Текст книги "Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Даниэла Стил

Соавторы: авторов Коллектив,Клайв Касслер,Владимир Лещенко,Лия Флеминг,Марина Юденич,Алма Катсу,Лес Мартин,Ольга Тропинина,Клаудия Грэй,Лорен Таршис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 331 страниц)

Когда толпа членов экипажа попыталась броситься на четырнадцатую шлюпку, один из людей Лайтлера, Лоу, выстрелил в воздух, а когда один человек вбежал на борт и спрятался под сиденьем, его вытащили, ударили и бросили на палубу.

Другой мужчина, отчаявшись, спрятался под женской шалью и проскользнул в лодку.

Было почти 1:30, не прошло и двух часов с момента столкновения корабля с айсбергом.

– Вы заметили, что сейчас все лодки заполнены? Первые были заполнены меньше чем наполовину, а эти – на полную или даже больше, – сказал Стед, – и посмотрите, сколько людей сейчас на шлюпочной палубе. Там становится тесно.

– Они должны были быть наверху, садиться в лодки, – заметил Говард, – но никто, похоже, не беспокоился.

– Думаю, если бы капитан Смит попросил их пойти с ним, они бы пошли. Мне кажется, он близок к тому, чтобы сойти с ума. А может, уже сошел.

– Тетушка Энни, тетушка Делора, – позвал Говард, увидев их, – скорее поднимайтесь на борт. Я думал, вы уже ушли. Поторопитесь.

– Это глупо. Здесь холодно, а шлюпка переполнена, – пожаловалась Энни.

Делора потянулась к Говарду:

– Ты будешь с нами?

– Я не могу. Там женщины и дети, но вы идите вперед. Я скоро прибуду с остальными.

Он использовал ту же ложь, что и другие мужчины.

– Глупости. Просто иди с нами, – сказала Делора. Ее глаза были огромными от страха, – и мы будем все вместе. Мне так жаль, что я дразнила тебя из-за твоей болезненности и страха, когда твои тревоги сбылись. Я напугана, Говард.

– О тетушка, здесь, в последний час, я обнаружил, что я не трус и могу что-то изменить, но я также видел... вещи... ужасные вещи, и если бы я написал о них и рассказал всему миру, я бы изменил мысли людей. Жаль, что все обнаруживается в последний час.

– Ты мрачен, Говард. Не могу поверить, что ты все еще говоришь о том, что пишешь глупости, и отказываешься сесть в лодку, – сказала Делора и отвернула лицо, отказываясь смотреть на него снова, раз уж он не хочет ехать с ними.

Энни кивнула, прижала пальцы к губам и, протянув руку, мысленно поцеловала его в щеку.

Джозеф Ларош усадил жену и двух очаровательных дочерей в лодку, укутав их одеялами.

– Идем с нами, Джозеф, – умоляла Жюльетта. Она была беременна, напугана и беспокоилась за девочек. Они не смогли забронировать билет на более ранний корабль до Гаити, откуда был родом Джозеф, потому что судовая линия не принимала детей в качестве пассажиров.

– Ты же знаешь, я не могу, – сказал он, улыбаясь. Они были пассажирами второго класса. – Нам повезло, что во втором классе есть место, Джульетта. Подумай о девочках.

– Но место есть.

– Места хватит и для женщин, и для детей, – напомнил он ей. Если уж на то пошло, он был образованным человеком с дипломом инженера из Франции: – Так что просто идите и будьте в безопасности. Я сяду в лодку позже и встречу вас на борту нашего спасательного корабля.

Джульетта огляделась по сторонам:

– Они позволят тебе...

К сожалению, Джозеф перешел к сути:

– Никаких мужчин.

И дорогая, конечно, чернокожему мужчине не дадут места, поскольку здесь останавливаются богатые белые мужчины. Ты это знаешь. А теперь иди и позаботься о себе, и мы увидимся...

Он отошел и заставил себя отвернуться и идти прочь, пока не затерялся в толпе и не услышал, как она зовет его по имени.

