Текст книги "Цикл романов "Все секреты мира" (СИ)"
Автор книги: Стив Берри
Жанры:
Триллеры
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 216 (всего у книги 307 страниц)
– Неправда, – возразил Роуэн. – Мы давно отказались от насилия. Оно никогда не может быть средством достижения цели. Всю свою жизнь я посвятил тому, чтобы «святые» обрели долгожданную свободу, не прибегая при этом к насилию.
Он не ослышался? Его укоряют за то, что он сделал? А Кассиопея?
– Почему ты лгала мне? – спросил Хусепе. – Почему ты так поступила со мной?
– Потому что так надо было. То, что ты сделал, – это ужасно.
– Как она смеет? Она должна знать свое место.
– Я дал клятву слушаться пророков. Именно так я и поступил.
– Когда ты предложил воссоздать данитов, – произнес Роуэн, – мне и в голову не могло прийти, что ты зайдешь так далеко.
– Он слаб, Хусепе. И глуп, как и все остальные. Такое нельзя терпеть. Мы с тобой не можем больше это терпеть. Ни минуты.
Ангел прав.
– Пророк Джозеф говорит мне, что ты ошибаешься, – сказал он.
– Пророк Джозеф вот уже сто пятьдесят лет как мертв, – возразила Стефани.
– Заткнись! – рявкнул Салазар и нацелил пистолет прямо ей в грудь. – Только попробуй сказать это еще раз. Он жив.
– Спроси насчет Старейшины. Мы должны знать, с нами он или против нас.
– Он предатель? – спросил у Стефани Салазар и махнул пистолетом в сторону Роуэна.
***
Роуэн пока не вмешивался в дела Салазара и не задавал лишних вопросов. Чего он никак не ожидал, так это того, что всплывут какие-то убийства.
– Ты действительно убил того человека в Мичигане, как говорит мисс Нелл? – спросил он.
– Нам нужен был его журнал, но он отказался его нам продать. И поэтому получил воздаяние за свой грех.
– Это какой же, если не секрет?
– Алчность, что же еще. Мы сегодня находимся здесь частично благодаря моему милосердию по отношению к нему.
– Ты называешь убийство милосердием? – не поверил своим ушам Роуэн.
– Так завещал Пророк. – Салазар вновь повернулся к Стефани. – Так этот Апостол – предатель?
– Мы здесь для того, чтобы найти документ, который Авраам Линкольн передал на хранение мормонам. Спроси у него, где этот документ.
Этот вопрос задавал себе сам Роуэн. Он по наивности решил, что как только попадет сюда, все тотчас же станет ясно. Увы, внутри пещеры не было ничего, кроме камней, подземного озера и статуи. Но ведь именно на это место указывал Линкольн. А еще он видел надпись на внутренней крышке часов. Правда, Роуэн исходил из предположения, что и часы, и рисунок – подлинные.
– Это она сказала мне, что искать нужно именно здесь, – сказал он, указав на Стефани.
– Все верно, – согласилась та. – Это то самое место, которое Бригам Янг указал Линкольну. Место, где хранилось золото мормонов. Линкольн выгравировал его название изнутри на крышке часов. Так где же документ?
Ее вопрос был адресован Роуэну.
Тот заметил, что Салазар ждет ответа. Увы, ответа у него не было.
Стефани опустила руки.
– У него нет ответа, потому что здесь ничего нет. Он тебе не союзник. Более того, он твой враг. Сначала он говорит тебе, что не имеет ничего против данитов, а затем расстраивается из-за того, какими методами те действуют. Он требует результатов, а потом жалуется, что они получены неправедным путем. Он уважаемый член Сената. Он – часть правительства США. Неужели ты думаешь, что он хотя бы на миг возьмет на себя ответственность за твои преступные деяния?
Она нарочно подначивала Салазара.
– Не слушай ее! – крикнул Роуэн.
Салазар повернулся к нему.
– Это почему же? Потому что она говорит правду?
– Хусепе, пора прекращать это дело.
– О, это еще начало. Будет еще хуже, – заявила Стефани. – Сейчас сюда спешат другие агенты. Вскоре все закончится. И сенатор Роуэн это прекрасно знает. Мы вместе разработали этот план.
Роуэн шагнул к Салазару. Но тот направил пистолет ему прямо в грудь. Сенатор застыл на месте.
– Хусепе, – спокойно произнес он. – Выслушай меня.
