Текст книги ""Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

Соавторы: Петр Танетов,Виктор Ананишнов,Сергей Шиленко,Евгений Нетт,Сергей Ткачёв
сообщить о нарушении

Текущая страница: 67 (всего у книги 346 страниц)

– Не в курсе всего спектра их возможностей, но должен же знать, что одним поиском этот спектр не ограничивается?

Эрих подцепил мой подбородок, заставил посмотреть на себя, и произнес:

– Я мог бы соврать, Мелани, но смысл? Ты девочка у меня умная, сообрази сама – мне удалось, убить хоть кого-то на Деране?

Нет… Я вдруг поняла это – нет, не удалось! Он никого не смог убить на Деране используя свои паранормальные способности. Только того чудовищного мегаладона на Гаэре, но после… после Эрих и сам выжил с трудом.

– А кто… кто может? – спросила, запнувшись.

Эрих пожал плечами и ответил как само собой разумеющеюся:

– Первый, второй, третий, пятый и шестой. Сильнейшим был четвертый, после того как заполучил мою мать. Ненадолго. Не буду врать, мне было приятно его убивать. Руками. Но ты единственная, кому я рассказал, что стал его убийцей. Сохранишь в тайне?

– Да, – просто ответила я.

Эрих наклонился, и мягко коснулся моих губ, причем… это было абсолютно физическое прикосновение.

– Отдохни, – посоветовал он. – Я буду рядом.

Протянув руку, я коснулась его лица, волос, щеки… понимаю, что это все в реальности, но ощущение ирреальности происходящего не покидает.

– Эрих, – скользя пальцами по краю его рубашки, позвала я, – а что с отрядом сержанта Догерти? Они выжили?

Архонт с сожалением посмотрел мне в глаза, и отрицательно покачал головой.

Затем произнес:

– Они залегли на дно, Мелани, в прямом смысле данного слова.

– В смысле на дно? – шепотом спросила я. – Как?

Погладив меня по щеке костяшками пальцев, он тихо ответил:

– Джангуа на самом деле покрыта морями и океанами. Только вместо воды – песок. Фауна в этих пескоемах агрессивна и масштабна по размерам. Я обнаружил нескольких особей длинной более двухсот метров в длину. Именно по этой причине местное население живет в скалистых территориях, и даже этот Женский Путь проложен там, куда обитателям песчаных морей не пробраться. Поэтому местные космопорты во-первых построены в проверенных местах. Во-вторых, постоянно контролируются, потому как… иногда местные ящеры прогрызают скалы и добираются до строений, и тогда… Так получается, что в одно далеко не прекрасное утро, на месте где еще вчера были деревни, уже сегодня есть только… песок.

Помолчал и холодно сообщил:

– Десантный отряд приземлился не в том месте и не в то время. Им просто не повезло, Мелани. Но останки кораблей и снаряжения местными охотниками за металлом были обнаружены, и находятся в одном из восточных племен. Багор ждет тебя там.

Я посмотрела на Эриха. Эрих не смотрел на меня, явно ожидая моего ответа и в то же время словно зная его. Вот только он не знал, что спрашивать я буду не о десантниках, а о нем.

– Значит, до того как я оказалась на Деране у тебя архонтовских способностей не было? – тихо спросила я.

Слегка удивленный взгляд и спокойный ответ:

– Нет, – он отрицательно покачал головой. – И не скажу, чтобы я о них грезил. Тайрем силен и без способностей своих архонтов, и я всю свою жизнь потратил на то, чтобы доказать это. Мне удалось настоять на необходимости постройки флота, увеличении количества армии, и все потому, что я искренне верил – способности это нестабильный, не поддающийся просчету и программированию, не надежный инструмент. Я был тем, кто внедрил в умы политической элиты Тайрема мысль о необходимости военной реформы. Я распланировал ее и реализовал, и я… был горд собой, Мелани. Я гордился тем, что даже без способностей, являюсь в большей мере архонтом, чем кто бы то ни было на Тайреме. И тут появляешься ты… Фантастический удар по всему моему мировоззрению, ценностям, морали, этике… в общем, лучше бы ты тогда, на Франциске, не целовала, а хорошенько бы мне врезала.

– Да я и врезала, – если уж честно.

