Текст книги ""Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

Соавторы: Петр Танетов,Виктор Ананишнов,Сергей Шиленко,Евгений Нетт,Сергей Ткачёв
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 346 страниц)

– Да, жутковато, – усмехнулся вампир, – но большие победы, требуют больших жертв. Род Даркан свою цену заплатил сполна, но сам первый князь задался вопросом – каким образом он, новорожденный малыш, обрел столь значительную силу… И, – странная улыбка, – сначала причиной сочли близко родственные связи. Кровосмешение в принципе ни к чему хорошему не приводит, но… Спустя некоторое время появился новый князь – князь дома Мортем. Готова это увидеть?

Я отрицательно мотнула головой, но если бы еще кого-либо интересовало мое мнение – обстановка вокруг начала меняться стремительно, а после… Крик. Надрывный, натужный, и после стон освобождения… Это была спальня, там, на постели лежала вампирша, мокрая, вспотевшая, покрытая капельками пота, окровавленная и произведшая на свет ребенка…

И все бы ничего, но… это была та же самая вампирша, которая родила первого монстра!

– Занятно, не находишь? – поинтересовался князь.

Занятно?!

Я, пребывающая в объятиях Даркана, себя ощущала в безопасности, но это я… а вампирши в родовой еще не знали, с чем столкнулись…Повитуха отрезала пуповину, бережно понесла малыша к кроватке и…

Все пошло не так, с момента, когда она перерезала пуповину, потому что малыш мгновенно открыл глаза… дальнейшее… Было, наверное, предсказуемо. Первой он разодрал горло повитухе, затем кинувшимися кто наутек, кто к нему служанкам, а убив всех монстр прыгнул на кровать и стоя на четвереньках, застыл напротив матери.

Мать, вампирша с проседью в волосах, хрипло произнесла:

«Лучше бы я сдохла еще тогда!»

Я внезапно поняла, что жду, когда он на нее набросится и убьет. Стою и жду. Жду этого. С ужасом, с неизбежностью, но… жду. А мелкий монстреныш вдруг подполз к матери, забрался на нее, улегся на грудь, достал одну из них и начал есть. Молча, обиженно и сосредоточенно.

– Князь дома Мортем, – любезно сообщил мне Даркан.

А я… я смотрела на женщину, и вдруг поняла – она не вампирша. У вампирш не бывает седых волос – у нее были! Немного, но были…

– Очень верное наблюдение, – насмешливо уведомил князь.

А женщина на постели, осторожно обняла своего ребенка, погладила по спинке, улыбнулась, глядя как он сосредоточенно ест, и с обреченностью, которая бывает лишь у тех, кто полностью смирился со своей участью, обняла чудовище. Чудовище погладил маму окровавленной ладошкой, и продолжил есть.

Несмотря на весь ужас, выглядело трогательно…

– Он ее потом убьет? – едва слышно, очень сильно опасаясь, что меня услышат, спросила я.

– Он? Нет. Он будет защищать свою мать до последнего. Новый князь Мортем, убийца собственного отца.

Объятия князя стали чуть сильнее, и он продолжил:

– Видишь ли, Мортем выкрал ее. Выкрал, намереваясь в нужный момент выдвинуть этот козырь тому, кто потерял любимую женщину. У клана Мортем были весьма далеко идущие планы, но когда стало известно о способностях ребенка, которого родила эта женщина, планы… изменились. И лорд Мортем приложил все усилия к тому, чтобы получить дитя от нее. Получил. На рассвете малыш вырежет подчистую всех, кто когда-либо причинял вред его матери. Сыновья всегда мстят за матерей, Мортему следовало бы это учесть.

Ужас…

Но все равно есть вопрос:

– Сейчас существует пять княжеских домов, – вспомнила я.

– Да, – подтвердил Даркан, – новый князь дома Мортем очень ответственно подошел к выбору мужей для трех своих дочерей, так появились князья Харнан, Эторс, Текрад. Но дом Даркан доминировал даже при таком раскладе.

Вампир помолчал и добавил:

– Многие вампирские семьи пытались и пытаются повторить то, что когда-то возвеличило роды Даркан и Мортем, но, уже восемьсот лет как – безуспешно. Более того – дом Мортем раз за разом предпринимает попытки стать сильнее.

