Текст книги ""Фантастика 2025-198". Компиляция. Книги1-18 (СИ)"

Автор книги: Игорь Семенов

Глава 42

Герцог Саворин Виньялли

Конечно, я проиграл. Это было необычно, потому что происходило со мной редко. Но это было так. Не могу сказать, что испытывал на этот счет большую досаду. Скорее пикантное чувство, щекочущее нервы, вроде того, как щиплет язык слишком сильно сдобренное специями блюдо.

Не страшно, что я проиграл. Плохо другое. Плохо, что я потерял Аленор. И похоже, навсегда. Извлечь ее из страны драконов будет слишком сложно. Может быть, невозможно. Да еще и этот документ, подписанный моей кровью…

Да, молодец дракон. Здорово меня подловил!

Я улыбался про себя, когда мои люди возвращались на поляну, выстраивались вокруг, умоляли простить, что не справились с конями.

…Сколько же вокруг слабых людишек! Не обладающих волей, достаточной даже для того, чтобы удержать скотину, взбесившуюся от присутствия дракона. А ведь казалось бы, мои личные гвардейцы, каждого из которых отбирал я сам….

Поэтому такие люди, как Аленор… да даже как этот ее мальчик-друг Тори – на вес золота. Те, у кого хватает воли и внутренних сил, чтобы бороться.

– Парня отпустить. Пусть отправится в замок Грейзо и расскажет о случившемся, – приказал я своим людям, которые на всякий случай скрутили его. – Мы же немедленно отправляемся в мои владения, – я развернул коня и впереди колонны поехал к выезду из леса.

Вспоминалась книга «Искусство изящной игры», что я читал когда-то в юности. Помню, как это творение драконьего мастера меня тогда поразило. Это была книга, определившая мое призвание, мое внутреннее чувство и устремление. Благодаря ей я когда-то понял, как хочу жить. И со временем у меня родилась своя система, своя паутина в голове – сложнее и тоньше того, что предлагала книга.

Одна из глав в ней называлась «Искусство проигрыша». Проигрывать – особое искусство, говорилось в ней. И обучиться ему сложнее и важнее, чем искусству выигрывать. Ведь правильный проигрыш сейчас неизбежно должен привести к выигрышу в будущем.

Впрочем… какая разница, говорила книга в конце. Проиграл или выиграл? Ведь важна не победа или поражение. Важна игра. Бесконечная игра, в которой победители становятся побежденными, а побежденные – победителями. И новый раунд сменяет раунд, прошедший, как весна приходит вслед за зимой. И у вас всегда есть шанс отыграться, пока ваше сердце бьется в груди… И даже если уже перестало.

И все же я всегда рассчитывал, что редкие проигрыши принесут мне победу в будущем. Только сейчас я еще не понимал, как обернуть в свое благо эту потерю.

Потому что потерять Аленор… Это было еще и больно.

Девушка заполнила извечную пустоту, жившую внутри после смерти Граймерии. Согрела, напитала сладким пленяющим чувством, хоть сама к этому не стремилась. Или думала, что не стремится. А теперь, когда Аленор, махнув гривой золотых волос, несомая драконом скрылась в поднебесье, пустота вернулась. Золотой мед ее присутствия истек, просочился между пальцами, оставив на них этот сладковатый, но призрачный привкус – еще немного, и он исчезнет, растает совсем, прольется на землю…

Я должен был спуститься в свое подземелье. В свою точку силы. Остаться один, и там наедине с одиночеством древнего пустынного зала собраться с мыслями, придумать следующий ход.

Но долго думать не потребовалось. Место силы подбросило сюрприз. Очень неожиданный и ценный.

При помощи древнего устройства, созданного еще драконами, – небольшая кабинка, приводившаяся в движение рычагом и двигавшаяся вверх или вниз – я спустился глубоко под землю. Не ел и не спал. Мне это было не нужно. Мне нужно было одиночество. Звенящая пустота подземелья.

Я оказался в огромном зале, где на небольших постаментах стояли магические устройства, оставленные драконами.