– Надо было сильнее, – мрачно заметил Эрих.

А затем вдруг холодно посмотрел мне в глаза и спросил:

– Что здесь делает Багор?

Я промолчала, и вовсе отвела взгляд.

– Ты знаешь ответ, – продолжил архонт Дагрэй, – ты его знаешь. Причина в тебе, да, Мэл?

Можно было бы молчать и дальше, но я из десанта, мы редко играем в игры.

– Эрих, – и я спокойно посмотрела на него, – я не покину Джангуа. Я останусь здесь. Навсегда. И вовсе не жить.

Он вздрогнул как от удара.

Так словно удар нанесли в солнечное сплетение, причем жесткий и сильный удар, и Эрих несколько мгновений не мог сделать вздох.

– Прости, – прошептала, пока он смотрел на меня так, словно речь шла не о моей, а о его смерти и даже больше – о гибели всего, что было ему дорого вообще и в частности. – Прости, но я достаточно умна, чтобы не понять, что ждет меня дальше. Как сказал Удав, до момента вступления в игру Ирдэрана Нельсвера был еще какой-то шанс, но теперь… Говоря откровенно, я готова была переспать с тобой. До твоего идиотского обмена интима на сейр – я реально хотела этого. Да и после… хотелось бы гордо тебя послать, но… ты мне… Ты для меня… В общем, не важно. Суть в том, что я могла бы быть с тобой, но не с другими архонтами. Я скорее себе вены выгрызу, чем буду с кем-то по принуждению. Я из десанта, понимаешь, Эрих, у нас это вопрос чести, и не какой-то там девичьей, а воинской. Это первое. И второе…

Мне сложно было это произнеси, но я все же произнесла:

– Эрих, ты безумно опасен. А значит, тебя гарантированно убьют. Так вот, можешь считать меня подлой, гнусной и вообще сволочью, но я предпочитаю умереть до того, как в этом мире не станет тебя.

Его непередаваемый взгляд. Мое непередаваемое чувство любования им…

Мне не стоило лететь на Франциску.

Ему не стоило подыгрывать мне и оказываться в моей ловушке.

Лучше бы мы не встречались.

Никогда.

– Расскажу тебе кое-что, – тихо сказал Эрих, нежно касаясь моих волос. – Считается, что все архонты Тайрема связаны между собой. Мы чувствуем друг друга, практически всегда. Мы безошибочно можем определить место положения друг друга, и это не требует каких либо энергетических затрат – просто ощущение и все. Как чувство времени – оно присутствует внутри, но ты можешь на нем концентрироваться, а можешь игнорировать, в любом случае – оно есть.

Он тяжело вздохнул, и продолжил:

– У нас нет чувств в том понимании, в котором воспринимаешь их, к примеру, ты. Эмоции, желания, потребности – для нас несущественны особо. Мы можем игнорировать их, еще мы можем игнорировать голод, и до определенного уровня игнорируем необходимость дышать. Да, в некотором роде мы опаснее, чем ваш знаменитый черный танаргский стринг, как минимум по той причине, что способны перемещаться в космосе без защиты и скафандра.

– Это невозможно, – прошептала я.

– Для нас – возможно, – констатировал он.

На этом я, кажется, перестала дышать.

– Хорошие преимущества, да? – насмешливо поинтересовался Эрих. И вдруг став совершенно серьезным, добавил: – Они – мизер по сравнению с теми, что получает архонт, благодаря усилителю.

И он весьма выразительно посмотрел на меня.

Судорожно сглотнув, тихо спросила:

– Я – усилитель?

Эрих молча кивнул.

– Это что-то генетическое? – нервно спросила я. – Врожденное? Какая-то аномалия?

Отрицательно покачав головой, Дагрэй ответил:

– Нет, Мелани, это чувства. Мои к тебе.

Твою мать, я запуталась.

– Хорошо, – смирилась с услышанным, – тогда причем тут другие архонты?

Взяв мою руку, Эрих поднес ладонь к губам, нежно поцеловал мои дрогнувшие пальцы, затем прижал мою руку к своему сердцу и ответил:

– Архонты связаны между собой, Мелани. Мои чувства, мое желание, мою потребность в тебе – они ощущают. Не так ярко, не столь остро, не настолько жадно, но ощущают. Именно поэтому, ты усилитель не только для меня, но и для них.