– Дда? – меня уже трясло. – Но, почему первые князья раз уж они рождены одной женщиной, не равны по силе?

Тихая усмешка и снисходительное:

– Смотри внимательно.

И мы оказались вновь в той, прежней комнате, куда стремительно вышла не вампирша, а все-таки женщина. Почему я сочла ее вампиром?

И вдруг поняла – она была бледнее сорочки, в которую оказалась одета, и у нее был застывший, остекленевший взгляд.

– Ментальный приказ Мортема, – мягко скользнув губами по моим волосам, прошептал князь. – Пока в ней был ребенок, она могла ему сопротивляться, но едва родила… И малыш остался один. Абсолютно один. Озвереть в такой ситуации… неудивительно, согласись.

Да как по мне зверства тут было и так более чем изрядно!

– Зачем ты показываешь мне все это?! – спросила, пытаясь дышать как можно реже.

Потому что аромат князя Даркана, как яд, проникал все глубже…

Резонный вопрос, кстати. Честно, есть вещи, которые я не хотела бы знать в принципе! Вообще никогда.

– Потому что, – резкий разворот, и князь прижался к моей спине, – одна маленькая глупая княгиня сегодня, со всем тщанием, старанием и целеустремленностью, ринулась высвобождать… пусть будет рабов.

И… до меня вдруг начало доходить…

Меня начало накрывать ужасом осознания происходящего!

– Тттоесть, – прошептала, в ужасе, – раз обычная женщина смогла родить двух князей, то остальные упыри пытаются повторить успех данного сомнительного предприятия и… и…

– Именно так, – подтвердил князь.

Убрал волосы с моей шеи, перекинув их на другое плечо, и скользя губами по обнаженной коже, продолжил:

– Имеет ли дом Даркан право лишать иные вампирские кланы надежды? Теоретически – нет. Чистокровные вампиры равны. Но фактически… фактически, Каиль, я сильнейший из вампиров. Бросить вызов мне – идиотов нет. А потому все те, кому ты сегодня столь нелюбезно угрожала, естественно поспешили выполнить твой приказ. Но… я даже не знаю, какими словами передать тебе, что подобное – является унизительным. Более чем унизительным.

На миг я застыла.

Но только на миг!

Резкий разворот в кольце его рук, гневный взгляд и разъяренное:

– Вы живете в правовом государстве! Да, у вас больше прав, да, уровень коррупции который вы внедрили, зашкаливает, и вы давно возомнили себя королями жизни. Но! Вы живете в правовом государстве! Воровать людей – запрещено законом! Удерживать людей против их воли – запрещено законом! Унизительно?! А жениться на женщине против ее воли не унизительно?! Я вот, между прочим, чувствую себя более чем униженной! И лапы убрал от меня, кровосос недоделанный!

И он действительно убрал.

В следующий миг интерьер начал меняться вновь, и вскоре мы уже стояли в том же пункте видеонаблюдения замка, операторы видеонаблюдения старались не смотреть на нас, а… за окном несмотря на ночь, становилось как-то темнее.

– Навьен, – не отрывая от меня взгляда, произнес князь, – я в склеп. Следи за ней.

И взбешенный вампирский монстряга, не скрывая собственной ярости, покинул помещение. Навьен, отошедший с пути, когда князь выходил, медленно подошел ко мне, и спросил:

– Что вытворила?

Ну, если так, вкратце – подставила весь ваш клан под удар. Если подробнее – князю скоро наступит трындец, причем полный. А если откровенно:

– Навьен, а можно мне еще чаю? – спросила я, осторожненько возвращаясь за стол, и занимая его место.

А дальше список, телефон, моя очаровательная улыбка застывшему тысячнику, набранный номер и:

– Добрый день, с вами разговаривает княгиня Даркан. Короче так, мразь вампирская, по моим данным у вас содержатся две девушки двадцати трех и двадцати пяти лет. Тварь, испытать все прелести отрывания головы хочешь?..

Когда я повесила трубку, Навьен произнес:

– Княгиня, а… это согласовано с князем?

– Конечно! – с самыми честными глазами заверила я. – Прямо так и сказал «Каиль, я сильнейший из вампиров. Бросить вызов мне – идиотов нет».

