Текст книги ""Фантастика 2025-198". Компиляция. Книги1-18 (СИ)"

Автор книги: Игорь Семенов

Глава 33

Теплый ласковый бархат обшивки коснулся обнаженных рук и плеч.

Во мне пылала ярость, но она не могла подавить страх. Лишь две мысли о предназначении этого дивана приходили в голову.

Здесь дракону может быть удобно овладевать женщиной – положить ее, а самому стоять… Или… Вдруг Ролар любит причинять боль, творить не смертельные, но мучительные пытки над своими женщинами?!

Едкая циничная горечь залила душу. Убежала от садиста-герцога, чтобы оказаться на драконьем пыточном столе! Неужели так?

– Что это? – я попробовала сесть, но смуглые сильные руки взяли меня за запястья и прижали их над моей головой. Все же отвратительно, когда ты намного слабее. Я даже не могла покрутить рукой в его захвате, не то, что вырваться. Ролар перехватил мои запястья одной рукой, а второй чуть-чуть прижал локтем мои ноги

– видимо, чтобы не лягнула его.

– Это называется «красион» – «место удовольствия» в переводе с древнего языка.

– Разве Жемчужины не должны оставаться девственными до самого испытания?!

– спросила я, заглядывая ему в глаза.

И тут жаркие волны неожиданно побежали по всему телу. От пяток к темечку и обратно… Волны предвкушения, что сейчас…

Сейчас… его лицо склонилось к моему.

Сердце забилось тонкой ниткой встревожено и сладко одновременно, забывая, что этот мужчина обманул меня. Что и сейчас он удерживает меня насильно, разложив, как дичь для… Или как женщину, которую собирается…

Нет!

– Разве нет, ответь!? – почти закричала я, последним усилием воли отодвигая лицо от горячих губ, что вот-вот коснутся меня. Не тех прежних губ Ролара – алчущих и нежных, страстных и безудержных… Не тех! Но тоже желанных.

Желанных до умопомрачения своим влажным жаром, своей неведомой драконьей негой.

– Конечно должна, Аленор… Но жемчужина должна знать наслаждение с драконом, чтобы подарить наслаждение дракону, когда придет время, – прошептали горячие губы прямо над моим ухом. Потом коснулись шеи чуть ниже. И была уже не волна. Тело просто пронзила молния жара. В животе скрутился вихрь и начал поглощать меня целиком по мере того, как губы дракона прокалывали дорожку вниз по шее.

– Не-е-т! – то ли прокричала, то ли простонала я. – Я не хочу!

Но вырваться было не в моей власти.

И не в моей власти было потушить пожар, расходящийся в теле от малейших его прикосновений.

Не таких, как тогда… Но тоже волнующих. Да что там! Просто сводящих с ума. Приказывающих отдаться. Отдаться неге, наслаждению, жаркому и сладкому, что даст мне дракон.

Наслаждению, что не может дать никто другой. Потому что ни в одном человеческом мужчине нет этой жаркой драконьей силы. Этой страсти, способной брать и отдавать со столь сладко-жгучим наслаждением.

Он не ответил. Даже не усмехнулся. Лишь губы устремились к моим губам… Если он накроет их своими, я пропаду. Никуда не денусь, не устою. Стану Жемчужиной… Той, что мечтает о своем драконе, той, что ждет, когда он позовет ее снова, чтобы дать вот это… то, что происходит сейчас.

– Не-е-т… – прошептала я снова, вновь пытаясь отвернуть лицо. А его губы уже дышали в мои – неспешно, возле уголка рта, смакуя близость.

Он опять ничего не ответил, лишь убрал локоть с моих ног, и прикосновение его руки обожгло кожу на груди. Я выгнулась, не в силах сдержать вздох. «Проклятье!»

– пронеслось в голове. А он рванул шкурок на корсете, и двумя горячими, уверенными движениями обнажил грудь, коснулся ее.

Я сжала зубы, чтобы не застонать в голос.

