Текст книги "Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Даниэла Стил

Соавторы: авторов Коллектив,Клайв Касслер,Владимир Лещенко,Лия Флеминг,Марина Юденич,Алма Катсу,Лес Мартин,Ольга Тропинина,Клаудия Грэй,Лорен Таршис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 267 (всего у книги 331 страниц)

Глава 48

В день отъезда в Саратога-Спрингс Джульетта проснулась с чувством тревоги. Когда Роберт поинтересовался, сколько времени она должна будет оставаться со своими родственниками, она с горечью бросила: «Почти до осени», но на самом деле ребёнок должен был появиться лишь в начале ноября, а теперь была середина июня. Это означало, что она не увидит Роберта ещё пять месяцев. Все эти пять месяцев она будет жить бок о бок со своей матерью в маленьком коттедже на краю света. Перспектива казалась невыносимой.

– Я буду писать тебе каждый день, – пообещал Роберт.

Джульетта ответила ему тем же, но она понимала, что в письмах можно выразить далеко не всё. Они никогда не заменят ей удовольствия прильнуть к его груди и вдыхать его запах или глядеть ему в глаза, видеть в них любовь и желание и отвечать ему тем же.

Они устроили прощальный завтрак в отеле «Плаза», на котором леди Мейсон-Паркер без умолку говорила о предстоящей свадьбе: о цветах, музыкальном сопровождении – всех тех деталях, до которых им обоим не было никакого дела.

– Я бы всё-таки предпочёл, чтобы вас довёз мой шофёр, – рассуждал Роберт. – Тед – очень хороший водитель, а я бы хотел, чтобы вы добрались до места без проблем.

Они не могли принять предложение Роберта, потому что в таком случае Тед доложит ему, что они поселились не в большой усадьбе, а в жалком коттедже на окраине города, единственным достоинством которого была близость к родильному дому. И их уловка будет разоблачена.

– Я уверена, что шофёр, которого послали наши родственники, ничем не хуже вашего, – ответила леди Мейсон-Паркер.

За время завтрака Джульетта почти не разговаривала, опасаясь расплакаться. Роберт держал её руку и гладил, чувствуя её душевное смятение. Дело было не только в том, что она будет скучать по общению с ним и его ласкам: в этой стране она вообще не чувствовала себя в безопасности. Если что-нибудь пойдёт не так, от матери будет мало толку, а вот Роберт был способен решить любую проблему. Пока они плыли на «Карпатии», его спокойный прагматизм помог ей прийти в себя после жуткого стресса. Они обсуждали трагические события, и благодаря этому она смогла если не осознать, то в какой-то степени принять случившееся. Джульетта чувствовала: когда он рядом, она способна выдержать любое испытание, а без него будет одинока и уязвима. Помимо этого, по мере увеличения своей талии она всё более осознавала, что внутри неё развивается ребёнок, который должен будет появиться на свет. А вдруг она умрёт при родах? Будущее пугало её. Она не была уверена в американских врачах так, как была уверена в британских. Когда придёт время, она бы предпочла, чтобы вместо матери рядом с ней оказался Роберт. Но это невозможно. Ну совершенно невозможно!

Роберт отнёс чемоданы в ожидавший их автомобиль. Леди Мейсон-Паркер тактично прошла вперёд, чтобы дать им возможность обняться на прощание.

– Прощай, моя красавица-жена, – прошептал он.

– Как только приеду на место, я тебе напишу, – пообещала она.

Момент расставания миновал, автомобиль влился в уличный поток, и Джульетта разрыдалась.

Леди Мейсон-Паркер, порывшись в сумочке, протянула ей носовой платок и подождала, пока приступ рыданий стихнет.

– Ну-ну, тебе повезло, что тебя будет ждать такой прекрасный жених. Он хороший человек, я знаю, твоему отцу он понравится. – Она достала из сумки конверт и передала его дочери. – Это письмо от твоего брата, оно пришло вчера, но я приберегла его на сегодня, потому что решила, что в дороге тебе надо будет отвлечься. Я послала маркониграмму с сообщением о твоём обручении, так что он, должно быть, хочет тебя поздравить.

Перед тем как вскрыть конверт, Джульетта вытерла слёзы.