Я почти вообще дышать перестала, а Эрих продолжил:

– Если ты умрешь – тогда погибну я, но и только. Остальные архонты останутся на текущем, существенно поднятом моими чувствами к тебе, уровне.

Резко выдохнув, я не менее резко высказалась:

– Долбанный викрианский глист!

– Ну, в чем-то я с тобой согласен, – улыбнулся Дагрэй.

Но мне уже было не до выражений эмоций, мне нужно было знать, что делать дальше.

– А если я останусь жива, я продолжу быть усилителем?

– Только для меня, – глядя в мои глаза, ответил Эрих.

Я могла бы усомниться в сказанном, но Дагрэй сам пояснил суть происходящего:

– Они уже получили свой максимум, в дальнейшем все будет зависеть от того, с кем останется усилитель, поэтому Тайрем и выступил против своего вечного союзника – Танарга. Потому как ставки очень высоки, Мелани. Ты видела, на что я способен, но это мизер. То, с чем остальные архонты рождаются, и чем учатся управлять с самых ранних лет. А я… Не хотел всего этого. Помнишь мой измененный голос, от которого у тебя начался приступ паники? У нас это называется «Зов». Я не владел им раньше. Да и в целом никогда не хотел владеть, меня и громкоговорители всегда устраивали.

– Меня тоже, – поделилась собственными мыслями.

Мы помолчали в тишине Женского пути, и я спросила:

– Эрих, но если ты никогда не хотел способностей архонта, зачем тогда… Зачем, короче?

И тут Дагрей прорычал практически:

– А нахрена ты на Деран сунулась?!

Откинул голову назад, тяжело вздохнул и, подавив гнев, устало признался:

– Я испугался, Мелани. Я в жизни такого ужаса не испытывал. Даже когда мне угрожали. Даже когда жизнь была не просто под вопросом, скорее хуже. Даже когда бой бывал неравен до обидного. Я знал, что такое страх, но я не знал, что страх может быть ТАКИМ.

– Нашел за кого бояться, – фыркнула я.

Эрих молча посмотрел мне в глаза и тихо произнес:

– «Dastanaa»…

Я почувствовала, что краснею. Просто краснею, под его проницательным, все понимающим взглядом.

– «Не умирай. Пожалуйста, только не умирай» – это были твои мысли, Мелани, – тихо сказал Эрих. – Я услышал их. И я остался жив, потому что услышал тебя. Я заставил себя выжить, потому что иначе, тебе было бы больно… и я, наконец, это понял.

Что ж, здесь и сейчас, я могла бы признаться… что тоже это поняла. Поняла, что мне больно без него. Поняла, что мне больно за него. Поняла, что мне будет больно, когда его не станет. А его не станет, и мне это точно известно.

Впрочем…

– Так значит, ты никого из политиков не убивал? – спросила я, решительно перемещаясь из положения «лежа», в положение «сидя».

– Мелани, этого я не говорил, – очень мягко произнес Эрих.

Твою мать!

Я легла обратно к нему на колени, и посмотрела на него как на будущий труп.

– Убивал я многих, – глядя мне в глаза, спокойно даже не признался, а скорее буднично уведомил Дагрэй. – Но, не используя свои способности. До твоего появления в моей жизни, моим максимумом было в случае крайней необходимости отследить нужного человека. И все.

И вот лучше бы это действительно было «и всё», но, увы…

– Эрих, тебя убьют, – не сдержавшись, простонала я.

– Меня не так просто убить, как ты думаешь, – усмехнулся Дагрэй.

Посмотрела на него крайне скептически, и улыбаться он перестал. Затем медленно провел пальцами по моей щеке, коснулся губ, и едва слышно произнес:

– Я справлюсь со всем, Мелани, со всем и со всеми. Я готов бросить вызов всей вселенной и выдержу любые удары, если… ты выполнишь всего одну мою просьбу.

Мне стало интересно, какую? Предать Гаэру и скинуть ему данные тех, кому уже явно выдали приказ об его убийстве? Или просьба будет заключаться в том, чтобы я перебила всех архонтов? Или…

В общем, просто спросила:

– И о какой просьбе идет речь?

Эрих посмотрел мне в глаза и произнес всего одно слово:

– Dastanaa… – «не умирай» на тайремском.

