Текст книги "Цикл романов "Все секреты мира" (СИ)"

Автор книги: Стив Берри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 76 (всего у книги 307 страниц)

Первым шел Малоун. Она восхищалась его смелостью. Для человека, постоянно твердившего, что он не желает «играть в эти игры», он был чертовски хорошим игроком.

Следующая комната несла в себе очарование барокко. Малоун присел за креслом с высокой спинкой и жестом велел Кассиопее идти влево. Она увидела, что в двадцати футах от них, за широкой аркой, на стенах танцуют человеческие тени.

Вновь послышались голоса, говорившие на не знакомом ей языке.

– Мне нужно, чтобы ты отвлекла их, – прошептал Малоун.

Она все поняла. У него боевые патроны, у нее – нет.

– Только не пристрели меня, – прошептала она в ответ, притаившись возле дверного проема.

Малоун быстро переместился за другое кресло, чтобы дверь в другую комнату оказалась у него на линии огня. Кассиопея сделала глубокий вдох, досчитала до трех и приказала своему гулко бьющемуся сердцу угомониться. Это было глупо, но у нее имелось преимущество в одну или две секунды.

Она подняла автомат, выскочила из-за угла и, встав в арке, дала длинную очередь холостыми патронами. На противоположном конце комнаты стояли двое солдат, направив стволы автоматов вверх, на второй этаж, и их выстрелы были отнюдь не холостыми.

Удивленные лица повернулись к Кассиопее. Она перестала стрелять и упала на пол. В тот же момент раздались еще два выстрела. Малоун снял обоих.

Стефани услышала пистолетные выстрелы. Что-то новенькое! Торвальдсен скрючился рядом с ней. Его палец лежал на спусковом крючке.

На втором этаже появились еще двое солдат – позади того места, где лежал их мертвый товарищ. Торвальдсен мгновенно застрелил обоих.

Стефани начинала смотреть на этого датчанина иначе, чем прежде. Она знала его как человека, всегда готового к сотрудничеству и не слишком отягощенного совестью. Теперь же она видела перед собой хладнокровного воина, готового на все. Мощные удары пуль отшвырнули тела солдат назад.

Стефани увидела робота и услышала какие-то странные щелчки. Эта «черепашка» выкатилась из-за угла позади солдат в тот самый момент, когда Торвальдсен скосил их очередью из автомата. Одна из пуль пробила кожух робота, и теперь машинка двигалась рывками и дергалась, как умирающее животное. Его хоботок втянулся в корпус.

А потом эта штука взорвалась, объятая пламенем.

91

Малоун услышал выстрелы, а затем что-то ухнуло, и на него дохнуло чудовищным жаром. Поняв, что произошло, он выскочил из-за кресла и метнулся к арке, где уже встала с пола Кассиопея.

Он огляделся. Со второго этажа хлестало пламя, вылизывая каменные перила и пожирая стены. Стрельчатое окно лопнуло от невообразимо высокой температуры.

Затем вспыхнул пол.

Стефани загородилась рукой от волны жара, прокатившейся мимо нее. Робот даже не взорвался, он скорее испарился во вспышке, напоминавшей маленький атомный взрыв. Опустив руку, она увидела, что огонь распространяется во всех направлениях, подобно цунами охватывая стены, пол и даже потолок.

Огонь находился в пятидесяти футах – и приближался.

– Бежим! – крикнула Стефани, и они кинулись прочь от бурлящего огненного Мальстрема.

Они бежали быстро, но пламя распространялось еще быстрее. Стефани понимала, что наибольшей опасности подвергается Эли, ведь машина обрызгала его адской смесью. Она оглянулась через плечо. Десять футов.

Дверь в спальню, где они оказались, выйдя из потайного хода, была впереди. Первым в нее нырнул Линдси, затем – Эли. Стефани и Торвальдсен юркнули туда же почти в тот самый момент, когда огонь нагнал их.

– Он – там, наверху, – выдохнула Кассиопея, глядя на пылающий второй этаж, а затем крикнула: – Эли!

Малоун обхватил женщину рукой за шею и ладонью закрыл ей рот.

– Мы не одни, – прошептал он ей на ухо. – Думай! Здесь есть и другие солдаты, а еще Зовастина и Виктор. Они здесь, уж ты мне поверь.

