Текст книги ""Фантастика 2025-198". Компиляция. Книги1-18 (СИ)"

Автор книги: Игорь Семенов

Когда они прибыли, катастрофа еще продолжалась. Происходили редкие выплески лавы, и мощные толчки землетрясений, вызвавших взрыв вулкана, иногда сотрясали здание космопорта.

– Если запахнет жареным, уйдем в другой мир, – сказал Артур, когда их трясло в первый раз. Взгляд его стал озабоченным, наверное, пожалел, что взял ее с собой. Извечная техника безопасности Древних – если становится слишком опасно, уйти в другой мир… И увести того, кто тебе особенно дорог.

– Вот если бы ты мог эвакуировать их всех через другие миры… – вздохнула Карина.

– К сожалению, это невозможно, их слишком много, – серьезно ответил Артур.

А в середине дня ударил особенно мощный толчок. Карину отшвырнуло в сторону, и она пролетела к дальней стене, рискуя удариться головой. Ну вот, доигралась, спасательница, подумалось ей, и она зажмурилась, ожидая удара о стену. Но в этот момент горячая рука прикрыла ее голову от удара, и Артур прижал ее к себе, помогая обрести равновесие.

– Спасибо, – сказала Карина, увереннее опираясь на ноги.

– Карина, – Артур развернул ее к себе, глаза горели, а в лице читался испуг за нее и привычная упрямая решительность. – Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я буду защищать тебя от чего и кого угодно, буду рядом, отдам свою жизнь за тебя… Верь мне. Но, наверное, мне не стоило брать тебя сюда…

– Стоило, Артур, стоило, – ответила она, и аккуратно высвободилась из его рук. – Спасибо тебе! Нам пора работать дальше…

Так они и проработали еще много часов. А когда Карина мельком бросала взгляд на мощного Древнего рядом, в голову лезли странные мысли, что они с Артуром связаны. Непонятно как, но эту связь она всегда ощущала. Когда была его девушкой, до этого, да и после этого. Как будто невидимые цепи приковывали их друг к другу. И натягивались, когда она пыталась избавиться от него.

Именно он был для нее единственной реальностью, когда погибла Земля. Именно он сумел вытащить ее из предсуицидального состояния, в котором она находилась после Суда. Да и сейчас именно он сумел дать ей немного смысла жизни…

А потом они полетели на соседнюю планету той же системы. Добрались буквально за полчаса и отправились в гостевой дом, где собирались переночевать до завтра. Последствия катастрофы были ликвидированы, осталось лишь проверить все на следующий день.

Здесь давно была ночь. Артур провел Карину в гостевой центр, где царила тишина – все уже спали. Элеоу тут не было, идти в номер нужно было пешком.

Карина засыпала на ходу. Голова уже не кружилась, просто сознание начинало ускользать. Как сомнамбула, она шла и старалась не подавать виду. А в засыпающий мозг стучались странные мысли, что вот Рональд никогда не позволил бы ей столько работать и так устать… Что Рональд всегда был внимателен к ней и четко отслеживал ее слабое место, знал, что она не может остановиться в работе и изводит себя. А Артур не следит. Впрочем… Кто сказал, что должен? Он даже не ее мужчина, уже давно.

В огромном холле стояли кресла, красивые растения из разных уголков Союза в кадках, приглушенный свет заливал помещение. Карина ужаснулась, подумав, что нужно еще подняться в лифте и идти в номер по коридору. Не выдержала и упала в кресло…

– Что с тобой? – испуганно спросил Артур, остановившись.

– Подожди! – рассмеялась она, стараясь казаться непринужденной. – Дай отдышаться!

Артур задумчиво посмотрел на нее. Потом подошел и взял на руки.

– Девочка моя… Прости меня, пожалуйста, – сказал он. – Я должен был давно отправить тебя отдыхать. Как-то забыл, что ты не Древняя… Прости меня, – Карина ощутила, что он наклонил голову и уткнулся носом ей в темечко.

– Да ничего! – улыбнулась она.

– Нет. Прости меня…

– Хорошо… Куда ты меня несешь?

