Текст книги "Цикл романов "Все секреты мира" (СИ)"

Автор книги: Стив Берри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 307 страниц)

Я полагаю, что истинный мотив преступления был найден в спальне священника. Там убийца рылся в портфеле. Бумаги остались, но невозможно определить, все ли на месте. В портфеле и вокруг него обнаружены следы крови. Ажан предположил, что убийца что-то искал, и я, возможно, знаю, что именно.

За две недели до убийства я встретился с аббатом Жели. За месяц до этого Жели связался с епископом в Каркассоне. Я приехал в дом Жели, представился посланцем епископа, и мы обстоятельно обсудили то, что его тревожило. В конце концов он попросил меня принять его исповедь. Поскольку на самом деле я не священник и не связан тайной исповеди, я и могу рассказать то, что узнал.

Летом 1896 года Жели наткнулся в церкви на стеклянный сосуд. Надо было отремонтировать перила кафедры, и когда дерево убрали, было обнаружено укрытие, в котором содержался запечатанный воском фиал. В нем был один лист бумаги, на котором было начертано следующее:

Эта криптограмма являлась обычным для минувшего века способом шифровать тексты. Он рассказал мне, что шесть лет назад аббат Соньер из Ренн-ле-Шато тоже нашел в своей церкви криптограмму. Оказалось, что они идентичны. Соньер считал, что оба фиала были спрятаны аббатом Бигу, служившим в Ренн-ле-Шато во время Французской революции. Тогда в церкви Coustausa проводили службы реннские священники. Так что Бигу часто посещал этот приход. Соньер также полагал, что есть связь между этими криптограммами и могилой Мари д’Отпул де Бланшфор, умершей в 1781 году. Аббат Бигу был ее духовником и поручил выбить на ее могильной плите и надгробном камне непонятные слова и символы. К сожалению, Соньер не смог ничего расшифровать, но после года работы Жели смог прочитать криптограмму. Он признался мне, что не был до конца честен с Соньером, поскольку подозревал, что его мотивы не совсем чисты. Поэтому он скрыл от своего коллеги разгадку.

Аббат Жели хотел, чтобы текст криптограммы стал известен епископу, и надеялся, что я передам ему информацию».

К сожалению, маршал не записал текст, расшифрованный Жели. Возможно, он решил, что эта информация слишком важна, чтобы записывать ее, или же он был таким же интриганом, как де Рокфор. Странно, Хроники упоминали, что год спустя, в 1898-м, маршал пропал. Однажды ушел из аббатства и не вернулся. Поиски оказались безрезультатными. Но, слава богу, он записал криптограмму.

Зазвонили колокола, призывая на Sext[16] и сигнализируя о начале полуденного собрания. Все, за исключением кухонных работников, собирались в часовню читать псалмы, гимны и молитвы до часу дня. Он решил, что тоже помолится, но ему помешал тихий стук в дверь. Он повернулся. В комнату вошел Жоффруа с подносом еды и питья в руках.

– Я вызвался принести вам еду, – сказал молодой человек. – Мне сказали, что вы пропустили завтрак. Вы, должно быть, голодны. – Голос Жоффруа был неожиданно жизнерадостным.

Дверь осталась открытой, и сенешаль видел двух стражей, стоявших снаружи.

– Я принес вам также и питье, – сказал Жоффруа.

– Ты сегодня очень добр.

– Иисус говорил, что первая сторона Слова – это вера, вторая – любовь и третья – труд, и от этого произошла жизнь.

Сенешаль улыбнулся.

– Ты прав, мой друг. – Он тоже придал голосу бодрость, помня о двух парах ушей.

– С вами все в порядке? – спросил Жоффруа.

– Да, все хорошо. – Он принял поднос и поставил его на стол.

– Я молюсь за вас, сенешаль.

– Боюсь, что это звание больше мне не принадлежит. Наверняка де Рокфор назначил нового сенешаля.

Жоффруа кивнул:

– Своего главного лейтенанта.

– Горе нам…

Вдруг сенешаль заметил, что один из его тюремщиков привалился к стене. Через секунду у второго тоже подкосились ноги, и он сполз на пол. На каменный пол со стуком упали бокалы.

– Это заняло много времени, – заметил Жоффруа.

– Что ты сделал?