И я почувствовала, как мои глаза наполняются слезами. Я ведь раньше никогда не плакала. Никогда вообще. Мои друзья гибли на моих руках, а я не пролила ни слезинки. Потому что это десант, детка, и у нас все по жесткому. Но сейчас… со мной творилось что-то странное.

– Знаешь, – молча вытерла предательскую влагу с лица, – на курсах психологии нас учили, что слезы – это признак жалости. Не к кому-то другому, а к себе. Так что когда плачешь, значит, жалеешь себя. Поэтому мы не плакали. Никогда. Даже когда сжигали тела своих павших товарищей. И я только одного не могу понять, почему… почему сейчас…я не могу сдержаться?

– Потому что когда любишь, Мелани, боль любимого человека, воспринимаешь как свою собственную. Вот и все, – сказал Эрих.

– Значит, мне жаль тебя? – слезы почему-то продолжали дрожать на ресницах, хотя они были совершенно не к месту.

Дагрэй улыбнулся. Такая привычная для него прежнего улыбка, с некоторым налетом превосходства и торжества.

– Что? – мгновенно нахмурилась я.

– Ты только что призналась, что любишь меня, – с некоторым вызовом ответил седьмой архонт.

– Вот ты сволочь! – не сдержалась я.

– Любимая сволочь, – не преминул подчеркнуть данный факт… этот сволочь.

Я открыла было рот, но захлопнула его, так ничего и не сказав.

Затем коснулась его пальцев на моей щеке, ощутила их тепло, но все же реальными они не были. Только проекция. Несомненно, более сильная, чем голографическая, но все же.

– Помнишь, я говорила о том, сколько процентов женщин-десантников обзаводятся мужем и детьми? – тихо спросила у него.

– Помню, – подтвердил Эрих, – ноль.

– И это правда, – продолжила я, – все, что я умею – служить родине. И ничего более, архонт Дагрэй. Так что поверь, для всех будет гораздо лучше, если меня просто не станет.

И это было правдой. Даже сейчас, в создавшихся условиях, для меня родиной остается Гаэра, для него единственным союзником и защитой – Танарг, мой исконный враг. Так что…

И тут я кое о чем вспомнила.

– Слушай, – снова посмотрела на него, такого близкого и далекого одновременно, – а ты ведь, кажется, говорил, что и у архонтов в плане создания семьи статистика прямо как у десанта. То есть примерно так ноль процентов архонтов находят свою женщину.

Эрих как-то странно скривился, помрачнел и явно не желал распространяться далее на данную тему, но тут были я и он, и как-то… наверное из-за того, что мы были одни он не смог солгать.

– Видишь ли, в данный конкретный момент, в тебя до безумия влюблен не только я, – тихо произнес Дагрэй.

– Не поняла, – я приподнялась даже, вглядываясь в его глаза. – Ты в курсе про Багора?

И тут непонимание отразилось в глазах Эриха.

– Что? – разъяренно переспросил он.

Ага, то есть не в курсе.

– Забудь, – сходу сориентировалась. – И это, продолжай давай, кто там еще пылает ко мне неземной страстью и всеми там прочими неприличными вещами?

Несколько секунд Эрих смотрел на меня, явно желая узнать побольше, про мои отношения с Багором, но так как я спросила первая, ему пришлось ответить. Правда, ответ этот дался Эриху нелегко. Он стиснул зубы, причем так, что желваки заходили ходуном на скулах, отвел взгляд, и нехотя произнес:

– Архонты.

Что?!

Я чуть не рухнула. Нет, я бы рухнула, но я и так полулежала, так что падать просто было некуда. Зато я вспомнила слова Эриха: «Архонты связаны между собой, Мелани. Мои чувства, мое желание, мою потребность в тебе – они ощущают».

И все же…

– Ты ведь шутишь, правда? – уже определенно догадываясь, что не шутит, спросила я.

Эрих посмотрел на меня и… промолчал.

Я послала всю свою панику на Творху, там чудная такая планета, всеядная – жрет все, что только к ней не подлетит, один раз даже нас чуть не сожрала, быстро мы оттуда улепетывали в тот раз. И, подуспокоившись, уточнила:

– Итак, допустим, что ты прав, и в меня сейчас влюблены шесть архонтов. Я правильно поняла?

