Текст книги "Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Даниэла Стил

Соавторы: авторов Коллектив,Клайв Касслер,Владимир Лещенко,Лия Флеминг,Марина Юденич,Алма Катсу,Лес Мартин,Ольга Тропинина,Клаудия Грэй,Лорен Таршис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 331 страниц)

Глава 3: Айсберг, 10:00-11:40

В 10:40 в комнате Маркони Джек Филлипс получил сообщение с корабля «Калифорниан», который находился довольно близко.

– Скажи, старина, мы остановились и окружены льдами.

Это было по меньшей мере шестое сообщение о льдах, принятое оператором, и все корабли сообщали, что находятся среди ледяных полей.

Джек устал и весь вечер был занят отправкой сообщений для пассажиров. За небольшую плату пассажиры могли отправлять сообщения родным и друзьям и наслаждались этой роскошью. Из-за того что накануне его система вышла из строя, он отстал от жизни и пытался наверстать упущенное.

– Заткнись! Заткнись! Я занят, – отправил он в ответ. Почему радист хотел отправлять сообщения и болтать о погоде, повторяя одни и те же слова снова и снова, он не знал, да и не заботился об этом, но он тоже не был человеком, которому нравится пустая болтовня.

Джек Филлипс и Гарольд Брайд, прошедшие обучение в школе Маркони, могли набирать более двадцати пяти слов в минуту, и они отправляли сообщение за сообщением для тех, кто платил, а также сообщения для офицеров, когда им приказывали.

Хотя эти два человека получили сообщения с нескольких других кораблей о том, что повсюду ледяные поля, они были так заняты отправкой сообщений для пассажиров, что не передали их офицерам, полагая, что те знают о ледяных полях. В конце концов, сообщения о ледяных полях поступали с раннего утра.

Капитан Смит мог не знать о сообщениях, поступивших вечером. Он знал, что там был лед, но не знал, что в тот вечер там были ледяные поля.

Оператор Маркони на "Калифорниан", ближайшем к "Титанику" судне, отправился спать, так как они застряли во льдах.

Уильям Мердок сменил Чарльза Лайтоллера в 10:00. Капитан спал, но он велел команде, если что-то изменится, разбудить его. Он слегка изменил направление на юг, и судно шло со скоростью двадцать два узла – почти максимальная скорость. Море было спокойным и прекрасным под безлунным, усыпанным звездами небом.

В 11:30 двое мужчин в "вороньем гнезде" наблюдали за водой. Они заметили желтую дымку, и им показалось, что они видят движение, когда корабль мчался вперед.

Они подумали, что им, должно быть, померещилось, потому что они никак не могли увидеть в стороне массив суши или существ, похожих на грызунов, снующих вокруг гигантских ног существа, которое возвышалось так высоко, что они не могли разглядеть его голову. В этом районе не было ни островов, ни чего-либо еще, что представляло бы собой твердую почву.

Гигант был бегемотом, как сказано в Библии. А потом, как и описано в «Хорошей книге», «появился левиафан».

Между кораблем и туманом проплыли гигантские плавник и хвост.

Люди моря всегда могли заявить, что видели удивительных, невероятных существ, огни и корабли-призраки, но эти двое никогда не были свидетелями ничего подобного.

– Мне что-то мерещится, – сказал Флит, потирая глаза. Биноклей им не выдали, и они очень жалели об этом. Что за сторожевой пост без необходимого оборудования?

Но там, недалеко от кромки тумана, было что-то странное. Сначала это была небольшая зазубренная темная фигура, закрывавшая звезды на горизонте. По мере того как корабль продвигался вперед, оно становилось все больше и больше, возвышаясь над водой почти на семьдесят футов; оно было прозрачным, а не белым, и являлось продуктом эонов таяния и повторного замораживания. Не имея цвета, он отражал безлунное небо, как зеркало. Это был черный айсберг.

Если бы они не следили за гигантской рыбой и туманом, то увидели бы айсберг раньше. Акула словно нарочно отвлекала их внимание.

– Айсберг, – вздохнул Флит. Ему это не показалось. Он был в пятистах ярдах от них. Отвлекшись, он совершил ошибку.