– Угостил их снотворным, которое мне дал врач. Без вкуса, без запаха и быстродействующее. Лекарь – наш друг. Он желает вам удачи. Теперь мы должны идти. Магистр сделал необходимые приготовления, и мой долг – проследить, чтобы все шло как надо.

Жоффруа сунул руку под сутану и достал два пистолета.

– Оружейник – тоже наш друг. Нам это может пригодиться.

Сенешаль умел обращаться с огнестрельным оружием, это была часть обучения каждого брата. Он схватил пистолет.

– Мы покидаем аббатство?

Жоффруа кивнул:

– Это необходимо, чтобы выполнить наше задание.

– Наше задание.

– Да, сенешаль. Меня долго к этому готовили.

Он услышал непритворное рвение в голосе Жоффруа и, хотя был почти на десять лет старше, внезапно почувствовал неуверенность. Жоффруа, в отличие от него, знал, что они делают!

– Как я сказал вчера, магистр не зря выбрал тебя.

Жоффруа улыбнулся:

– Я думаю, он не зря выбрал нас обоих.

Сенешаль нашел рюкзак, быстро побросал туда предметы первой необходимости и две книги, взятые им в библиотеке.

– У меня нет другой одежды, кроме сутаны.

– Купим, когда выберемся отсюда.

– У тебя есть деньги?

– Магистр хорошо подготовился.

Жоффруа подкрался к двери и проверил коридор.

– Все братья сейчас на службе. Путь наружу должен быть чист.

Перед тем как последовать за Жоффруа, сенешаль напоследок окинул взглядом свою комнату. Он провел здесь чудесные дни, и ему было жаль, что все это ушло в прошлое. Но другая часть души побуждала его идти вперед, к неизведанному, к той тайне, которую, видимо, знал магистр.

ГЛАВА XXVII

Вильнев-лез-Авиньон.

13.30

Малоун внимательно рассматривал Ройса Кларидона. Тот был одет в свободные вельветовые брюки, измазанные бирюзовой краской. Цветастый трикотажный свитер прикрывал тощую грудь. По всей видимости, ему было под шестьдесят, он был неуклюж, как жук-богомол, но обладал приятным лицом. Темные, глубоко посаженные глаза, в которых уже не светился разум, но пронзительность взгляда сохранилась. Ноги были босыми и грязными, ногти – неопрятными, седая борода и волосы – растрепанными. Санитар предупредил их, что Кларидон заговаривается, но опасности не представляет и что почти все в этом заведении избегают его.

– Кто вы? – спросил Кларидон по-французски, озадаченно всматриваясь в них.

Лечебница размещалась в огромном замке, принадлежавшем французскому правительству со времен Революции, как гласило объявление снаружи. От центрального здания под странными углами отходили пристройки. Многие бывшие гостиные были превращены в комнаты для пациентов.

Они стояли на застекленной террасе, из окон которой открывался вид на сельскую местность. Полуденное солнце закрывали собирающиеся облака. Один из санитаров сказал, что Кларидон проводит здесь большую часть времени.

– Вы из командорства? – поинтересовался Кларидон. – Вас послал магистр? У меня для него много информации.

Малоун решил подыграть:

– Да, от магистра. Он послал нас поговорить с вами.

– Ах, наконец-то. Я так долго ждал, – сказал Ройс взволнованно.

Малоун дал знак Стефани отойти назад. Этот человек явно воображал себя тамплиером, а женщины не входили в братство рыцарей-храмовников.

– Поведай мне, брат, что ты должен сказать. Поведай мне все.

Кларидон заерзал в кресле, потом вскочил, пошатываясь.

– Ужасно, – сказал он. – Так ужасно. Мы были окружены со всех сторон. Враги были повсюду, куда падал взгляд. У нас осталось несколько последних стрел, пища испортилась от жары, вода закончилась. Многие умерли от болезней. Никто не надеялся прожить долго.

– Тяжелое испытание. Что же вы сделали?

– Мы увидели удивительное чудо. Из-за стен вознесся белый стяг. Мы уставились друг на друга, с изумленным видом произнося то, что у каждого вертелось в голове: «Они хотят говорить».

Малоун был знаком со средневековой историей. Отправка парламентеров была обычным делом во времена Крестовых походов. Оказываясь в патовой ситуации, вражеские армии путем переговоров вырабатывали условия, на которых можно с честью отступить и при этом каждая сторона будет считать себя победившей.