– В твой номер, спать, – улыбнулся он. И Карина склонила голову на его плечо, надеясь, что не заснет прямо у него на руках. Это было бы слишком… Слишком доверительно, слишком трогательно для отношений с бывшим парнем, который и сейчас неровно к ней дышит.

Но все же она начала засыпать. Приоткрывая глаза в полусне, она видела светлые стены и растения в кадках, потом открылась дверь, и Артур опустил ее на широкую кровать в просторном номере. «Как же удобно, как хорошо, – подумала она, балансируя на границе сна. – Только вот нельзя, чтобы он начал меня раздевать…»

Но Артур не начал. Не раздевая ее и не раздеваясь сам, он лег рядом, притянул Карину к себе и уложил ее голову себе на грудь. Как надежно и уютно, подумалось Карине. Как в старые добрые времена. Когда не было ни похищения, ни Рональда, ни сомнений… Когда был только Артур и их молодая, откровенная любовь и его твердые руки, защищающие ее от ночных кошмаров.

– Спасибо… – прошептала Карина. Видимо, он ничего не ответил, только улыбнулся. А потом она услышала:

– Карина, послушай… Я хочу тебя попросить… Пока я рядом, сними это твое кольцо… Я ведь знаю, кто его подарил. Просто не вмешиваюсь… Пожалуйста!

Ускользающее сознание на секунду зажглось красной лампочкой тревоги. «Нельзя этого делать, вспомни, что сказал Рональд во сне!» – подумала она. Но почему бы не сделать Артуру приятное… Здесь, вдали от Коралии, после тяжелого рабочего дня она будет спать как младенец и вряд ли увидит кошмары.

– Хорошо, – слабо ответила Карина, протянула руку, позволяя ему снять кольцо с ее безымянного пальца. Но когда оно соскользнуло, на душе стало как-то одиноко. Правда, она уже не могла думать. – Только не надевай его, положи на полочку, – прошептала она из последних сил. – Говорят, у многих от него умопомрачение…

– Хорошо, милая, спи, – ответил Артур, и она унеслась в сон на груди Артура. Как в старые времена.

Прошло двести лет. Карина с Артуром гуляли возле Розового Замка. Силового поля больше не было, и прекрасный сад с полянками и раскидистыми деревьями расцвел пуще прежнего. А зачем силовое поле, если единственный заключенный давно сошел с ума? Ходили слухи, что он давно рассказывает стихи в пустоту и вращает безумными черными глазами, в которых раньше было столько проницательного ума.

Странно только, что она совсем не состарилась… Впрочем, коралийская медицина давно решила проблему с внешними признаками старения. Каждое утро Карина смотрелась в зеркало и видела почти такое же молодое лицо, как раньше. То лицо, что так нравилось Артуру.

– Если тебе неприятно здесь, давай уйдем, – сказал Артур и взял ее за руку. Вечно молодой, вечно упрямый…

– Нет… – ответила Карина.

На полянке за кустами они увидели одинокую фигуру. Время и безумие согнули его плечи. В отросших черных волосах просвечивала седина. Он казался стариком, хоть, кроме седины, ни одного признака старения в нем не было. Сидя на корточках, Древний в выцветшем черном универсале нюхал красные цветы и что-то бормотал себе под нос.

Значит, его выпустили, подумала Карина, как раз подошел срок… За освобожденным никто не следил. Зачем? Он был глубоко и навсегда безумен. И безопасен, как впавший в маразм старик. Слабый, утративший разум и былую силу.

И душа взорвалась от боли и сочувствия. Карина бросилась к нему.

– Рональд, любимый! – закричала она. Она пройдет все миры в железных сапогах, сотрет ноги, изранит руки, умрет сама, но найдет способ… Она будет рядом, и его душа вернет былую глубину, разум – остроту, а руки – силу.

Она подбежала к нему, присела рядом и обняла за шею.

– Рональд, любимый, я здесь, все будет хорошо! – и со слезами уткнулась в плечо, что столько раз утешало ее прежде. – Я буду рядом, ты придешь в себя, воспрянешь! Любимый!

Безумный Древний поднял взгляд, прекратив бормотать. Сильные руки – все же он оставался Древним – отодвинули ее, он встал, потянув ее за собой. Казалось, он стал даже ниже ростом…

– Рональд! – Карина обняла его за шею, прижимая к себе. Но он опять отодвинул ее.