На одном из сидений сидела женщина по имени Элис, которую привез на корабль семейный шофер, мистер Суэйн. Когда начались неприятности, Элис спустилась под палубу за горничной, кухаркой и шофером, прихватив с собой самого младшего из детей семьи, Тревора, которому было всего одиннадцать месяцев. Мистер Суэйн проследил, чтобы кухарка и горничная поднялись на борт спасательной шлюпки, а затем помог Алисе и хозяину Тревора Эллисону подняться на борт шлюпки № 11, тепло укрыв их одеялом.

Она не знала, что родители ребенка отчаянно ищут Тревора и не собираются покидать корабль.

Дэниелс увидела девочку с одеялом в руках.

– О, ребенок должен идти.

Он взял сверток и бросил его одной из женщин в спасательной шлюпке. Поднимайтесь на борт.

Эдит Розенбаум в ярости топнула ногой:

– Я не хочу садиться в эту ужасную лодку.

Вы забрали мою свинью!

Она забралась в лодку, чтобы достать свою игрушечную свинью, но Мердок успел спустить лодку, прежде чем женщина смогла выбраться из нее со своей мягкой игрушкой.

Дэниелс хихикнул и пожал плечами, глядя на своих друзей.

Стед похлопал его по спине:

– Хорошее шоу.

– Похоже, у нас почти нет времени.

Джон Астор подошел к маленькой группе.

– О сэр, мы найдем для вас место, – начал Дэниелс.

– Боюсь, уже слишком поздно. У мистера Лайтоллера есть оружие, и он и его люди застрелят любого, кто попытается взойти на борт, – усмехнулся он. – Когда это случилось, я отнесся к этому с пониманием и сказал, что находиться на корабле безопаснее, чем садиться в спасательную шлюпку, а ведь это глупые вещи.

– Никто не мог в это поверить, сэр, – сказал Говард.

– О, но вы предупреждали меня. Похоже, это моя глупость, – сказал Астор.

– Мы с Мэдди сидели на механических лошадях в спортзале, и я вскрыл спасательный жилет своим маленьким ножом, чтобы показать ей его внутренности и то, как он сделан. Ей было очень интересно, – сказал Астор.

– Где миссис Астор? – спросила Дженни.

– Я проводил ее до четвертой шлюпки, но мне отказали в просьбе присоединиться к ней. Она, видите ли, в деликатном положении. Но я сказал ей, что увижусь с ней, когда нас спасут, и, таким образом, я замечательно ей солгал.

– Пойдемте с нами к Мердоку. Он нас всех пропустит, – сказал Говард. Он говорил это уже столько раз, но никто не принимал приглашения.

– Думаю, нет, общественное мнение и все такое. Я буду джентльменом и, возможно, сяду на более позднее судно, но вы, молодые люди, должны пройти на борт. – Он сделал паузу. – Я видел, как один человек передал двух детей, но не взошел на борт. А когда шлюпка оказалась на воде, знаете ли вы, что восемь человек в панике прыгнули в воду. Семь из них выплыли и были схвачены, бедные, замерзшие дьяволы. А вот восьмой, вы мне не поверите...

Стед приподнял бровь,

– Еще как поверим, сэр, ведь за эту ночь мы видели много невозможного.

Астор на мгновение прислушался к оркестру, который переместился на верхнюю палубу, чтобы сыграть задорные мелодии в стиле регтайм.

– Прекрасно. О, я видел, как появились эти веревочные твари, только они были зеленоватого цвета, и на конце каждого отростка было семь или восемь... у них была зубастая пасть, как у какой-то собаки, с клыками и мощным оскалом. Это было ужасно, и беднягу утащили под воду, когда шлюпка отчалила. Со своего места я мог видеть кровавую поверхность, которая поднималась пузырями.

– Ох, – сказал Джон Мортон.

