Текст книги ""Фантастика 2025-198". Компиляция. Книги1-18 (СИ)"

Автор книги: Игорь Семенов

Ягодки начались когда следом за мощнейшими, часто сернокислотными, ливнями ударили неожиданно ранние морозы, а затем практически всю территорию Северной Америки стало заваливать невиданным прежде количеством снега. Положение с беженцами резко ухудшилось, снабжение стало и вовсе отвратительным – и вскоре начались настоящие погромы, с повальными грабежами, насильем и убийствами. Почти неделю шло кровавое побоище – пока, наконец, в город не вошла армия. Не полиция и не национальная гвардия – именно армейские, с тяжелой техникой и вооружением. Прямо на улицах после короткого подобия суда расстреливали пойманных бандитов и мародеров, повсюду развешали плакаты, гласившие о введении в стране чрезвычайного положения – карточная система распределения продовольствия, обязанность по требованию властей выходить на 'коммунально-хозяйственные работы', комендантский час, упрощенный порядок судопроизводства... В городе наконец-то восстановился порядок, заработали магазины, коммунальные службы, даже воду и свет стали давать – по два часа в день. И народ вздохнул было с облегченьем – самое худшее осталось позади! Увы, это было опять не так... Самое худшее началось через год, когда лишь в июне наконец-то неохотно начал сходить снег и стало понятно, что лета как такового попросту не будет.

Власть рухнула в июле 1967 года – когда, предварительно разграбив продовольственные склады, армейские ушли куда-то на юг. И в городе разразились голод и хаос... Ему тогда выжить помогла, как ни странно, русская мафия. Бандиты бандитами, но соотечественникам они старались помочь – не так много было их в стране. Однако оставаться в брошенном на произвол судьбы городе-миллионнике не было никакого смысла. Так что, набрав сколько могли припасов, они 'эвакуировались' (хотя куда точнее было бы сказать сбежали) из города... Только не на юг, как военные или еще некоторые группы выживших. В том, что там их никто с распростертыми объятиями не ждет, можно было и не сомневаться. А на запад, в центральные области страны... Где власти не было уже с прошлой осени.

Жутко это было зрелище... Страна словно вымерла, кругом встречались пожарища от прошлогодних боев, брошенные по дороге автомобили, техника. И почти нигде не было людей. Кто-то сумел убежать на восток, где на тот момент еще сохранялся относительный порядок. Кто-то погиб в прошлогодних побоищах, кто-то умер зимой от голода и холода. Когда власть в этих местах рухнула, а запасы продовольствия были растащены теми, кто успел подсуетиться первыми, у большинства не осталось ни единого шанса пережить зиму.

Прошло больше полувека, но Василий до сих пор не мог забыть те времена. Как бы того не хотелось... Были, впрочем, и некоторые светлые моменты – но их было больно уж мало. Так, например, именно во время Зимы он встретил и свою будущую жену. Бывшая студентка бывшего медколледжа, происхождением из эмигрантов из Словакии, бежавших оттуда еще перед войной. Той войной, про которую нынче не помнит практически никто... Ее от тогда фактически отбил у пары обалдевших от безнаказанности и чувства собственной крутизны после ухода военных ниггеров...

Все последующие годы были сплошной борьбой за выживание. С природой. С людьми, многие из которых поначалу сочли их анклав лакомой добычей. И с теми, кого нынче принято было называть нелюдью – безумными фанатиками 'Церкви Апокалипсиса', убивающими и жгущими на кострах всех, кто не является приверженцами их религии, с племенами людоедов или появившимися вскоре после Зимы кочевниками...

И все чаще и чаще Василий начинал задумываться – что сейчас происходит там, за океаном? В навечно оставленной Родине? Когда у них еще были радиоприемники, их радист порой ловил далекий, искаженный атмосферными помехами, радиосигнал с другой стороны планеты... 'Говорит Москва'... И тогда в комнате звучали такие родные – и в то же время совершенно чуждые окружающему миру сообщения ТАСС об урожае пшеницы и подсолнечника на полях Кубани и Туркмении, об открытии новых заводов и нефтяных месторождений, запусках космических ракет и праздновании годовщин Революции... Они сумели не только выжить, но и сохранить цивилизацию. Чего не смогли сделать капиталистические 'демократии', которые такие как он считали самым передовым строем.