– Уходи! – услышала она. – Ты сделала свой выбор…

И он снова присел, сорвал цветок и принялся нюхать его, приговаривая что-то шепотом… А Карину подхватил неведомый поток и понес прочь от него. Она пыталась устремиться обратно, преодолеть движение ветра, но одинокая фигура скрылась вдалеке…

– Рональд! Рональд, любимый! – прокричала она в отчаянии. И упала на руки Артуру.

… Она не проснулась, но странный сон прервался, сменившись знакомыми зелеными вихрями ядовитого тумана и вспышками космических взрывов. Она металась по кровати, кусая губы и дергая себя за волосы. Но никто не разбудил ее. Взгляд Артура, сидящего в кресле напротив, был злым. Льдистые голубые глаза, как холодные прожекторы впились в хрупкое тело, корчащееся на кровати. И думал он только о том, что эти мучения ничего не значат по сравнению с его собственными. И сжимал кулаки, чтобы не убить ее сейчас, во сне, решив этим все проблемы.

* * *

Сначала Артур не хотел надевать кольцо. Вернее, хотел, но он ведь обещал Карине… Это кольцо давно его волновало. Всякий раз рядом с Кариной ему казалось, что они не вдвоем. Как будто это колечко, которое он давно заметил, было живым организмом и несло в себе образ того Древнего, которого он ненавидел до глубины души.

Он лежал, ощущая рядом тонкое любимое тело, боролся с искушениями, неизбежными в такой ситуации, и тихонько гладил ее по голове. Пусть поспит. Не обязательно ей знать, что он тут рядом изнывает от страсти.

Но одно искушение стало всепоглощающим. Сняв с Карины кольцо, он положил его на полочку. И теперь правым плечом постоянно ощущал, что оно рядом. Это было навязчивое, зудящее чувство, … Карина ведь ничего не узнает…

Артур протянул руку и надел кольцо на безымянный палец. Поднес к глазам. Странно… Только что кольцо было на тоненьком Каринином пальце. Но и на палец Артура оно село, как влитое. Как будто всегда здесь было.

Ничего не происходило. Кольцо и кольцо. Артур усмехнулся и уже собирался снять его.

Но тут он услышал…

Ее спящий разум был похож на зверька, свернувшегося в норе. Но если внимательно смотреть и слушать, то за этим мнимым покоем было много всего…

В Карине было много боли. На мгновение сердце Артура сжалось от жалости. Он даже представить себе не мог, сколько ее там – погибшая Земля, страшная правда на суде, одиночество… Но там было много и любви. Не к нему, не к Артуру.

Любви к тому Древнему. Глубокой, нежной, неубиваемой. Артур сжал руку в кулак. Как она может любить того, кто уничтожил ее планету? Как это вообще возможно… А она ведь верит, что это так, он явно ощущал это, словно кольцо мгновенно сделало его телепатом.

А его, Артура… его там было так мало! Так ничтожно мало, по сравнению с этой всепоглощающей любовью. Что было к нему? Много благодарности. Была и любовь, но не та, что он хотел. Любовь к брату, к другу. И лишь немного, совсем чуть-чуть – к мужчине. Даже скорее память о любви, а не любовь.

…А еще там было много чувственных воспоминаний о безбрежной, непостижимой близости, какой-то нечеловеческой, непознаваемой для него. Близости с тем чудовищем.

Артур закусил губу и впился ногтями себе в бедро. Вот значит как, подумал он. А он то, дурак, верил, что она лишь загипнотизирована, что на самом деле любит его, Артура. А все оказалось не так…

Мир рухнул. Что ж… Вот, значит, она какая. Любит чудовище, а значит, и сама чудовище. А он берег ее, защищал, старался быть рядом, не торопил с решением… Ждал. Мучился.

Жалкий идиот! Тебя обвели вокруг пальца! Она брала от тебя все, что ты давал, пользовалась, принимала. А сама все так же любила того Древнего. Тебя же водила за нос, держала на удобной дистанции, так, чтобы не потерять полностью, но и не приблизить до конца.

