Текст книги ""Фантастика 2025-198". Компиляция. Книги1-18 (СИ)"

Автор книги: Игорь Семенов

Глава 58

– Увы, но это правда, сын, – сказал Вайрин. – Если ты хорошо исследуешь свою память, то поймешь, что половину жизни ты помнишь как в тумане. Ваш разум достраивал недостающее. А иногда вам даже казалось, что вы общаетесь друг с другом. Только никогда уже между вам не было дружбы. Ты не понимал ничего. Рокард же… видимо, он немного догадывался о том, что произошло, хоть и был ребенком. И его душе казалось несправедливым все. Он постоянно выспрашивал об успехах брата и говорил, что тот зазнался и он не хочет больше играть с ним. Постепенно он начал ненавидеть тебя… А ты случайно – или сам задавая вопросы

– узнавал от слуг, что говорит о тебе брат, и твоя симпатия к нему тоже исчезла. Вы начали конкурировать во всем, хоть даже не могли встретиться. Рокард – более агрессивно, ты – отстаивая свое «я». Но не знали, что на самом деле вы конкурируете лишь за одно – за твое тело. Вы подрастали, и ваша ненависть росла… Каждый пытался вытеснить другого из сердца родителей. И каждый просил сделать его наследником.

– Немыслимо… – прошептал Ролар, крепче обнимая меня. – Да… Часть жизни я помню как в тумане. Словно я помню, что я «должен был» делать в это время, что я, скорее всего, делал, а не как все было на самом деле. Получается, это было время, когда… – Ролар удивленно оглядел свою грудь, живот, коснулся их, – в моем теле просыпался Рокард?

– Да, так, сын. Больше всего мы боялись, что однажды вы проснетесь в тебе одновременно и сойдете с ума… Вообще все это было пыткой для нас. С одной стороны, мы вновь могли общаться с обоими сыновьями. А с другой – ваша взаимная ненависть, ваша конкуренция, невозможность нормальной жизни для вас отравляли все. Произошедшее мы держали в тайне. Ведь дракона, содержащего в себе два могучих духа, Совет признал бы неспособным править государством, и наш род лишился бы права наследования. Иногда мне думалось пойти на такую жертву… Когда вы стали подростками, сильные образованные драконы, вы и вовсе не хотели слышать друг о друге. Рокард считал тебя «лишним», говорил, что брат болтается у него под ногами. Ты же знал об этом и ненавидел его в ответ. И тоже просил оставить государство тебе, как более уравновешенному и достойному. В итоге… Нам оставалось либо раскрыть всем тайну, либо… Мы не могли дать вам каждому свое тело. Но мы решили дать каждому из вас то, что вы хотите, – возможность править. Надеялись, что, получив хотя бы это, вы станете спокойнее, займетесь делом. И мы разделили государство. Совет согласился с решением, зная о ненависти между братьями. Но лишь немногие посвященные в Совете знали об истинном положении вещей. Когда государство было разделено… у вас вошло в привычку улетать далеко и спать в драконьей ипостаси. А просыпался уже другой дракон, и отправлялся в свою сторону от границы. А жители стран быстро привыкли, что у правителей странные привычки: вы удаляетесь по делам каждые 3–4 дня и столько же дней отсутствуете.

– Отец, я не понимаю… Но ведь совсем недавно мы все видели Рокарда, – в лице Ролара все еще бродило сомнение. – Он был отдельным драконом!

– Несомненно. Потому что недавно произошло то, чего мы больше всего боялись. И в результате цепочки событий мы пришли к тому, что происходит сейчас. Рокард с его ментальной силой и упрямством иногда подозревал что-то… Подсознательно он, как и ты, не мог принять произошедшего, но иногда у него проскальзывали подозрения. И однажды – совсем недавно – он проснулся одновременно с тобой.

