Текст книги ""Фантастика 2025-198". Компиляция. Книги1-18 (СИ)"

Автор книги: Игорь Семенов

– Не рассчитываю, но, вы, конечно, можете это сделать, если хотите, – с улыбкой ответил Рональд, – в любом случае, вы тоже представляете собой определенную силу во Вселенной, и со всех сторон выгодно, чтобы вы знали правду.

– А зачем ты все-таки нас похитил? – спросил Дух, стараясь звучать непринужденно.

– Все ради того же – ради сохранения баланса во Вселенной, – уголком рта усмехнулся Тарро. – Допивайте сок, ваши друзья, похоже, накатались, – он кивнул в сторону группы из трех человек, что-то обсуждавшей и приближавшейся к смотровой площадке.

– Эээ… – растерянно протянул Дух. Видимо у него осталось еще немало вопросов.

– Включи-ка прием информации на блоке, – сказал ему Рональд и что-то нажал на своем. Блок Тарро отличался от тех, что носили земляне и тех, что они привыкли видеть на запястьях тайванцев. Он был не квадратным или прямоугольным, а ровной круглой формы, черный, с серебряной вязью по краю, и держался на тонком, как лента, ремешке. Кроме блока, на его руке привлекало взгляд совершенно гладкое монолитное кольцо глубокого черного цвета на безымянном пальце. Раньше она его как-то не замечала. Кольцо было красивое, оно необыкновенно подходило смуглой сильной руке. Карина залюбовалась и рукой, и кольцом, и отвлеклась от разговора.

– Что это? – изумился Дух, удивленно глядя на вспыхнувший экран своего инфоблока. Его голос вырвал Карину из задумчивого очарования.

– Запись нашей беседы, – усмехнулся Рональд, – вы, наверняка, захотите пересказать ее содержание вашим друзьям. Поэтому будет лучше, если они тоже услышат все из первых уст.

– Спасибо! – искренне поблагодарил Дух.

«А нам, шпионам фиговым, это в голову не пришло», – подумала Карина.

– Последний вопрос… – заторопился Дух. Тарро встал:

– Поехали. Когда-нибудь ты узнаешь все ответы, Игорь, – и отодвинул вставшей Карине стул.

Тарро шел впереди, а Карина с Духом медленно плелись за ним, многозначительно переглядываясь. День оказался продуктивным в плане информации, они получили ответы на многие вопросы, но и загадок осталось не мало.

– Как думаешь, он не врет? – тихонько спросил у Карины Дух.

– Не врет! – уверенно ответила она. – Просто, вероятно, открывает не все карты. Подожди-ка… – ей в голову неожиданно пришла новая мысль.

Она ускорила шаг и догнала Рональда. Он с кривой улыбкой взглянул на нее.

– Знаешь, что я подумала? – обратилась она к нему. – Мне кажется, ты зря обесцениваешь понятия добра и зла. Просто на уровне баланса это уже не заповеди по типу «не убий», а добро и зло иного уровня. Добро – это то, что работает на сохранение целостности Вселенной, и это, кстати, как раз будет «не убий» высшего уровня. А зло – то, что наоборот. Разве нет?

Тарро рассмеялся:

– А тебе никогда не приходило в голову, что для земной девушки ты очень хорошо соображаешь в вопросах Вселенского масштаба, Карина?

Карина тоже рассмеялась:

– Ага! Только вот в простых практических вопросах туплю, как последняя дурочка! Наверное, все и правда должно быть в балансе, и одно компенсирует другое!

– И эти твои слова опять подтверждают, что соображаешь ты неплохо. Разумеется, такое понимание добра и зла вполне приемлемо. Почему нет?

* * *

На обратном пути Карина отважилась сделать то, чего ей больше всего хотелось: провести остаток восхитительного дня рядом с Рональдом. И она попросила Духа пустить ее на переднее пассажирское сидение. Дух с готовностью уступил ей престижное место и весь час, что они летели обратно на Аз-Корне, Карина молчала и наслаждалась глубоким бархатным голосом, рассказывавшим о Тайвани, твердым профилем и ощущением необыкновенной надежности.