Эрих прочистил горло, вздохнул и обозначил масштаб:

– Пятьдесят шесть.

И пока я как рыба хватала ртом воздух, объяснил:

– Архонт – это глава дома. В отличие от дома Дагрэй, у которого после попытки переворота, остался всего один наследник – я, в других домах достаточно наследников, и, соответственно, у них одаренных наследников мужского пола так же существенно больше.

– И все они такие же психи, каким ты стал после Дерана? – напряженно спросила я.

Эрих молча кивнул.

На этом я рухнула обратно к нему на колени, сложила руки на груди как покойник, и честно призналась:

– Катись к Творхе со своими просьбами типа «Не умирай, любимая», ибо, говоря откровенно, все мои проблемы начались с того, что кое-кто взял и в меня влюбился!

Эрих… промолчал.

– А ведь Тамран говорил! – разъяренно вспомнила я. – Предупреждал ведь. Так нет, мы великие и могучие седьмые архонты, мы умных советов не слушаем, они не по нам! Скотина!

Злость такая взяла, что даже слов толком не было!

– И знаешь что, – продолжила раздраженная я, – но я лучше подохну здесь, чем окажусь перед перспективой поимения меня хреновой тучей психованных архонтов и их недотрахонтов!

Дагрэй был бледен, но после моих слов… почему-то улыбнулся.

– И не улыбайся мне тут! – потребовала я.

– Ты последнее слово весьма неординарно исказила, – сообщил он.

Я прикинула, что сказала, и поняла, что медленно, но верно краснею.

– Имелось ввиду – недоархонтов, – пробурчала тихо.

– Я понял, – кивнул Эрих.

Но улыбаться не прекратил.

А меня вот что заинтересовало:

– Слушай, но ведь всем этим архонтам, их недоархонтов кто-то рожал, так ведь? Значит, у них есть женщины.

– Естественно, – согласился адмирал тайремского флота. – Женщины есть всегда – первые жены, вторые жены, наложницы. Но максимальный усилитель на данный момент – только ты. И да, Тамран предупреждал, а вот я, идиот, не послушал. И, наверное, мне стоит объяснить почему.

– Ага, объясни, будь так любезен, – поддакнула я тому, что он идиот.

Эрих все понял, но разборки устраивать не стал и начал объяснять:

– Я с рождения, практически не обладал способностями правящей элиты. Сначало это расстраивало, а после я решил, что если у меня этого нет, то мне оно и не нужно. И потому я игнорировал свою суть с самого детства. Не просто игнорировал – я сделал свой недостаток преимуществом. Я даже убедил себя в том, что я не такой, как они, я умнее, целеустремленнее, решительнее и добиваюсь большего, полагаясь на свои ум, логику, знания и упорство. И я многого достиг, это факт. Но, видимо, именно поэтому, судьба решила на мне отыграться… Последним усилителем на Тайреме была моя мать. Но так как между нами кровная связь, она не усиливала меня – ведь я ее сын, а не мужчина. Знаешь, я потратил так много сил, времени, интриг… тысячи жизней, ради ее свободы, Мелани. И я добился желаемого. Я смог. Но она никогда не любила и не полюбит меня как сына, ведь я зачат путем насилия, и рожден против ее воли, так что во мне она всегда видела отца… В общем, это не важно. Уже не важно. Случилось то, что случилось – в моей жизни появилась ты и мои способности начали пробуждаться. Сначала дергано и рвано, почти хаотически – я видел образы, но не мог уловить суть. Я искал тебя, полагаясь на свой опыт и технологические возможности, но… чем ближе я был к астероидному братству, тем сильнее меня тянуло на Гаэру. И в какой-то момент я осознал, что ты там, вопреки всем данным и вероятностям. Вот почему мы оказались на орбите Гаэры.

Твою ж мать, а я все никак не могла понять, как они нас вычислили.

– Удивлена?

– Есть немного, – честно призналась. – Ты поэтому меня потырил?

Эрих тяжело вздохнул, прикоснулся к моему лицу и ответил:

– Я сходу ощутил в тебе что-то очень близкое и очень важное. Но твоя маскировка была на уровне, а мои способности слишком хаотичны, я не знал, на что полагаться. Если на логику – тебя нужно было отпускать. А я привык полагаться на логику, так что… В первый раз тебе удалось улизнуть.

