Текст книги ""Фантастика 2025-118". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Татьяна Андрианова

Соавторы: Евгения Чепенко,Олег Ковальчук,Руслан Агишев,Анастасия Андрианова,Иван Прохоров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 180 (всего у книги 351 страниц)

–    Ты такая узкая и влажная, – едва слышно проговорил я, и увидел, как широко распахнулись темные глаза. Золото затопило их на доли секунды, а потом исчезло, и она вновь задрожала.

–    Тебе нравится? – Если она подумала, что это все, что я произнес вслух, то глубоко заблуждалась.

Новая вспышка страха разожгла ее страсть еще сильнее. Она выгнулась и хрипло выдохнула:

–     Миэлке.

Глава десятая

Илмера Селене

Что он делает? Что он...

Его поцелуи были такими властными, совсем незнакомыми, но потрясающими. Движения его пальцев во мне не были грубыми, но такими жесткими, резкими, они сводили с ума.

–     Тебе нравится, Селене? – повторил он настойчиво.

Свой голос я услышала будто со стороны. Это походило на всхлип:

–Да.

–     Ты больше ничего не станешь скрывать от меня?

Он что, наказывает меня?

–    Нет. Да, – я попыталась справиться с хаотичным потоком мыслей, ища правильное понятие для ответа. – Не стану.

Что происходит?

–     Хорошая девочка.

Тело пронзила вспышка острого наслаждения смешанная с недоверием и возмущением. Он меня хвалит за послушание? Я...

–    Гле-эб, – непроизвольно вырвалось у меня. Он, кажется, погрузил в меня еще один палец или сменил манеру движения – я была слишком захвачена водоворотом блаженства, чтобы разобраться, что именно произошло.

–    Да? – Он улыбался. Я чувствовала его улыбку на своих губах. – Хочешь больше?

Хочу! Я могла бы произнести это вслух, но он целовал меня снова и так же настойчиво. Иммэдар, он обладал мной буквально и целиком: его язык проникал в мой рот, его рука была между моих ног. Он подавлял. Владел мной. И мне это нравилось! Во имя Эолуум, мужчина, возьми меня! Из груди вырвались рыдания. Я больше не могла выносить эту пытку.

И вдруг он покинул меня. Я вздрогнула от прикосновения прохладного воздуха к телу там, где только что был он. Испуганная таким поворотом, я открыла глаза и счастливо выдохнула. Он не ушел, он лишь сел, чтобы снять скафандр.

Эти заклепки. Я подалась к Глебу, желая помочь ему повернуть поскорее все, но он почему-то поймал мои руки, опрокинул меня обратно на сиденье и навис сверху.

–     Я разрешал тебе вставать? – Он совсем не шутил и не играл.

–    Нет, – неуверенно проговорила я. Он сердится на меня? Или нет? Что происходит?

Иммэдар коснулся моих губ легким бережным поцелуем.

–    Жди. – В голубых глазах горел странный огонь, которого прежде никогда не было.

Нарочито медленно он уложил мои руки у меня над головой, с нескрываемым восхищением оглядел меня от макушки до пят и только после этого вернулся к своему скафандру. Страшась пошевелиться, я так и лежала, дожидаясь его. И было в этом страхе и ожидании нечто безумное: я получала удовольствие от своей позы, от своего подчинения воле Глеба. Дрожь все так же волнами проходила по телу. Заниматься со мной любовью, доводить до исступления он мог, не прикасаясь ко мне. Теперь я это знала.

Он не торопился, а когда, наконец, избавился от скафандра, то все так же плавно, не спеша, вернулся к моим губам. Его правая ладонь заскользила по моему бедру, а левая прижала мои запястья к подголовнику. В порыве нетерпения я раздвинула ноги и тут же испуганно взглянула ему в глаза. Вдруг он опять накажет, заставит ждать? Я не хочу!

–    Хорошая девочка, – улыбнулся он, прежде чем одним сильным движением войти в меня.

Я зажмурилась и закричала.

–    Моя нейри, – его голос у моего виска звучал так мягко. Меня трясло. Я не помнила себя, не понимала, что чувствую и что делаю, я лишь слышала его и подчинялась.

–     Громче, нейри.

Он такой великолепный, такой несравненный!

