Текст книги "Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Даниэла Стил

Соавторы: авторов Коллектив,Клайв Касслер,Владимир Лещенко,Лия Флеминг,Марина Юденич,Алма Катсу,Лес Мартин,Ольга Тропинина,Клаудия Грэй,Лорен Таршис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 109 (всего у книги 331 страниц)

– Не говори ерунды, Диана.

Диана уперла руки в бока.

– Если они не вернутся, а твой ребенок окажется не мальчиком…

– Это будет мальчик! – испуганно воскликнула леди Риддлсдаун.

– А если нет, – настойчиво продолжала Диана, – и если они не вернутся, то я остаюсь старшей и могу стать графиней.

Леди Риддлсдаун покачала головой.

– У тебя будет брат. Твой отец так решил.

– Нянюшка говорит, что решает только Господь.

Леди Риддлсдаун неловко поднялась и указала на дверь.

– Решает твой отец, – прошипела она. – И он не потерпит иного. Сейчас же выйди из комнаты. И забери с собой Оливию.

Диана наклонилась, поставила Оливию на ноги и потащила за собой. От протестующих воплей малышки задрожали стены. Откуда-то из-за дверей донесся раскатистый голос графа, и леди Риддлсдаун поспешила следом за девочками.

Гарри вдруг остался в полном одиночестве, если не считать за компанию далекий девичий визг и рев графа. Глядя на массивные потолочные балки, он невольно подумал о Генрихе VIII. Тюдоровская архитектура Риддлсдаун-Корта, морковно-рыжие волосы графа, смерть двух его прежних жен и упрямое желание, чтобы нынешняя жена родила мальчика, невольно навевали мысли о той кровавой эпохе. У короля Генриха VIII было две дочери, которых он не желал, но они обе успели стать королевами. Быть может, судьба будет так же благосклонна и к дочерям графа.

Он покачал головой, поражаясь абсурдности своих мыслей, но тут открылась дверь и в гостиную вошла полная женщина в фартуке с чайным подносом в руках.

– Нянюшка Кэтчпоул? – спросил Гарри.

Часть вторая
Путь домой

Моим бедным товарищам по несчастью: сердце мое переполнено скорбью за всех вас и отягощено печалью оттого, что вам выпало нести это ужасное бремя, свалившееся на всех нас. Господь да пребудет с нами и дарует нам утешение.

Элинор Смит,

вдова капитана Смита

Глава пятая

На борту «Лапландии»

Поппи Мелвилл

Дейзи была сильна, но Поппи – сильнее. Она всегда была сильнее и всегда знала, что будет лучше для сестры. Она хранила молчание три дня, позволяя Дейзи валяться в постели и упиваться жалостью к самой себе, но всему должен быть предел. Придется Дейзи перебороть себя. Поппи стянула одеяло с сестры, чувствуя, что нянюшка Кэтчпоул одобрила бы этот поступок.

– Я не встану, – угрюмо буркнула Дейзи. – Ты меня не заставишь.

Поппи бросила на койку шляпку и пальто Дейзи.

– Надевай, или мне придется сделать это насильно.

– Я не выходить хочу наружу, – заныла Дейзи. – Там холодно и еще даже не рассвело.

– Вот поэтому мы и пойдем сейчас, пока темно, – процедила Поппи сквозь зубы, заталкивая руки сестры в рукава пальто. – Не хочу, чтобы кто-нибудь увидел тебя такой. Ты же три дня даже не умывалась и не причесывалась. Позор!

– Мне все равно, как я выгляжу, – ответила Дейзи. – На меня здесь некому смотреть. По крайней мере, на тех, кто меня может увидеть, мне наплевать.

– Я на тебя смотрю, – заявила Поппи. – И мне не нравится то, что я вижу. В чем дело, Дейзи? – смягчила она тон. – Почему ты себя так ведешь? Расстраиваешься, что упала в воду?

– Расстраиваюсь? – фыркнула Дейзи. – С чего мне расстраиваться? Я не упала, а прыгнула. Совершила решительный поступок. Отец бы мной гордился.

– Отцу до этого нет дела, – покачала головой Поппи. – А мне есть. Мы поднимемся на палубу, чтобы ты могла немного подышать свежим воздухом, а потом ты примешь ванну. Мы всего в паре дней пути от порта назначения – вовсе ни к чему, чтобы ты появилась там в таком виде, словно вылезла из сточной канавы, и от тебя не должно разить, как от бродяги.