И главное почти же не вру. Фраза дословная. Из контекста немного вырванная, правда, но дословная же.

Хотя один момент все же уточнила:

– Князь сильно занят?

Навьен, с нескрываемым подозрением глядя на меня, все же ответил:

– Часа на три.

А, ну и кто им тогда доктор?

Новый номер, и едва на том конце подняли трубку, мое привычное:

– Добрый день, с вами разговаривает княгиня Даркан.

Имелось подозрение, что меня за такое убьют. Еще имелось предположение, что у князя Даркана теперь будут большие, очень большие проблемы, и мне, возможно, должно было бы быть стыдно – но не было.

«Она низшая. Что-то вроде животных. Разве вам требуется согласие собаки, которую вы решили взять в свой дом?»

За собаку, князь, несут ответственность ее хозяева. И раз уж назвал меня собакой – огребай последствия. А мне лично, в данный момент плевать на любые моральные аспекты происходящего – все чего я хотела, это спасти людей. Как можно больше людей. Потому что я точно знала – меня уже никто не спасет.

Ушедший за чаем лично, никому больше он не доверял, Навьен вернулся к тому моменту, когда я уже почти все закончила, и на проводе у меня теперь был… Мортем. Ничего личного, кроме разве что:

– Слушай сюда, упырь! Мне плевать, куда там твоя кровососная доча едет! У тебя пятнадцать челов в подвале. Не охренел, нет? Выпустить всех! У тебя час, мразь! Час, понял меня!

На том конце, неожиданно, впервые за все время прошипели:

– Княгиня, а не охренела ли ты?

Охренела, и еще как, но у тебя, тварь, пятнадцать человек!

– Мне позвать мужа? – мило поинтересовалась я.

– Сука! – послышалось на том конце. И тут же: – Нет, привлекать князя не стоит, ваша просьба будет выполнена. Исключительно… в знак уважения к дому, которому так сильно не повезло с… княгиней!

И я повесила трубку.

Передо мной стоял Навьен. В его руке была чашка, которая лопнула, и теперь спадала на пол каплями чая и осколками фарфора. Сам тысячник был в бешенстве.

И тут мой, уже чуть ли не самый любимый охранник, сообщил:

– Княгиня, прибыла княжна Мортем.

Я же подумала – это Навьен еще не видел, что я его систему почти грохнула и несколько баз, которые они годами собирали, стерла нафиг. Но… К дьяволу моральные терзания – у меня их в отношении вампиров не было. Хватит, насмотрелась, наелась, нахлебалась уже! Я вообще в полицию пошла, чтобы людям помогать, но за одну сегодняшнюю ночь мне удалось спасти больше, чем за годы работы. И… это с одной стороны радовало, а с другой – твари! Безжалостные, ублюдочные экспериментаторы! Они же не возвращают девушек после домой. Они никого не отпускают, даже если и эксперимент по «рождению монстра» проваливается… Они просто убивают. Они, нахрен, убивают, а кто-то ждет дочь, сына, отца, мать всю свою жизнь, вздрагивая от каждого телефонного звонка, дыша надеждой, теряя ее по капле с каждым днем… Вот это страшно. Это, а не то, что у князя Даркана теперь будут проблемы.

– Вызови вдовствующую княгиню, – приказал охраннику Навьен.

Но…

Но…

Но я еще помнила тот труп в зоопарке!

Между прочим молодой пацан был, лет двадцать всего. На виолончели играл. Единственный сын у родителей. И как же было мерзко, глядя на их безутешное горе, осознавать, что ничего не можешь сделать.

В смысле «не могла». В прошедшем времени.

А вот в настоящем очень даже и попробую, терять все равно уже нечего.

– Я ее встречу, – заявила Навьену, освобождая его рабочее место.

Тысячник ожег предостерегающим взглядом, но кто-то уже все решил, и я гордо отправилась к двери.

– В халате? – прошипел Навьен, когда я проходила мимо.

– А что? Я дома, имею полное право походить и в халате.

