Текст книги "Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Даниэла Стил

Соавторы: авторов Коллектив,Клайв Касслер,Владимир Лещенко,Лия Флеминг,Марина Юденич,Алма Катсу,Лес Мартин,Ольга Тропинина,Клаудия Грэй,Лорен Таршис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 291 (всего у книги 331 страниц)

Глава 27

Всю дорогу до Лос-Анджелеса Алексис рыдала, но не потому, что боялась наказания: ей было очень страшно и стыдно. Мало того, что стала участницей унизительной сцены, она вдруг поняла, что Малкольм не собирается везти ее обратно. Тревожная догадка едва забрезжила в ее мозгу, когда в баре, как рыцарь-спаситель, появился Джордж и твердо заявил:

– Это твой последний приезд. Ты совершенно отбилась от рук, тебе нельзя доверять. На месте Эдвины я отправил бы тебя в монастырь. Твое счастье, что я не живу с вами.

Всю дорогу от мексиканской границы он кипел гневом. Уже в отеле, после того как Алексис отправили спать, а себе налили выпить, он еще больше удивил Эдвину:

– Господи, неужели она не понимает, что нужно было этому подонку? Не хватает еще, чтобы через девять месяцев она принесла в подоле. – Сделав глоток, он рухнул на кушетку.

– Джордж! Она же твоя сестра, – заметила Эдвина с неодобрением.

– Извини. А чем, по-твоему, это закончилось бы? Неужели до нее никак не дойдет?

– Думаю, на этот раз дошло.

Алексис выговорилась, пока готовилась ко сну. Эдвина уложила ее в постель, подоткнув одеяло, точно малому ребенку. В том-то все и дело: в Алексис словно сосуществовали два человека: взрослая женщина и капризная девчонка… Наверное, такой она останется навсегда. В своей совсем еще короткой жизни она пережила такие потери, которых ей никто не мог возместить. Она искала то, чего получить не могла: мать, отца, старшего брата. Она никогда не забудет ту страшную ночь, когда ее в обнимку с куклой бросили в шлюпку за считанные минуты до того, как корабль пошел ко дну.

– Он обещал ей, что вечером отвезет домой, – продолжила Эдвина.

Джордж потягивал виски, прижимая одну руку к груди. После нескольких часов за рулем и встречи с искусственной челюстью Малкольма рука болела.

– Она как раз сообразила, что он ей врет, и тут появляемся мы, прямо как в кино.

– Ей необыкновенно повезло. С такими, как Малкольм Стоун, глупо рассчитывать на благоприятный исход. Клянусь, я его убью, если еще раз посмеет к ней подойти!

– Не посмеет. Завтра мы вернемся в Сан-Франциско, а к тому времени, как соберемся к тебе опять, он благополучно забудет про нее. Ну и вертеп этот твой Лос-Анджелес! – Эдвина улыбнулась, а Джордж рассмеялся.

По крайней мере все закончилось хорошо: сестра цела и невредима, – и они радовались, что вовремя ее нашли.

– Но знаешь что? – продолжила Эдвина и лукаво сверкнула глазами. – Я, конечно, ужасно старомодна, но мне здесь нравится.

– Так оставайся! – рассмеялся Джордж. – А я займусь поисками подходящего джентльмена, чтобы выдать тебя наконец замуж. Думаю, какой-нибудь старичок вдовец найдется.

– Отличная мысль! Кого-нибудь вроде Малкольма Стоуна? Заманчивая перспектива!

– Уверен, тут есть и поприличнее.

– Отлично. Дай знать, когда отыщешь такого. – Эдвина встала и потянулась. Ночь выдалась долгой, оба очень устали. – А пока я возвращаюсь в Сан-Франциско, где самое крутое развлечение разве что званый обед в «Крокерс», а покупка нового автомобиля или попытка подмигнуть чужой жене во время премьеры оперы – основание для скандала!

– О господи! – вздохнул Джордж. – Неудивительно, что я смылся оттуда.