Мало кто знает, что под некоторыми строениями, доставшимися впоследствии людям, хранятся настоящие реликвии, бесценные вещи, бесполезные в неумелых руках и бесконечно нужные в руках умелых. Одним из таких строений был мой замок.

Его, как и несколько других, построили драконы до появления полосы туманов. В те времена они господствовали над миром и строили свои опорные точки здесь и там. Говорят, в моем роду есть кровь драконов, поэтому замок и перешел к моему предку, когда завеса туманов скрыла от нас драконью страну. А может, это была случайность, что именно этот замок пожаловал король моему предку, отличившемуся в магических сражениях.

Но так или иначе я владел этим местом, и первый в своем роду по достоинству оценил его сокровища.

Даже не вещи были главным. Главным было само подземелье. Опорная точка, место драконьей силы, напрямую связанная с легендарным драконьим лабиринтом, который построили драконы против драконов во времена, когда они воевали друг с другом.

Этот зал был одинок и хранил свои секреты, пока в далекой юности я не нашел способ воспользоваться той «кабинкой» и не спустился сюда втайне от родителей, боявшихся даже подходить к кабинке и другим драконьим вещам. Здесь меня ждала чарующая пустота, загадочные артефакты и драконья библиотека, что дала мне знания и сделала меня мной – сильнейшим магом среди людей.

Десятилетиями я проводил исследования. Я узнал о драконах почти все, но не все. Самые сокровенные тайны они не увековечивали в книгах и не заключали в артефакты. Так, я понятия не имел до встречи с драконом, что они не проигрывают в азартные игры. Знал лишь, что драконы «умеют договариваться с судьбой». Но эта расплывчатая фраза говорила мало о том, как такие «договоры» работают на практике.

Да и самое нужное мне я узнал лишь недавно. Когда похоронил своих жен, отдавших жизнь ради моей любви и моей мечты… Мне было жаль их, кто бы там что ни думал.

Впрочем, с Аленор все было еще интереснее. Она стала бы моей союзницей… Не рабыней и даже не совсем женой. Союзницей, потому что я помог бы ей раскрыть себя, свою кровь, свою силу и пустить это на благо нас обоих. Интересно, поймет ли дракон ее истинную суть?

И именно сюда, в место силы, которое сможет заблокировать драконью магию, я и должен был заманить ящера при помощи Аленор. Жаль, что единственный раз, когда я его встретил, мы были так далеко от моих владений…

А может быть, я даже отказался бы от мечты и своих планов. Аленор стала ценной сама по себе. Ведь ей удалось заполнить пустоту…

Я подошел к большому черному шару на постаменте, что позволял увидеть древний драконий лабиринт. Иногда я смотрел в него, пытаясь узнать суть лабиринта, смертоносной ловушки для драконов. Но она оставалась непостижимой. Лабиринт блокировал особые силы драконов, делал их похожими на людей, а потом постепенно… сводил с ума. Это все, что мне довелось узнать.

А иногда смотреть в шар успокаивало. Лабиринт был пустым, и разум несся по нему, когда я смотрел в шар. Скользил за повороты, нырял в глубокие ходы и почему-то успокаивался. Может быть, так успокаивался и разум дракона в лабиринте, а потом огромный ящер засыпал и уже никогда не просыпался?

Кто знает, может быть, ходы лабиринта усыпаны костями уснувших навеки ящеров. Просто я не вижу этого издалека…

Я положил руки на шар, посмотрел в него и легкий туман в нем рассеялся, обернулся бесконечными ходами. И вдруг…

Такого сюрприза я не ждал.

В лабиринте, пошатываясь, медленно шел черноволосый мужчина. Дракон. Тот самый, кого призвала Аленор. Или как две капли на него похожий.

Я рассмеялся. Небывалая удача.

Сейчас или никогда.

Я не откажусь от своей мечты. Аленор стала для меня недоступной. И вряд ли я смогу оказаться на поверхности земли в стране драконов. Но у меня есть шанс получить дракона, как я хотел много лет.