***
Кассиопея молчала – слушала и пыталась понять глубину безумия Хусепе. Он утверждал, будто видит перед собой Джозефа Смита. Впрочем, в его взгляде промелькнула и боль, когда она – второй раз в жизни – ранила его прямо в сердце.
– Никому не двигаться! – приказал Хусепе, обращаясь к Роуэну.
– Скажи, Пророк еще здесь? – спросила Кассиопея.
– Он наблюдает за вами так же, как и за мной.
– И давно ты его видишь?
– Уже много лет. Но лишь недавно он признался мне, кто он такой. Раньше я думал, что это Мороний.
– Скажи, это Пророк велел тебе убить моего агента? – спросила Стефани.
Салазар злобно посмотрел на нее.
– Он велел мне предложить ему воздаяние за его грехи, чтобы тот смог познать вечное блаженство. Что я и сделал.
– Они обманули тебя, – сказала Стефани. – Роуэн и Кассиопея.
– И все же вот он я, целюсь в тебя из пистолета.
Кассиопея поняла: Стефани нарочно провоцирует Салазара, и если так будет продолжаться и дальше, тот сорвется.
– Хусепе, я прошу тебя опустить пистолет. Все кончено.
– Кончено? Это только начало! Скажи ей, Старейшина Роуэн. Скажи ей о своем великом виде́нии, которое вскоре станет реальностью.
– Да, сенатор, – поддержала его Стефани. – Расскажи нам о светлом будущем. Разумеется, чтобы оно наступило, тебе потребуется документ, подписанный Отцами-Основателями. Ты вспомнил, где он находится?
– Ты меня подставила, – огрызнулся Роуэн. – Ты нарочно подталкивала меня, чтобы заманить в ловушку.
– Я говорила тебе только правду – всегда. Фальта Нада – эта фраза начертана изнутри часов Линкольна. Письмо Мэри Тодд – настоящее, как и записки Мэдисона. И все это я передала тебе. Кстати, ты, случайно, не делился ничем из этого с кем-нибудь из здесь присутствующих?
– Прекрати! – выкрикнула Кассиопея.
– Вот как? – удивилась Стефани. – Это с какой стати? Ты ведь сама не желала останавливаться, когда отправилась в Австрию! Или когда полетела в Айову… Ну конечно, твой бывший любовник не знал правды. Ты лгала ему. Использовала его. Выполняла мое поручение.
– Заткнись!
Стефани сделала шаг навстречу Хусепе.
– Спроси своего Пророка, какое наказание причитается за ложь?
***
Салазар больше не хотел это слушать, но что он мог поделать? Кассиопея сама призналась, что лгала ему, а Старейшина Роуэн не знал, зачем они сейчас здесь. Что наводило на вопросы. Выходит, его подставили? Эта женщина только что заявила, что сейчас сюда прибудут другие агенты. Может, ему стоит призвать на помощь своих верных данитов?.. Да, но как он это сделает, пока находится здесь, в пещере? И что ему делать с Кассиопеей, Роуэном и этой Стефани Нелл?
– Эта женщина права, Хусепе. Наказание за ложь должно быть строгим. За нее полагается воздаяние. Все эти три души нуждаются в твоей милости. Убийство ради спасения души не считается убийством.
Глава 68
Довольно разговоров, подумал Малоун. Салазар безумен. Это понятно даже ребенку. Да, но он вооружен. Можно, конечно, открыть огонь и прорваться в пещеру, но где гарантия, что вместе с Салазаром они не пристрелят кого-то еще?
Нет, нужно действовать тоньше.
Коттон слушал, как Стефани провоцирует Салазара, пытается вложить ему в уши мысль о том, что и Кассиопея, и Роуэн – предатели. Ему было понятно, чего она добивается, но он не позволит, чтобы она и Кассиопея подставляли себя под пули.
– Кажется, нам пора, – шепнул он Люку. Тот кивнул.
Малоун качнул головой и подал ему знак, взмахнув пистолетом.
– Только не этих.
Люк, похоже, его понял. Но и он был не столь наивен.
– Сдается мне, у тебя два пистолета? – шепотом спросил Коттон.
Люк закатал правую штанину. К ноге был привязан небольшой револьвер; когда-то и он сам носил точно такой. Люк отцепил револьвер и передал его Малоуну. Тот засунул револьвер Люку за ремень.