Ты, Ролар, был на границе, тебя неумолимо тянуло в сон. Но что-то в этот раз пошло не так. Рокард появился в тебе прежде, чем ты полностью уснул. И случилась трагедия, которая привела нас к сегодняшнему дню. Все это время ваши души делали все, чтобы не узнать правду. Так и теперь… Для вашего сознания было невыносимо осознать, что вы находитесь вдвоем в одном теле. Видимо, обладать своим телом – это неизменное сокровенное право любой воплощенной души. И даже на время отдавать свое тело неприемлемо, невыносимо для нее. Позволить, чтобы телом управлял другой, говорил твоим ртом, смотрел твоими глазами – этого не мог вынести ни один из вас. Сознание достроило то, что ты помнишь, сын, – брата напротив, пышущего ненавистью, готового убить… Рокард так же видел тебя «снаружи». Ваши едкие слова, ваша ненависть – все это изливалось из вас. Но на самом деле, со стороны, любому показалось бы, что ты говоришь сам с собой… И вы вступили в сражение.

Ролар накрыл лицо рукой. Пошатнулся. Я подставила ему плечо, погладила по груди, не смущаясь присутствующих. «Держись, любовь моя…» – прошептала я.

– То есть я дрался сам с собой…? – растерянно спросил Ролар. Таким – похожим на испуганного мальчика, которому досталось слишком много для ребенка, – я его еще не видела. Но, чувствуя мою поддержку, дракон взял себя в руки. – Каждый из нас видел соперника, разил его молниями, преследовал, переходил в атаку… На самом же деле одно и то же тело извергало огонь, один и тот же дракон кидал молнии и бил хвостом самого себя?

– Да, так, сын… – грустно сказал Вайрин.

А я вспомнила битву, которую Ролар показал мне мысленно. В ней был реальный противник – дракон, черный и большой, как две капли воды, похожий на моего дракона. Тогда мне подумалось, что, возможно, это иллюзия. Одно мгновение, но я сомневалась, что Ролар показывает мне правду, ведь тогда мы еще не знали друг друга так глубоко. Иллюзия это и была. Только иллюзия не для меня, а для самого Ролара. Иллюзия, обман, которые его разум достраивал, чтобы не увидеть невыносимую правду.

– Мы с твоей матерью узнали о случившемся слишком поздно. Не успели вмешаться – «вы» улетели уже далеко вглубь человеческих земель… – Вайрин сглотнул и продолжил. – Я думаю, Рокард, а может быть, и ты тоже… подспудно ощущал истину. И хотел положить конец этому странному, невозможному существованию. И в отчаянии он вырвал «твое сердце». Тогда в нем пылала ненависть. Как и в тебе. Просто вы не знали, что сражаетесь не за власть, а за то, что делили на двоих – за тело.

– Выходит, Рокард вырвал не мое сердце… он вырвал и свое сердце тоже… – прошептал Ролар. – Теперь… я, кажется, могу его понять. Из-за меня он «погиб»… из-за меня он родился ущербным…

– Повторяю – в этом нет ни твоей, ни его вины! – твердо сказала Кремия. – Рокард прежде винил тебя – подсознательно, но винил. А сегодня он винил себя. Не иди по этой дороге, сын, прошу тебя!

– Королева права, – тихо, но твердо сказала я и сжала его руку. Мне казалось, что еще немного, и Ролар не выдержит. Вырвется от нас всех и совершит что-то ужасное, подобное тому, что совершил Рокард. Удержать его – моя задача. Только моя… Ведь уже понятно, что отец и мать не смогли справиться со всей этой фантастической, невероятной ситуацией.

От моих касаний тело дракона расслабилось. Он благодарно улыбнулся мне и Кремии.

– Что было потом? – спросила я, нарушая воцарившуюся тишину, в которой все взгляды были устремлены на Ролара.

