Текст книги "Цикл романов "Все секреты мира" (СИ)"

Автор книги: Стив Берри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 102 (всего у книги 307 страниц)

– Тогда, черт возьми, кто вы?

– Диана Маккой. Заместитель советника по национальной безопасности при президенте Соединенных Штатов.

Глава 80

Малоун разговаривал с пилотами, когда услышал резкий женский крик. Он тут же бросился к приоткрытой двери и увидел в похожем на короткую серую кишку салоне «LC-130» Доротею, спокойно стоящую рядом со своей сестрой. Кристл пронзительно кричала и пыталась расстегнуть ремень безопасности. Из ее носа текла кровь и капала на куртку. Вернер и Хенн проснулись и пытались отстегнуться от неудобных сидений.

Малоун, увидев эту сцену, съехал по перилам и ринулся к Доротее. Но его уже опередил Хенн, безуспешно пытавшийся оттащить Доротею от визжащей сестры.

– Ты безумная стерва! – закричала Кристл. – Что ты делаешь?

Вернер схватил Доротею. Малоуну оставалось только отойти назад и наблюдать за спектаклем со стороны.

– Она сильно ударила меня кулаком, – пожаловалась Кристл, осторожно касаясь рукавом куртки разбитого носа.

Коттон нашел полотенце на одной из стальных полок и бросил ей.

– Мне следовало тебя убить, – прохрипела Доротея. – Ты не заслуживаешь того, чтобы жить.

– Вы видите! – заорала в ответ Кристл. – Вот что я имею в виду. Она безумна. Абсолютно безумна. Чертовски безумна!

– Что ты делаешь? – спросил Вернер у своей жены. – Чем это вызвано?

– Она ненавидит Георга, – ответила Доротея, пытаясь вырваться из жесткой хватки Вернера.

Кристл наконец смогла подняться со своего места. Вернер освободил Доротею, и две сестры встали лицом к лицу. Ни одна не отводила взгляда; они были похожи на двух разъяренных львиц, и каждая пыталась понять, что задумала другая. Малоун смотрел на женщин в одинаковой мешковатой одежде, с одинаковыми лицами; но он также осознавал все их отличия и понимал, что их было гораздо больше, чем он предполагал в самом начале.

– Тебя там даже не было, когда мы опустили гроб в землю, – проговорила Доротея сквозь сдерживаемые злые слезы. – Все остались, но не ты.

– Я ненавижу похороны.

– А я ненавижу тебя!

Кристл повернулась к Малоуну, будто ища его защиты. Она была бледна, в крови, с плотно прижатым к разбитому носу полотенцем. И, несмотря на этот довольно жалкий вид, Коттон заметил в ее глазах угрозу. Прежде чем он смог среагировать, она бросила полотенце ему в лицо, крутанулась и сильно ударила Доротею, отправив свою сестру обратно в объятия Вернера. Затем снова занесла кулак.

Малоуну удалось поймать ее за запястье.

– Ты была должна ей только один удар. На этом все.

Лицо Кристл исказила яростная гримаса, а ее глаза, потемневшие от гнева, говорили Малоуну, что это не его дело. Коттон проигнорировал ее взгляд. Она смогла высвободить одну руку и подняла с пола полотенце.

Вернер помог Доротее сесть на место, а Хенн только наблюдал за происходящим, как всегда не говоря ни слова.

– Хорошо, довольно сражаться до победного конца, – сказал Малоун. – Я предлагаю всем успокоиться и немного поспать. У нас осталось около пяти часов полета, и я не планирую долго задерживаться на базе. Любой, кто будет ныть или не сможет идти в быстром темпе, останется на месте.

* * *

Чарли Смит сидел на кухне и смотрел на телефон, лежавший на столе. Он так и не смог поверить последним словам этой женщины, хотя перед тем, как повесить трубку, она оставила контактный телефон. Чарли взял в руки телефон и набрал номер. Три гудка – и приятный голос сообщил ему, что он позвонил в Белый дом, и поинтересовался, куда направить его звонок.

– Офис советника по национальной безопасности, – сказал Смит слабым голосом.

Телефонистка тут же соединила его.