Трижды прозвонив в большой медный колокол, они подали сигнал на мостик; шестой офицер, мистер Муди, связался с мистером Мердоком, который инстинктивно приказал "Резко повернуть направо".

Прошло всего несколько секунд с момента сигнала до того, как корабль начал менять курс; система была отлажена, и каждый человек отреагировал так, как его хорошо обучили.

В момент отдачи приказа мистер Мердок не сомневался, что отданные им распоряжения приведут не более чем к небольшому крену при повороте. Никто, кроме членов экипажа, даже не заметит этого.

Мердок позвонил в сигнальный колокол через десять секунд, чтобы те, кто находился внизу, знали, что двери вот-вот закроются и им следует убраться в безопасное место. Это был стандартный протокол. Он велел машинному отделению остановить все двигатели и приказал: "Полный вперёд". И закрыл водонепроницаемые двери.

Хотя судно отклонилось влево, часть айсберга – лонжерон под водой – ударила корабль в правый борт, прорезав небольшие пробоины, всего шесть, на протяжении трехсот футов, и открыв пять из шестнадцати водонепроницаемых отсеков.

Общие повреждения были невелики, но заклепки выскочили от давления, образовав дыру размером с дверь. С момента обнаружения айсберга до столкновения прошло всего тридцать семь секунд.

Вода хлынула внутрь со скоростью семь тонн в секунду, что в пятнадцать раз быстрее, чем ее откачивали. Кочегары едва успели выбраться из отсеков, как через отверстия хлынула ледяная вода.

Как учили, они выпускали пар, чтобы ледяная вода не привела к взрыву раскаленного угля, и оказались по пояс в холодной воде, прежде чем смогли спастись от затопления.

Переборка, хотя и была очень высокой и с водонепроницаемыми дверями, не проходила через все палубы корабля. Вода заполняла один отсек и перетекала в другой по мере того, как корабль оседал в море. По мере заполнения каждого отсека он опускался все ниже, позволяя воде переливаться в следующий, как падающие костяшки домино.

Капитан Смит, как и многие другие, почувствовал дрожь; те, кто находился глубже, ощущали скорее грохот и удары. Диковинные движения показались ему необычными, и он сразу же забеспокоился. Что заставило их переключить двигатели?

Капитан немедленно отправился на мостик за полным докладом, мрачно кивнув мистеру Мердоку. Приказы были в точности такими, какие отдал бы он сам. На верхних палубах лежал отколовшийся от берга лед, и проснувшиеся и прогуливающиеся пассажиры с удовольствием пинали его ногами. Несколько молодых людей играли со льдом в футбол.

Капитан Смит знал корабль и знал, что "Титаник" столкнулся с айсбергом, но он не мог представить, насколько велики повреждения и что эти повреждения могут означать.

– Немедленно приведите ко мне Томаса Эндрюса, – приказал капитан Смит. Из всех, кто находился на борту корабля, Томас Эндрюс, архитектор, проектировавший судно, знал ее лучше всех. Смит проклял свою удачу на борту родственного коробля "Олимпика", который и раньше доставлял ему неприятности.

Эндрюс быстро появился, сказав, что он не спит, почувствовал движения и направлялся на мостик, когда его позвали; вместе они спустились вниз, чтобы проверить повреждения.

Брюс Исмей попытался завязать с ними разговор, но они торопились, слишком занятые, чтобы слушать:

– Мы шли с отличной скоростью.

Корабль останется на плаву. Запускайте двигатели, – приказал он.

– Это было всего лишь небольшое сотрясение, – с надеждой сказал Томас Эндрюс.

– Больше похоже на болтанку, – согласился Смит, – но это был айсберг.

– И айсберг зацепил бок?

– Мы поворачивали, когда он ударился. Боюсь, удар был не слабым.

Он был прав. Когда судно ударилось о ледяной остов, оно поворачивалось так, что лед зацепился за самую нижнюю часть судна, гораздо ниже ватерлинии.

– Вы спроектировали его. Каковы ваши первоначальные соображения?

– У него есть переборки, и он может легко продержаться с двумя или тремя из них. Он может выдержать даже четвертую. Если будет хуже, то до прибытия спасательных кораблей мы справимся, если они поторопятся, – сказал Эндрюс.