– Да. Невозможно и чудовищно, и я надеюсь не встретить обладателей таких придатков, но это было очень любопытно. Теперь я думаю забыть о подобном; пойду выпью самого лучшего виски, какое только смогу найти.

– Но, сэр... – начал Говард.

– Сэр, я боюсь, что кое-что из написанного мною давным-давно действительно имеет место в реальности. Я надеюсь, что в своих произведениях вы предупреждаете и просвещаете, но не позволяете им переходить границы.

– Боюсь, я никогда не встречу другого такого джентльмена, как Джон Астор, – заявил Джон Мортон.

– Согласен, – заметил Стед.

Группа поспешила к Мердоку, который кричал на группу решительно настроенных стюардов и суровых людей третьего класса, решивших броситься на судно и попытаться захватить его.

Морская вода хлынула на палубу "А".

На борту оставалось еще пятнадцать сотен человек. Двое мужчин, Говард, и его друзья, которые ничего не знали, бросились на помощь. Действуя сообща, они сдерживали мужчин, чтобы женщины могли подняться на борт. Пара неизвестных вытаскивала стюардов и других мужчин, которые пытались заползти под сиденья, и била их по лицу.

– Дайте дамам подняться на борт.

Один из офицеров начал стрелять из пистолета; несколько раз он попал в цель, и раненые разбежались. Большинство трусов убежали с погрузочной площадки. Мердок поблагодарил тех, кто помог ему, и попросил их остаться на случай, если это повторится.

Снова появился Брюс Исмей, владелец компании "Уайт Стар Шиппинг", все еще в постельном белье, но он принес на руках завернутых в одеяла детей, и все больше женщин и детей последовали за ним, как за дудочником. Он поднялся на борт, держа на руках детей, и сел рядом с женщинами. Похоже, он был в шоке.

Говард и Джон задались вопросом, что видел бедняга, спасая женщин и детей.

– Есть еще женщины? Кто-нибудь? – воскликнул Мердок. Никто не откликнулся, и он предложил группе подняться на борт: – Вы можете грести. Мне нужны гребцы для этой лодки, а у меня нет способного матроса, чтобы посадить его в лодку.

Говард, Джон, Дженни и Питер, а также двое других мужчин, которые могли помочь, сели в лодку, названную С. Говард сел в нее, потому что ему нужно было написать обо всем, что он видел; он должен был рассказать об этом миру.

Джон Мортон поднялся на борт, потому что, перейдя вброд ледяную воду, он знал, что будет страдать от того, что его назовут трусом, и жить без уважения, но он больше не войдет в эту ужасную ледяную воду.

Питер Кавендар отправился с дочерью, зная, что она никогда не пойдет без него.

– Подождите. Что это? Садитесь в лодку, – потребовал Джон от остальных друзей.

Братья Перри, Эдвард и Джеймс, с гордым видом отказались.

– Мы должны посмотреть, сможем ли мы набрать еще женщин и убедиться, что, когда корабль пойдет ко дну, нам будет на чем плыть. У нас еще много работы.

– Это не ваша работа, – сказал Говард.

Джеймс пожал плечами:

– Но мы можем сделать это хорошо.

Мы достанем шезлонги и больше спасательных жилетов, и, возможно, сможем спасти больше людей. У нас это хорошо получается.

– Стед, перестань, – позвал Питер Кавендар, – ты не обязан оставаться. Пойдем с нами, и дело с концом.

– Я не могу. Я должен увидеть все отсюда; мне любопытно, и я могу быть полезен. А ты иди пиши рассказы, Говард. Теперь твоя очередь писать, и я думаю, тебе есть что рассказать. Пиши, публикуйся и будь молодцом.

– Не будь глупцом, Стед.

Питер Кавендар стиснул челюсти.

– Мы возьмем столы и используем их как маленькие плоты, и вы увидите, как мы плывем, а через некоторое время прибудут спасательные корабли. Тогда и увидимся.

Он махнул рукой и пошел прочь, прежде чем они успели с ним поспорить. Он остановился и обернулся со злобной ухмылкой.

