Текст книги "Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Даниэла Стил

Соавторы: авторов Коллектив,Клайв Касслер,Владимир Лещенко,Лия Флеминг,Марина Юденич,Алма Катсу,Лес Мартин,Ольга Тропинина,Клаудия Грэй,Лорен Таршис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 268 (всего у книги 331 страниц)

Глава 51

Мистер Фрэнк вошёл в кухню с газетой в руках.

– Статья на пятой странице, Джон, – сказал он. – Я подумал, что ты захочешь её увидеть.

Редж сел за стол читать статью, в то время как Альфонс заглядывал ему через плечо. Заголовок гласил: «Жена миллионера уступила своё место в спасательной шлюпке». Ниже говорилось, что миссис Грейлинг сидела в заполненной до отказа и готовой к спуску шлюпке, когда появилась молодая беременная женщина с маленьким ребёнком на руках. «Отдайте ей моё место! – воскликнула миссис Грейлинг и выскочила из лодки. – Я разыщу своего любимого мужа, и наши судьбы соединятся навек».

Она не подозревала, что её мужу было приказано сесть в шлюпку на другой стороне судна, и таким образом она утонула, в то время как он был спасён. Свидетелем всему этому стал, по утверждению репортёра, официант первого класса Джон Хитченс, с которым Грейлинги подружились за время плавания. По уникальному стечению обстоятельств, писалось в статье, после того как «Карпатия» прибыла в порт, мистер Грейлинг случайно встретил Джона, когда тот шёл по улице, с трудом передвигаясь на сильно обмороженных ногах. Мистер Грейлинг предложил Джону работу в своём роскошном особняке, вот тогда правда и выплыла наружу.

Редж скривился:

– Я совсем не это говорил.

– Репортёры пишут то, что им нравится. Они всегда ищут сенсации, n'est ce past[224]224
  Не так ли? (фр.).


[Закрыть]

– Надеюсь, мистер Грейлинг не рассердится. Мне, наверное, лучше извиниться перед ним.

Какое там! Мистер Грейлинг был очень доволен, когда прочитал статью.

– Отличная работа, Джон, – похвалил он. – Я тебе очень благодарен.

«Ещё бы, – подумал Редж. – Особенно учитывая то, что я помогаю вам скрыть убийство».

У Молли, однако, была целая куча вопросов. Она прямо-таки пёрла напролом.

– Ты вообще видел миссис Грейлинг около шлюпок? – допытывалась она, и Редж признался, что не видел.

Он рассказал, что стучался к ним в каюту, и когда никто не ответил, подёргал за ручку и обнаружил, что дверь заперта.

– Но это весьма подозрительно, – нахмурилась Молли. – Где же, чёрт возьми, она могла быть?

– Есть возможность вычислить, на какой она была лодке, – рассуждал Редж. – Я видел, что мистер Грейлинг и мисс Гамильтон садились в пятую шлюпку, которую спустили одной из первых. А он утверждает, что перед этим посадил миссис Грейлинг в другую шлюпку на другой стороне судна. Подожди секундочку… – Редж побежал наверх в свою комнату и принёс газетную страницу, где описывалось, в какое время спускались шлюпки и кто в них был. Они с Молли сели за кухонный стол и углубились в чтение.

– Тут сказано, что пятую шлюпку спустили с правого борта в двенадцать пятьдесят пять, – сказал он Молли. – С левого борта первая шлюпка была спущена примерно в то же время, и это была шлюпка номер шесть. В ней находились только женщины: Хелен Черчилль Кэнди и Элизабет Джейн Ротшильд… – Он зачитал ещё несколько имён из списка.

– Моя сестра работает у Ротшильдов, – задумчиво произнесла Молли. – Она прислуга, каки я. Её не было с ними на «Титанике», но она могла бы спросить миссис Ротшильд, не видела ли та миссис Грейлинг в той шлюпке. Я уверена, что они были знакомы.

– Хуже от этого не будет, – согласился Редж.

– Я встречаюсь с сестрой в воскресенье, вот и спрошу у неё.

Внезапно Альфонс так грохнул миской об стол, что они чуть не подскочили.

– Ненавижу сплетни на моей кухне, – сердито проворчал он. – От этого скисает соус. Вам что, нечем заняться?