Артуру снова захотелось свернуть ей шею. Так просто сейчас – лишь протянуть руку. Может быть, она даже не успеет проснуться. Впрочем… Нет, он должен увидеть ее глаза перед этим, а она должна услышать его слова…

Артур ужаснулся на самого себя, унял дрожь гнева, охватившую душу и тело, тихонько встал и пересел в кресло напротив. И смотрел на нее, сдерживая то, что горело внутри. И слушал, слушал…

А потом ему уже не нужно было слышать ее разум. Все было и так ясно. Слова, срывавшиеся с ее губ, когда она металась на кровати – как будто бежала – говорили то же, что ее спящий разум.

…После ей снились странные кошмары. Впрочем, Артур знал их – она всегда видела зеленый туман. А он так жалел ее раньше, берег, успокаивал, когда она просыпалась в холодном поту. Его сердце сжималось от жалости и боли тогда, давно… Ему вспомнилось, как он дал себе слово, что вытащит ее после гибели МО728, как спасал из Розового Замка, как отчаянно метался по Вселенной в поисках похищенных… Горькие – и злые – слезы выступили на глазах. Какой же он идиот…

Пусть она мучается. Заслужила. Она заслужила куда больше. Низкая тварь, подстилка Древнего. В какой-то момент ему показалось, что он все же встанет и… да зачем ломать шею, достаточно зажать нос и рот рукой. И все закончится очень быстро.

А перед смертью она откроет глаза и увидит в его лице возмездие за все. За свою жалкую низость, за свое предательство. Она ведь предала его… А он, придурок, списывал все на гипноз…

Но он не встал, удержал свое тело. «Странное кольцо, – подумалось ему. – С одной стороны, оно показывает чужие мысли… Кстати, а интересно, Карина, что, видела чужой разум, нося его на пальце? И ведь ни разу не призналась в этом, хитрая тварь. С другой стороны, будит агрессию и страсть. А с третьей, – помогает сдержать их, что ли». От этого разрывало на части. Агрессия, не выплеснутая наружу, разъедала вены, мучила, как на дыбе.

Впрочем, Артуру было как-то не до рассуждений о кольце.

В итоге, когда все было ясно, он его снял, не в силах больше видеть ее любовь к другому и ее мучения в кошмарах, все же они немного его трогали… Положил кольцо на полочку.

Но, наверное, уже было поздно.

* * *

Карина проснулась отдохнувшей телом, но не разумом… Казалось, всю ночь она активно работала головой. «Как пыльным мешком ударенная», – пришло на ум старое земное выражение. Да и сны, которых она не помнила, еще стояли где-то рядом, не уходили до конца. А вспомнить она могла лишь зеленые клочья и противный липкий ужас безнадежности. А в душе стояла острая, привычная боль.

Она села и огляделась. Было тихо, казалось, здесь никого нет. Но в кресле напротив сидел Артур. Злой, как черт. Это Карина поняла сразу, она хорошо знала его выражения лица. И, пожалуй, таким злым она его еще не видела. На мгновение Карине стало страшно… Но чего ей бояться? Это же Артур. Надежный, хороший. Конечно, у него бывают вспышки ярости, но он всегда приходит в себя, с ним можно договариваться.

– Доброе утро, – улыбнулась ему Карина. – Ты не спал?

– Я не хочу спать, – резко ответил он.

– Что-то случилось? – Карина встала и, обходя его по широкой дуге, пошла в душ.

– Иди в душ, Карина. Потом поговорим, – сквозь зубы бросил он, и Карина заметила, что он крепко сжал руками подлокотники.

Ну, в душ, так в душ, пожала плечами Карина. В конечном счете, она ничем не заслужила такой жесткости, почти хамства. Посмотрела на него – он подчеркнуто смотрел в другую сторону – еще раз пожала плечами и вошла в душ. Струи воды, смывающие усталость прошлого дня и послевкусие кошмарной ночи, сейчас точно предпочтительнее Артура со злыми холодными глазами.

Этот эпизод – строго 16+!

* * *

Под струями прохладной воды становилось лучше. Но странная тревога не оставляла. Что значила эта непонятная злость Артура? Вроде бы они так хорошо общались последнее время. Почти как в старые добрые времена. Может быть, она говорила во сне… Вот ведь! Обычно кольцо помогало от ночных кошмаров и странных снов про Рональда, мучавших душу. Карина кинула взгляд на свою руку. Кольца не было… Ах, да. Она же позволила Артуру снять его. Нужно скорее надеть кольцо обратно. Оно и с тревогой справиться помогает.