«Так-так, – писал её брат своим крупным небрежным почерком. – Кто бы мог подумать, что моя большая уродливая сестрица найдёт себе муженька? Нет, Джулс, серьёзно, я был на седьмом небе от счастья, когда узнал эту новость. Привози его познакомиться, и я расскажу ему, какой противной ты была в детстве…»

Дальше шли новости про местную команду по крикету, про кого-то, кто стал партнёром в юридической фирме, где брат проходил стажировку, про вечеринку, на которой человек, ей незнакомый, прямо в смокинге свалился в фонтан. Про новых девушек брат не упоминал, но писал про женщину, разбившую ему сердце в прошлом году. Джульетта училась с ней в школе и чувствовала себя виноватой за то, что познакомила их.

«Венеция снова выкидывает фокусы. Ты слышала о том, что она была обручена с лордом Бофортом? Так вот, она исчезла бесследно за два дня до свадьбы. Все гости уже собрались, бедолага Гарри до последнего момента ждал, что она появится, и стоял, как свечка, у алтаря в какой – то итальянской церкви под сочувствующими взглядами священника и всех близких и родных».

– Думаю, он наконец раскусил Венецию, – заметила Джульетта матери. – Она уже проделывала нечтоподобное с другими людьми.

– Именно, я слышала об этом от леди Дафф-Гордон. Они шили ей свадебное платье. Венеция неисправима. Её репутация навсегда испорчена в глазах достойного общества. Ей придётся изрядно постараться, чтобы найти очередного глупца, готового надеть на неё обручальное кольцо. – И леди Мейсон-Паркер с удовлетворением посмотрела на кольцо дочери.

Джульетта читала дальше:

«Когда ты вернёшься, старушка? Не пойму, зачем тебе так долго сидеть у каких-то дальних родичей, про которых я даже никогда не слышал. Сократи свой визит и привози Роберта в Глостершир, пока лето не кончилось, и я ещё успею бросить ему вызов на теннисном корте. Хочется посмотреть, на что он годен. Передавай привет маме. Твой брат, Уиллс».

Джульетта вернула письмо матери, чтобы та его прочитала, а сама уставилась в окно. Они ехали на север по той же дороге, которая вела в Пафкипси; она даже узнавала некоторые места: киоск с газировкой и рекламой мороженого, тренировочный лагерь, где полицейских обучали верховой езде… До Саратога-Спрингс ехать в два раза дальше, и водитель предупредил их, что дорога займёт часов пять. Успокоившись, Джульетта принялась думать о том, как она познакомит Роберта с отцом и братом, покажет ему родовое поместье (как он отнесётся к тому, что у них нет электричества?), а потом они поедут кататься верхом. Она представила себе дом, который они купят в Нью-Йорке: сколько им понадобится прислуги, какие картины она там повесит. Может, когда-нибудь они приобретут Сезанна. Джульетте нравилось его творчество, яркие современные краски. Потом она снова всплакнула: было ужасно больно, что Роберта нет рядом.

– Со временем станет легче. – Мать сочувственно похлопала её по коленке. – Обещаю.

«Что она понимает?» – подумала Джульетта. Она не могла поверить в то, что мать, которую волновали только наряды и манеры, хоть раз в жизни испытала столь же сильные чувства, подобные тем, что сейчас переживала Джульетта. Да нет, её мать никогда никого не любила.

Глава 49

Спустя несколько дней после того, как Редж приступил к своим обязанностям в доме мистера Грейлинга, ему велели отнести поднос с чаем в кабинет хозяина. Это была комната с высоким потолком и огромным количеством книг. Мистер Грейлинг сидел у окна за письменным столом, отделанным кожей; на носу у него были очки, а перед ним лежала газета, которая была открыта на странице с биржевыми таблицами. Он переписывал на лист бумаги какие-то цифры. Реджу было любопытно, чем это мистер Грейлинг занят. Видимо, так зарабатывают большие деньги.

– Поставь поднос сюда, пожалуйста, – сказал мистер Грейлинг, – освобождая место на столе. – И садись. – Он указал на кресло, стоявшее по другую сторону стола, и снял очки.

Редж остановился в нерешительности, но потом сел. В кабинете пахло полиролью и чернилами, в углу громко тикали старинные часы.

– Как тебе здесь? Надеюсь, не слишком скучно?

– Всё отлично, сэр. Мне нравятся тишина и покой.

Мистер Грейлинг так внимательно изучал его, что Реджу стало не по себе под его пристальным взглядом.