И сквозь пелену возбуждения заметила, что Ролар, нависший надо мной, чуть усмехнулся.

Его губы легли на мои.

И в этот момент я лягнула его в живот.

Изо всех сил, как только могла.

Мой удар не произвел на дракона особого впечатления. Они «сделаны» крепче, чем люди. Он не отлетел от меня, его не скрючило от боли.

Лишь странная судорога прошла по лицу и телу – словно боль. Но не физическая. Другая – та боль и обида, что возникает внутри, когда тебе дают пощечину.

Он быстро отпустил мои запястья и отпрянул на пару шагов. Сложил руки на груди. И смотрел на меня горящим, острым, пронзающим, гневным взглядом. Я села, тяжело дыша, заставляя уняться жар в теле.

Пыталась выровнять дыхание, заставить руки не дрожать… И судорожно стягивала шнурок на корсете, завязывала его.

Завязать бантик удалось с третьей попытки. И щеки – и без того горящие – покрыла краска стыда. Дракон видит, как я взволнована, читает во мне, что я хотела…

Хотела этого. Продолжения того, что он делал! Как и любая другая «жемчужина», что должна была здесь оказаться.

Больше он меня не трогал. И аккуратно, словно за мной наблюдал голодный лев, я подтянулась на руках к краю лежанки. Спустить ноги, слезть, и медленно пойти к выходу…

Вдруг отпустит.

Но Ролар поднял руку ладонью вперед – словно создавал стену, что должна помешать мне уйти. И я не осмелилась нарушить этот негласный приказ. В любой момент он мог снова скрутить меня. И еще неизвестно, чего ждать в «наказание» за мой пинок.

– И что тебе не понравилось? – неожиданно спросил он хриплым, глубоким голосом. Сложно было понять, хрипит он от желания, или от… обиды. – Тебе чем– то вредило это? Ты ведь хотела… хотела, Аленор… – сделал шаг ко мне, понизил голос – и он завибрировал в каждом моем нерве. Так, словно дракон опять касался меня – не притрагиваясь физически.

И тут злость накрыла меня.

– А ты не понимаешь!? – я уперлась руками и одним движением слетела с лежанки. Встала напротив него. – Это насилие – обычное, неприкрытое насилие! И не важно, что девицы должна плавиться и извиваться в твоих руках! Я этого не хотела – заначит, это вредило мне тем, что происходило против моего желания! Знаешь, кто ты!?

Я понимала, что рискую. Рискую, как никогда в жизни. Что прямо сейчас я играю с драконьим пламенем, и рискую быть сожженной за свою дерзость. Но во мне самой пылало пламя не менее сильное. То пламя, что дает бесстрашие, и тебе все равно, что будет дальше.

Дракон молчал. Смотрел на меня внимательно, с непонятным, нечитаемым выражением лица, и просто молчал в ответ, словно ждал, что я еще скажу.

А мне было что сказать!

– Знаешь, кто ты?! – повторила я и даже подалась в его сторону. – Ты низкий насильник, не более того! Я не знаю, что с тобой произошло… Но ты не тот Ролар, которого я узнала и полюбила! В том Роларе было благородство. В тот Роларе были честь и великодушие! А ты… ты даже не жестокое чудовище. Ты всего лишь низкий насильник. И все. И ты… Ты можешь сделать со мной все, что угодно. Мое тело в твоей власти – только дурочка не признает этого. Но ты не получишь одного – моей любви! Того, что досталось тому, прежнему Ролару, который был ее достоин! Ты – не тот Ролар, которого я любила! И твоей Жемчужиной я не буду!

Лицо дракона свело судорогой. Перекосило. Резко, сильно.

Он шатнулся в мою сторону, а я отступила с громко бьющимся сердцем, опасаясь, что пощады не будет. Теперь не будет – после того, как я оскорбила его, сказала всю постыдную правду о нем самом.

Но вдруг он резко остановился.