Дейзи искоса глянула на Поппи. Выражение ее лица было трудно определить. Она словно бы собиралась заплакать. Поппи даже задумалась: будут ли это настоящие слезы или те крокодиловы, которые Дейзи умела выжать из себя в любой момент. Из-за того, что Дейзи была настоящим мастером притворства, Поппи приходилось всегда быть начеку.

Вот и сейчас слезы покатились по щекам Дейзи, смиренно позволившей Поппи наконец застегнуть ей пальто.

– Я выйду, если ты просишь, – всхлипнула она. – Но я очень, очень-очень боюсь.

– Чего боишься?

– Оказаться снаружи… Вспомнить…

Последние слова утонули в рыданиях, и слезы хлынули во всю силу. Поппи растерянно вздохнула. Она вспомнила слова нянюшки Кэтчпоул, единственной женщины, которая заботилась о них: «Иногда приходится быть жестоким ради блага». Да, сейчас Поппи поступает жестоко. Вполне возможно, что Дейзи говорит правду и ей в самом деле страшно выходить из каюты. Может быть, потрясение от катастрофы еще не прошло. Мисс Стап не давала горничным сидеть без дела на борту «Карпатии», и у них не было времени по-настоящему осознать произошедшее. А теперь, на «Лапландии», у них это время появилось – воспоминания окутывали их, как ночные кошмары.

Поппи чертовски хотелось оставить сестру в покое. В эти три дня, что Дейзи лежала под одеялами, свернувшись калачиком и отказываясь вставать, Поппи ощущала непривычную свободу. Впервые в жизни ей не приходилось оглядываться, чтобы проверить, чем занята сестра. Три дня она провела в обществе выживших членов экипажа «Титаника», сидя с ними в столовой или прогуливаясь по палубам.

Мисс Стап по-прежнему была угрюма и ворчлива, но больше не мучила горничных своими распоряжениями. Поппи не знала точно, оставались ли они еще формально работниками «Уайт стар». Но если жалованье компания им не платит, то не имеет права и командовать. Поппи прекрасно понимала, что поездку на «Лапландии» им устроили только для того, чтобы отправить подальше от американских репортеров. А что их ждет, когда корабль войдет в Саутгемптон? Британские репортеры наверняка будут их караулить.

Поппи набралась решимости. Она не могла точно сказать, правду ли говорит Дейзи о своих страхах, но это не имело значения. Пришла пора сестре умыться, расчесать волосы и присоединиться к остальным.

Поппи сунула руку в карман и достала платок. Как и в те времена, когда Дейзи была совсем маленькой, она утерла сестре глаза и поднесла платок к ее носу.

– Высморкайся.

Дейзи высморкалась, словно послушная трехлетняя девочка.

– Вот так-то лучше, – сказала Поппи. – Теперь поговорим о том, что действительно важно.

– Мне нездоровится. Наверное, из-за воды в порту.

– Если бы это было так, тебя бы сейчас лихорадило так же, как бедного мистера Салливана, который еще не оправился от нагноившихся ран. Ты не больна, Дейзи. Что с тобой на самом деле?

Дейзи отвела взгляд в сторону.

– Все было так ужасно, – пробормотала она.

– Да, ужасно, – согласилась Поппи. – Но мы выжили. Теперь мы должны собраться с силами и взять себя в руки.

– Ты говоришь точь-в-точь как нянюшка Кэтчпоул, – пожаловалась Дейзи.

– А ты хныкаешь, как ребенок, – фыркнула Поппи. – Идем. Если не пойдешь, я тебя понесу на руках.

– Не понесешь.

– Понесу, – Поппи нагнулась и подхватила оторопевшую сестру.

Хотя Поппи была высокой и сильной, а Дейзи – довольно миниатюрной, старшей сестре пришлось потрудиться, чтобы взвалить младшую на плечо и, придерживая ее одной рукой, открыть дверь и выйти в коридор.

– Мне больно! – простонала Дейзи.

Поппи поставила ее на ноги.

– Пойдешь сама?

– Ладно, хорошо. Пойду.

Поппи крепко держала Дейзи за руку, поднимаясь по лестницам. Она решила вытащить сестру из постели именно сейчас, до рассвета, потому что знала, что палуба будет пуста. Дейзи любила выступать на публику, но в такой час публики будет. Поппи открыла наружную дверь и вышла на прогулочную палубу третьего класса.

Ночь была морозная и пугающе напоминала ночь гибели «Титаника». Поппи чуть пошатнулась под напором собственных воспоминаний. Среди облаков проглянула луна, но небо прямо над головой было усыпано звездами, как и тогда, когда айсберг пустил ко дну ее прошлую жизнь. Она дрожала на ночном морозце, и ей казалось, будто ветер несет холод от айсбергов, угрожающе притаившихся неподалеку. Она запрокинула голову, пытаясь разглядеть «воронье гнездо»[92]92
  «Воронье гнездо» – площадка на мачте корабля, на которой находится наблюдатель.