Сказав это, он отпустил ее.

– Я иду за ним, – заявила Кассиопея. – Эти солдаты наверняка стреляли в них. В кого же еще?

– Мы с тобой ничего не знаем.

– Так где же они? – спросила она у огня.

Малоун подал знак – и они вернулись в предыдущий салон. Он слышал, как наверху трещит горящая мебель и лопаются оконные стекла. К счастью, пока огонь не спустился на первый этаж, как это произошло в греко-римском музее в Копенгагене, но один из роботов, словно почувствовав жар, появился на противоположном конце вестибюля, заставив Малоуна не на шутку встревожиться.

Если взорвался один, почему бы не взорваться другим?

Зовастина услышала, как кто-то выкрикнул имя Эли, почувствовала жар от взорвавшегося робота и ощутила запах горящего «греческого огня».

– Дураки! – прошипела она, адресуясь к своим солдатам, находившимся где-то в доме.

– Это была Витт, – сказал Виктор. – Она кричала.

– Найди наших людей, – приказала Зовастина, – а я отыщу ее и Малоуна.

Стефани вбежала в потайную дверь, которая все еще была открыта, и захлопнула ее после того, как внутри оказались все остальные.

– Слава богу! – проговорил Линдси.

В потайном ходе еще не скопился дым, но она слышала, как пламя пытается прогрызть себе путь сквозь стены. Они ретировались к лестнице и спустились на первый этаж. Стефани искала любой выход и наконец увидела впереди открытую дверь. Торвальдсен тоже заметил ее, и через несколько секунд они вышли в просторную обеденную залу.

Малоун не мог ответить на вопрос Кассиопеи о том, где находятся Стефани, Торвальдсен и Эли. Он тоже переживал за них.

– А теперь оставь меня в покое, – сказала ему Кассиопея.

В ее голосе вновь зазвучала горечь, как было в Копенгагене, и Малоун подумал, что напоминание о реальности может немного отрезвить ее.

– У нас осталось только три патрона, – сказал он.

– Ни черта подобного!

Кассиопея бросилась вперед, подняла с пола автоматы двух убитых гвардейцев и проверила магазины.

– Патронов у нас навалом. – Она протянула Малоуну один автомат и проговорила: – Спасибо, что привез меня сюда, Коттон. Но это должна сделать я. – Она помолчала и добавила: – Сама.

Он понял, что спорить с ней бесполезно.

– Наверняка должен быть другой путь наверх, – проговорила женщина. – Я найду его.

Малоун хотел сказать, что в таком случае он тоже идет с ней, но в этот момент его внимание привлекло движение слева. Он резко развернулся и поднял автомат.

В дверях стоял Виктор.

Малоун выпустил очередь из АК-74 и тут же укрылся в вестибюле. Он не знал, попал ли в предателя, но, оглядевшись, выяснил одну вещь наверняка. Кассиопея исчезла.

Стефани слышала выстрелы, которые прозвучали где-то на первом этаже. Обеденная зала вытянулась прямоугольником с высоченными стенами, вогнутым потолком и оконными стеклами в свинцовой оправе. Главным предметом здесь был длинный стол, рассчитанный на тридцать обедающих.

– Мы должны уходить, – сказал Торвальдсен.

Линдси попытался убежать, но Эли поймал его и повалил спиной на стол, опрокинув при этом несколько стульев.

– Я же сказал, мы идем в лабораторию.

– Ты можешь идти хоть к черту!

В сорока футах от них в дверях появилась Кассиопея. Она была вымокшая, усталая и держала в руках автомат. Стефани наблюдала за реакцией подруги, когда та увидела Эли. Она рисковала жизнью, отправившись с Зовастиной из Венеции сюда, но вот теперь этот риск оправдался.

Эли тоже увидел ее – и тут же отпустил Линдси. Позади Кассиопеи в дверном проеме материализовалась Зовастина и прижала дуло пистолета к спине мулатки. Эли окаменел.

Одежда и волосы верховного министра также были мокрыми. Стефани раздумывала, не попытаться ли обезвредить ее, но противник получил значительный перевес сил, когда в залу вошли Виктор и трое солдат с автоматами наперевес.

