Текст книги ""Фантастика 2025-121". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Дарья Зарубина

Соавторы: Виктор Ступников,Анна, Верещагина,Валентина Верещагина,Дмитрий Коровников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 346 страниц)

Перво-наперво собралась избавиться от непонятной жижи и призвала на помощь воздух, чтобы он снес ее резким порывом ветра, но не получилось. Не помогла мне и вода, хлынувшая мощной струей, только я сдаваться не собиралась. Представила себе жир на посуде – чем его обычно отмывают? Правильно – поскоблим песочком! На помощь сразу пришла земля!

Когда песок ударил по непонятной, омерзительной на вид жиже, она вдруг собралась воедино, являя моему оторопелому взору мужское лицо с очень злыми глазами-буравчиками, прожигающими меня алым пламенем.

– Не меш-шай, ведьма! – прошипел незваный гость, и из Граней повеяло холодом, так что я села наземь от неожиданности.

Лик пропал, а жижа продолжила медленно просачиваться сквозь Грани, грозя пролиться в наш мир. Мешкать я не стала, потому как с первого взгляда поняла – зло стремиться проникнуть на Вейтерру. То, что этот некто сильнее меня было тоже ясно, вот только ведьма не была бы ведьмой, если бы не попыталась спасти мир в одиночку. Я призвала три стихии богини, добавив к ним капельку силы демоницы черной Грани и ударила. Жижа всколыхнулась, выплевывая навстречу огромную кляксу, которая в мгновение ока поглотила сотворенный мной клубок. Зеленая рука, в которую сложилась вязкая масса, погрозила кулаком.

– Кто ты? – вместо того, чтобы бежать прочь, сверкая пятками и вопя что есть мочи, я поддалась истинно ведьминому любопытству, сгубившему не одну из моих предшественниц.

Жижа противно захлюпала, словно размышляя, а стоит ли со мной беседовать? И вот опять показалось лицо, уголки рта дернулись в высокомерной усмешке, и мне соизволили сообщить:

– Я бог!

– М-да? – не поверила я, вспомнив изображения Тилла и Артура. Вот те – настоящие боги, а это жалкая пародия, если только…

– Скорее всего, ты очень слабый творец, не способный сразу проникнуть в наш мир, а только чуть приоткрывший дверцу, – договорить мне не дали, отбрасывая прочь резким порывом ветра.

Меня это совершенно не напугало, встала, отряхнула одежду и сказала с непоколебимой уверенностью:

– Точно слабый! Даже с обычной ведьмой сладить не можешь, а еще и богом называешься! Эх! Далеко тебе еще до настоящих творцов!

– Думай, что говоришь! – послышался за спиной суровый голос Эрии, вынуждая оглянуться.

Богиня стола позади меня и сверлила мою неугомонную персону пристальным взором, покачивая головой. Пока я хлопала глазами, гадая, что такое нашло на меня, и почему растеряла остатки здравого смысла, решившись на спор с богом, Эрия торопливо прошла к Граням.

– Торрос, все никак не угомонишься? Столько лет пытаешься и не поймешь, тебе не быть богом на Вейтерре! – с легким оттенком снисходительности обратилась к захватчику Эрия.

– Эрия, с-сладкая, – глумливо отозвался творец, – я буду не только богом в этом жалком мирке, но и твоим мужем!

– Не надейся! – ледяным тоном отрезала богиня, всем своим видом показывая, как противен ей этот божок. – Помогай! – бросила она мне, и я тихо приблизилась, не совсем понимая, чего от меня требуется.

Послушно подняла руки, призывая свои силы, в том числе и вновь приобретенные.

– Начинай! – скомандовала Эрия, и я торопливо сплела узор, в котором сочетались, вода, земля, воздух и лед.

Лед! Не время заострять на этом внимание, вот только после я обязательно поразмыслю и определюсь, как действовать дальше. Богиня поддержала меня, наш совместный магический удар достиг цели, и захватчика унесло прочь из прохода в наш мир. Лишь последний яростный вопль сотряс воздух:

– Я терпеливый! Дождусь своего часа!

Эрия чуть заметно выдохнула, глядя перед собой, но тут же повелительно кинула:

– Прибери! – и исчезла, растворяясь в тумане, осыпавшемся каплями росы на лиственный ковер.