Словно поймал за шкирку сам себя и заставил стоять на месте. Расцепил руки, несколько раз сжал и разжал кулаки, потом опять скрестил руки на груди. А мне подумалось, что не сдержись он – и, возможно, сейчас эти железные пальцы сжимали бы мое горло.

Он просто молча смотрел на меня. С болью. Потом с гневом. Потом опять с болью..

А потом вдруг выдохнул и рассмеялся, как будто что-то внутри него разжалось, и он что-то решил.

– Иди, Аленор, – сказал он доброжелательно. – Ты слишком взволнована. Похоже, наш добрый обычай подготовки жемчужин произвел на тебя слишком сильное впечатление. Иди, и приди в себя. Отдохни, возьми себя в руки. Поговорим завтра. Геард! – крикнул он громко.

Дверь открылась, и вошел неизменный распорядитель гарема.

– Миледи Аленор устала. Проводите ее в апартаменты. И пусть будут выполнены любые ее пожелания. Кроме одного – ты понимаешь, какого, – усмехнулся и отвернулся, словно давал понять, что аудиенция закончена.

Не понимая, уже ничего не понимая, я растеряно пошла к выходу. Лишь остатки злости заставляли держать спину прямой. А на деле хотелось просто разрыдаться.

Порыдать так, чтобы все вышло, чтобы не осталось ничего. И уснуть.

До лучших, приятных дней. Потому что я сейчас ничего не понимала и не могла понять. А все силы ушли на борьбу с драконом и с самой собой.

Глава 34

Я не могла разговаривать, и Геард позволил мне пройти путь обратно в полном молчании. Сдал на руки девушкам, у которых вытянулись от удивления лица, когда увидели во мне лишь усталость и растерянность, а не радость и удовольствие от общения с господином.

– Постойте, Геард, – я махнула рукой и остановила пошедшего к выходу распорядителя. – Почему вы не рассказали мне о том, что происходит при подготовке жемчужины? О том, как именно дракон с ней… общается?

Кажется, распорядитель немного смутился.

– Мне казалось, вы могли бы быть недовольны этой новостью, – искренне сказал он. – Могли бы рассердиться, отказаться идти к милорду… А этого я не мог допустить. Я думал, что…

– Что в процессе мне понравится, и я не заартачусь? – усмехнулась я. – Все же, знаете, Геард, странное у вас, драконов представление о человеческих женщинах… Впрочем… у вас тут все по-другому, – я устало вздохнула, и поняла, что не могу сердиться на распорядителя. Просто не до того. – Я не сержусь на вас… Теперь идите. И завтра… Я хотела бы поговорить с другими жемчужинами.

– Зачем?! – Геард чуть вздрогнул.

– Милорд велел вам выполнять любые мои пожелания – кроме, разумеется, желания сбежать отсюда, я догадалась, что он имел в виду это. Вот и выполняйте… Или я прошу невозможного?

– Нет, миледи… Просто…

– Я не боюсь ни крыс, ни змей! – рассмеялась я. – Идите, Геард! Утром отведете меня к ним! А сейчас я хотела бы искупаться…

Смыть с себя все произошедшее. И постыдную истому, что охватила в руках дракона.

И боль. И гнев. И просто страшную усталость от всего.

***

Но даже купание и бережные руки девушек, наносившие на меня ароматические масла, массировавшие плечи и руки, не могли снять усталость и противное режущее душу послевкусие.

Я просто не могла принять изменения, произошедшие в Роларе. Он ведь даже не захотел мне ничего объяснить… Если бы это было возможно, я подумала бы, что это не он, а кто-то другой, прячущийся под его внешностью. Но нет. Это было его лицо – ну не может же на свете быть еще один точно такой же дракон. К тому же… мимика, жесты… Все это было его. Даже ощущение, энергетика, как они тут говорят, изменились, но в чем-то остались прежними. Я чувствовала его разум, тот, которым он прикасался к моему в нашу первую встречу в домике. Лишь когда склонился надо мной этим вечером, не ощущала его от возмущения.