– И вы отправили парламентеров?

Старик кивнул и показал четыре испачканных пальца.

– Каждый раз мы выезжали из-за стен и устремлялись в самое сердце вражеского стана, они принимали нас радушно, и переговоры были успешными. В итоге мы выработали условия.

– Итак, поведайте мне. Что за послание должен получить магистр?

– Вы наглец! – возмущенно заявил Кларидон.

– Что вы имеете в виду? Я глубоко уважаю вас, брат. Именно поэтому я здесь. Брат Ларс Нелл сказал мне, что вам можно доверять.

Слова Малоуна, казалось, поставили старика в тупик. Потом на его лице отразилось узнавание.

– Я припоминаю его. Отважный воин. Сражался с честью. Да. Да, я помню его. Брат Ларс Нелл. Да почиет он с миром.

– Почему вы говорите это?

– Вы не слышали? – с недоверием спросил Кларидон. – Он погиб в бою.

– Где?

Кларидон покачал головой:

– Не знаю, мне только известно, что сейчас он с Богом. Мы отслужили мессу в его честь и много молились.

– Вы преломляли хлеб с братом Неллом?

– Да, много раз.

– Он когда-нибудь говорил о своем поиске?

Кларидон двинулся вправо, не сводя глаз с Малоуна.

– Почему вы спрашиваете?

Неугомонный маленький старик начал кругами ходить вокруг него, словно кот. Малоун решил поучаствовать в той игре, в которую было погружено больное сознание старика. Он схватил Кларидона за свитер, оторвав тщедушного старичка от пола. Стефани шагнула к ним, но он взглядом заставил ее вернуться на место.

– Магистр недоволен, – сказал он. – Очень недоволен.

– Чем? – Лицо Кларидона покрылось ярким румянцем стыда.

– Вами.

– Я ничего не сделал.

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Чего вы хотите?

– Расскажи мне о поиске брата Нелла.

Кларидон покачал головой:

– Я ничего не знаю. Брат ничего мне не говорил.

В глаза, неотрывно смотревшие на Малоуна, закрался страх, подчеркнутый крайним замешательством. Малоун ослабил хватку. Кларидон отскочил к стеклянной стене и схватил пачку одноразовых полотенец и распылитель. Он побрызгал на окно и начал натирать стекло, на котором и без того не было ни пятнышка.

Малоун повернулся к Стефани:

– Мы теряем здесь время.

– Что вывело тебя из себя?

– Я должен был попытаться.

Он вспомнил письмо, присланное Эрнсту Сковиллю, и решил сделать последнюю попытку. Выудил письмо из кармана и приблизился к Кларидону. Снаружи, в нескольких милях к западу, возвышались светло-серые стены Вильнев-лез-Авиньон.

– Там живут кардиналы, – поведал Кларидон, не прекращая драить стекло. – Высокомерные князья церкви, все до единого.

Малоун знал, что некогда кардиналы населяли холмы снаружи городских стен Авиньона и строили сельские обители, чтобы избежать городской суеты и постоянного папского присмотра. Те времена давно миновали, но древний город остался, сохранив деревенский вид и постепенно разрушаясь.

– Мы защитники кардиналов, – заявил Малоун, продолжая притворяться.

Кларидон плюнул на пол:

– Чума на них всех.

– Прочитай это.

Старик взял бумагу и пробежал взглядом по строчкам. В его широко раскрытых глазах выразилось изумление.

– Я ничего не крал у ордена. Клянусь. – Его голос стал громче. – Это обвинение лживо. Клянусь Богом, я ничего не брал.

Он видел на бумаге только то, что хотел увидеть. Малоун забрал письмо.

– Мы тратим время зря, Коттон, – заметила Стефани.

Кларидон подошел поближе к Малоуну:

– Кто эта мегера? Что она здесь делает?

Малоун чуть не улыбнулся.

– Это вдова брата Нелла.

– Я не знал, что брат был женат.

Малоун вспомнил кое-что из того, что читал два дня назад в книге о храмовниках.

– Ты ведь знаешь, многие братья когда-то были женаты. Но она была неверна, поэтому брак расторгли и ее заключили в монастырь.

Кларидон покачал головой.

– Она выглядит неуживчивой. Что она делает здесь?

