Текст книги ""Фантастика 2025-198". Компиляция. Книги1-18 (СИ)"

Автор книги: Игорь Семенов

Глава 13. Опасный план

Корвин

Я ведь чувствовал, что Дэйла нельзя и на пушечный выстрел подпускать к Анне.

Знал, что он прав. Знал, что права и она. Именно ее информация поможет разоблачить Мендера и тех, кто стоит за ним. Их присутствие во всей этой истории я ощущал постоянно. Словно за спиной у мерзкой твари Транси клубились темные крылья, дающие ему уверенность и силы. Сам по себе он мелкая трусливая тварь. А смелости ему придают могущественные покровители и опыт безнаказанности.

Поэтому я и «допустил» Дэйла. Разумом понимал, что все это безумно важно. Стоять на страже мира, думать обо всем мире – журчала древняя кровь в моих жилах.

Но сердце… сердце чувствовало, что Дэйла нужно держать подальше от Анны. Не потому, что он навредит ей. Нет, теперь шеф тайной полиции сделает все, чтобы восстановить в правах несчастную аристократку, пусть и низшую. Потому что Дэйл слишком увлечен интригами тайной работы и может вдохновить Анну вмешаться в опасное дело.

А беседа может слишком тронуть ее чувства.

«Говори ему только факты, Анна! Только то, что можешь… Без подробностей… – наставлял я ее перед беседой. – И ты всегда имеешь право молчать, запомни это!»

«От моих слов слишком много зависит, – тихонько ответила она. – Я смогу… Корвин, спасибо!.. Просто…»

И я знал, что она хочет, но стесняется попросить.

«Я буду рядом весь разговор, не волнуйся. И не дам Дэйлу перейти границы».

«Спасибо!» – поднимает на меня свои зеленые глаза. В них светится благодарность и надежда. Надеется на меня. И мельком неуверенно с благодарностью касается моей кисти…

Ох уж эти ее благодарные касания! Они рвут мне душу. И в то же время будят потаенное. Внутренний огонь, желающий многого.

От ее прикосновения – робкого, словно она спрашивает разрешения, – меня прошибает током. И хочется… схватить ее в охапку, взлететь и унести куда-нибудь далеко. Дальше, чем мой замок, чем коттедж на озере. Дальше даже, чем морской берег, где я люблю отдыхать.

Укрыть ее от всего. И навсегда.

Чтобы мы были вдвоем, и никого вокруг. Чтобы моя Анна принадлежала мне целиком, и я мог… насытиться ее обществом. Ее взглядами, ее касаниями, этими зелеными глазами, доверчиво смотрящими на меня снизу вверх… Всем этим неземным – и в то же время очень реальным – существом.

Теперь она собранная, бледная сидит на краешке кресла наискосок от Дэйла, который мягко задает ей те же вопросы, что совсем недавно я. А я, отвернувшись, смотрю в окно, сложив руки на груди. И в душе постепенно закипает ярость. Просто чуял, что сейчас Дэйл сделает нечто незапланированное, поведет эту беседу не так, как мы договаривались.

А договаривались мы, что девушка – лишь источник информации. Может быть, потом она согласится дать свидетельство на суде. Но пока лишь частная беседа в моем присутствии.

Ощущая эмоции Анны, я сжимаю и разжимаю кулак. Сам разрешил эту беседу… Сам предложил ей ее!

И теперь мучаюсь, видя, как она преодолевает себя. Маленькая, хрупкая, как стебелек, девочка… преодолевает свою тошноту, которая возникает при мысли обо всем сотворенном Мендером. Преодолевает страх и стыд. Преодолевает слезы и ком в горле, нет-нет да наплывающие на нее.

Схватить ее, унести отсюда. Подальше от Дэйла. И подальше от ее прошлого, способного сожрать ее одним махом.

«Вы встали между мной и моим прошлым… Спасибо…» – сказала она мне, сонная, после ужина в постели. Я и стоял между ними. Старался незаметно, ненавязчиво создать ей новые воспоминания, новое прошлое. Которое начнется вот так – ужином в постели.