Теперь только ветер завывал в верхушках деревьев, срывая с них листву, заставляя клониться друг к другу, словно в поисках защиты. Ничто, кроме голубоватого сияния звезд, не рассеивало кромешную тьму, которую привела за собой ночь, неслышно ступившая на землю. Глаза скоро привыкли к черноте, выделяя силуэты деревьев, похожих на великанов, простирающих руки к небесам. Осенью в лесу не слышно стрекота мелких насекомых, порой различим шелест крыльев пролетающей в сумраке птицы, да уханье совы где-то неподалеку, иногда мышь-полевка прошуршит засыхающей травой, пробегая в свою норку.

Я, залатав трещину в Гранях привычным способом, двинулась обратно в деревню, гадая, закончил ли Винр выбивать дурь из Люта с Райтом, позевывая и мечтая получить честно заработанный драгоценный. Едва вышла на поле, следуя прихотливым изгибам дороги, как заметила три фигуры, освещенные огоньками. Оценила – идя на мои поиски, маги не пожалели силы, используя жалкие остатки своей магии. Улыбнулась своим мыслям и поспешила им навстречу.

Подходя, укрытая кружевным покрывалом, сотканным ночной мглой, услышала отборную ругань. Огневики гневались, эмоционально выражая все, что думают об одной недалекой ведьме, яростнее всех высказывался Райт, Винр поддакивал, а Лют по большей части помалкивал, изредка вставляя словечко.

– Нет! Это просто немыслимо! Почему все ведьмы такие? – распинался Ладов, пугая ночных зверей и птиц своими громкими криками, и я ехидно уточнила, попросив тьму выпустить меня из своих укромных объятий:

– Какие такие?

– Бестолковые! – без обиняков объявил Лют, подходя ко мне, освещая с ног до головы огоньком, горящим на ладони, вынуждая прикрыть веки. Когда подошли другие маги, я чуть отодвинулась, чтобы свет не резал глаза, и сумела рассмотреть, что все трое без сорочек, одеты только в брюки, а волосы мокрые и растрепанные.

– А мы тебя спасать шли, – с притворным вздохом поведал Райт.

– Штаны завяжи, спаситель, – усмехнулась я и, ничего не объясняя, пошла дальше.

Тотчас раздались возмущенные возгласы, а потом дружные сетования на равнодушие ведьм и нелегкую долю огневиков. Оглянулась и безучастно сообщила:

– Я выполняла свою работу, думала, быстро управлюсь, но… – на секунду замешкалась, придумывая очередную ложь.

– Но? – Винр догнал меня и вперил требовательный взгляд, его соотечественники тоже «радовали» своим пристальным вниманием. Вздохнула:

– Гуляла, хотела отвлечься.

– Отвлеклась? – подозрение горело в глазах Грэйна темно-синим пламенем, вызывая настороженность, заставляя мысли в голове заполошно заметаться. Что-то неправильное было в этом – уже не в первый раз я замечаю необычный огонь в очах Люта. У других огневиков пламя было красным, а у этого синим. Почему?

Маги остановились – вопрос мною был задан вслух. Теперь можно не таиться:

– А правда, почему?

Лютов насмешливо приподнял бровь, четко очерченные губы изогнулись в подначивающей улыбке:

– Будешь хорошей девочкой и обо всем узнаешь! – обогнал меня и возглавил наш отряд.

– Очень надо! – демонстративно фыркнула и посмотрела на Винра. – Вижу, твой способ избавления от последствий приворота оказался верным!

– А как же иначе?! – хмыкнул Карпов.

– О! – не замедлил вклиниться Лют. – И это мы обсудим подробнее!

– Да! Интересно знать, зачем ты приворожила нас! – поддержал друга Ладов.

Решила не отвечать, не привыкла оправдываться, тем более перед мужчинами. Лениво пожала плечами и показательно зевнула, Райт с легкостью согласился:

– Хорошо, отложим этот вопрос до утра!

Очень тихо скрипнула зубами, но, повернувшись к Ладову, подарила ему одну из своих самых обворожительных улыбок.