На закуску Рональд оставил знаменитые Воздушные Леса. Освещение беало он выключил, и земляне замерли от восторга. В свете звезд высокие кроны, простиравшиеся в необъятную даль, отсвечивали золотыми бликами. Легкий ветер шелестел листвой, и Лес словно разбрасывал вокруг яркие искры. Они разлетались в стороны и таяли в глубине звездного космоса.

Насыщенный интересный день заканчивался. Карина смотрела в искрящееся великолепие под черным звездным небом и всей душой ощущала рядом присутствие загадочного Тарро. Что-то глубокое и необъятное снова пролегло между ними и встало тишиной над ярким миром Тайвани. Карине неудержимо хотелось в темноте нащупать его руку, ощутить горячее надежное тепло и невероятную близость. Она даже взяла себя правой рукой за левую, чтобы, не дай Бог, не сделать этого. Рональд повернулся к ней, словно ощущая ее порыв. В темноте черные глаза блестели. И звезды над его головой… как в тогда, за обедом, когда она впервые посмотрела в его лицо. Только теперь это было по-настоящему. Свет звезд смешивался с блеском черных глаз, а тишина ночного доисторического мира сливалась с восхищенным молчанием. Все боялись спугнуть неземную красоту и волшебство момента.

Рональд неотрывно смотрел на нее, как она успела привыкнуть за последнюю неделю, пронзая ощущением всепоглощающей близости и тепла, по которым она так соскучилась за дни и ночи своей бессонницы.

– Очень красиво, – искренне сказала она ему и привычно потонула в космическом туннеле его взгляда.

– Все, можешь открывать, – сказал Рон'Альд.

Ки'Айли открыла глаза и тут же моргнула, чтобы убедиться, что ей не почудилось. Они стояли на краю утеса. А под ними, на месте былого запустения, простирались бесконечные сады, полные белых цветочных шапок и раскидистых кустов со светло-зелеными листочками. Если посмотреть левее, по склону змеился упругий речной поток. А справа сады орошались ручейками, они весело прыгали по уступам струистыми водопадиками и журчали, радостно перезванивая птичьи голоса. Внизу же город, что прежде лежал в руинах, теперь высился величественными, извитыми шпилями особняков.

– Невероятно, неужели это он?! – девушка обернулась к любимому. – Так быстро! Это и есть твой загадочный проект, о котором я ничего не знала?

– Да. Все как ты любишь, – улыбнулся Рон'Альд. – Действительно все: в этом мире победило добро и благоденствие.

Мир был интересный. Вместо привычного космоса с разнообразием звездных систем, планет и галактик, основой этого мира была бесконечная поверхность, которая простиралась во все стороны света и не заканчивалась нигде. Огромные стены уходили в небо и разделяли ее на множество секторов разных форм и размеров. Даже не на разные страны, а на разные планеты – природные условия, растительность, гравитация, населяющие их расы – все в них было совершенно разным. Древние, которые бывали здесь, шутили что когда-нибудь местные жители изобретут подпространственные модули (в этом мире – скорее всего, магический прием), которые позволят путешествовать «за стены», и это откроет здесь аналог космической эры. Но шутки шутками, а мир жил по своим законам, и каждый из секторов был отделен от других точно так же, как разные населенные планеты в мирах, где еще никто не додумался до межзвездных перелетов.

– Чудесно! Это самый лучший подарок! – Предсказательница кинулась ему на шею. Рон’Альд со смехом поймал ее на лету. – Я уже и не надеялась, что здесь что-нибудь когда-нибудь изменится! Ты просто волшебник! Древний черноглазый волшебник!

Вообще-то это был подарок на сто лет с тех пор, как они были женаты – совместная жизнь на Коралии приравнивалась к официальному браку. Ки'Айли нравился этот мир. Нравилось его устройство, разнообразие ландшафтов и рас. А единственное, что омрачало его прелесть – это запустение войн и нищеты, что царили в самом центре, в нескольких самых интересных секторах. Она неизменно расстраивалась, что такое замечательное место находится в столь плачевном состоянии. Но вмешательство здесь не предполагалось – до поры до времени, пока царившая разруха не вызывала колебаний системе. А недавно очередной проект как раз коснулся этого мира…

– Теперь даже не знаю, что делать! – рассмеялась Ки’Айли. – Мне только и остается, что предсказать тебе самое блистательное будущее! И обеспечить, чтоб все сбылось!