– Держись впереди меня, – одними губами произнес он.
***
Стефани знала, что в этом месте ничего нет. Перед тем как ей уехать из Блэр-хаус, Дэнни Дэниелс сказал ей, что когда-то этот документ действительно хранился здесь. Но только во времена Линкольна. Чарльз Сноу рассказал президенту все. Тот, в свою очередь, передал информацию ей. Она не стала делиться ею с Роуэном. Ей нужно было, чтобы Роуэн, а вместе с ним Салазар и Кассиопея приехали сюда. Если она права – а двадцать лет службы в разведке кое-чему ее научили, – то Коттон и Люк сейчас где-то поблизости.
– За ложь положено суровое наказание, – изрек Салазар. – Так было всегда.
– Но ведь я не лгу, – возразила Стефани. – Более того, из всех присутствующих только я говорю правду. Сенатор Роуэн до сих пор не сказал тебе, где находится документ. Он не может этого сделать, ибо это ему неизвестно. Его местонахождение известно лишь мне одной. Мне нужно было, чтобы вы приехали сюда. Здесь ты в моих руках. Он – тоже участник этого плана.
– В твоих руках? – удивился Салазар.
Стефани посмотрела ему в глаза.
– За убийство моего агента тоже положено суровое наказание.
– Бригам Янг совершил ошибку, поверив федеральному правительству, – сказал Роуэн. – Линкольн был исключением, но остальные президенты, которые были после него – все до одного, – змеи подколодные. Хусепе, эта женщина такая же, как и они. Я никогда не доверял правительству. И ты это знаешь.
– Покажи мне документ, – потребовал Салазар.
Стефани услышала в его голосе решимость. Что это? Проверка?
***
– Федеральные агенты! – выкрикнул Малоун, не выходя из тоннеля в пещеру. – Все кончено, Салазар! Оружие на землю!
Выкрикнув эти слова, Коттон выглянул из-за каменного выступа. Испанец отреагировал мгновенно: он одним прыжком подскочил к Стефани и, обхватив ее рукой за горло, приставил дуло к сонной артерии.
– Выходите! – крикнул он.
Малоун сделал знак Люку. Тот шагнул вперед. В обеих руках у него было по «беретте». Руки они нарочно подняли высоко, чтобы Салазар видел, что они вооружены. Малоун надеялся, что Салазар сейчас не в том состоянии, чтобы соображать ясно и четно. Так что очевидного будет достаточно.
– Бросьте ваши «пушки» в воду! – потребовал Салазар.
Оба на минуту задумались, затем подчинились.
– И больше никого? – спросил Салазар.
– Лишь мы двое, – ответил Люк, – но и этого достаточно.
Малоун даже улыбнулся. Чем-чем, а куражом Бог его напарника не обидел.
Люк шел примерно на фут впереди него, с револьвером за поясом. Малоун поймал на себе взгляд Стефани и попробовал догадаться, о чем она сейчас думает. Затем посмотрел на Кассиопею. Взгляд той был устремлен мимо него, куда-то в пространство. Нет, что касается ее, эта история зашла явно не туда.
– Зря я не застрелил тебя в Зальцбурге, – сказал Салазар. – У меня была такая возможность.
– И что же тебя остановило? – спросила Стефани.
Салазар промолчал. Нелл указала на Кассиопею.
– Не иначе как она.
***
Кассиопея неплохо изучила Коттона и точно знала: он никогда не явился бы сюда, не будь уверен в успехе. Он и его молодой напарник – парень из Айовы – слишком уж охотно расстались с оружием. С тем же успехом они могли бы открыть огонь из засады. Вместо этого они стояли в эти минуты перед Салазаром, беспомощно подняв над головой руки.
Но так ли уж беспомощно?
– Хусепе, я прошу тебя! – взмолилась она. – Опусти оружие. Не делай этого.
– Ты с ним знакома? – спросил Салазар.
Кассиопея кивнула.
– У тебя с ним… отношения?
Кассиопея на минуту задумалась. Лгать не было смысла.
Очередной кивок.
– То есть ты мне лгала! – выкрикнул Салазар. – Ты не пережила никакого пробуждения! Слова Пророка оставили тебя равнодушной. Ты насмехаешься над всем, что свято!
– Ты не тот, кого я знала раньше.
– Я точно такой же, как и раньше. Я был и остаюсь преданным последователем Пророка Джозефа Смита. Небесный Отец послал мне этого Пророка. И он теперь здесь, следит за вами всеми. Он ведет меня за собой. И он никогда не лжет!