– Но там по крайней мере, – возразила Эдвина, провожая его до дверей и отчаянно зевая, – еще никто не пытался похитить твою сестру.

– Очко в пользу Сан-Франциско. Спокойной ночи, сестренка!

– Спокойной ночи, дорогой. И спасибо за помощь.

Джордж поцеловал сестру в щеку и спустился к машине: после сегодняшней безумной езды его любимый «линкольн» был весь в грязи. Домой он ехал медленно, размышляя о том, как ему не хватает Хелен и какая молодчина его старшая сестра.

Глава 28

Через два месяца Джордж неожиданно нагрянул в Сан-Франциско. Эдвина терялась в догадках. Он давно не звонил, и она предполагала, что брат очень занят. Оказалось, он приехал, чтобы сообщить новость: он сделал Хелен предложение, и она его приняла. Джордж сиял от счастья, когда говорил об этом, а Эдвина даже всплакнула от радости. Она так была за них рада!

– А партнерский договор с Сэмом?

Эдвина вдруг встревожилась, но он лишь усмехнулась. Она знала, как важно для брата иметь возможность работать с таким мастером своего дела, как Сэм Горовиц. Он не должен потерять любимую женщину и лишиться работы!

– Хелен сказала почти то же самое, что и ты тогда, а Сэм и вовсе объявил меня ненормальным. Он давно убедился, что я люблю его дочь, и решил подтолкнуть меня к более решительным действиям.

Джордж сиял, и Эдвина вскрикнула от радости.

– А когда свадьба?

– В сентябре. Хелен считает, что раньше никак не получится: это будет свадьба века, совершенно в голливудском стиле, – рассмеялся Джордж. – Обещал быть сам Сесил Демилль. Но приехал я не только из-за предстоящей свадьбы.

– В чем дело? – насторожилась Эдвина.

– У нас застопорились съемки – не можем найти актрису. Нужно особенное лицо. Судя по тому, чего хочет Сэм… Прямо не знаю, как сказать… – Он смущенно замолчал, и она нахмурилась, не понимая, куда он клонит. – Что скажешь, если мы попробуем Алексис?

Эдвина была потрясена. Когда-то они подняли на смех представителя другой компании, который предлагал ей роль, а теперь вот Джордж хочет того же! Но сейчас, по крайней мере, можно не беспокоиться за безопасность: брат возьмет сестру под свое крылышко.

– Может, ты сочтешь меня сумасшедшим, но она действительно идеально подходит на эту роль. И потом, она меня забросала письмами: мечтает сниматься в кино. Как знать? Вдруг она права и у нее талант?

– Не знаю… – Эдвина колебалась. – Ты же сам был категорически против, даже заявил, что она больше не появится в Лос-Анджелесе. Что изменилось?

– Я не хотел, чтобы ее эксплуатировали, чтобы она пошла по тому же пути, что и многие другие начинающие актрисы. Но если мы подпишем с Алексис эксклюзивный контракт, то сможем контролировать ситуацию. Если, конечно, сможем контролировать саму Алексис. – Джордж с надеждой взглянул на старшую сестру. – Как думаешь, она будет вести себя прилично?

В его памяти еще были свежи воспоминания о том, как пришлось вырывать Алексис из лап Малкольма Стоуна. Повторения этой ситуации он не хотел. Бешеную езду по дорогам Мексики он запомнит навсегда.

– Куда она денется, если с нее глаз не спускать? Ей нужно знать, что о ней заботятся, что ее любят, вот и все.

Слова сестры его рассмешили.

– Вот и отлично! Приставлю к ней телохранителя.

– Когда вы хотите начать?

– Думаю, в конце июня, а к сентябрю она уже освободится.

По мнению Эдвины, время вполне удачное: Алексис спокойно закончит школу, а у младших будут летние каникулы. Алексис не собиралась в колледж – мало кто из девочек хотел продолжать образование, – да и Фанни тоже останется дома.

– На Тахо поехать в этом году уже не получится, но вы сможете провести несколько дней в Каталине или Дель Коронадо, подышать морским воздухом. Что скажешь? Рискнем сделать из Алексис актрису?

