Текст книги ""Фантастика 2025-198". Компиляция. Книги1-18 (СИ)"

Автор книги: Игорь Семенов

– Ты опять назвал меня рыжей! – наигранно надулась Ки’Айли. – Я не рыжая!

– Рыжая…

– Быстро признай, что я не рыжая, иначе … – она обняла его бедра ногами.

– Хорошо, ты не рыжая… – прошептал Рон’Айльд, закопавшись рукой в ее волосы. Ты мое маленькое любимое рыжее чудо…

– А ты мой любимый, упрямый, своевольный телепат… – прошептала Ки’Айли в ответ. Рон’Альд левой рукой на ощупь включил автопилот и мягко опрокинул ее прямо на пульт управления…

* * *

Следующие несколько часов Тарро показывал им три наиболее значимых города континента Аз-Корне. Все они поражали эклектичностью, контрастностью и снова наводили на мысль о различии в менталитете людей и тайванцев. Земляне увлеклись экскурсией. Даже Дух, собиравшийся закидать Древнего вопросами об истории Коралии, Союза и роли Древних, как Хранителей Миров, совершенно забыл об этом. Он задавал Рональду вопросы об истории и традициях Тайвани. Карина в очередной раз заметила, что все, о чем говорит Рональд, просто и легко проникает в разум, органично падает на дно памяти и остается там.

В третьем городе они пообедали в ресторане на открытой террасе высотного здания. Сидели за парящим столиком на парящих стульях, что позволяло подлетать к разным сторонам террасы и любоваться видами на город и окрестности. Тайванское желтое солнце стояло в зените и заливало светом яркие крыши городских домов и кроны деревьев в окрестностях. Рональд рассказывал им о кулинарных традициях разных областей Тайвани, о праздничной и обыденной кухне. Земляне шутили, смеялись, словно были знакомы с ним еще с прежних, земных времен и наконец-то встретили соотечественника.

После обеда он направил беало за облака, набрал скорость и заложил круг в сторону океана. Они держали путь к До-Веро – второму континенту Тайвани.

* * *

В центре До-Веро простиралась пустыня. А посреди пустыни причаливали и улетали беало с тайванцами, посетившими главную достопримечательность континента. Это был огромный памятник гуманоиду – тому самому предыдущему Тарро Тайвани. Еще сверху земляне разглядели высеченные из камня твердые черты лица, широко расставленные раскосые глаза и необычный головной убор в виде длинного тюрбана с массивным шаром, налепленным сверху. По словам нынешнего Тарро, шар символизировал планету и тот факт, что впервые в истории этот гуманоид, Аргеарро Великий, объединил и возглавил всю Тайвань. В правой руке гуманоид держал каменную ветвь мира, а левая рука словно описывала круг, что означало мир на всей планете. На уровне пояса статуя заканчивалась, и даже сверху было хорошо видно, что она… парит в воздухе.

– Этот памятник построили еще при жизни Тарро, – пояснил Рональд, когда они высадились на смотровой площадке – на возвышении напротив памятника, – в последние годы его правления. Благодарные жители До-Веро впервые в истории обрели мир и воздвигли памятник. По преданию, сам Тарро смеялся, когда увидел его. Такие гигантские формы и величие казались ему излишним и смешным пафосом. Однако усилия местных жителей он оценил и урезал налоги на воду, дефицит которой всегда наблюдался в этом засушливом районе.

– А в воздух ее подняли уже в наше время? – поинтересовался Ванька. – Когда появились соответствующие технологии?

