Текст книги "Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Даниэла Стил

Соавторы: авторов Коллектив,Клайв Касслер,Владимир Лещенко,Лия Флеминг,Марина Юденич,Алма Катсу,Лес Мартин,Ольга Тропинина,Клаудия Грэй,Лорен Таршис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 197 (всего у книги 331 страниц)

Пройдя к одному из столиков, они присели и через минуту возле них вырос официант.

– Мальчику мороженого и… – посмотрел Виктор на Гарольда.

– Что ты будешь? – спросил он у него.

– Я не знаю… – растерялся Гарольд.

– Ладно, – подмигнул ему Виктор и глянул на официанта.

– Маринованную сельдь, будьте добры, пирог с телятиной и ветчиной, а на горячее «Цыпленка по-мэрилендски». Да, и ещё яблочную меренгу и пудинг с заварным кремом.

– Сию минуту, сэр, – ответил официант и словно испарился.

– Не робей, – снова подмигнул Виктор мальчику.

– Я даже не слышал про такую… такие… – покраснел Гарольд, – боюсь Вас опозорить, сэр. Я даже не знаю как себя вести в таких заведениях.

– Было время когда и я этого не знал, – ответил, шутя, Виктор, – но рано или поздно надо учиться.

Гарольд улыбнулся в ответ.

– Спасибо, сэр. А тут тихо, не так как у нас.

– По вечерам тут играет музыка. Прекрасный скрипач и просто замечательный человек, Уоллес Генри Хартли со своим оркестром[132]132
  Судовой оркестр «Титаника» погиб в полном составе.


[Закрыть], – вздохнул Виктор и указал взглядом на пожилую пару.

– А этих видишь?

– Да, – обернулся на стариков Гарольд. Старики сидели, ничего не заказывая, и почти неслышно разговаривали о чём-то своём.

– Супруги Штраус, – произнёс тихо Виктор.[133]133
  Семейная чета Штраусов погибла во время крушения «Титаника», отказавшись сесть в шлюпку.


[Закрыть]

– Я знаю, был такой композитор, в Германии. Это он? – удивился Гарольд.

– Нет, – усмехнулся ему Виктор в ответ, – он давно умер. А это другая семья. Евреи. Очень хорошие и добрые люди, благороднее многих лордов и пэров.

– Они евреи? – ещё больше удивился Гарольд.

– Да. Это я к тому, что не имеет значения кто ты, католик, протестант, или еврей, русский или американец, англичанин или немец.

– Чарли так же говорит, – вздохнул печально Гарольд, – люди вокруг так не считают.

– Он прав, – улыбнулся в ответ Виктор, – а люди часто бывают просто несправедливы.

Принесли заказ. Шло время. Гарольд вкусно и не спеша поел, оприходовал пудинг, чуть растянув удовольствие, и благодарно кивнул Виктору.

– Спасибо Вам, сэр, вы очень добрый человек.

– Да ну брось, малыш, – ответил ему Виктор, с лёгкой улыбкой, – дети должны хорошо кушать. И больше я ничего не знаю.

– А у нас будут вечером подавать сливовый пудинг и варёную кукурузу, – сказал Гарольд, – а я уже и не знаю, что сказать маме, почему я не голоден.

– Ну, мы так и скажем маме, – ответил шутя Виктор.

В этот момент позади Гарольда остановился капитан Смит.

– Рад встрече, господин барон, – кивнул Смит.

– Сэр! – встал Виктор, приветствуя капитана Смита, – так же рад видеть вас. Мне кажется, мы не встречались целую вечность.

– Целых три часа, – уточнил капитан.

– Позвольте Вам представить своего племянника, – указал на Гарольда Виктор, – Гарольд Виктор Гудвин. Оказалось, что их семья так же едет на этом пароходе. Присядете?

– С удовольствием, – поблагодарил и присел капитан.

– Что слышно, капитан? – спросил Виктор.

– Да что слышно, полковник? Лайтоллер забыл забрать ключ от сейфа с биноклями, зато не забыл револьверы, – вздохнул Смит, – а проходящие судна передают, что на нашем маршруте большое скопление… айсбергов и битого льда. Без бинокля, знаете ли, несколько неудобно.

– Что решили делать?

– Скорее всего, я отдам приказ увеличить обороты. Попробуем проскочить ледяные поля, хотя Мёрдок уже выступил против двадцати двух узлов.

– Мёрдок?

– Да, мой первый помощник, – кивнул капитан Смит.[134]134
  Уильям Макмастер Мёрдок; первый офицер «Титаника»; погиб.


[Закрыть]

– Может быть…

– Здравствуйте, капитан! – прервал их беседу женский голос.