– А потом произошло два чуда… – Вайрин улыбнулся. – И если бы Рокард не вспомнил истину, то все могло бы закончится хорошо. Тело, оставшееся без сердца, обратилось человеком и упало на землю в далекой стране людей. И тебе повезло, Ролар, – рядом с тобой оказалась Аленор. Неведомой нам силой – силой истинной пары, а может быть, силой Повелительницы, или и тем, и другим – она вырастила в тебе новое сердце. Ты стал отдельным драконом, таким, как в детстве. Но сосредоточие жизни дракона – его сердце. Может быть… это сердце «отдало» брату давний долг. А может быть… это просто чудо, одна из ее проделок, прямое вмешательство, столь редкое для нее. Может быть, она тоже хотела все исправить… В твоем теле Аленор создала новое сердце. А вокруг твоего прежнего сердца неведомой силой появилось второе тело. И оно досталось Рокарду. Поэтому вы с герцогом и не смогли найти его. Вот это сердце, что Рокард вырвал из своей груди – то же самое, что ты носил в себе до встречи с Аленор. То же самое, что вы с братом делили на двоих. То же, что брат прежде вырвал у тебя…

– Но тогда же понятно, что делать! – воскликнула я. – Мы должны снова как-то создать тело вокруг этого сердца!

Я отпустила руку Ролара и подошла туда, где огромное драконье сердце пылало алым, хоть изредка с него падали капли синей крови. От него исходил жар, и я знала, что, если подойду ближе, он станет нестерпимым.

– Попробуй, Аленор, – улыбнулся Вайрин. – Но, боюсь, это невозможно. В прошлом бывало, что Повелительница возвращала сердце дракону, потерявшему его. Но «вырастить» тело вокруг сердца… Такое чудо произошло лишь однажды и не по воле Повелительницы.

Я упрямо смотрела на сердце, приблизилась к нему еще – так что жар начал опалять меня.

– Раз я Повелительница, то слушай меня, Рокард! – закричала я вдруг. В отчаянии, так же, как когда-то отчаянно пыталась спасти Ролара. Слова рождались в душе, и я кричала – со слезами, но вкладывая в голос всю власть, что дала мне моя кровь. – Вернись! Возродись с этим сердцем! Пусть твой дух вернет тебе тело

– ведь сердце уже есть!

Сердце вспыхнуло сильнее. Настоящее алое пламя разошлось вокруг него, и я отшатнулась. «Сейчас случится чудо!» – подумалось мне. Крепкая рука Ролара обняла меня, он потянул меня назад, чтобы оттащить подальше от огня. Но я уперлась ногами в землю, и ему пришлось обхватить меня за талию и упирающуюся отнести туда, где стояли его родители.

– Слышишь меня, Рокард! Вернись – герцог отдает тебе сердце обратно! – кричала я. Наверное, выглядела я в этот момент не Повелительницей, а ведьмой с растрепанными волосами, у которой не получается колдовство, и она отчаянно машет руками и выкрикивает бесполезные заклинания.

Алое пламя вокруг сердца пошло на спад.

«Это невозможно, Аленор, – вдруг раздался у меня в голове знакомый глубокий голос. Очень похожий на голос Ролара, но все же другой. Более насмешливый, более жесткий… – Я хотел поставить точку в этой истории. Хотел отдать долг брату – ведь он пустил меня в свое тело, он отдал мне половину своей жизни, половину своего сердца, хоть вряд ли в детстве понимал, на что идет. Я хотел отдать долг и герцогу, ведь у меня давно не было своего сердца. Даже последние дни я носил в себе сердце, вырванное у брата. Я хотел… может быть, искупить как– то все. Изменить навсегда. А всего лишь вернул все на круги своя…» – он горько усмехнулся, а я огляделась по сторонам, ища Рокарда на поляне. Но его не было. Только его голос в голове.

– Мы тоже слышим, Аленор, – тихо сказал Вайрин. – Где ты, Рокард?! Сын!

«Рядом с братом, как всегда, – прошелестело в голове. – Только теперь я сделаю все возможное, чтобы уйти и не тревожить вас больше. Я больше не отниму половину его жизни».