– А вот это самая интересная часть легенды, – улыбнулся Рональд. – Изначально он был высечен из священного камня Мон достаточно далеко отсюда – в горах, где этот камень добывали и добывают по сей день. Там же его единственный раз увидел и сам правитель. Однако статуя терялась посреди горного ландшафта. Поэтому ее было решено перенести в пустыню, где она будет видна со всех сторон, символизируя истинное величие, не скрытое ничем. Когда ценой невероятных усилий и долгой работы статую перевезли сюда, то она сама поднялась в воздух и парит в нем по сей день. Причем произошло это в день смерти Тарро. Поэтому считалось, что Всевышний по великой милости поднял памятник в воздух в тот день, когда дух безвинно отравленного правителя воспарил над грешной Таи-Ванно. Сейчас же известно, что в этом месте всегда присутствовало уникальное природное явление – горячие восходящие потоки воздуха, бьющие из-под коры планеты. Таких мест на Таи-Ванно несколько, и это одно из них. Было ли это совпадением, или же кто-то просчитал и специально водрузил здесь памятник в день смерти правителя, неизвестно.

– Интересно, – сказал Карасев. – А тебе есть памятники на Тайвани?

– Разумеется, – усмехнулся Рональд, – во всех крупных городах нет-нет да и наткнешься на собственную физиономию. Однако такие монументальные формы, к счастью, сейчас не в моде. Но, думаю, когда-нибудь таи-ваннцы обязательно воздвигнут в мою честь что-нибудь подобное. Жители Таи-Ванно любят своих правителей. Если хотите – осмотритесь, погуляйте четверть часа. Можно подойти поближе. Только не рекомендую засовывать руки в струи воздуха под памятником – там стоит щит, предупреждающий, что их температура может вызвать «кипение жизненных жидкостей в организме». А потом отправимся на один из островов, – закончил Тарро и отошел к противоположному бортику площадки.

Земляне полюбовались на памятник и стали обсуждать, стоит ли подойти поближе.

– А это что там такое в стороне, интересно? – полюбопытствовал Дух.

– Похоже, аттракцион какой-то, – сказал Карасев, вглядевшись вдаль. Справа, недалеко от памятника пролетали непонятные овальные конструкции. Присмотревшись, друзья разглядели, что каждый овал состоял из небольших кабинок, в которых сидели тайванцы. Время от времени скорость движения летающих овалов увеличивалась, и тогда даже на площадке можно было расслышать крики посетителей аттракциона, как на земных «американских горках».

– Ничего себе! – изумился Дух. – Такой аттракцион возле культового памятника!

– Да уж, – согласился Андрей, – сочетание несочетаемого – вероятно, одна из характерных черт тайванцев.

– Вот бы там покататься! – мечтательно произнесла Анька. – Вы поприключались в лабиринте, а нам с Ванькой не хватает развлечений. Эта штука вроде не очень страшная, движется хоть и быстро, но плавно. И с высоты, наверняка, шикарный вид на пустыню! Смотрите, они останавливаются, чтобы полюбоваться видом! Я бы покаталась…

– Согласен, – Дух вздохнул, – но вроде нам этого не предлагалось. Карина, ты как?

– А что, я как? – удивилась Карина. – Я – за!

– Я к тому, что это займет время… Сходи, что ли, спроси, нельзя ли нам прокатиться на этой штуковине.

– А почему я? – удивилась Карина. – Самому слабо?

– Ну, ты главный специалист по Тарро, – улыбнулся Дух, – кроме того, тебе он не откажет…

– Ладно, – Карина рассмеялась, – но за результат я не отвечаю!

Она и сама была не против хотя бы минуту провести вдвоем с Тарро.

Друзья продолжили обсуждать памятник и аттракцион, а Карина подошла к Рональду, стоявшему у ограждения площадки спиной к землянам. Карина встала рядом.

– Слушаю тебя, Карина.

– Ты сказал, что здесь можно недолго погулять… Это займет больше времени, но, можно, мы покатаемся на аттракционе рядом с памятником?

– Нет, – спокойно ответил Рональд.

– Почему? – изумленно спросила Карина. Отпроситься у Тарро казалось ей простой формальностью, с чего бы вдруг ему запрещать.

– Потому что у тебя кружится голова, – внимательно глядя на нее сверху вниз, ответил он. В космосе его глаз мелькало озорство вперемешку с заботливым теплом, но голос был совершенно серьезным. Карина опешила.

