Текст книги "Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Даниэла Стил

Соавторы: авторов Коллектив,Клайв Касслер,Владимир Лещенко,Лия Флеминг,Марина Юденич,Алма Катсу,Лес Мартин,Ольга Тропинина,Клаудия Грэй,Лорен Таршис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 196 (всего у книги 331 страниц)

– Всего одна единственная школа на всю Британию, – грустно улыбнулась Лилли, – и то, так получилось, что мои паны пришлось перенести на следующий год. А в следующем году было бы то же самое, и ещё через год снова, и снова. И так до бесконечности. Мы раньше неплохо жили. Но всё пришлось бросить. Мы с братом вынуждены были искать работу, потом работать.

– Я очень сочувствую Вам, мисс, – ответил Эдгардо.

– Ах, Эдгардо, не сочувствуйте. Уже всё в прошлом, – улыбнулась Лилли, – я поступлю в университет и сделаю это первым делом, едва мы только устроимся на новом месте.

– Я тоже, – улыбнулся в ответ Эдгардо и посмотрел на Лилли, – интересно, какими мы станем через пять лет! Я буду журналистом, Вы врачом. Сможем ли мы так беззаботно гулять и мечтать, как сейчас? Не правда ли, тут, даже в Третьем классе, он кажется прекрасным? Как Вы думаете, почему?

– Наверное, потому что тут все мечтают о добром? – ответила Лилли, – добрые мысли, добрые надежды, все едут за счастьем и думают только о грядущем счастье, о том, что ждёт их там, впереди?

– Я тоже так думаю, – согласился Эдгардо, – а ещё я думаю, что мы обязательно будем вместе! – улыбнулся он, – Вы мне очень нравитесь, мисс Гудвин, и я хочу чтобы Вы это непременно знали!

Лилли улыбнулась.

– Не сомневайтесь, это взаимные чувства, – ответила она, – и я думаю, мы будем вместе.

– А как же Ваша матушка? – спросил Эдгардо, – она не станет ругаться на Вас?

– Какой же Вы ещё мальчик, – рассмеялась Лилли, – я рассказала ей о Вас. И она хочет с Вами познакомиться.

– Правда? – удивился Эдгардо.

– Правда, – вновь улыбнулась Лилли, – и она сказала, что пока Вам не исполнится восемнадцать, Вы будете жить у нас. И обязательно должны окончить школу!

Эдгардо покраснел, взял Лилли за руку и они остановились.

– С… спасибо Вам, мисс! Вы мой ангел-хранитель! Как я хотел бы, чтобы Вы оставались им всю жизнь, навсегда!

– Да ладно Вам, Эдгардо! – вновь взяла его под руку Лилли, – идёмте, Вы обещали сопровождать меня, не забыли?

– Конечно же, мисс! – кивнул радостно Эдгардо, – я хотел сказать… я очень рад быть с Вами. А хотите я Вам расскажу про чаек? Они ведь такие красивые птицы…

Глава 8

– Мелкшам, знаете-ли, не лучшее место оказалось для нас, – сказал Виктору Фредерик после третьей стопки бренди в курительном салоне Третьего класса.

– Вот как? И почему же? – как бы недоумевал Виктор.

– Долго объяснять, – равнодушно ответил Фредерик, – мы с супругой сменили несколько городов, в каждом из них Бог нам даровал детей. Мой отец родом из Эдинбурга, я уже провёл свою молодость в Бермондси, Лиллиана родилась в Ньюингтоне, Чарли, Джесси и Гарольд уже в Эдмонтоне, а в Мелкшаме Сидней. Всю жизнь я стремился только к тому, чтобы мои дети чувствовали себя полноценными людьми и не стыдились того, что они не настоящие англичане, не в ту церковь ходят, и не чувствовали своей вины за то, что читают псалмы и молитвы на латыни, а не по-английски… Я выучился, заработал денег и в Мелкшаме открыл своё дело, маленькую мастерскую на два ангара в переулочке. Хватило денег, чтобы выкупить несколько зданий в квартале Уотсона, прямо в центре того городка. И у нас появился свой дом, красивый, двухэтажный, с садиком. Но вместо того, чтобы заниматься наукой, мне пришлось собирать велосипеды и чинить разную технику, от этих же велосипедов и мотоциклов до старых бричек и дилижансов. Наука осталась для свободного от работы времени… Лилли подросла и стала обшивать местных леди. Мы даже открыли свой салон. Августа бросила учительствовать и занялась с дочкой изготовлением шляпок, корсетов, шили платья и костюмы на заказ.