– Никак кто-то встал сегодня не с той ноги? – Молли показала ему язык. – Не бурчи на меня! – Однако она встала и подхватила свои тряпки. – Думаю, мне лучше пойти наверх.

– Держи вот. – Альфонс бросил Реджу пакет с горохом. – Налущи-ка. Это убережёт тебя от неприятностей.

Редж взял первый попавшийся стручок и, разделив его большим пальцем, высыпал горошины в кастрюлю. Ему стало не по себе от возникшей между ними неловкости, и он попытался оправдаться.

– Молли немного увлеклась этой загадочной ситуацией, – сказал он. – Я уверен, что всему есть совершенно рациональное объяснение.

– Я только знаю, что это не вашего ума дело. Ты никогда не работал в таких домах, поэтому я говорю тебе, что лучше не совать нос в affaires[225]225
  дела (фр.).


[Закрыть] других людей, а иначе попадёшь в ба-а-льшую беду.

– Согласен. Ты прав. Я больше не буду. – Они продолжали работать в молчании, но Редж чувствовал, что Альфонс всё ещё сердится, потому что тот продолжал греметь кастрюлями и сковородками. Им с Молли лучше не обсуждать личную жизнь мистера Грейлинга в присутствии Альфонса. Похоже, ему это сильно не нравилось.

В тот вечер мистер Грейлинг и мисс Гамильтон ужинали в ресторане, и поэтому Редж был совершенно свободен. Погода была солнечная, и он, поев, решил пойти прогуляться по Централ-парку. Однако, успев всего лишь перейти улицу, он так вспотел в своём рабочем чёрном пиджаке, что решил вернуться и оставить его дома, – ему будет вполне нормально в одной рубашке.

Редж вошёл с заднего входа и поднялся на первый этаж в гардеробную, где хранилась верхняя одежда. Как только он открыл дверь, Молли отскочила назад, испуганно вскрикнув, и Редж увидел у неё в руках один из бумажников мистера Грейлинга.

– Что ты делаешь?! – воскликнул он.

– Мистер Грейлинг попросил меня… кое-что найти… – запинаясь, начала она.

– Но его нет дома.

– Он… э-э, попросил меня об этом перед уходом.

Редж посмотрел на её руку, в ней была зажата долларовая банкнота.

– Я с тобой поделюсь, – быстро произнесла девушка. – Он всё равно не заметит. У него бумажники во всех пальто, и он никогда не знает, сколько там денег. Вот, возьми это. – Она попыталась всунуть деньги Режу в руки, но тот отшатнулся со словами:

– Я не донесу на тебя, Молли, но я не желаю в этом участвовать. Тебе следует быть осторожней, потому что если он тебя застукает, сразу вызовет полицию…

Молли наклонила головку набок.

– А ты ничего парень, Джон, – одобрительно произнесла она. – Хорошо влияешь на меня. Смотри: я кладу её обратно! – Она запихала купюру в бумажник и вернула его в карман пальто.

Редж снял пиджак и потянулся, чтобы повесить его на крючок, и тут Молли, обхватив его за пояс, прильнула к нему всем телом.

– Ты мне нравишься, – прошептала она. – Ты мне очень нравишься.

Прижатый к стене, Редж не мог вывернуться из её объятий, а она, найдя его губы, надолго припала к ним поцелуем. Она приятно пахла, и ему было хорошо от её прикосновений, но когда она, откинув голову, вопросительно посмотрела на него, он выдавил:

– Молли, нам нельзя этим заниматься. Я уверен, Мистер Фрэнк будет недоволен. Всё может слишком усложниться.

– А мы никому не скажем об этом. Ты мне нравишься, я вроде нравлюсь тебе, и что такого криминального в том, что мы иногда обнимемся и поцелуемся? От этого только день пролетит быстрей.

– У меня дома есть девушка.

– Правда? И когда ты с ней увидишься? Она что, едет к тебе на свидание?

Редж не успел ничего сказать, как она снова поцеловала его, и на этот раз он не удержался и ответил ей. Как же приятно было оказаться в объятиях женщины! Два месяца Редж чувствовал себя инвалидом или человеком, погружённым в транс, а Молли возвращала его к жизни. Он сдался и поцеловал её сам.