– Поэтому, Анна, – из моих чувств вырвал меня Дэйл. – Мы с Корвином хотим привлечь Мендера Транси так, чтобы он раз и навсегда оказался в заключении в моем ведомстве. Тогда мы сможем провести расследование…

– Я понимаю, – тихо сказала Анна, опустив взгляд. – Вы… вы будете… его пытать, чтобы узнать правду?

Дэйл внимательно поглядел на девушку.

– Мы действуем разными способами. Но пытки – один из наименее эффективных. Есть психологические методики… А что, вы… хотели бы, чтобы Мендера подвергли?

– Нет, – Анна подняла взгляд и на мгновение кинула его на меня, словно искала поддержки. Я кивнул ей – мол, говори все, что считаешь нужным. Больше никто не отнимет у тебя этого права. По крайней мере, пока я жив. – Убить, казнить – да… Но я против пыток вообще… Кого бы ни пытали… Я просто хотела узнать, каким способом вы действуете.

– Мучить мучителя – считаете, это низко? – мягко улыбнулся Дэйл.

– Я не знаю… – я заметил, что Анна растерялась и начинает нервничать. Я подошел и положил руку ей на плечо, остро посмотрел на Дэйла.

– Ты задал все вопросы, Дэйл? Хочешь еще что-то спросить?

– Еще, может быть, один… – начал Дэйл.

И тут Анна подняла на меня взгляд, перевела его на Дэйла.

– Простите… Я хотела бы знать, что вы планируете делать… Может быть, я могла бы как-то помочь… – сказала она.

Я крепче сжал ее плечо, но тут же отпустил, подумав, что могу сделать девушке больно. А в глазах Дэйла увидел хорошо завуалированный победный блеск.

Хитрый лис. На это ты и рассчитывал, подумал я. Мне стало и горько, и смешно. Но злость на Дэйла никуда не делась… Я стремительно отошел к окну, чтобы не вспылить. Анна задала вопрос. Пусть ведет беседу, как считает нужным. Я защищу ее, если потребуется. Но не буду ограничивать.

– Вы знаете, Анна, – и я уловил в голосе шефа полиции откровенное удовольствие, – у нас с Корвином есть два возможных плана действия… Один из них – герцог Марийский соберет данные, чтобы свидетельствовать против Транси… Но этого может оказаться недостаточно. У Мендера есть и другие могущественные покровители, пусть и не столь именитые. А вот второй вариант позволяет спровоцировать Мендера у всех на глазах. Так что сам король увидит его суть… Этот план подразумевает вашу помощь, Анна…

– Об этом не может быть и речи, – отрезал я, развернувшись к Дэйлу. – Мы через два часа уезжаем. И Анна останется вдали от столицы, пока не отдохнет.

– Корвин… – Дэйл знал, что сейчас меня не взять ни мягким тоном, ничем, лишь разумными доводами. – Позволь мисс Анне решить самой? Ее достаточно долго лишали права выбора…

Я вздрогнул. Самым мерзким было то, что и сейчас Дэйл был прав.

А Анна, все так же опустив глаза, сидела на краешке кресла и теребила оборку на своем новом платье. Губы ее чуть-чуть нервно подрагивали. А в эмоциях царили тревога и надежда одновременно.

– Я буду участвовать… И сделаю все, что необходимо, – она неожиданно подняла взгляд. И добавила неуверенно. – Если сэр Корвин позволит…

Две пары глаз устремились в мою сторону. Ждут моего решения, знают, что могу прикрыть эту «лавочку» прямо сейчас!

– Тебе выбирать, Анна, – сказал я и незаметно сжал кулак… – Ты можешь выбрать то, что считаешь правильным сама. А я буду рядом и помогу тебе, если появится опасность. Выслушай подробности плана Дэйла и реши…

– Да, вам следует узнать всё, – сказал Дэйл, но я видел в нем торжество. Дэйл, как и я, уже знал, что выберет Анна. – Подумайте. Я понимаю, меньше всего хочется, чтобы стало известно о вашем прошлом… Если мы решим действовать по этому плану, вам придется выйти в люди. И, если операция пройдет успешно, все узнают о том, что вы пережили…

Губы Анны дернулись, дернулась кисть, лежащая на коленях… и на мгновение мне показалось, что сейчас она встанет и убежит. Беги, моя девочка, беги! Я не осужу тебя. Я встану на твоем пути, приму тебя в свои объятия. И мы уедем… А твое прошлое остается где-то там в стороне. О нем будем знать лишь мы трое!