– И почему же вы сорвались с места? Почему бросили всё? – спросил его Виктор.

– А как бы поступил на моём месте любой другой отец? – Фредерик махнул ещё одну рюмку бренди, – дело процветало, пока моими исследованиями не заинтересовались они.

– Кто?

– Конкуренты, работавшие с одним военным учреждением, так выражусь.

– Конкуренты? – не понял Виктор.

– Ну да, такие которые умеют хорошо стрелять и готовы пойти на всё чтобы добиться того чего им хочется, – сказал, намекая, Фредерик, – а тут ещё Чарли…

– Что Чарли?

– Чарли, мой старший, связался с лейбористами. Начал клеить листовки… Точнее, я даже не знал об этом, пока не обнаружил у него пачку революционных прокламаций!

– Ну, молодой, растущий человек, – усмехнулся Виктор, – я понимаю его, но понимаю и Вас. И из-за этого вы уехали?

– Нет…, – покачал головой Фредерик, – в один прекрасный момент мне сделали предложение, напоминающее ультиматум. Тогда мы собрали вещи, продали по самой дешёвой цене все, что у нас было, и бежали в Фулем, к моей сестре. Детям сказали, что в доме завелись привидения… Младшие в это даже поверили, а старшие…, – махнул он рукой, – старшие всё понимают и так.

– И чем же вы так заинтересовали… SSB?[130]130
  SSB; британская военная спецслужба, в настоящее время называется MI6


[Закрыть] – в полголоса спросил, посмотрев на Фредерика, Виктор.

– Ну… – усмехнулся Фредерик, – вы слышали про доктора Николу Теслу?

– Ещё бы! Теория вращающегося магнитного поля! – воодушевлённо ответил Виктор.

– Да! – указал вверх Фредерик, – только уже не теория! Это реальность! Это… у нас… получилось! Понимаете? Мы смогли его использовать, и у нас получилось установить мгновенную связь между Англией и США, в реальном времени! Телеграф, даже беспроводной телеграф, для этого требует массу оборудования и коммуникаций. И по беспроводному телеграфу не поговоришь, а мы с доктором общались голосом! Нам хватило двух приспособлений, нечто вроде рации, но гораздо меньшего размера! Они в кармане помещаются, верите?

– Охотно, – согласился Виктор, – продолжайте…

– Хе! – усмехнулся Фредерик, – им даже не нужны станции. Доктор Никола Тесла выдвинул теорию, что вокруг Земли существует собственное вращающееся магнитное поле…

– Но оно существует, – ответил ему Виктор, – и более того, его можно создать вокруг любого предмета при определённых условиях. Оно так же может использоваться как приёмник, хранилище и передатчик информации и энергии, если рассматривать информацию как тип энергии. Верно?

– Верно, – удивился Фредерик, – откуда Вам это известно?

– Я военный инженер… – ответил ему Виктор, – а военный инженер не просто военный… но и не просто инженер.

– А что? Возможно ли, по Вашему, обеспечить каждого человека на Земле такой вот… связью? Как Вы думаете, господин полковник? – поинтересовался Фредерик, посмотрев на Виктора с интересом.

– Я думаю, это будет, обязательно… – уверенно заявил Виктор, – я бы назвал это, например, мобильная связь!

– Мобильная? – задумался Фредерик, – ну, что-то в этом названии есть.

– Так, а что привидения? Они были? – спросил улыбнувшись Виктор, прервав размышления Фредерика.

– Да какие там привидения, – рассмеялся Фредерик, – Гарольд поверил, как мне кажется, даже больше чем Джесси.

Виктор усмехнулся и разлил остатки бренди по стопкам.

– Жестоко вы, господа родители… с ребёнком-то!

– А что поделать? Мне больше ничего в голову не пришло, – ответил Фредерик, что-то вспомнив, и усмехнувшись от собственных воспоминаний, – поселились в Фулеме у моей сестры. Разумеется, вынудив её переехать в домишко другой моей сестры. Та давно уехала к Вам, в Россию. Она вышла замуж за какого-то русского или поляка из Харькова. Так что мы тоже немножко русские. Поработал я электриком, Августа пыталась вернуться на учительскую работу, но ей прямо указали на её место среди протестантов. Они, скорее доверят учить детей проституткам, чем католикам. Гарольда избили в школе в первый же день, лишь за то, что он католик. А Лилли нанялась прислугой к одной пожилой леди. Старушке не нужна была служанка. Она просто сжалилась над нашей семьёй. И буквально пару недель назад Томас, это мой брат… прислал письмо с приглашением на работу и сообщил, что купил нам целый особняк! Что бы вы сделали, если бы узнали, после таких унижений, что вас вдруг ждут на другом конце света, помнят и ценят?