Утром, к моему безграничному счастью, всем стало не до вопросов. Экипаж вывез нас на Нейтральную полосу – место, вызывающее оторопь и уныние и у ведьм, и у магов. Потрескавшаяся земля, позабывшая о том, что такое дождь неприятно скрипела под колесами. Все приумолкли, только были слышны стенания кучера, сидящего на козлах, в то время как мы трусливо спрятались за оконными шторками.

– Мрачное местечко, – будто от холода передернул плечами Ладов, а Винр невесело поведал:

– Помнится, на последнем курсе мы пытались пересечь эту окаянную пустыню пешком, – сделал паузу, во время которой мы с Лютом и Райтом вытянулись в струнку, ожидая, что последует дальше, – выжили не все…

– Ведьмы? – сумрачно конкретизировал Лютов.

– Нет… – взгляд Карпова уперся в противоположную стену, – мы так и не поняли, кем они были…

– Призраки, – вполголоса оповестила я, – неупокоенные души, ведьм или магов… неважно.

Огневики разом посмотрели на меня, с недоверием, сарказмом, издевкой.

– Зря не верите! – эмоционально замахала на мужчин руками, но тут же сникла. – Мы пробовали рыть могилы, бросая на самое дно кости, а на холмиках высаживать деревья, говорят, так душам легче, только… – объяснять дальше не было никакого смысла, и я замолчала, слушая вой ветра за оконцем, как наяву представляя катившиеся по красному песку шары перекати-поля. Оторвавшиеся от корня, сухие, колючие, никому ненужные остовы растений – зловещие, одинокие обитатели Нейтральной полосы. Единственные способные выжить в этом негостеприимном, изувеченном прошедшей войной крае.

Внутри кареты воцарилось тягостное молчание, которое спустя несколько минут нарушил Винр. Он взял меня за руку и, проникновенно заглянув в глаза, попросил:

– Ани, расскажи мне о ней…

– У тебя у Озерном осталась возлюбленная? – хором поинтересовались Райт и Грэйн.

– Дочка, – по губам Карпова скользнула мимолетная улыбка.

– Четырех стихийница? – слишком деловито, цепко ухватился за слова Лют.

Теперь все три огневика воззрились на меня, но я опровергла их предположение:

– Истинная ведьма, пусть и маленькая, – и уже одному Винру, – ее имя Миренна.

– И фамилия какого-нибудь ведьмака, – стиснул зубы, отвернулся маг.

– Ну, а как ты хотел? Миренна родилась во время войны, Элья Бабочкина таким образом защитила дочь, – я не видела ничего предосудительного в этом поступке, но огневики были со мной не согласны. Особенно возмущался Райт, сведя все к вредному ведьминскому характеру. Я спорить не стала – гиблое дело – маги они и есть маги!

На границе Озерного нас встретили Вех и серые, налитые свинцовой тяжестью тучи, грозящие пролиться дождем. К Лебедеву я относилась довольно прохладно, не понимая, как моя сестра могла жить с ним. Слишком правильный, слишком нудный, слишком непритязательный. Вех меня тоже особо не жаловал, часто называя глупой, невоспитанной ведьмой, которой предстоит многому научиться. Я фыркала в ответ, но терпела, так просила сестра. Сейчас он придирчиво осмотрел нашу компанию и отозвал меня в сторонку, одарив магов приветственным кивком.

– Ани, ты соображаешь, что творишь? Притащить магов в Омбрию в такое время! – между светлых бровей ведьмака залегла глубокая складка.

– Отлично соображаю! – высокомерно известила я. – Поможешь? – это было уже требование.

– Куда я денусь! – скривился так, словно съел дольку солнечнокрайского лимона, и протянул холщовый мешок. – Тут одежда, а за лесом деревенька, где сможете переодеться, – это сказано огневикам, которые молчали, не обсуждая совсем не дружественное отношение Веха.

Впрочем, надо отдать должное этому ведьмаку – если Лебедев что-то кому-то пообещал, то обязательно выполнит, чего бы ему это ни стоило. Без лишних проблем и напрасных тревог, он доставил нас на улицу Весеннюю, где находился дом Лорины Лопухиной.