– Она ищет правду о своем муже.

Кларидон повернул лицо к Стефани и наставил на нее толстый палец.

– Ты зло! – закричал он. – Брат Нелл нес епитимью в братстве из-за твоих грехов. Позор тебе!

У Стефани хватило здравого смысла, чтобы просто склонить голову и промолвить:

– Я ищу только прощения.

Лицо Кларидона смягчилось при виде ее смирения.

– Я прощаю тебя, сестра. Иди с миром.

Малоун пожал плечами, и они направились к выходу. Кларидон вернулся в свое кресло.

– Так грустно, – сказала Стефани. – И так пугающе. Это ужасно – утратить разум. Ларс часто говорил о сумасшествии и боялся его.

– Мы все боимся.

Малоун все еще держал в руках письмо, обнаруженное в доме Эрнста Сковилля. Еще раз посмотрел на текст и прочитал три последние строчки:

«В Авиньоне найдите Кларидона. Он укажет путь. Но prend garde l’lngénieur».

– Странно, почему отправитель письма думал, что Кларидон может указать путь куда бы то ни было? – полюбопытствовал он. – У нас нет никакой зацепки. Этот след завел нас в тупик.

– Неправда.

Это было сказано по-английски и донеслось со стороны террасы.

Малоун повернулся и увидел, что Кларидон встал с кресла. С бородатого лица исчезло выражение замешательства.

– Я могу указать направление. И совет, данный в этом письме, следует принять во внимание. Опасайтесь инженера. Она и другие – это причина, почему я скрываюсь здесь.

ГЛАВА XXVIII

Аббатство де Фонтен

Сенешаль следовал за Жоффруа по сплетению сводчатых коридоров. Он надеялся, что предположение Жоффруа окажется верным и все братья сейчас в часовне на полуденной молитве.

Пока что они никого не видели.

Они направлялись к palais, включавшему верхний зал, административные кабинеты и общие комнаты. В минувшие времена, когда аббатство было закрыто для внешних контактов, любой человек, не принадлежавший к ордену, не допускался за пределы расположенного на первом этаже холла. Но когда в XX столетии расцвел туризм и другие аббатства открыли двери для посетителей, аббатство де Фонтен тоже было вынуждено последовать этому примеру, чтобы не вызвать подозрений.

Теперь в palais принимали гостей и проводили экскурсии.

Они вошли в просторный зал. Окна, застекленные толстым зеленоватым стеклом, пропускали тусклые потоки солнечного света на покрытый плиткой пол. На одной стене висело громадное деревянное распятие, на второй – гобелен.

У входа в другой коридор, в ста футах от них, стоял Раймон де Рокфор с пятью рыцарями за спиной, все с пистолетами в руках.

– Уже уходите? – поинтересовался де Рокфор.

Сенешаль остолбенел, а Жоффруа поднял оружие и дважды выстрелил. Противники нырнули за дверь, пули вонзились в стену.

– Сюда. – Жоффруа указал на другой проход.

Позади прожужжали два выстрела.

Жоффруа еще раз пальнул в зал, и они заняли оборонительную позицию в коридоре, рядом с гостиной, куда некогда торговцы приносили товары на продажу.

– Ладно! – крикнул де Рокфор. – Я вас слушаю. Неужели необходимо проливать кровь?

– Это зависит от тебя, – ответил сенешаль.

– Я думал, что твоя клятва для тебя что-то значит. Разве это не твой долг – повиноваться магистру? Я приказал тебе оставаться в комнате.

– Правда? Я как-то забыл об этом.

– Любопытно, ты применяешь к себе одни правила, а мы должны жить по другим? Тем не менее давай будем разумными.

Сенешаль удивился такому проявлению любезности.

– Что ты предлагаешь?

– Я предполагал, что ты попытаешься сбежать. Sext представилась мне наилучшим временем, поэтому я ждал. Видишь, я хорошо тебя знаю. Хотя твой союзник меня удивил. Столько мужества и преданности. Я бы предпочел, чтобы вы оба были на моей стороне.

– Зачем?

– Чтобы помочь нам вернуть утраченное.

Что-то тут не так. Де Рокфор вел себя странно. Потом до него дошло. Новый магистр тянул время.

Он резко повернулся.