Много сил уходило на то, чтобы скрыть от служанок свое состояние. Я закусывала губы, сдерживала нервные жесты… Поэтому как только они высушили мои волосы «магическим ветром» из стены, что включался, если дернуть за шнурок, велела им уйти.

К счастью, никто не стал настаивать на том, чтобы остаться и караулить мой сон. Поэтому я смогла лечь, вернее упасть на кровать. И остаться одна.

Думала, что буду плакать. Рыдать, как никогда в жизни. Но слишком измучилась. Один порыв слез, и темный поток унес меня в сон.

Но и сон не принес облегчения. Посреди ночи я проснулась, содрогаясь от сладких волн, расходящихся по телу. И тут же вспомнила, что мне снилось…

Отвратительно! Мне снился этот проклятый дракон. Он клялся мне в любви, потом опять, как прошедшим вечером, укладывал на лежанку и… нет, не заканчивал начатое. Мы были вместе и любили друг друга. По-настоящему, с полной отдачей. Так, как могут быть вместе только любящие.

Я была невинной девушкой и имела лишь приблизительное представление о настоящей близости между мужчиной и женщиной. Но знала ощущения, что она может дарить, тот самый пик, о котором говорят в книгах, запрещенных к чтению благонравным девицам.

И этот сон… слишком реалистичный, слишком яркий. Неужели дракон заставляет меня ощущать подобное? Внушает мне на расстоянии своей ментальной силой?

Я перевернулась на другой бок и заснула уже без сновидений. Но под утро было то же самое. Я опять млела в его руках, целовала его со страстью и нежностью…

Но словно сама выдернула себя из сна. Проснулась, тяжело дыша, встала. Понимала, что не выспалась, не отдохнула до конца, но с этими видениями нужно было заканчивать. Поэтому встала, прошла в сад, выбрала самый холодный водоем и бросилась в него.

И конечно… спустя несколько минут прибежали служанки, чтобы пожелать мне доброго утра, предложить завтрак и выполнять любые мои поручения.

Я вздохнула. Второй день в драконьем царстве начался рано. Но раз уж начался, попробую извлечь из него пользу. И я велела позвать Геарда.

Предложила ему позавтракать со мной, он согласился, и мы устроились за небольшим круглым столиком, на котором появлялись все новые яства, приносимые служанками.

– Другие жемчужины еще отдыхают, – сказал распорядитель. – И я не уверен…

– Отведете меня к ним позже, – улыбнулась я. – Мне ведь нужна компания, как вы считаете? А служанки слишком молчаливы и слишком услужливы. Скажите, Геард… Я ведь действительно не знаю ваших обычаев… Сколько женщин в гареме правителя?

– Всего лишь четыреста две, – улыбнулся он. – Милорд уделяет много времени государственным делам, поэтому не содержит большой гарем.

– А после появления Жемчужины… что происходит с гаремом?

– Обычно гарем остается прежним, но некоторые женщины уходят… Потому что после избрания Жемчужины дракон не может уделять ему столько же времени, сколько прежде.

– Уходят? Просто уходят? Могут покинуть его по своему выбору? – удивилась я. Впрочем, про восточные гаремы человеческих властителей тоже ходили разные слухи. Так, я слышала, что в Пруане женщины содержатся в шикарном гареме, и если за девять лет им не удается привлечь внимание господина, то их отпускают – выдают замуж или хотя бы обеспечивают шикарным жильем и содержанием. [1]

– Конечно, – улыбнулся Геард. – Знаете, как женщины попадают в гаремы драконов?

– Разумеется, нет!

– Как правило, дракон сам выбирает девушку. В случае нашего правителя этим занимаюсь я. Семье девушки делается предложение, и, если семья не против, девушка отправляется в гарем. От недостатка внимания никто не страдает… Миледи Аленор, понимаете ли, у драконов больше возможностей уделить внимание каждой из женщин, чем у людей.

– Вы имеете в виду внимание… определенного рода?

