Текст книги "Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Даниэла Стил

Соавторы: авторов Коллектив,Клайв Касслер,Владимир Лещенко,Лия Флеминг,Марина Юденич,Алма Катсу,Лес Мартин,Ольга Тропинина,Клаудия Грэй,Лорен Таршис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 331 страниц)

Глава 71

Родди хранил письма в ящике для сластей, подальше от чужих глаз. Их накопилось уже восемь, и последнее нравилось ему больше всего. Папа приезжает в Лондон и хочет увидеться с ним! Сердце Родди замирало от восторга при мысли, что он встретится с отцом втайне от остальных. Он упросил Чарли Поттера, сына викария, пригласить его в гости на каникулы, – отец Чарли имел приход неподалеку от Уимблдона. Вместе с приятелем они будут ходить в музеи, посмотрят драгоценности короны в Тауэре, развод караула у Букингемского дворца. Он проведет у товарища целых две недели, а папа тем временем приплывет из Америки в Саутгемптон и поездом доберется до Лондона: на фабрике в Силвертауне у него назначены важные встречи.

Родди и самому не верилось, что у него хватило смелости написать. После того как дедушка сообщил, что отец служит в компании «Даймонд раббер» в Акроне, раздобыть адрес оказалось легко. Раз папа занимает важный пост, значит, получает почту.

Родди написал свое послание вечером, когда готовил уроки. Вверху листа он указал адрес школы и с большим тщанием выводил каждую букву, на всякий случай положив рядом орфографический словарь. Первое письмо далось Родди труднее всего – он опасался, что папа может на него рассердиться.

Уважаемая компания «Даймонд раббер»,

я пишу это письмо, чтобы справиться о моем отце, мистере Гровере Парксе из Акрона. Я – его сын, Родерик Гровер Форестер. Я учусь в приготовительной школе, расположенной в Денстоне, графство Стаффордшир. Если мистер Паркс захочет со мной познакомиться, пожалуйста, передайте ему, чтобы писал мне по указанному адресу.

Искренне ваш,

Родерик (12 лет)

Поначалу ему казалось, что он обратился к совершенно чужому человеку, но как только пришел первый ответ с фотографией папы, Родди ужасно обрадовался.

Дорогой сын!

Я не сомневался, что однажды ты решишь узнать о твоих американских родственниках. Ты проявил большую находчивость, отыскав мой рабочий адрес. Мы с твоей бабушкой Хэрриет счастливы узнать, что у тебя в Англии все хорошо. Разумеется, я хотел бы для тебя совсем иного, но пока пусть все идет как идет. Прошу, расскажи мне все о себе.

Я, со своей стороны, не имею желания посвящать твою маму в нашу переписку. Вряд ли она позволит нам продолжать это занятие.

Что и говорить, я несказанно рад, что ты вновь вернулся в мою жизнь. Я никогда не хотел, чтобы мы с тобой расставались, тем более на долгие годы.

Возможно, когда я в следующий раз приеду в Лондон по делам, мы найдем способ встретиться. Я с нетерпением ожидаю этого дня. Пожалуйста, пришли мне свое фото, если сможешь.

Твой любящий отец,

Гровер Паркс

Родди писал ему каждую неделю, но с приближением летних каникул забеспокоился, получится ли продолжать. Идея встретиться в Лондоне принадлежала папе, и теперь Родди с нетерпением ждал августа. Он поедет на поезде один, без сопровождающих. Поттеры встретят его на Юстонском вокзале и отвезут к себе. Придется найти какой-нибудь повод, чтобы уехать домой пораньше, тогда родители Чарли привезут его обратно на вокзал, Родди попрощается с ними, там же встретится с отцом, и они проведут вместе несколько дней. Это будет настоящее приключение, прямо как в «Газете для мальчиков»!