***

Княжна Мортем была красива. Жгучая брюнетка с ухоженным каре, обрамляющем ее лицо двумя длинными прядями, подчеркивающими алебастровую кожу. Девушка была… сногсшибательна, откровенно говоря. Белая рубашка подчеркивает грудь тремя расстегнутыми сверху пуговками и идеальными выточками, пояс юбки обхватил тонкую, настолько тонкую, что ее могла бы наверное обхватить пальцами даже я – талию, короткая клетчатая юбка с плиссировкой, короткая до неприличия, черные чулки, высоченные каблуки черных лаковых туфель. Красные полные манящие губы, длинные ресницы, тонкие пальцы, черный лак на ногтях и… алый блеск черных глаз.

Вот по факту, чисто визуально – она была краше даже Малисент.

Но эти красные глаза… нечеловеческого в княжне Мортем было слишком много для того, чтобы я могла назвать ее действительно красивой. Это тоже была своеобразная красота, конечно, но… Малисент была как роза, а эта как ядовитый кактус. Причем весь ядовитый, не только там шипы, но и сам цветок.

А я… я…, помятая после бессонной ночи, всклокоченная и вообще не видевшая сегодня зеркала, в розовом пушистом домашнем халате, белых носках и черных кроссовках. Еще я догрызла ногти, пока звонила всяким упырям.

И к слову об упырях.

– Княгиня, я польщена встречей! Вы…ммм… прекрасно выглядите! – Сессилия произнесла это так, что я себя сразу на порядок уродливее ощутила.

Но… Это для нее я была страшной человеческой женщиной, непонятно с чего ставшей женой самого влиятельного кровососущего дома, а вот она для меня – тварью, потягивающей кровавый коктейль из того, кого она только что убила.

– Княжна, – я заставила себя улыбнуться, да, не знаю как, но заставила, – благодарю, за… непередаваемо волнительную ночь, это было прекрасно.

Повторять главное не надо, пожалуйста, а то пристрелю же, тварь… впрочем ты и так вряд ли уйдешь отсюда живой.

И вампирская девчонка, удивленно моргнула.

Черт, интересно, а она тоже мысли читает, или как?

– Княжна Мортем, очки! – произнес не отходящий от меня ни на шаг Навьен.

Я оглянулась на него и тихо спросила:

– А очки это что?

– Дань уважения, правило хорошего тона. И да, княжна способна читать ваши мысли, княгиня. С расстояния пятьдесят шагов, но способна.

О, какая интересная информация…

Ну что, мразь, вот мы и встретились!

Сессилия вздрогнула, и испуганно посмотрела на Навьена.

– Очки надевать совершенно не обязательно, – практически прошипела я.

И вот я сейчас была настолько злая, что даже появись на моем пути кобра – пристрелила бы не глядя. Потому что единственной на кого я сейчас смотрела – была эта упыринная тварь!

– Артур Сендман, – произнесла я, все так же пристально глядя на нее, – двадцать лет, звезда консерватории, увлеченный, молодой, безумно талантливый виолончелист и совершающий свои первые шаги композитор. Его мать, Адель Сендман, получила травму при родах, и держа на руках сына, уже знала – он навсегда останется ее единственным ребенком. Она любила его самозабвенно, посвящая ему все силы, все время, даря всю свою любовь. И мальчик, которого с рождения называли особенным и единственным, рос на радость родителям. Золотая медаль в школе, блестящее поступление в университет, дипломы, награды, и сольные партии на концертах консерватории. И мне бесконечно интересно – что ты, тварь тупорылая, чувствовала, когда убивала того, кто был не то, что в сотни – в миллионы раз талантливее и важнее для мира, чем ты?!

Щека вампирши дернулась, как от удара.

– Княгиня! – прошипел за моей спиной Навьен.

Я помню, что я княгиня, прекрасно помню, этим и пользуюсь.

Но, как оказалось, княжна тоже оказалась не робкого десятка.

– Это… прямое оскорбление, княгиня! – прошипела она.

Оу, даже так.

– Ммм, – я безмятежно преодолела еще несколько ступеней, – значит, вы признаете себя виновной в убийстве Артура Сендмана, княжна Мортем?

А мысленно… Ну давай, тварь, выкручивайся.

– Интересно, каково это? Смотреть на парня, и понимать, что не стоишь даже его мизинца?

Сессилия вдруг криво ухмыльнулась, и произнесла:

– А это вы мне расскажите, княгиня? Каково это, стать женой мужчины, зная, что вы не достойны целовать даже песок… по которому он проехал на своем автомобиле?..