– Это заняло у тебя довольно много времени, Чарли, – мягко сказала женщина. – Ты проверил? Голос тот же? Теперь ты должен быть полностью удовлетворен, не так ли?

– Чего вы хотите?

– Сказать тебе кое-что.

– Я слушаю.

– Рэмси планирует завершить ваш контракт. У него большие, даже великие планы, и ты в них совершенно не вписываешься, а точнее, ты станешь ему помехой.

– Вы лаете не на то дерево.

– Это именно то, что я хотела сказать, Чарли. Но я постараюсь облегчить тебе задачу. Ты слушаешь, а я говорю. В том случае, если ты думаешь, что я записываю наш разговор на пленку, это не будет иметь никакого значения. Как тебе такой план?

– Если у вас есть время, выкладывайте.

– Ты помогаешь Рэмси решать его личные проблемы. Он использовал тебя годами, хорошо тебе платил. В последние несколько дней у тебя было слишком много работы. Джексонвилль, Шарлотт, Эшвилл… Я подобралась очень близко, Чарли? Хочешь, чтобы я назвала имена?

– Вы можете говорить все, что угодно.

– Теперь Рэмси дал тебе новое задание. – Она сделала короткую паузу. – Это я. И дай-ка угадаю: ты обязан сработать меня сегодня. Это имеет определенный смысл, поскольку я шантажировала его вчера. Он сказал тебе об этом, Чарли?

Смит не ответил.

– Нет, я так не думаю. Видишь, он строит планы, а тебя в них нет. Но я не планирую закончить так же, как другие. Вот почему мы сейчас с тобой разговариваем. Да, кстати, если бы я была твоим врагом, то секретная служба прямо сейчас торчала бы у тебя под окнами и мы вели бы этот разговор совсем в другом месте.

– Эта мысль уже приходила мне в голову.

– Я знала, что ты достаточно разумен. Я просто хочу, чтобы ты понял: я очень хорошо информирована не только о твоей чрезвычайно активной работе в последнее время, но и о трех твоих счетах в оффшорных банках, на которые Рэмси перечисляет деньги.

И она на одном дыхании выложила ему банки, номера счетов, даже пароли, два из которых он поменял только неделю назад.

– Ни один из этих счетов не является на самом деле частным. Просто нужно знать, где и как искать. К твоему сожалению, я могу стать хозяйкой этих счетов в мгновение ока. Но, чтобы продемонстрировать тебе мое доброе отношение, я их не тронула.

Хорошо. Смит понял, что она говорила о реальной сделке, и сдался.

– Чего вы хотите?

– Как я уже говорила, Рэмси решил, что ты должен уйти. Он заключил сделку с сенатором, а в ней ты не участвуешь никоим образом. Поскольку тебе уже подписали смертный приговор, подумай хорошенько. Тебя очень легко устранить. У тебя нет семьи, имена твоих родителей никому не известны. По документам ты уже не существуешь. Тебя никто не будет искать, никто не заявит в полицию о твоем внезапном исчезновении. Это печально, Чарли.

Это была правда, и Смит знал об этом, продолжая хранить молчание.

– Поэтому у меня есть идея получше, – сказала Диана Маккой.

* * *

Рэмси был близок к своей цели. Все шло именно так, как он и планировал. Оставалось только одно препятствие. Диана Маккой.

Он все еще сидел за столом, рядом стоял стакан с холодным виски. И он вернулся к разговору с Изабель Оберхаузер о подводной лодке и о том, что он достал с «НР-1А» и с тех пор бережно хранил.

О журнале капитана Форреста Малоуна.

За прошедшие годы Лэнгфорд время от времени заглядывал в исписанные от руки страницы скорее из праздного любопытства, чем движимый подлинным интересом. Но журнал для адмирала был памятной вещью, вещественным доказательством того давнего невероятного путешествия, которое так сильно изменило всю его дальнейшую судьбу. Он не был сентиментален, но и для него существовало несколько вещей, способных вернуть его в далекое прошлое. Несмотря на всю практичность и рациональность, адмирал Рэмси хранил и берег их. Несколько моментов его долгой жизни были особенно цены. Один из таких моментов имел место подо льдом Антарктиды. Когда он последовал за тюленем.

Наверх.