Носовые грузовые отсеки, корт для сквоша и почтовое отделение были залиты морской водой на несколько дюймов. Более 3500 мешков с почтой были насквозь пропитаны водой, но дело было не только в почте.

Корабль был затоплен водой на пятнадцать футов. Носовые трюмы были под водой.

– Шестой котел под водой, – сказал Уильям Абрамс, – капитан, что-то не так. В пятом котле что-то есть, и мы слышали ужасный крик из почтового трюма.

– Вы проверили почтовый отсек?

– Нет, сэр.

– Почему вы не проверили? Из всех вещей...

– Капитан, вы можете кричать сколько угодно, но ни один человек из нас не решился бы войти в это помещение.

– Они тонули и нуждались в помощи, – сказал Томас Эндрюс, – – Это жестоко с вашей стороны – игнорировать их крики о помощи.

– Прошу прощения, сэр, но я работал на многих кораблях, и это не были крики человека, унесенного морем. Мы слышали крики людей, у которых отрывали плоть и разум.

– Вот уж действительно, – сказал Эндрюс. У него не было времени на подобные драмы. Люди приносили ему отчеты, а он принимал информацию и обдумывал ее.

Абрамс кивнул:

– То, что нас окружает, – это очень плохо.

Никогда не представлял себе такого безумия, сэр.

– Мистер Абрамс, пожалуйста, расскажите о котельной № 5, и помните, что у меня много дел, – сказал капитан Смит, но тут до него донеслись крики и визг, доносящиеся из котельной. Он подошел посмотреть на Абрамса и побледнел как молоко. Кочегары изо всех сил старались откачать воду, но им приходилось часто останавливаться и отмахиваться от существ, которые плавали, опасно плескаясь на воде.

Сначала капитан Смит подумал, что существа – это рыбы, плавающие на поверхности, но он не понимал, зачем люди бьют их лопатами, пока один из комков не подплыл достаточно близко, чтобы он смог его разглядеть.

– Боже мой! – сказал капитан Смит, разглядывая крысоподобное существо, у которого были корявые ноги, перепончатые когтистые лапы для плавания и чешуйчатое тело с каким-то грибком или мехом между чешуйками. У него была отталкивающая морда паука с маленькими злобными клыками и крошечным отверстием в виде рта. Восемь глаз существа, два больших и шесть маленьких, были устремлены на капитана и двигались так же, как он. С отвращением он оттолкнул его.

Оно было настолько непристойным, что оскорбляло все живое на земле.

– Что... – Томас Эндрюс не смог правильно сформулировать вопрос.

Один из кочегаров вскрикнул и стряхнул схватившее его существо, прежде чем оно успело вонзить в его плоть эти ужасные клыки. Из-за скользкой чешуи ухватить мерзость было трудно, поэтому она извивалась и скользила в руках мужчины.

К счастью, из-за перепончатых лап она не смогла удержаться на ногах, и пожарный с проклятием швырнул ее в стальную стену. Поскольку мужчина бросил ее как мяч, существо взорвалось красной и зеленой массой.

– Что... что это такое, Абрамс? – капитан не мог не представить себе бедняг в почтовом отсеке, если бы на них набросились эти ужасные твари. Неудивительно, что они закричали. А что, если это что-то похуже, хотя капитан не мог представить себе ничего более отталкивающего.

– Я не знаю, капитан. Может быть, они приходят из глубины корабля или попадают в воду, но я никогда не видел таких тварей и не думаю, что они... естественны.

– Они не с корабля, – сказал Эндрюс.

– Они не из моря, которое я когда-либо видел, – сказали Абрамс и Эндрюс, которые заспорили о происхождении существ.

– Они из самого ада, – пробормотал капитан.

– Я видел ужасных на вид рыб, но эти плавают поверх воды, словно дышат воздухом. Не знаю, откуда им взяться, кроме как из ада, мистер Эндрюс, – сказал Абрамс, соглашаясь с капитаном Смитом.

Затопление поднялось на три фута, и вокруг мертвых тел крыс-пауков появился кровавый, маслянистый блеск. Кочегары раздавили несколько десятков отвратительных тварей.