– Княжна! – прошипел уже ей Навьен.

Но, кажется, мы обе уже завелись основательно.

– Это – шикарно, малышка, – сладко прошептала я. – И, знаешь, – я протянула руку, провела пальцами по периллам, вновь посмотрела на вампиршу, – отдельное удовольствие осознавать, что этот потрясающий мужчина предпочел меня, такой твари как ты!

И она бросилась на меня.

Смотрелось это жутко – красивая девочка-куколка в единый миг обзавелась сухой жилистой мускулатурой, рвущей ее одежду в лохмотья, клыками и выдвигающейся челюстью, ее кожа приобрела красновато-кирпичный оттенок, и чудовище с багровыми глазами ринулось на меня.

Никогда не видела князей в их боевой ипостаси… кошмарное зрелище.

И, если честно, я рассчитывала, что это будет последнее зрелище в моей жизни. О том, что князья сильнее обычных, пусть даже и древних вампиров, я знала. Так что простой расчет – она, я… моя голова, радостно подпрыгивающая на ступеньках и несущаяся прочь, пока тело сотрясается, заливая все кровью.

Это был неплохой вариант моей смерти, потому как после нее, и я знала это точно, князь Даркан оторвет голову уже ей. И мне этого очень хотелось, чтобы хоть кто-то оторвал голову этой твари, для которой Артур Сендман был явно не первой и не последней жертвой…

Но все пошло не по плану.

Чудище с перекошенной рожей, одним прыжком преодолело двадцать ступеней, и… полетело обратно. Навьену хватило удара, чтобы отшвырнуть от меня КНЯЖНУ! Вампиру. Пусть и тысячнику, но вампиру же…

И в шоке от ее полета на пол была не только я, но и сама кошмарка Мортем. Она вскочила, на полусогнутых, демонстрируя весьма сомнительное удовольствие наблюдать ее в одних полуразодранных чулках и эластичных трусиках-танго, которые на сухом жилистом нечеловеческом теле выглядели так себе… стринги на синтоловых бодибилдерах и то лучше смотрятся, и, огласив дом рыком, бросилась на меня снова.

Навьен спокойно встал у нее на пути, прикрывая меня. Причем он даже не дрогнул, а вот мне, когда у нее пена со рта пошла, сделалось как-то очень не по себе – но удар тысячника, и вампиршу снесло.

А я… я это:

– Ты видел, как у нее пена изо рта? – потрясенно спросила у тысячника.

– Я тебя придушу! – глухо, но так пробирающим до костей тоном, пообещал он. И добавил: – Это не пена, это слюна… Она засекла. Ты осознаешь, что теперь князь будет вынужден ее убить?

– Конечно! – радостно заверила я тысячника.

Между тем маразота вампирская упав на пол, перекатилась, встала на странные четвереньки полуприседом, и снова помчалась на меня. На этот раз не по прямой, а свернув и помчавшись по стене, раздирая когтями обои, картины, даже бра!

Но все что ждало ее в финале вертикального бега – кулак Навьена.

Монстрище отлетела и вновь рухнула на пол.

– Слушай, а давай ты ее убьешь? – внесла я конструктивное предложение.

Навьен ответил не сразу – несколько долей секунды он смотрел на чудовище, которая вновь вскочила, отряхнулась, как собака какая-то, оскалилась и приготовилась к новому прыжку, но… Навьен вообще не нашел более удобного времени, чтобы развернуться ко мне, подставляя врагу спину, и прошипеть:

– Да ты хоть представляешь, что такое вампиры княжеских родов?!

– Так, а мне представлять не надо – вот оно, во всей красе! – указала я на чудовище.

Чудовище… которое больше не нападало!

И я как-то слишком поздно это поняла.

Вампирша не то, чтобы не нападала больше – она поджала куцый зад, и мелко тряслась, глядя на кого-то, кто появился в фойе, но стоял в основании лестницы, скрытый сумраком… и только ужас, ледяной расплывающийся губительным пятном сырой нефти ужас…

Черт, как же он не вовремя!