– Да, конечно. Гаремы созданы для наслаждения драконов, но и их женщин тоже. Иногда, впрочем, между драконом и женщиной складываются и другие отношения. С некоторыми бывает, о чем поговорить… Но так или иначе, женщина живет в гареме, пока того желает, или пока того желает ее семья. Ее свобода почти не ограничена. Она лишь не должна покидать гарем – то есть уходить погулять – без разрешения дракона, распорядителя гарема, и без сопровождения. И, конечно, должна хранить верность своему господину. И если она хочет покинуть гарем насовсем, то достаточно получить разрешение дракона. Как правило, уйти хотят те, кто не столь сильно привязался к хозяину. И обычно он не препятствует уходу таких женщин. Они возвращаются в свои семьи. Если требуется, то им выплачивается содержание, иногда мы помогаем им найти хорошего мужа из приближенных слуг драконов.

– И в такой гарем попадают жемчужины, не прошедшие отбор?

– Да, миледи. Я уже говорил. Либо возвращаются в свои семьи…

Немного отлегло от сердца. Гаремы драконов не были тюрьмой в полном понимании этого слова. Из такого гарема, наверное, при желании можно и… убежать.

[1] Подобные обычаи были в гареме в Османской Империи.

– А что ждет меня, если я не стану Жемчужиной? – спросила я о том, что волновало больше всего.

– Я этого не знаю, – опустил глаза Геард. – Милорд не поставил меня в известность. В любом случае, маловероятно, что он позволит вам вернуться обратно за полосу туманов. Скорее… тогда вас ждет гарем.

– Из которого можно в любой момент уйти? Вы только что мне это сказали!

– Да… но лишь если милорд позволит. А случаи, что дракон не отпускал женщину, тоже были…

– Ничего не понимаю в ваших обычаях! – натянуто рассмеялась я.

Да уж… Обычных свобод, положенных здесь женщинам, мне ждать не следует.

– Вы станете Жемчужиной, я уверен, – словно хотел успокоить меня, сказал Геард.

– Я не стану его Жемчужиной, – твердо ответила я. – Если от меня что-то зависит, то я сделаю все возможное, чтобы избежать этого.

– Ну что ж… – вдруг лукаво улыбнулся распорядитель. – Возможно, у вас будет такой шанс. Еще вчера я был полностью уверен, что все внимание милорда достанется вам, и к моменту испытания вы выйдете на финишную прямую. Но вчера вечером, после того как вы его покинули, он вызвал еще трех девушек… Одну за другой… Возможно, одна из них тоже ему понравилась.

Я сжала ладонями подлокотники кресла. Понимала, что опытный распорядитель гарема провоцировал меня на ревность. Но на душе стало мерзко.

Вот значит как! Отправил меня отдыхать, не захотел поговорить толком, ничего не объяснил. А потом вызвал еще трех девиц. И каждая из них, наверняка, ничего не имела против лежанки и горячих драконьих рук на своем теле. И, разумеется, каждая получила причитающееся ей удовольствие. Вернулась обратно, счастливая, что господин оказал ей честь… Удовлетворенная.

Отвратительно.

И одной из них Ролар пытается сделать меня! Ну уж нет!

Да и доля разочарования пронеслась в душе. Хотелось, чтобы после моей отповеди дракон задумался, раскаялся. Остался один и предался горьким размышлениям. А он…

Не вышло с одной «жемчужиной», позвал других.

Все, точка.

Пусть этот дракон идет своим путем, а я пойду своим. Кстати, колдун и садист, помнится, предлагал мне помощь. Может, он и верно может помочь? Только как бы добраться до его помощи…

– Я буду рада, Геард, если милорд найдет счастье с одной из них, – сказала я подчеркнуто спокойно. Глупо, ведь дракон все равно читает мои мысли… Он доброжелательно, с пониманием улыбнулся. – И скажите еще, Геард, – спросила я, чтобы перевести разговор на другую тему. – А как в вашем гареме с конкуренцией? Девушки не травят друг друга в борьбе за внимание господина?