– Думаю, в этом нет необходимости, – сказал Рон’Альд, опуская Предсказательницу на землю, – самый лучший подарок я получил сто лет назад, когда встретил тебя. И думаю, это не предел…

– И я так думаю, – они, обнявшись, стояли над обрывом. В конце столетия, не омраченного почти ничем, кроме зыбкой памяти о давнем предсказании Ки'Айли. Впрочем, это была такая мелочь… Даже тревожная память и связанная с ней неопределённость будущего не могли по-настоящему омрачить летящее, интересное, проникновенное счастье их жизни.

Об этой паре Древних сложно было что-то сказать, как сложно рассказать о людях, которые по-настоящему счастливы друг с другом. И все же Ки'Айли когда-то раз и навсегда определила особенность их союза. Рон'Альд и Ки'Айли не были созданы друг для друга. В их отношениях не было органичного комфорта, той автоматической сходимости, слияния друг с другом, из-за которых часто говорят, что люди созданы друг для друга. Но они друг друга выбрали. Так определила Ки'Айли когда-то давно, и с тех пор ни разу не сомневалась, что это именно так.

И все же ей казалось, что этот выбор был предрешен. Ки'Айли слишком много знала о предначертанности будущего, которая постепенно стремится из него в настоящий день, подползает и придает определенность уже настоящему, чтобы предполагать возможность случайного выбора. Они выбрали друг друга – сознательно, добровольно, с полным пониманием. И с тех пор были счастливы и преданы друг другу. Но это было предрешено, потому что по-другому быть просто не могло. Как только они встретились – было очевидно, что произойдет именно так, и единственное, что не позволило случиться этому раньше, это то, что они просто почти не виделись. Так происходит с людьми, которые, будучи просто знакомы, внезапно столкнулись в жизни, увидели друг друга – и больше не могут отвести взгляд. И после этого их выбор определен навсегда. Дальше они делают один решительный шаг и идут по жизни вместе.

– Пойдем, там есть на что посмотреть, – сказал Рон'Альд. Взявшись за руки, они не спеша отправились вниз по широкой тропинке. Белой, чуть пыльной змейкой она вилась между садов, рощиц и лужаек, камешков и водопадов, ныряла под сень деревьев. Предсказательница радостно крутила головой, подмечая очередное изменение. Когда она была здесь последний раз? Примерно десять коралийских лет. Десять лет назад всех этих садов и ручейков не было и в помине. Прежде по этому месту буграми и выбоинами, серым пеплом и кусками оплавившейся породы пролегал след магической войны.

– Ну, рассказывай, что именно ты здесь натворил! – улыбнулась Ки'Айли.

Она сделала еще шаг по тропинке и внезапно остановилась. Совершенно неожиданно, как это нередко случалось в ее жизни, взгляд застлала туманная пелена видений. Сияющий в благоденствии окружающий мир померк. Не растаял полностью, но стал далеким и черно-белым, плоским, как картинка на стене. Перед внутренним взором протянулась серая дорога. Она уходила из ниоткуда и шла в никуда, на обочинах ничего нельзя было разглядеть из-за густого серого тумана. А на дорогу по одному выходили высокие статные люди: кто-то в сером плаще, кто-то в коричневом, кто-то в своей обычной одежде. Встав на дорогу, они оглядывались назад – на нее, Ки'Айли, – словно желая попрощаться, и уходили в теряющуюся даль, как серые тени в туманный сумрак. Это были Древние: Эл'Троун, Ор'Лайт, Де'Нейрон… Ар'Сартон… Предсказательница смотрела на знакомые лица, слезы навернулись на глаза, и сквозь них реальный мир совсем исчез и расплылся. Осталась только серая дорога, и высокие фигуры, уходящие далеко-далеко, с печалью, тающие в дали… Вот и последняя спина в серо-коричневом плаще почти скрылась из вида… Ки'Айли обессиленно присела на камешек возле тропинки, не выпуская руки любимого. Острая, как укол тысячи маленьких иголок, боль, резала сердце.