Я выдохнул – азарт смешался с тревогой. Я делаю это первый раз, могу погибнуть на этом пути.

Я подошел к дальнему концу зала, нажал рычаг в каменной кладке, и часть стены отъехала в сторону. Вдохнул глубже и осторожно шагнул в темный ход. Первая каменная арка, сияющая призрачным могильным светом, встретилась мне спустя пятнадцать шагов. Вот так. Я пройду в нее, потом в другую… И если во мне хватит магических сил, то спустя несколько часов я буду на другом конце света. В драконьем лабиринте. Ведь каждая арка неведомым образом срезает расстояние на много десятков миль.

Старинная магия, недоступная теперь даже драконам, но оставшаяся под землей, сокрытая от всех до этого момента.

Сейчас или никогда. Потому что древняя ловушка всегда пустовала. В другой раз мне может не повезти. Значит, действовать нужно прямо сейчас, пока дракон не умер или не выбрался из лабиринта.

***

Ролар

Конечно, первый выход из лабиринта тоже был завален. Рокард не такой дурак, чтобы перекрыть один и оставить другой. Он похоронил меня наверняка, а не в шутку, как старший брат мог бы подшутить над младшим.

В душе зашлась застарелая ненависть – сильная, горькая, острая, жгучая… Такая, что разъедает душу. И вместе с ней я ощутил, что совсем теряю силы. Нет. У меня просто нет лишней энергии, чтобы ненавидеть.

Нужно признать – я сам такой же. Я поступил бы так же. Или хотя бы подержал его в лабиринте пару недель, прежде чем выпустить – отчаявшегося, изможденного, почти сошедшего с ума. И тогда я бы торжествовал, как будет торжествовать он, если я умру или лишусь рассудка.

Пошатываясь, я пошел обратно.

Судя по всему, отец меня не услышал. Или не счел нужным вмешаться. Но есть еще одна надежда. Говорят, в самом центре лабиринта есть озеро, я там пока не был. Это большой запас воды. А у озера растут цветы забвения… так их называют, но на самом деле эти цветы съедобны, каждый из них способен подарить сутки жизни.

Дракон, поедающий цветы, горько усмехнулся я. Наверное, это было одним из тонких издевательств моих предков над равными им по силе врагами.

На полпути я потерял сознание. Когда очнулся, узкое пространство вокруг меня заливал призрачный свет, явно магической природы. А моя голова покоилась на чьих-то неудобных худых коленях.

Жесткая мужская рука лежала у меня на лбу. И совершенно очевидно – вливала в меня силы.

Я дернулся, сел и встретился глазами с острым взглядом серых глаз незнакомого мне немолодого мужчины.

– Рад, что ты еще жив, дракон, – спокойным тоном произнес мужчина. – Пока ты мне нужен живым. Впрочем, прости, ненадолго. Я проиграл тебе в прошлый раз, но этот раунд останется за мной.

– Что-то не помню, чтобы мы играли, – сказал я и встал. Взгляд мужчины стал еще острее, когда он ощутил, что я собрался с силами и проникаю в его разум. Здесь у меня мало ментальной силы, этому человеческому магу было что мне противопоставить. Можно сказать, в лабиринте мы были равны, может, он даже сильнее. Но прежде чем он успел укрепить защиту, я уже знал, кто передо мной.

Герцог Виньялли. Жених Аленор.

Пусть потом скажут, что так не ведут дела. Это отец, мой брат, да вот этот герцог любят игры. А я многое предпочитаю решать проще.

Я размахнулся и в полсилы (убить его сейчас не входило в мои планы) ударил его в ухо. Пожилой человек, но должен уметь держать удар…

Герцог покачнулся, ушел вправо, это помогло ему пустить удар по касательной.

– Дракон, тебя не учили, что бить старших – дурной тон? – беззлобно усмехнулся герцог.

– Мы оба знаем, кто из нас старше, – усмехнулся в ответ я. И вцепился глазами в его глаза, а разумом – в его плотно закрытый разум. – Где Аленор? И что ты здесь делаешь?