– Рокард, возьми ее всю! Ты из нас более достойный! – Ролар отпустил меня, и его громкий голос – это было сказано вслух – разнесся над полем.

– Так не пойдет, – я услышала еще один знакомый голос – герцога Виньялли.

– Герцог прав, так не пойдет. В конечном счете у вас бее женщины – вы, драконы, об этом подумали?

Это было сказано негромко. Но таким звонким девичьим голосом, что каждое слово колокольчиком отозвалось в груди. Все вокруг начали изумленно оглядываться. Кто-то смотрел на меня, кто-то на Мирейю: наверное, казалось, что этот голос может принадлежать только одной из нас.

Но это не был голос Мири.

Сердце снова вспыхнуло, но не алым, а ровным теплым светом. Он залил все поле, как луна, выходя из-за туч, заливает луг. Возле сердца, положив на него руку, стояла тоненькая девушка лет пятнадцати-шестнадцати. Белокурая, с распущенными волосами, вздернутым задорным носом. В длинном белом платье без пояса, похожем на ночную рубашку. Босая.

Изумленное молчание повисло над полем. А потом… Стоять осталась лишь я одна. Все драконы, включая Вайрина с Кремией, и даже Мирейя, даже герцог опустились на одно колено. «Аленор, это она[1]», – мысленно сказал мне Ролар и потянул меня за руку, призывая тоже склониться перед этой загадочной сущностью. Но я осталась стоять. «Если она, то ей наплевать на ваши знаки почтения», – ответила я. А честно говоря… я ведь сердилась на нее. На нее – давшую братьям такую сложную, странную судьбу.

– Здорово я придумала сейчас появиться!? – задорно сказала девчушка и захлопала в ладоши. – Вы все собрались, все знаете! Разве не время появиться и мне! – мне показалось, что обращается она ко мне, потому что голубые глаза – она была далеко, но даже отсюда я видела, что глаза у нее голубые – весело смотрели прямо на меня. Рассмеялась и продолжила: – Да встаньте вы, пожалуйста! Повелительница права – мне наплевать на ваши знаки почтения!

[1] «Девочка-судьба», то есть аватар судьбы, появляется также в книге «Не единственная». Она исцеляет Эдора после битвы с Краахом, а в альтернативной концовке появляется и второй раз. Видимо, она покровительствует драконам в разных мирах.

Глава 59

Драконы один за другим поднимались на ноги. Вайрин и Кремия подошли к нам с Роларом, а она приблизилась ко мне, встала шагах в пяти.

– Мне нравится твоя стойкость перед лицом судьбы, Аленор, – произнесла девчушка другим голосом – совсем взрослым, не сочетавшимся с юной внешностью. А мне подумалось, что наверняка эта сущность может принимать любой облик. Просто ей нравится ходить босой, смеяться молодыми пухлыми губами, кидать искорки из ясных голубых глаз да разбрасывать веснушки по своим почти детским щекам.

– Кто ты? – спросила я. Как ни странно, трепета перед ней я не испытывала. И все еще немного сердилась, что эта, вероятно, почти всемогущая девочка, появилась так поздно.

– Я ничего не делаю слишком поздно! – рассмеялась она в ответ на мои мысли.

– Кто я? Я – воплощение той силы, что служит только Всевышнему. Вы, люди, называете эту силу судьбой. Неплохо, да? – она кокетливо отвела прядь волос от лица. – А вообще меня как только не называли… – вздохнула она. – Я уж и запуталась… Фатум, рок… Нет, эти слова мне не нравятся.

– Так ты не личность? – спросила я и тут же поняла, что сказала глупость.

– Ну что ты, Аленор! – вновь рассмеялась девочка. – Сила, конечно, не личность. А я личность, как любой из вас. Я же воплощение, аватар… Ой, да ты не знаешь такого слова!