– Я понимаю, – сказала Анна спокойно. – Я справлюсь, раз это необходимо. Если… если вы меня научите… И поможете, – она обращалась к нам с Дэйлом, но я уловил, что последняя фраза была адресована мне.

Я снова чуть сжал ее плечо. Мне показалось, что Анна выдохнула, расслабилась.

Новая волна боли пронеслась в моем сердце. За нее – испуганную девушку, которая может положиться только на меня. И от чего-то еще…

Может быть, именно поэтому – ей не на кого больше положиться, потому она опирается на меня. А что будет, когда вокруг нее окажется много сильных и интересных мужчин? А ведь это скоро произойдет, если мы будем претворять план Дэйла…

Может ли Анна ощущать ко мне большее, чем просто благодарность и робкое, неуверенное влечение к первому мужчине, что обошелся с ней нежно? Вряд ли. Она слишком измучена жизнью, чтобы испытать большее.

Она стала для меня единственной в своем роде. Я постоянно ощущал связующую нас нить. Я чувствовал ее своей женщиной, хоть даже толком не прикоснулся к ней. Своей женщиной, которую нужно оберегать, заботиться… А она? Кто я для нее? Спаситель, тот, кто захотел взять на себя ответственность за ее благополучие.

Но может ли эта благодарность перерасти в большее? Могу я стать для нее единственным не потому, что оказался рядом, когда она вынырнула из ада, а просто потому, что это я…

Вряд ли. Как верно сказал Дэйл, ей много лет не давали выбора. Не было у нее выбора, и кто поможет ей, кто станет ее «спасителем». А когда такой выбор появится… она, возможно, сохранит ко мне светлые чувства. Но не более того.

Можно ковать железо пока горячо. Можно взять ее себе бесповоротно и бескомпромиссно, сейчас, когда я ее единственная опора и надежда. Пока я для нее мужчина, подобный свету солнца в кромешной тьме. И снова не дать ей выбора. Ведь это так естественно – быть с тем, кто помог тебе. Естественно для измученной девушки.

Моя свободная рука опять сжалась в кулак.

Анна. Я не могу так поступить. Хотя бы потому, что… да, я хочу, чтобы у тебя был выбор. Хоть мне самому это, как косой по сердцу. И потому что… хочу быть для тебя единственным. По свободному выбору твоего сердце. По выбору человека, у которого есть право и возможность выбирать.

Я даже не прикоснусь к тебе, пока не поверю в возможность твоей свободной любви. Даже когда вижу, что тебя несет и влечет ко мне – почти неосознанно, робко… Так что ты сама не понимаешь, хочешь лишь нежных прикосновений, исполненных защиты и покровительства, или хочешь большего. Того, чего я хочу сам.

* * *

Анна

После беседы с начальником тайной полиции Корвин повел меня обратно. Планы изменились. Теперь мы никуда не уедем, пока не пройдет бал, на котором я должна сыграть свою роль. Я не чуяла под собой ног.

Согласилась? Согласилась на то, что еще вчера показалось бы мне кромешным адом? На риск и сложные ситуации? И ведь нужно будет подготовиться. Кто я такая? Низшая дворянка, обученная лишь подчиняться мужчинам. Нет, конечно, манеры у меня неплохие. Но не для королевского дворца.

А спустя две недели мне нужно будет поехать туда как герцогине или графине. И исполнить свою роль.

Голова немного кружилась от осознания. Хоть подспудно я и ощущала приятное волнение. Если мне удастся совершить запланированное, все изменится. Я смогу вернуть себя? Такую, какой была, – азартную, умеющую играть и бороться… Такую, какой была когда-то. Особенно, если Корвин поможет…

Но Корвин шел по коридору на пару шагов впереди меня. И не оглядывался. А его высокая фигура выдавала напряжение, и, кажется, недовольство.

Он стал единственным человеком, кому я смогла полностью довериться. И его настроение я ощущала как свое. Словно между нами существовала нить, и она настраивала меня на него, как камертон. Сейчас мне стало больно и страшно от его недовольства…

Не зная, что делать, чувствуя накатывающую панику, я догнала его.