[Закрыть]. Там кто-то был. После произошедшего с «Титаником» на всех судах наверняка удвоили бдительность.

Поппи постаралась отогнать страхи и сделала несколько глубоких вдохов. Дейзи рядом с ней сделала несколько шагов, запнулась и театрально упала на колени.

– Я тебя ненавижу, – выдохнула она.

– Знаю. Постарайся встать.

– Не могу.

Возможно, так оно и было. С другой стороны, Дейзи была вполне способна и на притворство. «Не все сразу». Поппи решила сделать вид, что поверила. Она присела на корточки рядом с Дейзи, все еще стоявшей на коленях.

– Мы должны быть сильнее, Дейзи, – прошептала она. – Если ты не сможешь побороть в себе страх перед океаном, твоя мечта никогда не сбудется. Голливуд находится по ту сторону Атлантики. Другого способа туда попасть не существует. Я хочу тебе помочь. Расскажи мне, что тебя мучает.

– Не могу.

– Можешь.

Поппи села на палубу и положила голову Дейзи себе на колени.

– Что с тобой случилось? – повторила она свой вопрос, поглаживая спутанные волосы сестры.

15 апреля 1912 года

На борту «Титаника», 01:00 (по судовому времени)

Дейзи Мелвилл

Когда мистер Кроуфорд постучал в дверь каюты и велел Дейзи и Поппи надеть спасательные жилеты, а потом разбудить вверенных их заботе пассажиров, Дейзи испытала внезапный трепет. С одной стороны, с «Титаником» не могло случиться ничего плохого – это просто невозможно. Может, это учебная тревога? Тогда распоряжение надеть спасательные жилеты хотя бы внесет что-то новое в тоскливое однообразие путешествия через Атлантику. Кто бы мог подумать, что обслуживание горстки богатеев окажется таким трудным делом?

Она понимала, что их с Поппи назначили в каюты первого класса за культурную речь и хорошие манеры. Несмотря на полнейшее невнимание к стараниям гувернантки, Дейзи как-то научилась бегло говорить по-французски и чуть-чуть по-немецки. Видимо, у нее был талант к языкам, и это оказалось важным преимуществом при их с сестрой распределении. Дейзи полагала и, как оказалось, ошибочно, что богатые женщины будут путешествовать с собственной прислугой. Некоторые так и поступали, но не все, и Дейзи пришлось выполнять обязанности домашней горничной. Она помогала укладывать прически, раскладывала одежду и даже наполняла ванны. Ей не терпелось прибыть в Нью-Йорк и избавиться от общества капризных вдов и длиннолицых старых дев, отнимавших все ее время.

Она выглянула в коридор. Корабль еще был погружен в тишину, и большинство пассажиров спали. Она предполагала, что кто-нибудь из джентльменов мог еще задержаться в курительном салоне, но дамы, во всяком случае, уже давно легли. Следуя распоряжению мистера Кроуфорда, они с Поппи помогли друг другу надеть спасательные жилеты и вышли из каюты, тихо закрыв за собой дверь.

– Как думаешь, что происходит? – спросила Дейзи.

Поппи пожала плечами.

– Может быть, шлюпочные учения? Уверена, к тому времени, когда мы доберемся до шлюпок, там будет целая куча разозленных пассажиров. Все же, думаю, лучше делать как велено. Помнишь номер своей шлюпки и где она находится? Ты читала инструкцию?

– Разумеется, читала, – соврала Дейзи. – Пойду будить своих убогих старух. Увидимся на шлюпочной палубе. Снаружи холодно, и они будут очень недовольны. – Она остановилась в задумчивости. – Ты же не думаешь, что это настоящая авария, да?

– Нет, конечно, – покачала головой Поппи. – Ведь «Титаник» – самое безопасное судно в мире. К тому же, если бы мы тонули на самом деле, разве экипаж не был бы встревожен? – она махнула рукой в сторону группы стюардов, которые неторопливо двигались по коридору и вежливо стучали в двери; они все были в спасательных жилетах, но, похоже, не слишком серьезно относились к приказу разбудить пассажиров. – Если бы случилось что-то срочное, они бы так себя не вели. Не знаю, что происходит, но явно беспокоиться не о чем.