И вот он стоит, просто стоит, даже толком не различить, только очертания изящного тела и широкие плечи, прямой намек на то, что кто-то выполз из склепа, но кошмар кошмарный трясется, стремительно теряя остатки монструозности, и становясь тощей девчонкой, на которой все что осталось – трусы и частично чулки. Частично, это потому, что когтями она не только обои рвала, но и туфли разодрала.

– Навьен, – очень спокойный голос князя, – сопроводи княгиню в ее комнату.

И главное – тысячник точно знал, что там внизу князь. Просто отлично это знал, потому как даже головы не повернул, хотя там еще пару секунд назад вместо тощей девицы с силиконовыми… носителями силикона, был кошмар. А сейчас вот ничего так, вполне себе симпатичная особь, даже глаза уже почти не красные.

– Я никуда не пойду! – сделала громкое заявление.

– Навьен, – еще на порядок тише, произнес князь.

Меня подхватили на руки, и мир стал смазанной тенью – Навьен, когда хотел, он почти как князь передвигался.

Но вот то, что было дальше…

Открытая ударом ноги дверь в новую, построенную за ночь спальню со стоящей на высоких стеклянных столбиках кроватью из стекла, подсветкой по полу и без единого темного угла, из которого могла бы выползти змеи, он швырнул меня на кровать, а затем… развернулся и начал избивать стену.

Удар. Удар. Еще удар.

Между прочим вмятины оставались, но… меня пугало вовсе не это.

– Навьен… – испуганно позвала я.

Он замер, приложив обе ладони к стене, и пытаясь успокоиться. Его рубашка и пиджак трещали, казалось еще миг, и вздувшиеся мускулы разорвут все в клочья… или вампир убьет меня.

– Ты! – прорычал он, прислонившись лбом к холодной стене. – Ты!.. Ты!

Разворот, и глядя мне в глаза, тысячник прорычал:

– Зачем?

Я села на постели, скрестив ноги, огляделась… за остаток ночи князь Даркан умудрился построить для меня идеальную спальню. В смысле не он построил, конечно, но… эта стеклянная кровать, эта подсветка по нижнему контуру стены… Словно Даркан знал, что меня теперь будет от каждого темного угла трясти и… просто не оставил темных углов. Очень заботливо с его стороны.

И все же… и все же…

– Потому что я надеялась, что она меня убьет, Навьен, – очень тихо сказала я, не глядя на тысячника.

В спальне стало тихо. Так жутко и так тихо, все, что я слышала – его тяжелое дыхание. Снизу не доносилось ни звука. А здесь…

– Слушай, – я все так же не могла поднять взгляд на него, – мы оба знаем, что будет дальше. И… ничего хорошего ведь там не будет, Навьен. Так какой смысл? Эта тварь убила молодого парня, а после сидела и попивая кровавый коктейль… коктейль из ее крови, наблюдала за поднявшейся суетой, едва тело обнаружили. Она сидела и наблюдала. Просто сидела и… наблюдала. А хороший, талантливый парень погиб, и все что мы могли передать его убитым горем родителям – вашего сына больше нет. Ты когда-нибудь видел, как женщина, еще вполне молодая женщина… за несколько секунд стареет на твоих глазах? Я видела. Это – страшно. И еще страшнее было осознавать, что за это убийство никто не понесет ответственности…

Помолчав, тихо добавила:

– Знаешь, этот как в шахматах – до королевы не так просто добраться. Но если подставить под удар другую фигуру… Я надеялась, что она убьет меня, а Даркан из мести оторвет ее голову. Как по мне – нормальный расклад, правильный. Такие как она не должны жить.

И я посмотрела на Навьена, решительно вздернув подбородок.

Вампир, словно окаменев, молча смотрел на меня, его губы были плотно сжаты, в его глазах… достаточно сложно было интерпретировать, что плескалось в его глазах. Ярость, ненависть, злость… почти злоба. А после вдруг усталость. Просто безумная усталость, и очень тихое:

– Лучше бы ты была стервой, Каиль. Отъявленной хладнокровной стервой, которая искренне говорила про «Отдельное удовольствие осознавать, что этот потрясающий мужчина предпочел меня, такой твари как ты!». Лучше бы ты не лгала, Каиль, лучше бы… действительно так думала.

Он развернулся и ушел из моей спальни, хлопнув дверью.

