Текст книги "Цикл романов "Все секреты мира" (СИ)"

Автор книги: Стив Берри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 115 (всего у книги 307 страниц)

– У Сэма неприятности?

– Неприятности у него давно, с того момента, как он связался с Торвальдсеном.

Стефани рассказала о вчерашней встрече в Овальном кабинете, где Дэнни Дэниелс, президент США, ясно дал понять, что в Копенгагене творится неладное.

– Секретная служба вкратце доложила ему о Сэме.

– Неужели президента интересуют такие мелочи? – Малоун недоверчиво покачал головой.

– В дело ведь замешан Торвальдсен.

Что ж, веский аргумент.

– Коттон, Парижский клуб существует! Наши люди уже год за ним наблюдают. До сих пор ничего тревожного не происходило. Только мне нужно знать, что делает Торвальдсен.

– Кто тебе нужен – Сэм или Хенрик?

– Оба.

– Начали с Парижского клуба, закончили Хенриком. Какая связь?

– Я говорю-говорю, а ты сидишь, мотаешь на ус… Нашел идиотку! Меня сюда прислали не для того. Мне нужно знать, что творит твой безумный датчанин.

Хенрик со Стефани всегда относились друг к другу с подозрением, хотя в недалеком прошлом волею судьбы им не раз приходилось, отбросив недоверие, действовать сообща. После секундного раздумья Малоун решил в кои-то веки сказать правду: личных интересов он не преследовал – просто помогал лучшему другу.

– Он разыскивает убийцу Кая.

Нелл укоризненно покачала головой.

– Так я и предполагала. Он подвергает риску наш важнейший источник информации и вот-вот завалит разведывательную операцию!

Еще один пазл сложился.

Малоун напряженно взглянул на бывшую начальницу.

– Грэм Эшби работает на нас?

Она кивнула:

– Передает нам все необходимые сведения.

У него противно засосало под ложечкой.

– Хенрик собирается убить Эшби.

– Только этого не хватало! Немедленно угомони своего приятеля.

– Не могу.

– Коттон, ситуация непростая. Парижский клуб замышляет что-то грандиозное. Но что? Мы пока не знаем. Сообщество возглавляет женщина по имени Элиза Ларок. Она – мозг предприятия. Эшби – исполнитель. Делает что велено, а о каждом шаге докладывает нам. Члены клуба – самые богатые люди мира. Всего их семеро. Известны ли остальным дальнейшие планы Элизы Ларок – большой вопрос.

– Так, может, их просветить?

– Нет, компанию надо накрыть сразу. Они погрязли в коррупции и взяточничестве, занимаются вымогательством, на их совести бесчисленные финансовые махинации и аферы с ценными бумагами. Они вторглись на валютные рынки. Вероятно, по их вине ослаб доллар. Мы одним махом выведем их из игры. В назидание другим.

– Шестеро идут в тюрьму, а Эшби – вольный ветер, – понимающе усмехнулся Коттон, знакомый с кухней спецслужб изнутри.

– За все нужно платить, – напомнила Стефани. – Если бы не он, мы бы к ним не подобрались.

Малоун вновь поднял глаза на гобелены. Одной рукой молодая женщина брала из чаши сладость, другую ее руку сжимал лапами длиннохвостый попугай, рядом с двух сторон сидели лев и единорог.

– Ты представляешь, какая теперь творится неразбериха?

– Уже – да. Недавно агенты выяснили, что Торвальдсен следит за Эшби. Даже установил в его поместье «жучки». Непонятно как. Похоже, Эшби утратил бдительность. Уверен, что дела у него лучше некуда по всем фронтам: и с нами, и с Элизой Ларок. О слежке Торвальдсена он не догадывается. – Стефани помолчала. – Президент хочет, чтобы Торвальдсен ушел с дороги.

– Прошлой ночью Хенрик убил двух человек. Один из них причастен к смерти Кая.

– Я не могу его винить. И вмешиваться в его дела не собираюсь. До тех пор, пока они не представляют опасности для Эшби.

– Что замышляет Парижский клуб? – не удержался Малоун.

– В том-то и беда, что Эшби пока молчит. Сказал только, что все произойдет в ближайшие несколько дней. Видимо, страхуется.

– А кого тогда убили в музее?