Дейзи рассталась с сестрой и направилась к каюте, которую занимали мисс Хелена Бонелли и ее племянница Августина – две дамы, которые доставляли ей одни неприятности. У них были билеты первого класса, но Дейзи понимала, что общество светских дам им непривычно. У мисс Бонелли было всего два вечерних платья, а одежда мисс Августины выглядела так, словно была одолжена у значительно более крупной женщины. Они бранили Дейзи за неумение делать прически и отпаривать складки на своих старомодных нарядах. Женщины направлялись в Янгстаун в штате Огайо, в гости к брату мисс Бонелли – по их словам, преуспевающему ювелиру.

Дейзи решила, что, во всяком случае, отчасти их история правдива. У мисс Бонелли было несколько очень милых ожерелий, а ее племянница каждый вечер закалывала волосы роскошным гребнем. Но каждый вечер одним и тем же. Дейзи с отвращением фыркнула. В Калифорнии, когда она станет звездой, будет каждый день менять украшенные бриллиантами гребни и никогда не станет использовать один и тот же дважды.

Подняв руку, чтобы постучать в дверь каюты, Дейзи вдруг услышала голоса двух мужчин, шедших по коридору. Она дождалась, пока мужчины пройдут мимо. В одном из них она с удивлением узнала капитана Смита. Хоть ей никогда не приходилось ужинать в салоне первого класса или бывать на мостике, она не раз видела капитана, когда он лично обходил судно. Это был представительный мужчина с аккуратно подстриженной седой бородой, в мундире, украшенным невероятным количеством золотых галунов. Лицо его было строгим, но вполне дружелюбным. Чтобы узнать его спутника, выглядевшего так, словно он одевался впопыхах, ей понадобилось несколько мгновений. Это был Томас Эндрюс, главный проектировщик «Титаника».

Оба мужчины хмурились и говорили встревоженными голосами, хотя Дейзи смогла разобрать лишь пару фраз.

– Вода в почтовом трюме… Корт для сквоша затоплен.

Дейзи нервно одернула спасательный жилет. Неужели это серьезно? Поппи сказала, что их ждут всего лишь шлюпочные учения и с судном все в порядке.

Капитан Смит посмотрел на нее и нахмурился еще сильнее.

– Что вы тут делаете?

– Я горничная, сэр. Мне приказано разбудить моих подопечных и помочь им надеть спасательные жилеты, сэр.

Дейзи и саму удивило, что она дважды обратилась к капитану «сэр». Она не привыкла проявлять уважение и послушание, но это слово подсказало ей какое-то глубинное чутье, продиктованное не только очевидным высоким званием собеседника, но и почти осязаемым напряжением, которое исходило от него.

Мистер Эндрюс положил ладонь ей на плечо.

– Действуйте, – сказал он. – Постарайтесь не слишком волновать их, но сделайте так, чтобы они побыстрее оказались у своих шлюпок.

Сердце Дейзи словно сорвалось с цепи и заметалось по грудной клетке.

– Почему? Что случилось?

– Мы столкнулись с айсбергом, – объяснил мистер Эндрюс. – Хотя удар был несильный. На самом деле, он ощущался всего лишь как легкий толчок, но корпус судна немного поврежден и в пробоину поступает вода. – Его строгие карие глаза посмотрели ей в лицо. – Нам нужно посадить женщин и детей в спасательные шлюпки.

– Наш корабль тонет?

Мистер Эндрюс не ответил и обернулся к капитану Смиту.

– Что мы скажем пассажирам?

– Скажем правду, – ответил капитан Смит с бодростью, от которой Дейзи стало не по себе. – Скажем, что спускаем их в шлюпки, чтобы произвести ремонт.

– Но зачем для ремонта спускаться в шлюпки? – удивилась Дейзи.

Предложение капитана показалось ей нелепым.

– Тем не менее именно это вы им и скажете, юная леди, – прищурился капитан Смит и продолжил, не повышая голос: – Можете также сообщить, что неподалеку от нас находится другое судно. Мы видим его огни и держим связь по радио. Наши матросы перевезут дам к ним на борт, где все будут в безопасности, пока мы пока решаем проблему… – он на секунду умолк и качнул головой. – Этого будет достаточно, чтобы они не стали паниковать. А теперь приступайте. У нас не так много времени.

Капитан Смит и мистер Эндрюс двинулись дальше по коридору, а Дейзи на мгновение застыла в оцепенении. Сердце все еще бешено колотилось в груди. Если ситуация под контролем, если повреждения можно исправить и если рядом есть другое судно, то почему капитан так встревожен? И самое главное – что так сильно опечалило мистера Эндрюса?