Хранить такой большой секрет было трудно. Родди знал: если правда выплывет наружу, маме не понравится, что он действовал тайком. С другой стороны, глупо притворяться, что у них нет родни в Америке. Это обман, а капеллан в школе все время говорит, что несколько маленьких обманов складываются в одну большую ложь. Если родная мать лжет, что она вдова, значит, и Родди можно немножко соврать. Да это и не вранье, а чистая правда: у Родди есть отец, который его любит и скучает по нему. Папа поручил важным адвокатам разыскать его. Ему известно, что они живут в Личфилде, известно об их переезде из Вашингтона. Он уверен, что в конце концов здравый смысл возобладает, то или иное соглашение насчет Родди будет достигнуто и сын воссоединится с отцом.

Отец написал, что живет в большом доме за городом, что у него есть собственная конюшня и что бабушка Паркс мечтает снова увидеть внука. Интересно, папа привезет ее с собой? Родди сгорал от нетерпения.

Он упрашивал маму купить ему новый костюм с длинными брюками для поездки в Лондон, но она сказала, что летом мальчики не носят брюк, по крайней мере, до шестнадцати лет, и вместо костюма купила ему несколько рубашек, свитер и белую спортивную форму из фланели – на случай, если он захочет поиграть в теннис с Чарли.

Элла дулась – ее-то в Лондон не берут! Она по-прежнему дружила с Хейзел Перрингс и иногда ездила на экскурсии в Бирмингемский художественный музей, но почему-то очень хотела побывать в Национальной галерее и других скучных, по мнению Родди, местах.

Он не на шутку испугался, когда Селеста решила устроить для всей семьи однодневную поездку в город и встретиться там с Поттерами. К счастью, в тот день, когда у нее выдалось свободное время, остальные были заняты. Родди знал, что мама не станет его ругать, когда по возвращении он обо всем ей расскажет, ведь возражать будет уже поздно. Какая глупость – жить в разных странах с собственным мужем. Он, Родди, не понимает, почему она бросила такого замечательного человека, как папа.

Что у них за жизнь? Ютятся в ветхом доме вместе со Смитами, которые им никакие не родственники, и дядей Селом. Дядя всегда хмурый, и его старые лошади ему дороже, чем люди. Самого Родди отправили в школу, где он никого не знает, – якобы всем мальчикам по достижении определенного возраста положено учиться вдали от дома. И тут вдруг выясняется, что у Родди есть любящий отец, который тоскует по сыну, не имея возможности с ним увидеться. Родди никак не мог разобраться в этом запутанном клубке и потому решил никого не посвящать в свою тайну. Они этого не заслуживают.

Сперва Родди собирался рассказать о своих планах мистеру Макадаму, но потом передумал, узнав, что тот переезжает в Личфилд, чтобы преподавать в Богословском колледже. Мама отчего-то разнервничалась и начала искать работу. Судя по всему, проживание со Смитами ее вполне устраивает. Иногда Родди чувствует себя чужим в этом доме, полном женщин. Кажется, он вообще никому не нужен. А порой, наоборот, приятно быть членом большой странной семьи, в которой ему позволялось гулять вокруг канала, смотреть на баржи и рыбачить.

И вот теперь Родди ужасно волнуется. Понравится ли он папе? Узнают ли они друг друга? Похож ли он на отца? От возбуждения Родди лишился сна. Упаковывая чемодан, он размышлял, какие чувства будет испытывать, когда вернется в эту самую комнату после встречи с отцом. Его сердце сладко заныло от страха и одновременного осознания собственной дерзости. Ему никто не помогал, он все сделал самостоятельно. Эта поездка – его самая большая тайна, и он надеется, что все выйдет даже лучше, чем можно ожидать. Будет что рассказать ребятам по возвращении в школу!

Глава 72

Длинные школьные каникулы утомляли Эллу. После отъезда Родди в Лондон большой дом опустел. Родди просто хотел поглазеть на достопримечательности, тогда как она мечтала побывать в прекрасных дворцах и музеях, о которых ей доводилось только читать. Сегодня – базарный день, и они, как обычно, отправились в город, чтобы сделать покупки, обменять книги в библиотеке, выпить чашечку чаю в кофейне, дожидаясь дядю Селвина. Скукота…

Хейзел с семьей уехала на взморье в Престатин и проведет там целую неделю. Все, буквально все разъехались. Нечего и думать, что мама когда-нибудь захочет отдохнуть на море. Эллу не радовала даже ее маленькая мастерская в саду: там было полно жужжащих, назойливых мух.