– Откуда ты знаешь? – слегка раздраженно спросила она. Голова у нее действительно кружилась, не переставая, с самого утра. Она увлеклась интересным времяпрепровождением и перестала замечать головокружение, но иногда симптомы усиливались, и ее немного мотало. – Мысли читаешь, да?

– Нет, в этом по-прежнему нет необходимости, – усмехнулся он. – Она не может не кружиться после стольких ночей без сна. К тому же тебя чуть не доконал наш фирменный тайванский аттракцион с лабиринтом, а ты хочешь еще нагрузить вестибулярный аппарат. Поэтому – нет.

«Тоже мне, заботливый папочка», – подумала Карина. Ей не нравилось обсуждать ее недосып, потому что было за него стыдно. Стыдно, что не смогла справиться сама, и дай Бог, чтобы не совершила ошибок на работе в таком-то состоянии. «То же мне директор службы спасения. Сама себя не могу спасти от простой бессонницы!» – думала она.

– Откуда ты знаешь, что должна кружиться? Вы, Древние, так мало спите, что вряд ли для вас это проблема… – Карина знала, что в голосе звучит вызов.

– Врачу не обязательно болеть той же болезнью, что и пациент, чтобы точно поставить диагноз, – снова едва уловимо усмехнулся Рональд. – Кроме того, если Древний не спит дней двадцать, то будут абсолютно те же симптомы…

– Ты не спал 20 дней? – изумилась Карина, и ехидство разбилось об удивление.

– Да, несколько раз такое случалось, – ответил он. – А еще я знал Древнюю, которая однажды не спала около 30 дней. Поверь, симптомы мало отличались от твоих…

– А остальным-то за что страдать? – спросила Карина. – У них голова не кружится. Ты не оставляешь нам выбора.…

– Ты спросила «можно мы», – улыбнулся Рональд, – вам всем вместе – нельзя. А твои друзья без тебя, разумеется, могут покататься на аттракционе. А ты в это время можешь составить мне компанию и выпить сока на том конце площадки, – он указал на кафе неподалеку, – или как-то еще провести время. Так что выбирать тебе.

Выбор был сомнительный, и Карина чувствовала возмущение, что он решил за нее. Но с другой стороны… Он о ней заботится, и это так приятно. Да и перспектива побыть с ним наедине казалась крайне привлекательной. В конечном счете, он заслужил ее благодарность. И из лабиринта вытащил, и… уложил спать позавчера. Какими бы мотивами он ни руководствовался, а забота о ней была налицо. Кстати, еще нужно поблагодарить.

– Хорошо, – согласилась Карина. – Я скажу ребятам, что они могут и покататься, и погулять подольше без меня?

– Разумеется, – улыбнулся он.

Но ущемленная гордость все же требовала выхода. Да и что-то странное творилось с ней после лабиринта. Она словно стала увереннее в себе. Он ведет с ней свою непонятную игру: то помогает, то говорит неоднозначности… Что ж. Она тоже может.

– А знаешь, – искоса взглянув на Рональда, сказала она, – я думаю, ты просто хочешь посидеть со мной… вдвоем.

Рональд добродушно рассмеялся.

– Разве мне нужно прибегать к уловкам ради этого? – он так же лукаво взглянул на нее. Игра продолжалась. – Не забывай, что ко всему прочему ты моя пленница! – снова рассмеялся и совершенно серьезно добавил, – Карина, мне действительно не все равно, что у тебя с головой. Я не для того назначил тебя на эту должность, чтобы ты слегла через неделю работы. К тому же, я по-прежнему испытываю острую потребность в твоем обществе и всегда рад посидеть с тобой … вдвоем, – улыбнулся краем рта с заговорщицкими искрами в глазах. – Но провести время ты можешь как угодно.

Было не до конца понятно, что сказано серьезно, а что в шутку, но Карина рассмеялась. У нее вдруг как-то отлегло. Да и дешевый развод спровоцировать его высказать какое-либо к ней отношение, похоже, сработал. Острую потребность… по-прежнему… что же неплохо!

– А я ума не приложу чем еще заняться! – ответила она.