Омбрия встретила нас холодным осенним ливнем, яростно бьющим по стенкам экипажа. Водная завеса застилала обзор, из-за чего я не смогла рассмотреть любимые, дорогие сердцу пейзажи. Двухэтажный дом на четыре семьи прятался за кустами сирени, которые обрамляли клумбы бархатцев, сияющих в серой пелене, как маленькие яркие искорки. У самого крыльца раскинула ветви рябина, опуская пылающие гроздья на резные перила. Не удержавшись, я сорвала две ягодки и зажмурилась – именно таким, по моему мнению, и был вкус осени – терпкий, с едва уловимой кислинкой, оставляющий горьковатое послевкусие, полное несбывшихся надежд и легкой тоски по ушедшему лету.

Открыла очи и увидела, что все мужчины смотрят на меня, отчего-то смутилась, и мои щеки заалели, не хуже съеденных ягод. Четыре взора, разных, неотрывных, запоминающихся. Вех наблюдал с укоризной, Винр с нетерпением, Райт с печалью, а вот Грэйн… Я даже выдохнуть позабыла – неужели приворот еще действует – Лют глядел на меня со страстью, именно с той, о которой я когда-то читала в наивных девичьих романах. Помотала головой, твердо решила, что обязательно сварю отворотное зелье и заставлю Грэйна выпить его до дна, чтобы наверняка!

Дверь распахнулась, из дома повеяло теплом и свежей выпечкой, а на порог выбежала босоногая растрепанная Миренна. Остановилась и растеряно посмотрела на всех магов. Смешалась и убежала обратно.

– А-а-а, – Винр в данный момент выглядел не лучше своей дочки.

– Да, это она, – ответил Вех на его немой вопрос, а я вошла в дом.

Пройдя по узкому коридору до распахнутой настежь двери, ступила в переднюю и увидела Лешика и малышку Лорины Кару.

– Здравствуйте все! – доложила я о своем приходе, и из кухни выскочила Лопухина, лихорадочно поблескивая глазами.

Перевела взволнованное дыхание, кивнула мне и покачала головой:

– Ой, не думала, что вы так скоро! У меня еще ягодный пирог не поспел, да и жаркое не совсем готово!

– Я помогу, – выпалила в ответ я, а Винр, неловко переминающийся с ноги на ногу, добавил:

– Не это главное, а…

– Она в комнате, я ей все рассказала. Да вы проходите, не стойте на пороге, – засуетилась Лорина, приглашая всех нас в комнату, куда ушли дети.

Пока я помогала хозяйке накрывать на стол, Вех играл с Лешиком и Карой, Лют и Райт о чем-то шептались, стоя в коридоре, а Винр пытался познакомиться с дочкой.

Мы по очереди с Лориной заглядывали в комнату, но все оставалось по-прежнему. Родитель и его новообретенная дочь, сказали друг другу пару слов, и только после того, как Карпов преподнес Миренне куклу. Теперь они молчали, сидя на разных концах дивана, бросая и ловя мимолетные заинтересованные взгляды.

– В этом деле важно терпение, девочка поймет, ей нужно время, – шепнула мне Лопухина.

– Надеюсь, что у Карпова его неограниченный запас, – со вздохом откликнулась я.

– Маг, ведь! Сдюжит ли? – засомневалась собеседница, а я, еще раз заглянув в комнату и узрев с каким обожанием огневик глядит на маленькую ведьму, убежденно сказала:

– Сдюжит, ну а что ему еще остается?

Глава 6
О размышлениях и действиях

Что толку трогать ножкой омут,

когда ныряешь с головой?

(Вера Полозкова)

Покинув гостеприимный дом ведуньи Лопухиной, мы отправились на ночлег. Мне нужно было отлучиться, на время покинуть огневиков, и их согласился позвать к себе Вех. Винр выглядел задумчивым и всю дорогу молчал, что было весьма необычно для мага, впрочем, Райт и Лют тоже помалкивали.

Высадили меня на улице Белых лошадей, у дома, в котором еще совсем недавно жила Снеженика. Теперь я смело могла назвать это жилище и своим тоже, так как другого у меня не было.

Глубоко вдохнув, открыла калитку и ступила на дорожку, ведущую к крыльцу. В вышине перешептывались деревья, роняя под ноги алые, желтые, багряные с зеленью листочки, которые медленно плыли по лужам и блестели в свете фонарей. Остановилась, любуясь яркими пятачками клумб, осенние цветы, посаженные нами еще весной, предстали передо мной во всей своей красе. Парад ярких оттенков открывали желтые хризантемы и оранжевые пышные бархатцы. За ними склоняли головы игольчатые астры, похожие на небесные звезды. Пышные георгины, возвышаясь над всеми остальными, радовали глаз разнообразием красок. За углом прятался безвременник, выглядевший в лунном свете скромным и безобидным. Только любая ведьма знает, как он ядовит, но и это свойство мы научились превращать в пользу, применяя безвременник для приготовления различных зелий.