– Тебе так кажется, – возразила Кассиопея.
Салазар, положив на спусковой крючок дрожащий палец, обвел их дулом пистолета. Кассиопея знала: Хусепе отличный стрелок, но сегодня ему мешает его замутненный ум.
– Брат Салазар, – произнес Роуэн. – Я ухожу. Я отказываюсь дальше участвовать в этом спектакле.
– Вот видишь? Он уходит, а грязную работу оставляет тебе, – сказала Стефани. – Таким образом, он снимает с себя ответственность. Спроси у своего призрака, того ли тот ждет от своего Апостола.
Взгляд Хусепе переместился к статуе и пару секунд задержался на ней.
– Ты действительно его видишь? – спросила Кассиопея.
Салазар кивнул.
– Он прекрасен.
– Хусепе! – окликнул его Роуэн; в его голосе слышалось сочувствие.
– Видишь, что он о тебе думает, – подал голос Коттон. – Он позволил тебе убить того агента в Дании. Его это устроило, ведь курок спускал не он. Теперь ему все равно, если ты сделаешь с нами то же самое. Ведь убийца все равно не он.
Роуэн повернулся и направился к выходу.
– Стой! – крикнул Хусепе.
Сенатор остановился и, обернувшись, спросил:
– И что ты сделаешь? Застрелишь меня? Я – член Кворума Двенадцати Апостолов. Твой долг повиноваться мне. Надеюсь, эти слова для тебя что-то значат?
– Он нарочно оставляет тебя одного, – сказала Стефани. – Чтобы ты нас перестрелял. Но тебе нас не перестрелять. Потому что ты в наших руках. Неужели ты поверил, что я захватила с собой лишь двоих агентов?
Собственно говоря, Кассиопея тоже так считала. Хусепе уже натворил страшных дел. И не дай бог, если натворит еще.
***
Мысли путались в голове Салазара. Он посмотрел на ангела.
– Я был Пророком, провидцем, предсказателем. Я был диктатором в делах Божьих. Долг правоверных – слушать меня и поступать так, как я им велю.
Хусепе это всегда знал.
– Я поставил перед собой цель – построить на земле царство, не подвластное законам никакого правительства. Мы сами создадим своим законы, и наши собственные поверенные будут следить за их исполнением. Когда наши эдикты будут доведены до сведения народа, не последует ни единого слова против – люди будут свято чтить и исполнять их.
Он тоже мечтал об этом.
– Брат Салазар, – вывел его из задумчивости голос Роуэна. – Посмотри на меня.
Хусепе оторвал взгляд от видения.
– Там никого нет. Джозеф Смит давно мертв. Он не может вести тебя за собой.
– Он святотатствует. Он оскорбляет меня. Я – его Пророк. Заставь его покориться мне.
***
Люк весь напрягся и приготовился действовать. Нервы его были взведены, как пружина. От Салазара можно ждать чего угодно, и его задача – не допустить кровопролития. Он чувствовал, как в спину ему упирается револьвер. Малоун стоял позади, чуть левее, чтобы при необходимости схватить оружие в правую руку. Но только не в тот момент, когда Салазар на них смотрит. Его следовало отвлечь, но так, чтобы при этом никто другой не пострадал.
– Брат Салазар, – произнес Роуэн. – Я стану молиться Небесному Отцу о твоей душе, ибо ты заплутал в потемках.
– Если это так, – подала голос Стефани, – то все из-за тебя. Скажите мне, сенатор, ведь это вы надоумили его возродить отряд данитов? Кто, как не вы, направлял каждый его шаг? Кто отдавал приказы? И кто им подчинялся? А ты, Хусепе, спроси себя, этот человек, этот сенатор Соединенных Штатов, он с тобой или против тебя?
Салазар был явно растерян.
– Ну так как? – спросил он у Роуэна. – За или против?
***
Салазар ждал ответа на свой вопрос. Ждал его и ангел, глядя на Роуэна суровым взглядом.
– Я не поощрял и не оправдывал убийств, – произнес сенатор. – Никогда.
– Мы никого не убивали, – шепнул ангел. – Мы спасали грешников от вечной холодной тьмы. Мы делали правое дело. И вот он против нас. Он против нас, Хусепе. Эта женщина говорит правду.