Из угла, из темной воды, поднялись белые усики, слепо ощупывая стену и тонко вытягиваясь, чтобы дотянуться до одного из мужчин. Кочегар в шоке стоял и смотрел, как тонкие слизистые придатки тянутся к его лицу. Он застонал.

– Что это?

Эндрюс закричал:

– Парень, отойди от этой штуки.

Испуганный член экипажа сорвался с места и побежал к двери, так как усикам не за что было ухватиться. Если бы он оглянулся через плечо, то мог бы споткнуться и упасть.

– Выходите. Всем выйти, – приказал Смит. Ошеломление прошло, и все мужчины выбежали из комнаты, как только Абрамс запечатал ее.

Смит был рад, что никто не пострадал, но он не мог стереть из памяти видение плавающих крыс с паучьими лицами и белых усиков, устремившихся за одним из кочегаров. Это было больше, чем он мог принять.

Большинство моряков могли рассказать истории о морских чудовищах. Четверть из них были правдой. Пьяные мужчины, заявлявшие о видениях, верили, что половина историй правдива. Эти видения не были сказками, они были реальностью, но чудовища не вписывались в привычные представления о морских существах, поскольку не были похожи ни на больших кальмаров, ни на русалок. Возможно, именно это и усугубляло ситуацию.

Перед самым закрытием двери Смит увидел хозяина белых усиков: ужасного черного жука, который выпускал и сжимал усики из своего блестящего темного панциря. Ужаснее всего было то, что у существа были похожие на человеческие голубые глаза, в которых виднелся интеллект, когда оно рассматривало мужчин. Жук знал, что упустил свой шанс схватить кочегара, но взглядом обещал, что найдет другую возможность схватить кого-нибудь.

Смит отошел в сторону, и его вырвало. Никто не обратил на это внимания.

– Мистер Эндрюс, какова ваша профессиональная оценка ситуации? – спросил Смит. – Корабля, а не существ, пожалуйста.

Томас Эндрюс обратил печальные глаза на капитана и глубоко вздохнул, прежде чем заговорить:

– Воду откачать невозможно.

Повреждения слишком велики, корабль обречен. Он не сможет продержаться на плаву более двух часов, сэр.

– А что касается остальных...

– О существах я не могу ничего предположить, откуда они взялись, почему или что они собой представляют, – сказал Эндрюс, – но лучше бы я не попадался на глаза этим чудовищам.

Смит кивнул и предложил им пройтись с ним. Он вернулся на мостик, размышляя, что сказать и что сделать. Несмотря на всю свою подготовку и опыт, он не был готов к тому, что его корабль вот так затонет или подвергнется нападению монстров, что-то в этих голубых глазах, похожих на человеческие...

Его люди уставились на него, ожидая приказа. Глаза капитана Смита были устремлены вдаль, и он чувствовал слабость. Пытаясь думать, он продолжал видеть белые усики, пытающиеся схватить члена экипажа.

– Спасательные шлюпки должны быть обнаружены. Подайте сигнал бедствия.

Он сел в кресло и зажег сигару, его глаза остекленели. Теперь он не видел ничего, кроме глаз чудовища, наблюдавшего за ним и дразнившего его.

Оно знало, что он не справился с ролью капитана. Внизу, в трюме, оно смеялось над ним, подшучивало над его неудачей и получало от этого удовольствие. Оно было удовлетворено и радовалось тому, что еще одна жизнь прошла в страхе и ужасе. Оно упивалось горем. Возможно, оно впитывало слезы.

– Капитан, не следует ли нам сначала погрузить в спасательные шлюпки... э-э... женщин и детей? – спросил Лайтоллер. Он не знал, как отнестись к такому решению капитана. Он уже чувствовал, что шансы есть только у тех, кто первым окажется в шлюпках; пассажиров и экипажей было слишком много, а шлюпок – слишком мало.

Лайтколлер подавил свой страх, сосредоточившись на своих обязанностях и на том, чему его учили всю его взрослую жизнь. Если уж на то пошло, он будет делать свою работу хорошо. Именно так поступает настоящий мужчина в кризисной ситуации. От него ожидали, что он выживет, чтобы помочь другим, а если не получится, то отдаст свою жизнь за нуждающихся женщин или детей.

Пусть будет так.