Поначалу, впрочем, они не только слушали эфир, но и переговаривались с несколькими сообществами выживших в самых разных частях континента. Были среди них и русские, и ирландцы, и обычные 'англоамериканцы', и даже выходцы с Латинской Америки. Но с тех пор прошло уж много лет, рабочих раций давно не осталось. И что теперь творится там, за океаном – предполагать не мог никто. Лишь пролетающие над планетой спутники говорили о том, что Страна Советов по-прежнему живет и развивается...

С окончания Зимы прошло уже полвека. Пришлось сменить несколько мест жительства, постепенно забираясь все дальше на запад – пока они, наконец, не остановились в этом городе. За это время не осталось почти никого, кто бы застал прежние времена в сознательном возрасте. Кто-то замерз, умер от голода или был загрызен диким зверьем в самые тяжелые первые годы. Кто-то погиб в многочисленных стычках, а то и целых битвах, с врагами. Кто-то умер от старости и болезней... Так Василий и остался старейшим человеком в племени. В какой-то момент его выбрали и вождем – когда прежний умер, не оставив наследников. Те погибли при отражении набега индейцев-кочевников...

– Почему мы не вернемся в СССР? – как-то давно, больше тридцати лет назад, спрашивал у него его сын.

– А как? – ответил тогда он. – Мы далеко в глубине материка, до моря почти тысяча километров. Но даже если бы мы смогли пробиться к морю, то где найти корабль, способный пересечь океан? Да и примет ли нас к себе Советский Союз?

– Но ведь мы же – русские!

– Русские. – согласился тогда Василий. – Только для них мы – предатели.

– Но почему?

– Потому, что хотели свергнуть их вождя и установить свои законы...

Да. Кто бы там чего не говорил, какими бы не прикрывался идеалами, но хотели они все, по сути, именно этого. Смены власти в стране и введения капиталистических порядков. А все остальное, все рассуждения про права человека, про общечеловеческую мораль, про репрессии против инакомыслящих – мишура... Как будто в капиталистическом мире этого не было... Что ж, история их рассудила...

Глава 10.

С приезда в Саратов прошло уже несколько дней, за которые Владимир успел не только найти жилье, но и мельком оглядеть сам город. В отличие от его мира, здешний Саратов не был городом-миллионником, многие из имевшихся в его мире предприятий были закрыты или влачили жалкое существование. А то и вовсе никогда не пострены. Донельзя обидно было ходить мимо полуразрушенных производственных зданий с выбитыми окнами, полуразвалившимися крышами и трещинами в стенах. Неправильно это было. Совершенно. Как может такое быть, что вчерашние гиганты машиностроения и электроники оказались никому не нужны?

Даже если их прежняя продукция вдруг стала не нужна – всегда можно найти что-то ей на замену. Ведь есть цеха, есть оборудование, есть специалисты. Все то самое главное, что нужно для любого производства. Так с какого ж тогда все эти производства попросту позакрывались? Ведь не было у них тут ни Долгой зимы, ни войн! Так с чего ж тогда разруха? Не иначе как от бездарного руководства... Хотя, чего еще ждать от капитализма? Вот именно что этого...

Отвратительно обстояли дела и с транспортом... Трамваи, на которых он привык ездить, в этом Саратове ходили редко и плохо. Особенно двойка с семеркой. Восьмерка, впрочем, тоже. На девятке ходили исключительно одиночки – забитые до отказа по утрам и почти пустые днем. Частым явлением были простои из-за поломок старых раздолбанных вагонов, обрывов контактной сети, сходов с убитых рельс и даже поставленных на стоянку в габарите автомашин. Поговорка 'не трамвай – объедет' в этом мире работала как-то плохо. Кто-то, видимо, считал, что трамвай тоже объедет... Многих маршрутов не было и вовсе – линии единицы и пятнадцатого были давно демонтированы, одиннадцатый ходил не к Волге, где пути были тоже ликвидированы, а в Крытый рынок, а новых маршрутов в Северный район не было и вовсе. Как не было, впрочем, и самого района – лишь самый край его занимал поселок Солнечный... Троллейбусы и автобусы по утрам и вечерам стояли в бесконечных пробках, с трудом пробиваясь через гигантский поток личных автомашин. Так что быстро обраться на работу или с работы в другой конец города в этом мире было бы явно непростой задачкой... За то развелось огромное количество микроавтобусов, которые в этом мире называли маршрутками. Которые практически все ругали, но все равно продолжали ездить на них... Впрочем, до многих мест больше и не на чем было добраться.