Тем не менее она получила указания и должна их выполнять.

До того как оказаться на «Титанике», Дейзи никому не позволяла собой командовать. За последние несколько дней ей не раз приходилось прикусывать язык, чтобы не выложить своим «подопечным» в глаза все, что она о них думает. Если бы они знали, кто она такая на самом деле, они бы… Она подавила нахлынувшее раздражение и сосредоточилась на словах, которые услышала от капитана и мистера Эндрюса. Вода в почтовом трюме. Корт для сквоша затоплен. «Титаник» столкнулся с айсбергом, удар был несильный, повреждения небольшие… Но все же в глазах мистера Эндрюса сквозило отчаяние.

Дейзи немного гордилась, что ей известно то, чего не знают другие, и она решила поделиться важными новостями с сестрой. В первую очередь она должна позаботиться о ней, а не о мисс Бонелли и ее капризной племяннице.

Но не успела Дейзи развернуться, чтобы уйти, как дверь каюты распахнулась. На пороге стояла мисс Бонелли собственной персоной. Она была одета в стеганый халат, а волосы обмотаны атласной шалью, чтобы сохранить прическу – облако легкомысленных локонов, которое казалось Дейзи совершенно неуместным, учитывая преклонный возраст дамы. Впрочем, чего можно было от нее ожидать? Мисс Бонелли была пожилой не особо богатой итальянкой, а билет ей оплатил братец-нувориш. Первому классу в ней соответствовали разве что украшения.

– Что такое? Что случилось? – требовательно уставилась мисс Бонелли на горничную.

– Вам нужно надеть спасательный жилет и подняться к своей шлюпке.

– А? Что вы говорите?

Дейзи вздохнула. Мисс Бонелли была туговата на ухо, а даже если что-то и слышала, то не понимала. Английским языком она почти не владела.

За спиной тети появилась племянница, Августина.

– Что случилось, тетушка? – спросила она, мешая английский с итальянским.

– Она сказала «спасательный жилет».

– Спасательный жилет… – пробормотала следом за ней Августина, посмотрела на Дейзи, и ее глаза блеснули. – Зачем спасательный жилет?

– Потому что мы наткнулись на айсберг и скоро утонем, – нетерпеливо выпалила Дейзи. – Наденьте спасательные жилеты и поднимайтесь к своей шлюпке.

Она развернулась, но Августина ухватила ее за руку.

– Вы сказали «утонем»?

Дейзи запоздало вспомнила указания капитана, что среди пассажиров не должно возникнуть паники. Она тут же сделала вид, что ничего подобного не говорила.

– Нет, я такого не говорила.

– Но вы же только что…

– Забудьте об этом и слушайте меня. Вас посадят в шлюпку и отвезут на другой корабль. Там вы будете в полной безопасности. А теперь наденьте спасательные жилеты. Они лежат на платяном шкафу.

– Останьтесь и помогите, – потребовала Августина. – Это ваша работа.

– Нет-нет. Я должна спешить к другим пассажирам.

– Нет. Помогите мне, – потребовала Августина, схватив лежавшие на шкафу жилеты. – Как его надеть? Покажите.

Дейзи развела руки в стороны и повернулась вокруг своей оси.

– Посмотрите, как я сделала. Теперь сделайте то же самое.

Вместо того чтобы наблюдать за Дейзи, тетя Августины рылась в комоде.

– Наденьте спасательный жилет, – нетерпеливо потребовала Дейзи.

– Corsetto, – бормотала мисс Бонелли. – Il mio corsetto[93]93
  Корсет. Мой корсет (итал.).


[Закрыть]

Августина покачала головой.

– Не сейчас, тетушка, – она ей протянула спасательный жилет. – Вот. Надо надеть это.

Дейзи кивнула.

– Значит, все в порядке? Вы поняли? Хорошо. Скажите своей тете, что ей не понадобится корсет. От него пользы никакой. А я должна идти предупредить других. Поспешите к шлюпке. Я вас там встречу.

Выйдя из каюты, Дейзи обнаружила, что коридор больше не пуст. Он был полон озадаченных пассажиров, облаченных кто в вечерние наряды, кто в ночные рубашки. Среди них сновали стюарды и горничные, помогая надевать спасательные жилеты.

– В этой штуке я выгляжу нелепо, – ворчали дамы.

Дейзи старалась не обращать внимания на болтовню богатеньких пассажиров. Одна женщина хотела надеть шубу, другая требовала привести ее собачку, за третьей плелась служанка, волоча тяжелый чемодан.

– Это полный абсурд!