Дженни плакала, прижавшись к плечу отца.

Стед широко раскинул руки и сказал:

– Моя судьба.

Дэниелс покачал головой.

– Я – стюард, и свою работу я буду выполнять. Час назад я был слаб и простодушен, но приключения с вами сделали меня уверенным в себе и готовым выполнить свою работу мастерски. Благодарю вас, господа, но я и не надеялся покинуть корабль.

шлюпка была спущена.

Глава 7: Факты

Мужчины, которые оставались у котлов, чтобы поддерживать свет, утонули на нижних палубах.

Пять роялей, ашина для приготовления мармелада, 3500 мешков с почтой, автомобиль "Рено", тридцать ящиков с оборудованием Сполдинга, копия "Рубайят" Омара Хайяма, украшенная 1500 драгоценными камнями в золотой оправе, и четыре ящика опиума – все это было потеряно на нижних палубах.

Те из третьего и второго классов, кто не смог попасть на шлюпочную палубу из-за существ или запертых ворот, утонули в своих комнатах, некоторые свернулись калачиком на кроватях, обняв друг друга. Так же поступили и некоторые члены экипажа.

Томас Эндрюс, архитектор "Титаника", сидел в курительной комнате и смотрел в пространство, встречая свой конец. Он был крайне разочарован исходом плавания.

Капитан Смит успокоил людей в комнате Маркони и сказал им: – Каждый сам за себя.

Его взгляд был устремлен вдаль. Он остался на мостике.

Джон Астор и несколько его друзей, одетых в элегантные вечерние костюмы, некоторые в одиночку, а некоторые с женами, наслаждались спиртными напитками, а многие из мужчин курили сигары. Они сидели в креслах на палубе и слушали игру оркестра.

Никто из оркестра не выжил.

Восемь тысяч сигар были потеряны.

Когда палубу "А" затопило в носовой части, все побежали на корму "А" или на корму шлюпочных палуб.

На корабле оставалось 1500 человек, и сотни из них находились на верхних палубах, бежали, толкались, падали. Некоторые были раздавлены сотнями ног. Нос погрузился в воду. Оркестр перестал играть.

Шлюпки А и B соскользнули с крюков и упали в воду, когда передняя воронка отломилась, раздавив всех, кто находился впереди нее. Массивная, она упала и отправила шлюпки А и В в дрейф, а также смыла спасательные шлюпки, которые только что были спущены, прочь от корабля. Несколько человек, упавших в воду или не добежавших до кормы, были раздавлены. Кровь и расплющенные люди были разбросаны по скользкой от масла воде.

Необычно тихая и мягкая погода привела к тому, что ледники раскололись, и поэтому образовались ледяные поля. С другой стороны, спокойная вода была лучше для тех, кто находился в спасательных шлюпках, поскольку их не швыряло бурными волнами.

Из всех, кто был на борту, выжило менее трети.

Одним из самых трагических событий было то, что Бесси и Лорейн Эллисон были на шестой лодке и ушли, когда Бесси услышала, что ее муж Хадсон был на другой лодке. Во время поисков она нашла его. Вместе они повсюду искали своего сына Тревора, опасаясь, что он затерялся в толпе.

Когда спустили последнюю лодку и перед тем, как вода хлынула на палубу, Хадсон и Бесси встретили своего шофера Джорджа Свейна, который сказал им, что позаботился о горничной и поваре, а затем отправил медсестру Элис в одиннадцатую лодку. Тревор был в безопасности в ее объятиях.

– О Боже, мы не на борту лодки, и уже слишком поздно, – тихо сказала Бесси.

– О, Бесси, – Хадсон промокнул слезы на ее щеке. Его жена и маленькая дочь погибнут вместе с ним.

– Спасибо, Джордж. Мой красавец-сын в безопасности, – сказала Бесси, – и, Хад, мы вместе. Дай Бог нам покоя, пока мы вместе совершаем это путешествие.