В пятидесяти футах от них из-за угла появился вооруженный человек. Сенешаль выстрелил ему в ноги и услышал звук металла, разрывающего плоть, и вопль раненого, падающего на пол. Да простит его Бог. Устав запрещает причинять вред другому христианину. Но он должен сбежать из тюрьмы.

– Пойдем, – сказал он Жоффруа.

Жоффруа снова пошел впереди, и они устремились по коридору, перескочив через брата, корчившегося от боли. Завернули за угол и продолжили путь.

Позади слышались шаги.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – сказал он Жоффруа.

Они завернули за очередной поворот. Жоффруа затормозил около приоткрытой двери, и они нырнули туда, аккуратно притворив за собой дверь. Секундой спустя мимо пробежали их преследователи.

– Этот коридор ведет в спортзал. Скоро они поймут, что мы туда не пошли, – заметил сенешаль.

Они выскользнули из дверей, задыхаясь от волнения, и поспешили в сторону спортзала, но, вместо того чтобы свернуть направо, в пересечение коридоров, направились влево, к обеденному залу.

Сенешаль гадал, почему выстрелы не привлекли внимания других братьев. Хотя музыка в часовне всегда звучала громко, поэтому расслышать звуки, доносящиеся снаружи, было трудно. Тем не менее, поскольку де Рокфор ожидал, что он попытается бежать, можно предположить, что в аббатстве их ожидают и другие братья.

Длинные столы и скамьи в обеденном зале были пусты. Из кухни аппетитно пахло тушеными помидорами и бамией.[17] В нише, предназначенной для лектора и выбитой в трех футах над полом, стоял брат в сутане и с ружьем.

Сенешаль нырнул под стол, использовав свой рюкзак в качестве подушки, смягчившей удар. Жоффруа спрятался под другим столом.

В толстую дубовую доску вонзилась пуля.

Жоффруа высунулся из своего укрытия и дважды выстрелил. Одна пуля попала в стрелка. Человек в алькове пошатнулся и упал на пол.

– Ты убил его? – спросил сенешаль.

– Надеюсь, нет. Думаю, я попал в плечо.

– Ситуация становится неуправляемой.

– Слишком поздно отступать.

Они выбрались из-под столов. Из кухни высыпали люди в запачканных едой передниках. Повара. Они не представляют опасности.

– Быстро назад! – закричал сенешаль, и все как один подчинились приказу.

– Сенешаль! – сказал Жоффруа предупреждающе.

– Веди.

Они покинули обеденный зал через другой выход. За спиной слышались голоса, сопровождаемые быстрым стуком кожаных подошв о камень. Ранение двух братьев придаст сил даже самым нерешительным из преследователей. Сенешаль был зол, что угодил в расставленные де Рокфором силки. Доверие, которое к нему питали, теперь полностью потеряно. Больше никто за ним не последует. И он проклял свою глупость.

Они достигли крыла, где располагались общие спальни. Дверь в дальнем конце коридора была закрыта. Жоффруа подбежал к ней и подергал ручку. Заперто.

– Похоже, вариантов у нас мало, – заметил сенешаль.

– Идите за мной, – сказал Жоффруа.

Они вбежали в общую спальню, просторную прямоугольную комнату с койками, расположенными на военный манер, перпендикулярно к ряду узких окон.

Из холла донесся крик. Потом еще взволнованные голоса. Сюда направлялись люди.

– Здесь нет другого выхода, – сказал сенешаль.

Они стояли посередине ряда пустых коек. За их спинами остался вход, в котором вот-вот появятся враги. Впереди санузлы.

– Надо спрятаться в душевой, – предложил сенешаль. – Надеюсь, они нас там не заметят.

Жоффруа подбежал к дальнему концу комнаты, где две двери вели в два отдельных санузла.

– Сюда.

– Нет. Давай разделимся. Ты иди в один. Спрячься в кабинке и залезь на туалет. Я скроюсь в другом. Если будем сохранять тишину, может, нам повезет. Потому что… – он помедлил, осознавая печальную реальность, – это наш единственный шанс.