Кажется, я снова и снова до хрипоты повторяла «Иммэдар». Он мучил меня, изводил и не отпускал. Такой большой, такой сильный. Я ведь никогда не умела сопротивляться ему по-настоящему. Какой победы он хотел снова? Из груди вырывались то стоны, то рыдания.

–    Селене, – с этим шепотом он снял железный контроль и я, наконец, получила свое дикое живое пламя. Во имя Эолуум, как этот мужчина кончает!

Я исполню любой его приказ, любой каприз, я убью за него, я умру за него!

Тяжело дыша, он отпустил мои запястья и прижался губами к моему виску.

–    Я люблю тебя, Селене. – Шепот был едва различимым, но от него у меня по телу мурашки пошли.

Почему я не умею быть такой, как он? Не могу выразить ему свои чувства так же ярко? Все, что у меня есть, это мои слова, но их же всегда не хватает, они всегда слишком пресные в сравнении с эмоциями. Когда-то я полагала, что могу все пояснить с помощью языка, – наивная. Впервые за все время с Глебом мне вдруг стало немного страшно. Что если на пути нам встретится девушка, земная девушка, способная быть таким же пламенем? Если она вспыхнет для него и затмит меня? Нет, я знаю, Иммэдар никогда не оставит меня и не предаст, но что если глубоко внутри он будет испытывать влечение к другой? Я не хочу так!

–    Ты снова боишься, – мягко проговорил Глеб и погладил пальцами мою скулу, потом очертил линию губ. – Чего испугалась, моя Селене?

–     Чертовы глаза, – зло выдохнула я на русском. Постоянно меня сдают ему.

–    Ирра Илмера! – с притворным негодованием проговорил Глеб и рассмеялся. – Я научил тебя плохому – мы это еще обсудим. Чего ты боишься?

Он приподнялся на локте и ласково оглядел мое лицо.

И как ему пояснить? А ведь я только что обещала не скрывать больше ничего.

–    Боюсь, что ты меня разлюбишь, – сказать это было неимоверно сложно, хотя со стороны могло показаться иначе.

Глеб выглядел пораженным, у него даже смешок недоверчивый вырвался.

–     Что? Почему? – Еще и заулыбался.

Его реакция причинила боль.

–     Потому что я не умею как ты. Я умею только говорить, и все.

Он перестал улыбаться и нахмурился.

–    Мы же вроде как это уже обсуждали, – он говорил мягко с нежностью, но боль почему-то не отступала. – Селене, я знаю тебя всю и очень люблю!

Досада заполнила разум. Я все испортила. Он такой потрясающий, принял мои слезы, мою слабость, и был такой восхитительный, с ума сводящий секс, а я все испортила!

–     Глупенькая...

Он сказал это все с той же нежностью, но меня как будто волной накрыл гнев. Что он себе позволяет? Я сердито выдохнула и попыталась выбраться из-под него. Глеб поймал меня за талию и прижал к себе.

–     Далеко собралась?

Я чувствовала спиной его вздымающуюся грудь, мое бедро упиралось ему в пах. С плохо скрываемым удивлением я отметила, что он снова меня хочет.

–    Селене, – он очертил кончиком языка контур моего уха, а после прикусил мочку. Я попыталась справиться с телом, что предательски желало выгнуться в ответ на ласку. – Во-первых, ты обнаженная на улицу не пойдешь. Я сам достану из багажа вещи.

От его слов внутри все загорелось. Иммэдар снова делал это со мной: распалял одной единственной фразой, одним движением.

–    Во-вторых, – продолжил Глеб, – мне нужен совет моего лингвиста-психолога по поводу странного поведения моей женщины.

Я растерянно замерла и открьла рот, намереваясь возразить, но тут же его закрьла. Усталый, расстроенный вздох получился сам собой.

–    Она рано потеряла мать, – неуверенно начала я. – Поэтому не по возрасту следовала правилам зрелости. Развитые тала, тем более ирра, независимы, неуязвимы, ничего не боятся. Но один чистокровный всегда знает о ней больше, а потом видит ее слабой и плачущей.

Глеб крепче прижал меня к себе, поцеловал волосы за ухом. Я попыталась справиться с подступающими слезами.

–    А еще этот чистокровный стал совсем потрясающий, многие тала его хотят, и на земле у него клуб фанатов есть, точнее фанаток, я смотрела соотношение, и все эти приглашения на интервью...