– Миссис Браун! – встал капитан, приветствуя даму.[135]135
  Маргарет Браун, стала известна как «Непотопляемая Молли»; после крушения «Титаника» в судебном порядке заставила компанию «Уайт Стар» выплатить компенсации пострадавшим пассажирам, помогала выжившим пассажирам Третьего класса, положила начало обществам выживших пассажиров «Титаника» и их потомков, которые существуют до сих пор.


[Закрыть]

– Ничего не могу поделать с собой! – объявила Браун, – мне категорически нельзя находиться в курительной!

– Почему? – не понял её капитан Смит.

– Так и манит играть в покер с этим шулером Астором, – ответила Маргарет Браун.

– А что ж, разве плохо играть в покер? – посмотрел на Браун Виктор, – не вижу ничего плохого в даме, играющей в покер!

– Барон, но видели бы Вы глаза миссис Гордон, – рассмеялась Маргарет Браун в ответ, – такое ощущение, что она монашка, а я увела мужа у Мадлен Форс. Кто? Я? Да посмотрите на меня и на леди Астор!

Она присела рядом с капитаном и достала папиросу, вставив её в мундштук.

– Вы позволите, господа?

– Конечно, – прикурил ей капитан.

– А кто же это у нас такой? – посмотрела Маргарет Браун на Гарольда.

– Я не знакомил Вас со своим племянником? – извинился перед ней Виктор, – миссис Браун, познакомьтесь, это Гарольд, он очень серьёзный и очень скромный молодой человек.

– Какой милый мальчик, – улыбнулась Маргарет Браун.

– Официант! – окликнула она белую фигуру у стойки, – быстренько малышу лимонад и мороженое, за мой счёт! И будьте добры, чтобы мороженое было самое вкусное, что у вас есть!

– Когда мне было столько же лет, сколько этому мальчику, я и не знала, что на свете есть мороженое и лимонад, – посмотрела Маргарет Браун на Гарольда.

– Почему? – удивился Гарольд, – их не было?

– Да уж, Гарри, – вздохнула она, – в трущобах Ганнибала, в штате Миссури мы думали, что чёрный хлеб с ломтиком сахара это самое вкусное лакомство на белом свете. По крайней мере, у родителей только на это и хватало.

– Разве Вы… – удивился Гарольд.

– Ты думаешь я всегда была такой богатой и ужинала в дорогих кафе? – рассмеялась Браун, – мальчик мой, когда я родилась, родители только что приехали из Ирландии и у них из всех вещей была одна сковородка и дырявая крыша в конуре, где ютились они и мы, шестеро голодных детей! Я читать училась по обрывкам газет, а писать – углём на старых ящиках.

– Вы из Ирландии? Вы… – Гарольд замолчал, его губы задрожали, а в глаза набежали слёзы. Он перехватил дыхание чтобы не заплакать.

– Католичка, – кивнула ему, улыбнувшись, Браун.

– Но… этого не может быть, – не поверил мальчик.

– Может, – погладила его по голове Маргарет Браун, – вижу тебе тоже довелось хлебнуть горя?

– Угу… – кивнул Гарольд.

– Ты главное верь, что ты лучше тех, кто тебя обижает, – сказала Браун, – и у тебя всё на свете получится!

Принесли мороженое и лимонад.

Гарольд не вникал в разговор взрослых. В кафе пришёл оркестр и заиграла музыка. Гарольд любил слушать красивую музыку. Не с граммофонных пластинок, а настоящую. В Мелкшаме он часто прятался за дверью в зал и слушал, как мама играет на рояле. А после того, как из Мелкшама уехали, Гарольд скучал за маминым роялем и мелодиями, которые мама наигрывала детям, или просто так, каждый вечер. Особенно Гарольду нравились спокойные и грустные вальсы. Под них можно было мечтать.

Но оркестр играл что-то весёлое.

– Ну, господа, разрешите откланяться? – встал Виктор, глянув на часы, – нам уже пора!

– Очень жаль, барон, – поднялась Маргарет Браун, – я думаю, что мы в скором времени с вами увидимся? Вы часто очень внезапно исчезаете!

Она посмотрела на вставшего следом Гарольда.

– И с Вами, молодой человек, тоже буду очень рада увидеться, – сказала Маргарет Браун.

– Благодарю Вас, миссис Браун, – вежливо ответил ей Гарольд.

– «Осень», господа! – крикнула Маргарет Браун музыкантам.[136]136
  «Осень»; знаменитый вальс композитора Арчибальда Джойса, модный до сих пор. В России известен под названием «Осенний Сон».


[Закрыть]

Оркестр на мгновение затих, Хартли поклонился, потом опустил на струны смычок и послышалась мелодия.

Гарольд на минуту остановился в дверях кафе и обернулся в зал, услышав эту музыку. Он её раньше никогда не слышал. Ему показалось, что она была самой красивой из тех, что он когда-либо слышал.

– Это Штраус? – спросил он, посмотрев на Виктора.