Бесси стояла в объятиях мужа, держа на руках Лорейн. Джордж Суэйн стоял по другую сторону от Бесси, защищая ее. Она прижимала к себе свою маленькую дочь и с улыбкой смотрела на море.

Лорейн была единственным ребенком из первого класса, который погиб; Бесси была одной из четырех женщин из первого класса, потерявших свою жизнь.

Погибли несколько кур и петух, а также домашняя канарейка. Утонуло до десяти собак, и когда шлюпки собрали останки погибших, они обнаружили утонувшую женщину, которая все еще держалась за свою собаку; она оставалась со своим питомцем до самого конца.

Талисман "Титаника", кошка по имени Дженни, погибла вместе со своим недельным потомством котят.

Американское и британское расследования согласились с тем, что на борту было слишком мало спасательных шлюпок, но возложили вину, в основном, на капитана Смита, сославшись на чрезмерную скорость корабля, нежелание прислушаться к предупреждениям о ледоставе и недостаточную подготовку по использованию спасательных шлюпок.

В течение двадцати минут почти все выжившие, плававшие в океанской воде, были мертвы. Однако, как ни странно, трое мужчин были спасены почти через час после погружения в воду, что стало настоящей загадкой, как такое возможно. Они выжили, забравшись на обломки корабля.

Один из них был японцем, который привязал себя к двери. Волны накрыли его, и он почти замерз. Командовавший им офицер Лоу заметил, что это всего лишь "японец" и не стоит усилий, но передумал, и они втащили его в лодку.

Как только мужчина вылез из воды, он воспрянул духом и, увидев, что один из гребцов слаб и ранен, оттолкнул его в сторону и сам взялся за весло, умело гребя.

Лоу сразу же извинился и сказал, что этот человек стоит десяти членов экипажа "Титаника".

Почти каждый выживший рассказал о каком-то героическом поступке другого.

Мужчины и женщины проявили лучшие качества человечества.

Глава 8: «Титаник» потерян

Те, кого раздавило тяжелой воронкой, окрасили воду в красный цвет своей кровью; это было настолько жуткое зрелище, насколько можно себе представить.

Падая в воду, люди заметили две лодки, которые наконец освободились и поплыли к ним. Кто-то выплыл, а кто-то нет. Те, кто был ранен или обессилен, держались за борта шлюпок, но через десять-пятнадцать минут замерзали или получали сердечные приступы.

На носу раздался грохот механизмов, и, возможно, чудовища зарычали от злости. Огни погасли. Корабль с мощным стоном раскололся на две части, и носовая часть со всеми механизмами погрузилась на дно моря.

Все, кто был в конце, погрузились в море. Корма плавала там на воде, всего лишь половина корабля, но она быстро заполнилась водой. Те, кто был на нем, а их были сотни, в те драгоценные секунды поняли, что корму зальет водой, так как ее вывернуло, и она соскользнет в воду. Некоторые спрыгнули, предпочтя холодную воду падению с большой высоты.

Открытая часть мало-помалу наклонялась в сторону моря, пока тоже не оказалась почти прямо в воде. Мужчины, женщины и палубная утварь скользили по палубам и падали в воду. Некоторые держались за перила, которые находились на высоте нескольких сотен футов. Все с криком упали. Некоторые держались до тех пор, пока корма не опустилась в ледяное море.

Когда-то это был огромный корабль длиной более восьмисот футов, величественно плывущий по воде, освещенный, обставленный самым дорогим декором и перевозивший дорогой груз. Теперь же на поверхности воды в темноте плавали несколько сотен тел, а "Титаник" оседал в водной могиле на глубине более двенадцати тысяч футов.

Для многих это было похоже на то, как заканчивается прекрасный сон. Но начинался кошмар.