– Опустите оружие, – приказала Зовастина. – Медленно.

Стефани многозначительно посмотрела на Кассиопею и покачала головой, давая знак, что сопротивляться бесполезно. Торвальдсен первым положил автомат на стол. Она последовала его примеру.

– Линдси, – проговорила Зовастина, – пора вам отправляться со мной.

– Ни за что. – Он попятился по направлению к Стефани. – Я с вами никуда не пойду.

– У меня нет времени на пререкания, – сказала Зовастина и подала знак одному из гвардейцев.

Тот кинулся к Линдси, который продолжал пятиться к открытой потайной двери. Эли сделал вид, что хочет поймать ученого, но, когда подбежал солдат, он толкнул Линдси на него, а сам прыгнул в потайной проход и захлопнул за собой дверь. Солдаты вскинули оружие.

– Нет! – крикнула Зовастина. – Пусть идет. Мне он больше не нужен, а этот дом скоро сгорит до основания.

Малоун шел по лабиринту комнат, переходя из одной в другую. Коридор, затем комната, затем снова коридор, затем новая комната – и так далее. На пути ему никто не встретился, но он постоянно ощущал запах пожара, бушующего на верхних этажах. Большая часть дыма поднималась к третьему этажу, но пройдет не так много времени, и воздух внизу тоже будет отравлен продуктами горения.

Он должен был найти Кассиопею. Куда она подевалась?

Малоун дошел до комнаты, которая напоминала просторную кладовую, и, заглянув в нее, обнаружил нечто необычное. В ее задней стене зияло отверстие размером с дверь, а за ним тянулся коридор, освещенный тусклым светом слабых лампочек. Из этого коридора послышался звук шагов. Они приближались.

Малоун крепче сжал автомат и распластался вдоль вонючей липкой стены рядом с входом в кладовку. Быстрые шаги звучали все ближе. Он приготовился. Кто-то вышел из кладовки.

Одной рукой Малоун впечатал тело незнакомца в стену, а второй, держа указательный палец на спусковом крючке, прижал дуло автомата к его челюсти. На него смотрели яростно блестящие голубые глаза. На молодом красивом лице не было никаких признаков страха.

– Кто вы? – спросил Малоун.

– Эли Ланд.

92

Зовастина была довольна. Она заполучила Линдси, все научные данные Винченти, могилу Александра, снадобье, а теперь еще и Торвальдсена, Кассиопею Витт и Стефани Нелле. Недоставало только Малоуна и Эли Ланда, но они для нее уже не имели значения. Они находились снаружи и шли по направлению к вертолету. Двое из оставшихся солдат конвоировали пленников под дулами автоматов. Виктор и два других гвардейца несли компьютеры Винченти и двух «черепашек», которые не пригодились в доме.

Зовастиной было необходимо вернуться в Самарканд и лично контролировать проведение тайной военной операции, которая скоро начнется. Ее задача здесь была выполнена с блеском. Она давно надеялась на то, что, если могила Александра найдется, она окажется на подконтрольной ей территории. Благодарение богам, так и получилось. Подошел Виктор, держа два системных блока компьютеров.

– Грузи их в вертолет, – приказала она.

Она смотрела, как Виктор поставил блоки в задний отсек вертолета, а вместе с ними – двух роботов, чудо азиатской техники, созданное руками ее инженеров. Эти программируемые бомбы были само совершенство, с поразительной точностью доставляя «греческий огонь» по назначению, а затем взрываясь по команде. Обходились они недешево, поэтому Зовастина относилась к ним бережно. Она была рада, что эти два не понадобились. Значит, их можно будет использовать в следующий раз в каком-нибудь другом месте.

Она вручила Виктору пульт дистанционного управления «черепашками».

– Займись домом, когда я улечу. – Верхние этажи уже были полностью объяты огнем, и оставались считанные минуты до того момента, когда весь дом превратится в пылающую преисподнюю. – И убей их всех.

Виктор кивнул, давая понять, что понял задачу.

– Но прежде чем улететь, я хочу отдать один должок.

Она отдала Виктору свой пистолет, подошла к Кассиопее Витт и сказала:

– Возле бассейнов вы сказали, что готовы предоставить мне возможность поквитаться с вами.