– Наемников Элизы Ларок, – ответила Стефани. – Женщина в униформе выбила у них почву из-под ног, и они слишком серьезно отреагировали на ее вопли.

– Французы в бешенстве?

– К сожалению.

– Я не виноват.

– Секретная служба уже месяц держала музей под наблюдением. – Нелл нерешительно умолкла, а потом добавила: – И проблем не было.

Коттон развел руками:

– Заваруху начала девчонка в синей блузке.

– По пути в Европу, во время перелета, я узнала, что Элиза Ларок изучает сайт GreedWatch. Полагаю, те двое гнались за Фоддреллом.

– Где Сэм?

– Его увели. Я сама видела. По камерам слежения.

– Полиция?

Стефани отрицательно качнула головой.

– Девчонка в униформе.

– Похоже, ты считаешь, ему требовалась помощь…

– Нет, тут ничего серьезного.

Они с начальницей группы «Магеллан» хорошо знали друг друга (двенадцать лет назад она лично отобрала его в команду в числе прочих кандидатов-юристов), а потому Малоун просто спросил:

– Тебе о ней все известно, да?

– Не совсем. Я даже не догадывалась, какой номер она собирается отколоть. Чертовски удачный номер!

ГЛАВА 32

Незнакомка отконвоировала Сэма на первый этаж музея – по той самой лестнице, по которой он недавно крался наверх, – а затем еще ниже, в закрытый фригидарий, где их ждал Фоддрелл. Там она отворила ключом железную калитку под каменной аркой, и они вышли из терм.

Сэм Коллинз немного нервничал из-за пистолета. Никогда еще в него не целились в упор. Смерть буквально дышала в спину. И все же он чувствовал, что ничего плохого не случится; более того, все идет как надо.

Почему бы не покориться обстоятельствам? Хотел ведь стать оперативным агентом…

«Вот и будь им! – скомандовал он себе. – Импровизируй. Малоун поступил бы именно так».

Джимми Фоддрелл снова запер калитку на ключ.

Шершавые стены из грубо обтесанного камня и кирпича поднимались вверх футов на пятьдесят. Сквозь окошки, расположенные почти под сводчатым потолком, лился слабый свет. Сэм поежился: прохладно! Настоящая темница. Судя по лесам у одной из стен, тут шел ремонт.

– Можешь идти с нами, можешь остаться, – сказала Коллинзу незнакомка. – Но лучше остаться.

– Кто вы?

– Меган Моррисон. Хозяйка сайта GreedWatch.

– Так сайт не его? – растерянно спросил Сэм, указывая на Джимми Фоддрелла.

Меган покачала головой.

– Все мое.

– Что он здесь делает?

Она на время задумалась, видимо, опасаясь сболтнуть лишнего.

– Мне хотелось доказать, что я не сумасшедшая. Что меня преследуют уже несколько недель. Имя Фоддрелл я выдумала. Майкл помогает мне разрабатывать сайт, он же выступил в роли приманки.

– Так вы нарочно повели нас с Малоуном в музей? – Коллинз обернулся к парню, которого Меган назвала Майклом.

– Это оказалось проще простого.

Что правда, то правда…

– Я тут работаю, – объяснила Моррисон. – Ваше письмо с просьбой о встрече меня обрадовало. За Майклом по пятам уже полмесяца таскались те парни, которых сегодня убили. Теперь вы знаете, что мы говорили правду. За мной еще кое-кто приглядывает, почти каждый день приходят. Думают, не замечаю.

– Я знаю людей, которые сумеют вам помочь.

Ее глаза гневно сверкнули.

– Не нужны мне «люди»! Может, это как раз ваши помощнички за мной следят? Из ФБР. Или Секретной службы. Черт их разберет. Я предпочитаю иметь дело с тобой. – Она помолчала. – У нас, – сердитые нотки из голоса исчезли, – схожие взгляды.

Внезапная серьезность Меган и расстроенное выражение ее красивого лица ошеломили Сэма. Тем не менее он строго сказал:

– Пойми, два человека убиты. Охранник музея тяжело ранен.

– Мне ужасно жаль, но не я это начала.

– Нет, ты! Ты подняла крик.

В голубых глазах решительной миниатюрной женщины, пышногрудой, с тонкой талией, плясали чертики. Сэм чувствовал себя не в своей тарелке, ладони взмокли. Только бы не выдать волнение! Изобразив небрежную позу, он задумался, как поступить.