Глеб приподнял голову и взглянул на мой профиль, но лучше бы он этого не делал, мне без того было страшно говорить и больно.

–    А я... Я так не умею показывать чувства, и они пишут всякое. Вроде, она холодная... – Я взялась цитировать на земных языках то, что читала в сети, и что рациональная часть меня посчитала полной чушью.

Он едва заметно улыбнулся. Краем глаза я уловила это движение.

–     Это называется ревность, милая.

Что? Его фраза мгновенно остановила весь слезливый настрой. Я развернулась в его руках и взглянула в светлые ласковые глаза. Глеб рассмеялся.

–    Какое удивленное личико. Да, Ирра Илмера ревнует, но на этот раз по– настоящему. Притворяться расстроенным не буду, – он лучезарно улыбнулся и, как ребенка, громко чмокнул меня в нос. – Какое обиженное личико. Носик хотел, чтобы я убеждал ее в обратном? Или чтобы не наслаждался, что меня впервые за все время ревнуют? Ну, уж нет!

–     Плохой чистокровный, – пробубнила я. Как ни странно, его слова помогли.

–     Плохой и по уши влюбленный, – снова рассмеялся он. – Спросишь, в кого?

Я сердито выдохнула. Он никогда этого делать со мной не перестанет! Никогда! Как будто я его космос, где он постоянно прокладывает свои маршруты.

Полчаса спустя я сидела на пассажирском сиденье в рубашке, джинсах и пыталась осмыслить, как так вышло, что, будучи расстроенной и злой, я все равно умудрилась еще раз заняться с ним любовью, причем с еще большим удовольствием, чем прежде. Он хочет и получает, а я просто чувствую его желание и на все соглашаюсь, потому что не могу без его прикосновений и объятий, не могу без его поцелуев, без его запаха и без его этих вечных маршрутов в моей голове.

Довольный собой и жизнью в целом, чистокровный сидел рядом, вел смарт и временами улыбался, поглядывая на меня. Ему действительно понравилось, что я ревную. Поразительно. Как я сама не догадалась о причине своего раздрая? Это же очевидно! Даже когда он спросил совета у лингвиста-психолога, я начала профессионально, но тут же скатилась в эмоции. И илла вывел меня из равновесия только потому, что я уже была готова расстроиться.

Глеб потянулся к панели и зачем-то резко ввел аварийный код. Я с удивлением взглянула на его профиль. Ощутила дуновение прохладного воздуха со стороны своей двери, а потом он повернулся ко мне и одним резким движением шатри вытолкнул меня из машины на скорости. Все, что я успела увидеть, – блеск холодных сосредоточенных голубых глаз. Дальше было несколько тяжелых ударов о дорожное покрытие, секундная темнота и собственный дикий крик.

Евгения Чепенко
Капитан прыгуна К2.0

Капитан прыгуна К2.0

К1.0 начиналась с посвящения моему мужу. К2.0 хочу начать благодарностью моему замечательному медконсультанту Одинцову Павлу, который терпеливо помогал доводить до ума все безумные авторские гипотетические «если». Благодаря ему Тимур получил свою уникальную и, насколько это было возможно, достоверную физиологию. Единственное, что от меня требовалось, примерно каждую минуту произносить фразу: «Паш, а теперь то же самое, но по-русски».

Глава первая

Илмера Селене

Раздался хлопок, его звук резанул по ушам. С абсолютным ощущением дикости происходящего я подняла голову. Дезориентация ушла почти мгновенно – спасибо сущности ирра, – я закрыла рот, остановив этот неестественный животный визг, и заставила мозг работать. Прямо перед моими глазами была обочина с барьерным ограждением, а за ней долина болот. Топи Туйла-Суу означали, что мы недалеко от платформы. Я оглянулась, ища глазами смарт.

Нашла.

Ругательства сорвались с языка. Я вскочила на ноги и, смешивая тала с русским, понеслась в направлении распростертого на покрытии Глеба. Смарт стоял рядом и дымился, очевидно, взрыв не повредил противопожарную систему. У машины вообще пострадала лишь сторона водителя. Часть складных пластин двери оторвало и раскидало по дороге. Большинство лежало, но несколько кусков буквально воткнулись в дорогу. Один из них торчал рядом с Глебом.