Эдвина задумалась, меряя шагами комнату, потом выглянула в окно, в сад. Там, рядом с цветами, которые посадили они, вовсю цвели мамины розы.

– Наверное, мы должны дать ей шанс, иначе она нас не простит. Алексис заслуживает большего, чем может предложить ей Сан-Франциско. Только посмотри, какая она красавица! – Эдвина с гордостью улыбнулась брату, а он подумал, что сестра сейчас так похожа на их мать. – Не знаю, Джордж. Может, мы потом пожалеем об этом, но… пусть попробует. А если опять выкинет какой-нибудь фортель, я верну ее сюда и посажу под замок на всю оставшуюся жизнь. – Оба рассмеялись, но потом Эдвина серьезно добавила: – Я думаю, что каждый имеет право испытать удачу. У тебя же получилось…

– А как насчет тебя? – Он взял ее руки в свои.

– А я и так счастлива… Пусть попробует она.

Подошло время обеда, когда они, наконец, призвали на семейный совет Алексис, которая как раз вернулась из похода по магазинам. Ни Алексис, ни Фанни не отличались прилежанием к учебе. Интеллектуалами в их семье всегда считались Эдвина и Филипп. Джордж добился несомненного успеха в Лос-Анджелесе благодаря живости ума и общительности – в Голливуде он нашел свое истинное призвание и нисколько не жалел о том, что бросил университет.

– Что-то случилось? – встревожилась девушка, глядя на сестру и брата: уж больно загадочный был у них вид.

– Нет-нет, – ласково улыбнулась сестре Эдвина. – Джордж хочет тебе кое-что сказать. Тебе понравится.

Алексис, по-настоящему заинтригованная, приободрилась.

– Ты женишься?

Он кивнул, радостно улыбаясь.

– Но это еще не все. Свадьба в сентябре, а вот в конце июня ожидается другое событие… Мы с Эдвиной хотели тебе кое-что предложить.

У нее вытянулось лицо – бедняжка была уверена, что ее хотят послать в какой-нибудь пансион. Не очень веселая перспектива…

– Как ты смотришь на то, чтобы приехать в Лос-Анджелес и сняться в фильме?

Она смотрела на него, не веря собственным ушам.

– Это что, шутка такая? – Алексис быстро обернулась к Эдвине. – И что, ты разрешаешь?

Эдвина и Джордж рассмеялись, а девушка вскочила с дивана, подбежала к брату и повисла у него на шее, едва не задушив.

– Ладно-ладно… – Он высвободился из объятий и погрозил ей пальцем. – Но вот что я тебе скажу: благодари Эдвину – если бы не она, я бы не стал рисковать, учитывая твой авантюрный характер.

Алексис потупилась: ей было стыдно вспоминать то унижение, которому ее подверг Малкольм Стоун.

– Если выкинешь что-нибудь в том же роде, – добавил Джордж, – посажу под замок. Так что веди себя прилично.

Она снова бросилась к нему с объятиями, а он смеялся.

– Обещаю, Джордж… Обещаю, что буду паинькой. А мы останемся там жить, когда съемки закончатся?

Об этом они как-то не думали…

– Наверное, придется вернуться в Сан-Франциско: ведь Фанни и Тедди должны пойти в школу.

– Но ведь можно ходить в школу и там, – тут же нашлась Алексис, но это была отдельная тема для обсуждения. И тогда у нее возникла идея получше: – А что, если я останусь жить с тобой и Хелен?

Джордж застонал, а Эдвина рассмеялась.

– Тогда к Рождеству я или разведусь, или сяду в тюрьму за убийство. Не знаю, как Эдвине удавалось с нами справиться. Нет, тебе решительно нельзя жить у нас.

Алексис надулась, но у нее тут же возникла еще одна, совершенно замечательная мысль:

– Но если я стану кинозвездой, то смогу купить собственный дом? Как Пола Негри? Заведу толпу горничных, дворецкого… собственный автомобиль… и двух ирландских борзых!