– Что это? Что ты видишь, антеоли? – спросил Рон'Альд, хорошо знавший, как приходят ее видения.

– Посмотри, если хочешь, – грустно сказала Предсказательница и тут же ощутила, как он тихо касается ее разума – Рон’Альд всегда предупреждал ее о своем присутствии. Девушка сознательно еще раз прокрутила в голове только что увиденное и вернулась к мучительному концу, – это Древние, Рон'Альд, они уходят… И это может значить только одно – Древние покинут нашу Вселенную. Посмотри на их лица – никто из них не изменился, они такие же, как сейчас. Значит, это произойдет не через десятки тысяч лет, почему-то намного раньше…

– Значит, появится причина, – заметил Рон'Альд. – Среди них есть мы?

– Ты же видишь, что нет… Эл'Троун, Ар'Сартон… И почти никого из молодых. Ни тебя, ни меня, ни Эл'Боурна, ни Па'Риццы с Ал'Гором..

– Возможно, мы останемся здесь, – заметил Рон'Альд и присел рядом с ней, обнимая за плечи, – возможно, старшие Древние захотят покинуть эту систему раньше. Ты не можешь увидеть причину?

И в это мгновение маленькую руку в его ладони затрясло.

– Не может быть! – почти застонала Ки'Айли.

Стоило ей обратить внутренний взор туда, в начало пути Древних, где она надеялась увидеть причину, как разум захлестнуло давно не виденным ужасом из прошлого. Только теперь этот ужас касался не только ее и двух близких ей людей. Такого в ее видениях еще не было. Древние, покидающие Вселенную, еще не до конца растаяли перед глазами, но сквозь видение серой дороги прорезалось другое, куда страшнее. Страшнее всего, что она когда-либо видела.

Черная стена в видении обрушилась на нее, сметая само существо Ки'Айли, ее будущее, будущее всего, что ей дорого и всех, кто ей дорог. Стена стояла в конце пути, высокая, неизбежная, жесткая и ужасающе черная. Как уголь, который остается, когда сгорает жизнь. Будущее мира, не этого, что расцвел по мановению руки ее любимого, а мира, где все они выросли, мира Коралии и Древних – обрывалось. Именно обрывалось, не упиралось, а обрывалось… Оно просто превращалось в черную стену! Черная стена, подобная тем, что ждала в ее видении троих драконьих всадников сто лет назад, затягивала, засасывала целый мир. От этой картины хотелось выть в голос, сойти с ума, чтобы не видеть этого, кататься по земле, не признавая, не принимая этого, сопротивляясь тому, что не должно, не может произойти!

– Будущее нашего мира… – простонала Ки'Айли. – Сто лет я боялась это увидеть! Мой самый страшный кошмар…

Она закрыла лицо руками. – Не может быть!

Рон'Альд обнимал Предсказательницу, прижимая к груди рыжеватую голову. Он тоже видел все, не первый раз разделяя ее видения. Но такого еще не было. И все, что он мог, не вмешиваясь в ее разум – это смотреть и понимать. Особенность этой пары была в том, что они могли все разделить на двоих по-настоящему, так, как многие мечтают и так, как для большинства недоступно.

– Знаешь, что это может значить? – подняла на него взгляд Ки'Айли, стараясь отрешиться от видения.

– Знаю.

– Гибель нашего мира, – выговорила Ки'Айли. – Жизнь в нем погибнет…

– А потом мир схлопнется, – продолжил Рон'Альд. Он говорил не менее страшные вещи, чем сама Предсказательница, но в его голосе звучало «специальное» спокойствие опытного телепата, которое расслабляло и людей, и Древних. – От этого закачаются другие миры, вся Вселенная окажется под угрозой. И, вероятно, не в силах справиться, Древние уйдут. Скорее всего, так. Два твоих видения говорят об этом. Древние выживут, Ки'Айли. Хоть никогда не простят себе неудачи.