– С удовольствием.

Зовастина улыбнулась.

– Я так и думала.

– Где остальные? – спросил Малоун у Эли, опустив автомат.

– Их схватила Зовастина.

– А вас?

– Я сбежал. – Эли поколебался и добавил: – Я должен кое-что сделать.

Малоун ждал дальнейших объяснений, надеясь на то, что они будут убедительными.

– В этом доме находится лекарство от СПИДа. Я обязан найти его.

Ничего себе! Малоун понимал, насколько это может быть важно и для Кассиопеи, и для Эли. Одновременно с этим он понимал, что, оставаясь в доме, он искушает судьбу. Словно подтверждая его мысли, слева от Малоуна проехал электрический дракончик, плюющийся жидким «греческим огнем».

– Куда пошли остальные?

– Не знаю. Когда Зовастина и ее люди захватили их, они находились в обеденной зале. Мне удалось ускользнуть через потайной ход.

– Где находится лекарство?

– В лаборатории под домом. Туда ведет еще одна потайная дверь из библиотеки, где нас сначала держали.

В голосе молодого человека звучало неподдельное возбуждение. Глупость, конечно, но, с другой стороны, какого черта? Для него это был вопрос жизни и смерти.

– Показывайте дорогу.

Кассиопея кружила вокруг Зовастиной. Стефани, Торвальдсен и Линдси стояли в стороне, под прицелом автоматов. Было ясно, что верховный министр желает устроить шоу, чтобы поразить воображение своих людей. Что ж, хорошо. Она получит то, что ей причитается.

Зовастина напала первой, обхватив Кассиопею рукой за горло и упершись коленом ей в позвоночник. Она была сильной. Сильнее, чем можно было предположить. Зовастина с легкостью приподняла Кассиопею и перебросила ее через себя.

Кассиопея с силой ударилась о землю. Не обращая внимания на боль, она вскочила на ноги и ударила Зовастину в грудь правой ногой, заставив противницу пошатнуться. Затем она прыгнула на врага. Ее плечо врезалось в твердое, как камень, бедро Зовастиной, и обе женщины покатились по земле.

Малоун вошел в библиотеку. Пока они осторожно перемещались по первому этажу, им не встретился ни один солдат. Дом постепенно заполнялся дымом, становилось все жарче. Эли направился прямиком к лежащему на полу трупу.

– Человек Винченти, – пояснил он. – Его застрелила Зовастина. – Он взял с тела серебряный брелок и показал его Малоуну. – Они использовали эту штуку, чтобы открыть потайную дверь.

Эли направил брелок на китайский шкаф и нажал одну из кнопок. Шкаф повернулся на девяносто градусов.

– Не дом, а парк аттракционов, – буркнул Малоун, входя следом за Эли в сумрачный проход.

Зовастина кипела от ярости. Она привыкла побеждать – в бускаши, в политике, в жизни. Она бросила вызов Витт, поскольку хотела доказать этой женщине, что она – лучше. Ей также хотелось, чтобы ее люди увидели: их лидер не боится никого и ничего. Пусть их здесь было мало, это ничего. Зачастую рассказы немногих становятся основой для легенд.

Теперь все здесь принадлежит ей. Дом Винченти будет снесен, а на его месте возведут мемориал в честь завоевателя, выбравшего это место для своего последнего упокоения. Пусть он был греком по рождению, но в душе он был азиатом, и только это имело значение.

Она крутанулась и сбросила с себя Витт, но продолжала мертвой хваткой держать ее за руку. Резко поднявшись, она дернула за эту руку и одновременно ударила Витт коленом под подбородок. Она знала, что такой удар заставит противника содрогнуться от боли во всем теле. Она сама испытывала такое. Затем она ударила Витт кулаком в лицо. Сколько раз она вот так же атаковала других чопенов во время игры? Сколько раз ей приходилось держать тяжелый боз? Ее сильные руки привыкли к нагрузкам и боли. Ослепленная болью, Витт упала на колени.

Как смеет это ничтожество считать себя равной ей?

С Витт было покончено. У нее не осталось сил для дальнейшей борьбы. Зовастина подняла ногу и, ударив женщину каблуком в лоб, отправила ее на землю. Витт лежала, не шевелясь.