– Корвин, простите… – начала я.

Он остановился и сверху вниз посмотрел на меня. Казалось, я вырвала его из каких-то сложных раздумий. И мне даже стало стыдно, что я пристаю со своими подозрениями, будто мое поведение его расстроило.

– Да, Анна? – спросил он. Мне послышалась боль в его голосе.

– Корвин, простите… Я что-то сделала не так… Вы недовольны моим выбором, моим поведением? – спросила я.

– Да нет же, Анна… – его лицо смягчилось. И он легко дотронулся кистью до моей щеки. – Ты тут не при чем. Ты выбрала то, что хотела выбрать. И, наверное, это правильно… Просто я, – он улыбнулся, – недоволен всей этой ситуацией. Тем, что тебе придется выйти в люди так быстро, что тебе будет страшно. Что тебе придется быть наживкой и снова встретиться с тварью – Мендером Транси. И тем, что не могу не дать тебе выбор – тоже, – он усмехнулся.

– Корвин, поймите… – я с надеждой посмотрела ему в глаза. – Если я смогу выполнить задуманное… Я… Я смогу… вернуть себя. Наверное… Знаете, я была как вещь… А так я смогу снова стать человеком.

– Ты и так человек, Анна. И очень хороший человек – сильный, добрый. Но я понимаю тебя.

Он улыбнулся и пошел дальше.

– Если вы скажете… – начала я.

– Нет, Анна, – чуть горько усмехнулся он. – Я обещал себе давать тебе выбор, и не отступлю от своего решения. Я просто буду рядом на этом пути.

– Спасибо, – только и нашлась я. – Спасибо! Вы… самый благородный человек!

– Да нет же, Анна! – он снова остановился и вдруг рассмеялся. Как-то горько. – В тебе говорит благодарность… И то, что ты давно не сталкивалась с нормальным отношением. Поверь мне, в твоей жизни еще будут люди благороднее и лучше меня.

– Нет… – начала я, просто не зная, что сказать. Мои слова словно разбивались о стену, которую он внезапно выстроил между нами. От этого захотелось плакать, но я сглотнула – сейчас не время для этого.

– Нет, именно так, Анна. А я, поверь мне, не ангел. Я бываю жестким и даже жестоким, я, поверь, умею врать и притворяться. И в конце концов я избалованный жизнью герцог, – он усмехнулся и снов пошел по коридору.

– И все же… вы самый лучший… – прошептала я ему вслед. И увидела, как его спина вздрогнула – он явно услышал.

Глава 14. Подготовка операции

В тот же день началась подготовка. Ею занимался по большей части Корвин, но иногда появлялся Дэйл или кто-то из его людей.

Спустя четверть часа после того как я вернулась в апартаменты, пришел Корвин со слугой, который нес охапку книг. Слуга положил книги на стол и вышел.

– Анна, мне жаль, но у нас всего две недели до бала, – сказал Корвин. – Все эти книги – самые модные сейчас – нужно хотя бы пролистать. Может понадобиться, чтобы поддерживать светскую беседу… А каждый вечер мы с тобой будем смотреть модные фильмы – с той же целью.

– Хорошо, я это все прочитаю, – улыбнулась я. Мысль о том, что для подготовки мне придется много читать, не приходила в голову. И эта новость скорее обрадовала, чем напугала. Читать много и быстро я умела.

– И вообще, – усмехнулся Корвин, – отдыха почти не будет. Разве что тот, что включен в обучение. За две недели мне нужно превратить тебя в герцогиню…

– А как вы меня представите? – взволнованно спросила я. Конечно, я знала, что на королевском балу могут появляться и низшие дворяне. Но лишь в том случае, если их объективное положение в обществе позволяет это. А у меня нет ни богатства, ни статуса… Обо мне вообще никто ничего не знает.

– Ты придешь со мной, – усмехнулся Корвин. – Поэтому вопросов не возникнет. Вернее, никто не осмелится задать подобный вопрос тебе. Однако… в личных беседах я упомяну тебя как свою воспитанницу. Знаешь, в среде состоятельных высших дворян модно брать под опеку девиц из низших, давать им образование и обеспечивать положение в обществе, удачный брак…

А мое сердце почему-то ушло вниз. Как свою воспитанницу… А ты чего хотела, Анна? Не в роли же невесты… И неужели ты предпочла бы роль фаворитки и перешептывания за спиной?