– Мистер Эндрюс лично рассказывал мне за ужином, что переборки у нас водонепроницаемые. Если на корабле и появится небольшая течь, он не утонет.

– Ты ведь сядешь в шлюпку вместе со мной, милый?

– О, я не могу. Берут только женщин и детей.

– Но я не могу без тебя!

– Это ненадолго. Скоро все исправят, и ты сможешь вернуться на борт. Позавтракаем вместе.

Дейзи продиралась сквозь толпу. Со всех сторон к ней тянулись руки.

– Горничная! Горничная! Что происходит? Мы тонем?

Наконец Дейзи оказалась прижатой к мистеру Кроуфорду, который с бесконечным терпением пытался направить неохотно плетущихся пассажиров к выходу. Глядя на улыбку на его лице и слушая методичные указания, она пришла к выводу, что «Титаник» все-таки не может утонуть. Если гибель судна действительно возможна, разве мистер Кроуфорд стоял бы так спокойно? Нет – он был бы уже на палубе, стараясь обеспечить себе место в шлюпке.

Возможно, она неправильно поняла мистера Эндрюса и капитана Смита? Конечно же, вода в почтовом трюме их тревожила. Ведь «Титаник» был законтрактован Королевской почтой, и, если корабль придет в Нью-Йорк с тюками подмоченной, испорченной корреспонденции, у компании будут большие неприятности. Что же касается корта для сквоша, то мужчинам нравилось играть в сквош, а «Титаник» должен был располагать всеми удобствами. Отсутствие корта легло бы пятном на репутацию «Титаника».

Дейзи задумалась о том, что делать дальше. Может, они тонут, а может, и нет, но решение о посадке в шлюпки принято, и это все, что ей нужно было знать. Это приказ капитана. Оставался только один вопрос: каким образом Дейзи сможет повернуть ситуацию к собственной выгоде?

Со слов других горничных она знала, что в конце путешествия их ждут чаевые. Оказание мелких услуг принесет им небольшое денежное вознаграждение. Теперь же Дейзи видела возможность получить вознаграждение побольше. Ей нужно выглядеть как можно более заботливой и внимательной. Стать маленькой героиней, пекущейся лишь о том, чтобы дамы из первого класса спокойно сели в шлюпку и были в целости доставлены на судно, огни которого виднелись неподалеку. Если «Титаник» не утонет, они вернутся. Все это время Дейзи будет утешать и ободрять пассажирок. А в конце плавания, когда дамы благополучно сойдут на берег, они выразят ей свою благодарность. Она кивнула, соглашаясь с собственным планом, и приступила к его исполнению. Когда ее подопечные поднимутся на палубу, то увидят ее возле назначенной спасательной шлюпки в полной готовности исполнить все, что потребуется.

Она решила избежать толпы ошеломленных и еле передвигающих ноги пассажиров первого класса, спустившись на палубу ниже по служебному трапу. Оттуда можно было добраться до менее забитых лестниц и выйти на шлюпочную палубу, где ей следует стоять возле своей шлюпки, успокаивая и подбадривая поднимающихся туда дам.

Повернув к служебному трапу, Дейзи столкнулась лицом к лицу с мисс Бонелли, которую тянула за собой по коридору Августина.

– Ты! – крикнула мисс Бонелли, тыча в нее скрюченным от артрита пальцем. – Ты идти в моя каюта!

Дейзи покачала головой.

– Идти и принести драгоценности, – она щелкнула ногтем по своим зубам – наверное, это был какой-то оскорбительный жест – и гневно посмотрела на Августину. – Она забыть!

Дейзи посмотрела на Августину.

– Она в самом деле хочет, чтобы я вернулась за ее драгоценностями?

– Si… Да.

– Я не могу. Я должна быть возле назначенной мне шлюпки.

Мисс Бонелли обрушила на Дейзи поток отборной итальянской брани. Увидев, что на Дейзи это не действует, мисс Бонелли перешла к мольбам.

– Per favore… Пожалуйста… Послушай, я наградить тебя.

– Наградите? – заинтересовалась Дейзи.

– Ты принести мне драгоценности, я дать тебе награда.

– Какую награду?

– Драгоценность. Я дать тебе драгоценность.

Дейзи задумалась над предложением. Возможно, она сможет успеть и там и тут. Чтобы забрать драгоценности мисс Бонелли, много времени не потребуется, и она все еще может успеть к своей шлюпке раньше плетущихся и причитающих пассажиров.

– Где искать ваши драгоценности? – спросила она.

– Они в верхнем ящике комода, – ответила вместо тети Августина. – В красной шкатулке.