Де Рокфор изучил пулевую рану. Плечо его рыцаря кровоточило, было мучительно больно, но брат старался сохранять контроль над собой. Де Рокфор поставил стрелка в обеденном зале, полагая, что сенешаль может направиться туда. И оказался прав. Но он недооценил решительность своих врагов. Братья давали клятву не причинять вред друг другу. Он думал, что идеалист сенешаль сохранит верность клятве. А теперь двоих его людей надо было доставить в лазарет. Де Рокфор очень надеялся, что ни одного из них не придется везти в госпиталь в Перпиньяне или Мон-Луи. Это вызовет лишние вопросы. Монастырский лекарь был опытным хирургом и имел хорошо оборудованную операционную, которая много раз использовалась за прошлые годы, но и он мог не все.

– Отведи их к врачу и скажи, чтобы он сделал все, что нужно, – приказал он лейтенанту.

Посмотрел на часы. Молитвы закончатся через сорок минут.

Приблизился еще один брат:

– Дверь в дальнем конце за общей спальней заперта, как вы приказывали.

Он знал, что они не возвращались через обеденный зал. Иначе раненый брат доложил бы ему. Так что у них был только один вариант. Он забрал оружие у одного из своих людей.

– Оставайся здесь. Никого не пускай. Я сам с этим разберусь.

Сенешаль вошел в ярко освещенную ванную комнату. Все пространство заполняли туалетные кабинки, писсуары и раковины из нержавеющей стали на мраморных подставках. Он слышал, как в соседнем помещении возится Жоффруа, устраиваясь в одной из кабинок. Сенешаль остановился и попытался успокоиться. Никогда раньше ему не доводилось попадать в подобную ситуацию. Он сделал несколько глубоких вдохов, потом вернулся к выходу, взялся заручку, приоткрыв дверь на полдюйма, и вгляделся в спальню.

Пока что никого не было.

Возможно, преследователи прошли мимо. Переплетением коридоров аббатство напоминало муравейник. Все, что им с Жоффруа надо, – это несколько драгоценных минут, чтобы сбежать. Он снова выругал себя за слабость. Годы тщательных размышлений и выстроенных планов пошли насмарку. Теперь он был беглецом с четырьмястами братьями за спиной, которые вот-вот станут его врагами. Я просто уважаю наших противников. Вот что он сказал магистру всего лишь день назад. Он задумчиво покачал головой. Мало уважения он проявил. До сих пор он вообще ничего разумного не сделал.

Дверь, ведущая в спальню, распахнулась, и на пороге появился Раймон де Рокфор. Задвинул засов на двери.

Призрачная надежда, которую питал сенешаль, разбилась вдребезги.

Все должно решиться здесь и сейчас.

Де Рокфор держал револьвер и внимательно рассматривал комнату, гадая, где спрятались его жертвы. Они не смогли одурачить его. Но сенешаль не намеревался рисковать жизнью Жоффруа. Он должен отвлечь внимание врага на себя. Поэтому он выпустил ручку и позволил двери закрыться с мягким стуком.

Де Рокфор заметил движение и услышал звук плавно закрывшейся металлической двери на гидравлических петлях. Его взгляд метнулся в противоположный конец спальни и остановился на одном из санузлов.

Он был прав. Они здесь.

Пришло время разобраться с этой проблемой.

Сенешаль осмотрел санузел. Лампы дневного света освещали помещение ярким светом. Длинное зеркало на стене над раковинами делало комнату еще больше. Пол был покрыт кафелем, туалеты отделены друг от друга мраморными перегородками. Все было построено с заботой и предназначено служить долгие годы.

Он нырнул во вторую кабинку и прикрыл за собой дверь. Забрался на унитаз и, перегнувшись по очереди через правую и левую перегородки, дотянулся до засовов на дверях соседних кабинок и закрыл их. Потом съежился в своей кабинке, оставаясь на унитазе, и понадеялся, что де Рокфор проглотил наживку.

Ему нужно было что-то, чтобы привлечь внимание. Он снял рулон туалетной бумаги с держателя.

Когда дверь распахнулась настежь, в туалет ворвался воздух.

По полу зашаркали подошвы.

Сенешаль стоял на унитазе с пистолетом в руке и пытался выровнять дыхание.

Де Рокфор направил короткоствольный автомат на кабинки. Сенешаль был здесь. Он знал это. Но где именно? Рискнуть и потратить секунду, чтобы нагнуться и посмотреть в щели под дверями? Три двери были закрыты, три открыты.

Нет.

Он решил стрелять.

Сенешаль понял, что через мгновение де Рокфор начнет стрелять, поэтому бросил держатель для туалетной бумаги в первую кабинку, под перегородку.