– Но вы ведь еще молоды, у нас не большая разница в возрасте… – сказала я.

– Да? – Корвин поднял брови. – Знаешь, сколько мне лет, Анна?

– Нет, я думала, около тридцати… Простите.

Корвин улыбнулся.

– Мне сорок девять лет, Анна. Просто я выгляжу молодо, да? И буду выглядеть так еще долго… Пройдет двадцать лет, и мне придется покинуть это место, чтобы не вызывать особых подозрений.

– Вы… бессмертны? – удивилась я. Он маг, кто знает, какой у них срок жизни…

– Нет, не бессмертен. Но все в моем роду живут очень долго, много сотен лет. Проводим раннюю юность в Каррене, занимаясь государственными делами.

– А потом? – изумленно спросила я.

– А потом, когда наша молодость становится слишком уж странной, и не может быть принята как долгожительство древних родов, покидаем этот мир.

– Как покидаете…? – изумилась я. – Как драконы когда-то…? Вы рассказывали мне тогда, за завтраком.

– Примерно так, – улыбнулся Корвин. – Только, в отличие от них, мы не можем просто взять и покинуть его. У нашего рода есть друг – тоже очень долго живущий. Он умеет ходить по мирам. И когда приходит время, он помогает мужчинам нашего рода отправиться в другой мир. И возможно, встретить своих предков…

– А женщинам?

– Понимаешь, Анна, – сказал Корвин. – Так сложилось, что в моем роду рождаются только мальчики. – Как видишь, не только ты – мне, но и я раскрываю тебе свои тайны, – с улыбкой закончил он.

А я не знала, как реагировать. Вот значит как… Наследник древнего рода, где живут почти бесконечно. Даже не просто герцог. Он будет жить, когда я уже много лет как состарюсь и умру.

Чего я вообще хотела, на что надеялась…? Пусть смутно, пусть едва ощутимо… Поверила в невозможное. Грустно. И глупо.

Я останусь эпизодом в жизни Корвина. Эпизодом, в котором он из великодушия помог случайной девушке выбраться из ада.

Впрочем, я могу лишь благодарить его.

И ни на что не рассчитывать.

– Что тебя огорчает, Анна? – внимательно глядя на меня, спросил он.

– Ваш друг уведет вас из этого мира… – сказала я искренне. – И вы забудете все, что было здесь…

– Не забуду, Анна, не забуду, – улыбнулся он. – К тому же я не намерен уходить… Впрочем, сейчас у нас другие задачи… Пойдем, нам уже накрыли особый обед.

* * *

Первым уроком как раз был «особый обед». Стол в трапезной ломился от яств и столовых приборов. Впрочем, всего было понемногу – скорее, чтобы попробовать разные блюда, а не наесться до отвала.

– Не сомневаюсь, что ты хорошо умеешь обращаться с ножом и вилкой, – улыбнулся Корвин. – Это я уже видел. К тому же на балу скорее всего будет фуршет, это проще… Но на всякий случай тебе нужно познакомиться с модными нынче блюдами. И научиться использовать изощренные столовые приборы… – он поднял со стола небольшую двузубую вилочку, наколол на нее кусочек чего-то непонятного и изящно поднес ко рту.

Честно говоря, на мой взгляд, можно было так же наколоть и обычной вилкой.

– Это кусочки вяленого мяса пуарианской овцы, – улыбнулся Корвин, наблюдая за моей реакцией. – И сейчас модно начинать обед именно с них. А едят их вот такими вилочками… Обрати внимание, что вилочку берут не в левую руку, а в правую. Левая остается свободной…

Я с улыбкой повторила его действия, и урок начался. Множество лишних действий и столовых приборов, делающих прием пищи изящным и неспешным, хоть и неудобным. Но мне стало интересно. Да и смотреть на Корвина, который грациозно и непринужденно орудовал всеми этими приборами, было приятно. И я старалась подражать ему, как это и требовалось.