Зовастина, задыхаясь скорее от злости, нежели от усталости, распрямилась и вытерла грязь с лица. Довольная победой, она повернулась к своим людям. Виктор одобрительно кивнул, в глазах солдат читалось восхищение.

Как хорошо быть настоящим бойцом!

Малоун вошел в подземную лабораторию. Они находились на глубине в тридцать футов под землей, а над ними горел дом. В воздухе стояла знакомая вонь, а ступени, ведущие вниз, были скользкими от горючей смеси.

Здесь, по всей видимости, проводились биологические исследования. Об этом говорили несколько стерильных камер с защитными перчатками и холодильник с ярким значком, предупреждающим о биологической опасности.

Они с Эли замерли на пороге, не испытывая ни малейшего желания идти дальше. Неохота Малоуна была вызвана видом пластиковых бутылей с прозрачной жидкостью, расставленных на столах. Ему уже приходилось видеть такие – в греко-римском музее, в самую первую ночь, когда начались эти приключения.

На полу лежали два тела – истощенной женщины в халате и огромного мужчины в темной одежде. Оба были застрелены.

– По словам Линдси, – сказал Эли, – Винченти держал флэш-карту в руке, когда Зовастина убила его.

С этим нужно было кончать. Малоун осторожно обошел столы и приблизился к мертвому мужчине, который весил не меньше ста пятидесяти килограммов. Его туша лежала на боку, рука была вытянута, словно перед смертью мужчина силился встать. В его груди зияли три пулевых отверстия. Вытянутая рука была открыта и лежала возле ножки стола, вторая – сжата в кулак. Малоун с помощью автоматного ствола разогнул уже успевшие окостенеть пальцы мертвеца.

– Вот она! – воскликнул Эли и, присев на корточки, взял из мертвой руки вожделенную флэш-карту.

Этот молодой человек напоминал Малоуну Кая Торвальдсена, хотя он видел парня всего лишь раз, в Мехико, когда его жизнь впервые пересеклась с жизнью Хенрика Торвальдсена. Кай и Эли были одного возраста. Неудивительно, что Хенрика так тянуло к нему.

– Пошли, – сказал Малоун. – Здесь скоро все загорится.

Эли поднялся на ноги.

– Я совершил ошибку, поверив Зовастиной. Но тогда она показалась мне настоящим энтузиастом истории, любящим и ценящим прошлое.

– Она любит и ценит только то, что может использовать во благо себе.

Эли указал на свою одежду.

– Меня всего обрызгало этой дрянью.

– Плавали, знаем.

– Зовастина – ненормальная. Она убийца.

С этим утверждением нельзя было не согласиться.

– Поскольку мы выполнили то, ради чего пришли, не пора ли нам убираться, прежде чем мы с вами не превратились в очередных ее жертв? – проговорил Малоун и, помолчав, добавил: – Не говоря уж о том, что Кассиопея порвет меня на куски, если с вами что-нибудь случится.

93

Зовастина забралась в вертолет. Линдси уже находился в заднем отсеке – пристегнутый ремнями безопасности и прикованный наручниками к железной скобе переборки.

– Министр, я не доставлю вам неприятностей, клянусь! Я сделаю все, что вы захотите, уверяю вас. Меня вовсе незачем приковывать. Прошу вас, министр…

– Если ты не заткнешься, – холодно произнесла она, – я пристрелю тебя прямо сейчас.

Ученый, видимо, понял, что лучше не нарываться, и умолк.

– И не открывай больше рот.

Обернувшись, она оглядела просторный отсек, способный вместить дюжину вооруженных мужчин. Компьютеры Винченти и две оставшиеся «черепашки» были надежно закреплены. Кассиопея Витт все еще лежала на земле, а пленников охраняли четверо солдат.

Виктор стоял рядом с вертолетом.

– Ты отлично поработал, – проговорила Зовастина. – Когда я улечу, взорви дом и убей всех этих людей. Я поручаю тебе охранять это место. По возвращении в Самарканд я пришлю тебе подкрепление. Теперь это собственность Федерации, имеющая первостепенное значение.