– Сэм, – мягко начала Меган, – мне нужно с тобой пообщаться с глазу на глаз. Те двое преследовали Майкла, не меня. А от американцев, которые следили за мной, мы только что сбежали.

– Это они убили наших противников?

Она пожала плечами:

– Кто же еще?

– А на кого работали типы в пальто? Кто их подослал?

Меган оценивающе его рассматривала. Сэм про себя возмутился, хотя в глубине души надеялся, что хоть немного впечатлил красивую нахалку.

– Идем, покажу.

Стефани рассказала Малоуну о GreedWatch.

– Хозяйка сайта – американка по имени Меган Моррисон. Училась в Сорбонне на экономическом факультете. Из-за нее сегодня и поднялся в музее сыр-бор. Она подослала своего помощника, чтобы заманить вас в ловушку. На самом деле Джимми Фоддрелл – псевдоним, под которым она выступает на сайте.

Малоун сокрушенно покачал головой.

– Черт! Меня обставил придурок, который ест на обед почки… Хорошенькое дело!

Она негромко рассмеялась.

– Я рада, что ты повелся. Теперь нам проще с ними связаться. Дэниелс сказал, Коллинз уже год крутится на GreedWatch, хотя начальство запретило ему общаться с разработчиками сайта. Последние несколько месяцев парижское подразделение Секретной службы мониторит материалы сайта и наблюдает за самой Моррисон. Та еще лиса! Парень, с которым вы встречались, – якобы официальный веб-мастер. Две недели назад за ним установили отдельную слежку, а в результате вышли на Элизу Ларок.

– И все равно я не понимаю, что ты тут делаешь и зачем тебе какой-то дурацкий сайт.

– Мы думаем, разработчикам известна тайная внутренняя информация о клубе. Видимо, так полагает и Элиза Ларок.

– Не-ет, ты приехала не для того, чтобы кормить меня россказнями о сайте, – усмехнулся Малоун. – Что происходит на самом деле?

– Ты слышал о Питере Лайоне, подданном ЮАР?

Разумеется, Коттон о нем слышал: южноафриканец входил в список самых разыскиваемых преступников мира. Контрабанда оружия, политические убийства, терроризм – он исполнял любое желание клиента. Называл себя «поставщиком хаоса». Два года назад, когда Малоун ушел в отставку, за Лайоном числились по меньшей мере дюжина взрывов и сотни смертей.

– Он еще не угомонился?

– Куда там! Эшби с ним встречается. Он зачем-то нужен Ларок. Люди вроде него обнаруживают себя нечасто. Такую возможность упускать нельзя – самое время прищучить Лайона.

– А ничего, что Эшби скрывает часть информации?

– К сожалению, операцией занималась не я. Я бы не позволила диктовать нам условия, – немного раздраженно ответила Стефани.

– Он служит и нашим, и вашим, а сам явно блюдет свою выгоду. Играть в молчанку больше нельзя.

– Да, с молчанкой покончено. Двенадцать часов назад дело передали группе «Магеллан». Теперь ответственная я. С нами этот сукин сын не посекретничает, выжмем как лимон.

– Прежде чем его убьет Торвальдсен или после?

– Желательно прежде, – фыркнула Стефани. – Несколько часов назад Эшби встречался с Лайоном в Вестминстерском аббатстве. Мы прослушали разговор через параболические микрофоны.

– Вижу, на месте вы не сидели. И что с Лайоном?

– Ему дали уйти. Никаких «хвостов». Я сочла, что так лучше. Если напугаем, он заляжет на дно. С Эшби он пока спокоен.

Малоун улыбнулся: а Лайон-то самонадеян!

– Всем свойственно ошибаться. Приятно лишний раз найти этому подтверждение.

– Эшби передал Лайону ключи. Кроме того, речь шла о двухдневном сроке. В общем, информации не очень много. Разговор записан на пленку. – Немного помолчав, Стефани добавила: – Где твой затейник-датчанин? Хочу перекинуться с ним словечком.

– Уехал повидаться с Элизой Ларок.

Его слова подействовали на бывшую начальницу как удар током. Глаза ее гневно вспыхнули. Она любила, чтобы в операциях все шло как задумано.