Рэмси разбил тонкую корку льда и, включив свой фонарь, понял, что находится в пещере, сформированной из скал и льда. Длиной она достигала размеров футбольного поля, но в ширину была достаточно узка и больше походила на огромный туннель. Откуда-то сверху лился серо-пурпурный свет, определить его источник ему не удалось. Справа от себя Лэнгфорд услышал покашливание тюленя и увидел, как животное плюхнулось обратно в воду. Он поднял маску на лоб, вытащил изо рта дыхательную трубку и резко вздохнул. А затем увидел ее. Ярко-оранжевую конусообразную башню небольшого размера и очень знакомой формы.

«НР-1А».

Святая Богоматерь…

Рэмси начал перебирать ластами в воде по направлению к ней.

Он служил на борту «НР-1» – одна из причин, почему его выбрали для этой миссии, – поэтому ему был знаком революционный стиль судна. Длинная и тонкая, корпус в форме сигары. На верхней части оболочки располагалась плоская надстройка из фибергласа, что позволяло членам экипажа передвигаться по всей длине лодки. В корпусе было несколько отверстий, поэтому субмарина имела возможность погружаться на достаточно большую глубину, при этом команда подвергалась минимальному риску. Рэмси подплыл ближе и коснулся черного металла. Ни звука. Никакого движения. Ничего. Только легкие шлепки волн о борт.

Он был рядом с носом корабля, поэтому сместился чуть влево. С борта свисала веревочная лестница, будто экипаж только что был здесь и воспользовался спасательным плотом… О том, что было дальше, Рэмси старался не думать – плота рядом точно не было.

Он крепко ухватился и потянул за лестницу, та легко поддалась.

Тогда Лэнгфорд, засунув фонарь за пояс и скинув перчатки, начал подниматься. Добравшись до верха, он в полном изнеможении свалился на палубу. После минутного отдыха он стащил с себя тяжелый ремень и баллон с кислородом, вытер лицо, снова схватил фонарик и полез к входному люку.

Тот был открыт.

Рэмси вздрогнул. От холода? Или от мысли о том, что ожидало его внизу? Но выбора не было, и он начал спускаться вниз.

В конце лестницы он увидел, что панели пола выломаны. Посветив фонарем в пролом, Лэнгфорд обнаружил обугленные батареи. Этот факт объяснял причину аварии. Но, не удовлетворившись этим, Рэмси пошел дальше, не задумываясь о том, что здесь могло быть полно радиации. И тут лейтенант вспомнил о реакторе, но, поскольку вокруг царил полный мрак, он понял, что реактор выключили давным-давно, и облегченно вздохнул.

Рэмси двинулся через отсек в рубку управления. Кресла были пусты, а все приборы отключены. Он проверил несколько тумблеров – никакой мощности. Тогда он отправился в инженерную комнату. Ничего. В реакторном отсеке тоже не было никакой активности. Ему ничего не оставалось, как заглянуть в капитанский угол – не каюту, «НР-1А» была слишком мала для подобной роскоши. Капитан мог рассчитывать только на койку, прикрепленную к переборке. Рэмси обнаружил капитанский журнал практически сразу. Не вчитываясь в него, сразу открыл последнюю запись.

Рэмси точно помнил эту последнюю запись: «Лед у него на пальцах, лед у него в голове, лед в его стеклянном взоре». О, как же прав был Форрест Малоун!

Тогда Рэмси великолепно справился с порученным заданием. Любой, кто мог представлять для него опасность, был мертв. Адмирал Дайлз сохранит свою должность, как и он – свою. Точно так же будет сохранена и репутация военно-морского флота США. Призраки с «НР-1А» останутся там, где им самое место.

В Антарктиде.

Экран его мобильного засветился, но телефон не издал ни звука. Адмирал перевел его на беззвучный режим несколько часов назад. Он посмотрел на номер. Наконец-то.

– Да, Чарли, что у тебя?

– Мне нужно встретиться с вами.

– Это невозможно.

– Сделайте так, чтобы это стало возможным. В течение двух часов.

– Почему?

– Возникла проблема.

Он вдруг понял, что они сейчас говорили по линии, которую легко прослушать, поэтому нужно соблюдать предельную осторожность.