Она посмотрела на особняк, верхние этажи которого были объяты пламенем. Скоро от него не останется ничего, кроме головешек. Зовастина уже видела Дворец Азии, который она возведет на этом месте. А вот показывать ли миру могилу Александра Великого, она еще не решила. Нужно обдумать все возможности, и, поскольку только она является хозяйкой этого места, решение тоже будет принадлежать только ей.

Она повернулась к Виктору и долго смотрела ему в глаза, а потом сказала:

– Спасибо, мой друг. – Она видела, как вытянулось от удивления лицо мужчины. – Да, обычно я не говорю таких слов, поскольку всегда ожидаю от тебя добросовестного выполнения своих обязанностей, но на сей раз ты превзошел самого себя.

Она посмотрела на Кассиопею Витт, Стефани Нелле и Хенрика Торвальдсена. Они – проблема, которая скоро останется в прошлом. Коттон Малоун и Эли Ланд все еще в доме. Если они еще не погибли, то это произойдет буквально через несколько минут.

– Увидимся во дворце, – сказала она Виктору и закрыла дверь кабины.

Виктор слушал, как заработали турбины и лопасти несущего винта стали со свистом рассекать воздух, вздымая с земли клубы пыли. Затем винтокрылая машины взмыла в прозрачное полуденное небо.

Он быстро подошел к своим людям. Двоих он отправил к главным воротам поместья, приказав им охранять вход, еще двоим велел присматривать за Нелле и Торвальдсеном.

Затем он приблизился к Кассиопее. Ее лицо было разбито, из носа текла кровь, струйки пота оставляли на щеках грязные дорожки. Неожиданно ее глаза открылись, и она крепко вцепилась в его руку.

– Пришел, чтобы закончить дело? – спросила она.

В левой руке Виктор держал пистолет, в правой – пульт дистанционного управления «черепашками». Он спокойно положил его на землю рядом с женщиной.

– Да, – сказал он, – именно для этого я и пришел.

Вертолет с Зовастиной уносился на восток, в сторону дома и раскинувшейся позади него долины.

– Пока вы с ней дрались, – сказал он, – я активировал двух «черепашек», находящихся в вертолете. Теперь они запрограммированы на взрыв, когда будут взорваны те, что находятся внутри дома. – Он указал на электронное приспособление. – Команду на взрыв можно отдать с помощью этого пульта.

Кассиопея взяла пульт с земли, но он быстро приставил пистолет к ее виску.

– Осторожнее!

Кассиопея смотрела на Виктора, размышляя. Успеет ли она нажать на кнопку раньше, чем он выстрелит? Он, наверное, думал о том же.

– Вы должны сделать выбор, – сказал он. – Ваш Эли и Малоун, возможно, все еще находятся в доме. Убьете Зовастину – убьете и их.

Ей оставалось надеяться лишь на то, что Малоун сумеет выпутаться и спасет Эли. Но мысли Кассиопеи занимало еще кое-что.

– Как вам можно верить? Вы играете сразу за несколько сторон.

– Моя задача заключалась в том, чтобы положить всему этому конец. Именно это сейчас и должно произойти.

– Убийство Зовастиной, возможно, не является решением проблемы.

– Это – единственное решение. Иначе ее не остановить.

Кассиопея задумалась над его словами. Наверное, он прав.

– Я собирался сделать это сам, – сказал Виктор, – но потом подумал, что, возможно, вам это доставит большее удовольствие.

– И поэтому вы суете мне в лицо пистолет? – спокойно спросила она.

– Это для охранников. Они не должны ни о чем догадаться.

– Разве могу я быть уверенной в том, что после того, как я нажму на кнопку, вы не выстрелите мне в лицо?

– Нет, не можете.

Вертолет уже миновал дом и теперь находился над цветущим лугом на высоте примерно в тысячу футов.

– Еще немного – и вертолет выйдет из зоны действия сигнала, – предупредил Виктор.

Кассиопея пожала плечами.

– Никогда не рассчитывала на то, что доживу до старости.

И она нажала на кнопку.

Стоя на расстоянии в тридцать футов, Стефани видела, как Виктор направил на Кассиопею пистолет. Она также заметила, как перед этим он положил на землю какой-то предмет, но Кассиопея отвернулась, и было невозможно понять, что происходит. Вертолет превратился в огненный шар.