– Пожалуйста, не говори мне, что Торвальдсен решил и Ларок запугать!

– Хенрик претворяет в жизнь свой план мести, – объяснил Коттон.

– Только через мой труп! Нам нужно знать, что делает Лайон. Эшби – единственное связующее звено.

– Не обязательно за него цепляться. Торвальдсену удалось заполучить членство в Парижском клубе. Он мог бы вам помочь.

Повисла пауза. Стефани обдумывала ситуацию.

– Меган Моррисон увела Сэма под дулом пистолета, – наконец сказала она. – Камеры наблюдения зарегистрировали их уход. По определенным причинам я вмешиваться не стала.

– Но Коллинз не оперативный агент.

– Он прошел обучение в Секретной службе, – возразила Нелл. – Пусть сыграет свою роль.

– Кто он? Откуда?

Бывшая начальница покачала головой.

– Ты – как твой Хенрик Торвальдсен, такой же ужасный. Сэм – большой мальчик, разберется.

– Ответь на мой вопрос.

– Это грустная история. Родители его бросили еще в младенчестве. Воспитывался он в детском доме.

– Его не усыновили?

Она пожала плечами.

– К сожалению, нет. Почему – не понятно.

– Где он жил?

– Никогда не догадаешься – в Новой Зеландии! В восемнадцать лет по студенческой визе приехал в Америку, потом получил гражданство. Окончил Колумбийский университет третьим в своем выпуске. Несколько лет работал бухгалтером, пахал как проклятый. В конце концов прошел отбор в Секретную службу. В общем, хороший мальчишка.

– Только начальства не слушается.

– Можно подумать, мы с тобой не той же породы.

Малоун усмехнулся.

– Значит, Меган Моррисон – девушка безобидная?

– Относительно. Наша головная боль – Торвальдсен. Сэм Коллинз сбежал из Вашингтона две недели назад, сразу после допроса по поводу сайта. Секретная служба отследила его путь до Копенгагена. На мальчишку уже собрались махнуть рукой, но тут вдруг выяснилось, что Эшби под колпаком у Торвальдсена. Пришлось идти к президенту. Ну а он подключил меня. Дэниелс решил, что дело затевается серьезное. И не ошибся. Он знал о нашей тесной с Торвальдсеном дружбе, поэтому перепоручил операцию мне.

Ее сарказм вызвал у Малоуна улыбку.

– А Элизе Ларок известно, что Меган Моррисон безобидна?

Ответом ему стало тягостное молчание.

– Не знаю, – наконец хмуро проронила Стефани.

– Не шутки ради она подослала тех головорезов. Лучше бы с этим разобраться. Иначе Сэму и Моррисон, учитывая, что произошло в музее, грозят серьезные неприятности.

– Сэмом займусь я. А ты сосредоточься на Грэме Эшби.

– Черт! Как меня угораздило попасть в эту переделку?

– Ты у меня спрашиваешь?

Ответ знали оба.

– Что я должен сделать? – просто спросил Малоун.

ГЛАВА 33

17.15

Из долины Луары частный автомобиль доставил Торвальдсена в Париж, в самое сердце столицы, к порогу отеля «Риц». Сделав несколько звонков, датчанин по пути спланировал свой следующий шаг.

Послеполуденный воздух был морозен, и Торвальдсен поспешил войти внутрь, в знаменитое лобби, украшенное антиквариатом, которому надлежало бы стоять в музее. Больше всего датчанину нравилась легенда об освобождении отеля от фашистских захватчиков: в 1944 году в «Риц» во главе группы союзников с автоматом наперевес ворвался Хемингуэй и, обшарив все углы и закоулки, обнаружил, что нацисты сбежали. Тогда отряд заказал в баре сухого мартини, и в память о тех событиях бар отеля окрестили именем знаменитого писателя. Туда Торвальдсен и направился. Деревянная обшивка, кожаные кресла, развешанные по стенам фотографии, которые отснял сам Хемингуэй, создавали атмосферу иной эпохи и ощущение уединенности. Тихо звенела нежная фортепианная музыка.

Датчанин поспешил к столику, где сидел нужный ему человек.

Узнав год назад о страстном увлечении Эшби Наполеоном, Торвальдсен нанял известного специалиста по наполеоновской эпохе, преподавателя Сорбоннского университета, доктора Жозефа МюрА.