– Да, – Ки'Айли постепенно успокаивалась. Картинка померкла перед глазами – подобные спонтанные видения длились обычно лишь несколько секунд, реже – минут. Черная стена таяла перед взором. Оставалось только послевкусие и память. Картинка становилась контролируемой – теперь это было воспоминание о том, что она видела, а не само видение, неуправляемое и пугающее.

– Только мы не уйдем. Ни ты, ни я, ни мой брат. Теперь Предсказания сложились в один ряд, – прошептала девушка, вытирая слезы. – Как ты и предполагал, – Ки'Айли немного отстранилась, в ее голосе зазвучала решимость, – то, что я увидела тогда, сто лет назад, значило не только нашу смерть, но и опасность для всего нашего мира. Что-то произойдет, а потом Древние уйдут – спасаясь или не в силах изменить что-либо. А мы с тобой до этого не доживем. Поэтому нас нет в видении уходящих Древних. И поэтому я видела нашу смерть тогда.

– Скорее всего, так, – спокойно согласился Рон'Альд.

Ки'Айли грустно усмехнулась:

– Но радует, что мы, вероятно, погибнем не просто так, а пытаясь спасти наш мир! А может, и всю Вселенную! Как и подобает настоящим Хранителям, Древним…

– Слабое утешение, если это окажется бесполезно, – заметил Рон'Альд. – Но теперь мы владеем большей информацией, чем все прошедшие сто лет. Знаешь, что меня настораживает больше всего?

– То, что мы ничего не можем сделать? Что мы так и не нашли ничего, что грозит нашему миру? – предположила Ки'Айли. Когда страшные видения уходили, она ощущала опустошенность и отрешенность, как после долгих рыданий. Двое Древних, только что узнавших о скорой гибели своего мира, обнявшись, сидели на склоне цветущего холма, и задумчиво рассуждали об ужасных вещах… Забавно, подумала Ки'Айли, слегка гладя руку любимого.

– Да. Тогда мы не нашли ничего. И до сегодняшнего дня ты не видела ничего об этом. Ни одно колебание, ни один аккорд дисгармонии не коснулись нашего мира. И знаешь, что это может значить? – смуглая рука ни на секунду не переставала гладить ее плечо.

– Не знаю, – призналась Ки'Айли.

– Что это опасность извне… Не из нашей Вселенной.

– Не может быть! – удивилась Предсказательница. – Как в самых зловещих легендах… И это все объясняет!

– Да, это все объясняет… – задумчиво согласился Рон'Альд.

– Но ведь и тут, наверное, можно что-то сделать… Хотя бы узнать точно и как-нибудь подготовиться?!

– Думаю, Кольцо Событий помогло бы, – Рон'Альд задумчиво смотрел куда-то сквозь красные хвойники и цветущие белые кусты. – Основная проблема с твоими неконтролируемыми видениями – это отсутствие точной даты. Мы даже примерно не можем прикинуть, когда эта черная стена – через десять лет или через пятьдесят. И здесь помогло бы Кольцо Событий. Но среди нас нет больше никого, кто мог бы увидеть его хоть на мгновение.

– Можно научиться, – улыбнулась Ки'Айли. К ней возвращался ее обычный оптимизм, как всегда, стоило лишь найти выход из ситуации, – думаю, кто-нибудь из нас мог бы освоить и это! И кто, если не ты!

– Этому учились тысячи лет, – заметил Рон'Альд. – Мы можем не успеть.

– Тогда, значит, это все неизбежно… Но! – сказала Ки'Айли. – Знаешь, я сотни раз убеждалась в верности своих предсказаний, даже тех, в которые совсем не хотелось верить. Но и сейчас я не хочу признавать их неизбежность… Я и сейчас не поверю в это! Мы будем пытаться… Кольцо Событий, еще что-нибудь! Выход должен быть! И мы его найдем! Выход существует, и уж ты точно справишься, если только мы поймем, что именно необходимо… Только… Рон'Альд, я хочу тебя попросить… – Ки’Айли обернулась к любимому, сжимая его руку. Перед глазами снова стояла туманная серая дорога, спины уходящих и чувство расставания навсегда…

– О чем, Ки'Айли?