Но в ту же секунду ей стало совестно. Она почти заигрывает с Тарро… А Артур, наверняка, все еще носится по космосу, ищет ее. Но сказанного не воротишь. И не то, чтобы она об этом жалела.

* * *

– Все желающие могут покататься и погулять подольше, – сообщила Карина друзьям. И осторожно добавила, – а я выпью сока с Тарро.

– Первый раз вижу, чтобы ты отказывалась от аттракционов! – заметил Дух. – Наверное, аттракцион выпить сока с Тарро наедине – намного интереснее…

– Ну, вообще он нас весь день развлекает, да и помог мне в лабиринте. Поэтому, может быть, кому-то из нас стоит составить ему компанию, чтобы он не скучал. Хотя бы из благодарности, – резонно ответила Карина.

– Ладно, мы пошли, а ты как хочешь. Хочешь – развлекай Тарро, хочешь – катайся… – В голосе Духа прозвучали нотки обиды. Он махнул рукой, и друзья направились к выходу со смотровой площадки.

Карина подошла к улыбающемуся Рональду – оказывается, на протяжении ее разговора с ребятами он пристально наблюдал за ней. Они молча пошли в сторону кафе. А на полпути их неожиданно догнал запыхавшийся Дух.

– А, ну его! – прошептал он на ухо Карине, махнув рукой на аттракцион. – Пожалуй, ты права, пообщаться с Тарро в более тесном кругу куда интереснее! И я, наконец, расспрошу его обо всем!

Карина ощутила досаду. Побыть наедине с Тарро не получалось. Хотя с Духом, конечно, будет проще, можно не бояться неоднозначных выходок Рональда. Скорее всего. Но! Эти неоднозначные выходки начали ей нравиться…

– Я тоже составлю вам компанию, если можно, – громко сказал Дух.

– Я рад, Игорь, – сказал Рональд, устраиваясь за круглым летающим столиком, и придвинул Карине стул.

– Похоже, мне предстоит допрос с пристрастием, – с доброжелательной усмешкой прошептал он на ухо Карине, пока Дух отлавливал летающий стул себе. Карина тихонько рассмеялась:

– Точно! Но думаю, при съемках этого фильма ни один Древний не пострадает!

Рональд и земляне заказали у официантки, буквально прыгавшей от счастья лицезреть самого Тарро с его таинственными «гостями», красный сок из экзотических островных фруктов. Дух этим не ограничился и решил попробовать какой-то до-верийский салатик. Рональд одобрил выбор, заметив, что кухня на этом материке несколько отличается от уже привычной землянам аз-корнийской.

– Рональд, а я вот давно хотел спросить, – светским голосом, попивая оранжевый кисло-сладкий сок, спросил Дух.

– Я весь внимание, – ответил Рональд. Карина про себя улыбнулась. Посмотрим, как у Духа получится вызнать сведения Вселенской важности. И поймет ли он что-нибудь.

– Вот никто не может сказать, говорят, что не знают. Ни Брайтон, ни Артур, никто… Я и подумал, может быть, ты знаешь, ты ведь жил среди Древних. Куда они ушли? – последнее Дух выпалил так, словно опасался, что больше никогда не решится спросить об этом.

Карина заметила, что в глазах Тарро опять проскользнули знакомые бесенята.

– Это очень просто, Игорь, – с едва заметной полуулыбкой ответил он. – Они ушли в другой шкаф.

Дух замер с открытым ртом и вилкой в руке.

– В какой шкаф? – растерянно переспросил он.

– Я уже рассказывал Карине, что Вселенную можно представить как шкаф, в котором есть полки – разные уровни организации, – ответил Рональд. – Верхние полки – это менее плотный уровень, где материи нет, или она более тонкая, чем у нас. Нижние полки – более плотные миры. А книги на полках – это отдельные миры. Книг в шкафу огромное количество, но все же оно конечно, и есть «место», где они заканчиваются, граница шкафа. Так вот, Древние ушли в другой шкаф – в другую систему миров. То есть в другую Вселенную с множеством миров.