Выплывая из гостиной, точно во сне, она уже видела перед собой все это. Улыбнувшись, Джордж развел руками.

– Как бы нам об этом не пожалеть! Знаешь, я предупредил Сэма, что, если наша сестра собьется с пути, отвечать ему.

– И что он ответил? – усмехнулась Эдвина.

– Сказал, что уже исполнил свой долг перед Богом и страной, и теперь его дочь и моя сестра – моя головная боль.

– Ответ разумного человека.

Младшие тоже обрадовались, когда Эдвина объявила, что Джордж женится на Хелен, а уж при известии, что они снова поедут в Лос-Анджелес и что Алексис будет сниматься в кино, и вовсе пришли в восторг. Эдвина немного опасалась, что Фанни станет завидовать, но девочка со счастливой улыбкой бросилась обнимать сестру и только спросила, можно ли и ей посмотреть на съемки.

– Но мы же вернемся домой, правда? Сюда, в Сан-Франциско?

Она ничего другого не хотела: родной дом, который она так любила и где жила с рождения, все такое милое, уютное, привычное…

– Конечно, Фанни! – успокоила девочку Эдвина. Куда лучше, чем планы Алексис переехать в Голливуд и обзавестись парой ирландских борзых!

Успокоившись, Фанни со счастливой улыбкой вернулась на свое место за столом, а Эдвина в который раз удивилась – какие же разные по характеру ее родные сестры!

Глава 29

Они приехали в Лос-Анджелес две недели спустя, но на этот раз остановились у Джорджа из опасения, как бы Алексис опять не поддалась искушению. И Эдвине было чем заняться в его огромном доме: хотя бы навести порядок. Брат взял для нее автомобиль напрокат. Тедди же, завзятый лошадник, сразу же бросился в конюшню. На следующий день, когда Эдвина наблюдала, как он скачет верхом, к ней подрулил лимузин, длинный черный «роллс». Она не сразу разглядела, кто сидел на месте шофера, но тут дверца распахнулась, и перед нею возник высокий, широкоплечий мужчина с белоснежной гривой волос. Обернувшись, он, словно чего-то выжидая, уставился на Эдвину. В темно-синем шелковом костюме, который деликатно подчеркивал фигуру, с коротко стриженными темными волосами, она казалась стройной и хрупкой как тростинка. Эдвина как раз курила сигарету, но вдруг смутилась – слишком внимательно рассматривал ее мужчина. Только сейчас до нее дошло, кто это. Бросив сигарету, она протянула ему руку и виновато улыбнулась.

– Простите: не хотела показаться невежливой. Вы ведь мистер Горовиц?

Он задумчиво улыбнулся, продолжая ее рассматривать. Красивая женщина, в ней чувствуется порода. Он давно хотел познакомиться с сестрой Джорджа, но все как-то не получалось. Ему нравился будущий зять, его убеждения, принципы и вкусы, и он понимал, что во многом это влияние Эдвины.

– Это вы меня простите. Я-то было возмутился: молодая красивая женщина в доме жениха моей дочери.

Опытный взгляд сразу оценил и фигуру, и элегантность простого, без новомодных изысков платья. Перед тем как отправиться в Голливуд, Эдвина успела купить кое-что из одежды, чтобы не ставить брата в неудобное положение, и сейчас произвела впечатление. От матери Эдвина унаследовала тонкий вкус и всегда покупала не то, что модно, а то, что выгодно подчеркнет ее внешность.

– Я вот лично решил приветствовать вас в Лос-Анджелесе. Знаю, что Джордж очень рад вашему приезду. Надеемся увидеть вас на съемках. И мы с Хелен счастливы пригласить будущих родственников в гости.

От этого мужчины исходило ощущение силы и могущества, но в то же время в нем чувствовались и мягкость, и доброта, и простота в общении – та самая, которая поразила Эдвину в Хелен. Никакой претенциозности или высокомерия. Он сразу взял дружеский тон, и ей почему-то было очень спокойно рядом с ним.