– Ты всё ещё вспоминаешь ту ночь на «Титанике»? – неожиданно спросил хозяин.

– Да, сэр, постоянно.

– Тяжело читать об этом в газетах, не находишь? Все эти бесконечные расследования… Да и репортёры не устают вытаскивать на свет божий всё новые и новые факты. Ты так и не нашёл своего друга, которого искал на «Карпатии»? – Редж покачал головой. – Вы были близки?

– Мы проработали вместе семь лет. У него не было человека ближе меня. Но вы ведь тоже потеряли жену, сэр. Я не представляю, что бы делал, окажись на вашем месте.

– Это ужасно, признаюсь тебе. – Грейлинг подпёр кулаком подбородок. – И стало ещё хуже, когда вышли эти клеветнические статьи обо мне. Ты их читал?

– Нет, сэр.

– Всякого рода измышления на мой счёт. Дескать, я трус и спешил спасти свою шкуру, бросив собственную жену. Всё это несправедливо, и я реагирую весьма болезненно.

– Но в газетах заклеймили всех мужчин, которым повезло спастись, сэр. Не только вас.

– Расскажи мне, Джон, каким образом тебе удалось попасть в лодку.

Редж поведал ему, как прыгал за борт, как доплыл до плота. Про Финбара он не упомянул.

– Ты же пострадал? – спросил мистер Грейлинг. – Я помню твои кровоточащие ноги. Они зажили?

– Да, сэр, спасибо. Я отморозил ноги, в результате сошло несколько ногтей, но они уже отрастают. «Заткнись, Редж! – подумал он при этом. – Ему неинтересно слушать про твои ноги!»

– Хорошо, я рад. Если тебе понадобится врач, скажи мистеру Фрэнку, и он всё организует. – Мистер Грейлинг сделал паузу и постучал пальцами по столу. – Под конец на судне была такая суета, что я не смог понять, что случилось с моей женой. Мне бы очень помогло, если бы нашёлся человек, который видел, как я сажал её в спасательную шлюпку, и слышал, как офицер отказал мне, когда я сам хотел последовать за ней.

– Сэр, вы запомнили номер шлюпки? Они составляли списки всех пассажиров шлюпок. Соседки миссис Грейлинг наверняка её запомнили, особенно когда она вылезла, чтобы вернуться на судно.

Мистер Грейлинг покачал головой:

– Да, нужно было запомнить номер шлюпки, но я, видимо, не мог ясно мыслить. Думаю, меня беспокоила лишь собственная судьба; потом я смог сесть в другую шлюпку на противоположном борту и… ну, остальное ты знаешь. Я хотел бы… Джон, я собираюсь попросить тебя об одолжении. Ты вовсе не обязан соглашаться, но я буду счастлив, если ты дашь интервью и расскажешь репортёру о той общей суматохе, которая царила на палубе в последние часы гибели «Титаника». Объясни, как трудно было удержаться рядом с близкими людьми. Ты ведь сам хотел бы не расставаться со своим другом, но потерял его во время крушения.

Редж застыл от ужаса. Репортёр будет писать о нём? Он всеми силами избегал привлечения к себе внимания, а тут мистер Грейлинг хочет, чтобы он дал интервью газетчику. А если они захотят его сфотографировать? Это огромный риск быть узнанным! Но мог ли он отказать своему работодателю?

– Я очень стесняюсь, сэр. Боюсь, что не сумею толком ничего рассказать…

– Я устрою так, что придёт сочувствующий репортёр. Интервью будет происходить в доме. Это займёт у тебя минут пять, не больше.

– А они будут меня фотографировать, сэр? Я совсем не хочу, чтобы меня снимали.

– Если не хочешь, можно не фотографироваться. Я назначу встречу в конце недели. Спасибо, Джон. Есть ещё одно… – Он опять сделал паузу, постучав по столу пальцами и сощурив глаз, словно соображал, как сформулировать. – Будет лучше, если ты не станешь упоминать мисс Гамильтон. Ты же знаешь этих репортёров: они тут же сделают неправильные выводы.

Редж уставился на свои ноги. Ему было неловко от того, что он знал про их близость. Мистер Грейлинг и не подозревал, что Редж видел, как они целовались на шлюпочной палубе и как вместе садились в шлюпку.

– В тяжёлых ситуациях женское общество весьма полезно, потому что женщины умеют сочувствовать. Мисс Гамильтон помогает мне пережить потерю жены…

«Помогает пережить потерю? Так вы это называете?» – с сарказмом подумал Редж.