Глава 52

Придорожный знак гласил: «Добро пожаловать в Саратога-Спрингс, округ Саратога!» Джульетта удивилась, обнаружив в этом местечке отели, магазины, ипподром и несколько бань, рекламировавших оздоровительные процедуры с водами из местного минерального источника. На юго-востоке от городка было огромное озеро, повсюду цвели прекрасные сады. Всё выглядело очень привлекательно, совсем не так, как они с матерью ожидали. На каждом шагу Джульетта встречала модных дам с зонтиками и Джентльменов, стоявших рядом с автомобилями последних моделей.

– Тут всегда так оживлённо? – спросила она у водителя.

– Зимой здесь очень спокойно, – ответил он. – Но летом приезжает масса народу из Нью-Йорка.

Джульетта и мать обменялись взглядами. При таком раскладе Джульетте придётся целыми днями сидеть взаперти. Она не рискнёт выйти в магазин или попить в кафе содовой из страха быть узнанной кем-нибудь, кто видел её с Робертом. Кроме того, через пару недель сюда приедет его сестра, которая намеревалась прожить тут июль и август. В это время Джульетте уж точно лучше не высовываться.

Дом, к которому они подъехали, стоял на отшибе у грунтовой дороги. Его окружал большой сад, засаженный цветами. Имелась превосходная тенистая веранда с подвесной скамейкой. Комнаты были свежевыкрашены и полны солнечного света. Женщина из местных по имени Эдна должна была помогать им с покупками, готовкой и уборкой. Она встретила их на пороге.

Джульетта осмотрела все комнаты: гостиную, столовую, кухню с кладовкой, к которой примыкала комната Эдны и её ванная; наверху были две спальни, гардеробная и общая ванная комната для Джульетты и матери. Это будет их дом на следующие пять месяцев. Он был удобно обставлен, с электрическими лампами, но тут отсутствовала та роскошь, к которой они привыкли, и Джульетта внезапно осознала, испытав при этом укол совести, на что ради неё пошла мать. Девушка попала в этот переплёт исключительно по своей вине, и было бы справедливо, если бы она одна пострадала из-за своей ошибки, но мать не сделала ничего дурного, а ей придётся тоже стать пленницей.

«Я должна быть к ней добрее, – упрекнула себя Джульетта. – Нельзя забывать, на какую жертву она идёт».

Эдна подала им чай на веранду, и Джульетта стала расспрашивать мать о родственниках, к которым они, как всем было сказано, приехали.

– Я обещала написать Роберту по прибытии, – объяснила Джульетта. – Что мне ему сказать? Полагаю, я должна как-то описать наших престарелых родственников, у которых мы гостим. Не могу же я не написать про них.

– Мне придётся сделать то же самое, когда я буду писать твоим отцу и брату. Мы должны согласовать наши версии. Так вот: это сын и дочь двоюродной сестры моей бабушки. Я не виделась с ними со времён своего детства. Они прожили в Америке всю жизнь.

Вместе они придумали описание дома, очень мрачного и загромождённого антикварной мебелью, где обитают два дряхлых седых старичка, брат с сестрой, которые вместе доживают последние дни.

В первом письме к Роберту Джульетта просто сообщила, как они с матерью добрались, и свои первые впечатления о Саратога-Спрингс, а также, что родственники чувствуют себя неважно, но были рады их приезду. Не забыла написать, что скучает по нему. Леди Мейсон-Паркер сообщила мужу и сыну, что всё в порядке, доехали благополучно. Когда оба письма были подписаны и запечатаны, они отправили водителя в город на почту. Водитель жил над гаражом в конце улицы, там, где она выходила на основную дорогу. Они держали его, чтобы он возил Эдну за продуктами. Он также доставлял газеты и почту и мог, в случае надобности, съездить за врачом для Джульетты.

– Я только сейчас начинаю понимать, сколько нам придётся лгать! – воскликнула мать. – Я должна всё записывать, иначе запутаюсь.

– Прости меня, мама, – виноватым тоном произнесла Джульетта. – Мне правда очень жаль. Тебе это тоже нелегко даётся, а нам предстоит жить таким образом ещё пять месяцев.

– Я рассчитываю, что мы вернёмся домой к концу ноября. До свадьбы останется всего один месяц, но я постараюсь основную часть приготовлений закончить отсюда. Вместе нам это удастся. Платье мы купим в Нью-Йорке и подгоним тебе по фигуре дома, когда ты сбросишь вес. Надеюсь, Роберт поплывёт вместе с нами. На «Карпатии» он был абсолютно незаменим, а я точно знаю, что буду нервничать, если придётся вновь пересекать океан.