– У тебя такое лицо, будто ты только что с поминок. Радуйся каникулам, дочка. Между прочим, юная леди, я в твоем возрасте уже работала на бумагопрядильной фабрике, – укорила ее мать. – Если хочешь сделать полезное дело, отнеси корзинку со стиральной содой, синькой и вальком в дом каноника. У него опять загрязнились сетки на окнах. На следующей неделе, пока его не будет, надо как следует прибраться. Я сделаю покупки и тоже загляну к канонику, там и встретимся. Ну, беги и не хмурься. Кому приятно смотреть на унылую физиономию в такой чудесный денек?

Мама просто счастлива, когда разгребает беспорядок, устроенный Селвином, и ворчит себе под нос, что он превратил дом в сарай. Зато она выглядит веселой, и Элле не нужно постоянно следить за ней и бояться, как бы мама опять не заболела. Тетя Селеста рассчитывает получить какую-то особенную работу в Лондоне, поэтому сейчас, пока она не уехала, они с мамой яростно взялись за сад – подстригают кусты, разбивают новые клумбы, расставляют цветочные кадки.

Миновав арку, Элла лениво брела по Соборному двору, восхищенно разглядывая причудливые, непохожие друг на друга старые коттеджи. Если каноник ушел на утреннюю прогулку, она воспользуется запасным ключом, спрятанным в углублении в стене.

Она постучала, но никто не ответил. Элла взялась за ручку, обнаружила, что дверь не заперта, вошла и крикнула:

– Сэр, это я, Элла!

Очевидно, каноник ушел и, как всегда, по рассеянности оставил дверь открытой. Элла поставила корзину на стол и собралась уходить. Потом она и сама не могла объяснить, что заставило ее посмотреть вверх, на узкую лестницу. Подняв глаза, она вдруг увидела ботинок, из которого под неестественным углом торчала нога. С дурным предчувствием Элла на цыпочках поднялась по ступенькам. Там, наверху, было слишком тихо, и она испугалась.

…Элла вылетела со двора и помчалась в город, размазывая по лицу слезы. Она прибежала прямиком в «Эрл Личфилда», где Селвин тянул пиво.

– Идемте скорее… С вашим отцом несчастье… Пожалуйста, быстрей.

После этого все происходило как будто в замедленной съемке. Селвин и Элла нашли Мэй и все вместе поспешили обратно в коттедж. Элла осталась внизу, не желая смотреть на то, что делается в комнате. Мать спустилась вниз с посеревшим лицом.

– Бедняга… Все случилось так неожиданно…

Она уже помогла Селвину перенести тело каноника в спальню.

– Он умер?

– Да, милая, видимо, еще вчера вечером. Упал замертво и сам не понял, что с ним. Какой прекрасный был человек. Много лет назад он принял нас с тобой под свою крышу, устроил меня на работу. Истинный христианин…

И Мэй, и Элла расплакались. Вскоре спустился Селвин.

– Я уложил его на кровать. Пойду позову старшего священника. Наверное, они захотят помолиться, но сперва нужно известить Селесту.

Селвин вел машину медленно и аккуратно. Ошеломленные внезапным горем, все молчали, погрузившись в воспоминания о канонике Форестере – каждый в свои.

Селесту нашли там же, где оставили, – в саду. Она увлеченно копалась в земле. Золотисто-рыжие волосы торчали во все стороны, на рабочем фартуке виднелись отпечатки грязных рук.

– Что-то вы рано, – улыбнулась она, подняв глаза, но потом увидела их лица и встревожилась: – Что случилось?

Селвин шагнул вперед, взял сестру под руку и увел в глубину сада.