– У нас есть два часа, я бы сказал. Ущерб слишком велик, а затопление масштабное. Я говорил, что мы справимся с двумя или, возможно, тремя затопленными отсеками, что мы сможем плыть по течению и ждать спасения с четырьмя поврежденными, но, ребята, пять отсеков вскрыты, – сказал Эндрюс остальным мужчинам.

– Пять? – повторил Лайтоллер, глядя на него огромными глазами.

– Так они доложили. Сэры, мы просто не можем оставаться на плаву с пятью поврежденными. Повторяю, у нас есть два часа, а потом мы пойдем ко дну. Титаник утонет, – закончил Эндрюс.

Капитан Смит кивнул, уставившись в пустоту.

Лайтоллер задавался вопросом, что заставило капитана так побледнеть и сдаться, но не решался спросить. Это должно было быть нечто большее, чем то, что корабль тонет.

Получив приказ, Джек Филлипс и Гарольд Брайд набрали QED. QE означало "слушайте и будьте внимательны"; дело было серьезное. D означало бедствие. Они набрали MGY, позывной корабля. Для других операторов это означало, что "Титаник", непотопляемый корабль, тонет и ему нужна срочная помощь. Они также набрали SOS – "Спасите наш корабль".

Ближайшее судно, "Карпатия", могло быть на месте через четыре часа. Они взяли устойчивый курс и повернули, чтобы оказать помощь.

Менее чем через два часа "Титаник" затонет.

Глава 4: Немыслимое, непотопляемое

Когда стюарды и стюардессы постучали в двери, все были в недоумении, зачем кого-то будить почти в полночь. Мужчины и несколько женщин натягивали на себя халаты и требовали объяснить, почему их сон был прерван. Кто-то был раздражен, кто-то в ярости, но никто не выразил беспокойства.

Стюарды сказали, что возникла какая-то проблема и всем следует тепло одеться, надеть спасательные пояса и отправиться на шлюпочную палубу. Делора и Энни Филлипс были больше всего обескуражены тем, что их разбудили и велели идти на холод. Если бы это были учения, они бы накричали на кого-нибудь за то, что тот их разбудил.

– Этот корабль непотопляем, так почему мы должны надевать спасательные жилеты? Что за глупый протокол, – проворчала Энни, – я считаю это ужасным нарушением правил поведения и собираюсь написать суровое письмо по этому поводу.

– Нам сказали доставить всех на шлюпочную палубу для посадки в спасательные шлюпки, – сказал стюард.

– Эти маленькие шлюпки вряд ли можно назвать безопаснымы, – сказала Делора.

Говард быстро оделся и сказал, что встретит их на шлюпочной палубе и что они должны выполнять приказы.

– Возможно, это какая-то ошибка, но в случае тяжелых обстоятельств лучше следовать приказам, пока мы не поймем, в чем дело.

Делора кивнула:

– Ты прав, Говард.

Я уверена, что капитан даст нам полный отчет, как только мы окажемся на шлюпочной палубе. Давайте представим, что это новое приключение, чтобы не оставить ничего невыполненного.

Энни пожала плечами:

– Давайте посмотрим, в чем дело, и пойдемте выпьем чаю, пока поймем, что случилось.

У меня нет желания выходить на холод.

– Мы поймали большую рыбу? – тихо спросил Говард.

– Рыбу? – Делора чуть не вскрикнула: – О чем это вы?

Стюард покачал головой:

– Нет, сэр.

Мы столкнулись со льдом. Никакой... э-э-э... рыбы тут нет.

Говард проигнорировал яростный взгляд тетушек.

– Говард, почему ты говоришь о рыбе? Ты что, лишился рассудка? Я уже рассказывала тебе об этих фантазиях...

– Ш-ш-ш. Пожалуйста. У меня нет времени объяснять, но не могли бы вы оставить себя в покое? – огрызнулся Говард. Удивленные его реакцией, обе женщины замолчали.

В коридоре стюарды разбудили пассажиров, все еще остававшихся в своих каютах, подождали, пока они оденутся и наденут спасательные пояса, а затем отправили их на шлюпочную палубу. Несколько пассажиров отметили, что чуть раньше почувствовали толчок и задумались, не случилось ли чего.