Металл лязгнул о кафель.

Де Рокфор выпустил очередь в первую кабинку и выбил дверь ногой. В воздухе висела мраморная пыль. Он выпустил еще одну очередь, раскрошив унитаз и штукатурку на стене.

Хлынула вода.

Но кабинка была пуста.

За миг до того, как де Рокфор осознал свою ошибку, сенешаль выстрелил поверх перегородки, послав две пули в грудь врага. Эхо прокатилось по стенам. Но крови не было. Враг выглядел скорее растерянным, чем раненым. Сенешаль заметил серо-голубую поверхность под белой мантией.

Бронежилет!

Он прицелился и выстрелил в голову.

Де Рокфор метнулся назад. Его тело сгруппировалось и покатилось по мокрому полу, по хлещущей воде к выходу.

Под ним хрустели осколки фаянса и камня. Зеркало с лязгом раскололось, и мелкие кусочки усыпали пол. Санузел был слишком узкий, а его враг – неожиданно храбр и находчив. Поэтому он отступил к выходу и выскользнул наружу за секунду до того, как второй выстрел вонзился в стену за его спиной.

Сенешаль спрыгнул с унитаза и вылетел из кабинки. Подбежал к двери и приготовился выйти. Де Рокфор наверняка поджидает его там. Но он не собирается уклоняться от встречи. Не теперь. Он должен эту схватку своему магистру. В Евангелии ясно сказано. Иисус пришел с мечом, а не с миром. И он тоже.

Он собрал всю свою решимость, приготовил пистолет и толкнул дверь.

Первым, кого он увидел, был Раймон де Рокфор. Вторым – Жоффруа, который держал пистолет у шеи магистра. Оружие де Рокфора валялось на полу.

ГЛАВА XXIX

Вильнев-лез-Авиньон

Малоун воззрился на Кларидона и заявил:

– А ты хорош, однако!

– Я много практиковался. – Кларидон посмотрел на Стефани. – Вы жена Ларса?

Она кивнула.

– Он был хорошим другом и великим человеком. Очень умным. Но очень наивным. Недооценил тех, кто противостоял ему.

На террасе они были все еще одни, Кларидон заметил, что Малоун посматривает на дверь.

– Никто нас не потревожит. Ни одна душа не желает слушать мои бессвязные рассказы. Я приложил все силы, чтобы заработать репутацию зануды. Каждый день все с нетерпением ожидают, когда я уйду на эту террасу.

– Как долго ты здесь находишься?

– Пять лет.

Малоун был поражен.

– Почему?

Кларидон медленно прошелся среди растений в горшках. За наружным стеклом на западе собирались черные тучи, сквозь них просвечивало солнце, словно огонь сквозь дрова в камине.

– Из-за тех, кто искал то же, что и Ларс. Втайне, не привлекая внимания к своим целям, они сурово расправляются с теми, кто стоит на их пути. Поэтому я пришел сюда и притворился больным. Здесь меня хорошо кормят, заботятся и, что самое важное, не задают вопросов. Я ни с кем не разговаривал разумно за последние пять лет, разве что сам с собой. И могу вас уверить, в этом мало приятного.

– Почему вы решили открыться нам? – поинтересовалась Стефани.

– Вы вдова Ларса. Ради него я готов на все. – Кларидон указал на письмо. – Эта записка. Ее прислал кто-то, кто знает. Может, даже те люди, о которых я говорил, те, кто расправляется со всеми на своем пути.

– Ларс тоже стоял на их пути? – спросила Стефани.

Кларидон кивнул.

– Многие хотели знать то, что узнал он.

– Какое вы имеете к нему отношение? – продолжила расспросы Стефани.

– Я занимался книготорговлей. Ему требовалось много малоизвестных материалов.

Малоун знал, что букинистические магазины часто посещали и коллекционеры, и исследователи.

– В конце концов мы подружились, и я начал разделять его страсть. Этот район – мой дом. Мой род живет здесь со времен Средневековья. Некоторые из моих предков были катарами, которых сожгли на кострах католики. Но потом Ларс погиб. Другие, те, кто шел по его следам, тоже поплатились жизнью. Так что я укрылся здесь.

– Что за другие?