– Я очень высоко ценю её мнение и суждения. Она чрезвычайно разумная женщина.

«Что-то я не заметил», – снова подумал Редж. Судя по тому, что он наблюдал, та была светской львицей, ничего не принимавшей близко к сердцу.

– Может быть, тебе стоит подружиться с Молли? Она хорошая девушка – я знаком с её семьёй, – и полагаю, она сможет тебя утешить. Было бы отлично, если бы вы поладили.

Пока мистер Грейлинг говорил, Редж не знал, куда деваться. Выглядело так, словно тот пытается оправдаться, и это было довольно странно, учитывая его положение – влиятельного и состоятельного человека – и то, что он обращался к своему слуге.

Однако мистер Грейлинг, очевидно, и сам это почувствовал, потому что резко прервал разговор словами:

– Мистер Фрэнк сообщит тебе, когда придёт репортёр. Благодарю тебя. На этом – всё.

И он вновь углубился в изучение газетной полосы, а Редж, быстро поднявшись, поспешил прочь из кабинета.

«На что же, чёрт возьми, я подписался? – переживал он. – О чём будет спрашивать меня репортёр? Мне следует быть начеку, чтобы не выдать себя».

Ещё одна мысль преследовала Реджа: зачем мистер Грейлинг намекнул насчёт Молли? Что он имел в виду? Хотел ли он сказать, что посмотрит сквозь пальцы на их отношения? Трудно было не заметить, что Молли увлечена Реджом. Всякий раз, когда тот выходил покурить на заднее крыльцо, она, словно по волшебству, оказывалась тут же, и её заигрывания становились всё откровеннее.

– А много у тебя было девушек, Джон? А серьёзные отношения заводил? Готова поспорить, что такого красавчика в каждом порту кто-нибудь ждёт. Не сомневаюсь, что ты уже давно потерял счёт своим воздыхательницам.

Редж только качал головой:

– Это не про меня.

– Даже не думай втирать мне очки. Я не вчера родилась. Спорим, они сами вешаются тебе на шею. А какой мужчина сможет устоять? Да это же в порядке вещей!

Однажды вечером, незадолго до сна, он вошёл в кладовку, чтобы убрать на верхнюю полку масло. Молли проскользнула вслед за ним. Комнатушка была очень тесная, и они оказались прижаты друг к другу.

– Ты что-то хотела? – растерянно спросил он, обернувшись.

– Да. Пожалуй, хотела, – ответила она и неожиданно быстро поцеловала его в губы. Он успел ощутить запах вина в её дыхании. – Вот чего я хотела! – рассмеялась Молли, прежде чем выскочить из кладовки и убежать.

Редж поднимался в свою комнату, будучи на грани от чаяния. Он окружил себя защитным панцирем, не подпуская никого близко, но мистер Грейлинг и Молли, похоже, прорвали его оборону. Он надеялся обрести покой в этом мирном и в то же время мрачном доме. Притом что людей тут мало, его вынуждали тесно взаимодействовать с ними. Он не был к этому готов, но и выбора, судя по всему, у него не оставалось.

Глава 50

Редж не любил сидеть без дела, но на новой работе заняться было особо нечем. Поэтому между трапезами он отправлялся на кухню и помогал Альфонсу с готовкой. Повар показывал ему, как замешивать тесто, лущить горох и как лучше всего взбивать яйца для суфле.

– Работай кистью. Comme ca[222]222
  Вот так (фр.).


[Закрыть].

Иногда Редж пытался отвечать, используя фразы, которые почерпнул в течение своих средиземноморских рейсов. «Les oeufs sont prets»[223]223
  Яйца готовы (фр.).


[Закрыть]. Однако Альфонс передразнивал его, подражая акценту, с такой лукавой искоркой в глазах, что Редж оставил свои попытки.

Альфонс никогда не задавал вопросов о «Титанике», не интересовался жизнью своего помощника в Англии, и это очень устраивало Реджа. Они говорили исключительно о еде или вообще работали в тишине, прерываемой лишь чертыханиями Альфонса по поводу горящего на сковороде масла, закипевшего супа или упавшего на каменный пол ножа.