– Судя по моим предсказаниям, с нами может произойти что угодно… Мы можем умереть, сгинуть в мирах, погибнуть где-нибудь, сражаясь… Мы не знаем, когда это произойдет и что это будет. Кто из нас уйдет первым – об этом можно говорить, раз уж мы «смертники» уже по двум моим предсказаниям… Неважно, кто из нас умрет первым, или что случится… Я прошу об одном: не уходи из этой Вселенной без меня. Что бы с нами ни случилось. Не оставляй меня здесь одну.

– Хорошо, антеоли[1], – спокойно и серьезно ответил Древний.

– И я сделаю так же.

– Хорошо. И я попрошу тебя, – сказал Рон'Альд, и Ки’Айли знала, это было так же серьезно, как ее просьба, и говорилось с таким же пониманием, – если произойдет так, что я покину эту жизнь первым – не пытайся последовать за мной в кратчайшие сроки.

– Хорошо, антео, – серьезно ответила Ки'Айли. Одна из натянутых во Вселенной струн шевельнулась, словно в космической тишине она ждала момента, который только и может вызвать ее звучание, и вот он произошел – и звонкий аккорд разнесся в бескрайности миров.

– Что-то качнулось… – прошептал Рон'Альд. – На мгновенье.

– Ты чувствуешь все! – вдруг рассмеялась Ки'Айли. – Знаешь старые легенды про Истинных Хранителей? Они чувствовали все, каждый аккорд Вселенной, каждую струну… И я думаю, – девушка обернулась и подмигнула ему, – ты один из них!

К Ки'Айли окончательно вернулась обычная игривость.

– Пойдем, что ли?! Вселенная подождет! Это все произойдет не сегодня. Пока что перед нами этот мир и пушистые цветочки, которые я еще не потрогала! Подарок от моего самого лучшего на свете Древнего! И ничто не помешает мне им насладиться!.. Знаешь, вот все эти расы, не Древние… У них такой короткий срок жизни. Коралийцы за три сотни лет успевают прожить целую жизнь. А все эти быстротечные расы, что живут по 60–90 коралийских лет… И ведь они успевают! И они живут, дышат полной грудью – хоть и умрут в возрасте, в котором мы даже не ощутим в себе никаких изменений. И они не боятся. Так же надо и нам – раз уж наша жизнь теперь ограничена всякими предсказаниями!

Девушка вскочила на ноги и потянула за собой любимого.

– И что именно ты здесь натворил..? – Ки'Айли снова была полна веселого задора.

Рон'Альд расхохотался:

– Магическую революцию – и заодно освоил сельское хозяйство!

[1] Антеоли – любимая. Антео – любимый. (коральск.)

* * *

Карине казалось, что после лабиринта, где она встретилась со своими страхами, касавшимися в том числе Тарро, она могла бы заподозрить его в неблаговидных поступках. Но ничего подобного не произошло. В тот день, когда она побывала в лабиринте, а Рональд ответил на их с Духом вопросы о мироустройстве и Хранителях, она успокоилась. Видимо, столкнувшись лицом к лицу с сомнениями и страхами, а потом получив логичные объяснения, она очистилась, стала целостнее внутри. А Рональд теперь казался понятнее и ближе. Словно от встречи с собой в лабиринте и его слов, что-то внутри нее разжалось и раскрылось.

Да и уверенности в себе прибавилось. В первый день следующей – одиннадцатидневной тайванской недели она шла на работу уверенная и бодрая. Она больше не боялась показаться некомпетентной, не стеснялась, что руководит людьми и даже не испытывала смущения, что на прошлой неделе сотрудники видели ее в неадекватном состоянии. То же самое касалось и отчета вечером. К Рональду она тоже шла уверенная в себе, спокойная и довольная работой, где все получалось. И с радостным предвкушением встречи.