Глава 9: Шлюпка номер семь

Сначала раздались сотни голосов, зовущих на помощь. Те, кто попадал в воду, испытывали внезапный шок; затем они начинали дрожать и теряли контроль над собой, так как их конечности замерзали. Однако если у них не было спасательного жилета, они уже не могли держаться на воде и тонули, а без спасательных жилетов их было не более нескольких человек.

Кроме утопления, пассажиры умирали и другими способами. Большинство замерзали насмерть через десять или пятнадцать минут пребывания в холодной воде; они страдали от острой колющей боли, пока не умирали.

Несколько человек умерли от сердечных приступов, вызванных шоком или страхом. У многих были сломаны ноги, руки, ребра и даже шеи, но все зависело от того, где они находились, когда падали в воду. Если они держались за поручни на корме, то падали на двести футов, и их кости трещали, как сучья.

Некоторых пассажиров убила первая воронка, но остальные три воронки раздавили многих, убив или тяжело ранив их. Несколько мертвых тел плавали среди живых, покачиваясь в ледяной воде.

Экипаж Хогга сказал пассажирам, что они будут искать выживших в воде. Он и другие мужчины изо всех сил налегали на весла, не обращая внимания на тех, кто протестовал против возвращения к обломкам. В спасательной шлюпке плавали обломки мебели, шезлонги, постельное белье и всевозможный хлам, который только можно себе представить.

– Они нас завалят, – сказала Мэгги Дарби. Ее мужем был раненый Льюис Дарби, на которого под палубой напали рыбы. – И нам придется грести к спасательному судну за Льюисом.

Она непрерывно плакала, глядя на воду; их маленькая лампа освещала лишь небольшую часть пространства, но вид был ужасающим.

Хогг был в замешательстве:

– Вы видите спасательный корабль?

Женщина, плававшая в воде, подняла голову, ее замерзшие волосы стали почти сплошным куском; она протянула посиневшие пальцы к лодке. Ее стон был глубоким и непрерывным, как страдание. Ее глаза застыли в открытом взгляде. Ее губы и язык уже не двигались от холода. Ее бледно-розовое платье из шелка было довольно тонким.

– Я согласна. Мы не можем вернуться, – запротестовала Кэролайн Прескотт. – Что с ними?

– Вода чуть ниже нуля, мэм. Что с ними не так, так это то, что они умирают. Соленая вода может опускаться ниже нуля и оставаться водой, а не льдом.

По левому борту на спине плавал человек с руками, вывернутыми назад, сломанными по суставам и костям, так что руки двигались как бескостные, словно рыхлые щупальца. На лбу у него зияла страшная рана, но кровь не текла – она застыла. Еще более удручающим было то, что, умирая, он стонал и скулил. Пятнадцать минут в воде стали для него адом на всю жизнь.

За шезлонг цеплялась женщина, ее пальцы напоминали синие когти. Она была жесткой и негибкой, как сам лед. Ее лицо было маской боли и страха. Несколько человек лежали на шезлонгах или столах, застыв в статуях.

Хогг и Джуэлл продолжали грести назад среди тел.

– Помогите мне, – позвал мужчина.

– Мы почти поймали тебя.

Хогг и другие мужчины подняли его на борт, сняли с него промокшую одежду и укутали в ковры, одеяла и все, что смогли найти. Он не мог стоять или разгибать свое почти замерзшее тело. Он дрожал и неудержимо трясся, а его глаза закатились от боли. Хогг задался вопросом, выживет ли он; наверняка он лишится придатков и плоти из-за обморожения.

Хогг потянулся к другому человеку, и они с остальными мужчинами подняли его, но уронили с шокированным воплем, с отвращением вытирая руки о грудь; он покачивался на месте с изуродованной нижней половиной, а другой части не было. В таком же состоянии находились еще трое. Им не терпелось дотянуться до любого, кто не двигался и не издавал звуков.

– Что с ними случилось? – спросила одна из женщин. Она была так напугана, что забралась бы на пол лодки, если бы там не было немного воды.