Весь следующий день семья занималась подготовкой к похоронам и поминальной службе. В дом приходили люди, приносили цветы и письма с выражением соболезнований. Гостиная напоминала цветочную лавку.

– Родди должен приехать домой на похороны дедушки. Мне бы хотелось, чтобы он был с нами, – сказала Селеста. – Я отправлю Поттерам телеграмму с просьбой сообщить Родди печальную новость и посадить его на ближайший поезд до Личфилда. Селвин договорится с гробовщиком и займется прочими вопросами. Преподаватели колледжа предложили организовать поминальную трапезу. Очень любезно с их стороны, правда?

Взрослые надели траур, однако Селеста настояла, чтобы Элла осталась в летнем платье.

– Папа ненавидел черный цвет на детях. Он часто повторял, что дети – это наши надежды на будущее. Элла, едем со мной на вокзал в Трент-Вэлли. Родди будет сильно горевать.

Утро пролетело быстро, а дел предстояло еще много: Элла должна помочь миссис Аллен и маме с уборкой комнат и поддержать тетю Селесту. Она впервые столкнулась со смертью и узнала, что та влечет за собой уйму работы. Кроме того, Элла сознавала собственную важность, ведь это она сообщила членам семьи о трагедии.

Они стояли на перроне, ожидая лондонский поезд. Сегодня он пришел минута в минуту, пассажиры высыпали из вагонов, и Селеста с Эллой принялись выглядывать в толпе Родди.

– Вот бестолковщина, пропустил поезд, – с досадой произнесла Селеста. – Ладно, есть еще один в шесть часов. Селвин встретит.

Дома, на серебряном подносе в коридоре ждала телеграмма. Селеста вскрыла листок.

– Ничего не понимаю. Это от преподобного Поттера. Он пишет, что по просьбе Родерика посадил его на поезд два дня назад. Нет, не понимаю…

Селвин выхватил у нее телеграмму и прочел.

– Что за игру он затеял? Ему некуда идти в Лондоне. Заверни мне сэндвич, сестренка, я сам поеду туда и во всем разберусь. Должно быть, это какая-то ошибка.

Селеста опустилась на ступеньки.

– Что за глупые шутки, когда у нас такое горе? Где он? Почему Поттеры не известили, что Родди выехал домой раньше срока? На него это не похоже. Нужно обратиться в полицию, он еще совсем ребенок. Не мог же он пуститься бродяжничать?

Мэй приготовила чай и бутерброды, но кусок никому не лез в горло. На всякий случай они еще раз съездили на станцию; Родди там не было. Элле стало страшно. Тетя Селеста бессильно сидела в кресле и сотрясалась в рыданиях, поэтому мама отвела ее в постель и заставила выпить бренди. Дядя Селвин с хмурым лицом позвонил в полицейский участок. Что-то определенно стряслось, но что именно, никто не представлял. Над Ред-хаусом нависла мрачная тень паники и отчаяния, а Элла не знала, чем помочь. Мальчишки – бесполезные пустоголовые создания. Хорошо, что она скоро будет учиться в школе для девочек.

Глава 73

Родди прекрасно проводил время со своим новообретенным отцом. Хитрость удалась, все прошло как по маслу. Он помахал Поттерам из вагона, посидел в купе пять минут, пока они не скрылись из виду, выскочил из поезда и помчался за ограждение, к высокому мужчине в элегантном спортивном пиджаке и свободных брюках, который приветственно вскинул руку. Папа был ужасно красивым и веселым и купил Родди мороженое. Обедать они отправились в самый роскошный отель, и за столом Родди уписывал все, что подавали.

– Я рад, что у тебя сохранился американский аппетит, юноша, – сказал папа. – Ты очень напоминаешь мне меня самого в эти годы. Я бы узнал тебя где угодно. А что, твоя мама еще не нашла себе нового ухажера?

Родди помотал головой.

– Ей некогда, она постоянно занята. Присматривает за всеми нами. Когда мы плыли домой, то познакомились с одним хорошим человеком, он научил меня играть в шахматы. Его зовут мистер Макадам, только маме он не слишком нравится.