– Ты принести мне драгоценности и мой корсет, – сказала мисс Бонелли. – И я наградить тебя. Один красивый украшение.

Дейзи поджала губы, словно борясь с искушением.

– У меня есть обязанности перед пассажирами. Я должна быть у шлюпки.

– Бриллианты, – добавила мисс Бонелли.

Дейзи позабыла о шлюпке.

– Вы хотите наградить меня бриллиантами?

– Sì… Да, я дать тебе бриллианты.

Перед глазами Дейзи словно наяву предстало лицо нянюшки Кэтчпоул: «Лучше синица в руках, чем журавль в небе».

– Per favore… Пожалуйста, – взмолилась мисс Бонелли.

– Что ж, хорошо. Я схожу. Увидимся на шлюпочной палубе. Не останавливайтесь и не снимайте спасательный жилет.

– Il mio corsetto? Мой корсет?

– Да, хорошо, я принесу ваш чертов корсет.

Образ нянюшки Кэтчпоул опять всплыл в памяти: «Тому, кто ругается, – рот с мылом вымою!»

Дейзи поспешила обратно к каюте мисс Бонелли, проталкиваясь сквозь толпу пассажиров, двигавшихся в противоположном направлении. Едва она успела спуститься на пару ступенек, как все вдруг переменилось. Воздух разорвал ужасный свист, заглушивший все прочие звуки. Пассажиры, до сих пор топтавшиеся на месте, и брюзжавшие из-за неожиданного беспокойства, вдруг ожили. Расталкивая и распихивая друг друга, они бросились к выходу с криками, слившимися в один пронзительный визг. Дейзи схватилась за поручень, чтобы ее не снесла толпа. Что бы ни происходило вокруг, у нее еще есть время заслужить награду.

На борту «Лапландии»

Поппи Мелвилл

Поппи продолжала гладить Дейзи по голове, пытаясь утешить.

– Это сбрасывали пар из котлов, – сказала она. – Да, шум тогда стоял ужасный. На шлюпочной палубе приходилось кричать, чтобы можно было хоть что-то услышать. Этот свист вызвал панику, но хотя бы убедил пассажиров идти к шлюпкам. Трудно спорить, когда тебя невозможно услышать.

– Все вдруг куда-то исчезли, – продолжала Дейзи. – Я осталась одна и подумала, что еще успею добраться до каюты мисс Бонелли.

– Тебе следовало подняться на палубу, – упрекнула ее Поппи. – Жизнь важнее денег.

Дейзи больше не плакала, но ее голос обиженно задрожал.

– Это теперь ты так говоришь, потому что знаешь, что было потом. Но тогда мне казалось, что попытаться стоит. Это была возможность раздобыть нужные нам деньги.

– Но, Дейзи, ты же могла погибнуть! – воскликнула Поппи.

– И это чуть было не произошло, – ответила Дейзи, вдруг разрыдавшись. – Я шла по коридору. Вокруг никого. Свет мерцал, а этот свист все не прекращался, а ковер под ногами уже намок и стал скользким.

У Поппи перехватило дыхание при мысли о Дейзи, оставшейся в одиночестве на нижней палубе, перепуганной, но полной решимости заслужить награду и добыть деньги на свою калифорнийскую мечту – мечту, которую Поппи сгоряча решила с ней разделить.

Тремя неделями ранее Дейзи шепотом поделилась с сестрой планами сбежать в Голливуд и стать кинозвездой. Поппи увидела в этом дверь в будущее и для себя самой. Она годами жила под гнетом самодура-отца, вечно недовольного и почти ежедневно упрекавшего ее, что она не родилась мальчиком.

– Будь ты моим сыном, я отправил бы тебя в Итон… Я нашел бы тебе вакансию в своем старом полку… В палате лордов всегда заседал кто-то из Риддлсдаунов, но ты – женщина, и тебе не позволят занять это место.

Шли годы, и две мачехи так и не смогли подарить ему сына. Жалобы графа стали сменяться неохотным признанием возможности того, что Поппи может стать его наследницей.

– Ты просто обязана подарить мне внуков… Но с такой внешностью ты никогда не выйдешь замуж. Ты не можешь что-нибудь с собой сделать?

Когда Агнес снова забеременела, напряжение в доме стало совершенно невыносимым. Граф отказывался даже предполагать возможность, что его жена опять родит девочку. Он объявил, что на этот раз точно будет мальчик.

Агнес ходила по дому на цыпочках. На ее лице застыло тревожное выражение, и она постоянно придерживала руками живот.

– Это мальчик. Я это точно чувствую по тому, как мне хочется крапивного чая.