– Неразрешимая? – усмехнулся Рэмси.

– Достаточно серьезная, чтобы мне понадобилось встретиться с вами.

Лэнгфорд посмотрел на часы и коротко бросил:

– Где?

– Вы знаете где. Будьте там.

Глава 81

Форт Ли, Виргиния

21.30

Компьютеры не были сильной стороной Стефани Нелл, но Малоун объяснил в своем электронном письме процедуру перевода. Полковник Гросс предоставил в ее распоряжение высокоскоростной портативный сканер и доступ в Интернет. Она загрузила программу для перевода и поэкспериментировала с одной страницей, сканируя изображение на дисплей компьютера.

Результат был неожиданным. Странный набор заворотов, завитушек и причудливых узоров сначала стал латинским, а затем английским текстом, местами незаконченным и малопонятным. Тут и там были пропущены целые куски. Но и этого ей было достаточно, чтобы понять, что морозильная камера хранила все это время наследие древней цивилизации.

В стеклянную колбу подвесить на тонкой нити две сердцевины. Быстро потереть блестящий металлический стержень об одежду. Ощущения покалывания или боли не должно возникнуть. Поднесите стержень к колбе, и две сферы отлетят друг от друга и останутся в стороне, даже после того как стержень отодвинуть в сторону. Из него исходит сила, которую нельзя увидеть или почувствовать, и тем не менее она разводит сердцевины в противоположные стороны. Через некоторое время сердцевины утонут, движимые той же силой, которая заставляет каждый предмет, подброшенный в воздух, возвращаться на землю.

* * *

Постройте колесо, прикрепите ручку к его середине и приложите небольшие металлические пластины, к его краю. Два металлических стержня должны быть закреплены так, чтобы кончики проводов от каждого слегка касались металлических пластин. От стержней проведите провода к двум металлическим сферам. Расположите их на равном расстоянии друг от друга. Поверните колесо с помощью ручки. Там, где металлические пластины, будут соприкасаться с проводами, будет происходить мигание. Вращайте колесо еще быстрее, и будут проскакивать синие молнии, а из металлических сфер будет исходить шипение, возникнет странный запах, который был замечен после сильной бури в тех странах, где в изобилии идут дожди. Наслаждайтесь им и молниями, поскольку эта сила такая же, как та, что заставляет сердцевины, отталкиваться друг от друга, только генерируются они по-разному. Прикосновение к металлическим сферам причинит столько же беспокойства, как и к металлическим стержням, потертым об одежду.

* * *

Взять в равных долях лунный камень, crownchaka,[106]млечный сок от баньяна, инжир, магнетит, ртуть, слюду, жемчуг, масла saarasvata и nakha, очистить, отшлифовать и подождать, пока смесь застынет. Только затем смешать с маслом Bilva и варить до получения идеальной смолы. Равномерно распределите лак на внешней поверхности и дайте ему высохнуть, прежде чем выносить на свет. Для матового лака к смеси добавляют корень pallatory, maatang, каури, черную соль, черный свинец, песок и гранит. Широко применяется на любой поверхности для увеличения ее прочности.

* * *

Квадратная или круглая подставка должна быть три фута в ширину и половину фута в высоту. В центре ее устанавливается стержень. В передней части располагается емкость с кислотой dellium. На западной стороне есть зеркало для сгущения темноты, а на восточной фиксируются трубы для привлечения солнечных лучей. В центре устанавливается колесо, управляемое электрическим проводом, а на юге – основной переключатель. При повороте колеса на юго-восток двустороннее зеркало, прикрепленное к трубе, будет собирать солнечные лучи. При повороте колеса на северо-запад приходит в действие кислота в емкости. При повороте колеса на запад начнет работать интенсифицирующее темноту зеркало. При повороте центрального колеса лучи, привлеченные этим зеркалом, достигнут кристалла и окутают его. Тогда следует начать быстро вращать основное колесо, чтобы произвести обволакивающее тепло.