Я вздрогнула, от грохота, и… медленно повалилась на постель, заваливаясь на бок, подтягивая колени к подбородку и… лучше бы она меня убила. Вот так было бы лучше. Правда.

Хотя с другой стороны – еще вчера я не могла ничем помочь числящимся без вести пропавшими людям, а уже сегодня – вытащила их из ада. И, может быть, может… может быть получится, спасти еще хоть кого-нибудь?

И вроде все правильно, и делаю, и поступила, но… чувствую себя виноватой. По большей части перед Навьеном. Он ведь пошел на нарушение приказа из-за того, что хотел разобраться с угрозой нависшей над домом Даркан, а… а в итоге я за день нанесла вампирскому кляну удар значительно больший, чем все заговорщики разом.

И вот с одной стороны – ненавижу вампиров, а с другой – стыдно. Перед Навьеном стыдно, и все же – был бы у меня шанс отмотать время обратно, я бы поступила так же. Потому что стыд стыдом, но человеческие жизни важнее.

Внизу раздался какой-то крик.

Крик перешел в рев.

Рев оборвался на высокой ноте.

Внезапно из сонма жутких картинок минувшей ночи, вычленилось сказанное Навьеном: «Это не пена, это слюна… Она засекла. Ты осознаешь, что теперь князь будет вынужден ее убить?».

А было бы не плохо, если так…

Я прислушалась, никаких иных звуков более снизу не доносилось.

Соскользнув с постели, подошла к двери, попыталась открыть – заперто. Не просто заперто – дверь теперь была тут другая. На порядок прочнее деревянной. Повернувшись, посмотрела на окна – помимо решеток туда добавили и бронированное стекло. Не то чтобы это сразу бросалось в глаза, но кто знает – разницу определит быстро.

Постояла, обхватив себя за плечи, и ощущая какие-то смешанные чувства…

Вспомнилось про очки. Надо же, оказывается из уважения князья, носят очки. Что-то типа «Из уважения я не буду читать ваши мысли». Правда… что-то я как-то сильно сомневаюсь, что это как-то спасает.

Постояв еще, пошла в душ.

Потом, вернувшись, завалилась на кровать, предварительно проверив, нет ли там еще парочки змей, и провалилась в сон. Два дня почти без отдыха давали о себе знать.

***

Бывают дни, в которые просыпаться не хочется. Ты понимаешь, что как бы надо встать, но… вставать нет никакого желания. Лежишь, с закрытыми глазами, и открывать не хочется.

Ничего не хочется.

И мозг старательно ищет повод заставить тебя двигаться, ищет, но не находит.

И в целом… я проснулась от ощущения взгляда на себе.

Тяжелого, мрачного взгляда.

Полежала еще несколько секунд, открыла глаза и села.

Князь сидел напротив, в, кажется, пластиковом кресле, сделанном под хрусталь.

Помимо него, в смысле кресла, в комнате появилась и другая мебель, такая же прозрачная и… безопасная.

Тут все было предельно безопасным… кроме князя.

Князь был опасен. Особенно когда бывал зол. В принципе, его изображение в самый раз смотрелось бы как иллюстрация в словаре к слову «опасность». Не несущийся на тебя автомобиль, не тонущий кораблю, не каменная лавина, а… Даркан.

– Что ж, – нарушил тишину князь, – в таком случае, твое лицо вполне подошло бы к определению «самопожертвование».

Вот… черт.

– Голову княжны Мортем тебе принести сюда, или полюбуешься ею после завтрака? – продолжил Даркан.

Внезапно вспомнила, что вечером он отдал приказ, принести ему голову того, с кем я целовалась.

– Его голова лежит рядом, – усмехнулся князь.

Я похолодела…

Следующей судорожной мыслью было «Навьен!».

– Он в порядке, но тебе лучше пока не попадаться ему на глаза. Видишь ли, над сбором информации, которую ты вчера уничтожила, он трудился четыре года. Ты уничтожила то, на что он потратил четыре года своей жизни…

Да пофиг, вампиры бессмертны, переживет.

Даркан странно улыбнулся.

Очень странно.

Очень… жутко.

И что-то мне подсказывало, что дальше будет только хуже.

– Откинь одеяло, – вдруг приказал Даркан.