Впрочем, основную часть времени Владимир по-прежнему проводил в сети. В первую очередь, изучал развитие науки и техники этого мира. В чем-то опередившего, а в чем-то далеко отставшего от того, что было у них...

Этот мир, вполне ожидаемо, опередил их в развитии вооружений и прочих средств уничтожения себе подобных. Новейшие самолеты и вертолеты по своим характеристикам превосходили лучшие советские на несколько голов. Лучшие летно-технические характеристики, лучшие вооружения, лучшие средства обнаружения... Новейшие танки имели более современные системы наведения и управления огнем, лучшую защищенность. Новейшие крылатые ракеты, значительно превосходящие советские Х-20МФ и Х-22, гиперзвуковые ракеты, новейшие системы ПВО и ПРО, межконтинентальные ракеты с разделяющейся головной частью, разведывательные и ударные беспилотники... Только вот нужно ли оно СССР? С кем воевать-то? Против дикарей что ли строить дико дорогие высокоточные крылатые ракеты? А зачем? Будь на то необходимость – разработали бы их и сами. Но такой необходимости нет – эффективной ПВО в мире попросту не существует. А из пулемета сбить современный для СССР самолет – задачка непростая. Так что проще и дешевле высыпать на голову врагам несколько тонн обычных бомб, а не ракеты создавать.

Следующим делом Владимир решил посмотреть, какие у этого мира есть достижения в области сельского хозяйства. Но увы, не впечатляли они его. От слова совсем... Разве что заинтересовал вопрос с ГМО – но более подробное изучения вопроса привело к сплошному разочарованию. Уж больно много от этого всяких неприятных последствий... Хотя так оно, скорее всего, и должно было бы получаться при попытках напрямую соединить гены пшеницы и какой-нибудь саранчи... Нет, идея-то интересная. Только тоньше тут надо работать, аккуратнее. Тщательно изучить ДНК, определить, какие участки за что отвечают – и лишь затем, внося минимальные изменения, добиваться желаемого результата. И самым тщательным образом изучать последствия таких изменений... Вот тогда и результат может получиться совсем другим. За то просто поражало, насколько ненатуральными были многие продукты на прилавках... Химия на химии, химией приправленная... Или вездесущее пальмовое масло, про которое даже в здешней же сети писали, что это редкостная дрянь. Но, как говорится, нет такого преступления, на которое не пошел бы капиталист ради 300% прибыли... Что ж, происходящее в этом мире полностью соответствовало этому...

Куда больший интерес вызвало развитие в этом мире электроники – что, к удивлению Владимира, во многом стало следствием широкого распространения электронных игр. В отличие от их мира, где игры писались, в основном, любителями-энтузиастами или министерством образования в качестве учебных пособий для детей младшего школьного возраста, в этом мире была целая индустрия электронных – или, как тут говорили, компьютерных – игр. Сотни компаний, десятки тысяч работников изо дня в день только тем и занимались, что создавали электронные игры. И чем современнее становились игры – тем лучших они требовали технических характеристик ЭВМ, тем более современной элементной базы для их создания. Дальше – больше. За производителями игр постепенно подтягивались производители другого программного обеспечения... Новые версии программ требовали все более современного 'железа', хотя по своим функциям зачастую не сильно превосходили своих предшественников. А едва ли не большинство новых функций и вовсе было востребовано лишь единицами пользователей. Однако производители практически насильно заставляли переходить на новое 'железо' – старые программы попросту переставали работать, зайти в ту же Сеть со старого компьютера становилось крайне неудобно или даже вовсе невозможно. Доходило до того, что становилось невозможным сделать даже то, что раньше было возможно. 'Ваш браузер не поддерживается'. 'Ваша система не поддерживается'. 'Обновите программное обеспечение'. Вымогательство в чистом виде!

Наконец, дело доходило даже до того, что электронные игры перекидывались и на переносные устройства. Карманные телефоны превращались в недоЭВМ с целой кучей дополнительных функций, играми, видеопроигрывателями и цифровыми фотоаппаратами. Появлялись и малогабаритные переносные ЭВМ – устройства размером с небольшую книжку, без клавиатур и графических манипуляторов, с одним только жидкокристаллическим экраном со специальной реагирующей на касание пленкой. В итоге, многие люди готовы были чуть ли не весь день просидеть, уставившись в экран ЭВМ, что приводило не только к ухудшению зрения, но и к формированию настоящей зависимости. Это явление в итоге так и прозвали. Игромания...