– Я бы поехал! – ответил ему спокойно Виктор.

– Вот и я поехал! – так же спокойно сказал Фредерик, – надеюсь, что будущее у человечества более доброе и там есть место всем. Хотелось бы на него взглянуть, именно сейчас, а не под старость. А Вы как думаете, мистер Готт?

– Отчасти не соглашусь, – ответил Виктор, улыбнувшись Фредерику, – будущее, оно не настолько радужно, как нам с Вами хотелось бы, но там, я думаю, будет очень много хорошего. Люди покорят небо и будут пересекать всю нашу планету за считанные часы на огромных воздушных кораблях! Я связан с воздухоплаванием, и мне эта тема более понятна, чем тема моря. Я думаю, что где-то в середине столетия человек уже полетит в Космос и мы узнаем какая она, наша планета, с очень большой высоты и даже высадимся на Луне, начнём программу покорения Марса! Мы научимся лечить неизлечимые болезни, но у нас появится много других, в том числе и тех, которые можно отнести к заболеваниям духовным. Мы не сразу поймём, что это болезни, но они станут настолько опасными, что под угрозой окажется само существование человечества.

– Вы имеете ввиду душевные, мистер Готт? – спросил Фредерик.

– Нет, именно духовные, – уточнил Виктор, – человеку свойственно стремление к совершенству. Давайте представим огромную мусорную кучу из черновых рукописей, в которых копошатся люди. Что-то ищут, галдят, орут друг на друга, дерутся. Сопоставляют записи, пытаются склеить обрывки листов в книги… Это наше человечество. Вся суть развития цивилизации. И вот, кто-то нашёл чьи-то черновые наброски. Нашёл и кричит во всеуслышание, что, мол, «ЭВРИКА!». К нему подбегают другие. Кто-то пытается вырвать у него из рук его находку, а кто-то громко просит поделиться со всеми той мудростью, откровением, которое он нашёл. Он становится в круг, читает и все подхватывают его – «ЭВРИКА!» и решают жить по этим правилам, сделать их обязательными для всех. Потому что они отличаются от тех, что приняты в их обществе. Люди это делают… Кто-то не хочет. Его бьют. Принуждают, заставляют, силой, террором, страхом… Только люди не понимают, что бесценные откровения не выбрасываются на свалку истории и не попираются ногами… Они бережно хранятся, пусть даже в пыльных шкафах, на книжных полках, в умах тех, кого не слышат галдящие искатели истины на свалках истории.

– Рукописи не горят. И рано или поздно, всё, что ценно и достойно, предстанет перед человечеством, как предстал «Титаник», – ответил Фредерик, – в «Титаник» ведь тоже никто не верил, мистер Готт. Все говорили, он обязан утонуть во время спуска на воду, но он, как Вы видите и чувствуете, летит полным ходом к своей пристани по ту сторону океана. И мы на нём! А ведь он тоже был отверженной мыслью, которую решили воплотить! Вы в курсе как он появился?

– Поведайте! – улыбнулся Виктор.

– Четырнадцать лет назад один писатель, некто Морган Робертсон, написал книгу про чудо-пароход. Она называлась «Тщетность», – Фредерик посмотрел на Виктора, – кстати, а Вы не наш родственник?

– Нет, – улыбнулся Виктор, – вряд ли мы родственники.

– Странно, – удивился Фредерик, – я готов поспорить, что это не так! Если бы Вы имели меньше волос на голове и были бы старше на несколько десятков лет, то я бы мог вас перепутать в толпе со своим дедом.

– Или он был бы моложе? – рассмеялся Виктор.

– Ну, думаю, что так было бы лучше всем! – усмехнулся Фредерик.

– Ну и что же такого написал Робертсон? – спросил Виктор.

– Ах, да, – вздохнул Фредерик, – он назвал этот пароход «Титан». Его пароход, в книге, пошёл через северную Атлантику и погиб…

– Почему?

– Столкнулся с айсбергом. И затонул.

– Печальная книга, – вздохнул Виктор, – наверняка многие плакали над ней?