Ступени едва слышно скрипнули, будто приветствуя меня, и на крыльцо выглянула Тера, пожилая ведунья-соседка.

– Аниика, голубушка! – всплеснула она руками. – Почему не предупредила?

– Не хотела вас тревожить, – извиняясь, молвила я.

– Глупости какие! – неодобрительно высказалась Тера. – Идем ко мне! Взваром угощу, да поболтаем заодно. Я ведь теперь совсем одна осталась, даже словечком вечером обмолвится не с кем, – вздохнула, потому мне стало ее жалко, и я приняла приглашение.

Вдоволь наговорившись с соседкой, ворвалась на свою половину. Дом встретил меня тихими поскрипываниями и невнятными шорохами, за окнами стонал ветер, завывая, как голодный пес. Заново начавшийся ливень барабанил по стеклам и крыше, внося печальные ноты в мелодию уходящего дня.

Мне следовало поторопиться – скоро полночь – самый колдовской миг, наполненный тайной силой, неподвластной ни богам, ни людям, ни прочим расам. В шкафчике, в небольшой комнатушке находились все необходимые ингридиенты. Котелок стоял тут же, а вот родниковую воду пришлось поискать, для чего вновь потревожила Теру. Закипела, забурлила вода, принимая сухие травки, цветы и косточки вишни. А я, помешивая все высушенной куриной лапкой, зашептала слова:

– Как творю я отворот,

Идя не по лесу, не по полю.

Крадусь я, оглядываясь, по мышиной норе,

Выйду я через нее к высокой горе.

На горе той демон сидит,

С демоницей своей враждует.

Льется, льется черная кровь с горы,

Мечутся злые тени,

Но не убоюсь я их.

Смело крови наберу, да зелье сварю.

Пей, Грэйн Лютов, то зелье,

До дна пей,

Не люби меня, Грэйн Лютов,

Не люби…

Распахнула шкафчик, вынула из него небольшую склянку с кровью духа противоречия, да капнула темную каплю в котел. Зашипело варево, сверкнуло, булькнуло, принимая добровольно отданную кровушку. (Хорошо, все-таки, что сестра теперь живет в Асодаре, не нужно мучиться, ловить и упрашивать подземцев отдать просто так этот столь необходимый для изготовления различных зелий ингредиент!)

Теперь мешаю без остановки – снадобье должно увариться до такой степени, чтобы поместиться в небольшую посудину.

Устала знатно, но это и правильно – ничто так не отнимает силы, как правильное, результативное колдовство.

– Напрасная трата магии! – раздался за спиной недовольный голос, обернувшись на который я увидела Эрию.

Торопливо поклонилась, но занятия своего не прекратила – как раз выливала содержимое котелка в склянку.

– Веснушка, влюбленный мужчина – покорный мужчина, готовый исполнять любые желания возлюбленной, даже самые нелепые и безумные.

Закончив начатое дело, я рискованно ответила:

– Не таким образом! Мой мужчина должен полюбить меня сам, без какого-либо волшебства.

– Ну, как знаешь! – бросила богиня. – Я не затем сюда пришла, есть другой разговор! – прозвучало очень настойчиво, и я смиренно пригласила ее пройти в комнату.

Здесь зажгла несколько свечей, прикрытых стеклянными колпаками, бросила взгляд на диван, на котором светлым пятном выделялось лоскутное покрывало, сшитое совместно со Снеженикой еще весной. Солнышка вышила посередине пион, и, не удержавшись, я провела по нему рукой. Все же скучала по родным!

Эрия расположилась в кресле, скинув с него чехол, мельком огляделась и фыркнула:

– Смертные! Так прикипаете душой к обычным вещам, – с брезгливостью подняла со столика, находящегося у кресла, шкатулку, вырезанную еще моим дедом. Повертела в руках, вернула на место, срывая с моих губ невольный облегченный вздох.