* * *

В равном количестве берутся песок, хрусталь и соль suvarchala, смешиваются в тигле, который помещают в печь. Затем в литейной форме появится чистая, легкая, прочная, прохладная керамика. Трубы, сделанные из этого материала, будут переносить и излучать тепло и могут быть прочно закреплены с помощью солевого раствора. Цветовые пигменты (красители), полученные из железа, глины, кварца и кальцита, одновременно и насыщенные, и долго сохраняются, а также хорошо впитываются после нанесения.

Стефани посмотрела на Эдвина Дэвиса.

– С одной стороны, они играли с электричеством на уровне нашей средней школы, а с другой – создавали составы и механизмы, о которых мы никогда не слышали. Нам нужно выяснить, откуда взялись эти книги.

– Это будет довольно трудно, поскольку очевидно, что все записи, оставшиеся от операции «Высокий прыжок», которые могли бы нам помочь, бесследно исчезли. – Дэвис покачал головой. – Проклятые идиоты! Все совершенно секретно. Несколько ограниченных глупцов, приняв важные решения, сняли с себя всю ответственность. Здесь находится хранилище знаний, которые вполне могут изменить мир. Конечно, это может быть и информационный мусор. Но этого мы никогда не узнаем. Ты понимаешь, что за десятилетия, прошедшие после того, как эти книги были найдены, там фут за футом нарастали новые слои снега? Сейчас ландшафт полностью отличается от того, каким он был в те времена. Найти это место сейчас будет просто невозможно.

Стефани знала, что Антарктида была ночным кошмаром любого картографа. Ее береговая линия постоянно менялась; появлялись и исчезали ледяные шельфы, перемещающиеся по своему желанию. Дэвис был прав: найти те места, что были указаны Бердом, сейчас невозможно.

– Мы всего лишь расшифровали несколько случайных страниц в нескольких избранных книгах, – сказала Стефании. – Мы не поймем, какие знания хранятся во всех остальных.

Еще одна страница привлекла внимание Нелл. Она была заполнена текстом и схематичным изображением двух растений со сложной корневой системой.

Она отсканировала ее, загрузила в компьютер и прочла текст, высветившийся на дисплее.

Gyra растет в плохо освещенных влажных оврагах и должна быть собрана до захода летнего солнца. Ее листья, измельченные и высушенные, уменьшают лихорадку. Но необходимо проследить, чтобы место, где они будут храниться, не было влажным. Мокрые листья неэффективны и могут вызвать болезнь, как и пожелтевшие листья. Предпочтительней всего собирать ярко-красные или оранжевые. Они также являются снотворным средством и могут быть использованы для устранения кошмаров. Слишком большое их количество может причинить вред, поэтому пользоваться ими нужно с осторожностью.

Стефани почувствовала то же самое, что и мореплаватель древности, открывший новую неизведанную землю.

– Пакгауз нужно опечатать, – заявил Дэвис.

– Не очень хорошая идея. Это может насторожить Рэмси.

Дэвис, кажется, в первый раз за долгое время их совместной работы прислушался к ее словам.

– Мы сделаем это через Гросса. Если кто-нибудь приедет на этот тайный склад, тот даст нам знать, и мы сможем остановить чужака.

Эта идея была явно лучше.

Стефани подумала о Малоуне. Сейчас его самолет должен приближаться к Антарктиде. Был ли он на правильном пути?

Но здесь у нее все еще оставалось одно незаконченное дело.

Найти убийцу.

Она услышала, как хлопнула дверь склада. Полковник Гросс нес дежурство в вестибюле, чтобы обеспечить им спокойную работу, поэтому Стефани решила, что ему просто стало скучно и он решил их навестить. Но затем поняла, что слышит, как в темноте гулко раздаются шаги двух человек. Стефани и Дэвис сидели за столом, располагавшимся сразу за морозильной камерой; верхний свет был выключен, и в комнате царил полумрак. Стефани медленно подняла глаза и увидела, как из тьмы материализовался Гросс, а за ним следовал еще один человек – высокий, с густой шевелюрой, одетый в голубую ветровку военно-морского флота и обычные брюки. На левой стороне груди была приколота эмблема президента Соединенных Штатов Америки.

Дэнни Дэниелс.

Глава 82

Мэриленд

22.20

Рэмси свернул с темного шоссе, въехал в лес и оказался прямо напротив небольшого особняка. Он уже был здесь, когда встречался с Чарли Смитом несколько дней назад.