В общем, электроника этого мира однозначно требовала скорейшего тщательного изучения, копирования и внедрения в тех отраслях народного хозяйства, где в том будет необходимость. Но вот допускать того, что творится в этом мире, не следует однозначно. Когда некоторые люди сидят в одном помещении и общаются друг с другом, переписываясь сообщениями через сеть... Это уже идиотизм какой-то.

За то настоящий провал в этом мире оказался в плане энергетики. Как выяснилось, практически вся энергетика этого мира заточена под сжигание природных ресурсов – и, прежде всего, нефти и газа. Не было в этом мире ни массового строительства атомных электростанций в 70-е – 'нулевые' годы, ни строительства атомных станций теплоснабжения вблизи крупных городов, ни малогабаритных модульных АТЭС для снабжения электроэнергией и теплом удаленных от единой энергосистемы поселков. Удалось наскрести лишь упоминаний об одном-единственном экспериментальном реакторе АТЭС да нескольких недостроенных АСТ. Точно также не было в этом мире ни атомных самолетов, ни атомных вездеходов для Заполярья... Ничего... Вот тебе и мир без Долгой зимы! Мечта нескольких поколений советских людей! Мир, который не мог бы вообразить никто во всем мире...

А вот в чем этот мир явно опередил их – это в развитии автомобилестроения. Здесь они были мощнее, быстрее, удобнее – но при этом массовые модели потребляли меньше топлива и даже были менее вредными для окружающей среды. В них устанавливали многочисленные электронные системы, сигнализирующие о состоянии агрегатов автомашины или помогающие в управлении... Ради интереса Владимир даже нашел ту самую упомянутую полковником Карякиным 'Оду' – здешнюю версию их 'Орбиты'. Специально поискал в ети объявление о продаже... Да, машина и впрямь оказалась очень похожа на ту, что показывали в телесюжете. Различия были практически минимальными... Вот только для этого мира это была уже давно устаревшая, снятая с производства автомашина. Тем не менее, даже съездил посмотреть.

Впрочем, вблизи различий оказалось явно больше. По сути, тут она стала чем-то средним между своими 'москвичевскими' предками и никогда не существовавшей в их мире 'девяткой' никогда не существовавшего волжского автозавода. Что-то от одной машины, что-то от другой. Но двигатель УЗАМ 331, про который упоминалось в телесюжете, был, по-видимому, тем же самым... Не жигулевским, про который упоминал полковник Карякин. Как и кузов почти тот же. Даже днище точно также оказалось оцинкованным. А вот внутренний облик салона различался весьма заметно... Немного проехался по городу, посмотрел как машина ведет себя на дороге и отправился домой...

Вот оно какое, значит, будущее советского автопрома. Долгожданная новинка от ижевского автозавода. Нет, плохой бы он ее не назвал. Но, глядя на более новые автомашины, хотелось чего-то большего. Чтобы все эти капиталисты не могли морщить нос на 'отсталый советский автопром'...

***

– Чего они хотят? – даже не поверил своим ушам генеральный секретарь.

– Запрашивают разрешение отправить свою научно-исследовательскую группу в Мертвые земли. С перспективой создания там своего постоянного поселения...

– А чтобы мы лапки вверх подняли и их власть признали они не хотят? – поморщился генеральный секретарь. – Зачем им Мертвые земли-то?

Мертвыми землями традиционно стали называть местность на западе бывших США, которую буквально завалило слоем лавы и пепла. Почему эти земли 'мертвые'? Да потому, что после извержения в радиусе нескольких сотен километров в округе не осталось ничего живого. Ни растений, ни животных, ни, тем более, людей. И еще долгие годы здесь не росло почти ничего...

– Утверждают, что хотят исследовать последствия Катастрофы. Дабы изучить последствия извержений супервулканов. Ну и основать небольшую колонию на случай аналогичных катаклизмов в их мире. Чтобы можно было переправить туда часть своих людей и организовать сельскохозяйственное производство. Дескать, земли те все равно бросовые, никому не нужные...