Они вместе некоторое время наблюдали за Тедди. Он отлично держался в седле, а заметив рядом с сестрой мужчину, помахал им рукой. И Сэм помахал в ответ. Он не был знаком с Уинфилдами, но знал, что Джордж в своей семье души не чает. Он также знал, что Эдвина пожертвовала личной жизнью, чтобы воспитывать их. Удивительная женщина, думал он, украдкой поглядывая на Эдвину.

– Может, чаю? – предложила она, и он кивнул, порадовавшись, что ему не предложили шампанского в одиннадцать утра!

На его взгляд, в Голливуде слишком много пили; он этого не одобрял.

Сэм пошел следом за ней в дом, не в силах отвести взгляд от стройных ног и бедер под тонкой тканью цвета морской волны. Эдвина попросила горничную принести чай и повела гостя через библиотеку на южную террасу сада в английском стиле.

– Вам нравится Лос-Анджелес? – спросил Сэм, пока они дожидались чая.

– Очень! Мы всегда отлично проводим время, когда приезжаем сюда. Но, кажется, на этот раз все просто взбудоражены из-за того, что Алексис будет сниматься. Это для нас грандиозное событие. Как повезло нашей девочке!

– Ей еще больше повезло, потому что рядом вы! – улыбнулся Сэм. – В детстве Хелен отдала бы все на свете, чтобы у нее была такая семья. Единственный ребенок, знаете ли, и без матери.

Эдвина погрустнела, и Сэм был тронут ее сочувствием.

– Обе наших семьи понесли утрату. – Эдвина знала, что Хелен потеряла мать, когда была совсем крошкой. – Но жизнь продолжается.

Она подарила ему улыбку, и он с трудом отвел от нее восхищенный взгляд. Необыкновенная женщина! И не только потому, что красива и элегантна: в ней чувствуется сила, характер, интеллект, – а главное – ни капли жеманства и кокетства.

– Чем собираетесь заняться, пока вы здесь? Экскурсии? Театр? Кино? Друзья?

Эдвина рассмеялась: очевидно, он ничего не знал об Алексис!

– Что вы, мистер Горовиц! Я здесь для того, чтобы приглядывать за нашей кинозвездой. Сегодня она с Джорджем, поэтому я спокойна, но с завтрашнего утра заступаю на пост: костюмер, телохранитель и воспитатель в одном лице!

– Да, задача перед вами нелегкая.

Сэм улыбнулся, поставил чашку и вытянул перед собой длинные ноги. Она тоже его разглядывала. Эдвина знала, что ему за пятьдесят, хотя выглядел он моложе. И еще должна была признать, что он очень хорош собой, но держался непринужденно, словно не сознавал собственной привлекательности.

Закончив кататься, пришел Тедди. Эдвина представила их друг другу, и Сэм протянул ему руку. Обменявшись рукопожатиями, они заговорили о лошадях.

– Они замечательные! Я покатался на двух: хотел взять арабского жеребца, но конюший посоветовал лошадь посмирнее. Интересно, где Джордж их раздобыл?

Сэм улыбнулся.

– Того жеребца, на котором ты только что сидел, он взял у меня. Прекрасное животное! Иногда я даже жалею, что отдал его. – Сэм болтал с Тедди тепло и дружески, как с равным.

– А почему вы его отдали?

– Да куда уж мне, старику, верхом ездить!

Сэм притворно закряхтел, покашлял, чем вызвал дружный смех.

– Да будет вам, мистер Горовиц! – замахала ладошкой Эдвина.

– Прошу, зовите меня Сэмом, а то я чувствую себя совсем древним. А ведь я и вправду почти дед!

Эдвина вопросительно повела бровью.

– Вот как? Может, я чего-то не знаю?

Но это была всего лишь шутка, и Сэм поспешил ее успокоить. Однако ему действительно не терпелось увидеть внуков, и он надеялся, что Хелен и Джордж не заставят его долго ждать. А еще он хотел, чтобы у них была большая семья. Хорошо, когда много детей. Он тоже хотел бы… но мать Хелен погибла, а он больше не женился.