– Односолодовый виски? – поинтересовался он, глядя на стоящий перед Мюра бокал.

– Да вот стало интересно, на что похож напиток за двадцать два евро.

Датчанин улыбнулся.

– Тем более что вы угощаете.

– Верно.

Пока Торвальдсен ехал от замка Элизы Ларок, из Англии позвонил детектив и пересказал ему разговор, подслушанный в кабинете Кэролайн Додд. Смысла полученной информации датчанин не понял, поэтому сразу связался с доктором Мюра. Спустя полчаса ученый предложил встретиться лично.

– Книга действительно упомянута в завещании императора, – сказал Мюра. – Мы давно гадали зачем. На остров Святой Елены Наполеон увез с собой примерно тысячу шестьсот томов. Четыреста книг, в том числе и «Королевства Меровингов. 450–751 гг. н. э.», он специально отложил для Сен-Дени. Лишнее подтверждение правила «чего недостает».

Торвальдсен выжидающе на него взглянул.

– В археологии есть теория: «Чего недостает – то и важно», – объяснил профессор. – Например, если у трех статуй круглые основания, а у четвертой – квадратное, значит, четвертая статуя заслуживает пристального внимания. Это старое проверенное правило особенно хорошо работает в отношении религиозных или обрядовых артефактов. Вот и книга в завещании упомянута отдельно не просто так…

Датчанин внимательно слушал его рассказ о Меровингах.

Легендарный вождь Меровей, от имени которого происходит название династии, и его потомки, впервые объединив франков, завоевали земли своих германских кузенов. В V веке внук Меровея Хлодвиг прославился тем, что разгромил римлян, захватил Аквитанию, вытеснил вестготов на Пиренейский полуостров, принял христианство и провозгласил Париж – небольшой городок на берегу Сены – столицей. Прилегающие к Парижу плодородные земли благодаря удачному ландшафту было легко оборонять – там и раскинулось новое королевство, Франкия. Меровинги отличались многими странностями: соблюдали необычные обряды, отращивали длинные волосы и бороды, клали умершим в могилы золотых пчел. Правящая семья стала родоначальницей первой королевской династии. Та на удивление быстро пришла в упадок. К VII веку истинная власть перешла в руки майордомов, управляющих дворцовым хозяйством, – Каролингов, которые в конечном счете и свергли последнего правителя из рода Меровингов.

– Много мифов, мало фактов. Вот и вся история династии, – подвел итог ученый. – Наполеон ими восхищался. Золотые пчелы на его коронационной мантии – привет древним королям. Так же как и он, Меровинги грабили завоеванные земли, а затем делили трофеи между подданными. В те времена короли обеспечивали себя сами за счет победоносных войн. Эта традиция существовала с пятого по пятнадцатый век. В девятнадцатом веке ее возродил Наполеон.

– И теперь Эшби гоняется за его богатствами… Думаете, в книге о Меровингах есть наводка на тайник?

– Трудно сказать, не видя книги.

– А она существует?

К сожалению, во время разговора в кабинете Кэролайн Додд не рассказала Эшби, где взять заветный том, – только подразнила, пообещав раскрыть тайну после любовных игр. А установить прослушку в спальне детективам Торвальдсена не удалось.

Мюра улыбнулся.

– Конечно. Я недавно наводил справки. Она выставлена в Доме Инвалидов вместе с книгами, которые в тысяча восемьсот пятьдесят шестом году Сен-Дени завещал Сансу, а городские власти впоследствии подарили государству. Большая часть библиотеки императора сгорела в тысяча восемьсот семьдесят первом году при пожаре в Тюильри. После Второй мировой войны уцелевшие тома перенесли в Дом Инвалидов, туда же, где похоронен Наполеон. В том числе и книгу о Меровингах. Нам повезло.

– Можно на нее взглянуть? – осведомился датчанин.

– Боюсь, у музейной администрации возникнет уйма вопросов, на которые вы вряд ли захотите отвечать. Французы до безумия трепетно относятся к историческим святыням. Коллега мне сказал, что книга выставлена в одном из музеев Дома Инвалидов. Однако нужное нам крыло закрыто сейчас на реконструкцию.