Тот называл эти остатки былого величия «Бэйли Милл».

Ему не понравился тон Смита. Умная задница, дразнящий, раздражающий – таким всегда был Чарли Смит. Но рассерженным, требовательным, воинственным? Ни в коем случае.

Что-то было не так.

Рэмси, кажется, заключил новый союз с Дианой Маккой. Это решение обошлось ему всего в двадцать миллионов долларов. К счастью, он скопил сумму гораздо большую, на разных счетах в банках по всему миру. Это было довольно легко провернуть, ведь очень часто от операций оставались неизрасходованные суммы. Как только на досье ложился штамп «Засекречено», мало кому приходило в голову проверять счета. Безусловно, политика организации требовала строгой финансовой отчетности, но у аудиторов всегда было так много работы… А если кто-то все-таки залезал в его дела, всегда существовал Чарли Смит. Но сейчас нужда в нем становилась все меньше и меньше. И Рэмси не хотел больше так рисковать.

Как в этом случае.

Фары его машины осветили дом, амбар и еще один автомобиль. Нигде не горел свет. Лэнгфорд припарковался, залез в бардачок и достал свой автоматический «вальтер», а затем вышел на холод.

– Чарли, – позвал он. – У меня нет времени на твою чепуху. Вытаскивай свой зад наружу.

Его глаза, привыкшие к темноте, отметили движение слева от него. Он прицелился и дважды нажал на спуск. Две пули вонзились в стволы старых деревьев. Еще одно мимолетное движение, но Рэмси понял, что это не Смит.

Собаки.

Они целеустремленно бежали к дому из темного леса. Все как в прошлый раз.

Адмирал выдохнул.

Смит любил всяческие постановки; из него получился бы неплохой режиссер третьеразрядных фильмов. И Рэмси решил ему подыграть.

– Скажу тебе вот что, Чарли. Я собираюсь пробить все четыре шины на твоей машине, и ты можешь морозить свою задницу здесь всю ночь. Позвони мне завтра, когда будешь готов разговаривать.

– Вы нисколько не умеете веселиться, адмирал, – сказал чей-то голос. – Совсем не умеете.

Смит вышел из тени.

– Тебе повезло, что я тебя не убил, – проговорил Рэмси.

Смит сошел с крыльца.

– Почему вы должны были это делать? Я хороший мальчик. Сделал все, что вы хотели. Все четверо мертвы, аккуратно и чисто. Затем я услышал по радио, что вас взяли в Объединенный комитет начальников штабов. Вы двигаетесь вверх, на Восточное побережье. В те люксовые апартаменты в небе. Вы и Джордж Джефферсон.

– Это неважно, – решил прояснить ситуацию адмирал. – Это не твое дело.

– Я знаю. Я просто был нанят для помощи. Что важно, так это то, чтобы мне заплатили.

– Так и есть. Два часа назад. Полный расчет.

– Это хорошо. Я подумывал о небольшом отпуске. Где-нибудь в теплом местечке.

– Пока не выполнишь свое последнее задание, никакого отпуска.

– Вы высоко метите, адмирал. Ваше последнее задание ведет прямо в Белый дом.

– Метить высоко – это единственный способ чего-нибудь достичь.

– Я повышаю цену ровно в два раза за выполнение этого задания. Половина вперед, полный расчет по завершении задания.

– Идет, – согласился Рэмси.

Для него уже давно не имел значения размер гонораров.

– И есть еще кое-что, – произнес Смит нараспев.

Адмирал почувствовал, как что-то твердое уперлось ему сзади в ребра.

– Аккуратно и без паники, Лэнгфорд, – произнес сзади него женский голос. – Или я застрелю тебя прежде, чем ты успеешь сделать хотя бы один шаг.

Диана Маккой.

* * *

Малоун проверил хронометр самолета – 07.40 – и глянул из кабины пилота на расстилавшуюся внизу панораму. Антарктида напоминала ему огромную чашу с зазубренными краями. Обширное ледяное плато в две мили толщиной было ограничено примерно на две трети своей окружности черными зубчатыми горами, вдоль которых располагались ледники, испещренные расщелинами и плывущие в море. Пилот объявил, что они приближаются к базе Хальворсена. Время приготовиться к посадке.