– А потом меня сдала крыса, – догадалась я.

И Эрих молча кивнул.

– Рега? – сходу спросила.

Но ответа сходу я не получила.

– Мелани, мне нужно настоящее имя. А это, походу, не его. Но если для тебя это важно, я покажу образ.

Заморочки с этими его способностями.

– Ладно, продолжай, – милостиво разрешила я.

Все равно Рега отстранен, и если крыса он – его Удав придушит собственными руками, так что не важно.

– Мне не нравятся твои мысли, – вдруг признался Дагрэй.

– Да я сама не в восторге, – что уж тут скрывать, – но жизнь штука такая… она имеет свойство заканчиваться.

Взяв меня за подбородок, Эрих заставил посмотреть на него и почти прорычал:

– Мелани, я разберусь со всем и со всеми! Я люблю тебя. Я люблю тебя настолько, что готов придушить архонтов разом и по отдельности. И мне плевать, сколько жизней придется отнять, но ты никогда не будешь ни с кем против своей воли. И если ты действительно меня любишь, если я для тебя хоть что-то значу – не умирай, Мелани. Пожалуйста, только не умирай!

Я смотрела на него, на суровые черты красивого лица, в темные внимательные такие умные глаза, на нос этот, которому так и не устроила ринопластику, и… мне так хотелось сказать: «Хорошо, Эрих, я буду жить».

И если бы я была обычной девушкой, я бы, наверное, так и сказала, но… я агент разведки. Я бывший десантник. Я… я точно знала, что его убьют. Я знала это абсолютно точно.

– Прости… – одно тихое слово, полное тысячи оттенков сожаления и безысходности.

И я, игнорируя тот факт, что это всего лишь голограмма, обняла его за пояс, прижалась лбом к его напряженному животу, и повторила то, с чего мы начали:

– Эрих, тебя убьют. Свои или наши, не столь важно. Впрочем, наши убьют быстрее, у них опыта больше. А я… я не хочу жить без тебя. Просто не хочу. Вот такая суровая правда жизни. Прости.

Пауза и его хриплое:

– Я могу договориться с Гаэрой.

– Не можешь, – все так же шепотом ответила я. – Тайрем давний и единственный равноправный союзник Танарга. Если Гаэра заключит договор с тобой, к этому неоднозначно отнесутся наши союзники по Галактическому Содружеству. Особенно, если им станет известно о… множестве убийств, произведенных тайремскими архонтами. Гаэра не пойдет на союз с тобой, не тот уровень угрозы. Так что… только уничтожение.

Эрих прижал мою голову к себе чуть сильнее и предложил:

– К черту Гаэру?

– А ты пошлешь к черту Тайрем? – спросила, полагая, что прекрасно знаю ответ и этот ответ «Нет».

Но я ошиблась.

Мягкое прикосновение к моему подбородку, и едва я взглянула на склонившегося ко мне Эриха, архонт выдохнул тихое:

– Уже послал.

– Ты шутишь! – не поверила ни на миг.

– Ты вообще слышала меня? – несколько раздраженно спросил Эрих. – Нет? Ну я так и понял. Милая, – взгляд его стремительно потемнел, – я открыто сказал, что до тебя единственным усилителем на Тайреме была моя мать. Моя мать, Мелани, которая в данный момент живет в своем поместье, свободная от любых посягательств и домогательств. А знаешь почему? Потому что я бросил вызов всему Тайрему и победил.

Молча изогнула бровь, намекая, что связи тут я вообще никакой не вижу.

Издав скорбный вздох, Эрих мрачно пояснил для тупых:

– Я сумел защитить свою мать, Мелани, соответственно и тебя так же защитить сумею. Танарг или Тайрем – не важно. Я справлюсь.

Серьезно?

Ну так, если хорошенько подумать, то:

– Слушай, Эрих, не в обиду тебе будет сказано, но давай откровенно – пожилую женщину защитить все же несколько попроще, чем ту, что помоложе… раза так в три, как минимум.

– В четыре, – внес точность Эрих, но он же и развеял стереотипы: – Моя мать усилитель, соответственно она практически не стареет.