Предчувствуя разборки, Карина вздохнула, надела голубой гостиничный халат. Интересно, это Артур позаботился о том, чтобы халат был ее любимого цвета? Или просто так получилось? Посмотрела в зеркало – халат длинный, вроде бы все прилично. Навязала на голову маленькое полотенце и вышла в комнату, как в клетку с тиграми. Пожалуй, неприятного разговора не избежать.

Артур все так же неподвижно сидел в кресле и сверлил ее злыми холодными глазами. Однако на их дне пылало яростное пламя.

– Где мое кольцо? – холодно спросила Карина. – И надеюсь, ты не надевал его?

Он не ответил на вопрос. Вместо этого проговорил сквозь зубы:

– Ты хоть знаешь, что творится у тебя в голове? – и внимательно вгляделся в нее, улавливая реакцию.

– Я говорила во сне? – осторожно спросила Карина.

– Скорее кричала, – со злой усмешкой ответил Артур.

– Ты ведь не знаешь русского языка, – заметила Карина. – Мало ли что я ору…

– А тут не нужен русский язык, – снова усмехнулся Артур, и в глазах сверкнула молния. – С коралийцами и Древними ты даже во сне говоришь по-коралийски. К тому же имена в переводе не нуждаются…

«О Господи! – подумала Карина. – Все еще хуже, чем я думала. Теперь попробуй, докажи Артуру, что я не нуждаюсь в психологической помощи…» И словно в подтверждение ее мыслей, Артур продолжил с задумчивым и злым выражением лица:

– Знаешь, Карина… Как заместитель Б’Райтона по чрезвычайным ситуациям, я могу отправить тебя к психологам и без его непосредственного указания… Ты ведь не любишь психологов, Карина, да? Считаешь, что с тобой все в порядке?

– Да, я так считаю! – отрезала Карина. Глаза Артура дико блестели.

– А еще я знаю другой выход… – издевательски сказал он. – Это ведь он не может выйти из Розового Замка. А вот я могу прийти к нему! И пристрелить. Полный заряд силового пистолета убьет даже Древнего. Может не с первого выстрела, но убьет.

Артур снова внимательно вгляделся в ее лицо. А Карину, как на грех передернуло. Липкий страх, что именно так он может поступить, охватил ее одновременно с обидой, что он корит ее за неконтролируемые сны. Упрекает, что она чувствует то, что и сама не хотела бы чувствовать.

– Ты неисправим! – сказала она, не в силах сдерживать обиду. – А знаешь, я ведь иногда думала, что мы с тобой могли бы…

Звериная ярость ударила из глаз Артура, и она отшатнулась. Но бежать было некуда. Он схватил ее за руку, рванул на себя, так что, казалось, рука выдернется из плеча, и она очутилась у него на коленях. Сердце бешено забилось от острого страха. Сейчас Артур не был человеком… Что с ним происходило?

– Артур, отпусти! – бросила она. И голос прозвучал как-то тонко, испуганно. Как будто со стороны.

– Что, Карина, готова на все, чтобы спасти жизнь своему Древнему?! – с неимоверной злостью сказал он, жестко взял ее за подбородок и развернул ее лицо, чтобы смотреть в глаза. Слезы попросились из глаз от внезапной боли в подбородке и страха, беззащитности…

– Артур, прекрати, пожалуйста, мне же больно! – прошептала Карина.

– Больно!? А знаешь, как больно мне… Все это! – он сжал ее подбородок еще сильнее и впился губами в ее рот. Без былой нежности, насильно раздвигая ей губы языком, причиняя боль. Сердце зашлось в панике. Как бы последнее время ей ни хотелось умереть, но пресловутый инстинкт самосохранения выплескивал адреналин в кровь. Карина уперлась руками в него, пытаясь оттолкнуть. Но толку-то… Он Древний.

Артур оторвался от нее и снова посмотрел в глаза. Это был не он. Жестокое чудовище с голубыми глазами. Без снисхождения и благородства Древних.