– Арчибальд Джойс, – ответил Виктор, – правда красиво?

– Да, сэр, – согласился мальчик.

– Мой любимый вальс, – сказал ему Виктор.

– Мой тоже… наверное… теперь, – заслушался Гарольд.

Маргарет Браун подала руку капитану Смиту, приглашая старого капитана на танец. Гарольду захотелось тут остаться, он поднял глаза на Виктора и увидел, что тот тоже стоит, глядя на Смита и Браун, так же слушая музыку.

Миссис Браун посмотрела в сторону мальчика и улыбнулась. Гарольд улыбнулся ей в ответ и приветливо помахал рукой.

Вальс был красивый, торжественный, и мальчик совершенно забылся. Шли минуты…

Виктор положил ему руку на плечо.

– Идём?

– Идёмте, сэр, – взглянул на него Гарольд.

Они вышли из кафе и направились к выходу на палубу Третьего класса. А Гарольду казалось, что он до сих пор слышит мелодию вальса и видит перед собой благородного и доброго капитана Смита и ту богатую леди, что была родом из городских трущоб незнакомого ему городка.

Августа и Лилли возвращались с вечерней службы. Они остановились недалеко от входа на палубу Первого класса, как раз когда Гарольд и Виктор выходили оттуда.

– Нас заждались? – громко спросил Виктор, заметив их первый.

– Мама! А угадай где я сегодня был? – подбежал Гарольд к Августе, обнял её и, улыбаясь, обернулся к Виктору.

– И где же ты сегодня был? – спросила мама, тоже обняв сына.

– Мы слушали красивую музыку, и я познакомился, знаешь с кем? С самим капитаном! – радостно сообщил мальчик.

– С самим капитаном? – рассмеялась Августа сыну в ответ, в начале не поверив ему.

– Да! – не мог угомониться от радости Гарольд, – и ещё с одной леди! Она мне такие слова сказала! Она сказала такое!

– И что же она тебе сказала? – Она сказала, сказала… в общем, теперь мне не стыдно за то, что я католик!

– Сынок… – прижала к себе Августа сына и благодарно посмотрела на Виктора.

– Здравствуйте, леди, – медленно подошёл Виктор, остановился и вдруг почувствовал, что замер, когда Августа приветливо улыбнулась.

– Спасибо Вам за нашего мальчика, – сказала она, – очевидно, прогулка в Первый класс дорого обошлась?

– Не берите в голову, – выдавил из себя Виктор и перевёл взгляд на Лилли.

– Моё почтение, мисс.

– Вы рисковали, очевидно? – спросила его Лилли.

– Нет, вовсе нет, – ответил Виктор, – мы знакомы с капитаном.

– Давно?

– Относительно, – сказал Виктор, – но там никто, ни о чём не догадался, кроме этой самой леди, о которой говорит Гарольд.

– Она не выдала вас?

– Зачем? Она ирландка, родом из семьи бедных эмигрантов, – улыбнулся Виктор, – да и капитан не из лордов.

Он поправил фуражку.

– Позвольте оставить Вас, дамы? Не буду докучать своей компанией.

– Вы не докучаете, – ответила Августа, – и ещё раз, спасибо за Гарольда.

Виктор, по-военному кивнул на прощание и направился на нос «Титаника». Там он постоял у борта и послушал тишину.

Ночь была как никогда спокойной и тихой. На верхней палубе продолжал играть оркестр. Звуки вальса доносились даже сюда. Тут же, кроме влюблённой пары, приютившийся на противоположной стороне, больше не было никого.

Виктор перевёл взгляд обратно на океан и закрыл глаза.

– Сэр… – услышал он позади себя голос Лилли и обернулся.

Лилли стояла и казалась немного растерянной.

– Сэр, кто Вы? – спросила удивлённо она.

– Полковник Виктор фон Готт, – ответил девушке Виктор, – а что именно Вас интересует, мисс?

– Но ещё Вас зовут, насколько я знаю, так же как и Гарольда. Отчего такое совпадение? Может, я что-то не знаю про своего брата?

– Да ну бросьте, мисс, – неловко рассмеялся Виктор, – что Вы можете не знать про него?

– Ну, например, я не знаю, почему вы с ним внешне так похожи. Невольно даже напрашивается мысль, что…

– Мисс, – остановил её Виктор, – я сегодня впервые увидел вашу матушку, поверьте мне.

– За… много лет? – уточнила девушка.

Виктор опустил глаза.

– Кое-чего не скрыть, – сказала Лилли, – и это кое-что – ваша реакция на встречу с матушкой.

– Но тогда реакция должна быть обоюдная, если Вы подумали что-то нехорошее, – усмехнулся Виктор.

– Именно. Мама тоже растерялась. И растерялась вовсе не немного. Очевидно только я рассмотрела и Вас и Гарольда в профиль, и заметила родинку на Вашей левой щеке.