Редж внимательно наблюдал за действиями Альфонса: как тот мариновал мясо; сооружал вкуснейший соус из масла, уксуса и шалота; добавлял приправы, каждый раз пробуя и добиваясь безупречного вкуса. Всё это могло здорово пригодится, если Редж когда-нибудь откроет свой ресторан.

Однако стоило на кухне появиться Молли, и атмосфера тут же менялась. Её энергетика и болтовня – поток комментариев, касающихся меню и погоды; последние новости светской хроники; рассказ о драгоценностях и платьях, которые она хотела бы когда-нибудь купить, – производили эффект мини-урагана. Слова сыпались из неё, как горох из мешка, и её редко интересовала реакция окружающих. Редж с удивлением обнаружил, что, слушая девушку, он расслабляется, потому что её болтовня не требовала ответа. Что касается Альфонса, то тот мог ворчать на всех, кроме Молли, она всегда вызывала у него улыбку. Похоже, шеф-повар питал к ней слабость.

– Мистер Фрэнк сказал, что к тебе придёт репортёр, – сказала она Реджу в конце его первой рабочей недели. – Я догадываюсь, что он будет расспрашивать тебя о событиях на «Титанике». Кстати, они должны заплатить тебе за рассказ. Многие очевидцы получают за это деньги, но ты знаешь больше других, потому что работал там и у тебя взгляд изнутри. Странно, что ты до сих пор не давал показаний. Скорее всего, про тебя напишут на первой полосе какой-нибудь большой газеты. Позови меня перед тем, как будешь фотографироваться, я проверю, как ты выглядишь.

– Я не собираюсь фотографироваться, – буркнул Редж, но Молли его не дослушала.

– Когда мне было пять лет, я тоже попала в газету, – продолжала трещать она. – Меня выбрали как самую красивую девочку на ярмарке на Кони-Айленде и должны были сфотографировать, но когда сработала вспышка, я разревелась. Мне подарили тряпичную куклу и поместили моё фото на третьей странице. Мама его вырезала и сохранила.

Поцелуи в кладовке больше не повторялись, но у Молли вошло в привычку присоединяться к Реджу, когда после завершения ужина он выходил покурить на улицу. Мисс Гамильтон являлась на ужин почти каждый вечер, и Молли любила выспрашивать у него, в каком та была платье, какие надела драгоценности… Так что Реджу приходилось напрягаться, чтобы вспомнить всё это. А если он ещё мог припомнить, о чём шёл разговор за столом, то Молли была просто счастлива.

– Ты ведь расскажешь мне о своей беседе с репортёром? Не могу дождаться, когда выйдет статья. Узнай, когда она будет напечатана, чтобы мы успели купить газету. Мы с Альфонсом хотим знать, что ты собираешься говорить про нас. – Она подмигнула Альфонсу, но тот изобразил один из своих характерных галльских жестов, выражающих полное безразличие к предмету разговора, хотя глаза его при этом лукаво прищурились.

* * *

Репортёра звали Карл Баннерман. Он был ненамного старше Реджа и так же, как тот, зачёсывал свои тёмные волосы назад. Мистер Фрэнк провёл его в переднюю гостиную, вслед за ними шёл смущённый Редж. Они сели напротив друг друга в большие кресла, стоявшие у камина, и Редж не знал, куда девать руки. Он положил их на подлокотники, потом сложил замком на коленях, но всё равно они ему мешали. Мистер Фрэнк предложил принести им чего-нибудь подкрепиться, но Карл отказался, он хотел побыстрей приступить к делу.

Пока репортёр доставал блокнот и ручку, Редж обратил внимание на фотографии, которые были выставлены на консоли. С того места, где он сидел, было хорошо видно, что это снимки миссис Грейлинг, улыбающейся в камеру; на высоком воротничке её блузки была приколота камея. Ему было так грустно видеть её, на снимке она была настолько похожа на себя, что ему казалось, она находится с ними в гостиной. Во время крушения «Титаника» погибло много людей, но она, без сомнения, была добрейшей среди них. Другой снимок запечатлел их с мистером Грейлингом свадьбу, и они были до неузнаваемости молоды на нём. В одном Редж был уверен: накануне, когда он подавал в гостиную бренди после ужина, фотографий тут не было. Их поставили сюда специально для репортёра.

Для начала Карл задал несколько общих вопросов:

«Как долго вы ходите в море, Джон? Почему вы решили работать на круизных лайнерах? Действительно ли „Титаник" был так шикарен, как его описывают?»