С искренним сомнением посмотрела на Дагрэя, тот ответил понимающим мой скепсис взглядом. Улыбнулся и произнес:

– Нравится ли мне перспектива того, что в старости рядом со мной будет потрясающая молодая женщина? Я мог бы сказать нет, но это было бы ложью.

– Эрих, – я головой покачала, – услышь ты меня – не будет у тебя старости. И бабы молодой тоже не будет. Тебя убьют. Все. Точка. Конец истории. Нахрена ты вообще в меня влюбился?

Ответ потряс до глубины души:

– Я не знаю. Оно как-то само вышло. И я бы мог в десятый раз сказать, что это твоя вина и будь проклят Деран, но говоря откровенно… Подозреваю, что все началось еще на Франциске… Ты бы видела себя тогда.

– Когда в баре продажную бабу изображала? – холодно уточнила.

Эрих загадочно улыбаясь, уточнил:

– Когда провалилась первая попытка захвата, ты выскочила из флайта и в ярости отпинала его. А я стоял и… не мог перестать смотреть на тебя.

– Потому что ты больной на всю голову, – мрачно заключила я. – И извращенец. Судя по тому, что запал на меня ты в момент, когда я пинала флайт – явный мазохист. Поздравляю, архонт Дагрэй, ваш диагноз установлен.

Он промолчал, уже без улыбки просто глядя на меня. Я смотрела на него и… мне нужен был отдых. Впереди ждала неизвестность, позади известность, конечно, но весьма ограниченная. Ну и еще формулировка «залегли на дно» она вселяла какую-то надежду, что ли. А вдруг все же найду ребят? Хрен его ведает, конечно, но лучше хоть какая-то цель, чем вообще никакой.

– Ты береги себя, – тихо попросила я Эриха.

Странная, конечно, просьба, учитывая, что приговор ему по факту подписала я, тем, что таки спиратила тайремского офицера, а потом раскрыла возможности архонтов своему правительству, так что трусливая это была просьба, совсем трусливая.

– Знаешь, – я подняла ладонь и коснулась его призрачного лица, – у нас, у десантников, есть поверье, что там, в другой жизни, мы все высадимся на одну курортную планету, и на ней будет круто и… безопасно.

– Безопасно? – переспросил Эрих.

Я серьезно кивнула.

Он посмотрел в мои глаза, и не менее серьезно произнес:

– Я хотел по-хорошему, но не оставляешь мне выбора, милая.

– А у тебя его и нет, по сути, – если уж начистоту.

Эрих улыбнулся. Улыбательный он такой сегодня, и тяжело признаться в этом самой себе, особенно накануне смерти, но – смотреть приятно. На него, на его улыбку, в его глаза… Хотя бы просто смотреть.

А архонт Тайрема провел ладонью по моему лицу, затем раскрыл ее внутренней стороной вверх, и над его пальцами зажглось сияние, медленно обретающее формы. Я с интересом вгляделась в это формирующееся нечто, и сильно изумилась, когда это оказалась планета. И не просто планета, а Джангуа, более нигде я не наблюдала четырех лун расположенных ромбом на небосклоне.

– Вау! – даже удивилась слегка.

– Нравится? – спросил Эрих.

– Очень красиво, – подтвердила я.

И вдруг Дагрэй произнес:

– Я прошу прощения за историю с сейром и шантажом. Это было паршиво с моей стороны, и оправдать мое поведение нечем.

Ну… хотя бы извинился.

– Все норм, – милостиво простила его. – Ко всему прочему я нарушила договор и смылась, так что… забили.

– Спасибо, – почему-то поблагодарил Эрих.

– На здоровье, – я зевнула, чувствуя сонливость и насущную необходимость поспать.

И эта сонливость она почему-то становилась все сильнее.

– Знаешь, – Дагрэй снова коснулся моих волос, – меня всегда недооценивали.

– Идиоты, – зевнула я, устраиваясь удобнее, и перестав следить за обретающей подробности на его ладони проекции этой песчаной планеты.

– Идиоты, – согласился Эрих.– Хорошо, что ты не такая, правда?

И тут сонливость слетела с меня как шелуха, я открыла глаза и посмотрела на Дагрэя. И вот он – улыбался. Красиво, конечно, спорить не буду, его холеному аристократическому лицу улыбка вообще потрясающе шла, только я вот не поняла, с какого момента мне эта улыбка вдруг усмешкой стала казаться?!