– Я спрошу у него, – пообещала Джульетта, но думала она при этом о ещё одной своей лжи: мать была не в курсе, что они с Робертом уже поженились. Значит ли это, что они не могут ещё раз жениться дома в церкви? Должны ли они признаться викарию в содеянном? Мать будет расстроена, когда узнает об обмане.

* * *

На следующий день после приезда Джульетту осмотрел врач. Он измерил ей давление, ощупал живот и задал целый ряд вопросов о том, что она ест и как спит.

– Я чувствую какое-то странное дрожание в животe, – сказала она доктору. – Но думаю, это нервы шалят после переезда.

– Отнюдь, – ответил доктор. – Я полагаю, что вы ощущаете, как шевелится ребёнок.

Джульетта отпрянула, открыв от изумления рот.

– Действительно? Это ребёнок? – До этого момента она не задумывалась о нём, но, если он толкался внутри неё, ей придётся воспринимать его как реальное, живое существо.

– В следующие несколько недель эти ощущения усилятся и станут более отчётливыми, пока он не вырастет настолько, что ему не будет хватать места.

– Могу я спросить вас? Думаю, вы понимаете, в каком положении я нахожусь, что я не замужем и ребёнок будет передан на усыновление. – Он кивнул, поджав губы. – Мой будущий муж сможет определить, были ли у меня прежде роды?

– Необязательно. Если они пройдут нормально, видимых следов не будет, но если вас придётся оперировать, то после кесарева сечения останется шрам. – Джульетта вздохнула. – Важно, чтобы в будущем, когда вы будете ждать ребёнка, вы обязательно сообщили врачу о том, что это не первые ваши роды. – В его голосе звучало неодобрение.

Джульетта поняла: он будет облегчать её физическое состояние, но ожидать от него сочувствия не придётся.

В ту ночь Джульетта не смогла заснуть. Ребёнок брыкался, и она гладила живот, успокаивая его. В каждом письме, которое она напишет Роберту этим летом, будет всё больше и больше лжи и недомолвок. Она никогда не сможет поделиться с ним тем, что на самом деле волнует её больше всего. Кроме того, что она скучает по нему, она не сможет написать ему ни слова правды. А после того как Джульетта родит, и ребёнку подберут семью, и они воссоединятся, их совместная жизнь начнётся с большой лжи. Когда будет зачат их совместный ребёнок, ей придётся притворяться, что это её первая беременность. Она должна заставить доктора поклясться молчать. И если, боже упаси, ей всё-таки будут делать кесарево сечение, она будет скрывать свой живот или придумает, какую операцию перенесла, например, на яичниках.

Всё это чудовищно, но у неё не было выбора. Если станет известно, что она родила внебрачного ребёнка, её отвергнут и в Англии, и в Америке. Роберту или придётся развестись с ней, или пожертвовать своим положением и связями в деловом мире, возможно, даже отношениями с семьёй. В этом случае он, без сомнения, вынужден будет развестись с ней. Узнав о том, что Джульетта не та честная, умная девушка, за которую он её принимал, он разлюбит её быстрей, чем влюбился в неё.

Но пойти другим путём у Джульетты не было никакой возможности. Она только хотела, чтобы время ускорилось, эти месяцы пролетели как можно быстрее, чтобы всё было кончено, и она смогла отправить свою беременность на тёмные задворки забытой истории.

Глава 53

Заигрывания Молли вызывали у Реджа смешанные чувства. С одной стороны, ему нравились их тайные поцелуи по углам. Благодаря им день проходил интересней. Он мог натирать столовые приборы в гостиной, когда она появлялась со своими тряпками и, проверив, нет ли кого на горизонте, заключала его в свои страстные объятия. Или он выходил из ванной комнаты, а Молли подкарауливала его в коридоре. И у них всякий раз происходил tete-a-tetes[226]226
  Встреча наедине (фр.).


[Закрыть] на заднем крыльце после ужина. Это было весело и возбуждающе, тем более что целоваться приходилось с красоткой.