– Ну… может, – поправил фуражку Виктор.

– Не нервничайте, – улыбнулась Лилли, – вы хотите сказать, что это просто совпадение?

– Именно, – ответил ей Виктор.

– Нет, – покрутила головой девушка, – это не родинка. У Гарольда лопнул сосудик на щеке, когда ему было два годика. Потом синячок превратился в маленькую звёздочку. А потом стал родинкой. Вы этого не знали?

– Нет… – удивлённо посмотрел на неё Виктор.

– И Гарольд этого не знает, – ответила Лилли, – зато знаю я, и мама с папой. Просто мы ему этого не говорили никогда.

– Почему? – удивился Виктор.

– Зачем мальчику знать про то, что у него болезнь, которой в семье больше ни у кого нет? У него недавно случился обморок, и я очень за него теперь переживаю, – ответила Лилли, немного помолчав и подумав.

– У него нет болезни, – успокоил Виктор, – это дисания.[137]137
  Дисания; нервное расстройство сопровождающееся нарушениями сна, обмороками и т. п. Может быть вызвано сильными стрессами или переутомлениями.


[Закрыть] Она бывает у маленьких детей. Так их организм реагирует на стрессы. Не будет стрессов, он будет нормально спать и прекратятся обмороки.

– Никогда не слышала про дисанию, – удивлённо ответила Лилли, – знаете, я хочу пойти учиться на врача и прочитала много медицинской литературы, но этот термин слышу впервые. Вы не похожи на военного.

Виктор посмотрел на неё и улыбнулся.

– Вы много чего ещё не слышали, даже из области медицины.

– Я выписываю самую передовую литературу, – улыбнулась в ответ Лилли, – в нашей семье наука и образование на главном месте.

– Я знаю, – ответил ей Виктор, – и считаю это правильным.

– Прямо как наш отец, – сказала девушка, – только Вы, похоже, несколько решительнее его.

– Ну что Вы, – улыбнулся ей Виктор, – он у Вас замечательный человек. И мне искренне жаль, что его не оценили в Англии и вам пришлось уехать.

– Думаю, это только к лучшему, – ответила Лилли, – в Америке у нас есть хоть какое-то будущее, а в Англии мы не помним ничего хорошего. Тот же Гарольд. Он не рассказывал вам, как его побили в школе за то что он католик?

– Нет, – ответил Виктор, – но не трудно догадаться, что ему пришлось многое пережить для своего возраста. Он уже не изменится. Разве что из этого идеалиста вырастет матёрый волк, способный постоять за себя и за ближних. Это я знаю наверняка, – кивнул он, глядя на Лилли.

– А вы? Тоже были таким? Вы узнали в Гарольде себя? – спросила Лилли, посмотрев на Виктора и встав рядом, к кромке борта.

– Вы удивитесь, мисс, – ответил ей Виктор, – но это так.

Он посмотрел на Лилли.

– И поэтому я знаю про него всё, что было и что будет.

Лилли подумала и немного помолчала.

– Я знаю, что этого не может быть, – сказала Лилли, – я просто пытаюсь понять, почему папа и мама буквально влюблены в Вас, хотя раньше никогда не видели. А у Гарольда сегодня все разговоры только про Вас.

– Он впечатлительный. Возможно, он сегодня услышал ответ на вопрос который терзал его уже очень давно, – ответил Виктор, – а я просто стал тем, из-за кого это случилось.

– Да, он именно такой и есть, – согласилась Лилли, – он никогда ни с кем не общался и первые друзья у него появились только тут, на «Титанике». И один из них теперь Вы, – она рассмеялась, – осторожнее, он умеет садиться на голову.

– У него ещё будет много друзей, – ответил ей так же с усмешкой Виктор, – и они будут хорошими и порядочными людьми. И он научится различать добро и зло. У него всё впереди.

– Теперь, благодаря Вам и той леди, я в этом не сомневаюсь, – сказала Лилли, – он стеснялся своего происхождения и себя самого. Видели бы Вы его сейчас! Он окрылён, горд и даже смотрит по другому!

– Это хорошо, – развеселился Виктор, – только я здесь не причём. Он сам понял, что во многом лучше других. Наверное у него появилась мечта?

– Появилась, – кивнула Лилли.

– Да? И какая же? – поинтересовался Виктор, – о чём же он мечтает?

– Он никогда этого никому не говорит, – посмотрела на Виктора Лилли, – но ведь и Вы немного загадка для всех?

– Загадка, – усмехнулся Виктор, – только наше будущее. Причём, исключительно ближайшее.

– Почему загадка? Через три с половиной часа я буду спать, если меня Эдгардо не пригласит прогуляться по палубе, – ответила весело девушка.

– Эдгардо? – спросил Виктор и посмотрел на неё, – у Вас есть возлюбленный?