– То есть еще и другие Вселенные существуют? – изумленно переспросила Карина.

– Да, – слегка улыбнулся Рональд.

– Получается, целая «библиотека» с разными шкафами-вселенными? – снова жадно спросила она, пока Дух ошарашенно молчал.

– Именно так.

– Тогда, может быть, есть и другие библиотеки?

– Этого я не знаю, как не знал никто из Древних, – сказал Рональд. – Размер всего сущего и количество уровней организации нам не известно.

– И что, Древние могут перемещаться еще и между Вселенными? – спросил Дух, придя в себя.

Мироздание в очередной раз расширилась до невообразимых пределов. На Земле для Карины с Духом оно ограничивалось одним миром, одним космосом – огромным, с миллиардами звезд, но только одним. А параллельные миры были всего лишь мечтой из фантастических книг. На Коралии они узнали, что миров действительно много. А теперь оказалось, что мироздание еще грандиознее, что и Вселенных существует, по крайней мере, несколько. К этому нужно было привыкнуть. Когда Карина попробовала это представить, голова, переставшая кружиться в присутствии Рональда, снова принялась выделывать круги. Впрочем, ощущение было скорее приятным, вызывающим восторг, подобный тому, что возникает, когда смотришь с вершины на необъятный простор внизу и небо на горизонте.

– Так же запросто, как по мирам – не могут, – ответил Рональд, допивая сок. – Тело Древнего может вынести одно перемещение в другую Вселенную за всю жизнь. Поэтому это билет в один конец.

– Но почему Древние ушли? – продолжил расспросы Дух.

– Потому что, когда была одержана победа в войне с геар, обезврежена большая часть снарядов смерти и организован Союз, Древним стало нечего хранить. Во Вселенной установилась относительная гармония. И на Древних стала накатывать тоска, пришло осознание, что основную миссию в нашей Вселенной они выполнили. Что, победив главного противника, угрожавшего жизни во всех мирах, геар, они выполнили свою цель. Проекты Древних становились все «мельче» и скучнее. Союз в нашем мире процветал. И Древние решили перейти в другую Вселенную, где у них начнется новая жизнь, а их «работа» будет необходима. Дело в том, что Древние «заточены» на то, чтобы быть хранителями миров. Это и способность ходить по мирам, и возможность быстрого просчета ситуации и перспектив ее развития, это физические данные, дающие шанс выжить в суровых условиях. Все это требует реализации. Поэтому, когда система перестает нуждаться в хранителях баланса, Древние уходят в другую систему. Возможно, когда-то Древние так же пришли в нашу Вселенную из другой. Лично я в этом уверен. Однако об этом есть лишь отрывочные мифы. Ни одного из Древних, кто помнил бы что-то такое, к моменту моего рождения на Коралии уже не было.

– А что за баланс хранят Древние? – спросил Дух. И наивно добавил, – между добром и злом?

Как и Карине когда-то, ничего другого ему, видимо, не пришло в голову. Карина усмехнулась. Посмотрим, что скажет Тарро на этот раз. Похоже, у них действительно появилась возможность узнать ответы на животрепещущие вопросы про Древних и Вселенную. Отвечал Тарро охотно.

– Нет, Игорь, – Рональд усмехнулся краем рта, – баланс необходим между всеми компонентами системы. А добро и зло – это лишь два из них, и представления о них сильно отличаются в разных мирах, на разных планетах и в разные времена. Поверь мне, я и сам видел, как понятия добра и зла менялись неоднократно даже на одной планете в течение нескольких сотен лет, или даже быстрее. Древние хранят баланс между единством и разъединением, необходимый для сохранения целостности системы, то есть Вселенной и миров, ее составляющих.

– Чего? – переспросил обалдевший Дух. А вот Карина, к собственному удивлению, поняла. По крайней мере, интуитивное ощущение, что Тарро говорит правду, что именно так все и есть, было четким. Мысль была простой, странно, что она раньше не приходила ей в голову.

Рональд улыбнулся.