– Да что ты себе позволяешь! Отпусти меня! – Карина попробовала встать.

– Не нравится, да?! – он придержал ее одной рукой. – Но за жизнь того Древнего нужно платить! Моя Карина! – она неожиданно встал, подхватив ее на руки, и бросил ее на кровать. Халат распахнулся, а паника достигла предела. Происходило нечто нереальное, невозможное. Может быть даже более нереальное, чем гибель Земли, и то, что выяснилось на Суде…

– Нет же, Артур, я не хочу! – крикнула Карина. А дальше все смешалось. Снова его жестокие губы, ее руки – как ниточки – пытающиеся оттолкнуть навалившееся на нее твердое, как камень, огромное тело.

– Я не хочу, Артур! Нет! – словно кто-то другой выкрикивал вместо нее. Потому что происходить с ней это просто не могло.

– Молчи, Карина, – услышала она, и он положил железную руку ей на горло, немного сжал, придавливая к кровати. Резко стало нечем дышать. В глазах помутнело от удушья и странной боли сжатия, лишающей воли и сил еще раньше, чем воздух в легких закончится до конца. «Не сопротивляйся – останешься жива. Он не в себе», – услышала она свою холодную рациональную часть, что проявлялась в самые критические моменты жизни. И пресловутый инстинкт самосохранения поверил этому голосу – она замерла.

– Молчи, Карина! – повторил он. В склонившемся над ней лице не было Артура. Только холодный, жестокий зверь.

Но зверь убрал руку, и воздух устремился в легкие.

…Это продолжалось долго. В этом не было ни любви, ни страсти. Только порыв унизить, растоптать, отомстить. Казалось, ярость, накопленная веками – потому что невозможно накопить столько обиды и злости за несколько месяцев – вырывалась из Артура и выливалась в жестком и равнодушном овладении ею.

…Это было не больно. Это было просто невыносимо. Когда стало совсем невыносимо, она потеряла сознание. А может быть, просто отключилась от происходящего, не в силах переносить то, чего не может быть.

…Когда пришла в себя, вначале она увидела себя со стороны. Как лежит на боку. Голая, сломанная. Испорченная. Чуть поодаль, на краю кровати сидел Артур. Тоже голый (интересно, когда он успел раздеться, подумалось ей), в отчаянии уткнувшись лицом в руки. Надо же, подулось Карине отрешенно, даже жалко его.

Возвращаться в себя, истерзанную, не хотелось. Но, наверное, надо? Она аккуратно подвигала рукой и ногой. Все шевелится, вроде ничего не сломано. Только там, где он особенно сильно сжимал ее, притаились синяки и ноющая боль.

Артур, словно не веря своим ушам, отнял руки от лица и обернулся к ней.

– О Господи, Карина! Я думал, что убил тебя! – с истерикой в голосе сказал он. Снова уткнулся лицом в руки и заплакал, как ребенок. «Разве что морально», – отрешенно подумала Карина. И собирая собственное тело в кучку, вяло и безразлично проверяя суставы, села. Убить бы этого подонка, отрешенно подумалось ей. Но в чем он виноват?

Картина была ясна. «Артур надевал кольцо, – отрешенно подумала Карина. – Тех, кого мучают видения, нервных и тревожных – оно успокаивает. А у тех, в ком бурлят невидимые страсти – заставляет их выйти наружу, но помогает с ними справиться. Только, видимо, Артур снял кольцо раньше, чем оно помогло ему победить себя».

– Можно было сонную артерию пощупать, – мертво сказала Карина. Надо же, она живая. И сидит, почти ничего не чувствуя, на кровати. Голая и испорченная. Жизнь в очередной раз изменилась навсегда, и она сама изменилась. Но ничего не ощущает по этому поводу. Кроме желания снова надеть на палец черное кольцо, маленькую ниточку, связывающую ее со счастливым прошлым… И остаться одной.

– Ты еще со мной разговариваешь! – простонал Артур. Соскользнул на пол и зарыдал сильнее, стоя на коленях перед кроватью. – Карина, я преступник! Я чудовище… Я отморозок!… – мускулистая спина подрагивала от рыданий, он сжимал голову руками и раскачивался, как полоумный.