– Да, Эдгардо Эндрю, очень милый молодой человек, – произнесла Лилли, – он постоянно что-то пишет в своём дневнике.[138]138
  Эдгардо Эндрю; английский школьник, в апреле 1912 года сбежал из дома и, подделав данные в метрике, купил билет на «Титаник». Вёл дневник своего путешествия, куда записывал всё происходившее на борту, в том числе и в часы крушения. Дневник был обнаружен в останках «Титаника» в 2005 году. Благодаря качеству бумаги и тому, что Эдгардо вёл дневник карандашом, всё записанное им сохранилось. Дневник пролил свет на многие неизвестные ранее факты. В настоящее время дневник Эдгардо Эндрю является бесценным достоянием исторической науки.


[Закрыть]

– Простите, – извинился Виктор, – я не хотел Вас смутить. Просто не знал, что вы с кем-то встречаетесь.

– Да ну, что Вы, оставьте, сэр, – улыбнулась в ответ Лилли, – мы с ним познакомились только на пароходе. Он недавно окончил школу и решил сам, не сказав отцу и матери ни слова, уехать в Америку. Я думаю поговорить с папой, чтобы он предложил ему работу на электростанции.

– Я думаю, что он пригласит Вас сегодня ночью прогуляться, – ответил девушке Виктор.

– Почему Вы так думаете?

– Небо сегодня звёздное, как никогда, – снова ответил и глянул на небо Виктор.

– Вот вы где, мисс? – послышался неподалёку мальчишеский голос.

– Ой… Эдгардо? – удивилась Лилли, обернувшись на голос парня. Девушка глянула на Виктора.

– Вы как будто знали?

– Ну что Вы? – усмехнулся Виктор, – когда-то мне тоже было шестнадцать лет!

Подошёл Эдгардо.

– Простите, сэр, – поздоровался он с Виктором и взял под руку Лилли.

– Здравствуйте, молодой человек, – дружески кивнул ему в ответ Виктор, – ну, я думаю, что не стану вам мешать, и оставлю вас?

Он поправил фуражку и кивком головы попрощался.

– Только очень прошу Вас, сэр, – неловко посмотрела на Виктора Лилли, – не говорите ничего моему отцу.

– Я не скажу, – заверил её Виктор и направился на променад.

– А кто это? – шёпотом спросил Эдгардо, когда Виктор скрылся, поднявшись по лестнице.

– Я подозреваю, – ответила Лилли, – что это настоящий отец Гарольда.

– Твоего младшего брата? – опешил Эдгардо, – но как такое может быть? А ваш папа?

– Они с Гарри похожи как две капли воды, – ответила девушка, – у них даже повадки одни и те же. Даже улыбаются одинаково.

– Наверное ты права, – согласился, немного подумав, Эдгардо, – таких совпадений не бывает, если конечно он не ваш родственник.

– Родственник? Да ну брось! Ты знаешь кто он? – рассмеялась Лилли, – он в Первый класс ходит как к себе домой, сегодня ужинал с капитаном и брал с собой Гарольда. С чего бы это? Просто так? Он русский барон, а у нас в роду все из-под Эдинбурга! В нашем классе он едет просто по своей прихоти.

– Ну, русский поэт Лермонтов был шотландцем, – не согласился с ней Эдгардо.

– Правда? Я не знала, – удивилась девушка.

– И русский путешественник Миклухо-Маклай тоже. И кстати, они тоже были баронами!

– Ты меня успокоил по поводу матушки, – ответила Лилли, – видимо он действительно наш дальний родственник. Скорее всего папин. Они с папой часами вместе говорят про физику и последние научные открытия. Мне кажется, что этот русский, который шотландец, знает даже больше папы. Я вчера подслушала ненароком их разговор, и услышала, что он рассказывал отцу про какой-то колл… – Лилли подумала, – коллайдер. Это что-то связанное с теми исследованиями, которые проводит папа вместе с доктором Теслой и мадам Кюри.

– Ничего себе… – проговорил Эдгардо, – он наверное учёный. А что твой папа говорит?

– Да ничего он не говорит, – ответила Лили, – представь как он был рад узнать, что его открытие значит гораздо больше, чем он думает сам?

– Наверное это его обрадовало, – согласился Эдгардо.

– Ещё как обрадовало! – воскликнула Лилли.

Глава 9

14 АПРЕЛЯ 1912 ГОДА; «ТИТАНИК», 23 ЧАСА 35 МИНУТ

– Вход пассажирам на рубку запрещён, – остановил Виктора Мёрдок жестом руки.

– У меня имеется право прохода, сэр, – ответил Виктор и протянул Мёрдоку бинокль, – вы не это ищете?

Мёрдок глянул на бинокль.

– Не совсем, но такой, точно такой же… предмет.

Он взял бинокль и посмотрел на Виктора.