Но с другой стороны, он не хотел, чтобы кто-нибудь в доме узнал про них. Это было неправильно. На «Титанике» в штате состояло всего два десятка женщин, и вступить в отношения с любой из них грозило увольнением. Руководство не стало бы поощрять подобные связи, безотносительно сопутствующих обстоятельств, и Редж подозревал, что для прислуги в частных домах правила такие же. После того как Редж застукал Молли за кражей денег из кошелька мистера Грейлинга, он не мог ей доверять. Если она способна на такое, что ещё она могла выкинуть? Она ведь могла втянуть его в какую-нибудь неприятную историю.

Кроме того, она не подходила Реджу. С ней было здорово развлекаться, но он ни за что не женится на девице столь самоуверенной и неуправляемой. Ему нравились девушки более спокойные и утончённые. Такие, как Флоренс. Ему было больно думать о ней. Вот если бы трансатлантическая телефонная линия, о которой говорили на «Титанике», уже существовала и он смог бы поговорить с Флоренс хотя бы десять минут, она бы поддержала его разумным советом. Редж отдал бы всё, лишь бы услышать её голос, но он понимал, что это невозможно. Она должна его ненавидеть. Он обещал на писать и не выполнил своего обещания. Редж несколько раз брался за перо, но слова не шли к нему. Каким же подлецом она, должно быть, считает его. Ему было невыносимо об этом думать.

Он пытался представить, что сказал бы Джон. Например: «А она ничего. Почему бы не приударить за ней? Ты заслуживаешь немного развлечений после всего того, что пережил».

Молли была всего лишь второй девушкой, которую Редж поцеловал. Большинство парней на судне целовались с десятками девушек – или, по крайне мере, они так хвастались. Все парни делали это. Почему же он чувствует себя виноватым?

– Какие у тебя планы, Джон? Однажды спросила его Молли. – Ты останешься в прислугах или после забастовки вернёшься в «Шерри»?

Он поделился с ней идеей открыть в будущем свой ресторан, и она тут же пожелала присоединиться к нему.

– Я могла бы быть метрдотелем и встречать гостей у входа в ресторан. У меня это хорошо получится, – заявила Молли. – Все говорят, что я дружелюбная. А ты считаешь меня такой?

Редж согласился. Он не сказал ей, что планировал открыть совсем небольшое заведение, без метрдотеля, и когда мысленно рисовал картину своего ресторана, не предусматривал в нём место для Молли.

Она всё никак не могла успокоиться по поводу поведения мисс Гамильтон и мистера Грейлинга на «Титанике». И пока они дожидались, что скажет её сестра про шлюпку номер шесть, Молли засыпала Реджа вопросами:

– Где находилась каюта мисс Гамильтон? Рядом с каютой Грейлингов?

Этого Редж не знал. Но он принёс газету с опубликованным списком выживших пассажиров, чтобы убедиться, что она плыла первым классом. Он провёл пальцем по списку, но после Гамалайнена сразу шёл Гансен. Он проверил ещё раз, на случай если алфавитный порядок был нарушен.

– Странно, – сказал он Молли, и она сразу же подскочила, чтобы посмотреть ему через плечо. – Её нет в списках.

– Кроме шуток! Я думаю, если ты любовница женатого мужчины, то не поедешь под собственным именем.

– Но кто же она тогда?

Редж нашёл страницу со списком пассажиров шлюпок. В пятой шлюпке присутствовал мистер Грейлинг, но кто же тогда его прекрасная спутница? Несколько женщин помечались как путешествовавшие без сопровождающих, но некоторые из них, судя по именам, были немками, две совершенно очевидно – еврейками, а остальные, как выяснил Редж после сопоставления списков, оставили свои семьи на борту «Титаника». Может, мисс Гамильтон, как и он сам, назвала не своё имя тому матросу, который составлял списки выживших на «Карпатии»? Или она вообще не попала в списки? Полный список пассажиров с их размещением по каютам, похоже, сохранить не удалось, так что проверить это возможности не было.

– Я не уверен, что Гамильтон – её настоящее имя. А как подписаны пакеты с одеждой и драгоценностями, которые доставляли для неё из магазинов? – спросил Редж.

– Они все были на имя мистера Грейлинга. Он за них платил. Не волнуйся, с этой минуты я за ней послежу, – заявила Молли. – Я разберусь, чего бы мне это ни стоило.