Торвальдсен задумался. Препятствий тьма: камеры видеонаблюдения, пропускные пункты, охрана. Но до книги мечтает добраться Грэм Эшби…

– Вы мне еще понадобитесь, – сказал он Мюра.

– Дело принимает необычный оборот, – потягивая виски, заметил ученый. – Разумеется, Наполеон желал передать богатства сыну. Он собирал трофеи, как короли из рода Меровингов, но, в отличие от них, спрятал накопленные сокровища в тайнике. Что скорее свойственно современным диктаторам.

Разумный ход: на его богатство нашлось бы много охотников.

– После ссылки императора на остров Святой Елены английские газеты начали строить догадки о припрятанных ценностях. – Мюра улыбнулся. – Наполеон в ответ составил список «подлинных ценностей», обретенных за время его царствования: зернохранилища, Лувр, Французский банк, парижский водопровод, канализация и прочие полезные для жителей нововведения. Человек он был смелый, чего не отнять, того не отнять.

Верно, смелый…

– Представляете, что может храниться в его тайнике? – взволнованно сказал ученый. – Тысячи предметов искусства! Никто их не видел с тех пор, как они попали в руки Наполеона. Я уже не говорю о том, что украдено из казны и частных поместий, – сколько золота, серебра! Где это все спрятано, Наполеон никому не открыл, унес свой секрет в могилу. Однако завещал четыреста томов – и отдельно упомянутую книгу – верному слуге Луи Этьену Сен-Дени. Вряд ли Сен-Дени догадывался об их истинной значимости, он просто выполнял волю императора. В тысяча восемьсот тридцать втором году сын Наполеона умер, книги стали никому не нужны…

– Разве только Поццо ди Борго, – заметил Торвальдсен.

Именно Мюра рассказал ему всю подноготную жизни достопочтенного предка Элизы Ларок и его мести Наполеону.

– Но ди Борго не удалось разгадать головоломку, – ответил ученый.

Да, ди Борго не удалось. Теперь незавершенное дело пытается довести до ума его далекий потомок.

И Эшби вот-вот приедет в Париж.

В голове Торвальдсена сложился план.

– Я получу эту книгу.

Выскользнув из музея через боковую дверь, Коллинз и Меган очутились на гравиевой дорожке, окаймленной рядом высоких деревьев. Сквозь пролом в железном заборе они выбрались на тротуар, перешли дорогу, спустились в метро и после нескольких пересадок доехали до площади Республики.

От униформы Меган избавилась; теперь ее наряд состоял из тканевой куртки, джинсов и ботинок. Когда они снова вышли на холодные улицы, девушка сказала:

– Этот район называется Маре, в переводе с французского – «болото». С пятнадцатого по восемнадцатый век, после осушения земель, тут строили особняки богачи-аристократы. Потом квартал пришел в упадок, сейчас опять входит в моду.

По обе стороны оживленного проспекта высились элегантные здания с узкими фасадами. Куда ни взглянешь – всюду розовый кирпич, белый камень, угольно-серый сланец и кованые балюстрады. В модных бутиках, парфюмерных магазинах, кафе-кондитерских и роскошных картинных галереях кипела праздничная суета.

– Многие дома на реставрации, – объяснила Меган. – Скоро квартал вновь станет престижным.

Сэм тем временем пытался разобраться, что за человек его спутница. Вроде бы отчаянная, рискованная – на все, кажется, готова, чтобы доказать свою правоту. Но в музее действовала так хладнокровно… Не то что он.

Это его расстраивало.

– Когда-то здесь размещалась парижская штаб-квартира тамплиеров. В одном из домов жил Руссо. Виктор Гюго тоже обитал неподалеку. И Марию-Антуанетту с Людовиком Шестнадцатым держали в заточении в этом же квартале.

Коллинз остановился.

– Ну а мы что здесь делаем?

Меган, притормозив, развернулась. Макушка ее головы не доходила ему даже до подбородка.

– Сэм, ты умный парень. Я сразу поняла. По твоему сайту, по письмам. Мне много кто писал, люди со схожими взглядами. Только большинство из них с приветом. А ты – нет.

– А ты?

Девушка усмехнулась.

– Это тебе решать.

Пистолет перед выходом из музея Меган сунула под куртку за пояс. Стреляла она уверенно, чувствовался опыт. Интересно, что будет, если он сейчас развернется и уйдет?