– Нет, – покрутил головой Фредерик, – она впечатлила только моего сына, совсем недавно. Он прочитал её на днях и решил, что «Титаник» тоже, всенепременно, должен утонуть, столкнувшись с айсбергом.

– Ну, впечатлительный ребёнок, – согласился Виктор.

– И знаете почему кроме Гарольда она никого не впечатлила? – посмотрел на Виктора, усмехнувшись, Фредерик, – Робертсон морской офицер, а не писатель. Книга получилась провальной! Он издал лишь несколько экземпляров, за свой счёт, и раздал их друзьям. Один из этих друзей тоже, как и Гарри, увлёкся идеей этой книги. Это знаете кто был?

– Кто?

– Брюс Исмей, хозяин этого самого «Титаника», – указал на пол палубы Фредерик, – они построили тот самый «Титан», только чуть изменили имя, и думаю, что прибытие «Титаника» станет триумфом Робертсона!

– Рукописи не горят, – вздохнул Виктор, – но невостребованные временем и людьми – гниют…

Эннис Уотсон только что закончил работу и направлялся в курительный салон. Уже в дверях он столкнулся с Фредериком и Виктором.

– Мистер Гудвин? И Вы тут? – удивлённо остановился Эннис и даже растерялся.

– Эннис, прости, я и забыл что ты здесь! – виновато улыбнулся Фредерик.

– Да ну, полно Вам, мистер Гудвин, всё равно у меня работы выше крыши, – успокоил его Эннис.

– Познакомься с мистером фон Готтом, – представил Фредерик Виктора.

– Здравствуйте, мистер Готт, – неловко кивнул Уотсон, – для меня честь быть знакомым с другом мистера Гудвина. Знаете, он мне как второй отец!

– Приятно это слышать, – улыбнулся Виктор в ответ, – а Вы сюда по делу, или просто отдохнуть?

– Да хочу расслабиться после работы, – ответил Уотсон, – моя вахта закончилась, и теперь там мой дядюшка. Он тоже едет в гарантийной группе.

– Так вы вы в гарантийной группе? – удивился Виктор.

– Да, иначе у меня не хватило бы денег на билет, – ответил Уотсон, – будь я простым пассажиром, то наверное тоже отдыхал бы с Вами. С мистером Гудвином интересно общаться. Он большой учёный!

– Так уж и большой, – рассмеялся Фредерик, – ну, если у тебя будет желание, то присоединяйся к нам на палубе.

– С радостью, мистер Гудвин, – обрадовался Уотсон, – я только покурю здесь. На палубах не разрешают курить. Хотя эти лорды из Первого класса курят даже в каютах. Хотелось бы и мне курить в каюте, хоть когда-нибудь.

Фредерик махнул на прощание рукой.

– Ну, мы тебе будем рады.

– Конечно, мистер Гудвин, – кивнул в ответ Уотсон.

Он проводил их взглядом, пока они не скрылись за выходом на палубу. Уотсон перекурил и направился в каюты. Проходя мимо каюты Гарольда, он остановился, подумал и заглянул внутрь.

Гарольд, Карл и Фрэнки по очереди читали книжку друг другу.

– Привет. Гарри! – махнул мальчику Эннис.

– О, Эннис? Я так рад! А мы тоже тут, – ответил Гарольд, приветливо улыбнувшись Уотсону.

– Да, я вижу, – кивнул Эннис, – а отец где?

– Или в соседней каюте, – указал Гарольд на стенку напротив, – или где-то тут.

Он махнул пальцем над головой.

– Ясно, – рассмеялся Эннис, – ну я пошёл, у меня дела.

– Пока! Ты заходи, если что. А то Чарли нас совсем затиранил.

– Я ему затираню! – ответил шутя Эннис и закрыл двери.

Он подошёл к соседней каюте, на которую указывал Гарольд, открыл дверь и зашёл внутрь. Там не было никого. Эннис присел на полку и осмотрелся. На вешалке висели плащи Голдсмита, Фредерика, а на верхней полке напротив лежал саквояж Виктора.

– Мда, – проговорил Эннис. Он встал и потянулся за саквояжем. Поставив саквояж на стол, Эннис его открыл и увидел, что кроме нескольких книжек там ничего нет.

– Они что, вообще деньги с собой не возят? Ну, хотя бы часы, или хоть что-то ценное, – сам себе сказал Эннис и уже собирался закрыть саквояж, но тут его взгляд привлёк широкий, продолговатый кожаный чехол.