Геард с легкой улыбкой покачал головой.

– Все же у вас очень дикие представления о жизни в гаремах. Конечно, конкуренция есть… Но мы отслеживаем ментальный сигнал всех женщин: стоит задумать убийство или другое вредоносное действие, и мы почувствуем это. И даже если преступление будет совершенно, мы всегда сможем найти преступницу, прочитав мысли. Поэтому… девушки многое думают друг о друге, но не совершают непоправимых поступков. Ведь лишь убийство соперницы в гареме карается смертной казнью…

– А неверность господину? – лукаво улыбнулась я.

– По ситуации, – серьезно ответил Геард. – Тут может быть и… порка физическая, или даже ментальная. Изредка и смертная казнь… Если эта девушка была одной из приближенных дракона. А за измену с другим драконом могут казнить этого дракона. Ведь человеческие девушки так беззащитны перед драконьим шармом…

«Ах, беззащитны! Тьфу! Я вам еще покажу!» – подумала я. А Геард улыбнулся в ответ на мои мысли…

Глава 35

Но женское сердце переменчиво. Когда Геард ушел, я долго сидела, пытаясь осознать все произошедшее. Оставалось признать, что Ролар – дракон, которого я полюбила – стал чудовищем. Низость, разврат, лживость. Но сердце громче билось на слове «полюбила» и сжималось от боли.

Полюбила, да, Аленор? А теперь? Когда он показал самые отвратительные свои качества. Низость, развратность, лживость. Теперь любовь осталась в твоем сердце?

Я сглатывала слезы и сжимала кулаки, чтобы не сойти с ума от боли. Нет, любовь не умерла. Она тлела на дне моей души, а если позволить себе, то вырвется, всплывет со дна. Эта любовь помнила прежнего Ролара и не верила, что утратила его безвозвратно.

И в голову начали сочиться другие мысли. Отчаянные, милосердные. Я не знаю, что случилось с Роларом. Может быть… Может быть, он заколдован тем жестоким врагом, что прежде вырвал ему сердце? Он ведь говорил, что враг – очень сильный менталист. Может быть, он воздействовал на моего Ролара, что-то внушил ему, и стоит Ролару очнуться, и он станет прежним!

Или неведомые потрясения, перенесенные, когда он улетел от меня, сделали его таким.

В любом случае, я должна не отказываться от него всерьез, а бороться за нашу любовь. Воскресить моего Ролара, который не мог исчезнуть так просто… Нужно найти способ!

Я горько усмехалась самой себе, вставала и ходила из угла в угол. Да и заняться было совершенно нечем. Книги, что принесли девушки по моей просьбе, совершенно не лезли в голову, хоть почитать имело смысл, чтобы лучше узнать о стране драконов. До бесконечности примерять новые наряды – совершенно бесполезное занятие. Вот я и ходила из угла в угол, как тигрица в клетке, под удивленными взглядами служанок.

А когда ближе к полудню за мной пришел Геард, я опять словно разделилась на две части. Одна – разгневанная, возмущенная поведением Ролара, не желающая знать его. Другая – любящая и верящая, что моего дракона можно вернуть.

Остальные жемчужины собрались в одном из внутренних садов дворца. Он был лишь немногим больше, чем мой. При этом я «владела» им одна, а этот находился в распоряжении всех девушек сразу. Да и жили остальные жемчужины в прекрасных апартаментах, расположенных по кругу возле сада. Каждая в своих, но все же все вместе. И то, как Ролар велел разместить меня, наводило на мысль, что я для него – нечто особенное…

Нет, нельзя об этом думать. Нельзя верить надежде.

Геард рассказал мне, что это место называется «сад жемчужин» или «жемчужный сад». Место, где в неге и приятных беседах проводят время жемчужины, готовясь стать Жемчужиной.