Кеарры не было, а Рональд стоял в середине светящейся голограммы. Это был участок тайванской звездной системы. Время от времени в ней проносились серые вытянутые космические корабли, напоминающие тот, что увез землян из Союза. Другие корабли стояли на изготовке справа и слева комнаты. Карина сообразила, что сине-серебристые и красно-золотые всполохи вокруг кораблей и астероидов означали стрельбу. Тарро время от времени что-то громко говорил, обращаясь к изображению головы Кеурро, периодически всплывавшей у него перед глазами, и касался рукой голограммы – вероятно, она была интерактивной.

– Приветствую, – произнесла она. – А что ты делаешь, у тебя какие-то учения? Или это настоящая война?

– Учения, – улыбнулся Рональд. – У Теарро-Кран, планеты, где, как ты, возможно, помнишь, базируется наш военный флот, проходят учения. Кеурро руководит ими на месте. А я координирую отсюда. Насколько мне помнится, ты задолжала отчет за четыре дня. Слушаю.

Карина рассказала о достижениях Службы за отчетные дни и закончила тем, что сейчас они завершают стратегию установки «Голоса жизни» на орбите.

– Хорошо, – похвалил Тарро, в очередной раз проводя рукой по голограмме, после чего три серых корабля отделились от собратьев в левом углу комнаты и стремительно направились к центру, как раз туда, где стоял Тарро. На секунду Карина зажмурилась – картинка была очень реалистичной, и ей показалось, что корабли врежутся в фигуру в черном универсале. – Левый фланг, – сказал он появившемуся перед ним лицу Кеурро.

– Доброго вечера, Карина, – на секунду обернулся к ней.

– Доброго вечера, – растерянно ответила Карина. Все вернулось. Растерянность, непонимание… Он просто отвязывается от нее, потому что занят. Она пошла к двери, но он неожиданно остановил ее.

– Что еще ты хотела, Карина? – Рональд нажал кнопку на столе, и голограмма схлопнулась. Выглядело это так, словно целый мир лопнул, как пузырь, и в комнате восстановилась пустота. Он сел за стол и несколько раз провел по нему пальцем. Карина поняла, что теперь он управляет этим же, но ставшим двухмерным, изображением на небольшом плоском экране.

– В идеале я бы хотела потренироваться с мечом. Но ты занят, поэтому это пожелание лишено смысла, – честно сказала Карина.

– Да, совершенно верно, – улыбнулся Рональд, – я занят.

И вдруг усмехнулся со знакомым бесовским блеском в глазах:

– Кроме того, у тебя до сих пор кружится голова. Через два часа я закончу с учениями, однако сегодня тренироваться не будем. Завтра вечером можешь рассчитывать на тренировку, если у тебя пройдет головокружение. А в последний день недели – он называется «день сумеречного солнца», если ты еще не знала, приглашаю тебя на оперу в центральный театр этого континента.

Карина опешила. То он словно избавляется от нее, то вдруг зовет в театр. А может быть, на свидание? Впрочем, изменения, произошедшие с ней за выходные, давали о себе знать.

– Спасибо, – спокойно ответила она. – А что за опера? Как на Земле?

– Примерно, – усмехнулся Рональд. – Заодно можно лучше изучить разницу между вашим и таи-ваннским менталитетом.

– Хорошо. Спасибо. – Карина улыбнулась, стараясь оставаться нейтрально-спокойной и скрыть радость.

– Что-нибудь еще? – поинтересовался Рональд, снова переводя взгляд на экран.

– И еще… – Карина выдохнула. Она с самого начала собиралась это сделать, но ее сбили с толку голографические учения. – Я хочу извиниться. Я уже извинилась перед сотрудниками. Теперь хочу перед тобой.

– За что? – удивленно, почти игриво поднял брови Тарро, провел пальцем по экрану и опять посмотрел на нее. Теперь прямо из космоса на Карину посыпались искорки доброжелательного и непринужденного веселья.

– За непрофессиональное поведение, – максимально серьезно ответила она, стараясь не рассмеяться. – Я ходила на работу, несмотря на то, что у меня была бессонница. Функции мозга снижены в этом состоянии, и я могла принять неверные решения…

– В чем именно ты, по-твоему, виновата? – спокойно и с интересом спросил Тарро.