– Книготорговец из Севильи. Библиотекарь из Марселя. Студент колледжа в Риме. Не говоря уже о Марке.

– Эрнст Сковилль тоже мертв, – сказала Стефани. – Его сбила машина на прошлой неделе, вскоре после нашего разговора.

Кларидон быстро перекрестился.

– Те, кто ищет, действительно не гнушаются ничем. Скажите мне, леди, вы что-нибудь знаете?

– У меня дневник Ларса.

На лице старика выразилась озабоченность.

– Значит, вы в смертельной опасности.

– Почему? – вмешался Малоун.

– Это ужасно, – быстро заговорил Кларидон. – Так ужасно. Неправильно, что вы тоже втянуты в это дело. Вы потеряли мужа и сына…

– Что вы знаете о Марке?

– Я пришел сюда как раз после его гибели.

– Мой сын погиб под лавиной.

– Неправда. Его убили. Так же как и остальных, о ком я говорил.

Малоун и Стефани молчали, ожидая объяснений.

– Марк пытался разгадать загадки, ответы на которые его отец нашел за годы до этого. Он не был таким одержимым, как Ларс, и потратил годы на расшифровку записей отца, но наконец решил эту задачу. Отправился на юг в горы, но так и не вернулся. Как и его отец.

– Мой муж повесился.

– Я знаю, дорогая. Но я всегда подозревал, что что-то тут не так.

Стефани ничего не сказала, но ее молчание говорило о том, что в глубине души она тоже сомневается в самоубийстве Ларса.

– Ты сказал, что пришел сюда спрятаться от тех. Кто такие те? – поинтересовался Малоун. – Рыцари-тамплиеры?

Кларидон кивнул.

– Главные виновники. Я пару раз сталкивался с ними лицом к лицу. Не самые приятные эпизоды в моей жизни.

Малоун решил обдумать эти слова. Он все еще держал в руках записку, посланную Эрнсту Сковиллю в Ренн-ле-Шато. Он взмахнул бумагой.

– Как вы можете указать путь? Куда нам идти? И что за инженер, которого мы должны остерегаться?

– Она тоже ищет то, чего жаждал Ларс. Ее зовут Кассиопия Витт.

– Она хорошо стреляет?

– У нее много талантов. Стрельба, думаю, один из них. Она живет в Живоре, месте, где некогда была древняя крепость. Она цветная. Очень богатая мусульманка. Восстанавливает в лесу цитадель, используя только технологии тринадцатого века. Ее замок расположен поблизости, и она лично следит за строительством, называя себя L’Ingénieur. Инженер. Вы с ней встречались?

– Дважды. Она спасла мою шкуру в Копенгагене и Авиньоне. Поэтому мне непонятно, почему мы должны ее опасаться.

– Мотивы ее поступков непонятны и подозрительны. Она ищет то же, что и Ларс, но по другим причинам.

– И что она ищет? – спросил Малоун, уставший от загадок.

– То, что некогда спрятали рыцари-храмовники. Их Великое Завещание. То, что обнаружил священник Соньер. То, что тамплиеры ищут вот уже много веков.

Малоун не поверил ни единому слову, но снова помахал бумажкой.

– Ну так укажи нам верное направление.

– Это не так просто. На пути много трудностей.

– Но ты хоть знаешь, с чего начать?

– Раз у вас есть дневник Ларса, вы знаете больше, чем я. Он часто упоминал свой дневник, но ни разу не показывал его мне.

– У нас также есть копия «Pierres Gravées du Languedoc», – добавила Стефани.

Кларидон задохнулся от удивления.

– Я не думал, что эта книга существует.

Она открыла сумку и извлекла из нее том.

– Она существует.

– Можно мне посмотреть на эскиз могильной плиты?

Она открыла нужную страницу и показала ему набросок.

Кларидон с любопытством изучил его. Потом старик улыбнулся:

– Ларс был бы доволен. Рисунок очень четкий.

– Объясни, – попросил Малоун.

– Аббат Бигу узнал тайну у Мари д’Отпул де Бланшфор перед ее смертью. Когда в тысяча семьсот девяносто третьем году он собирался бежать из Франции, Бигу понимал, что уже не вернется, поэтому он спрятал нечто в церкви Ренн-ле-Шато. Позже, в тысяча восемьсот девяносто первом, Соньер нашел эту информацию в стеклянном фиале.