…А Карина, глядя на большого, сильного, голого парня, сходящего с ума возле кровати, поймала себя на том, что ощущает к нему смешанное чувство жалости и отвращения. Надо же, такой здоровенный, такой сильный, и плачет, как ребенок. Это ведь она должна плакать? Ей должно быть хуже?

Но у нее слез, как всегда, не было. Вообще ничего не было.

Артур вдруг обернулся к ней. Теперь в голубых глазах была невыразимая мука.

– Мне самому место в Розовом Замке! – прокричал он. – Прямо там, в соседней камере!

– Да, вообще-то у нас за такое как раз в тюрьму сажали! – не выдержала Карина. И осеклась. Потому что огромный мужчина разразился новым приступом рыданий. И одновременно с протестом, все же притаившимся где-то внутри, с гневом, прячущимся в уголке души, она опять ощутила жалость.

«Что ж, Артур, – подумалось ей. – Теперь ты будешь гнобить себя. Раскаиваться, сожалеть. И я могла бы добить тебя. Но нет. Я не сломаю твою жизнь. Хоть ты доломал мою… Мне все равно уже не поможешь. А вот тебе – еще можно».

– Ты надевал кольцо, – сказала она. – В этом дело. Ты виноват лишь в том, что взял мою вещь без спроса.

Артур затих и изумленно поднял на нее взгляд.

– Что? Ты говоришь, что я не виноват? Я чудовище, Карина…

– Да, ты надел кольцо, и оно подействовало на тебя так. У тебя было состояние аффекта, и все, что ты делал дальше, было из-за безумия, вызванного кольцом. «Говорю, как робот, – подумала Карина. – Без выражения, без чувств. Как могу. Сейчас главное пережить этот момент. Дальше будет легче. Дальше… дальше, наверное, можно будет остаться одной».

– Но тебя ж оно вроде успокаивало..? – еще сильнее удивился Артур.

– На всех оно действует по-разному, но в итоге приводит к гармонии. Просто процесс в тебе не дошел до конца. Где оно?

– Там, на тумбочке… – Артур растерянно махнул рукой в сторону прикроватного шкафчика. И Карина резко, удивляясь, что тело действительно цело и двигается, метнулась к нему. Схватила кольцо и надела его. Сразу стало как-то… чуть лучше, может быть, даже чуть живее.

– Нехорошо брать чужие вещи. Но я могу понять любопытство, – сказала она.

Артур внимательно смотрел на нее, иногда удивленно моргал, но, казалось, все больше приходил в себя.

– Я ведь даже плохо помню, что я делал… – с горечью произнес он. – Хваленая память Древних подвела… Помню лишь, как очнулся, а ты… рядом…

– Избавь меня от подробностей! – резко бросила Карина. Все же за всем этим ее спокойствием было много боли… Она собралась. – Ты был не в себе. Я тебя не виню… Если кто и виноват в этом, то только… я! Я сняла кольцо… А еще раньше я… я… предала тебя и вызвала все эти муки. Если в тебе проснулось чудовище, то из-за меня… Только я виновата во всем.

– О Господи! – Артур снова закрыл лицо руками. – Я сломал тебя!… Карина послушай, – он оторвал руки от лица и с мольбой посмотрел на нее. – Тебе нужна серьезная помощь… Тебе нужно к психологу…

– Да? – нервно рассмеялась Карина. – А что я скажу? Скажу, что на меня напали в подворотне? Расскажу правду? Да каждая собака в Союзе знает, кто «мой бывший парень»! Не смеши меня. Я справлюсь. Все пройдет.

– Нет, Карина, послушай… Да, все знают, кто твой бывший парень. Но тебе не нужно ничего скрывать… Я иду к отцу. Расскажу все. Пусть будет суд. Мне действительно место в Розовом Замке. Или в сумасшедшем доме, – он встал. В лице была привычная для Артура решимость.

– Нет, пожалуйста! – Карина, плохо понимая, что делает, просто не контролируя себя, вдруг кинулась на колени на кровати и сложила руки в молитвенном жесте. – Артур! Умоляю тебя, все что угодно! Только не делай этого! Я… я не смогу! Я умру, если кто-нибудь узнает! – Внутренняя истерика наконец накрыла ее. – Пожалуйста, прошу тебя! Если в тебе есть хоть немного ко мне жалости!