– Спасибо, сэр.

В это время три раза ударил колокол в Вороньем Гнезде и раздался треск телефона. Офицер Муди поднял трубку.

– Что? Что вы видели?

Он повесил трубку и глянул на Мёрдока:

– Прямо по курсу айсберг, сэр!

– Лево на борт! – приказал Мёрдок, разглядев впереди стремительно приближающиеся силуэты айсберга, и переведя ручку машинного телеграфа в положение «Стоп машина», выжал её до «Полный назад».

Огромная ледяная гора быстро приближалась к «Титанику».

– Выворачивай! Выворачивай! – словно умолял «Титаник» Мёрдок, но айсберг стремительно приближался…

Не прошло и минуты, как ледяная гора ударилась о правый борт и страшный грохот заставил всех на мгновение оцепенеть.

– Право на борт! – снова крикнул Мёрдок.

Рулевой закрутил штурвал, но айсберг медленно, словно железо по стеклу, прополз вдоль «Титаника».

– А я что говорил!? – Мёрдок с укором посмотрел на старшего помощника Уайлда…[139]139
  Офицер Генри Уайлд; старший офицер «Титаника». Фактически, его можно было бы назвать виновником крушения, если бы не ряд неизвестных обстоятельств.


[Закрыть]

Уайлд смолчал, отведя глаза…

– Задраить водонепроницаемые перегородки! – приказал Мёрдок и с сожалением глянул на Виктора.

– Вы опоздали…

– Я понимаю, – ответил Виктор, – чем могу быть полезен?

Мёрдок посмотрел на нос «Титаника», потом на Виктора.

– Обратитесь к капитану, сэр, и вступайте в должность ещё одного офицера. Боюсь, что уже ничем…

– Разыщите капитана Смита, – обернулся он к офицеру Муди, – доложите о том, что случилось.

…Гарри снился очень странный сон. В этом сне он видел облака, птиц. И он летал словно птица. Потом Гарри начал очень быстро падать вниз. Всё ниже, ниже, но страха не было. Страх словно остался там, в облаках, среди синевы и радуги, сиявшей всеми своими цветами на ярком солнце.

А внизу был океан. И их огромный, важный, красивый корабль… пароход… просто большой пароход, дымил своими трубами и громыхал своими винтами. И Гарри быстро летел, парил над пароходом, всё ближе и ближе… Он уже был над палубой, мчался по коридорам мимо спящих стюардов и озабоченных пассажиров… А грохот был сильнее… сильнее… ещё сильнее..!!!

И Гарри проснулся и вдруг понял, что грохот был вовсе не во сне. И именно он разбудил его.

Гарри открыл глаза. Просыпаться не хотелось. Но загоревшийся свет окончательно разбудил мальчика. Прямо на него с полки напротив, точно так же проснувшись от грохота, смотрел Фрэнки.

– Тебе страшно? – полушёпотом спросил Фрэнки.

– Мне да, – ответил Гарри так же полушёпотом, – а что это было?

– Я не знаю… – прошептал Фрэнки.

– Пошли, посмотрим? – предложил Гарри, услыхав в коридоре одиночные крики пассажиров и стюарда, который пытался кому-то что-то объяснить.

– Да спите вы уже! – с верхней полки раздался громкий крик возмущённого Уильяма.

Уильям не столько успокоил младших мальчиков, сколько разбудил Чарли. Гарри молча смотрел, как Чарли медленно слез со своего места над Фрэнки и так же молча только быстро оделся и уже от двери каюты пригрозил Гарри пальцем.

– Только выйди мне, хулиган. Я пойду, гляну что случилось, а ты, – указал он на Гарольда, – ложись спать!

– Эй! – вскочил и встал у него на пути Гарри, – ты никуда не пойдёшь!

– Да отойди с дороги, – отодвинул его Чарли.

– Нет… нет, нет, нет…. – повторял Гарри, толкая Чарли назад, – ты никуда не пойдёшь без нас!

– Эй… ты это куда собрался? – слегка толкнул Чарли Гарольда, – ложись спать. Как прибудем в Нью-Йорк, я скажу папе, что тебя нужно показать врачам!

– Как прибудем – так и скажешь, – пробурчал Гарри в ответ брату, не обращая внимания ни на кого.

– Я тоже пойду туда… – сказал обиженно мальчик.

– Чего!? – рассмеялся Чарли, – сиди на месте ровно! – снова толкнул он брата на его место.

– Я сам схожу, а вы тут сидите, малыши!

– Я не малыш! Мне уже десять лет! – обижено произнёс Гарри.

– Вот когда будет десять, тогда и будешь командовать… Фрэнки, – улыбнулся Чарли и вышел в коридор.

Гарри поднялся и подошёл к двери, приоткрыл её, посмотрел в коридор и убедившись, что Чарли ушёл, захлопнул.