– И что взамен обещают?

– Да много чего... Причем, с большими скидками, но...

– ...больно большие для нас риски. – закончил генсек. – Кто знает, чего они там замыслят? Не доверяю я, знаешь, капиталистам. Если мы им дадим там копаться, то где гарантия, что они не заложат новую бомбу хоть под Лонг-Вэлли, хоть под Желтый Камень? После чего попытаются диктовать нам свои условия, угрожая взрывом бомбы и новой Катастрофой? Нет. Даже обсуждать эту тему не будем. Так им и передай.

– Хорошо.

Когда глава МГБ вышел из кабинета, генеральный секретарь подошел к стене с вывешенной на ней огромной политической картой мира. Была там и такая метка – Мертвые земли. Почти весь запад США и север Мексики. 'Зона сплошного поражения' извержения... Место, где до сих пор очень трудно встретить не то, чтобы человека – даже животных было там на удивление мало...

Место это давно, впрочем, было изучено советскими экспедициями – на побережье, в районе бывшего Лос-Анжелеса, был выстроен даже целый городок исследователей, где регулярно жили и работали несколько сотен специалистов. Только вот нечего там иномирянам делать. Как, впрочем, и в любом другом месте на их планете...

***

Сельскохозяйственные технологии СССР откровенно поражали... Казалось, что в этом плане для Советского Союза не было ничего невозможного! Будет надо – на Марсе смогут картошку с огурцами выращивать.

Тепличные хозяйства, гидропоника и аэропоника – в этих областях советская наука и техника ушли так далеко, что достижения их мира казались Владимиру возней папуасов с палкой-копалкой по сравнению с современной агротехникой. Для выращивания в таких условиях существовали специальные сорта культур, специальное оборудование, наборы макро– и микроэлементов, питательные растворы, лампы различного спектра под различные культуры и еще многое-многое другое, в чем Владимир разбирался как свинья в ананасах.

– Конечно, затраты на выращивание тех же овощей на гидропонике существенно превосходят затраты на выращивание аналогичных культур в полях и на огородах. – пояснял Владимиру проводивший экскурсию местный ученый-биолог. – Но оно позволяет абсолютно не зависеть от капризов природы, что было доказано опытом Долгой зимы. Теплицы и комплексы гидропоники отапливаются сбросным теплом тепловых или атомных электростанций, что позволяет существенно снизить затраты на производство.

Да, по сравнению с его миром эффективность сельского хозяйства была запредельная... Внедри в их мире здешние технологии – и даже та же гидропоника сможет весьма успешно конкурировать с продукцией фермерских хозяйств. Несмотря на, казалось бы, большую затратность.

– Сейчас строительство новых комплексов прекращено. – рассказывал Владимиру все тот же ученый-биолог. – Нет в них больше особой потребности, а выращивание в открытом грунте гораздо дешевле и проще. Однако будет в том необходимость – всегда можно возобновить строительство. Сейчас рассматривается вопрос о строительстве комплексов гидропоники при освоении Заполярья. Рано или поздно нам все равно придется возвращаться на Север, а применение этих технологий позволить обеспечить население свежими овощами собственного производства и значительно сократить объемы перевозок продуктов питания.

Побывал Владимир и на полях, где довелось увидеть новейшую советскую сельхозтехнику. Огромные мощные трактора, плуги, бороны, культиваторы, посевные комплексы и комбайны, системы орошения, зернотранспортеры и оборудование для очистки и сортировки зерна... Посмотрел и на свинофермы с коровниками, на оснащение птицефабрик. Все практически новенькое, современное. Явно ничуть не уступающее лучшим импортным образцам сельхозтехники из их мира.

– На ту сторону, конечно, протащить вряд ли что-то из этого получится. Но комплект технологической документации на всю эту технику продать можем спокойно, – пояснил ему после 'экскурсии' полковник (уже полковник!) Карякин из этого мира. – Если, конечно, сойдемся в цене...