– Интересно, каково это – быть тетей, – задумчиво сказала Эдвина, подливая чаю себе и Сэму. Странно было думать, что у ее братьев и сестер, которых она воспитала как своих детей, могут появиться собственные дети!

Сэм вдруг вспомнил, зачем приехал, и пригласил их на обед к себе, заверив, что все они будут в его доме желанными гостями.

– Но удобно ли это, мистер… э-э, Сэм? – засмущалась Эдвина.

– Конечно! Вы окажете мне честь. Прошу вас, приезжайте все.

Он поднялся, опять поразив ее огромным ростом. Очень привлекательный мужчина, подумала Эдвина и тут же одернула себя: разве можно так смотреть на будущего тестя собственного брата?

– Я пришлю за вами машину в семь. Мой компаньон очень ненадежен в таких делах: возможно, вообще решит прийти прямо из студии. – Сэм улыбнулся, и Эдвина кивнула.

– Хорошо. Спасибо. – Они с Тедди проводили Сэма до машины.

– Значит, до вечера. – Он колебался всего минуту, прежде чем пожать ей руку, забрался в «роллс», помахав им на прощание, и укатил.

Из дома вышла Фанни и спросила без особого интереса:

– Кто это был?

– Отец Хелен, – ответила Эдвина. – Заезжал пригласить нас на обед.

– Это обязательно? – насупилась Фанни, которая предпочла бы остаться дома, но Эдвина полагала, что юной девушке не годится запираться в четырех стенах.

– Там не будет скучно, уверяю тебя.

Зато Алексис была в восторге, узнав о приглашении, и теперь решала, что бы такое надеть – и лучше из гардероба Эдвины. Девушка была взбудоражена после дня, проведенного в киностудии. Они с Джорджем внимательно изучили и подписали контракт, а потом ей подогнали по фигуре все костюмы.

– А мы долго там пробудем? – спрашивала она то и дело, пока они собирались, и едва не лишилась чувств, когда увидела роскошный автомобиль, который прислали за ними.

Джордж решил, что поедет на своей машине, на тот случай если Хелен захочет вечером отправиться куда-нибудь развлечься.

Особняк семьи Горовиц поражал своим великолепием. По сравнению с ним даже дом Мэри Пикфорд казался лачугой! Огромные комнаты, высоченные потолки, антикварная мебель, вывезенная из Англии и Франции, деревянные панели, мраморные полы, роскошные обюссонские ковры, картины импрессионистов на стенах! Сэм Горовиц приветствовал гостей с искренней радостью: поцеловал Эдвину в щеку так, словно знал ее с детства, и мгновенно расположил к себе остальных – они сразу почувствовали себя как дома. Хелен тоже расцвела улыбкой и предложила Фанни показать дом. Пока девушки исследовали владения дочери, Сэм предложил Эдвине и Тедди посмотреть на лошадей. Это были потрясающие призовые скакуны из Кентукки, все арабской породы. Теперь-то Эдвина понимала, отчего Джордж так долго не решался сделать предложение Хелен Горовиц. К счастью, роскошь не сделала девушку заносчивой стервой, и Эдвина видела, что она действительно любит ее брата. Хелен не обладала какими-то выдающимися способностями, зато была наделена любящей душой. Она чем-то напоминала Фанни, только повзрослевшую: такая же простая и домашняя.

Когда за обедом разговор зашел о семейной жизни, детях, она живо его поддержала, а вот Алексис фыркнула, чем вызвала недоуменный взгляд Сэма, и он спросил:

– А чем бы предпочли заниматься вы, юная леди?

Она выпалила без раздумий:

– Выезжать развлекаться каждый вечер, и никаких мужей и детей! Но главное – сниматься в кино!

– Ну, часть программы вы уже выполнили, не так ли? – с улыбкой спросил Сэм. – Но почему же без семьи, без детей?

Он вдруг замолчал и взглянул на Эдвину, но та лишь рассмеялась и поспешила его успокоить:

– За меня не переживайте. Мне нравится статус старой девы.