– Большая рыба, – пробормотал Льюис, – маленькая рыба. Они все здесь. Если немного подождать, они приплывут и сожрут нас. До этого он не говорил, а только плакал от боли, так как в ногу, куда его укусили, попал какой-то яд. Рана болела так, словно кто-то вонзил нож в его сырую плоть, она горела и пульсировала. Ему казалось, что яд проникает в ногу. У Льюиса поднялась высокая температура.

Его жена пыталась успокоить его. Она не знала, что с его ногой, кроме того, что она страшно кровоточила и это случилось под палубой. Однако если бы он не был ранен, его бы оставили тонуть.

– Это лихорадка. А теперь отдохни.

– Вы не видели мою ногу? Рыба пыталась меня съесть, – стонал Льюис. Его брови были лихорадочно розовыми.

Веллер, помощник матроса, покачал головой:

– Это сделала не большая и не маленькая рыба.

Это просто от крушения в море.

– Элло?

– Там. Греби, – сказал Веллер, – у нас есть живой.

Они вытащили из холодной воды мужчину и женщину. Они были похожи на две одетые в мороз статуи из белого и голубого мрамора. Оба были стюардами.

Когда они вытащили из моря еще одного человека, он вырвался из их рук в брызгах ярко-красной крови.

Хогг закричал, упав обратно в лодку и все еще держась за синеватую руку и плечо, но остального человека уже не было. Эрик Дигби в страхе вскочил на ноги, и волны от чего-то большого раскачали лодку так, что он упал за борт в море.

– Плыви, парень, – позвал Хогг. Он бросил руку и кисть в воду.

Мегаладон повернулся и всплыл на поверхность, так что теперь они могли видеть его спину, плавники, хвост и огромную пасть, полную зубов. Подплывая к ним, он выхватывал тела из воды и заглатывал их целиком, словно кит, поедающий криль.

Все закричали.

В такой огромной пасти акулы могла бы уместиться шлюпка. Он мог бы проглотить лодку одним махом, но, похоже, не захотел есть дерево спасательной шлюпки и вместо этого заглатывал замерзающих в воде людей.

Эрик Дигби застонал от боли, которую причиняла ему вода, беспомощно протянул руку и ждал спасения, но оставшиеся в лодке были так напуганы, что не гребли к нему, а сидели, держа весла как оружие.

Их головы качались туда-сюда, наблюдая за водой. Могучая акула схватила Эрика Дигби за талию, и тот долго кричал, пока акула тащила его за собой, насадив на гигантский зуб.

Одна из женщин упала в обморок.

– Дигби, Дигби... – тихо позвал Хогг.

– Сделайте что-нибудь, – потребовала Кэролайн Прескотт.

– Да я и сам не знаю, что делать, – сказал Уэллер, его глаза стали огромными от страха. Его акцент стал более выраженным от волнения. – Помогите мне вытащить этого человека из воды, хорошо?

Они вытащили из воды еще одного человека, который был не только жив, но и визжал от ужаса, наблюдая за гигантской рыбой. Он безумно брыкался, пытаясь забраться в лодку.

Акула снова приблизилась, задевая нос и царапая краску с правого борта; пассажиры сдвинулись с места.

– Хогг предупредил их, но они не прислушались к его совету. Семья Прескотт сгрудилась сзади, прижавшись к Мэгги Дарби и ее раненому мужу. Женщина поправила девочку Бернис, которая потеряла руку в результате какого-то несчастного случая.

– Сядьте.

– Сделайте что-нибудь, – снова закричал кто-то.

– Хватит кучковаться. Идите сюда. Быстрее, – сказал Хогг.

Акула снова задрала нос, дразня свою добычу своим огромным рылом.

Те, кто был на корме, вывалились из лодки. Тех, кто остался в лодке, обдало брызгами, и многие упали внутрь. Они были потрясены тем, что вода обжигала их кожу. Капли были болезненны, как уколы раскаленной иглой. Они падали друг на друга, стараясь избежать брызг.