– Я научу тебя ездить верхом и играть в бейсбол. Ты полюбишь Акрон. Даже не представляешь, сколько людей ждут не дождутся твоего возвращения. У нас с тобой большие планы, только сначала придется съездить в американское посольство.

– Я должен спросить разрешения у мамы, – сказал Родди, у которого от обилия заманчивых перспектив пошла кругом голова.

– Успеешь, сынок, успеешь. Мы с тобой чудесно поладим. На сегодня я уже закончил с делами, так что мы можем познакомиться поближе. Я хочу знать о тебе все до мелочей. Как дела в школе? Занимаешься спортом?

– О, да! Играю в регби – во втором составе и в крикет – в первом.

– Это английские игры. Кстати, акронская команда по американскому футболу – лучшая в стране. Если захочешь, сходим посмотрим на них.

Родди не знал, как объяснить, что скоро начинается учебный год и ему надо будет вернуться домой, поэтому на путешествие в Америку времени не хватит.

– Спасибо за угощение, сэр, – поблагодарил он.

– Я бы хотел посмотреть вместе с тобой какое-нибудь представление в Вест-Энде и посетить музей мадам Тюссо, но сначала заедем в посольство, у меня там кое-какие дела.

Кэб привез их к огромному особняку с мраморной лестницей и большим звездно-полосатым флагом над дверями.

– Тебе будут задавать вопросы. Посольство – это маленький кусочек родины здесь, в Лондоне, поэтому, о чем бы тебя ни спросили, отвечай честно и прямо, понял?

Чудно́е это было место. Они вошли в кабинет, где какой-то человек за столом спрашивал у Родди, как его зовут, сколько ему лет, где он родился, и действительно ли этот мужчина приходится ему родным отцом, и кто его мать, и где она живет. Человек вручил папе бумаги и улыбнулся Родди.

– Приятного путешествия, молодой человек.

– Спасибо, сэр, – вежливо отозвался Родди.

От большого количества впечатлений он сильно устал и проголодался. В киоске Родди купил открытки с видами Лондона, чтобы отослать их маме и Элле, а марки он всегда носил при себе в кожаном школьном бумажнике. Потом они с папой поехали смотреть мюзикл. Оказалось, что мюзикл – это такое слезливое представление, где актеры почти не говорят, а только поют. Родди то и дело клевал носом и по дороге в гостиницу задремал в такси. Папа проявил заботу и принес ему в постель теплого молока. Родди выпил его и крепко заснул.

Открыв глаза утром, он обнаружил, что едет в поезде вдоль морского побережья и совершенно не помнит, как они добрались из отеля на вокзал и сели в этот самый поезд.

– Привет, соня, – улыбнулся папа. – Добро пожаловать за границу.

– Где я? – спросил Родди, еще не вполне проснувшись.

– На пути домой, сынок, в Соединенные Штаты. Мы уже почти в Саутгемптоне. Нас ждет потрясающее путешествие туда, где тебе и положено быть. Поплывем на большом пароходе компании «Уайт стар лайн», на самом «Олимпике» – брате-близнеце «Титаника»! Как тебе такой план?

Родди вдруг испугался.

– Мне нужно домой. Мама будет беспокоиться.

– Насчет этого не волнуйся, все улажено. Твоя мама не против. Она всегда знала, что я хотел дать тебе американское образование. Она понимает, что для тебя так лучше.

– Но я не взял с собой учебники. Все мои вещи…

– В дороге обойдемся тем, что есть, а когда переплывем океан, я куплю тебе нормальную одежду. Разве ты не рад, что снова будешь жить в Америке?

Родди терзался сомнениями. У него была тяжелая голова, во рту пересохло, а еще он хотел писать. Неужели мама дала разрешение? Получается, он и папа устроили большой сюрприз? Вряд ли…

– Можно я позвоню ей? На пароходе есть телефон, я знаю.