Да, это было б, конечно, хорошо. Продать техническую документацию российским заводам по производству сельхозтехники – и, при должном качестве изготовления, очень скоро они напрочь вытеснили бы с рынка всю импортную технику. А там, того и гляди, и на экспорт бы оно пошло. Перспективы казались просто фантастическими! Как и импорт советских сортов различных сельхозкультур... В этом деле советские ученые оказались на высоте. За полвека непрерывных работ по выведению новых сортов были созданы пригодные для выращивания в самых разных природных условиях культур. Им не страшны были ни сухой климат полупустынь, ни холод советского Нечерноземья и Сибири, ни дожди, ни засуха... Подбирай только нужные сорта и высаживай! Да, не все они могли похвастаться большой урожайностью. Но многие могли расти там, где иначе не выросло б ничего...

Да, как ни крути, но здесь долгие годы это было направлением первостепенной важности. В этом СССР ни одному идиоту не пришло бы в голову использовать пост министра сельского хозяйства как 'опальную' должность... Здесь сельское хозяйство было вопросом первостепенной важности. Впрочем, самое интересное было припасено напоследок... Только для того, чтобы это увидеть, пришлось лететь куда-то далеко на северо-восток страны. Впрочем, куда именно – ему этого не объяснили.

– Природный комплекс замкнутого цикла, – когда они подошли к похожему на теплицу гигантскому зданию, объяснил ему полковник Карякин. – Полностью автономная саморегулируемая экосистема, способная, помимо всего прочего, обеспечить всем необходимым для жизни двадцать человек. Последнее достижение нашей биологической науки...

– И зачем оно вам? – удивился Владимир.

– События полувековой давности показали нам, как сильно наша жизнь может зависит от различных случайностей, – грустно усмехнулся майор. – Кому могло тогда прийти в голову, что ядерный взрыв мощностью в какие-то полторы мегатонны вдруг пробудит супервулкан? Правильно, никому... Но ведь супервулканы – не единственная угроза нашей цивилизации. И даже не самая страшная. Случись завтра новое извержение – мы переживем и его. Но угроза может исходить и из космоса... Тысячи астероидов и даже малых планет. И последствия столкновения с ними могут быть гораздо плачевнее. Конечно, мы постараемся принять меры для предотвращения таких катастроф. Но как знать... Может быть, однажды именно такие комплексы позволят сохранить человечество как биологический вид? Путь даже не на Земле, а на какой-нибудь космической станции на орбите или даже на другой планете?

– Вот как...

Как выяснилось, этот комплекс представлял из себя полностью автономную экосистему, совершенно не зависящую от окружающих условий. Все, что требовалось для ее существования, – это выдаваемая двумя модульными АТЭС энергия, шедшая на отопление и освещение комплекса, на работу создающих движение воздуха систем вентиляции и поддержания работы еще целого ряда систем, в которых Владимир не понял ничего, несмотря на объяснения. Однако масштабы и функциональность комплекса впечатляли... Да, имея под рукой ТАКОЕ и впрямь можно без проблем осваивать Солнечную систему... И то, что СССР еще этого не начал, – лишь следствие дефицита ресурсов.

Не меньше того оказался опыт СССР в постройке атомных электростанций. Здесь, как оказалось, почти около каждого крупного города было по собственной АТЭЦ или АСТ. А в дополнении к этому еще и десятки АЭС по всей стране! И строил их Советский Союз чуть ли не в промышленных масштабах. Да и что говорить, если в этом мире АЭС практически вытеснили традиционные тепловые электростанции, большинство которых было давно законсервировано? Каково оно с точки зрения безопасности?

– А что безопасность? – удивился вопросу Владимира инженер-атомщик, с которым ему довелось общаться. – При правильно рассчитанной конструкции реактора и четком соблюдении всех инструкций атомная электростанция абсолютно безопасна. Впрочем, даже при недостаточной компетентности обслуживающего персонала система управления реактором не позволит ему совершить грубых ошибок. Да и кто же пустит дурака на станцию? Вероятность тяжелых аварий на АЭС последнего поколения крайне низка...

В этом мире использовались практически все известные Владимиру типы реакторов. Были здесь и водно-водяные ВВЭР мощностью до полутора гигаватт каждый блок, и РБМК мощностью до двух с половиной гигаватт, реакторы на быстрых нейтронах и даже 'тепловой' кипящий водно-водяной реактор АСТ для атомных станций теплоснабжения. А поскольку построено их было гораздо больше, чем в его мире, то и опыт эксплуатации накопился куда больший, был произведен целый ряд доработок для улучшения как экономических показателей, так и надежности реакторов. В целом можно было сказать, что российская атомная энергетика отстала от советской на много лет...