– Веди! – решительно сказал Коллинз.

Они свернули за угол. Снова дома, дома, дома, настроенные впритык многоэтажки, пороги вровень с тротуаром… Людей намного меньше. Не так шумно. И до оживленной дороги далеко.

– У нас есть выражение «Старо, как мир», – произнесла Меган, – а парижане говорят: «Старо, как улицы».

Сэм уже обратил внимание на синие эмалированные таблички с названиями улиц на угловых зданиях.

– Названия улиц имеют определенный смысл, – пояснила она. – Часто встречаются известные имена или события. Или направление, куда ведет улица. Или же фамилии выдающихся квартирантов, проживавших на улице. Или же название говорит об отличительной особенности улицы. В общем, просто так здесь ничего не бывает.

На углу, под табличкой «улица Арэне», они остановились.

– Паучья улица, – перевел Коллинз.

– Ты знаешь французский!

– Немного.

Ее лицо озарила победная улыбка.

– Зато ты ничего не знаешь о том доме! – Девушка указала в глубь узкой улочки. – Видишь? Четвертый.

Само собой, Сэм его видел. Черные диагонали по фасаду из красного кирпича, многостворчатые окна, железные балюстрады. Позолоченная калитка под широким арочным проходом, увенчанным лепным фронтоном.

– Здание построено в тысяча триста девяносто пятом году, – начала рассказывать Меган. – Реконструировано в тысяча шестьсот шестидесятом. В тысяча семьсот семьдесят седьмом году здесь обосновалась толпа правоведов. Якобы правоведов. На самом деле они отмывали испанские и французские деньги для американских революционеров, а также продавали оружие Континентальной армии – в обмен на вексели, в счет будущих поставок табака и прочих колониальных товаров. Впрочем, одержав победу, американцы оставили европейских кредиторов с носом. Разве мы не молодцы?

Он ничего не ответил, чувствуя, что сейчас она перейдет к главному.

– На новорожденную нацию правоведы подали в суд и в тысяча восемьсот тридцать пятом году наконец получили причитающееся. Настырные уроды, да?

Коллинз безмолвствовал.

– В тринадцатом веке где-то здесь обосновались ростовщики из Ломбардии. Алчная свора! Давали деньги под возмутительные проценты. – Меган хитро подмигнула Сэму. – Кстати, тут встречаются члены Парижского клуба. – И зашагала к зданию.

ГЛАВА 34

18.10

Из музея Малоун отправился на такси в «Риц». Только бы Торвальдсен уже вернулся из долины Луары!

Он негромко постучал в номер. Филенчатая дверь распахнулась, на пороге стоял датчанин. Слава богу.

– В новостях передали о перестрелке в музее Клюни, – сказал он, когда Малоун зашел в комнату. – Ты там случайно не замешан?

– Замешан. Но мне удалось незаметно улизнуть.

– А Сэм где?

Малоун вкратце рассказал о событиях минувшего дня, о похищении Сэма и о Джимми Фоддрелле, который оказался Меган Моррисон. Только о приезде Стефани ни словом не обмолвился. Лучше пока держать это в тайне. Если он хочет остановить друга или хотя бы отсрочить претворение в жизнь его планов, об интересах Вашингтона упоминать не стоит.

Как удивительно все обернулось! До сих пор обычно секретничал Торвальдсен, исподволь втягивая Малоуна в свои игры.

– Так с Сэмом все в порядке?

– Не знаю. – Коттон решил солгать. – В любом случае сейчас я ничем не могу ему помочь.

В ответ датчанин поделился историей о поездке к Элизе Ларок.

– Словом, дрянь она еще та. Но деваться было некуда. Я сидел – сама вежливость – и думал о Кае, – завершил он рассказ.

– Она его не убивала, – заметил Малоун.

– Это не снимает с нее ответственности. Они с Эшби в одной упряжке – близко общаются, тесно сотрудничают. Этого довольно. – В глазах Торвальдсена читалась усталость. – Коттон, Эшби ищет книгу.

И он рассказал о завещании Наполеона и об особом томе под названием «Королевства Меровингов. 450–751 гг. н. э.», который теперь хранится в музее Дома Инвалидов.

– Нужно успеть добраться до нее вперед англичанина.