Это даже был не взрыв. Ослепительный свет разлился во все стороны, словно родилась сверхновая звезда. А через долю секунды к вспышке присоединился грохот, прокатившийся над всей долиной. Пылающие обломки разлетелись во все стороны и посыпались вниз огненным дождем. В тот же самый момент окна на первом этаже особняка вылетели наружу, а их оконных проемов стали свирепо рваться оранжевые волны огня.

Кассиопея поднялась с земли. Виктор стоял рядом.

– Похоже, он вновь на нашей стороне, – заметил Торвальдсен.

Виктор указал на двух охранников и пролаял какую-то команду на русском, как ей показалось, языке. Мужчины куда-то побежали. Кассиопея устремилась к дому. Остальные последовали за ней.

Малоун поднялся по ступенькам следом за Эли и вновь оказался в библиотеке. Откуда-то из глубины дома раздавался глухой стук, и он сразу же заметил, как изменилась температура.

– Эти штуковины активированы.

За дверью библиотеки горело все. Снова послышался стук, на сей раз ближе. Становилось все жарче. Малоун кинулся к двери и выглянул из нее. Коридор был непроходим ни в ту, ни в другую сторону. Пламя пожирало пол и двигалось по направлению к нему. Он вспомнил, что сказал ему Эли: «Меня всего обрызгало этой дрянью». Повернувшись, Малоун посмотрел на высоченное окно. Оно было, наверное, десять на восемь футов. И еще он заметил, что вдалеке что-то горит. Еще несколько мгновений, и огонь доберется до библиотеки.

– А ну-ка, помоги! – крикнул он Эли.

Тот сунул флэш-карту в карман и ухватился за один конец небольшого дивана. Малоун взялся за другой. Общими усилиями они подняли его и швырнули в окно. Стекло разлетелось, и диван вылетел наружу, расчистив для них путь к отступлению. Однако выбраться через окно было пока нельзя из-за обилия острых осколков, торчащих из рамы.

– Стул! – выкрикнул Малоун. – Действуй стулом!

Огонь ворвался в библиотеку и набросился на стены. Вспыхнули полки со стоящими на них книгами. Малоун и Эли схватили стулья и принялись вышибать ими оставшиеся осколки.

Загорелся пол. Все, на что попала горючая смесь, моментально занималось пламенем. Времени не оставалось.

Оба мужчины прыгнули в окно.

Кассиопея, Виктор, Торвальдсен и Стефани бежали к пылающему дому. Внезапно она услышала звон бьющегося стекла и увидела, как из окна вылетел диван и брякнулся оземь. Она рисковала, решив убить Зовастину, в то время как Малоун и Эли все еще находились внутри дома, но Малоун сам любил повторять: «Правильно, неправильно, но делай хоть что-нибудь».

Вслед за диваном из окна полетел стул. А потом оттуда же выпрыгнули Малоун и Эли. За их спинами уже вовсю бушевало пламя. Малоун приземлился не столь грациозно, как в Копенгагене. Он ударился о землю правым плечом и покатился по траве. Эли тоже больно шлепнулся на землю и несколько раз перевернулся, прикрывая руками голову. Кассиопея бросилась к ним. Эли поднял на нее глаза. Она улыбнулась и спросила:

– Развлекаетесь?

– Как и ты, – ответил он. – Что у тебя с лицом?

– Из меня выбивали пыль. Но все-таки последней посмеялась я.

Кассиопея помогла ему подняться, и они обнялись.

– От тебя воняет, – проговорила она.

– «Греческий огонь». Последний писк моды в мире парфюма.

– А как же я? – проворчал Малоун, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. – Где же «как ты себя чувствуешь, дорогой?» и «рада видеть, что ты не поджарился»?

Она шутливо покачала головой и обняла его.

– Сколько автобусов тебя переехало? – поинтересовался Малоун, заметив ее разбитое лицо.

– Только один.

– Вы что, знакомы? – с удивлением спросил Эли.

– Да, встречались пару раз.

Кассиопея увидела, как исказилось лицо Малоуна, когда он заметил Виктора.

– А этот что здесь делает? – спросил он.