Но Сэму было не до смеха, и он сердито возразил:

– Не говорите чепухи! Тогда кто я: старый пень?

Все засмеялись, а Эдвина с гордостью призналась:

– Мне тридцать два, и я вполне довольна жизнью.

Сэм устремил на нее долгий взгляд: странная молодая женщина! И все равно она ему нравилась.

– Вы бы давно вышли замуж, если бы не случилось той трагедии.

Эдвина кивнула: разумеется, будь жив Чарлз…

– Так уж распорядилась судьба, – сказала она ровным голосом.

Тактичная Хелен поспешила перевести разговор на другую тему, и обед прошел в теплой дружеской обстановке.

Потом Сэм предложил взрослой части компании поехать потанцевать. Предполагалось, что они отвезут «детей» домой, а потом отправятся в «Кокосовую рощу». Идея понравилась всем, кроме Алексис: та была в бешенстве оттого, что ее не пригласили. Эдвина вполголоса напомнила сестре, что она слишком молода для ночного клуба, поэтому не стоит устраивать сцен! Будут еще возможности выйти в свет – если, конечно, поведение не подкачает. Всю дорогу домой Алексис дулась. Эдвина проследила, чтобы сестра отправилась в свою комнату, наказав горничной запереть двери.

Когда она вернулась в машину, Сэм уже налил им по бокалу шампанского: бутылка охлаждалась специально для подобных случаев несколько часов. Хелен и Джордж сразу поехали в клуб.

– Так недолго и к выпивке пристраститься, – улыбнулась Эдвина, тронутая этими маленькими знаками внимания, не переставая удивляться экстравагантным привычкам, которые были приняты в Голливуде.

– Да бросьте! Вы для этого слишком разумны.

– Возможно.

– Нет, правда, иначе вы бы не отказались от личной жизни ради того, чтобы вырастить пятерых детей. – Он молча поднял бокал, салютуя ей, и они выпили за здоровье будущих молодоженов. Вечер обещал быть очень приятным.

Действительно, в «Кокосовой роще» было здорово. Они танцевали без устали, лишь меняясь партнерами, болтали и смеялись, словно четверка добрых друзей. Эдвина, наблюдая, как Хелен сжимает руку отца или кладет руку ему на плечо, а Сэм с обожанием смотрит на дочь, понимала, как они близки, но и с Джорджем они были прекрасной парой и танцевали почти как профессионалы.

Эдвина наслаждалась от души, и чем лучше узнавала Сэма, тем больше ей нравились и он, и Хелен. Ей было удивительно легко скользить по залу в его объятиях. Ощущения были такие же, как в детстве, когда она танцевала с отцом… С ним, таким высоким и сильным, она снова чувствовала себя маленькой девочкой. Странно, но ей это нравилось.

Но вот и последний танец, танго: она просто скользила в его объятиях, а вот ее красавец брат и его прелестная невеста такое выдавали, что ого-го.

Как бы то ни было, время пролетело незаметно – по домам разъехались в три часа ночи.

Сэм высадил Эдвину возле дома Джорджа, и Хелен пересела в машину к отцу. На прощание отец и дочь помахали Уинфилдам, и «роллс-ройс», мигнув фарами, укатил.

На следующий день у Алексис начались съемки. Работа оказалась труднее, чем она предполагала. Случалось, что она едва не валилась с ног от усталости, но все видели, что ей очень нравится сниматься, как бы ни был тяжел труд и требователен режиссер. Эдвина была на съемочной площадке почти каждый день, но вскоре ей стало казаться, что они перестарались с опекой Алексис: сестра отлично выполняла все требования, и скоро съемочная группа ее просто обожала. Алексис, как до нее Джордж, оказалась в Голливуде в родной стихии. В этой стране грез Алексис могла навсегда остаться маленькой девочкой, о которой все будут заботиться. Именно этого ей и хотелось. Эдвина радовалась, оттого что сестра счастлива: как бы трудно ни было, она занималась любимым делом.