– Я не совершал никаких убийств. Я лишь помогал обрести спасение грешникам. Так у нас заведено.
– Неправда, – возразил Роуэн. – Никто и ничто в нашей Церкви не оправдывает такого зверства. Убив этих людей, ты сотворил зло.
Салазара задел его упрек.
– У нас была великая мечта, – продолжал сенатор. – Новый Сион. Так, как о том мечтал Пророк Джозеф. И она все еще осуществима. Но ты своей глупостью поставил ее под угрозу.
– Где документ?! – рявкнул Салазар.
– Я думал, что он здесь. Но я ошибся.
– А теперь он рассчитывает оставить тебя на растерзание твоим врагам.
Роуэн повернулся и зашагал прочь. Все другие остались стоять, глядя ему вслед.
Салазар по-прежнему сжимал в руке пистолет. Дрожащий палец лежал на спусковом крючке. Кассиопея посмотрела на него; в ее взгляде читалась мольба.
– Давай.
Не могу.
– В таком случае ты ничуть не лучше его. Ты подвел меня.
Этот упрек больно его задел. Ангел был с ним давно, вот уже много месяцев упорно ведя его к этому моменту, когда он, Хусепе, должен решить для себя, что для него более важно.
Настоящее или вечность?
Ему всегда казалось, что выбор очевиден. Он всем сердцем был предан пророкам.
Хусепе вскинул пистолет и выстрелил.
***
Сначала Роуэн услышал выстрел, а в следующий миг пуля пронзила ему сзади правое плечо. Ощущение было такое, будто кто-то с силой его толкнул, а затем внутри взорвалась боль, какой он ни разу в жизни не чувствовал.
Шатаясь, сенатор сделал еще несколько шагов, затем повернулся. Боль одновременно подорвала его силы и наполнила тревогой.
Салазар продолжал сжимать в руке пистолет.
Роуэн хотел возмутиться, спросить, зачем испанцу понадобилось в него стрелять, ведь это такая глупость, но в следующий миг грянул еще один выстрел.
И окружающий мир исчез.
Глава 69
Стефани смотрела, как умирает сенатор Таддеус Роуэн.
Никто из присутствующих не пошевелился. Все сохраняли полную неподвижность с того мгновения, когда Салазар окончательно решил проблему.
Один устранен.
Теперь предстояло устранить второго.
***
Судорожная гримаса исказила лицо Кассиопеи, когда она увидела, что Хусепе совершил убийство. Первым ее ощущением было отвращение, вторым – гнев.
– Это вы во всем виноваты! – крикнула она Стефани. – Вы толкнули его на убийство.
– Этот человек – убийца. Более того, он самый настоящий маньяк. Ведь он полагает, что совершает доброе дело.
– Я – воин Божий. Служитель Пророков, – с пафосом изрек Салазар, на сей раз наведя ствол на Стефани. – Ну! Давай! На колени!
– Этого хочет ваш ангел?
– Ты смеешься над ним?
Кассиопея решила сделать попытку все исправить:
– Хусепе. Пожалуйста. Оставь этих людей. И давай уйдем отсюда. Вместе.
– Ты лгала мне. Использовала меня. Ты такая же, как они.
– Я не такая, как они.
Хусепе махнул пистолетом в сторону Стефани.
– Я же сказал тебе: быстро встань на колени.
***
Малоун понял: похоже, ситуация выходит из-под контроля.
Салазар безумен. Но это не значит, что им нельзя управлять. Более того, его нынешнее состояние может существенно облегчить задачу. Перехватив взгляд Стефани, он едва заметно кивнул, чтобы показать ей, что не оставит ее в беде.
Та медленно опустилась на колени на каменный пол.
Люк стоял прямо перед Салазаром. Пистолет был на расстоянии менее фута от него, но, кроме агента, этого никто не видел. Он попытался вспомнить, что прочел в той книжке в магазине. Салазар жил в прошлом, и прошлое станет оружием Люка.
– Здесь, – начал Люк, – земля обетованная и место для града Сиона. И так речет Господь Бог ваш: если хотите получить мудрость – вот мудрость.
– Тебе известны «Учения и Заветы»?
– Я читал их. Истинно слово Господне, что град Новый Иерусалим будет построен собранием «святых».
– И мы построили его. В Огайо. В Миссури, в Иллинойсе. И, наконец, в Солт-Лейк-Сити. Если тебе известно наше учение, ты должен знать также слова Пророка Джозефа о том, что Сион может быть обретен только силой.