Глава 43

Рокард

Последнее путешествие к лабиринту было утомительным. Каждый день я прилетал проверить, закрыт ли еще лабиринт и не выбрался ли мой брат наружу. И каждый раз находил лабиринт все так же запечатанным моей магией, а брата – живым, под землей.

А дальше все было, как в тумане. Я проникал в его разум: толща земли и его почти рухнувшая ментальная защита не были мне преградой. И видел его глазами, ощущал его телом… Это было мучительно. Ведь драконы страдают по-настоящему в ловушке, которая постепенно должна свести их с ума.

Иногда что-то похожее на совесть шевелилось во мне. Вернее даже не совесть, а боль за него. Совсем точно – его боль, которую я ощущал вместе с ним. И тогда я подумывал отпустить его прямо сейчас, не доводя дело до конца и не дожидаясь, когда Аленор выполнит обещание.

Но… в одной из любимых книг, прочитанных мной еще в детстве, говорилось, что чувства часто мешают игре. Ты делаешь ход, а потом твои эмоции меняются, и ты рискуешь не довести дело до конца. И тогда нужно либо изменить саму игру… что не всегда возможно. Либо сделать шаг в сторону от своих эмоций и действовать строго, как запланировал. Всю жизнь я предпочитал второй вариант.

В сущности, я все решил. Я подарю брату жизнь. В конечном счете, он не виноват, что родился вторым дракончиком у моих родителей и всегда путался у меня под ногами. Я на его месте путался бы так же… а может быть, и хуже. Его можно понять.

В голове всплывало раннее детство, когда мы с Роларом были карапузами, которые только-только учатся ездить на лошади и даже не встали еще на крыло. Это быстро прошло, но в те времена мы не конкурировали, не испытывали друг к другу ненависти. Нам просто было интересно играть, а любое соревнование было всего лишь игрой.

Может быть, мы так и играем? Ведь у каждого из нас нет другого достойного противника? Сейчас игры стали взрослыми и потребовали всей жаркой ненависти драконьих сердец, чтобы мы поверили в серьезность происходящего и испытывали достаточный интерес?

Я оставлю брату жизнь. Оставлю его страну – ему ведь тоже нужен полигон для жизни. Но Аленор он не получит. Главный приз достанется мне. Разве не справедливая цена за жизнь и возможность править?

Я усмехался. Потому что знал, что он предпочел бы потерять свою страну, но сохранить девушку. Я собираюсь сделать ему немыслимо больно. И от этого становилось больно мне самому.

Меня начинало мучить сомнение. То, чего я не допускал много лет. И не должен допускать сейчас, если хочу сделать все, как надо.

Впрочем, разве не я хозяин своей игры?! Или… как писали в той книге, игра может завладеть вами, и вы будете не в силах изменить условия, поменять правила и расстановку сил… Станете заложником своей игры, а не ее хозяином.

Может быть, стоит изменить все?! Пока у меня есть на это силы…

Сомнение. Проклятое сомнение истощало душу.

Лишь в одном я не сомневался, что получить эту девочку я хотел для себя, а не только, чтобы нанести брату незаживающую рану. Если бы ради этого… я бы подумал о том, чтобы отдать ее ему, потребовав ценой воссоединение нашего государства под моим началом.

Я не питал иллюзий о природе своих чувств к Аленор. Большинство драконов на моем месте испытывали бы к ней подобное влечение. Такова ее природа. Я не выдумывал сказок про истинные пары и вечную любовь. Но чувство было сильным, и… какова бы ни была его природа, оно было настоящим.

В отличие от Ролара, мне не нужны сказки про истинные пары, чтобы знать, что я смогу быть счастливым с ней и подарить ей всю полноту драконьего полета.

…Я не уставал от полетов к лабиринту. Я уставал от противоречивых чувств. И после возвращения требовалась отдушина.

Привычно вызывал девиц одну за другой. Каждая из них имеет право на небольшой шанс, хоть я точно знаю, кто станет Жемчужиной. Последней в этот день я вызвал Мирейю. В конце хотелось чего-то приятного, а эта девушка была текучей, тихой и достаточно милой, чтобы хоть немного утолить тянущее чувство, требующее Аленор.