– Такое бывает нечасто, – сказал пилот Малоуну. – Великолепная погода. Вы счастливчики. И ветра тоже хорошие. – Он проверил контрольные показатели и схватился за ручку штурвала. – Хотите посадить нас?

Малоун отмахнулся от предложения:

– Нет, спасибо. Давайте без меня.

Коттон уже сажал боевые самолеты на авианосцы, но посадить махину весом в сто тысяч фунтов на опасный лед не было его заветной мечтой, от этого аттракциона он мог спокойно отказаться.

Ссора между Доротеей и Кристл все еще беспокоила его. Они сидели тихо последние несколько часов, но скандал, разгоревшийся между ними в мгновение ока, вызывал определенное беспокойство у Малоуна.

Самолет начал снижение.

Драка между сестрами, конечно, удивила Малоуна, но то, что он наблюдал сейчас, еще больше озадачило его. Ульрих Хенн заснул на посту. Коттон заметил легкую волну замешательства, пробежавшую по лицу немца, как только он открыл глаза; но уже спустя секунду оно опять превратилось в безжизненную маску. Малоун понял: подобная драка была далеко не первой, и Хенн уже привык к таким бурным проявлениям эмоций с их стороны.

Самолет выровнялся, и турбины двигателя стали работать на меньших оборотах.

«Геркулес» был оборудован специальными полозьями, что позволяло самолету беспрепятственно приземляться на снег. Машина продолжала снижаться, бесцветная земля стремительно приближалась, Малоун уже мог различить мелкие детали.

Глухой тяжелый удар. Затем еще один. И Коттон услышал скрип полозьев по твердому насту.

Все прошло более чем хорошо. Самолет мчался по заснеженной пустыне, постепенно снижая скорость. Малоун знал, что у них, к счастью, достаточно пространства для скольжения.

Наконец «Геркулес» остановился.

– Добро пожаловать на дно мира, – сказал всем пилот.

* * *

Стефани встала со своего кресла. Сила привычки. Дэвис сделал то же самое.

Дэниелс жестом поднял руку и проговорил:

– Уже поздно, и мы все устали. Садитесь. – И сам уселся на ближайший стул. – Спасибо, полковник. Вы не проследите, чтобы нас никто не побеспокоил?

Гросс тут же растворился в темноте.

– Вы двое выглядите так, словно отдыхали в аду, – сказал Дэниелс.

– Такой вид появляется тогда, когда на твоих глазах человеку сносят голову, – заявил Дэвис.

– Я сам это видел, один или два раза. Два часа во Вьетнаме. Такое никогда не забывается, – Дэниелс вздохнул.

– Этот человек умер из-за нас, – Эдвин все еще никак не мог простить себе своего промаха.

– Но Герберт Роуленд жив благодаря вам. – И президент внимательно взглянул на своего помощника. Его губы были плотно сжаты.

Маленькое утешение, подумала Стефани, а затем спросила:

– Как вы здесь оказались?

– Выскользнул из Белого дома и долетел на борту № 1.[107] Такие вещи начал Буш. Он всю дорогу летал в Ирак, прежде чем кто-либо узнал об этом. Для этого даже существует определенная процедура. Я вернусь в кровать, прежде чем кто-либо узнает о моем отсутствии… – Взгляд Дэниелса переместился к двери морозильной камеры. – Я хочу увидеть то, что находится внутри. Полковник Гросс рассказал мне, но я захотел увидеть это лично.

– Это может изменить наш взгляд на цивилизацию, – сказала Стефани.

– Это удивительно. – Она заметила, что Дэниелс не смог или не захотел скрыть своего удивления. – Малоун был прав? Мы можем прочитать эти книги?

Она кивнула.

– Общий смысл действительно можно уловить.

Президент сейчас не придерживался своей обычной громогласной манеры поведения. Он был чрезвычайно деятелен и бодр. Стефани вспомнила, что Дэниелс был совой, спал немного, а пик его активности всегда выпадал на вечер. Сотрудники его администрации постоянно на это жаловались.

– Мы потеряли убийцу, – сухо доложил Дэвис.