– Хочешь – верь, хочешь – нет, но он на нашей стороне, – ответила Кассиопея. – По-моему.

Она указала на горящие в отдалении обломки вертолета и бегущих к ним солдат и сообщила:

– Зовастина мертва.

– Страшное дело, – произнес Виктор. – Трагическая катастрофа вертолета, произошедшая на глазах четырех гвардейцев. Ее похоронят с почестями.

– А Дэниелсу придется позаботиться о том, чтобы новый верховный министр Центрально-Азиатской Федерации был более дружелюбным, – добавила Стефани.

Кассиопея заметила черные точки в небе к востоку от них. Они быстро увеличивались в размерах.

– У нас компания, – сказала она.

Они смотрели на приближающиеся вертолеты.

– Это наши, – проговорил Малоун. – «Апачи АН-64» и «Черный ястреб».

Американские боевые вертолеты приземлились. Дверь одного из «Апачей» открылась, и Малоун увидел знакомое лицо.

Эдвин Дэвис.

– Вертолеты прилетели из Афганистана, – сообщил Виктор. – Дэвис сказал, что они будут находиться поблизости, наготове – и следить за происходящим.

– Знаете, – заговорила Стефани, – убить Зовастину таким способом было не очень разумно.

Кассиопея уловила в голосе подруги раздраженные нотки.

– Почему же? – спросила она.

Торвальдсен шагнул вперед.

– Ты этого не знаешь, но Винченти нашел лекарство от ВИЧ. Они с Линдси разработали его, и вся информация, связанная с этими исследованиями, хранилась на компьютерах, которые были в вертолете. Перед смертью Винченти, правда, скопировал ее еще и на флэш-карту, но, к сожалению, – он указал на объятый огнем дом, – она уже наверняка погибла.

Кассиопея заметила лукавое выражение, появившееся на физиономии Малоуна, а поглядев на Эли, увидела, что он улыбается. Они оба выглядели измученными, но от них буквально веяло торжеством. Эли сунул руку в карман, а затем вытащил ее и раскрыл ладонь. На ней лежала флэш-карта.

– Что это? – спросила она с замиранием сердца.

– Жизнь, – ответил Малоун.

94

Малоун потрясенно взирал на могилу Александра Великого. После появления Эдвина Дэвиса подразделения армейского спецназа быстро взяли под контроль территорию поместья, без единого выстрела разоружив четырех оставшихся гвардейцев Зовастиной. Этот рейд был санкционирован президентом Дэниелсом. Дэвис сказал, что со стороны правительства Федерации вряд ли стоит ожидать официальных протестов. Зовастина умерла. Занимался новый день.

После того как была обеспечена безопасность территории и на горы стала опускаться темнота, они все прошли к бассейнам и нырнули в «коричневый глаз». Даже Торвальдсен, которому отчаянно хотелось увидеть могилу. Малоун помог ему проплыть через туннель. Впрочем, датчанин, несмотря на свой возраст и искривленный позвоночник, оказался превосходным пловцом.

Они взяли с собой дополнительные фонари и мощные лампы из вертолетов, и теперь саркофаги заливал яркий электрический свет. Он с восхищением смотрел на разноцветные глазурованные кирпичи, которыми были выложены стены. Их синий, оранжевый, желтый и черные цвета нисколько не поблекли за два тысячелетия. Эли рассматривал три полосы орнамента в виде повторяющихся изображений льва, выложенных из разноцветных плиток.

– Примерно таким же узором был выложен путь, которым шли процессии в древнем Вавилоне, – сказал он. – У нас есть мощи, оставшиеся с тех пор, но здесь перед нами лежит совершенно нетронутое тело.

Эдвин Дэвис приплыл вместе с ними. Ему тоже захотелось взглянуть на то, что так усердно искала Зовастина. Теперь Малоун чувствовал себя гораздо увереннее, зная, что на другом конце подводного туннеля коричневый бассейн охраняет сержант американского спецназа и четыре бойца, вооруженные карабинами М-4.

Они со Стефани вкратце пересказали Дэвису произошедшие здесь события. Малоун стал теплее относиться к заместителю советника по национальной безопасности, особенно узнав, что тот был готов в любой момент прийти к ним на помощь.