– Для того чтобы что-то существовало, оно должно быть «целым». Думаю, как медикам, вам хорошо знакомо понятие структурно-функциональной целостности, – Карина с Духом кивнули. – Это касается объектов любого уровня организации. Например, если у чашки отбить ручку, то, конечно, в нее по-прежнему можно будет налить жидкость. Но она потеряет одну из своих функций – возможность, чтобы ее держали за ручку. То есть ее общая структурно-функциональная целостность будет нарушена. А если отбить донышко, то ее структура и функция пострадают еще сильнее. То же самое касается и Вселенной – для нормального существования она должна сохранять целостность.

– Это понятно, – вздохнул Дух. – Но при чем тут единство и разъединение?

Карине же казалось, что она слушает о чем-то знакомом, очевидном, просто давно забытом. При этом она чувствовала, как со словами Рональда она сама словно становится более целостной внутри, и ее охватывает ощущение перламутровой, сияющей полноты существования.

– Для того, чтобы эта целостность сохранялась, необходимо, чтобы в системе присутствовала как раздельность, так и единство. Так, если мы возьмем стакан, – Рональд взял в руку стакан из-под сока, – то, чтобы он был стаканом и в него можно было налить жидкость, у него должны быть отдельные части – стенки и донышко. Это разъединение. В то же время эти части должны быть спаяны друг с другом. Это единство. Так и для того чтобы живые организмы сохраняли целостность, жили и функционировали, в них все должно быть взаимосвязано, все процессы должны проистекать в тонкой кооперации друг с другом под управлением регуляторных систем.

– Конечно, – кивнула Карина. – А с другой стороны, чтобы жить и функционировать, организм должен быть разделен на отдельные части: системы органов, сами органы, ткани и, наконец, отдельные клетки.

– Совершенно верно, – улыбнулся Рональд. – А если баланс между единством и разъединением сдвинется в ту или иную сторону, то существование организма окажется под вопросом. Если органы, ткани и клетки перестанут взаимодействовать друг с другом, будут разобщены, то есть баланс сдвинется в сторону разъединения, организм погибнет. Но и если органы и ткани сольются друг с другом, утратят свою отдельность – сдвиг в сторону единства – то жизнь организма опять же окажется под вопросом.

– Понятно, – сказала Карина. – Но как вы определяли, что баланс нарушен? Неужели просто выявляли, где стало слишком много единства или, наоборот? Наблюдали и рассчитывали? Как ты это делаешь?

– Да, – поддержал ее Дух, – тут ведь можно ошибиться, применить жесткие меры, а сдвига и не было…

Рональд усмехнулся.

– Несомненно. Чтобы заметить сдвиг баланса, Древним не нужно было даже думать об этой концепции. Большинство и не думало, потому что существовала конкретная методика и отлаженный механизм. Когда тот или иной мир находится в балансе, то он не неподвижен.

– Это как? – удивился Дух.

– Миры ведь тоже где-то «находятся», и я уже рассказывал Карине, что это «место» – пространство Вселенной, которое обычно называли «надпространством», в то время как просто «пространство» относилось к пространству отдельно взятого мира. И в этом «надпространстве» сбалансированные миры колеблются. Это красивые, гармонические колебания. Когда вся Вселенная сбалансирована, то создается ощущение, что миры, колеблясь каждый с собственным тембром, высотой и силой, создают музыку, – он улыбнулся.

– Древние могли слушать эту музыку и находить дисгармоничные ноты? – предположила Карина.

– Да, если выразиться образно. С возрастом у Древних развивалась способность частично выходить в надпространство и слышать – вернее ощущать – колебания миров. Разумеется, это духовная способность, выйти в надпространство в физической оболочке проблематично. Если колебания какого-то мира становятся дисгармоничными, значит, баланс в этом мире нарушен. Хранители ничего не видят в надпространстве, они всего лишь ощущают общность миров, чувствуют колебания и их источник – в этом мире, в другом, в отдаленных мирах. Сильные колебания охватывают много миров. Кстати, именно со способностью частично выходить в «надпространство» и ощущать колебания миров и связано особое чутье, или интуиция, Древних, – улыбнулся Рональд, – никакой мистики тут нет, все технически объяснимо. Причем, поскольку самой техникой сейчас владею только я, другие знакомые вам Древние делают это подсознательно, автоматически, сами не понимая, что произошло и воспринимают это просто как сильную интуицию.