Редж отвечал кратко:

– Семь лет. Я вырос у моря, и мне нравилось смотреть, как суда заходят в порт. Да, он был вершиной совершенства.

– Так вы подружились с Грейлингами, когда обслуживали их в ресторане первого класса?

Редж задумался. Он не мог сказать, что мистер Грейлинг был его другом.

– В прошлом году на средиземноморском круизе я познакомился с миссис Грейлинг. Она была очень добра ко мне.

Карл быстро перешёл к событиям последней ночи и, так как Редж продолжал давать краткие ответы, начал формулировать наводящие вопросы:

– Готов поклясться, вы пришли в ужас, когда поняли, что судно вот-вот утонет. Должно быть, вы с ума сходили от тревоги.

Редж согласился с ним, и Карл это записал. Он использовал скоропись, чтобы не отставать от разговора. Редж со своего кресла видел неразборчивые каракули в репортёрском блокноте.

– Люди суетились на шлюпочной палубе, но никто не мог сказать вам, что надо делать?

– Так и было.

– Полагаю, вы помогали пассажирам садиться в шлюпки? – Редж кивнул. – Но многие женщины отказывались оставлять своих мужей? – Он снова кивнул. – Вы думаете, из-за этого миссис Грейлинг покинула шлюпку, в которую ей помог сесть мистер Грейлинг? Она хотела разыскать его, чтобы убедиться, что он в безопасности?

– Я точно не знаю. Она была бесконечно добрым человеком и всегда заботилась о других.

– Может быть, миссис Грейлинг уступила место кому-то, кто нуждался в нём больше, чем она? Например, беременной женщине или кому-то с маленьким ребёнком?

– Думаю, это возможно, – неуверенно согласился Редж.

Карл это записал.

– Теперь расскажите, как вы сами спаслись, Джон. Вы плыли на перевёрнутой складной лодке, не так ли? Как это было?

– Очень тяжело. Я думал, мы не выживем.

– Говорят, вы пострадали. У вас ступни были в крови.

– Да, я их отморозил. Но теперь они зажили.

– Но если бы вы пробыли в воде ещё какое-то время, у вас потом могла начаться гангрена, и тогда вы потеряли бы ноги. Вам повезло остаться в живых.

Слёзы подступили к глазам Реджа, и он постарался их сдержать. Карл в это время записывал.

– Да, мне повезло.

– Я полагаю, вы благодарны мистеру Грейлингу за то, что он взял вас на работу и обеспечил жильём?

– Я решил не возвращался обратно в море, – объяснил Редж. – Я не мог этого вынести.

– Меня это не удивляет, – сказал Карл, затем, оторвавшись от своих записей, посмотрел на Реджа и улыбнулся: – Чудесно. Это всё, что мне от вас нужно.

Редж удивился, ему показалось, что он едва открывал рот.

– Когда выйдет статья?

– Трудно сказать, это зависит от других материалов. Но я напишу её сегодня, так что она может появиться завтра или послезавтра. Большое спасибо. – Карл отложил свой блокнот и ручку и внимательно посмотрел на Реджа: – Не для протокола, вы в порядке? Я общался со многими жертвами крушения, они находятся в состоянии полного раздрая. Там ведь такое творилось!

– Да, это так, – ответил Редж. – Но я в порядке. Стараюсь всё время себя чем-нибудь занимать.

– У вас есть родственники в Нью-Йорке? Или друзья?

– Пока нет, – покачал головой Редж.

– Ну, не унывайте. Берегите себя.

Они поднялись, пожали друг другу руки, и Карл заторопился на следующую встречу.

* * *

– Ну, какой он? Что ты ему сказал? Про нас говорили? – пожелала знать Молли, как только Редж вошёл на кухню. Но тот не был расположен ничего обсуждать.

– Прочитаешь в статье, она выйдет через день-два.

В тот вечер, когда они после ужина сидели на ступеньках, он спросил Молли, не она ли поставила фотографии миссис Грейлинг в гостиной.

– Я видела их, – ответила Молли. – Но это не я их туда поставила. И сейчас их уже убрали. Я так понимаю: он хотел, чтобы их заметил репортёр. – Они оба понимали, о ком говорит Молли.

– Довольно странно, что в доме нет никаких следов Миссис Грейлинг. Ни женских пальто, ни уличной обуви в гардеробе, ничего такого, что обычно говорит о присутствии дамы.