Малоун тем временем напряженно думал. Стефани хочет, чтобы он остановил Торвальдсена. Для этого нужно рулить ситуацией самому. Непростая задачка. Попробуй отбери руль у нынешнего водителя…

– То есть я должен ее украсть?

– Украсть книгу трудно. Дом Инвалидов – настоящая крепость, там раньше хранилось оружие.

– Это не ответ.

– Укради.

– Хорошо, я добуду книгу. И что потом? Ты отправишься искать сокровища Наполеона? Публично опозоришь Эшби? Прикончишь его и станешь жить не тужить?

– Все тобою перечисленное.

– Когда похитили моего сына, ты сразу примчался, помог мне пережить тот ужас. И я готов помочь тебе. Но мы должны все хорошенько обдумать. Нельзя просто взять и убить человека.

Во взгляде старика плеснулось искреннее сострадание.

– Прошлой ночью я так и сделал.

– И тебе все равно?

– Совершенно. Кабрал убил моего сына. Он заслуживал смерти. Эшби виновен не меньше Кабрала. Впрочем, возможно, мне не придется марать об него руки. За меня его убьет Ларок.

– Это, несомненно, упрощает дело?

Стефани сообщила, что Эшби едет в Париж и завтра передаст всю информацию американскому агенту, поддерживающему с ним контакт. Малоун испытывал к англичанину глубокую неприязнь за причиненное Торвальдсену горе, однако тот поставлял спецслужбам ценные сведения… Черт! Что же делать? Поймать человека вроде Питера Лайона крайне важно…

– Хенрик, пожалуйста, доверься мне. Я справлюсь. Но сделаю это по-своему.

– Я могу достать книгу сам.

– В таком случае какого черта я тут сижу?

Губы датчанина тронула слабая улыбка.

– Надеюсь, из желания мне помочь.

Малоун твердо посмотрел другу в глаза.

– По-своему.

– Мне нужен Эшби, Коттон, понимаешь?

– Понимаю. Однако давай прежде, чем ты его убьешь, разберемся, что происходит. Ты ведь сам вчера так говорил. Может, этой линии и будем придерживаться?

– Коттон, мне уже не очень интересно, что происходит, – устало отозвался Торвальдсен.

– Тогда зачем тебе игры с Ларок, возня с Парижским клубом? Убей Эшби – и успокойся.

В комнате повисло молчание.

– Что с Сэмом? – спросил наконец датчанин. – Я за него волнуюсь.

– Не беспокойся, я разберусь. – Малоуну вдруг вспомнились слова Стефани. – Он большой мальчик и может о себе позаботиться. По крайней мере сейчас.

Пока Сэм и Меган шли от метро, сумерки сгустились до черноты. Моррисон сказала, что этот район недалеко от музея Клюни и Люксембургского дворца. Называется Монпарнас. Старое здание, куда она привела Сэма, еще хранило следы былого великолепия. Они поднялись на шестой этаж в обширную квартиру-студию с мини-кухней и ванной.

– В нескольких кварталах отсюда жил Ленин, – весело сообщила Меган. – Теперь там музей. Ума не приложу, кто туда ходит.

– Тебе не симпатичны идеи коммунизма? – отозвался Сэм.

– Нет. Коммунизм по многим статьям еще хуже капитализма.

Студия напоминала типичное жилище студента. На стенах яркими пятнами пестрели гравюры без рамок и рекламные плакаты туристических агентств, самодельные полки гнулись под тяжестью книг и учебников. У стула Сэм заметил пару мужских ботинок, на полу валялись скомканные джинсы явно не женского размера.

– Это не моя квартира – приятеля, – проследив за его взглядом, пояснила Меган.

Она скинула куртку и как-то буднично, привычным жестом положила пистолет на стол.

Коллинз продолжал осматриваться. Три компьютера. В углу сверхкомпактный сервер.

– Это GreedWatch, – Моррисон указала на сервер. – Отсюда я управляю сайтом. Хотя все думают, что управляет Джимми Фоддрелл.

– В музее пострадали люди, – напомнил ей Сэм. – Это не игра!

– Игра, Сэм, игра. Большая, чудовищная игра. И веду ее не я. Люди пострадали не по моей вине.

– Все началось, когда ты подняла крик.

– Ну должны же вы были наконец увидеть реальность!