– Ааа, ясно… – протянул Дух, – а дальше что? Ну, определили источник колебаний и что?

– А дальше отправлялись туда, рассчитывали ситуацию, диагностировали, что именно сдвинуло баланс – тут тоже нужна определенная тонкость и опыт. И предпринимали меры, чтобы баланс восстановить, – сказал он.

– Какие?

– Меры могут быть самые разные. В каких-то случаях – организовать крепкое объединение, в других, напротив, разобщить нации и страны. А в некоторых – даже развязать войну. Пути достижения цели были разнообразные, это только примеры.

Карина с Духом переглянулись. Заметив это, Рональд улыбнулся своей фирменной улыбкой уголком рта:

– Не волнуйтесь, Древние стараются придерживаться гуманизма, характерного для коралийцев.

– Хм… А можно, еще спрошу? – сказал Дух, потому что Рональд, видимо, не собирался продолжать. – Личный вопрос.

– Разумеется.

– Почему ты не ушел с остальными Древними?

Рональд усмехнулся, и усмешка показалась Карине невеселой.

– Я не разделял убеждений отца, что Вселенная больше не нуждается с Хранителях, что она обрела способность к самобалансировке. Я всегда ощущал, что это обманчивая «тишина». К тому же на Совете Древних было решено, что хотя бы один Хранитель должен остаться, чтобы присматривать за этой системой. И еще один – чтобы заниматься Союзом. Последняя роль, как вы знаете, досталась Б'Райтону, он был рожден для этого. Я же всегда был достаточно силен в перемещении между мирами и проведении «иномировых проектов». Я вызвался остаться, и Совет признал, что я справлюсь. Кроме того, у меня были и личные причины остаться.

– Какие? – осторожно спросила Карина.

– У меня остались здесь близкие, за которыми тоже следует присматривать, – сказал Рональд и слегка усмехнулся, – например брат.

Дух многозначительно посмотрел на Карину – мол, более четкого ответа мы не получим. Карина улыбнулась и утвердительно кивнула, что да, нужно переводить разговор в другое русло. А ведь Дух не понимает, что стояло за его словами, подумала Карина. Не понимает, что значит остаться, когда все Древние ушли. Остаться одному делать то, чем раньше занимались пятьдесят – или сколько их там было – Древних. Расстаться со всеми родственниками, со всеми себе подобными. И обрести огромный труд, огромную ответственность и бесконечное одиночество. Древний человек, человек-космос, абсолютно спокойный, до бесконечности глубокий, немыслимо теплый и, как бритва, жесткий. Она смотрела на него, и в груди раскрывалось нечто необъятное, как тот самый космос в его глазах. Всепроникающее сочувствие и острое интуитивное понимание.

– Ммм… А чем Союз-то мешает в плане баланса? – спросил Дух. – Слишком большое единство, и от этого наш мир колеблется?

– Да, наш мир колеблется из-за Союза, – ответил Рональд. – Но все не так однозначно. В таком крупном объединении, как наш Союз, действительно превалируют процессы единства, Союз становится все более унитарным, здоровая отдельность частей в нем все больше сходит на нет. И если не уравновесить его локальными процессами разъединения, это может привести к резкому и трагическому распаду. Как это произошло, например, на Таи-Ванно после смерти первого Тарро. Правда, подобные трагедии на уровне планеты вполне закономерны и, как правило, не несут опасности для баланса в целом мире. Но, во-вторых, будучи слитым внутри себя, такое объединение становится отдельным от остальной части Вселенной. Его разделение с ней растет. Силы единства и отделенности начинают раскачивать мир, как на качелях. И в какую бы сторону ни склонилась чаша весов, мир может сильно пострадать.