– Конечно, можно, если линия будет свободна. А пока отправь открытку, маме понравится.

Папа протянул ему открытку с изображением океанского лайнера.

Поезд остановился у порта, и над головой Родди выросли четыре трубы огромного корабля. Они поднялись по сходням, и стюард проводил их в каюту первого класса с двумя кроватями, отдельной туалетной комнатой и гостиной, которая выходила на балкон. Родди еще никогда не видел такой роскоши. Он попрыгал на кровати, испытывая одновременно и восторг, и страх из-за того, что уплывает, не попрощавшись с семьей и товарищами.

Ну как он слезет с парохода, не обидев папу? Отец ведь приложил массу усилий, чтобы устроить эту поездку. Они прожили в разлуке много лет, так что, наверное, Родди обязан провести с ним какое-то время, а домой может вернуться и попозже. Он интуитивно чувствовал, что разозлит отца, если откажется ехать. Родди разрывался надвое.

Он сел за стол и подписал три открытки – маме, Элле и дедушке, – в которых сообщал, что у него все в порядке и что он едет с папой в морское путешествие на каникулы. В коридоре Родди подошел к стюарду и попросил его отправить открытки до отхода судна. Стюард положил открытки в карман и отдал ему честь, отчего Родди почувствовал себя очень важным человеком.

…Он стоял на палубе и смотрел, как лайнер медленно покидает док. Пассажиры махали руками и платками, прощаясь с родными, и Родди жалел, что не может тоже помахать семье. Ему вдруг стало очень плохо. Правильно ли он поступил? Короткий укол страха перерос в целую волну и накрыл Родди с головой. Он затрясся в панике. Теперь уже ничего не изменить. Он сам устроил встречу с отцом, и отец воспринял это как знак того, что сын в нем нуждается. Возврата нет. До Родди медленно дошло, что отныне его жизнь больше не будет его собственной.

Глава 74

Мэй крутилась как белка в колесе. Помимо всех хозяйственных дел, она еще успела отнести наверх бульон для Селесты, которая лежала в постели под действием успокоительных. Ред-хаус погрузился в пучину траура и скорби. В день похорон каноника с самого утра все ходили на цыпочках, хотя и старались бодриться. Мэй требовалось время, чтобы одеть Селесту. Обессиленная и раздавленная, та сидела на краешке кровати и, сотрясаясь в конвульсиях, сжимала в руках письмо, которое разбило ее сердце.

– Он забрал моего сына. Они встретились в Лондоне, и, по его словам, Родди захотел вернуться в Америку вместе с ним. Я не верю! У Родди все было хорошо. Как он мог сделать такое за моей спиной? Почему допустила, чтобы он поехал в Лондон один, без сопровождения? Он сам не знает, что творит. Я должна немедленно ехать за ним.

– Только не сегодня, Селеста, пожалуйста. Твоего отца нужно похоронить как полагается, со всем уважением. Достаточно на этот день. Завтра все прояснится. Давай-ка наденем платье. Погода за окном чудесная, но в соборе будет прохладно.

Селвин отвечал на вопросы полицейских и по телефону советовался с юристами из своей бывшей конторы в Бирмингеме. По сути дела, он взял на себя командование, как будто речь шла о военной операции. Мэй никогда не видела его таким властным, однако кто-то должен был управлять судном, потерявшим руль, а Селвин знал, что надо делать в таких случаях, и она этому радовалась.

– Родди подтвердил, что он американский подданный. В полиции сказали, что они не имеют права вмешиваться в семейные споры. Родди поехал по доброй воле. Сейчас он находится в международных водах, вне досягаемости английских властей и под опекой законного отца.

Какая-то дурацкая открытка едва не свела с ума его мать. На ней был изображен «Олимпик», лайнер, полностью однотипный с «Титаником». Стоило Селесте взглянуть на открытку, и она рухнула без чувств в коридоре.