Мои эмоции не укрылись от пытливого взора богини, она хмыкнула, давая понять, что ей, по меньшей мере, смешны мои опасения и сказала:

– Чего ты испугалась? Думала, сломаю или выброшу?

– Нет, – я покачала в ответ головой, пряча все мысли даже от самой себя.

– Зря стараешься! Тебе не укрыть от меня ни мысли, ни дела! – богиня мерила мою слегка испуганную персону насмешливым, но не злым взглядом.

– Хорошо, тогда ответьте мне, почему вы так поступили? – отвага всегда входила в число то ли достоинств, то ли недостатков всех ведьм, смотря в какой ситуации она проявлялась.

– Как так? – циничная ухмылка изогнула идеальные губы Эрии. – Позволила саламандрам похитить тебя и унести своим хозяевам? Это тебе впредь наука будет! Слишком много думаешь и мало делаешь! Ты должна понять, маги не безобидные ягнята! Их жалеть не нужно!

– Я считаю, что любые создания имеют право на существование, – не глядя на собеседницу, выпалила я на одном дыхании, чтобы не передумать, хотя, что толку молчать? Все равно богиня знает, о чем я думаю!

– Упрямая, как и сестра! Впрочем, такими же были все женщины вашего семейства! Строптивые, дерзкие, несговорчивые! Неоднократно спорили со мной! Но где теперь большинство из них? – выразительно взглянула на меня.

– Вы знали, что моя матушка всегда ратовала за справедливость, стоит ли и меня упрекать в этом?

– Горюешь? Не отвечай – у тебя все на лице написано! Ты бы на ее месте позволила казнить Лютова. Так ведь?

Я помотала головой, уж чего-чего, а правило: «Всегда до последнего пытайся спасти невиновного» – я уяснила с детства. Родительница позаботилась об этом.

– Но все события, приведшие Алтею за Грани, начались именно с приезда Грэйна Лютова в Омбрию! – наговаривала богиня на мага, стараясь смутить меня, заставить засомневаться, сделать то, что нужно ей.

Спросила напрямик:

– Чего вы от меня требуете?

Бирюзовые глаза Эрии сузились, рассматривая меня, съежившуюся в ожидании неминуемого наказания, изучая, оценивая. Сделав для себя какие-то выводы, богиня махнула рукой:

– Делай, что хочешь, только потом не пожалей! Твои размышления влекут за собой глупые поступки, а те, в свою очередь, ведут к непредсказуемым последствиям. Ты одна из немногих моих подопечных, чью судьбу я не могу предугадать, мне не позволено вписать твою жизненную историю в книгу, летопись, что храним мы, боги. Я могу только вмешаться: навредить, – красноречиво помолчала, – или помочь… – проследила за мной, – выбор за тобой!

– Вы предлагаете мне свою помощь? – настороженно поинтересовалась я, мысленно гадая, в чем именно она будет заключаться.

Эрия усмехнулась, но долго томить меня не стала:

– Сила, которая досталась тебе по воле случая, чуждая ведьме. Я могу научить обращаться с ней!

– М-м-м? – слетело с моих губ, пока я обдумывала предложение.

– Демоны черной Грани существа сильные и опасные. Реши, хочешь ли ты со временем стать рабыней этой магии или покоришь ее и научишься использовать ради своего блага!

– А Осота Огнева вы обучали или Тилл? – опасливо косясь на собеседницу, полюбопытствовала я.

– М-да, вы всегда были излишне любознательны! Вот беседую с тобой, но не могу отделаться от ощущения, что все это уже было когда-то! Такая же рыжая, то ли бабушка твоя, то ли кто из дальних родственниц, сидела точно так же и задавала нескромные вопросы.

– И вы на них отвечали? – совсем уж смело осведомилась я, видно, память предков давала о себе знать.

– Ну, а что мне еще оставалось? – кажется, мой вопрос развеселил богиню.

– Тогда можно узнать еще кое о чем? – решила воспользоваться благодушным настроением Эрии.

– Можешь не говорить! – остановила она меня раздраженным взмахом руки. – И без слов знаю, о чем размышляешь! Думаешь, какую выгоду буду иметь от твоего обучения я?

– Были такие мысли, – пискнула я.