Если бы могла, сейчас она бы разрыдалась. Но истерика нитью билась в горле, рождала крик, но не выходила слезами. Все как всегда. Только еще хуже.

Перед глазами вставали картинки, что ей придется рассказывать о произошедшем Брайтону, еще кому-нибудь… Слышать что-нибудь сочувственное, успокаивающее, принимать помощь пресловутых коралийских психологов… А она просто хочет забыть. Сделать вид, что ничего не было. Слишком стыдно перед всем миром и перед самой собой. И если кто-нибудь узнает, то она просто не выдержит стыда.

Артур дернулся к ней, но сам себя остановил и обессиленно сел на край кровати. А она машинально отшатнулась, чтоб оказаться подальше от него.

– Теперь ты всегда будешь меня бояться, – сказал он мертвым голосом. – Я даже не могу осмотреть тебя…

– Со мной все в порядке, даже ничего не сломано… – быстро сказала Карина. – Я врач, я знаю.

– Даже ничего не сломано… – горько усмехнулся Артур. – Я не знаю, как наказать себя. Но я не могу сейчас пойти против твоей воли. Это тебя доломает. Я… я не знаю, что делать!

– Ничего, – сказала Карина. – Я справлюсь, все будет хорошо. Я… я не буду тебя бояться. Только не говори никому! И… уйди, пожалуйста! Позволь мне побыть одной… Если можно… прошу!

– Но я не могу оставить тебя в таком состоянии! У тебя такая синяя шея…

– В каком? Видишь, я совершенно здорова. Намажу синяки тарвозием из аптечки. Отдохну, приду в себя. И улечу на Коралию чуть позже. Хорошо?

Артур долго внимательно смотрел на нее. Потом кивнул. В его глазах снова стояли слезы.

– А я ведь хотел хранить тебя от всего, беречь, защищать от всех… А сам…

«А сам вбил последний гвоздь в крышку моего гроба», – подумала Карина. – Сделал вещью». Лишил последнего оплота, что у нее был – чувства личной неприкосновенности, свободы распоряжаться своим телом.

– Ты не виноват. Это все кольцо. Просто больше не бери чужие вещи без разрешения. И, может быть, тебе стоит полечить свою собственную внутреннюю агрессию. Может быть, это тебе нужна психологическая помощь… – сказала она. – Артур, уйди, пожалуйста… Умоляю.

Он еще долго смотрел на нее со слезами на глазах. И Карина боялась, что он попробует прикоснуться к ней. А тогда… пока она не может вынести его прикосновений. А покажет это, дернется – и он будет думать, что она боится его. Изведет себя самобичеванием. И Союз потеряет своего молодого активного Хранителя. Которому просто не нужно надевать кольцо драконов – и все будет хорошо. Который был хорошим, положительным парнем, пока не встретил ее… Это ведь она его испортила. Причинила боль, разозлила, заставила погрузиться в ревность и страсть. Нет, она не добьет его, а хороший парень справится, вернет сам себя.

– Мне-то точно, – сказал Артур и встал. Обреченно потянулся за универсалом. «Уходит», – с облегчением подумала Карина. Артур быстро оделся, подошел к двери, оглянулся… И, схватившись рукой за лоб, вышел.

Наверняка, оставил какой-нибудь жучок, чтобы следить за ней, подумалось Карине. Или еще что-то. Но все же сейчас самое главное было избавиться от его физического присутствия.

…Что ж, теперь она одна. Причем нужно понимать, что это навсегда. Ни с кем и никогда она не сможет поговорить о произошедшем. Ведь даже друзья потребуют правосудия для Артура, а сама она – что еще важнее – просто помрет от стыда. А единственный, кому еще совсем недавно она доверяла больше, чем себе, сидит сейчас в Розовом Замке. И, может быть, уже сошел с ума… И бархатная черная бездна, в которой решаются все проблемы, в которой бесконечный покой и тепло, ей больше недоступна. Вот от этого на глазах наконец набухли слезы. Но…

Стоп. Об этом вообще нельзя думать. Ни о чем нельзя думать.