* * *

Однако вскоре Редж стал свидетелем одного странного события. Однажды днём, проходя по холлу мимо кабинета мистера Грейлинга, дверь которого была нараспашку, он услышал, что изнутри доносятся какието звуки. Поскольку хозяин в этот момент не должен был быть дома, Редж решил, что это Молли, но когда осторожно заглянул в кабинет, то увидел мистера Грейлинга. Тот сидел, закрыв лицо ладонями, и совершенно очевидно был чем-то расстроен. Не то чтобы он рыдал, но плечи его сотрясались, и из груди вырывались стоны. Перед ним был открыт небольшой боковой ящик письменного стола.

Пока Редж наблюдал за ним, мистер Грейлинг внезапно вздохнул, закрыл ящичек и повернул в замке ключ. Спрятав ключ между страниц толстого тома в красном переплёте, он поставил его обратно на полку у себя за спиной. Редж бесшумно ретировался, молясь, чтобы не заскрипели половицы.

«Может быть, в этом ящике было нечто, связанное с его женой? Может, он опечален потерей, но предпочитает не демонстрировать это на публике? – От этих предположений Редж чуть больше зауважал мистера Грейлинга, хотя по-прежнему осуждал того за связь с мисс Гамильтон.

Она всё больше времени проводила в доме и даже оставалась, когда мистер Грейлинг отсутствовал. Как-то жарким днём мисс Гамильтон позвонила в колокольчик и заказала Реджу стакан лимонада со льдом в гостиную. Когда он пришёл с подносом, то увидел, что она, разомлев от жары, разлеглась на диванчике; волосы у неё растрепались, а ноги были раскинуты совсем не по-дамски. Её охлаждал лёгкий ветерок, дувший из открытого окна. Редж поставил стакан на маленький столик рядом с ней.

– Что-нибудь ещё, мисс? – спросил он.

– Я только что думала о «Титанике», – произнесла она задумчиво. – Многие мужчины стесняются того, что спаслись. А ты переживаешь из-за этого?

– Да нет, не особо.

– Это же глупо, не правда ли? Мужчины же не могли выжидать, пока буквально всех женщин и детей спасут, и только потом садиться в шлюпки? Они бы все утонули. И что в этом хорошего?

– В самом деле, мисс. – Он решил, что она имеет в виду мистера Грейлинга. Должно быть, тот как раз очень переживал.

– Ты изменился после всего этого, Джон? Ты считаешь, что стал теперь другим человеком? Твои планы на будущее поменялись?

– Думаю, да. Конечно, мисс. Это всё изменило. Я решил не возвращаться домой, а остаться в Америке.

Но она не слушала его, погрузившись в свои мысли.

– Естественно, после того, как окажешься на волосок от смерти, сразу захочется создать новую жизнь, чтобы продолжить свой род. Это вполне объяснимая реакция. Вот ты собираешься вскорости жениться и завести детей?

Реджа смутил интимный характер её вопросов, и он пробормотал в ответ что-то уклончивое.

– Да ладно… – Она обратила на него взгляд своих синих глаз. – Ты симпатичный малый, и у тебя должно быть много поклонниц. Я слышала, юная Молли сходит по тебе с ума.

Редж покраснел.

– Ты что, не знал? Ты не мог об этом не догадываться.

Он уставился себе под ноги, не зная, как реагировать. Как она об этом прознала? Кто это пустил слух? Неужели Молли ей призналась?

– Когда можно делать предложение женщине? Через сколько времени после знакомства? – допытывалась она. – Ты как считаешь?

Было похоже, будто мисс Гамильтон опьянела от жары и все социальные барьеры для неё перестали существовать.

– Я не могу знать, мисс, не будучи человеком женатым. Я полагаю, некоторые ждут год или около того.

Она цокнула языком, демонстрируя, что ожидала услышать другой ответ.

– Я слышал, – продолжил Редж, – что леди Мейсон-Паркер, та, что была на «Титанике», обручилась с джентльменом, которого она встретила на «Карпатии». В газетах было объявление.

Мисс Гамильтон так и подскочила на диване:

– Эта проказница Джульетта?! Что, правда? Кто же на ней женится?

Реджа удивило, что они были знакомы.

– Мистер Роберт Грэм. Он американец.

– Так-так… А она времени даром не теряла!

Поощряемый её интересом, Редж спросил, откуда она знает Джульетту.

– Мы недолго учились вместе, и у нас есть кое-какие общие знакомые.

– А вы не встретились с ней на «Титанике»? Я вас не видел в ресторане первого класса, мисс.