Мы с Геардом стояли на галерее, с которой можно было обозревать весь сад. И как на ладони я видела фонтаны и небольшие водопады, дивные растения и… семь красиво одетых девушек, расположившихся возле центрального фонтана. Все брюнетки, все в той или иной степени смуглые. На мой взгляд, очень красивые – одни более нежной красотой, стройные, с изысканными линиями фигуры, другие, три из них, – более знойной, страстной красотой. И на их фоне я, светловолосая и светлокожая, буду белой вороной. Как бы внешность не стала лишним поводом для агрессии ко мне со стороны «конкуренток». Впрочем, другого сложно было и ожидать!

Четыре из них полулежали на мягких ковриках. Три другие сидели в невысоких креслах. Изредка то одна, то другая протягивали руку, чтобы взять с подносов, расставленных вокруг, сочный плод, надкусить его…

Тьфу! Вот это уже настоящий гарем. Все как книгах о востоке. Не скучно им там, интересно?

Но было видно, что это обманчивое спокойствие и нега. Если присмотреться, то можно заметить, что девушки активно болтают. При этом выражение радости и озорства сменяется на их лицах озабоченностью и задумчивостью.

– Хотите послушать, о чем они говорят? – вдруг усмехнулся Геард. – Имеет смысл, может быть, передумаете знакомиться.

– Хорошо, давайте сюда вашу магию! – тихонько сказала я. Девушки вряд ли встретят меня с распростертыми объятиями. Поэтому смысл послушать есть…

Ничего не изменилось, кроме одного – я вдруг начала слышать их речь. Словно сидевшие на отдалении девушки, говорили над самым моим ухом.

– У тебя, Мирейя, – красивая брюнетка с крупными чертами лица, одна из обладательниц самой знойной внешности, лежавшая ближе всех к фонтану, лениво потянулась, взглянув на более скромную с виду, тоненькую девушку, – никаких шансов. Милорду нравятся страстные и сильные женщины… Я поняла это вчера, когда посетила его… – на этом месте щеки девицы зарделись, и она невольно облизала губы. Ага, вот, значит, одна из тех, кто вчера скрасил вечер милорда, подумалось мне. Было понятно, что она хвастается перед «подругами», которых милорд еще не вызывал к себе, хоть таких счастливиц в саду было три, по словам Геарда. – Скромницам вроде тебя вообще здесь не место…

– Да, Курсэ права, – сказала сидящая в кресле девушка с точеными, тонкими чертами лица, в светло-зеленом наряде. Говорила со знанием дела, тоже явно хвастаясь. Еще одна «счастливица». – Милорд такой… такой невообразимо горячий мужчина! Его руки…

«Да замолчи ты, идиотка!» – подумала я и чуть было не попросила Геарда выключить эту магию. Но тут опять заговорила Курсэ:

– Поэтому, Мирейя, у тебя нет шансов… Жемчужина нужна под стать его темпераменту.

Та, которую звали Мирейя опустила глаза. Мне стало жаль ее. Девушка явно не могла постоять за себя, и эти более уверенные в себе акулы вот-вот сожрут ее. Захотелось защитить ее.

Но ответила она твердо, хоть и очень тихо.

– Вы понятия не имеете о моем темпераменте.

И точка. Румянец сполз с ее щек, она наклонила ветку ближайшего куста и принялась с интересом разглядывать красный цветок, словно вокруг и не было конкуренток.

Молодец девчушка, подумала я. Такое самообладание.

Но черноволосые акулы не унимались. Курсэ снова обратилась к ней – словно бы доверительным тоном:

– А еще… Говорят у милорда есть еще одна жемчужина из-за полосы туманов. И он содержит ее отдельно. У нее светлые волосы, она высокая и статная… И вчера первой он вызывал ее… Так что, Мирейя…

– Ты дура, Курсэ! – вскочила на ноги еще одна девушка – шатенка, с волосами светлее, чем у остальных. – Если все это правда, то в опасности не Мирейя! В опасности мы все! Эта белогривая кобылица может обскакать любую из нас хотя бы из-за цвета волос и кожи! Повезло ведь некоторым родиться за полосой туманов, и от рождения иметь такую внешность!