Стефани видела, что ее напарник все еще не отошел от шока; он воспринимал всю эту ситуацию как личную вендетту, и очередное поражение еще раз ударило по его самолюбию. Он сильно отличался от того Эдвина, которого она запомнила в тот первый раз, когда они работали вместе. Тогда он излучал заразительный оптимизм, который привел Стефани Нелл в Центральную Азию.

– Эдвин, – сказал президент. – Ты отдал этому делу все свои силы. Сперва я думал, что ты сошел с ума, но ты был прав.

Глаза у Дэвиса были как у побитой собаки. Он не только не ждал, но даже не позволял себе надеяться на хорошие новости. Одна мысль билась в его голове: «Скофилд по-прежнему мертв. Милисент по-прежнему мертва».

– Вопрос в том, хочешь ли ты достать их убийцу?

– Как я уже и сказал, мы его упустили.

– Видишь ли, в чем дело, – сказал Дэниелс. – Я его нашел.

Глава 83

Мэриленд

Рэмси сидел на расшатанном деревянном стуле. Его руки, грудь и ноги были стянуты скотчем. Сначала он подумывал атаковать Маккой на улице, но, совершенно точно зная, что Смит не забыл захватить с собой оружие, а справиться с ними обоими было совершенно нереально, решил не торопиться. Поэтому адмирал ничего не сделал. Ждал своего часа. И надеялся на ошибку.

А это было не так уж и глупо в подобной ситуации.

Они загнали его в дом. Смит притащил откуда-то маленькую походную плиту, и теперь адмирала не мучил холод. Одна секция стены спальни была открыта, за ней виднелся какой-то черный прямоугольник. Адмирал понимал, что единственное, что его может спасти, знание о том, что они хотели и каким образом им удалось объединить свои усилия. А самое главное, он должен был их успокоить.

– Эта женщина сказала мне, что я был добавлен в твой лист ожидания, – сказал Смит, удобно умастившись на стуле.

– Ты не должен слушать людей, которых не знаешь, – спокойно ответил Рэмси.

Диана Маккой стояла, прислонившись к подоконнику, сжимая в руках пистолет.

– А кто сказал, что мы не знаем друг друга? – спросила она.

– Это не так уж сложно понять, – проговорил адмирал. – Ты любишь стравливать своих соперников. Она говорила тебе, Чарли, что решила выбить из меня двадцать миллионов?

– Она упоминала что-то об этом.

Еще одна проблема. Но, так или иначе, он должен найти слабую точку в их обороне.

Рэмси повернулся лицом к Маккой.

– Я поражен, что ты быстро установила личность Чарли и даже успела с ним подружиться.

– Это было не так уж и сложно. Ты думаешь, что твои действия безупречны? Это далеко не так. Звонки по мобильному телефону можно легко проверить, банковские переводы отслеживаются в один момент, конфиденциальные соглашения между правительствами используются для получения доступа к счетам и записям, до которых никто другой не может добраться.

– Я никогда и не подозревал, что так интересую тебя.

– Ты хотел моей помощи. Я помогаю.

Адмирал дернулся, осознав, что проигрывает.

– Это не то, что я имел в виду, – прохрипел он.

– Я предложила Чарли половину из твоих двадцати миллионов.

– Заплаченных авансом, – добавил Смит.

– Ты неблагодарный дурак. – И Рэмси затряс головой в беззвучном смехе.

Смит устремился вперед и ударил его по лицу тыльной стороной ладони.

– Я так долго хотел это сделать, – проговорил он.

– Чарли, клянусь тебе, ты еще пожалеешь об этом.

– Пятнадцать лет я делал то, что ты просил, – сказал Смит. – Ты хотел, чтобы люди умирали. Я делал их мертвыми. Я знаю, что у тебя была великая цель. Я всегда знал, как тебе хочется попасть в Пентагон. Теперь Объединенный комитет начальников штабов покорен. Что дальше? Я нисколько не сомневаюсь, что это не твоя последняя цель, ты хочешь забраться еще выше. Знаешь, на горных вершинах остаются в одиночестве, я тебе уже не нужен. А я прекрасно знаю, как ты решаешь все свои проблемы.