– А что делать? – как-то даже испуганно спросил Дух.

– А что можно сделать, как ты думаешь?

– Ну, развалить Союз, например, – заметил Дух, – это было бы самое простое. А как еще?

– Да, можно развалить Союз, это помогло бы. Но у меня нет такой цели, – с улыбкой ответил Рональд. – Не хотелось бы ломать любимую игрушку брата.

– Изменить систему жизни в Союзе, дать больше автономности планетам? Ты говорил, что это было бы хорошо… – предположила Карина.

– Да, это можно сделать, и так, скорее всего, и произойдет – со временем. Но сейчас это не решит проблему целиком.

– Ну, тогда, как сделал ты, – улыбнулась ему Карина. – Создать Союзу противовес, другое объединение. Тогда общая отделенность от Вселенной уменьшится… Я не очень понимаю, почему, но явно это срабатывает так…

– Потому что, создавая противовес, мы создаем систему более высокого порядка, в которой есть две отдельные части, два объединения. В нашем случае это Союз и система Тайвани, – ответил Рональд, внимательно глядя на нее, а в глазах читалось: ты молодец, как я и думал.

– А дальше? – удивился Дух. – Они ведь разрознены! Где элемент единства, нужный для поддержания целостности системы?

– А дальше нужно установить балансирующую форму взаимодействия между ними. Но это не обязательно должна быть война. Тут все тоньше.

– А какую? – спросил Дух. Карина взглянула на его обалдевшее лицо и про себя добродушно усмехнулась: непростые и не совсем понятные вещи рассказывает Тарро Рональд. И разобраться в этом не так легко, как Дух, по-видимому, думал.

– Это они сами решат, в конечном счете. На данный момент достаточно того, что Таи-Ванно, как развитая космической цивилизация, стала вторым элементом системы более высокого порядка.

– Сложно… – признался Дух. – И непонятно, почему Б'Райтон ничего никому не рассказывает? Почему он скрывает от своих детей их истинную роль?

Рональд мягко улыбнулся:

– Б'Райтон делает все в меру своего понимания, своей веры и своих соображений о том, что является правдой. Мой брат был рожден, чтобы присматривать за Союзом. Эл'Троун воспитывал его именно в этом ключе. Можно сказать, что правитель Древних пожертвовал сыновьями ради Вселенной, обрекая себя, возможно, на вечную разлуку с нами. Когда Б'Райтон рос, те недолгие тридцать лет, что он прожил, до ухода Древних, он не видел истинной работы Хранителей Миров. К этому времени только я и еще двое Древних продолжали деятельность в других мирах. При этом мои проекты брат считал причудой, игрой для собственного развлечения. Концепция Хранителей Миров после ухода Древних очень быстро стала видеться ему просто красивой легендой, которая позволяла Древним обосновать смысл существования, смысл их сверхспособностей. Поэтому и детей он вырастил в том русле, которое считал наиболее безопасным для них. Заботиться о Союзе – тут все понятно, это дает смысл жизни, позволяет наслаждаться выполнением высокой миссии, позволяет проявить свои способности. О том, куда ушли Древние, он, разумеется, знает. Но опять же не хочет делиться информацией со своими детьми. Он опасается, что, узнав правду, они могут отправиться вслед за предками. Или, что более вероятно – заняться опасной работой в других мирах.

– А почему ты нам все это рассказываешь? – спросила Карина. – Кто мы такие, чтобы знать о Хранителях Вселенной?

– Может быть, вы просто мне нравитесь? – усмехнулся Рональд, – я всегда питал слабость к Земле и землянам. А может быть, это часть моего хитро задуманного плана, – он с улыбкой наклонился к ней и заговорщицки подмигнул, – а может быть, и то, и то, одно другому не противоречит. Кроме того, я не вижу ни одного повода скрывать правду.

– А может быть, ты рассчитываешь, что мы потом расскажем об этом детям Брайтона, и они узнают свою истинную роль? – высказала предположение Карина, тоже слегка наклоняясь в его сторону и придавая голосу такие же таинственные нотки.