– Но у тебя ее нет.
– У меня есть этот пистолет. И передо мной на коленях стоит мой враг. И все вы – в моей власти.
– Вы, Старейшины Израилевы, не вступили ли в завет с Богом и не поклялись ли, что не предадите друг друга? В завет не возвышать свой голос против помазанника.
Люк цитировал прочитанное. Слова одного из первых Старейшин Мормонской церкви.
– Каждый «святой» признает это, – согласился Салазар. – Мы должны держаться вместе. Мы черпаем силу в нашем единстве.
– И тем не менее вас окружали обманщики, – заметила Стефани.
***
Салазар попытался сосредоточиться, но его с разных сторон атаковала масса противоречивых впечатлений. К счастью, ангел не оставлял его; он молча наблюдал, давая ему время поразмыслить. Салазар ненавидел их всех, в том числе и Кассиопею. Старейшина Роуэн лежал на земле. Он не шевелился – значит, почти наверняка был уже мертв.
– Пролитие человеческой крови необходимо для искупления греха, – произнес ангел. – Апостол согрешил. И теперь он с нашим Отцом Небесным. Он счастлив, и когда-нибудь ты услышишь от него слова благодарности за то, что совершил по отношению к нему сегодня. Его исстрадавшаяся душа могла быть спасена только пролитием его крови.
Осознание этого успокоило совесть Салазара.
Но ведь Роуэн был избранным.
Может быть, все-таки он, Хусепе, поступил неправильно, взяв на себя искупление его грехов?
– Не бойся, если в Сионе начнутся расспросы. Если б я хотел найти лучших людей на свете, то отправился бы искать их в Сион. И если б мне нужно было отыскать самое страшное воплощение зла, я бы тоже отправился искать его в Сион. Ибо там, среди людей Божьих, я могу найти и самых отпетых негодяев.
Это объясняет предательство Роуэна.
– Но что мне делать теперь? – мысленно задал вопрос Салазар, обращая его к видению.
Его враг все еще стоял перед ним на коленях.
– Ее грехам надлежит быть искупленными.
Салазар согласился.
– Грехам их всех надлежит быть искупленными.
Включая и грехи Кассиопеи?
– Ее – в первую очередь. Ведь она предала тебя нашим врагам.
– Салазар!
Голос Малоуна отвлек его от общения с ангелом.
– Все закончилось.
– Вовсе нет.
– Закончилось, – сказала Кассиопея.
Салазар направил пистолет на нее.
– Молчи. Вы все молчите. У вас нет никакого права судить меня – и вообще кого бы то ни было.
– Ты намерен убить меня? – спросила Кассиопея.
– Искупи ее грехи!
– Не могу! – крикнул Салазар. – Не могу!
***
Стефани переживала за Кассиопею. Салазар уже начал беседовать со своими видениями. Невозможно было предсказать, что он способен совершить в каждый следующий момент. Она была уверена: Люк и Коттон держат ситуацию под контролем. Как-то подозрительно легко они бросили свое оружие, из чего она заключила, что по крайней мере один из них все еще вооружен. Она давно обратила внимание на то, что Коттон не отходит от Люка, держится немного сзади и слева.
Значит, у них есть какой-то замысел.
К счастью, в своем нынешнем состоянии Салазар этого не замечал.
***
Кассиопея сделала шаг по направлению к Хусепе. В ответ он навел на нее оружие. Глаза его пылали яростью.
– Ты помнишь нашу юность? – очень тихо произнесла она. – Помнишь, когда мы были вдвоем? Когда ты полюбил меня?
– Я думаю об этом каждый день.
– Время невинности. Мы не можем туда вернуться, но мы можем начать другую, новую жизнь. Брось пистолет и откажись от своих замыслов.
– Пророк требует, чтобы я сражался.
– Здесь нет никакого Пророка.
– Как жаль, что ты его не видишь… Он так прекрасен, исполнен света и добра… Он никогда не подводил меня.
– Хусепе, они не причинят тебе вреда, если ты бросишь оружие.
– Они не могут причинить мне никакого вреда.
Кассиопея обернулась и посмотрела на Коттона и Люка.
– Боюсь, что ты ошибаешься. Они ждут удобного момента, чтобы убить тебя.
