, опрокинув в себя очередной стакан водки, закусил лимоном. Ян пил пиво, причем пил он без энтузиазма – первый стакан так и не допил.

– Скверно, – задумчиво произнес Черный бог и выдал то, до чего уже Кощей с Кошей додумались. – Маргарита теперь ключ к Терре. Один из двенадцати. И раз она не ведьма, воспользоваться ключом темным будет просто… – взгляд на Стужева и вопрос: – Этот темный, случаем, не оберегал ее от нервных потрясений, может, друга изображал или что-то в этом роде?

Александр молча на меня посмотрел, а я… Козлина ты, Игнат. Как есть, козлина.

– Оберегал, – тихо ответила. – И да, изображал… друга.

Звон стекла, напиток с бульканьем заполняющий тару, и Князь опрокинул в себя очередной стакан огненного напитка. Что-то он увлекся, на мой взгляд, так и до белочки недалеко… Хотя, вот как раз до белок было близко.

Поймала на себе задумчивый взгляд Яна, тот тихо произнес:

– Мне очень жаль, Маргарита, что вы оказались втянуты в местную грызню за территории.

И что тут сказать?

– Мне тоже. – Я залпом выпила половину коктейля. А потом почему-то начала рассказывать: – Даже о приключениях никогда не мечтала… У меня был Ромочка, Влад, в конце концов, и… и даже поклонник постоянный, который Дэн.

– Вам нравился Дэн? – проникновенно поинтересовался Ян.

– Мне нравился… – начала я и осеклась и постаралась вообще не смотреть на Стужева.

– И? – У этого бога тон заправского психотерапевта.

– И ничего. – Я уставилась на траву и начала раскачиваться чуть сильнее. – Он тоже сволочью оказался.

Некоторое время мы молчали, и тут Касьян сказал:

– Маргарита, да у вас стакан совсем пустой.

И у меня стакан забрали, а вернули полным. И еще блюдце с малиной на колени поставили.

– Спасибо, – прошептала я, вытирая слезы, которые, как оказалось, уже пару минут катились по щекам.

– С нее уже хватит, – несколько притормаживая, произнес Стужев.

– Да ладно, хорошо же сидим, – произнес Ян.

Я подняла голову, сквозь слезы посмотрела на него и заметила загадочную улыбку Черного бога, который наливал себе в пиво водки, щедро так наливал.

– За встречу, друзья мои, и за сволочей!

– За сволочей не хочу, – насупилась я, чувствуя, как голова кружится.

– За месть сволочам всех мастей и размеров… кроме Коши! – торжественно исправился Касьян.

– Поддерживаю! – оживилась я.

– Не возражаю, – сказал Александр и отхлебнул из бутылки.

С этого момента я помнила происходящее очень смутно. Точно помню, что белки нам таскали водку и орешки, а еще, что в итоге Алекс и Ян пили на спор, бутылку за бутылкой, а я пробовала разные коктейли, и парни даже соревновались, какой мне больше понравится… Почему-то болела за Князя и им приготовленные все допивала до конца… Это все я помнила!

Но кто бы мне объяснил, почему в итоге мы оказались на территориях темных с беличьим спецназом?!

Потому что в себя я пришла под потрясенное стужевское «Мля-а-а» и бодрое беличье:

– Проникновение на территорию противника прошло успешно. Василиски связаны! Волки изгнаны! Стражники скормлены драконам!

А еще кто-то истерически ухахатывался! И несмотря на то что меня шатало и мир вообще нестабильный был, я засекла Яна. Он сидел на корточках, привалившись спиной к забору и… да, ржал он. А вот мне было почему-то тепло очень, и я не сразу поняла, что сижу на Стужеве, который устроился на земле и почему-то без конца повторяет «мля-а-а».