– Думаю, вашему Росатому наши технологии пришлись бы очень к месту, – когда они вернулись с 'экскурсии' на АСТ, заметил полковник Карякин. – Однако мы тут не занимаемся благотворительностью. Так что за все надо платить. А вот что ваше руководство сможет нам предложить в оплату?

Впрочем, как понял Владимир, этот вопрос был не столько к нему, сколько к его 'двойнику'. Именно за этом же и отправили его в их мир. Впрочем, обмен кое-какой мелочевкой начался уже сейчас, не дожидаясь данных 'разведки'. Вот только пока это были мелочи. А вот состоится ли сотрудничество СССР и России в более серьезных областях? Это пока было никому не ведомо...

*** Интерлюдия. Дань. ***

За данью, как обычно, приехали осенью, после уборки урожая. Обшитый импровизированной броней из стальных листов старенький ржавый пикап, модель которого опознать теперь не смог бы никто, с таким же старым пулеметом, ехал впереди колонны, а за ним тянулась длинная колонна всадников с винтовками и вереница запряженных лошадьми автомобильных прицепов. Замыкал колонну еще один точно такой же пикап с пулеметом. И где только топливо берут? Или научились гнать его из какой-нибудь легкодоступной дряни?

Встречать 'дорогих гостей', которым большинство горожан с радостью влепило бы в лоб из чего-нибудь стреляющего, вышел сам алькальд города. В то время, как в самом городе жизнь в такие дни практически прекращалась. Люди старались лишний раз не высовываться на улицу даже тогда, когда в том была необходимость. Решит еще кто из арабов, что кто-то на них косо посмотрел – и все, голова с плеч. А уж жен и дочерей и вовсе старались спрятать как можно дальше – не дай бог попадется в неурочный час на глаза да приглянется кому из незваных гостей... Тогда точно жди беды. Были уже случаи, даже на его памяти...

Глядя через чуть приоткрытую штору на проезжающую вдоль улицы колонну, Хуан Родригес молился о том, чтобы никто из них не решил встать на постой в его доме. И на этот раз повезло. Вскоре хвост колонны исчез за перекрестком, и мужчина вздохнул с облегчением. Свою долю дани он уже отдал алькальду – так что незваных гостей не заинтересует. Завтра они, закончив с подсчетом дани, двинутся по домам неплательщиков – и начнут силой вытрясать дань. Нечем платить? Отберут последнее, а там хоть с голоду помирай. Нечего отобрать? Заберут в рабство дочь, сына, жену. Нет и их? Тогда пойдешь в рабство сам. Многие, впрочем, предпочтут отправиться в рабство сами, лишь бы их детей не тронули...

Впрочем, у Хуана Родригеса проблем с выплатой дани не было никогда. По местным меркам он был рабочей элитой – токарем. Этой науке обучил его отец, а того в свое время – дед. Который в свое время работал на самом настоящем заводе – огромных механических мастерских, производивших какие-то детали для автомобилей. Вот только завод тот навечно остановился еще в годы Долгой зимы. Вместе с электростанциями, железной дорогой, шахтами и многим-многим другим. Когда же Долгая зима наконец-то закончилось – людей осталось настолько мало, что восстановить это все уже не было никакой возможности. Точнее, что-то, наверное, еще можно было восстановить. Да и не нашлось на останках страны той силы, что смогла бы объединить и организовать людей...

Так что годы Долгой зимы и первые годы после нее были годами выживания – когда небольшая общины выживших питалась не столько со скудного урожая, сколько с выловленной в море рыбы, а уж о восстановлении промышленности никто даже и не думал. Лишь потом, когда несколько общин выживших объединились и избрали алькальда города, потихоньку начало возрождаться производство. Нет, не промышленное – для этого уже не было ни сил, ни возможностей. А ремесленно-кустарное. Тогда были созданы и городские механические мастерские, где стал работать его дед – как выяснилось, один из очень немногих квалифицированных специалистов, кто выжил в Долгую зиму. Очень быстро их город стал одним из крупнейших ремесленно-торговых центров бывшей Испании. Здесь частично было восстановлено электроснабжение, здесь могли даже не только ремонтировать старую технику найденными среди запасов или снятыми с 'доноров' деталями, но даже и делать запчасти к некоторым построенным еще до Катастрофы механизмам. Вот только этот период расцвета продолжался недолго.