С подступающей к горлу паникой я упала на колени рядом с моим капитаном и проверила пульс. Его голова была запрокинута, глаза закрыты, под затылком виднелась небольшая лужа крови, но он дышал, и в груди билось мое чертово безотказное сердце. Смех смешанный с рыданиями вырвался у меня из горла.

Мое сердце! Оно не подведет!

Ирра Эолуум-ма! Я в один прыжок преодолела расстояние до смарта и вытащила аптечку. Аншии. Я слышу голос Великой Вселенной. Пальцы дрожали, когда я вернулась к Глебу, мой организм уже начал погружение в инстинкты предков, но я запустила процесс слишком поздно. Ремень стяжки легко проскользнул чуть ниже локтя на руке моего огненного мальчика. Я запустила микропанель и озвучила внешние повреждения системе. Техника тут же отреагировала, начав стягивать поврежденную руку, чтобы остановить кровотечение. Я позволила себе бросить лишь один взгляд на изуродованную осколками пластины отрубленную кисть, лежащую поодаль, но не более. Не думать, ирра, только действовать! К глазам подкатывали непрошенные слезы.

Я слышала мир, я видела мир, я ощущала мир – я есть жизнь, я есть суть. Кюн-Нейр аншии апар Эолуум. Ирра Эолуум-ма.

Мой пульс, наконец, замедлился, а адреналин упал до нужной мне отметки. Я проверила тело Глеба на иные видимые повреждения. Когда ничего не нашла, позволила себе выдохнуть с облегчением. Наряд помощи прибыл, когда я достала из аптечки ручной дорожный сканер. Пользоваться им мне не пришлось. Теперь Иммэдар был в надежных руках. Мы на Тала, это мой мир, и моя медицина.

Через минуту, прямо в воздухе, Глеб пришел в себя, а через пять тэнгери спасателей приземлился на крыше больницы. Все, что мне оставалось дальше, – ждать.

И я ждала. Отказалась покидать гостевой зал у операционных, несмотря на настоятельные просьбы медперсонала. Швы накладывали прямо там.

– Мелии Илмера, тебе нужно вывести себя из состояния аншии. Здесь безопасно.

Хирург, что курировала меня, повторяла это уже в третий раз. Ей пришлось остаться рядом со мной.

– Нет. – Если я пущу по крови адреналин до того, как узнаю что с ним, то просто сойду с ума, и не смогу в случае необходимости помочь. Я уже подвела его!

Что заметил он, чего не увидела я? Мои глупые эмоции чуть не убили его!

– Мелии Илмера, – еще раз начала врач. – У тебя тяжелое потрясение. Тебе нельзя сейчас быть аншии. Состояние может протекать неверно в сложившихся условиях. Ты исчерпаешь ресурсы организма и навредишь себе. Это безопасное место, поверь.

– Нет.

– Мелии Илмера, – терпения этой тала было не занимать, – я введу необходимую дозу успокоительного, и тебе не понадобится аншии для контроля реакций организма.

В этих ее словах я нашла для себя зерно смысла, поэтому ответила.

– С прибытием Крона или Гериона Пятого я выведу психику обратно. Еще Дугар-Нимаев Тимур подходит мне по параметрам, но он все равно с Кроном появится.

Врач плавным взмахом кисти дала понять, что мои условия ее устраивают. Она поднялась и покинула меня на некоторое время. Полагаю, о появлении указанных мною лиц ей сообщат по связи.

Первыми в гостевой зал вбежал Мансур, за ним следовала Арга. С момента начала операции прошло не меньше получаса.

– Энэ, – в глазах Сура я прочла панику, – что случилось?!

Арга села рядом со мной и хмуро оглядела мои ушибы и швы.

– Мы ехали по трассе, все было как обычно, только за рулем был Глеб. Я отвлеклась, а в следующую секунду… – В памяти вдруг появилось нечто осмысленное, заставив меня встрепенуться. Хирург была права, в аншии я вошла, находясь в состоянии шока, и это отразилось на моем мышлении и на моей психике.

– Что? – Арга взяла мою руку и погладила тыльную сторону ладони. – Что ты вспомнила?

– Там был ховербайк. Да! – Я закрыла глаза, возвращая себе полную картину. – Я заметила его, когда поворачивалась, чтобы увидеть лицо Глеба. Он опережал нас по соседней полосе, но почему-то слишком близко к машине.