– Узнаешь… со временем, а на первый вопрос ответ получишь в полном объеме, – богиня была великодушна. – Да, мне нужен был четырех стихийник, вот я и попросила Тилла пойти на уступки, дабы у двух правителей родился сын, владеющий магией четырех стихий. Супруг согласился, правда, за это мне пришлось провести с ним ночь – дурак, думал, что облагодетельствует меня в постели, и я соглашусь на примирение! Ну, да ладно, в итоге мы все равно позволили ведьмам и магам закончить войну. Речь не о том, Осот… мой лучший ученик, великолепное создание, особенно сильный, невероятно собранный и упрямый до безобразия! Я возгордилась, только он, как и все маги, оказался неблагодарным. Украл у меня особый амулет и сбежал к Тиллу под бок! Презренный предатель! – в очах Эрии загорелся огонек ненависти, и я подобралась, готовая высказать свою просьбу, но богиня опередила мои слова:

– Не смогу! Амулет защищает Осота от моего внимания. Я попросту не вижу его, даже когда он находится рядом с тобой. Могу лишь почувствовать, так что сладить с ним можешь только ты!

– Это ваша цель?

– Отчасти! Мне невыгодно, чтобы одна из моих перспективных подопечных сошла с ума, не сумев совладать с новой магией.

– Хорошо, я согласна! – легко объявила я, терять все равно уже нечего, а вот пользу извлечь жизненно необходимо.

– Рада это слышать! Потому тянуть не станем – уроки начнем через два дня. За тобой каждую ночь будут приходить мои слуги. Жди! Сейчас уйду – у меня есть и другие дела, а ты подумай, не спеши отдавать склянку Лютову! – со значением повелела мне богиня.

Я покивала, хотя в душе все для себя решила – завтра Лют выпьет все приготовленное мной отворотное зелье, а сегодня пора спать.

Склянку отдала сразу при встрече, в карете, когда Вех и остальные мужчины заехали за мной. Грэйн принял из моих рук зелье, смотря при этом на склянку, как на ядовитую змею.

– Пей! Иначе силой волью! – пригрозила я, наступая на Люта.

– Хотел бы я это увидеть! – иронично объявил Райт, подмигивая мне.

– На вашем месте, маг Лютов, – поддержал меня Вех, – я бы не раздумывал, а действовал! Поверьте, любить ведьму сложно! И это говорит вам тот, кто до сих пор хранит это чувство в своем сердце! – одарил огневика выразительным взором, а Винр и Райт невесело усмехнулись, понимающе переглянувшись.

– Изведу! Иссушу! Да отправлю за Грани! – усилила натиск, и Грэйн сдался.

Откупорил склянку, принюхался, поворчал для приличия и, зажав нос двумя пальцами, выпил.

– До самого донышка! – твердо указала я, и Лют послушался, опустошив стеклянную посудину.

Разговор с Эрией оставил двоякое впечатление, заставляя меня весь оставшийся путь до Виора мучительно думать. Правильно ли я поступила, поддавшись мимолетной ненависти? Что будет с магами из «Хмельного саламандра?» В то же время пришла стойкая уверенность – поздно сомневаться, здесь нужно определиться. Не откладывая решение надолго, постановила, что буду действовать, как и раньше – ждать!

В Виор прибыли поздно вечером, и, наскоро простившись с попутчиками, которые тоже всю дорогу пребывали в раздумьях, я отправилась в дом. Едва разобрала багаж, как ко мне заскочила Ветла и потребовала полный отчет о том, что Винр делал в Омбрии. Со спокойной совестью переадресовала наставницу непосредственно к Карпову, мол, он сам так повелел и точка. Недовольная Клеверова, чопорно поджав губы, удалилась, а я принялась готовиться к предстоящему уроку. Своего рода первому в моей недолгой жизни – еще бы – не каждый день сама богиня соглашается быть твоей новой учительницей!