К тому же я подозревала, что он с легкостью может нанять мне учителя этикета. Но… нашел время, чтобы учить меня сам. Это было приятно. Несмотря на то, что в остальном рассчитывать мне не на что. Простая доброта и желание восстановить справедливость…

Только его горящий взгляд, устремленный на меня из-под строгих бровей, говорил другое. Но я больше не осмеливалась ему верить.

Да, иной раз, я видела, Корвина тянуло ко мне физически. Он хотел меня. Вспоминалась его фраза «Я хочу тебя, как полоумный…». Но ведь это было до того, как он узнал обо мне всю правду. Теперь же…

Мне становилось невозможно горько от этой мысли. Но я одергивала сама себя: а чего ты хотела? Теперь… когда он все узнал, ему неприятно. Может быть, физически он ощущает ко мне желание. Но душе его противно, она испытывает брезгливость, когда знает, как я жила эти годы.

Корвин великодушен. Он считает, что в происходившем со мной нет моей вины. Но он просто не может не испытывать внутреннего отвращения, зная о том, что со мной делали.

Испорченная. И умение орудовать особыми вилочками и ложечками не поможет мне снова стать чистой и нормальной девушкой.

После обеда продолжился урок этикета. Корвин учил меня, как к кому обращаться, когда следует делать книксен, а когда достаточно наклона головы. Как низко склониться в реверансе, если мимо проходит король, принц или герцог.

Потом мы сидели за информационной установкой, и он показывал мне фотографии самых знатных царедворцев Каррены. Король, наследник, первые лица государства… Всех их следовало знать в лицо. Аристократы не любят, если их путают с кем-то другим.

– Посмотри внимательно, Анна, – сказал он. – Нет ли среди них… знакомых лиц.

Я поняла, о чем он.

– К счастью, нет, – я отрицательно покачала головой.

– Хорошо, значит, мы не встретим на балу других волков, кроме Мендера, – усмехнулся Корвин. – Пойдем, теперь главный урок. Танцы.

– Что вы имеете в виду? – спросила я, вставая. Что-то мне не понравилось в этом «танцы», но я еще не осознала, что именно. На душе стало дискомфортно.

– Анна, без этого никак, – произнес Корвин. – Ты идешь на бал, и ты красивая девушка. Тебя, наверняка, будут часто приглашать танцевать. И ты не можешь отказывать каждому, это считается неприличным. Балы для того и проводятся – танцы и общение, заведение и укрепление связей. Ты должна уметь танцевать, и танцевать хорошо…

– Я понимаю, – ответила я, внезапно осознав, что эта опасность просто не приходила мне в голову. Танцы, где мужчины приглашают женщин. Меня будут касаться чужие мужчины, и от этого никуда не деться. Они ведь не Корвин, их касания могут таить опасность. И мне сложно убедить себя, что это не так. Смогу ли?

Кажется, я вздрогнула, потому что Корвин внимательно посмотрел на меня. И я поняла, что он уже давно подумал об этом.

– По-другому никак. Но ты можешь отказаться… – сказал он, изучая мое лицо. А мне почудилось, что в его глазах мелькнула надежда.

– Нет, спасибо, – тихо, но решительно сказала я. – Я постараюсь… Я справлюсь.

– Хорошо, – улыбнулся он, но мне почудилось разочарование. – Скажи, ты умеешь танцевать?

– Да, я танцевала в детстве, до смерти родителей… – ответила я.

Тогда я ходила заниматься танцами при школе, как и несколько моих подруг. Мы танцевали с мальчиками из той же группы. И все было невинно, легко. А главной опасностью было наступить партнеру на ногу, чем вызвать обидные реплики, что танцуешь, как корова. Впрочем, и мы с подругами не оставались в долгу, когда кто-то из партнеров был неуклюжим.

А вот сейчас все будет по-настоящему. Сияющие огни бального зала. И мужчины, разглядывающие меня с мыслью, стоит ли пригласить на танец. Чужие руки у меня на талии… Как всегда, при мысли о незнакомом мужском прикосновении к горлу подкатила тошнота.

– Но там на балу… – сказала я. – Вы ведь будете… поблизости?

– Да, Анна, я всегда буду рядом, – ответил Корвин серьезно. – И на уроках тоже. Пойдем, нас уже ждет учитель танцев.