Хогг застонал, а Джуэлл вскрикнула. Бернис так и не проснулась, а Льюису, похоже, было все равно; на самом деле вода охлаждала его жар и успокаивала отравленную ногу. Ему было все равно, что он находится в воде. Льюис и Бернис, сильно пострадавшие и не надевшие спасательных жилетов, начали тонуть и были укушены, прежде чем успели погрузиться очень глубоко. На поверхности воды появились красные пузырьки.

– Давай, подлый ублюдок. Я выколю тебе глаза, – крикнул Веллер.

В ответ левиафан пронесся мимо, хватая неподвижно плывущие тела, а также Мэгги Дарби и мужчин Прескоттов. Кэролайн Прескотт застонала и попыталась ударить существо, когда оно проплывало мимо нее, но только успела ободрать руки о его грубую кожу.

– Мы придем за тобой, – пообещал Уэллер, – мы тебя не оставим.

Кэролайн Прескотт закричала еще сильнее, когда боль от потери семьи и боли в теле заполнила ее разум. Она подняла окровавленные руки, кожа на которых была так исцарапана, что она едва могла выдержать дополнительную агонию.

Мегаладон проглотил Кэролайн Прескотт и продолжал надвигаться, ударяясь огромной пастью о спасательную шлюпку. Три женщины вывалились наружу и попали в его пасть. Быстро нырнув и взмахнув хвостом, он поплыл прочь, собирая новых мертвецов.

Мужчины повернули лодку. Уэллер покачал головой и что-то пробормотал про себя.

Маргарет Хейс прижала к себе свою собаку Леди, а Дороти Гибсон закрыла лицо руками и заплакала, услышав призывы о помощи.

Пока они нашли на плаву еще пятерых выживших, двое быстро умерли на прохладном воздухе. Мужчины гребли изо всех сил, оставляя тела позади и мрачно надеясь, что акула будет держаться подальше, съест мертвых и умирающих и оставит их в покое.

Если бы акула всерьез собиралась напасть на них, она могла бы раздробить маленькую лодку на спички и съесть их. Хотя они понесли потери, им повезло. Возможно, чудовище просто играло с ними в дьявольскую игру.

Гребя изо всех сил и оставляя позади мертвых, они успокоились. Одна из женщин горько плакала о своем муже, которого она оставила.

– Но, может быть, он нашел более позднюю лодку?

Хогг кивнул:

– Конечно, мэм. Я уверен, что многие присоединятся к нам, когда мы спасемся.

– Надеюсь, это произойдет скоро. Клянусь, но я вот-вот отморожу себе н... нос, – усмехнулся Веллер. Его пассажиры, только что проплывшие по полю мертвых и умирающих, были на удивление спокойны.

– Кровавая повязка. Кто-то ранен? – спросил Джуэл. В его голове мелькнула мысль о рыжеволосой молодой женщине, ее лицо было искажено болью, а плечо обмотано красной тканью, но это была лишь мимолетная мысль. Он не знал, почему ему вообще пришло такое в голову. Несомненно, это было от волнения.

Они почти не вспоминали о других событиях, постигших их столь ужасным образом, сосредоточившись на кораблекрушении. Что касается погибших, то они помнили, что те замерзли, а некоторые семьи в лодке стояли и, как они полагали, упали за борт и утонули, но память была туманной. По мере того как они гребли дальше от обломков, они помнили все меньше.

– Смотрите! – Хогг чуть не перевалился через борт, собирая в лодку неожиданно выжившего. Это был Ригель, собака первого помощника. Как ньюфаундленд мистера Уайльда оказался в море, они не могли предположить, но высушили его и погладили. Некоторые сразу же полюбили Ригеля, ведь он показал свою силу, просто выжив.

Воспоминания, подобно туману, от которого они спасались, улетучивались, пока никто не вспомнил, что вообще видел большую рыбу. Они бы посмеялись над этой идеей, если бы не были так расстроены из-за потопления корабля и многочисленных потерь.