Надобно было дождаться слуг Эрии, потому приказала себе не спать, и, чтобы не уйти в ненужные сейчас размышления, воззрилась в узорчатый потолок, на котором метались отблески от небольшого светильника. Только вот против воли наплыла на мою усталую головушку дрема и накинула незримые сети. Я незаметно для самой себя сдалась сну и погрузилась в его сладкие объятия. Пробуждение было внезапным, словно кто-то сдернул невидимый полог ярких тревожных сновидений, и в тусклом свете единственной лампы я увидела самую настоящую фею. Сон, как рукой сняло, когда я, будто ошпаренная, вскочила с кровати, по-быстрому приглаживая волосы и поправляя измятую тунику. Феечка, издавая едва заметный звон, тонким голоском пропела:

– Следуйте за мной, ведунья, – окно, к моему безмерному удивлению, распахнулось, а лучи небесных звезд слились в один, создавая зыбкую, сверкающую тропку.

Я приоткрыла рот, глядя на действо, разворачивающееся перед моими глазами, с опаской разглядывая своеобразную дорожку и размышляя, не упаду ли я с нее. Посланница, язык не поворачивался назвать ее слугой, вылетела на улицу и мелодично произнесла:

– Поторопитесь, ведунья, ночь скоротечна! Времени на раздумья нет – либо шаг вперед, либо назад.

Глубоко вдохнув, я решительно влезла на подоконник, кончиком ноги, обутой в легкий башмачок без каблука, дотронулась до полоски света. На ощупь она напоминала деревянный мосток и чуть качнулась от моего легкого прикосновения. Но фея права – хватит думать, пора поспешить!

Закрыв глаза, как будто собралась, очертя голову, кинуться в омут, я ступила на мерцающую тропку. Несколько осторожных шагов, и фея, раздосадованная моей неуверенностью, хлестнула воздух полупрозрачными крылышками. Я взмахнула руками от неожиданности, когда луч под ногами дернулся и понес меня в неизвестность. Крик замер на губах, руки раскинулись, стараясь удержать равновесия, а сердце в груди учащенно забилось. Волнение накатило на меня, а потом схлынуло, как морская волна, оставляя восторженное чувство полета. Я чувствовала себя птицей, свободно порхающей в ночных небесах. Внизу мелькала земля, украшенная освещенными городами, осенними садами, спящими деревеньками, лесами, одетыми в яркие осенние наряды, хмурыми чащобами. Озера напоминали темные зеркала, реки извивались шустрыми змеями, дороги петляли, соединяя разные края, величественные горы своими заснеженными вершинами стремились достичь ночных небес, но так и оставались внизу, не добираясь даже до звездной тропки.

Это был Студеный Край – самая его северная часть – Рваные горы. Место таинственное, полное неведомых опасностей, подстерегающих незадачливого искателя приключений на каждом шагу. Я не слышала ни одной легенды, ни одного слуха, и уж тем более не знала никого, кто бы пересек эти загадочные горы и вернулся обратно. Здесь царила вечная зима, прикрывая белыми пуховыми перинами острые камни, покрывая льдом и без того неприступные подъемы, загораживая узкие проходы. Я смотрела на все препятствия сверху, не замечая ни ледяной стужи, ни пронизывающего ветра. Пурга, клубящаяся подо мной, лютовала вовсю – и не скажешь, что в другом краю царит солнечная осень. Порой в завихрениях чудились страшные существа, похожие на призраков, с длинными загребущими руками, развевающимися седыми патлами, беззвучно скалящимися ртами, открывающими ледяные иглы зубов.

Перевалив за очередной хребет, мы миновали опасное место, и перед моим восхищенным взором предстало очередное удивительное зрелище. Огромная, похожая на глубокую чашу, заснеженная долина, укрытая со всех сторон неприступными скалами, покрытыми немыслимыми узорами изморози, напоминающими диковинные цветы. Нетронутый снежный покров перечеркивает узкая лента гулливой речушки, которую не сумели сковать даже вечные морозы. Через нее перекинул красиво изогнутую спину мост, то ли из хрусталя, то ли изо льда – не прикоснувшись понять невозможно. И надо всем этим пейзажем главенствует, возвышается замок, похожий на игрушку маленькой принцессы, изящный, белоснежный, переливающийся тысячами искорок. На башнях сверкает в свете ночного неба серебристая и сиреневая черепица. Описав круг над замком, луч плавно опустил меня на высокое крыльцо и отпрянул, вновь вознесшись к облакам. Я поежилась на ветру, нервно обхватив себя за плечи, но мерзнуть мне довелось недолго, по сигналу феи огромные украшенные драгоценными камнями двери распахнулись, приглашая пройти в просторную пустующую залу.