– Что все это значит? – спросила Мэгги Браун. – Один из мальчишек только что пробегал мимо и сказал, что они играли в футбол с кусками льда на палубе. Откуда здесь лед?

– Я не знаю всех подробностей, мэм, – сказал ей стюард Эдвард Дэниелс. – Мы должны всех одеть и поднять наверх.

– Они что, играют в футбол льдом? Хм-м-м? Правда?

– Говорят, что да, – признал Дэниелс.

Джон Мортон, молодой человек, который часто сидел рядом с Дженни Кавендар за ужином, появился в поле зрения. Он был полностью одет и бодр. Он сказал им:

– На палубе лед, и говорят, что мы столкнулись с айсбергом.

– Айсберг? – Мэгги Браун посмотрела на лица остальных.

– Шутка. О, что это за шутка, – заявил Стед, – они разыгрывают мою маленькую книжку. Айсберг? Действительно, – сказал он и от души рассмеялся.

– Сэр, я сам видел лед, – запротестовал Джон.

Стид нахмурился. Если бы все это было на самом деле, то как любопытно, что он оказался здесь; это была жизнь, имитирующая искусство.

Прескотты громко протестовали, так как от волнения проснулась их маленькая дочь. Кэролайн сердито вскрикнула, когда мать застегнула на ней спасательный пояс. Она не хотела вставать так поздно и ни к чему не пристегиваться. Она хотела быть в постели и в уюте.

В ярости она бросила свой маленький красный мячик, и он упал на пол.

Затем он быстро покатился по коридору, набирая скорость.

– Мы кренимся, – сказал Джон, – вы видели мяч? Мы кренимся на нос и на левый борт. Должно быть, мы врезались в лед ближе к носу корабля.

Он точно не знал, но был прав, нижние палубы и носовая часть корабля были частично затоплены.

– Я не знаю, так ли это... – сказал Стед.

– Но похоже на то. Вы видели шар и то, как он катился. Это логически обосновано, не так ли? – настаивал Джон.

Дэниелс смотрел на ковры и отказывался гадать, что происходит.

Беквиты, мать и отчим Хелен Монипенни, вышли в коридор, обеспокоенные и раздраженные тем, что их разбудили и велели одеваться.

– В чем дело?

Карл Бер присоединился к ним в коридоре и посмотрел на Хелен, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Она улыбнулась ему.

Мать Хелен заказала для дочери гранд-тур по Европе, надеясь воспрепятствовать их роману, но Карл Бер, не растерявшись, последовал за ними и сумел заказать билет и на "Титаник". Ни один из молодых людей не хотел, чтобы их привязанность была поколеблена, и они пожелали пожениться.

Хелен потянулась за рукой Карла, напуганная заявлениями Джона. Ее мать сердито посмотрела на нее, но решила, что подождет попозже, чтобы отчитать дочь за публичное проявление привязанности.

– Мы тонем? – спросила Хелен, – Что все это значит. Мистер Мортон? Нам грозит опасность?

– О, Боже, Мисси, даже не думайте об этом, – усмехнулась Мэгги Браун, – мы находимся на непотопляемом корабле. Несомненно, проблема есть; мы тренируемся, и капитан проявляет излишнюю осторожность. Идемте, присоединимся к остальным.

– Я хочу знать, что происходит, – сказал Джон, – я видел лед и слышал, что мне сказали, но я также слышал, что сейчас идет спешная посадка в спасательные шлюпки.

– Никаких аварийных сигналов не подается, – заметил Карл.

– Дэниелс, вы не хотите рассказать нам больше ничего? – спросил Стед, – Что здесь происходит?

– По правде говоря, сэр, мне ничего не сказали. Никому из нас. Капитан притих, и говорят, что он почти не разговаривает.

Полагаю, мы действительно во что-то врезались, и говорят, что это был айсберг.

Я просто ничего не знаю, вот в чем дело.

– Я бы хотел сам увидеть и узнать, в чем проблема, – сказал Джон Мортон, высокий мужчина, тяжелее и крупнее почти всех остальных людей на борту, не толстый, но крупный. К тому же он был техасцем, поэтому между ним и Кавендарами завязалась такая легкая дружба.