– Что ты еще помнишь? – голос Арги успокаивал.

Я ощутила, как Мансур сел по другую сторону от меня.

Мысли неожиданно сорвались с места, заметались, и вместо нужной картины перед внутренним взором появилась изувеченная оторванная рука Глеба. Я распахнула глаза и практически в голос взвыла. Это не был крик тала и даже не был крик человека, из меня вырвалось что-то животное.

– Вы что делаете?! – в зал ворвалась моя хирург и отогнала друзей. – Мелии Илмера!

Она спустила с моего плеча больничную рубашку и приклеила инъекционный блок.

– Немедленно освободи организм от аншии. Это приказ. Препараты уже начали поступать в кровь.

Волю лечащего врача, как пациент, я была обязана выполнить. С трудом я отказалась от жесткого контроля над телом и тут же провалилась в дикую слабость и сердцебиение. В голове шумело, перед глазами прыгали звездочки, в сознании клубился туман.

– Мелии Илмера, – как будто издалека донесся до меня голос медика.

– Нет, – зло отчеканила я. – Отсюда не уйду.

– Дочь!

– Папа, – прошептала я, проваливаясь в тяжелую неприятную дрему.

Меня подхватил липкий серый туман. Сквозь него не проникал свет и звук, как подушка, он обволакивал меня и душил, но что самое отвратительное, он лишал меня возможности двигаться и кричать. Молча наблюдать – вот моя доля. Наблюдать, как высокий худощавый парень в гоночном панцире догоняет мой смарт, снимает защитный экран своего спортивного ховера и оставляет на крыле таблетку военного «бычка». Это землянин, потому что громоздкого, калечащего оружия на Тала давно не существует, да и держится он на своем ховере неуверенно для гонщика. Панцирь ему нужен для маскировки и защиты от столкновения. Наверное, столкновения с нами, ведь всерьез покалечиться на дорожном покрытии можно только на Земле, где до сих пор безопасность – предмет экономии.

Злоумышленник промчался вперед, а из смарта выпала я и пронзительно закричала, но эту историю я уже знала, мне нужно было увидеть Глеба! Я здесь, ради него!

Иммэдар открыл обе наши двери одновременно, но потерял драгоценные мгновения, спасая меня. Он выпрыгнул в тот момент, когда «бычок» сработал. Я силилась рассмотреть серийный номер на таблетке, но моего зрения отчего-то не хватало. Цифры были слишком скользкими, расплывчатыми, постоянно менялись, мерцали, как живые. Туннельное лезвие, рассчитанное, очевидно, на уничтожение сидящих в салоне, ослепляющим снопом света вырвалось наружу, срезая все на своем пути, тут же втянулось обратно в «бычок» и разорвало дверь. Иммэдар спрыгнул на дорогу в промежуток между первой и второй волнами поражения. Его левая рука попала под лезвие, а после, когда он уже лежал там, истекающий кровью, долетевшие осколки изувечили ее.

Автоматика остановила смарт, и та вторая я бросилась спасать Иммэдара. Я знала, что она все сделает правильно, поэтому постаралась, как можно дольше, следить за владельцем ховербайка. Он притормозил прямо посреди дороги и оглянулся, чтобы оценить результат злодеяния. Панцирь великолепно скрывал его личность. Ничего толком разобрать в его внешности я так и не смогла. Он расплывался так же, как цифры на таблетке. Но ему точно не понравилось, что я цела. Не знаю, почему я так решила. Что-то… Что-то….

– Это мой смарт, – сипло прошипела я на русском и облизала губы. – Папа.

– Да, дорогая! – Я почувствовала его руку на своей, а себя полулежащей на больничной кровати. – Присядь. Я дам воды.

Я открыла глаза. Глубокий вдох, в котором по ощущениям нуждалась, получился хрипловатым. Я откашлялась, села и приняла из рук отца воду.

– Глеб, – просипела я между глотками. Шов на правой руке саднило, а сама рука онемела до самого плеча, я постаралась забыть о боли.

– С ним все в порядке. Основная серия операций завершена. Из сна его запланировано выведут через час. Сейчас ему создают новую конечность на базе утерянной.