Мэй оказалась крепче и не упала в обморок при виде четырех злополучных труб. Не желая больше видеть этот корабль, она спрятала открытку подальше от глаз. А потом пришло письмо от мистера Паркса, в котором он заявлял свои права на Родди, точно мальчик – это забытый чемодан. И все это накануне похорон каноника.

– Из всех пароходов на свете он повез моего ребенка именно на этом! Он превратит Родди в бессердечного грубияна, а Хэрриет избалует мальчика, сделает эгоистом. Нет, нет, я обязана вернуть сына.

Селеста продолжала буйствовать, но Мэй сидела подле нее, пока не подействовало снотворное.

Следующей ее заботой стало выпроваживать за дверь посетителей, которые слишком уж долго выражали свои соболезнования. Что подумают люди, заметив отсутствие Родди?

В Личфилде Селесту считают вдовой, а не женой, сбежавшей от мужа. Стоит людям пронюхать правду, и новость вмиг облетит Соборный двор, поэтому нужно стараться любыми путями держать все в тайне. А кто лучше Мэй Смит умеет хранить секреты? Селвин, ясное дело, не проговорится, а Элле она велит держать язык за зубами.

* * *

Гроб с телом каноника внесли в собор. К облегчению Селесты, ее лицо закрывала плотная креповая вуаль. Загудел орган, все почтительно встали, родственники подошли к гробу. Селеста вспомнила похороны матери и все, что за этим последовало.

Ей не верилось, что Родди мог так поступить. Единственный сын оставил ее, как будто она пустое место. Гнев и боль жгли душу Селесты. Она оплакивает смерть отца, и это естественно, однако думать об утрате сына просто нестерпимо. Должно быть, Гровер пустил пыль ему в глаза, осыпал подарками, очаровал своим обаянием. Мысль о том, как легко муж подцепил Родди на крючок, вызывала у Селесты дурноту. Родди – сама невинность; выдержит ли он в Акроне без нее? Как скажется на нем перемещение из одной жизни в другую? Родди даже не знает о смерти дедушки! Он действительно еще очень мал, хотя и хитер, раз сумел все от нее скрыть.

У Селесты почти нет прав. Селвин объяснил, что по закону она замужняя женщина, поэтому судебная дележка опеки на этом этапе бесполезна. Селеста пылала ненавистью к Гроверу и испытывала едкую горечь от того, что сын поставил ее в безвыходное положение. Она положила столько трудов, чтобы вернуться в Англию, и вот как Родди ей отплатил! Мальчик просто не представляет, с кем имеет дело. Гровер забрал его в качестве трофея: ему нужен сын, который будет полностью выполнять волю жестокого отца. Он отомстит Селесте, вырастив из Родди копию себя самого. Родди не привык к суровому режиму и дисциплине. Как он будет реагировать на вспышки ярости Гровера, если чем-то провинится или ослушается?

В проходе между скамьями собора Селеста поймала сочувственный взгляд Арчи Макадама. Ему все известно. В тот день, когда почтальон принес открытку, он пришел выразить соболезнования в связи с кончиной каноника Форестера и оказался в водовороте слез и отчаяния. Скрывать, что происходит, не имело смысла.

– Мой муж обманом вывез сына в Америку, – сказала Селеста, показав открытку с видом «Олимпика». – Вам лучше знать все как есть. Я оставила мужа много лет назад, воспитывала сына одна, и вот… – Продолжать она не могла, так же как и смотреть в глаза Макадаму.

– Мне очень жаль, – просто ответил он. – Могу ли я чем-то помочь?

Селеста устало покачала головой.

– Селвин говорит, мы должны обратиться в суд с иском о получении права на встречи с ребенком и опекунстве. После этого останется только ждать… Но я все равно поеду в Америку, я не хочу потерять сына, он – единственное, что у меня есть в целом мире.

– Вы его не потеряете. Мальчик просто немного заигрался, – утешительно улыбнулся Арчи, однако Селеста не готова была воспринимать юмор.

– Глупая шутка! – рявкнула она.