Именно приказал. Потому что иначе, моя рука не сжала бы ткань, преодолевая секундное сопротивление разума, чтобы после действительно откинуть одеяло, открывая меня взгляду князя.

Посмотреть было на что – единственной имеющейся одеждой была ночнушка. Алая ночнушка. Из кружев. Из одних только кружев…

– Встань на колени, – следующий приказ.

Даркан отдавал приказания равнодушным, даже каким-то безразличным тоном. Тем сильнее бесило то, что мое тело его слушалось! Беспрекословно!

– Стяни левую бретельку с плеча, – продолжение экзекуции.

Моя рука дернулась, сжимая шелковую завязку и…

«Нет!» – сорвалась я.

Прикусила губы до крови, сжала кулаки, и попыталась сдержаться. Напряжение в мышцах было таким, что меня начало трясти, но…

– Нахрен пошел! – искренне пожелала я князю.

И сев на постель, прикрылась одеялом. А после с вызовом посмотрела на Даркана, собираясь мысленно пожелать ему куда более конкретное направление движения.

Но в ответ на мой бунт, князь лишь улыбнулся и несколько секунд смотрел на меня почти с восхищением… Несколько секунд.

Затем…

– Неплохо, для первого раза, – произнес он.

И что это сейчас было?!

– Ты же умная девочка, вот и догадайся, – издевательски ответил князь.

В том-то и дело – я умная, логичная и привыкшая классифицировать происходящее с позиции логики, а то, что происходит сейчас вообще не логично.

– Уверена?– усмешка на красивых губах.

И он поднялся, в явном намерении подойти ко мне, но… прежде чем я успела реально испугаться, в двери постучали.

– Князь, прибыл князь Мортем, – сообщил Навьен.

И для игр времени не осталось.

Даркан, приказав мне «Спи!», уверенно меня покинул. У стоявшего в полумраке Навьена – багровой яростью светились глаза.

В ответ на его ярость, смущенно высказала:

– Всего четыре года твоей жизни. Между прочим – ты бессмертный. Ну так, напоминаю на всякий случай, вдруг забыл.

Навьен с грохотом закрыл дверь.

Я упала обратно на подушки, с безнадегой глядя в белый потолок.

Снизу доносился шорох шин подъезжающих машин, звук голосов, топот прислуги по ступеням… Мысль о том, что я доставила Даркану массу неприятных минут меня, где-то в чем-то даже радовала. Будет знать, как брать в дом новых «собачек», не интересуясь их мнением. Между прочим, нормальные люди, даже беря щенка из питомника, все же дают хоть какой-то выбор животному, никто его против воли не утаскивает.

А меня утащили.

Итог… надо было думать, кого в свой дом берешь!

Но даже от этих мыслей как-то легче не становилось.

Я поднялась, подошла к одному из окон, глянула вниз – вампиры все съезжались и съезжались. То, что это именно вампиры, было отчетливо видно… в смысле почти не видно – лакей открывал дверь, тень перемещалась от автомобиля ко входу почти неуловимым движением.

Кажется, я разворошила осиный улей.

Не то, чтобы я испытывала какие-то сожаления, но… все равно страшно.

Внезапно дверь распахнулась. Я, в почти полностью прозрачной сорочке обернулась, и увидела застывшего Навьена.

Такой неловкий момент.

Телефон, брошенный на мою кровать. Захлопнутая дверь. Щелчок проворачиваемого замка.

То чувство, когда не хочешь думать о случившемся только что.

Я подошла, стянула одеяло с кровати, завернулась, подхватила телефон и забралась с ногами на кресло. Потом ответила на входящий звонок, и услышала встревоженный голос Малисент.

– Княгиня?

– Привет, самая паршивая горничная в мире, – грустно ответила я.

Она шумно выдохнула, и спросила:

– Вы же не уволите меня повторно?

Повторно?!

– Мали! Твою мать! Ты… где?

– Внизу, – дрогнувшим голосом ответила она. – Вы знаете, что сейчас происходит?

Нет. Не знаю. Но это не повод продолжать беседу.

– Слушай меня внимательно, ребенок, – прошипела в трубку, – ты сейчас развернешься и уйдешь! Из этого замка, из моей жизни, вообще уйдешь! Все поняла?!