– Хорошо, – я огляделась. – Тим? Крон?

К моему удивлению в палате, кроме нас с папой, был еще эомелии Мио. Он сидел поодаль, возле окна, почти не шевелился и молчал, смотрел только на меня хмуро.

– Они оба в зале. Представители мэйти тоже здесь, дорогая. Их оперативная группа контролирует территорию больницы, опрашивает ваш экипаж и работает на месте случившегося, – последнее слово далось папе с трудом.

– Это мой смарт, – повторила я, потеряв интерес к незваному посетителю. С ним и его присутствием разберусь позже. Глава Пятого дома не должен быть втянут во взаимоотношения дочери с первородным. – В дороге мы поменялись местами. Убить желали, прежде всего, меня.

Я перевела дыхание. Мне нужно было изложить отцу все выводы, которое сделало мое подсознание во время сна, но сил катастрофически не хватало.

– Там был землянин на ховербайке в панцире гонщика. Точнее, возможно, землянин. Навыки вождения у него не соответствовали минимальному школьному курсу тала. И повреждения смарта, звук взрыва… – Я тряхнула головой, справляясь со слабостью. – Это похоже на таблетки с последнего локального конфликта на Земле. Помнишь «Баффало»? Я уверена, что это был один из запрещенных «бычков». Землянин поставил таблетку на дверь.

Отец хмурился и ждал моих дальнейших слов.

– Иди, – я коснулась его руки. – Скажи.

– Дочь, почему вы поменялись местами?

Я смутилась, но не позволила неуместным эмоциям взять надо мной верх.

– Я была расстроена и выбита из колеи утренним неуместным испытанием. Глеб меня успокоил, а потом у нас был секс, мне было лень даже адрес вводить в систему. Он всегда обо мне заботится, папа.

– Я знаю, – отец похлопал меня по руке и поднялся. – Я быстро вернусь и обязательно с хорошими новостями. Он в безопасности, дорогая.

С этими словами папа покинул палату, а я потянулась и налила еще воды в стакан.

– У входа охрана мейти, – очень тихо проговорил Мио. – Вся твоя команда по очереди заходила сюда, пока их не забрали.

У меня не было сил на общение с этим тала, поэтому я выпила воды, подняла изголовье кровати выше и откинулась на него, прикрыв глаза.

– Ты зовешь его Иммэдар. – В голосе эомелии послышалась боль. – Красиво. Это тайна?

– Нет, – ответила я. – У него нет тайн.

– Он пожертвовал собой, чтобы спасти тебя. Мы пишем это в контракте, – зачем-то констатировал очевидное Мио. – Но у вас нет контракта.

Он не ждал ответа, он, вообще, мне показалось, говорил сам с собой. Я не возражала. У Глеба имелись некие планы, связанные с этим тала, и у меня не было никакого желания их портить сиюминутной вспышкой агрессии. Просьбу оставить меня в одиночестве нужно было сформулировать, как можно вежливее.

– Эомелии Мио, – начала я. – Полагаю, разрешение навестить меня ты получил у моего отца. Я принимаю твои добрые пожелания, но прошу оставить теперь. Усталость не позволяет мне продолжить всякое общение.

Мио без слов поднялся, а после я получила самый настоящий поклон к уважаемой тала. На этом эомелии покинул меня. С одной стороны, я была действительно удивлена социальным действием первородного и хотела знать причину, с другой стороны, выдохнула с облегчением. Выясню как-нибудь потом. Я прерывисто протяжно вздохнула и просто позволила на время отчаянию взять верх – никто ведь не видит. Слезы немедленно покатились по скулам из-под закрытых век.

Я чуть не потеряла его! Я чуть не потеряла его!

– Я чуть не потеряла его, – беззвучно проговорила я. Губы отказывались повиноваться.

Закрыв лицо неповрежденной ладонью, я зарыдала в голос достаточно тихо, чтобы не привлечь внимание снаружи.

«Глеб», – беспрестанно повторять его имя вышло само собой.

Лада была права, все это время она, конечно же, была права, стараясь оградить сына от меня. Она любит его, и ее инстинкты верно подсказывали ей источник угрозы.

«Она и нашла». – Я, действительно, его нашла.

Эта землянка никогда не примет меня, но я не стану возражать – такова реальность. Я забрала ее сына и не уберегла его.