– Это ещё что? Сигары, что ли? – усмехнулся Эннис и вздохнул, – ну хоть покурить будет.

Он взял чехол и открыл его.

– Матерь Божья… – удивлённо прошептал он, – что это?

В чехле лежал тонкий, продолговатый предмет со стеклянным, почти зеркальным, экраном. Эннис случайно коснулся экрана. Экран засветился.

Уотсон прочитал загоревшиеся зелёным цветом буквы: «Здравствуйте. Для создания временного портала необходимо идентифицировать вашу личность. Проверяется роговица глаз».

– Что? – не понял Эннис и снова коснулся экрана. «Возраст субъекта 125 лет. Мужчина. Европеец. Субъект не опознан. Программа завершает свою работу», – прочёл Эннис, судорожно закрыл чехол и положил его на место.

Он захлопнул саквояж и поставил его на ту же полку, с которой взял. Уотсон побледнел. Он присел и посмотрел на плащ Фредерика.

– Так значит это, правда? – тихо проговорил Эннис, – вот почему тобой интересовались военные?… И ты создал то, о чём трепался постоянно? А я думал, ты мне сказки рассказываешь? Это и есть то, что ты от всех скрывал? И теперь кто-то, тот кто живёт в начале двадцать первого века, прибыл сюда навестить тебя? Вот кто был этот военный! А я ещё подумал, что-то рожа у него не такая, как у всех…

– Ладно, – вздохнул он и встал, – если у тебя есть такая штука, и я не могу ей воспользоваться сам, то я могу воспользоваться ей с твоей помощью. Верно? Это же, как пить дать! И есть место, где ты живёшь. Верно? Это даже мне понятно. И разработки мистера Гудвина тоже у тебя, там, дома? И стоить они будут ой как дорого… Нет, дорогой наш, – усмехнулся Эннис, – отсюда мы уйдём только вместе.

…Энтони старался не показывать волнения, хотя переминался с ноги на ногу, краснел и даже дышал, как ему самому казалось, не очень-то и ровно. А когда на лестнице показалась Джесси в сопровождении Августы с Сиднеем в коляске, мальчик и вовсе растерялся.

– Мне кажется, твой кавалер слегка волнуется, – улыбнулась Августа Джесси, глянув на дочку, – ладно, оставим вас наедине, – подтолкнула она вперёд коляску с Сиднеем.

Энтони посмотрел ей вслед, потом глянул на Джесси, хотел то-то сказать, но тут же растерялся и забыл все слова.

– Мне кажется, Вы немного волнуетесь, – улыбнулась Джесси, – не хотите ли прогуляться на нос корабля и обратно?

– С радостью, мисс Джесси, – кивнул мальчик и подал ей руку.

– Ого, – удивилась Джесси, взяв его под руку, – Вы прям как настоящий джентльмен, и я право польщена таким вниманием.

Они медленно направились в сторону носа «Титаника».

– А почему Вы так волнуетесь? – посмотрела Джесси на Энтони.

– Я … я право, боюсь… – не находил слов Энтони, – я боюсь показаться глупым…

Джесси рассмеялась.

– Боже, какой Вы смешной и милый! Да Вы не кажетесь мне глупым! Зря Вы себя так тираните!

– Правда? – посмотрел, чуть улыбнувшись на неё, Энтони, – и Вы не будете надо мной смеяться?

– Нет, – улыбнулась Джесси, – мне кажется, Вам больше понравилась компания моего младшего брата, чем старших? Вам нравится возиться с малышами?

– Что Вы, право! – ответил Энтони, – Гарри очень хороший, спокойный и умный. И с ним вовсе не надо возиться. Правда!

– А вот Чарли с Вами не согласился бы, – сказала Джесси, – хотя, как только я вас увидела вместе, то поняла, что ваша встреча не случайность.

– Как? – удивился Энтони, – то есть… я хотел сказать… почему Вы так думаете?

– Наверное Вы тоже мечтатель и фантазёр? – посмотрела на него Джесси, – мой брат, он сказки придумывает, и недавно начал рисовать.

– Сказки? – спросил Энтони.

– Да, – кивнула Джесси, – правда говорит, что это не он.

– То есть? – не понял Энтони.

– Он говорит, что придумывает их не он, а какой-то его друг, который приходит ночью и рассказывает ему разные интересные вещи.