– И ты права, наши корабли строились на Танарге, так что просчитать какие действия предпримет по протоколу аварийная система было не сложно. Просчитывать поведение живых существ чуть труднее, Мелани, но… я приноровился.

И Женский путь по обе стороны от меня рухнул одновременно! Словно трубу прорвало в двух местах сразу, и я в обломке осталась!

Пронеслись в проломах жуткие тела неожиданно рогатых ящеров, хрен его ведает какой длины, а после один из них острием рога подбросил в воздух часть пещеры, в которой замерла я, и совершенно расслабленно сидел проекцией Эрих. Сидел-то расслабленно, но меня держал очень крепко.

И так же крепко прижимая меня к себе, выскользнул из обломка пещеры и завис в воздухе.

Прямо в воздухе!

Под обжигающим солнцем и на пути несущегося к нам флайта, за которым следовало еще с десяток…

И преследователям пришлось туго – песчаные ящеры оказались тем еще исчадием ада, и, выпрыгивая из дюн, они сносили флайты, просто резвясь.

Все флайты кроме одного.

Того что подлетел к нам, открыв дверь впустил нас на борт, и взмыл в космос, едва я оказалась внутри.

– Рад приветствовать, миледи, – весьма бодро произнес Тамран, легко управляя флайтом.

Я хотела бы ответить, но одно нажатие мигающей кнопки на сенсорной панели и меня спеленало ремнями безопасности как долбанного младенца.

– Мой господин, дальше я справлюсь, – не оборачиваясь, сказал офицер Тамран.

И Эрих… призрачный, но такой осязаемый Эрих, наклонившись, прикоснулся к моим губам, чтобы едва прервав поцелуй, взглянуть в мои охреневшие глаза и прошептать:

– Скоро увидимся, милая.

И он исчез!

Я осталась.

И Тамран остался тоже.

Впереди перед нами вдруг взвился флайт явно угрожающего вида, но сверкнул рог выскользнувшего из песка рогатого ящера, и преграда с пути была убрана.

– Тамран, что за нахрен? – в почти священном ужасе спросила я.

– И не спрашивай, сам в шоке, – поделился офицер.

В этот момент по обе стороны от нас взвились ввысь и опали все те же ящеры…

– Откуда он их достал? – прошептала потрясенно.

– Откуда-то со дна, – просветил Тамран. – Два дня непрерывной медитации, осунулся весь. Да ты сама видела.

Я видела, да, Эрих схуднул заметно так, но ему это очень шло, между прочим, груда тренированного мяса это определенно не для него.

– И что теперь? – голос мой дрожал.

– А чтоб я знал, – впервые продемонстрировал свое неодобрение Тамран. – Но вообще у меня к тебе вопрос, – и он обернувшись через плечо, спросил, – ты когда успела влюбиться?

– Хороший вопрос, – даже в некотором роде похвалила я.

Ответить что-либо другое едва ли сумела бы – я и сама не знала. Эрих как-то так плавно вклинился в мою жизнь, словно всегда там был, и я как-то о своих чувствах не задумывалась.

– Ты тоже отощала, у тебя там рубашка задралась и пресс видно, – заметил Тамран. – Нервы успокаивала?

Я, свесив голову, насколько позволяли ремни безопасности, посмотрела на свой живот. Ну что сказать – жира там не осталось и пресс у меня теперь был такой, что даже Реге на зависть, прокаченный и рельефный. Впечатляющий, в общем. Только меня не это впечатлило, а чудовищное осознание того, что мне все эти дни на Гаэре было плевать на себя. Вообще плевать. Я ела, потому что нужно было есть. Ходила на работу, потому что нужно было ходить. Жила, потому что нужно было жить… И отрывалась только в тренажерке и на ринге с Шайтаном.

У всех свой способ получения эндорфинов. Кто-то ест, кто-то пьет, кто-то на шопинге повернут, кто-то красоте, еще есть повернутые на сексе, а я… я была повернута на тренажерке и спаррингах. Только там я чувствовала себя хорошо, только там переставала думать о всякой хрени, включая… Эриха.

– Тамран, – позвала тихо.