Девушка вошла – высокая, стройная. С тем типом фигуры, что кажется и очень тонкой, и шикарной: вытянутая талия, упругие бедра, налитая небольшая грудь. В традиционной полупрозрачной одежде голубого цвета она смотрелась, как стебелек цветка, раскрывалась соцветием изысканно уложенных темных прядей, украшенных жемчугом и бриллиантами. Надо же… А когда в прошлый раз она лежала в моих руках, я и не заметил, что эта жемчужинка так хороша.

Трогательно хороша. Как хрупкая нежная вещь, которую можно сломать неосторожным прикосновением или даже слишком сильным дыханием.

Я представил себе, как этот цветок подходит ко мне, принявшему драконью ипостась. И от разницы моей мощи и ее нежности странно защемило под ложечкой. Я не боялся навредить Аленор ни в какой ипостаси, ее необузданная, немного дикая, роскошная красота была другой. Казалось, ее не может смять ни ветер, ни волны, ни дыхание дракона. Они разобьются о нее, вернее притихнут и свернутся у ее ног.

А вот эту девушку с легкостью можно смять, испортить, особенно если ты дракон, не привыкший сдерживать чувства.

Нужно быть с ней мягче, нежнее. Своей преданной юной любовью она не заслужила ни жесткости, ни грубости. У правителя Рокарда все же есть сердце…

Впрочем, глядя на нее, опустившую глаза, я улыбался. То, что творилось у нее в голове, – робость, надежда и своеобразные глупые планы – было так же трогательно и очаровательно, как она сама.

Ох, Аленор! Я был прав, сказав, что из нее получился бы отличный политик. Не зря мой брат сразу предложил ей руку и сердце, предложил стать правительницей! В этом был резон. Даже среди дракониц редко найдешь такое сочетание горячего, как буря в пустыне, нрава, и способности остро, трезво мыслить.

– Подойди, Мирейя, – мягко сказал я и протянул руку в ее сторону, приглашая.

Девушка неуверенно подняла глаза и струящейся походкой двинулась ко мне.

– Как прошел ваш день, милорд? – чуть срывающимся голосом спросила она. – Должно быть, вас утомили дела и… жемчужины…

Надо же, решилась, улыбнулся я про себя и взял в ладонь ее тонкую руку, когда она подошла. На несколько мгновений мы застыли, девушка испуганно смотрела на меня снизу вверх, ожидая наказания за свою «наглость» и инициативу.

– Немного, Мирейя… немного утомили, – искренне ответил я. – А как прошел твой день? – доброжелательно добавил я и усадил ее в кресло.

Что ж… хочет поговорить, я могу ей это предоставить. Не ради Аленор, не чтобы подыграть ей… Просто девушка решилась, осмелилась сделать то, что ей посоветовала коварная повелительница. Осмелилась ради своей любви, ради песни, что я слышал в ее душе. Робкая, неуверенная, испуганная… но осмелилась. Подобное мужество заслуживает награды.

Впрочем…

Аленор умна. Но у нее не хватает опыта. Опыт есть у меня. Искристая идея блеснула в голове, и я весело усмехнулся ей. Что ж… посмотрим, кто кого обыграет на поле чувств и отношений.

– Может быть, хочешь вина, Мирейя? – спросил я у изумленной девушки. – Вот, возьми, – я налил в бокалы красное вино, которое поставляли с юга, – самое сладкое и пьянящее. – Поговорим, а потом… Знаешь, сегодня все будет не так, как в прошлый раз…

Девушка смутилась, не понимая, что я имею в виду, робко взяла бокал – ее пальцы дрожали. Я ласково накрыл ладонью ее руку на бокале.

– Не бойся, я не обижу и не унижу тебя. Тебе нравится вино?

– Очень, милорд. А вам? Вы предпочитаете сладкие вина?

– Нет, Мирейя… Я люблю горьковатые, терпкие… Но рядом с тобой хочется поменять свой вкус…

Ее щеки зарделись, и захотелось провести пальцами по ним.