Мальчики бросили ночные сорочки прямо на пол и спешно оделись. Но едва они подошли к двери, с верхней полки раздался крик Уильяма.

– Эй! Вы куда! Я всё… я всё папе расскажу! И твоему тоже, Фрэнки! Вам Чарльз приказал быть тут!

– Ябеда-беда! – обернулся к нему Гарри.

– Ну можно и я, хотя бы, с вами пойду? – уже не угрожающе попросил Уильям.

– Ладно, уж, ябеда, – ответил ему Фрэнки, – только быстро, чтобы никто не заметил.

– Да, – кивнул Гарри, – мы быстренько сходим, быстренько вернёмся и ляжем спать. И ты никому не расскажешь.

– Болтун… – пробурчал Уильям, спрыгивая вниз.

– А ты слышал грохот? – спросил Гарри Уильяма, присев на место, – мне кажется, что «Титаник» во что-то врезался.

– Что было? – не поверил словам брата Уильям.

– Мы врезались во что-то, в большое, – уточнил Гарольд, – и теперь мы стоим на месте. Ты слышишь, какая тишина?

Уильям послушал. Действительно было тихо, двигатели заглушили. Он отчётливо расслышал голоса людей в коридоре и посмотрел на Гарольда.

– Прости, Гарольд, но часто ты бываешь… немного странным, – ответил Уильям.

– Но разве он мог просто так взять и встать посреди океана? – заговорил Гарольд то ли с мальчиками, то ли сам с собой, – а вдруг что-то случилось, а из-за Чарли мы ничего не узнаем!?

– Да! Там наверное сейчас интересно, а ты тут копаешься! – поддержал Гарольда Фрэнки.

– Чего? – плюхнулся рядом с Гарольдом Уильям и засмеялся, – что там может быть интересного? Так и скажите, что решили ночью на море посмотреть!

– Даже если и на море… – хитро улыбнулся Фрэнки.

Уильям начал одеваться быстрее, поглядывая искоса на Гарольда, который сидел на своём месте, и в ответ, осторожно поглядывал на него.

– Гарри, ты сошёл с ума! – не унимался Уилл, – мне вот… мне вот влетит по самые уши!

– Но мы никому не расскажем, – стараясь выглядеть важно, ответил Гарри, застёгивая последнюю пуговицу на жилетке.

– Да, никому… – соглашаясь с ним, кивал Фрэнки.

– В начале от Чарли, – не слушал его Уилл.

– Вот ещё! – возразил Гарольд.

– Вот ещё – это ты папе потом скажешь, – застегнул рубашку Уильям и накинул пиджак, – а Фрэнки от мамы влетит! Знаешь, какая она у него? Ууууу! – показал он кулак.

Он не успел договорить. Дверь распахнулась. В каюту вошла, буквально влетела, мама Фрэнки.

– Фрэнки, быстрее иди со мной, там оденешься, – быстро проговорила она, забирая пальто и кепку мальчика.

– Что случилось, мамочка? Где папа? – нехотя ответил Фрэнки, – я хочу быть с мальчиками! Сейчас… это самое… вернётся Чарли и расскажет нам что-то интересное…

Мальчики молча смотрели на Фрэнки…

– Френсис Голдсмит! Немедленно прекрати пререкаться! – вскрикнула мама Фрэнки.

– Ты меня пугаешь, мамочка! Что случилось? – моментально подскочил Фрэнки, вырывая у неё из рук свою кепку.

Эмили Браун не ответила ничего. Она взяла сына за руку и обернулась к мальчикам.

– Будьте тут. За вами сейчас придут…

– Да, конечно, миссис Голдсмит, – удивился Гарри и поднялся.

Мама Фрэнки обернулась и посмотрела на мальчика.

– Браун, – строго поправила она Гарольда.

– Да, конечно, – извинился Гарольд, – миссис Браун…

– За вами придут папа, или мама, – так же строго произнесла мама Фрэнки, – просто дождитесь их, – выдавила она из себя и вышла, захлопнув двери.

– Нет… – прошептал Гарри и сел, почти упал, обратно на своё место, – нет! Нет! Нет! Нет! – ударил себя мальчик нервно по коленкам.

– Что такое? – посмотрел на брата Уильям, – тебе кошмар приснился?

– Мы тонем! А она нас бросила! Просто – бросила! – крикнул Гарри.

– Гарольд, – испуганно ответил Уилл, – мне кажется, что ты очень перенервничал из-за дурного сна. Просто, видимо, что-то случилось такое, что…

– Случилось! – не дал ему договорить Гарри, – этот грохот! Моторы молчат! Люди в коридоре ночью кричат! И ещё она! Она просто прибежала, забрала Фрэнки среди ночи и убежала! А нас – бросила!