Она внимательно посмотрела на него:

– Я почти всё плавание оставалась у себя в каюте. Бывают времена, когда не хочется никого видеть… Я просто была не в настроении общаться.

– Я видел вас однажды ночью, – начал было Редж. – Я спускался с капитанского мостика и увидел, как вы кинули за борт шубку. Я чуть не бросился вам на помощь.

Она слушала очень внимательно, ловя каждое слово.

– Если хочешь знать, это был подарок от бывшего поклонника, и мне невыносимы были воспоминания о нём. У меня от них мурашки ползли по телу. – Она вздрогнула. – Ты долго за мной наблюдал?

Редж залился краской:

– Нет, мисс. Меня послали отнести чай на мостик, так что я не мог задерживаться. – Он надеялся, что она ему поверит. Ему вовсе не хотелось, чтобы мистер Грейлинг прознал, что он видел, как они целовались.

Она отпила лимонаду, оставив на стакане след от красной помады.

– Полагаю, ты в Америке не в первый раз, Джон.

– Да, я уже бывал здесь.

– Тогда ты кое-что знаешь про американское общество. Всё здесь не просто.

– Думаю, да, мисс. А вы впервые в Америке?

– Нет, я заканчивала выпускной класс школы в Нью-Йорке. Мы учились вместе с Мадлен Астор. Это было отвратительное место!

– Но Нью-Йорк вам нравится? Вы планируете тут остаться? – Редж никогда в жизни не позволил бы себе задавать столь прямолинейные вопросы девушке из высшего общества, но она сама расположила его своим тоном и, похоже, была не прочь поболтать. Неожиданно мисс Гамильтон сощурилась, словно решила, что зашла слишком далеко.

– На этом – всё, – произнесла она раздражённым тоном и махнула рукой, отпуская его.

– Благодарю вас, мисс. – Редж с поклоном удалился из комнаты, умирая от желания найти поскорее Молли и пересказать ей то, что узнал.

Он обнаружил её на кухне. Когда Редж входил, Альфонс кормил девушку с ложечки соусом, который готовил на ужин. Молли дёрнулась, увидев Реджа, и соус размазался у неё по подбородку.

– Подкрался так тихо и напугал меня! – воскликнула она, вытирая подбородок тыльной стороной ладони.

– Ты представляешь, – начал Редж, – я только что болтал с мисс Гамильтон, и она расспрашивала меня про то, сколько, по моему мнению, люди должны быть знакомы, прежде чем мужчина сможет сделать предложение. Ты права, Молли. Она ждёт, что мистер Грейлинг женится на ней, и её терпение на исходе.

Молли вытерла руку подолом фартука.

– Мне интересно, и чего это она завела с тобой разговор? Ты что, разбираешься в том, как делать предложения? – Молли расхохоталась. – Но как было бы замечательно, если бы они поженились! Мы все пошли бы к ним на свадьбу и увидели там их знатных друзей. Я готова поспорить: у неё точно есть такие друзья, даже если у него их нет.

– Думаю, да. Она сказала, что заканчивала школу вместе с Мадлен Астор здесь, в Нью-Йорке.

– Школу мисс Спенс? О, а это уже интересно!

Альфонс загремел кастрюлями.

– Вы двое – нехорошие люди, – прошипел он. Faux-culs[227]227
  Лживые задницы (фр.).


[Закрыть].

Молли беззастенчиво подмигнула ему, одними губами сказала Реджу «увидимся позже» и упорхнула по своим делам.

– Я могу чем-нибудь помочь? – спросил Редж Альфонса.

– Да. – Тот бросил на стол пакет с морковью. – Это нужно нарезать очень тонко и вот такой длины. – Он показал длину указательным и большим пальцами.

Редж чистил морковь под грохот, доносившийся от плиты, где орудовал обозлённый Альфонс. Затем Редж принялся рубить морковку мелкой соломкой. Альфонс подошёл его проверить.

– Non! Idiot! Не так! – В порыве злости повар схватился за рукоять ножа, чтобы показать, как надо резать, но лезвие скользнуло по ладони Реджа. Тот вскрикнул: из длинного разреза у основания пальцев сочилась кровь.

– Merde![228]228
  Дерьмо (фр.).


[Закрыть] – воскликнул Альфонс и пошёл за аптечкой, но даже не подумал извиняться.