– Вот как? – удивился Энтони, – может это… может это кто-то…

– Кто-то страшный? – рассмеялась Джесси, – вовсе нет! Нет никого! Гарри просто стесняется самого себя и для него, признаться что он лучше чем есть на самом деле, это натуральная пытка. Совсем недавно он придумал новую сказку, и даже записал её в тетрадку. Мама эту тетрадку спрятала и мы везём её с собой. Когда Гарри вырастет, мы ему её вернём и заставим напечатать книжку.

– Сказку? А какую? – спросил Энтони.

– Она называется «Маленький Принц»! – ответила Джесси.

– «Маленький Принц»??? – надрал воздуха в грудь Гарри, – этого не может быть!

– Почему? – удивилась Джесси.

– Я… я просто удивлён, что он в девять лет пишет сказки, – проговорил Энтони, – а он их раньше писал? – спросил он.

– Больше придумывал, – сказала Джесси.

– Наверное ему очень повезёт, – остановился Энтони и посмотрел на Джесси, – я не думал… я наверное ошибался в нём, принимая его за обычного мальчика.

– Конечно же он необычный! – улыбнулась Джесси, – он очень талантливый, только ему надо поверить в себя и ещё очень многому научиться. В Америке всё будет по другому! Вот увидите!

Энтони посмотрел в сторону, потом перевёл взгляд на Джесси.

– У него… как я понимаю… да, всё будет по другому, – вздохнул он, – знаете, мисс, – сказал Энтони как-то тихо и грустно, – жизнь очень коротка на самом деле, и порой мы не догадываемся насколько она может оказаться короткой. Я накопил несколько шиллингов и я очень хочу пригласить Вас в столовую, чтобы угостить мороженым. Я узнавал. Там сегодня есть мороженое и лимонад, в честь Пасхи.

– Вы серьёзно? – охнула Джесси, – я согласна… только…

Энтони кивнул.

– Вы не переживайте, мы скажем Вашей матушке, чтобы она не волновалась…

На прогулочную палубу, ту что была на носу, мальчики пришли уже ближе к вечеру. Они не спешили. Карл не успевал за Гарольдом и Фрэнки, прыгая на костылях. А те не хотели обижать нового друга. Гарольд, всю дорогу рвался ему помогать. Но Карл старался успевать и не подавал виду, что устал. И только перед лестницей остановился.

– Ты же не спустишься! – опомнился Фрэнки.

– Да, тут для меня высоко, – покачал головой Карл, но Гарольд взял его под руку.

– Давай мы тебя снесём?

– Я тяжёлый, наверное, – возразил Гарольду Карл.

На помощь пришли два пассажира, которые шли следом за ними. Они снесли Карла вниз. Там мальчики немного постояли, решая чем тут можно вообще заняться. Гарольд хотел было вернуться к лавочкам, но Фрэнки сразу же нашёл развлечение. Оно понравилось всем.

– Пойдём на нос! – громко объявил Фрэнки.

– А чего там? – спросил Гарольд.

– Матросы! И вперёд можно посмотреть! – уже рванул вперёд, но остановился и указал на нос «Титаника», Фрэнки.

– Красота! – вырвалось у Гарольда. Он вопросительно посмотрел на Карла. Карл глянул на него и кивнул.

На нос «Титаника» пассажиров не пускали, но матросов там было не меньше чем людей на прогулочной палубе. А ещё, любопытные знакомые и незнакомые ребята, от маленьких до подростков, облепили перегородки и висели на перилах.

Протиснувшись через них, друзья почти вылезли на нос, и уже открыли решётку, но тут же были остановлены боцманом.

– Вам тут нечего делать, – сказал он мальчикам, выгоняя их обратно на лестницу.

– Ну, мы хотим… – начал было Фрэнки.

– Можете постоять возле решётки, – строго ответил боцман, – с той стороны. А тут нельзя.

– Ладно, – Фрэнки виновато опустил глаза.

Мальчики встали за решёткой. Фрэнк с интересом разглядывал, как матросы сматывали канаты, а Гарольд смотрел вперёд, воображая, что «Титаник» летит по небу туда, за горизонт.[131]131
  Про этот случай рассказывает сам Фрэнк Голдсмит


[Закрыть]

Нос было видно хорошо и ему показалось, что «Титаник» действительно летит, а он сам улетает в небо вместе с ним, прямо к солнцу.

– Пошли… – прервал его мечты голос Фрэнки.

– Куда? – посмотрел Гарольд на друга.

– Куда-нибудь, – сказал Фрэнки.