– Она стала совсем другой, – заметила Эдвина, когда ужинала с Джорджем и Хелен в «Кокосовой роще» – их любимом ночном заведении.

– Как раз из-за этого могут возникнуть неприятности, – возразил Джордж, наливая всем шампанского. – Алексис работает просто здорово, гораздо лучше, чем я ожидал.

– А из-за чего же тогда неприятности? – удивилась Эдвина.

– Ситуация может выйти из-под моего контроля. Если она будет иметь успех, на нее посыплются предложения от других компаний. И что тогда делать?

– Мы что-нибудь придумаем. Не беспокойся. Все равно я должна увезти младших. Алексис, что бы она о себе ни возомнила, еще рановато жить в Лос-Анджелесе самостоятельно.

К счастью, после завершения съемок наступило затишье, и они вернулись в Сан-Франциско – у Фанни и Тедди начинался новый учебный год. Эдвине ужасно не хотелось уезжать, но она понимала – пора возвращаться домой. Покидать Джорджа, Хелен и даже Сэма оказалось очень грустно. Она заранее скучала по замечательным вечерам, которые они проводили вместе, по танцам. Но ведь они в любом случае приедут в Лос-Анджелес в конце сентября, на свадьбу Джорджа и Хелен. Вскоре начались переговоры о втором фильме Алексис, и сестра умоляла Эдвину, чтобы позволила ей снять квартиру. Это было возможно – при условии, если бы удалось найти надежную компаньонку. Положение было затруднительным.

Эдвина продолжала ломать над этим голову и тогда, когда они уже сидели в поезде, на пути в Лос-Анджелес, на свадьбу, которая обещала стать гвоздем сезона.

Джордж встретил их сам и почему-то очень нервничал, и Эдвина подшучивала над его волнением, пока он вез их в отель. Она решила не мешать брату, поэтому забронировала номера в отеле «Беверли-Хиллз», который им очень понравился. У брата буквально тряслись руки, когда он отдавал распоряжение мальчику-коридорному, куда нести багаж.

На сегодня была назначена его холостяцкая вечеринка, а следующим вечером в «Александрии» должна была состояться репетиция свадебного ужина. Предыдущим же вечером они устраивали большое пиршество в «Пикфэре».

– Не знаю, переживу ли я эту неделю, – простонал Джордж, падая на кушетку в номере Эдвины. – Не думал, что жениться так чертовски утомительно!

– Перестань притворяться, – рассмеялась Эдвина. – Ты же развлекаешься, разве нет? Как поживает Хелен?

– О, это моя опора! И слава богу – если бы не она, я бы не справился. Хелен помнит каждую мелочь, что когда делать. Знает, кому какой подарок преподнести, кто ответил на приглашение, а кто нет, куда идти и зачем. А мне только и останется, что одеться, не забыв при этом про кольца, да заплатить по счетам. Да и то не уверен, что смогу сделать это без ее указаний.

Эдвина была поражена не меньше, чем двумя месяцами раньше, когда Хелен попросила ее быть одной из подружек невесты. Предполагалось, что будет по дюжине подружек и друзей, шафер, четыре цветочницы и держатель колец! Джордж не шутил, когда говорил, что почетным гостем на свадьбе будет сам Сесил Демилль. Просто свадьба века!

Торжество будет происходить в саду Горовицей, под пологом, украшенным розами и гардениями, которые вырастили специально для молодоженов. Прием устраивали в доме, а на лужайке воздвигли два огромных шатра для двух оркестров и голливудских звезд, которые придут посмотреть, как сочетаются браком Хелен Горовиц и ее Джордж! Эдвина не могла сдержать слез каждый раз, когда об этом думала. Свой подарок она преподнесла Хелен еще в свой прошлый приезд.

– Повеселись сегодня хорошенько! – Эдвина поцеловала брата, и он отбыл, чтобы подготовиться к мальчишнику.

И пока она принимала ванну, Тедди, Фанни и даже Алексис побежали в вестибюль отеля, чтобы поглазеть на публику.