Мы спустились на первый этаж в большой зал с белыми колоннами по краям. Видимо, бальный зал герцогского дворца. Здесь уже играла музыка, и ждал молодой мужчина со светлыми волосами и аккуратной бородкой. Чем-то он мне сразу не понравился. Может быть, хитрым прищуром. Но я решила, что не стоит думать о человеке плохо, когда совсем его не знаешь.

– Ваша светлость, – мужчина поклонился, а Корвин кивнул ему.

– Мистер Памсли, это мисс Анна Грэйн. Вы должны научить ее современным бальным танцам. Времени – тринадцать дней. И, напомню, просьба сохранять полную конфиденциальность.

Мистер Памсли поприветствовал меня, а в его изучающем взгляде я увидела сомнение.

– Ваша светлость, боюсь не оправдать ваших надежд… – мистер Памсли отвел взгляд. – Тринадцать дней – слишком малый срок… Я не смогу обучить девушку держаться свободно, поставить движения… Если только она не занималась танцами раньше. С нуля это невозможно.

– И, тем не менее, это нужно сделать. Мисс Анна занималась танцами. И прекрасно умеет держать себя, – сказал Корвин, как отрезал. – И да, мистер Памсли, я всегда буду присутствовать на занятиях.

– Это честь для меня. Что ж, давайте попробуем… – вздохнул мистер Памсли. – Мисс Грэйн, вам знаком кранси[5]5
  Кранси – танец, похожий на вальс.


[Закрыть]?

– Да, мистер Памсли, мне он знаком…

Учитель танцев проверил, знаю ли я базовые движения, попросил пройтись в танце одной по залу. И я изумилась, что тело, оказывается, помнит эти движения. Мне даже не нужно было думать, чтобы повторять их.

Мне стало приятно, что Корвин видит мой небольшой успех. А может быть… Нет, об этом нельзя думать, особенно сейчас. Но… может быть, он любуется мной сейчас? Его пристальный взгляд был особенно внимательным, словно он впитывал происходящее.

– Очень, очень неплохо! – совсем другим тоном сказал мистер Памсли. – Мисс Грэйн, думаю, у нас с вами есть шансы уложиться в срок! Прошу, – он протянул мне руку приглашающим жестом. – Теперь с партнером. Станцуйте со мной кранси.

Я вздрогнула и по недоуменному взгляду Памсли, поняла, что это от него не укрылось.

– Смелее, мисс Грэйн, я не кусаюсь, – улыбнулся Памсли. Но от его улыбки легче не стало. Я неуверенно вложила руку в его ладонь. – Вот так, пойдемте… Я веду, вы следуете за мной…

Я вздрогнула снова, когда его ладонь обвила мою талию, а сам учитель оказался так близко, что я почувствовала его дыхание. Он медленно повел, и я машинально переставляла ноги, ощущая, как напряжение против воли сводит мое тело.

– Мисс Грэйн, так не пойдет, – Памсли резко остановился и отпустил меня. – Вы прекрасно двигались одна. А сейчас напряжены, и движения становятся рубленными. Попробуйте расслабиться, доверьтесь мне. Мы должны двигаться плавно… Доверие к партнеру – залог прекрасного танца…

Как я могу довериться кому-то, кроме Корвина, пронеслось у меня в голове.

– Попробуем еще раз, спину прямо, но не так напряженно… – сказал Памсли и вновь уверенно положил руку мне на талию. Как-то очень собственнически положил… Внутри вновь поднялась волна тревоги.

– Стойте! – неожиданно послышался голос Корвина. – Пусть мисс Анна попробует со мной.

Он подошел быстро, раньше, чем мистер Памсли отпустил меня. Просто отодвинул его в сторону.

И вот напротив меня стоял Корвин, совершенно серьезный, без тени улыбки. Но в голубых глазах я увидела поддержку и понимание.

– Анна, позволь… – сказал он и протянул мне руку.

Нить между нами зазвенела, натянулась и словно кинула меня к нему. Я сама не заметила, как оказалась в его руках. Горячая сильная ладонь легла мне на талию, другая уверенно, но аккуратно приняла в себя мою руку. И напряжение исчезло. Было другое… Странные мысли и чувство полета.

Я не заметила тот момент, когда он повел, а я как будто полетела вслед за ним. Ноги сами делали движения, руки ненадолго расставались и летели друг к другу в жажде вновь ощутить надежное горячее тепло.