В глазах обоих мужчин, смотревших на нее, не появилось даже намека на страх. Только холодный расчет. Хусепе был жалким мальчишкой по сравнению с ними. И они это прекрасно понимали. Он – нет.
– Пожалуйста, – продолжала Кассиопея. – Прошу тебя. Никто из них не станет убивать безоружного.
Ее слова, похоже, немного озадачили Хусепе.
– Неужели ты не понимаешь, что они пришли сюда, чтобы убить тебя? Ни ты, ни Роуэн не должны были уйти отсюда живыми.
– Откуда тебе это известно?
– Ее задание состояло в том, чтобы привести вас сюда, – ответила за Кассиопею Стефани.
***
Люк поморщился, услышав слова Стефани. На коленях, безоружная, она тем не менее бесстрашно бросает вызов этому безумцу. Да, ей надо отдать должное. Он почувствовал, что у него очень достойная начальница.
– Она просто пытается разозлить тебя, – возразила Кассиопея. – Но у нее ничего не выйдет, если ты бросишь оружие и сдашься.
– У тебя больше нет власти надо мной.
– Хусепе, пожалуйста, послушай меня. Эти люди прекрасно знают, что делают. Ты глубоко заблуждаешься, если полагаешь, что полностью контролируешь ситуацию.
– Они для меня не проблема, – ответил Салазар. – Я убью их не моргнув глазом.
– Ну что ж, в таком случае убей! – бросил ему Люк.
– Я могу просто прострелить тебе колени, и ты на всю жизнь останешься жалким инвалидом. Именно этого ты и заслуживаешь. Смерть будет слишком легким выходом для всех вас.
– И для меня тоже? – спросила Кассиопея.
– Твои мысли нечисты. Так же, как и твои устремления. Тогда, несколько лет назад, ты пыталась играть со мной. То же самое делала ты и последние несколько дней. Поэтому не удивляйся, что я не отделяю тебя от них.
***
Малоун попытался оценить расстояние от своей правой руки до пистолета, находившегося за спиной у Люка. Восемнадцать дюймов. Дулом тот был повернут в сторону – так его будет легче схватить. Но это нужно сделать быстро и осторожно, чтобы не насторожить Салазара. Кассиопея открыла ему их намерения. К счастью, мысли Салазара уже достаточно перепутались и он толком не понимал, кому можно верить.
– Хусепе, – продолжала Кассиопея, – я хочу, чтобы ты бросил оружие и ушел отсюда вместе со мной. Мы вдвоем сумеем выпутаться.
– Как?
– Пока не знаю. Потом мы что-нибудь придумаем. Но, пожалуйста, не усугубляй ситуацию. Отсюда тебе не уйти живым.
Салазар презрительно усмехнулся.
– Ты меня недооцениваешь. Двое моих людей ожидают снаружи. Я полагаю, что здесь присутствуют все, кого против меня направило правительство США. Если б их было больше, мы бы уже их увидели.
Салазар навел пистолет на Нелл.
Кассиопея встала между ним и Стефани.
Рука Малоуна скользнула по направлению к оружию за спиной у Люка.
– Я не позволю тебе сделать это, – сказала Кассиопея, обращаясь к Салазару. – Тебе придется сначала застрелить меня.
– Я больше ничего к тебе не испытываю, – решил расставить все точки над «i» Салазар. – Ничего.
***
Салазару потребовалось немалое усилие, чтобы сохранить присутствие духа.
– Она больше не может претендовать на твою защиту, – сказал ангел, – по крайней мере, не более чем волк или пес, начавший пожирать овец хозяина. Наш долг состоит в том, чтобы освободиться от нечистых. Пусть Небесный Отец решает их дальнейшую судьбу. – Ангел смерил Салазара злобным взглядом. – Когда молишь о чем-то, должен прежде всего сам желать этого.
Он прав.
– Убей их всех. И начни с лживой искусительницы.
***
Рука Малоуна сжала пистолет. Нащупав пальцем спуск, он почувствовал, как напрягся Люк. Кассиопея сумела отвлечь внимание Салазара, и действия Малоуна остались незамеченными.
– Если ты попираешь святые заповеди Господни, – произнес Салазар, обращаясь к Кассиопее, – и нарушаешь данные тобой священные и торжественные клятвы, ты становишься предателем народа Божьего, и разве тем самым ты не заслуживаешь смерти?