– Прошу прощения, если мои слова прозвучали как шутка. Я имел в виду, что Родди, как и любой подросток, сейчас видит в этом только захватывающее приключение. Дети не задумываются о последствиях своих поступков. С чего бы Родди вести себя иначе? О нем всегда заботились, он привык доверять людям. Возможно, сейчас он немного сбит с толку, но, будьте покойны, все, чему вы его учили, не пропадет зря. Я знаком с психологией юношества и не сомневаюсь, что Родерик справится с ситуацией. Если вы пуститесь в погоню, это лишь туже затянет петлю, которую ваш супруг набросил ему на шею. Селвин кое-что рассказал мне о натуре мистера Паркса. Весьма сожалею.

Макадам потянулся к руке Селесты, но та ее отдернула.

– Он не имел права рассказывать о моей личной жизни! – Селесте не верилось, что брат проявил такую чудовищную бестактность. – Да что вы об этом знаете!

– К несчастью, я именно по себе знаю, что такое лишиться ребенка. А еще я знаю, что бескорыстная любовь никуда не исчезает. Родди чувствует вашу любовь. Однажды он найдет способ к вам вернуться.

Пылая гневом, Селеста ринулась к выходу, не желая слушать доводы Арчи. Родди ей нужен прямо сейчас, а не когда-то в будущем. Тем не менее, шагая по проходу под руку с Селвином, Селеста невольно ощущала тепло и силу Арчи Макадама, его неравнодушие и доброту. Чтобы пережить это горе, понадобится поддержка всех друзей. Каждое слово в письме Гровера оставляло шрамы на сердце у Селесты.

Ты ведь не думала, что я спущу тебе с рук похищение моего наследника? Он мой по праву, и я позабочусь, чтобы он вырос истинным сыном своей страны, а не изнеженным английским слюнтяем, пресмыкающимся перед юбками.

Не пытайся его преследовать. Он будет писать тебе по праздникам и другим поводам, когда я дам на то разрешение. Он должен находиться вдали от тебя, чтобы, по примеру отца, развивать в себе силу, которая позволит ему далеко пойти в нашей новой жизни. У него будет все самое лучшее, что можно приобрести за деньги.

Твое время вышло, теперь моя очередь формировать характер сына, чтобы вырастить из него достойного наследника. Ты сделала свое дело – украла его детские годы, и значит, мне достанутся юность и зрелость.

О разводе не может быть и речи, пока я сам не приму такого решения. Возможно, мне следует найти более подходящую жену, чтобы поскорее избавить сына от твоего влияния, а до той поры на женскую роль сгодится и моя мать.

Мы могли бы избежать всей этой истории, если бы в свое время ты научилась покорности. Но вы, англичане, плохо усваиваете уроки, верно? Все вы – строптивые упрямцы. Я рассчитывал перевоспитать тебя, однако ты меня сильно разочаровала. Родерик не повторит твоей ошибки. Я постепенно приучу его к правильному образу жизни, он скоро поймет, что для него лучше.

Надеюсь, ты страдаешь так же сильно, как страдал я, когда много лет назад ты его похитила, так что можешь катиться ко всем чертям.

Гровер Паркс

* * *

Как мне с этим жить? Как жить, зная, что он так далеко от меня? Кто заберет эту боль из моего сердца? Зачем только я отпустила его в Лондон одного? И почему он прятал от меня письма отца? Как я была глупа, забыв о том, что Гровер никогда не оставит попыток вернуть его! О, мой сыночек, мой бедный глупенький мальчик, что же ты натворил…

Всякая надежда угасла. Остается лишь считать дни до той минуты, когда она снова заключит сына в объятия. Отныне жизнь Селесты – пустое существование… Она устремила взгляд на двери главного – западного – портала собора, открытые в честь ее отца. Господь и все святые мне свидетели, я не сдамся без борьбы!

Перед мысленным взором Селесты вновь возник гигантский корабль, погружающийся в океанскую пучину в ночной тьме. Только не сдаваться! Она непотопляема. Она пережила верную смерть. Должен быть способ пробиться к Родди. Должен быть, и она его найдет.