– А куда тут идти? – вздохнул печально Гарольд. Фрэнки сбежал вниз, потом быстро поднялся наверх и снова сбежал вниз. Он не мог придумать, как снести вниз Карла. Карл просто стоял и смотрел себе под ноги, а Гарольд держал его под руку. Фрэнки искал хоть кого-нибудь, кто мог бы снести Карла вниз, но как назло тут были одни женщины и малыши.

Гарольд посмотрел на пассажиров и увидел неподалёку Чарли, в компании старших ребят.

– Эй! – крикнул он брату, – Чарли! Чарли! Помоги нам слезть вниз!

Но Чарли его не слышал. Фрэнки сообразил, чего именно хочет Гарольд. Он осмотрелся, но Чарли не увидел.

– Чарли!!! – завопил тогда Фрэнки на всю палубу.

Его крик здорово напугал людей, однако цель была достигнута. Чарли моментально, даже не подбежал, а подлетел к ним и глянул на Гарольда, потом на Фрэнки, оценил взглядом лестницу и уже хотел было сказать что-то неприятное в ответ, но заметил в руках у Карла костыли.

Он молча поднялся, так же молча поднял Карла и снёс мальчика вниз. Гарольд сбежал следом и встал рядом с Фрэнки.

– Вы что? С ума сошли его таскать за собой? – пожурил Фрэнки и Гарольда Чарли.

– А что? – не понял Гарольд его возмущения.

– Его наверное обыскались, – строго сказал Чарли Гарольду, – немедленно покажитесь его папе и маме. Они же знают, что он не может сам спускаться и подниматься по лестницам! Представляешь, что они передумали?

У Гарольда тревожно заколотилось сердце. Как раз об этом он и не подумал, и Карл половину дня провёл вместе с ним и Фрэнки.

Чарли отошёл, но потом вернулся.

– Давай я тебе помогу? – предложил он Карлу.

– Если тебя не затруднит, – обрадовался Карл.

Чарли занёс мальчика наверх, на променад, и пригрозив Гарольду пальцем, вернулся на палубу.

Гарольд вздохнул и виновато посмотрел на друга.

– Прости, Карл, теперь тебе из-за нас попадёт!

– Да ну, брось, – ответил ему Карл, – это из-за меня тебя брат ругал.

Гарольд махнул рукой.

– Пошли покажем тебя твоим папе и маме, а потом ещё погуляем там, где тебе разрешат?

– Это будет здорово! – улыбнулся Карл, – я давно уже ни с кем не гулял! Они обрадуются, что у меня теперь есть друзья!

Солнце покраснело и медленно опускалось за горизонт. На палубе, ватага мальчишек гоняла мяч.

– Давай сюда! Пас! – закричал Фрэнки, замахал руками и бросился к ним.

– Мне жаль, вам приходится со мной возиться, – сказал Карл, посмотрев вслед Фрэнки и затем на Гарольда, – если ты хочешь, то можешь идти играть, а я тут посижу, посмотрю.

– Да ну, брось, Карл! – ответил ему Гарольд, – если ты не можешь, то и я не буду, чтобы ты не расстраивался. Кроме того, мне не нравится футбол.

– Спасибо, – благодарно улыбнулся Карл.

В них полетел мяч. Следом за мячом прибежал Фрэнки, поймал его ещё на лету и подал с ноги мальчишкам. Те зашумели, а Фрэнки махнул Гарольду рукой.

– Идёшь в футбол играть?

– Не… – покрутил головой Гарольд, – мы тут посидим… или… или если что, найди нас… где-нибудь!

– Я, когда приеду в Америку, – громко сообщил Фрэнки, – вступлю в футбольную команду! И стану футболистом! Буду играть на стадионах! Обожаю стадионы! Там все кричат, радуются и так здорово, когда вот это – «Гооооол!» – попытался он изобразить шум толпы, но тут же осёкся, поняв, что выглядит смешно.

– Да? – задумался Гарольд и вздохнув отвёл глаза, – может быть…

– Хорошо! – крикнул, Фрэнки, – увидимся в каюте! Пока, Карл! Заходи тоже! – и побежал к друзьям.

Фрэнк был и похож на Гарольда, и не похож. И вообще Гарольд не понимал, как они могли так быстро подружиться, стать лучшими друзьями и найти что-то общее друг в друге, если этого общего у них вообще не было! Настолько они были разные.

Фрэнк был шумный, шустрый, быстрый и непоседа. Гарольд был полной противоположностью. Как чёрное и белое. Чтобы на что-то решиться, мальчику надо было долго думать и рассуждать с самим собой. В результате, конечно же, он ничего не мог довести до конца.