– Ты не можешь…
– Ты совершила грех, которому нет прощения в этом мире. – Голос Салазара гремел. – Пусть же дым поднимется к небесам и благоухание его достигнет Господа во искупление твоих грехов.
Малоун услышал ключевое слово.
«Искупление».
Он еще крепче сжал пистолет, но пока решил не вынимать его из-за пояса Люка.
– Прекрати! – крикнула Кассиопея. – Прекрати сейчас же!
– Ты ведь ничем не отличаешься от Иуды, обманувшего и предавшего Иисуса Христа! – тоже крикнул Салазар.
Он пытался набраться мужества для совершения того, что ему предстояло.
– Ничем не отличаешься! Пророки говорят, что пусть нам лучше вырвут внутренности живьем, чем мы предадим завет, заключенный с Богом. Иуда был подобен соли, потерявшей свою силу, которая уже больше ни на что не годна, кроме как быть выброшенной вон на попрание людям.
Малоун высвободил пистолет.
– Раз, – прошептал он Люку, не шевеля губами.
– Я люблю тебя, Хусепе.
Слова Кассиопеи острым ножом пронзили ему сердце.
Неужели она говорила правду или ее слова были предназначены только для того, чтобы отвлечь Салазара?
– Ты не заслуживаешь любви! – рявкнул в ответ Салазар. – Тебе нельзя верить!
– Пожалуйста, поверь, прошу тебя! – Слезы катились по лицу Кассиопеи. – Прошу тебя, Хусепе!
Все внимание испанца было полностью сосредоточено на ней. Стефани продолжала стоять на коленях, гордо выпрямив спину и высоко подняв голову. Она внимательно наблюдала за происходящим. Пистолет был нацелен в самое сердце Кассиопеи. Малоуну не нравилась его роль. Чтобы покончить с этой проблемой, сюда приехала Стефани.
Однако главная роль все же выпала на его долю.
– Два, – выдохнул он.
***
Салазар приготовился к решающему шагу.
– Если язычники хотят увидеть фокусы, – произнес ангел, – мы можем предоставить им такую возможность. Они называют тебя дьяволом. В этом нет ничего оскорбительного. Ведь среди нас, «святых», здесь, на земле, обитают самые мерзкие бесы. Но мы не можем достичь своего предназначения без их присутствия. Без них мы не можем совершенствоваться и возрастать в царствии Божием. Нам всегда были нужны те, кто ворует столбы изгороди, сено из стога соседа и зерно с его поля. Такие люди всегда необходимы. Так же, как и ты.
Салазару не понравилось то, что его назвали дьяволом или бесом, но он прекрасно понял, о чем говорил ему ангел. Для выполнения сложных заданий всегда требовались крепкие мужчины. Хусепе смотрел на Кассиопею, на слезы у нее на лице. Никогда прежде он не видел ее плачущей, и потому ему стало немного не по себе.
И потом, эти слова…
«Я люблю тебя».
Он на мгновение задумался.
– Отец Небесный простит прегрешения их душам.
Ему понравилось то, что сказал ангел.
– Мы будем владеть землей, потому что она принадлежит Иисусу Христу, он же принадлежит нам, а мы – ему. Мы все едины, и мы завладеем царством, будем владеть им под святыми небесами и будем править им во веки веков. А вы, цари, императоры, президенты, заботьтесь о себе сами, если сумеете.
– Да будет так, – согласился Хусепе.
– Все народы склонятся перед нашим царством, и никакой ад его не одолеет. Исполняй же свой долг. Сейчас же!
***
– Три.
Малоун выхватил пистолет, а Люк резко опустился на землю.
Коттон прицелился.
Салазар заметил это и отклонился влево.
– Нет! – крикнула Кассиопея.
– Брось оружие! – рявкнул Малоун. – Не заставляй нас прибегать к крайним мерам.
Однако рука Салазара поднялась, и черный ствол пистолета уже двинулся в сторону Малоуна.
Выбора не было.
Коттон выстрелил.
В голову.
Пуля проделала аккуратное малиновое отверстие, после чего разорвалась в затылке, разметав по камням кровь, смешанную с частичками мозга.
***
Салазар поискал глазами ангела. Но видение пропало.
Он все еще сжимал в руке пистолет, но мышцы его тела уже отказывались ему повиноваться. Хусепе не шевелился, тело сковал паралич, однако он все еще прекрасно сознавал, что вокруг него происходит. Тем не менее уже начала опускаться тьма.