Нянюшка Кэтчпоул подавала ей крапивный чай, заботилась о ее падчерицах и не делилась своими сомнениями ни с кем, кроме Поппи.

– Одни желания и мечты не помогут родить мальчика, а крапивный чай ничего не значит. Будет, как будет. Но боже нас спаси, если снова родится девочка! Тебе следует предупредить мачеху, чтобы держалась подальше от лестниц.

– Ты хочешь сказать…

– Если Агнес не родит ему мальчика, он захочет жениться еще раз.

Нянюшка Кэтчпоул ласково положила ладонь на плечо Поппи.

– Он не желает довольствоваться наследницей, но в этом нет твоей вины.

Граф объявил, что его две старшие дочери должны поехать в Лондон и купить одежду к ожидаемому рождению сына.

– Он не станет донашивать за сестрами! Он получит все, что полагается следующему графу Риддлсдауну! Отправляйтесь в «Хэрродс»!

Дейзи не проронила ни слова вплоть до вечера накануне поездки в Лондон.

– Я собираюсь в Америку. Ты со мной?

Поппи продолжала гладить голову Дейзи, неожиданно обрадованная возможностью поговорить о том, что пережила сама. Она все еще не верила в искренность нервного срыва Дейзи, но это давало возможность выговориться, а ей это было необходимо.

– Когда я выбралась на палубу, то поняла, что происходит и почему все напуганы, – сказала она. – «Титаник» накренился – моряки называли это дифферентом на нос, и было понятно, что скоро корабль пойдет ко дну. Все вокруг начинало съезжать по палубе в воду, и мы сами понимали, что шлюпок слишком мало.

Поппи почувствовала, как к глазам подступают слезы, как всегда бывало при воспоминании о тех ужасных минутах на палубе.

На какое-то время показалось, что ситуацию удалось взять под контроль. Мужчины отступили, пропуская женщин и детей в шлюпки, но вскоре стало ясно, что «Титаник» не спасти. Судно погружалось в воду, а сотням, если не тысячам пассажиров места в шлюпках не хватит.

Поппи потеряла Дейзи из виду, но сестра должна была выйти к своей шлюпке. Лодки спускали с обоих бортов корабля, и увидеть, что творится на противоположном борту, было невозможно. Зная Дейзи, Поппи решила, что ее сестра окажется в шлюпке первой. Они увидятся снова, когда окажутся на другом судне, огни которого поблескивали вдали. Свист пара, вырывающегося из котлов, лишил возможности задавать вопросы. Да и у кого было спрашивать? Дисциплина рассыпалась на глазах. Экипаж и немногочисленные джентльмены вели безнадежную борьбу цивилизованности с инстинктом выживания, охватившим толпу.

Чьи-то руки помогли Поппи сесть в шлюпку номер четырнадцать, что раскачивалась на шлюпбалках в ожидании спуска. На колени ей усадили плачущего ребенка, и в этот момент на палубе завязалась драка. Визг пара резко оборвался, и теперь Поппи слышала звуки хаоса, разносящиеся по всему кораблю. Сорванные в истерике голоса умоляли, бранились, угрожали. Офицер Лоу появился на палубе с пистолетом в руке. Трижды выстрелив в воздух, он запрыгнул в шлюпку и приказал спускать ее на воду.

Спуск оказался медленным и опасным. Столпившиеся на нижних палубах пассажиры жадно смотрели, как лодка медленно опускается мимо них к воде, пытались ее ухватить, и Лоу пришлось пригрозить им пистолетом.

Медленно, сначала почти незаметно, шлюпка начала наклоняться. Нос уже коснулся воды, но корма еще висела на канатах. Пассажиры закричали, и на мгновение Поппи показалось, что они все вот-вот посыплются вперед.

– Перерезать тали! – приказал Лоу.

Один из матросов перерубил канаты, и корма шлюпки плюхнулась с высоты в воду, обдав брызгами пассажиров. Гребцы налегли на весла, торопясь отойти от тонущего корабля. Вокруг разносились голоса, полные злости и мольбы. «Титаник» погружался носом в воду, и Поппи различила в темноте человеческие фигуры, карабкавшиеся по накренившейся палубе к корме. Смотреть на это оказалось выше ее сил. Поппи отвернулась и окинула взглядом море вокруг, надеясь увидеть другие шлюпки.

Она была уверена, что Дейзи заняла место в одной из них. Знала бы она, что сестра в эти мгновения еще находится на нижних палубах! Даже теперь, при воспоминании об этом, у Поппи дрожал голос.