А в конце беседы я не отправил ее на «ложе наслаждения». Я усадил ее себе на колени и поцеловал, позволил пробежаться трясущимися пальчиками по моей шее и груди, потом растаять в новом поцелуе.

Посмотрим, Аленор, кто выиграет, посмотрим… В любом случае, это очень приятная игра.

***

Аленор

– Аленор, это… Спасибо тебе, спасибо! – Мирейя бросилась передо мной на колени и порывисто поцеловала мне руку. – Ты была права! Сегодня… сегодня все было по-другому! Он… говорил со мной и слушал… И поил вином… И… и в конце…

Она покраснела, отвела взгляд, встала и устроилась в кресле напротив меня. Но глаза, которые, должно быть, светились сладкой тайной, так и не смела поднять. Только длинные ресницы подрагивали.

– Ну и что же в конце? – спросила я мягко. По правде говоря, мне было интересно.

– Он целовал меня… Ия… сидела у него на коленях! Он такой большой, крепкий! Это было так… невероятно сладко!

«О Господи! – подумала я. – Да, драконы на редкость крепкие и сильные мужчины. И привлекательные. Но стала бы я делиться подобными ощущениями с подругой? Вряд ли. Я стеснялась бы этого пьянящего, возбуждающего чувства, когда мужчина во много раз больше и сильнее тебя, сжимает в объятиях… А они здесь – даже скромная Мирейя – гордятся этим, упиваются, готовы поделиться».

Целовал, значит, пробежало у меня в голове вслед за этим. Уже? Так быстро? Неужели мой план дает плоды? Как-то подозрительно быстро.

Либо Рокард решил подшутить над нами, прочитав в голове Мирейи наш план. Либо… либо ему все равно, с кем сближаться, сколько бы он ни говорил, что именно я нужна ему как Жемчужина. От этого что-то неприятное заскреблось в душе. Я ожидала борьбы, а он… сдается так быстро. Достаточно было красивой девушке сделать шаг навстречу…

Стоп, сказала я себе. Да, Аленор, привыкла к мужскому восхищению? Привыкла, что все встречные стремятся получить именно тебя? А теперь твоя гордость уязвлена. Терпи. Это все пустое. Просто потеснись на своем «пьедестале». Ты ведь этого и хотела!

Но скребущееся чувство в душе не ушло до конца.

И еще одна нехорошая мысль постучалась в голову. Пожалуй, нужно предупредить Мирейю и обезопасить нас. Ведь есть условие, при котором девушку просто снимут с соревнования.

– Я очень рада за тебя, Мири… – я ласково накрыла ее руку ладонью. – И за нас обеих… Это хорошее начало… Помни только: чтобы стать Жемчужиной, ты должна быть девственницей к моменту испытания… А то, боюсь, драконы весьма горячие… Раз уж он… усадил тебя на колени.

Мирейя на секунду задумалась, как-то погрустнела.

– Ты думаешь, он может…? – очень тихо спросила она.

– Я думаю, что когда дракон целует – по-настоящему целует красавицу, а не кладет ее перед собой, как заготовку для статуи, – наверное, я говорила слишком цинично для этой нежной девушки, но по ее глазам увидела, что она меня понимает, – то испытывает большое искушение сделать ее своей прямо сейчас. Этого мы допустить не должны… Ты должна больше разговаривать с ним, чем целоваться… Ну так как, Мири, какой у него любимый цвет?

И я неожиданно ощутила, что сама испытываю любопытство. Мне интересно, что он ответил. И какой цвет любимый – тоже.

– Черный! – улыбнулась мне Мири.

– А почему?

– В нем загадка. А еще он в драконьей ипостаси черного цвета, этот цвет ему как бы родной… Так он сказал мне.

Да уж… подумала я. Весьма красиво и откровенно. Либо у нас с Мирейей получается, либо Рокард играет с нами.

Либо и то, и другое. Но иных вариантов у меня сейчас нет, нужно продолжать.