– Ой, ты, – усмехнулся Уильям, – ну ты всегда был чудной! А я вот не верю в сны…

– Да какой там сон! – чуть не закричал Гарри, – какой ещё сон, Уилл! Неужели ты настолько слеп?! Ну что мне сделать, чтобы ты хоть раз мне поверил!?

– Ничего, – спокойно ответил Уильям, – а я вот пойду и узнаю, что там произошло. А ты подожди тут папу и Чарли.

– Нельзя ждать… надо бежать отсюда… – чуть не заплакал Гарри.

– Замолчи! – крикнул Уильям в лицо брату.

– Сам замолчи!

– Ты… Я всё расскажу папе, что ты у него порох крал!

– Ну, ну… – пробормотал Гарри в ответ.

В каюту пошла вода… Гарольд вскочил и схватился за руку Уильяма. Мальчики прекратили ругаться и замолчали на мгновение…

– Мы тонем… – прошептал Гарольд и, отпустив Уильяма, молча сел на своё место.

– Так… – сказал Уильям, глядя на воду, – я старший, а значит, ты должен меня слушаться…

У Гарри перехватило дыхание. Эти слова никогда ничего хорошего не предвещали. Уильям спокойно, как ни в чём ни бывало, направился к выходу.

– И не спорь! Я пойду, спрошу что случилось, а ты будь тут, пока я не приду! – обернулся Уильям…

– Нет… пожалуйста, нет, не бросай меня, прошу… – прошептал Гарри в ответ.

Уильям только махнул рукой из дверей и закрыл каюту… Гарри остался один. Он чувствовал, как бьётся сердце, прижал руки к груди и не то молился, не то умолял, не то плакал без слёз… Из коридора доносились крики и мольбы о помощи…

– Мамочка… мама… я не хочу умирать… – проговорил мальчик и тихо заплакал…

…Джон Сейдж проснулся от того, что его кто-то толкал, при чём толкал грубо, буквально колотил по нему.

– Проснись! Проснись, папа! Проснись же! – услышал Джон голос младшего сына.

Над ним стоял Энтони, одетый в тёплую куртку поверх свитера, а вокруг шеи мальчика был обмотан длинный шарф.

– Ты что? С ума сошёл? – выругался Джон, – ты куда так вырядился среди ночи?

– Мы тонем! Вставай! Они меня не слушают! – прокричал Энтони, – надо будить маму и девочек и бегом бежать к шлюпкам!

– Да он тут достал нас всех ещё с вечера! – крикнул с верхней полки Джордж, – сегодня он уговаривал Фредди не ложиться спать, а сидеть на лестнице возле выхода к шлюпочной палубе.

Джон глянул вверх, откуда кричал старший сын и цыкнул на Энтони.

– А ну пошёл на своё место, убогий! Утром я с тобой разберусь! – и отвернувшись к стенке попытался задремать.

– Мы столкнулись с айсбергом! – прокричал, отбежав к двери Энтони, – мы тонем! Тонем! Они нам ничего не скажут до последнего!

Энтони выскочил в коридор, откуда уже доносились редкие голоса.

– От чертёнок… – выругался Джон и встал. Он зажёг свет и выглянул в коридор, куда выбежал его сын.

– Фрэд! Вставай! – растормошил он среднего сына.

– Ну папа… – простонал Фредди, нехотя поднимаясь.

– Иди ищи этого юродивого, – указал на дверь Джон, – и чтоб без него не возвращался. И не отходи от него до самого Нью-Йорка.

– Как? – слез с полки Фредди.

– Да как хочешь, – посмотрел Джон на сына, – привяжи его к себе.

Фредди оделся и вышел в коридор. Он остановился у самой каюты, постоял и вернулся обратно.

– Пап? – глянул он на отца.

– Чего? – кивнул ему Джон.

– А мы действительно тонем… – ответил Фредди.

– Надеюсь ты тоже сошёл с ума, как и твой брат? – наконец поднялся из постели Джон и строго посмотрел на сына.

– Там полно людей… – проговорил Фредди, – и на них спасательные жилеты. Думаю и нам стоит выйти.

Джон встал и выглянул в коридор. Людей было немного и все они куда-то спешили.

– Одевайтесь, – махнул он рукой старшим сыновьям, – ты марш за девочками, – указал он на Джорджа, – а ты, – кивнул он Фредди, – отыщи этого… не знаю как теперь Энтони даже назвать…

…Шлюпочная палуба напоминала муравейник. А скорее даже не муравейник, а базарную площадь, на которой очереди между собой ругались за право стоять именно здесь. И если бы не оцепление матросов, то некоторые пассажиры взяли бы шлюпки штурмом. Другие, в особенности женщины, просто не хотели в них садиться. Кто-то понимал, что именно случилось. Кто-то спорил с ними и не хотел им верить. То же самое происходило и на другом борту «Титаника».