Фрэнку хватало пары минут, чтобы настроение изменилось. Гарольд, если обижался, то обижался надолго. Он, в своих размышлениях над планами, мог проходить целый день и результате ничего не сделать…

Фрэнк ориентировался в любой ситуации, нравилось ему это или не нравилось.

Если же чего-то не хотел Гарольд, то его невозможно было заставить это сделать. Как выражался папа, и мама была с ним согласна, – «На Гарольда где сядешь – там и слезешь!».

Вот и сейчас, ему просто не хотелось играть в футбол, потому что футбол он терпеть не мог… По крайней мере, так он считал.

Карл был больше похож на Гарольда. Он любил поговорить о чём-то и мог слушать Гарольда очень долго, с интересом и восхищением внимая каждому слову своего друга. А слушателей Гарольд очень любил. Ему их постоянно не хватало, потому что дома его никто не хотел слушать. А тут – целый Карл!

Они посидели на лавочке, немного помечтали, Гарольд делился своими мечтами и выдумывал на ходу целые истории, а потом сам слушал рассказы Карла про Швецию, про Америку и про то, как интересно в Монтане. Оказывается, Карл прожил в Америке целый год, а потом они уехали домой, в Швецию. Но папины сёстры уговорили их вернуться обратно и сейчас ехали вместе с ними.

– Наверное они любят тебя? – спросил Гарольд про тётушек Карла.

Карл поморщился.

– Они такие противные. Они скучные, и все разговоры только о Боге и заставляют молитвы читать, – вздохнул он скорее раздражённо, чем с сожалением, – а что мне их читать? Бог мне ногу не исцелил. А значит – нет Его! Был бы Бог, он бы не дал той вагонетке переехать меня!

– Чарли с тобой бы согласился, – кивнул уверенно Гарольд.

– Почему?

– А он тоже в Бога не верит.

– А ты как думаешь? Он есть? – посмотрел на друга Карл.

Гарольд замотал головой.

– Я не знаю. Я не помню, чтобы те, кто читает молитвы, делали что-то хорошее. Наверное нет…

…Солнце опустилось. На «Титанике» зажгли свет. За Карлом пришла мама, а Гарольд побрёл по палубе, любуясь не то себе под ноги, не то разглядывая вечерний океан. Вдруг, мальчик уткнулся в кого-то, не заметив перед своим носом человека.

– Ой… – испугавшись, остановился Гарольд.

– Да пустое, – обернулся к нему человек.

– Ой, здравствуйте! – улыбнулся вежливо Гарольд и так же вежливо начал оправдываться, – а я Вас знаю, вы в соседней каюте, с папой едете! Мне право неловко. Простите меня за мою нерасторопность…

– Да ладно тебе, Гарольд, – рассмеялся Виктор, – рад встрече! Не ожидал! Я и сам задумался, если честно.

Он протянул Гарольду руку совсем по-взрослому. Гарольд даже смутился. Он не привык, что взрослые первые здороваются с ним, и как-то неловко пожал руку Виктору.

– Гарри… – серьёзно ответил мальчик.

– Очень приятно, – ответил Виктор, – меня зовут Виктор фон Готт.

– Взаимно, сэр, – вежливо кивнул Гарольд.

– Ну вот, инцидент исчерпан, – сказал Виктор, – как насчёт идеи, чтобы немного прогуляться? Твой папа не будет тебя ругать?

– Что Вы! – ответил Гарольд, – он же Ваш друг теперь? Да и вообще, он никогда не ругает меня. Значит, не будет.

– И куда ты хотел бы пойти? – спросил Виктор.

– Я не знаю, – подумал и вздохнул Гарольд, – мне кажется, тут и идти некуда.

– Да уж, это точно, – ответил, усмехнувшись, Виктор, – знаешь, у меня к тебе есть предложение!

– Какое? – с интересом посмотрел на него Гарольд.

– Идём, проберёмся в Первый класс и там немного погуляем?

– А можно?

– Со мной – можно, – улыбнулся Виктор и поманил мальчика за собой.

В «Парижском Кафе» было тихо и даже почти пусто. За столиком, в другом конце зала, сидела пожилая пара, а официант скучал у стойки.

Виктор подал стюарду свои шинель и фуражку, а затем кепку и курточку Гарольда.

– Проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома, как ни в чём ни бывало, – подтолкнул в зал Гарольда Виктор.