Не заметила я, и когда все закончилось. Музыка затихла, но мы сделали еще один круг – лишь тогда Корвин остановился. Но не отпускал меня. И это было хорошо. Надежно, уверенно, правильно. Корвин смотрел на меня, а я на него, ничего вокруг не было. Границ между нами, опасностей, моего прошлого – не было ничего. Даже связующая нас нить не ощущалась, так близко мы были сейчас друг к другу.

Но послышались аплодисменты – мистер Памсли стоял в стороне и хлопал в ладоши. Корвин отпустил меня, и мы, не сговариваясь, посмотрели в сторону учителя, внезапно вспомнив о его присутствии.

– Бесподобно, мисс Грэйн, – сказал мистер Памсли. – Ваша светлость, мое восхищение! Думаю, мисс Грэйн, у вас нет проблем с движениями. Вы должны лишь не бояться мужчин. Поверьте мне, им это не нравится, – каким-то высокомерным неприятным тоном произнес он.

А у меня громко забилось сердце. Неужели этот «мистер Памсли» о чем-то догадался? Неужели каждый сразу видит, что я порченая…

Мне показалось, что по залу пролетела молния – прямо от Корвина к Памсли.

– Вы уволены, – спокойно, но резко сказал он. – Мисс Анна не нуждается в ваших услугах.

Мистер Памсли побледнел.

– Но… – начал он. – Ваша светлость, я сделал что-нибудь не так?

– Считайте, что у меня свои причины отказаться от ваших услуг. Прошу нас немедленно покинуть. Мой помощник выплатит вам гонорар за сегодня и неустойку.

Бледный мистер Памсли поклонился и быстро вышел, излучая страх и раздражение.

– Пожалуй, этому я тоже буду учить тебя сам, – усмехнулся Корвин и вновь протянул мне руку. – Как насчет туарне[6]6
  Туарне – танец, похожий на фокстрот.


[Закрыть], Анна?

– Да, конечно… – и я ощутила неприкрытую радость. Уроки, которых я боялась, могут стать праздником. Я буду танцевать с Корвином. Вернее, летать в его руках. И пусть мы не сказали друг другу ни слова об этом, но между нами опять не будет границ.

Я запомню это навсегда. Эти уроки станут моим лучшим воспоминанием, подобно свету солнца, голубому небу и запаху листвы после дождя.

Но, конечно, все оказалось сложнее. В итоге Корвин меня не пожалел. Да я и сама понимала, что, как бы я ни двигалась, как бы легко мне ни было в его руках, моя задача – научиться танцевать с другими мужчинами.

Поэтому уже спустя два дня я танцевала с Дэйлом и тремя «его бойцами», как окрестил Корвин троих агентов из службы Дэйла, присланных специально для тренировки меня. Удивительно, но после «уроков» Корвина мне стало легче. Да и эти мужчины – безупречно вежливые, надежные – производили куда лучшее впечатление, чем сомнительный мистер Памсли.

К тому же… Мне было стыдно признаться в этом самой себе, но порой, когда кто-то из них вел меня в танце, я ощущала в их взглядах мужскую симпатию и восхищение. И это было… приятно. Что-то сдвигалось внутри меня. И привычный страх перед мужчинами уступал место другому ощущению.

Быть красивой и нежной, тонкой и приятной. И видеть в мужчине защитника – сильного, смелого, твердого. На которого можно положиться. «Бойцы Дэйла» производили именно такое впечатление. Рядом с ними я ощущала себя не жалкой и беззащитной, а нежной и чувствительной. Каждый из них был, как скала, а я – как тонкий стебель, на эту скалу опирающийся и хранимый ею.

Наверное, Корвин с Дэйлом специально их так подобрали.

Только вот в глазах Корвина, когда он смотрел, как я танцую с любым из них, горел странный огонь. И мне казалось, что он едва сдерживается, чтобы этот огонь не вылетел наружу и не испепелил моего партнера.

Странно. И даже… приятно. Но нельзя допускать лишних мыслей. Может быть, он просто хочет, чтобы я верила только ему, это льстит мужскому самолюбию? Не стоит рисовать себе других картинок, Анна!