– И?

– И миссис Браун, я отправляюсь в глубины этого корабля и сам узнаю правду. Мне кажется, что никто не был честен и не собирается гоаорить правду, – сказал Джон.

Он не раз отказывался просить кого-нибудь из работников ранчо разобраться с проблемой, но сам запрягал проблемного быка, запрягал лошадь, рыл траншею. Он был из тех, кто делает свою работу сам.

– Никто ничего не знает.

– А мы должны знать? – спросила Миссис Беквит спросила. – Мы должны следовать приказу и идти к шлюпкам, как нам велено. Хелен, тебе нужно тепло одеться.

– Я не сторонник того, чтобы подниматься на борт маленьких спасательных шлюпок на холодном воздухе, если нет очень веских причин. Мы должны знать факты, – сказал Джон.

– Я вынужден согласиться, – кивнул Стед.

Питер Кавендар кивнул:

– Я пойду с вами. Дженни...

– Я тоже пойду, – сказала она.

– Я бы предпочел, чтобыты подождала нас там, где тепло и безопасно, – сказал Питер, – мистер Мердок сказал нам, что здесь двенадцать миль коридоров. Возможно, нам придется долго идти.

Дженни вздохнула:

– Я в безопасности, когда я с тобой, отец.

Она знала, что выиграла спор.

Эдвард Дэниелс начал разминать руки:

– Я приказываю вам отправиться на шлюпочную палубу.

Пожалуйста.

– Мы тонем? Каковы повреждения? – спросил Джон.

Дэниелс покачал головой:

– Мне не сказали, сэр.

– Тогда как мы можем быть в чем-то уверены? – спросила Хелен.

– У меня есть свои причины утверждать, что если мы в безопасности здесь, на корабле, то не должны осмеливаться садиться в эти крошечные лодки, – сказал Говард. – Я считаю, что в море нас ждут отвратительные существа.

Он поднял руку, чтобы тетушки занялись своими делами и больше не укоряли его.

– Существа?

– Позвольте мне только сказать, что я видел некоторые странные вещи с палубы. Один из членов экипажа получил ужасную травму и сейчас находится в лазарете. Я видел это сам. Второй член экипажа упал с палубы и... в общем, пропал.

– Что? Кто об этом знает? Я ни слова об этом не слышал, – заявил Дэниелс.

Говард посмотрел в глаза остальным мужчинам, одному за другим:

– Даю слово.

Я сам это видел, и член экипажа должен был доложить мистеру Лайтоллеру, когда раненый окажется в лазарете в безопасности и с врачом. Подозреваю, что сейчас никто на этом не заостряет внимания, если у нас возникнут проблемы с айсбергом.

– Тогда мы знаем очень мало, как я уже сказал. И снова я собираюсь выяснить, что происходит, – повторил Джон.

Вокруг пассажиры шли за стюардами и стюардессами на шлюпочную палубу, их лица были сонными и ошеломленными. Большинство из них заявили, что пойдут в зал ожидания и выпьют что-нибудь, но не дальше.

– Я пойду с вами, – сказала Мэгги Браун, – я хочу знать, что происходит. Я никогда не следовала за кем-то, как овца. Я предпочитаю знать факты и делать свой собственный выбор.

Дженни и Хелен посмотрели на нее с новым уважением. Такая прекрасная, состоятельная леди, как миссис Браун, решила отправиться в глубины корабля, чтобы самостоятельно выяснить факты. Это был интересный момент.

Казалось, женщины могут носить модную одежду, иметь хорошие манеры и при этом оставаться независимыми и сильными. Насколько сильной на самом деле была Мэгги Браун, они даже представить себе не могли.

Мистер Стед, Бернис, Говард и еще семь человек сказали, что тоже собираются поехать, что заставило Дэниелса застонать. Не обращая внимания на протесты и ужимки матери, Хелен отмахнулась от нее и сказала, что пойдет с Карлом Бэром. Восемнадцать пассажиров вызывающе посмотрели на Эдварда Дэниелса, и он, не выдержав их взглядов, пожал плечами и сказал, что проводит их.