Девушки загомонили и повскакивали на ноги. Пожалуй, только Мирейя осталась спокойной.

– Курса, откуда ты знаешь об этом? – тихо спросила она. Но, как ни странно, все ее услышали, замолчали, обернулись к ней, потом посмотрели на Курса.

– Да, что это за слухи? – спросила одна девица – высокая и статная с красивым миндалевидным разрезом глаз.

– Моя служанка рассказала, что в замке появилась красавица из-за полосы туманов, – мрачно ответила Курса. – Слуги болтают друг с другом, и, если порасспрашивать, можно узнать много интересного. Я подарила своей служанке жемчужный браслет, и она поделилась со мной…

– Может, это и вовсе неправда, – хмыкнула девушка, чьи волосы немного отливали рыжим. – Слуги много болтают, и не все правда… Если это правда, то наш отбор становится чистой формальностью. Вы ведь читали сказки про красавиц из-за полосы туманов?

– Это правда, – ответила Курсэ. – Я спросила младшего распорядителя – он подтвердил.

Несколько мгновений царила тишина, а Геард возле меня тихонько усмехался.

– Ну что, миледи, все еще желаете побеседовать с нашими жемчужинами? – немного ехидно спросил он.

Я задумалась. Хотелось расспросить девушек побольше об их жизни за полосой туманов, узнать их мотивы, культуру. А главное – понять, сколько у меня шансов Жемчужиной не стать. Есть ли у меня достойные противницы. А может быть, уверить их, что сама я в Жемчужины не рвусь, найти союзниц и помочь стать Жемчужиной одной из них.

Но сейчас, когда я увидела этот женский переполох, эти скрытые укусы друг друга и конкуренцию, мне стало противно. С этими девицами лучше не иметь ничего общего. Просто потому что грязно. Дешево, низко и неприятно. Ведь они действительно соревнуются за это место. Действительно хотят стать производительницей дракончиков в объятиях дракона. Мечтая не о любви, а о высоком положении и удовольствии.

Впрочем, среди них была одна настоящая жемчужина… Мирейя. Вот с кем стоило пообщаться побольше.

– Пока не передумала, – сказала я Геарду. А в это время девушка, пониже остальных, с крутыми широкими бедрами, которая лежала дальше всех от фонтана произнесла:

– Но внешность еще не все. На испытании важны наши чувства к милорду, наша преданность и желание доставить ему радость. Желание быть с ним… Если девица далека от нашей культуры, то сколько бы времени он с ней ни провел, победит одна из нас.

Я присмотрелась к ней – разумная девушка. По крайней мере, она, как и Мирейя, меньше всего напоминала всполошившуюся пеструю курицу или шипящую змею.

Другие девицы закивали: никому не хотелось верить, что появилась непобедимая соперница. Они переговаривались, обсуждали эту идею и постепенно рассаживались снова вокруг фонтана.

– Вообще хорошо бы на эту белогривую посмотреть, – сказала девушка в зеленом, она из вчерашних «счастливиц» – ее звали Тройя. – Может, попробуем уговорить Геарда? Накинемся все вместе и уговорим!

Девушки захихикали, и даже я улыбнулась, представив, как жемчужные барышни кидаются к Геарду, облепляют его и умоляют «подарить им подарок». Щебечут… И похожи в этот момент на нормальных, обычных девушек.

– Пожалуй, я все же спасу вас от этого ажиотажа, – улыбнулась я Геарду. – И благодарю за предоставленную возможность…

Геард вздохнул:

– Вы очень упрямы, миледи Аленор. Не думал, что после этой демонстрации, вы все же пойдете к ним.

– Я ведь говорила, что не боюсь змей, – рассмеялась я и начала спускаться по лестнице.

– Будьте осторожны, миледи Аленор, – услышала я его слова, сказанные мне вслед тихим, чуть озабоченным голосом.