Молли оглянулась, чтобы убедиться, что никто их не подслушивает.

– Как только мистер Грейлинг вернулся, он велел нам собрать все её вещи. Их сложили в её спальне и в будуаре наверху, и он всё запер, – произнесла она.

– Мне странно, что он не носит по ней траур. В Англии мужья соблюдают траур по жене по меньшей мере год. Они носят чёрную повязку на рукаве и сидят дома, а он ходит в рестораны и почти каждый вечер развлекается с мисс Гамильтон.

– Хозяева не были счастливы в браке. – Молли понизила голос и придвинулась к нему поближе. – За три года, что я здесь работаю, они ни разу не поцеловались и ничего такого… Я частенько слышала, как он набрасывается на неё и как она плачет. Доктор прописал ей капли, которые стояли у неё на тумбочке рядом с кроватью. Думаю, она страдала. Ты слышал про то, что у них умерла дочь?

Редж ничего об этом не знал, и это его очень расстроило:

– Как ужасно! Бедная миссис Грейлинг.

– Это произошло семь лет назад, за это время она могла бы и прийти в себя. Но, как я слышала, он хотел ещё детей, а она оказалась уже слишком стара для этого.

– Откуда ты всё это знаешь, Молли? – поднял от удивления брови Редж. – Ты что, в замочную скважину подслушиваешь?

Она фыркнула:

– Я просто слушаю, что говорят люди. Моя матушка знала про них ещё до того, как я начала здесь работать, и считала, что мистер Грейлинг женился из-за денег. Его жена из очень состоятельной семьи, благодаря их деньгам он и начал своё дело.

– Ну, она была доброй женщиной. Мне она очень нравилась.

– Ещё бы! Видел бы ты, какие подарки она дарила нам на Рождество! В последний раз я получила новое пальто и цепочку на шею с настоящей жемчужиной. Готова поспорить, ничего подобного на следующее Рождество мы не получим. Только не от мистера Грейлинга! Я всё думала, почему она не устраивает званые ужины, имея такие огромные гостиную и столовую. Она могла бы приглашать на вечеринки знатных дам, но вместо этого ужинала в одиночестве, а он уходил в свой клуб.

– Ты видела мисс Гамильтон до того, как умерла миссис Грейлинг? – спросил Редж.

Молли удивилась:

– Не будь идиотом! Они познакомились на «Карпатии». Я думала, ты это знаешь.

– А вот и нет! – Редж потерял бдительность. – Я видел их на «Титанике» за два дня до столкновения с айсбергом. И ещё я видел, как они вместе садились в спасательную шлюпку.

– Ты шутишь! – У Молли глаза стали размером с блюдца. Они спутались, пока его жена была ещё жива?!

– Да, – кивнул Редж. – Не знаю, была ли в курсе Миссис Грейлинг, но я точно знаю, что они встречались и раньше.

– Это невероятно! Боже мой, интересно, как они познакомились? Ну да, неудивительно, что ему было не до жены, когда у него под боком такая богиня. Он с ума сходит по мисс Гамильтон. Мы с Альфонсом считаем, что они поженятся. Довольно удобно: миссис Грейлинг больше не является помехой, им даже не придётся разводиться. А ты не думаешь, что они специально избавились от неё?

– Молли! Не смеши меня!

– Я только сказала, что им на руку её смерть.

Самому Реджу такое никогда не приходило в голову и поначалу показалось неправдоподобным. Но ночью, лёжа в постели, он начал размышлять об этом. Почему Миссис Грейлинг не было видно ни весь последний день, ни потом, на шлюпочной палубе, и ни в одной из шлюпок? Может быть, к тому моменту, когда они столкнулись с айсбергом, она была уже мертва? Может, они планировали выбросить её тело за борт глубокой ночью? Он припомнил, как мисс Гамильтон швыряла шубку через перила. А вдруг это была репетиция? Может, она проверяла, как полетит предмет, брошенный в море с того места? Если так, то гибель «Титаника» была этим двоим очень даже выгодна.

Могло ли быть такое, что, когда Редж стучался к ним в каюту, миссис Грейлинг уже умерла и мистер Грейлинг мог свободно сбежать со своей любовницей? Редж содрогнулся: если это правда, то он живёт в доме убийцы.

«Не будь дураком. Тебя заносит», – сказал он себе, но зерно сомнения успело запасть в душу.