Миссис Беквит шипела, звала Хелен обратно и угрожала ей, а потом умоляла остаться. Хелен была уверена, что если она снова позволит матери отдавать ей приказы, то сама никогда не станет сильной женщиной. Хелен хотела выйти замуж и поддерживать отношения, но не настолько отчаянно нуждалась в мужчине, чтобы отказаться от своих собственных мыслей и идеалов.

– Пойдемте, – сказал Дэниелс. Он не знал, что ему делать с этой большой группой пассажиров, отправившихся исследовать нижние палубы, словно охотники за тайнами. Они не понимали, что у него есть приказ, который нужно выполнить.

Другой стюард окликнул Дэниелса:

– Ты идешь не туда, приятель.

Мы должны идти заполнять шлюпки.

– У меня есть поручение к этим пассажирам.

– Ах. Это не безумнее, чем что-либо другое. Мы призываем всех собраться на шлюпочной палубе, и еще больше людей остановились в D, чтобы выпить или поиграть в карты. Все совсем чокнутые.

– Что говорит капитан? – спросил Дэниелс, – Он отдавал какие-нибудь приказы или разговаривал с кем-нибудь? Что нам сейчас говорят?

Другой стюард пожал плечами:

– Он не говорит и тем более не отдает приказов.

Я слышал, что там царит хаос, за исключением мистера Мердока и мистера Лайтоллера.

Они были самыми сильными и здравомыслящими из офицеров. Дэниелс почувствовал облегчение от того, что они оба взяли ситуацию под контроль.

– Они знают, что делать. Они лучшие офицеры...

– Но мы все равно ничего не знаем, – сказала Хелен.

– Я знаю, что это умная идея, в которой мы собираемся убедиться сами,, – сказал Джон, – Если вы не хотите идти с нами, я лично найду вас и расскажу, что происходит.

– Я знаю, что вы так и сделаете, мистер Мортон, но мы хотим посмотреть, – сказала Мэгги.

Большая группа спускалась по парадной лестнице, наблюдая за тем, как поднимаются другие пассажиры в пальто и спасательных поясах. Дженни всегда нравилось подниматься по лестнице, представляя себя принцессой, но сегодня она почти не видела изысканных деталей и пышности лестницы.

Некоторые из поднимающихся по лестнице несли небольшие кожаные или вышитые сумки или портмоне и носили пальто, но большинство не имели ничего. Многие женщины надели меха, поскольку на корабле стало прохладно.

– Мистер Астор. Миссис Астор, – сказал Стед, слегка поклонившись в знак приветствия. Его глаза блестели. – Вышли на прогулку так поздно?

– Вижу, они вас разбудили.

– Да, разбудили. Миссис Астор, я уверен, что все в порядке, – сказал ей Стед, а она уже зарылась лицом в плечо мужа.

– Это просто фарс, – заявил Джон Астор, – – Мэдди расстроена.

Он отодвинулся в сторону, когда она остановилась, чтобы прижаться к старшей подруге, с которой познакомилась во время плавания. Она что-то судорожно шептала, а другие женщины сочувственно кивали.

– С ней все в порядке? – спросила Мэгги Браун.

– У нее слабые нервы. Ее так разбудили... и мы оставили в комнате ее собаку. Ее легко напугать.

– Все будет хорошо, – сказал Дэниелс, – Сэр.

Астор нахмурился, оставив свою теплую постель в дворцовых покоях. У них было время умыться в отдельной ванной комнате и одеться, прежде чем их вывели.

В его комнате был отдельный променад, и оттуда, по его словам, он смотрел вниз; он рассказывал шепотом, чтобы жена не услышала; он видел самые странные вещи.

Говард наклонился вперед:

– Что вы видели?

Ему было любопытно, он надеялся, что его наблюдения подтвердятся, но в то же время боялся.

– Держу пари, мы находимся ниже в воде. Разве это не безумие? И, похоже, корабль кренится. Но это не имеет значения, поскольку корабль не может утонуть, и у нас есть спасательные шлюпки, если понадобится. – Он отмахнулся от этой мысли, помахав рукой в воздухе: – Но то, что я видел, было невероятно, – сказал Астор.

– Мне кажется, я бы поверил, сэр, потому что у меня был необычный опыт и я видел странности, – сказал Говард, подбадривая мистера Астора.