– Как в чем?! – удивилась Карина. – В том, что ездила на работу в неадекватном состоянии…

– А почему ты ездила на работу в этом состоянии?

– Да потому что я считала, что так надо! – почти закричала Карина. Ей захотелось плакать, как ребенку, вынужденному отвечать на непонятные вопросы. – Потому что я думала, что я должна!

– То есть ты действовала согласно своим представлениям о том, что ты должна делать? – спокойно и доброжелательно поинтересовался Тарро. – А согласно этим представлениям, ты должна жертвовать своим здоровьем ради важного дела и высокой цели? То есть ты действовала согласно своим благородным, пусть и не самым разумным, убеждениям?

– Я думала, что так правильно…

– Тогда в чем твоя вина? – поинтересовался Тарро.

– Не знаю, – наконец призналась Карина. – Может быть, в том, что я не вколола себе снотворное после первой же бессонной ночи, это не пришло мне в голову.

– Да, как ты верно заметила, при бессоннице снижаются функции мозга. Я думаю, уже после первой бессонной ночи ты очень плохо контролировала свое состояние, растерялась и не знала, что делать. Честно говоря, не вижу, в чем именно заключается твоя вина. Может быть, ты виновата и в том, что снотворное не подействовало?

– Не знаю… – снова растерялась Карина. Он что, до истерики ее хочет довести? – Наверное, нет…

– А ты изучила инструкцию? – спросил он с явным интересом.

– Да. И я, и Игорь, перед тем как сделать мне укол…

– В любом случае, и тут нет твоей вины. Я понимаю, что ты не хочешь отпустить и малую толику своей ответственности за ситуацию и ищешь повод считать себя виноватой, только бы не потерять контроль. Но в данном случае, Карина, ответственные действительно есть, и это не ты. Я провел экспертизу твоего снотворного. Оно не совместимо ни с каким видом манио, а в инструкции это не указано. Так что в одной фармацевтической компании полетит пара голов.

– Каких голов? – удивилась девушка. От растерянности ей снова хотелось плакать. Причем она и сама не могла понять, от чего. Может быть, от облегчения, что она ни в чем не виновата? По крайней мере, самый главный человек во Вселенной так считает, а к его мнению стоит прислушиваться. А может, от того, что она запуталась и растерялась от его вопросов. – О чем ты?

– Это снотворное не совместимо с бодрящим манио. В инструкции об этом сказано не было.

– Ничего себе!! – у Карины вдруг отлегло. Снотворное и не могло подействовать на нее при таком количестве выпитого за день манио.

– Но я не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал, чтоб полетели головы, как ты говоришь… – с облегчением сказала она.

– Ответственные «пострадают», как ты выразилась, не из-за тебя, а из-за себя. И ровно насколько это необходимо. Ситуация с тобой просто выявила ошибку, – улыбнулся Рональд.

– Но если я ни в чем не виновата, то почему тогда ты сказал, что можешь уволить меня за непрофессиональное поведение?! – возмутилась Карина.

– Потому что человек может проявить непрофессиональное поведение не только по своей вине. Он может не совершить никакой этической ошибки, однако его поведение будет непрофессиональным. В твоем случае можно было бы говорить об отсутствии правильных представлений о том, как необходимо себя вести в подобных ситуациях. А также о личных особенностях твоей нервной системы, из-за которых ты была «вынуждена» вести себя непрофессионально, нервничая и не высыпаясь. В твоем случае самое главное – регулярно есть и спать, как бы тривиально это ни звучало. И не винить себя в том, за что ты не отвечаешь.

– Буду стараться! – неожиданно для себя рассмеялась Карина. Ее, наконец, отпустило окончательно. Это «не винить себя», пусть покровительственное, пусть похожее на поучение отца или совет психолога – оно словно разжало внутри нее давно и прочно скрученный комок. Словно ей разрешили что-то давно желаемое. Что-то, что она не позволяла себе. Считала невозможным и поэтому даже убедила себя, что не хочет этого.