– Ты поможешь нам, вездесущая? – вежливо спросил Вайрин.

– Я расставлю все по местам, – серьезно ответила она снова взрослым голосом.

– А поможете вы себе сами. Если захотите! Вернее, если захотят те из вас, у кого есть на это ресурсы… Аленор, – девчушка сделала шаг ко мне и снова заговорила звенящим детским голоском. – Знаешь, почему ничего не вышло? – она указала на огромное полыхающее алым пламенем сердце. – Потому что создать новую плоть не по плечу даже Повелительнице, как ты. Ты ведь и сердце своему дракону вырастила не потому, что Повелительница. Конечно, твоя сила велика, – она лукаво улыбнулась. – И может стать еще больше. Но тогда… прежде тебе было не по плечу вырастить целое сердце. Ты спасла Ролара лишь по одной причине – потому что вы истинная пара.

Ролар взял меня за руку, и я ощутила волну радости. Она родилась в его сердце, заструилась по руке и передалась мне. Да и во мне загорелся светлый, счастливый огонек. Все же истинная пара… Все же.

– Благодарю, всезнающая, – Ролар чуть склонил голову перед девочкой-судьбой и чуть крепче сжал мою ладонь.

– Причины сомневаться были… да… – словно рассуждая, продолжила она. – Знаете, что такое истинная пара? – она вопросительно обвела глазами собравшихся, задержалась на Вайрине и Кремии. Те отрицательно покачали головами. – Не знаете? Ну так это очень просто… Истинной парой вы называете тех, кто несколько воплощений любил друг друга, был вместе в счастливом союзе, исполненном взаимопонимания, дополнения и взаимопроникновения… Тех, кто «научился» быть вместе за несколько жизней. Они суждены друг другу свыше и в новой жизни, потому что их любовь прошла испытание временем, они хотят и умеют быть друг с другом. Это очень приятно, комфортно… Никто не может сказать им, что они истинная пара. Ведь ощущения и воспоминания о прошлом хранятся лишь в их душах… Но, кстати! – Никто не обязан быть со свой истинной парой. Иногда они не встречаются в жизни. Иногда проходят мимо друг друга. Редко, потому что душа чувствует старого знакомого, тянется к нему. Но такое бывает. К тому же, Аленор, Повелительницы не были чьей-то истинной парой… Обычно не были. Они становились достоянием драконов и выбирали лучшего – на время. Поэтому твоя сущность Повелительницы мешала тебе в полной мере быть истинной парой Ролара. Особенно, когда ты была рядом с герцогом или Рокардом, которые чувствовали и видели в тебе Повелительницу. Так что, если бы вы с Роларом не встретились раньше, у вас с Рокардом были бы все шансы.

«Я всегда это знал!» – раздался в голове насмешливый знакомый голос. Ага, подумала я, значит, и сейчас бестелесный дракон нас слышит.

– Так или иначе, мы встретились раньше, – твердо сказал Ролар и сжал мою кисть еще сильнее. Словно боялся, что девочка щелкнет пальцами, налетит ураган и меня унесет от него.

– Конечно. Так должно было случиться, – улыбнулась девочка, в глазах сверкнуло лукавство, и она продолжила: – Так вот, Аленор. Сейчас ты сильнее, ты стала настоящей Повелительницей. Но и тебе не под силу создать новое тело, даже если есть сердце дракона. И мне это не под силу. Не в моей власти создавать новые тела. Все, что я делаю, я совершаю по воле Всевышнего… Поэтому же, – она обернулась к родителям, – я и не могла дать новое рождение Рокарду, раз в ближайшие столетия вам не суждено иметь новых детей. Вы молили об этом… Но я могла лишь удержать Рокарда рядом с братом, до тех пор пока не появится возможность исправить все… Новое тело Рокарду создало само великодушное сердце его брата… Возможно, неся энергию твоей, Ролар, души, оно отдало брату «долг»… И второй раз в нем нет на это силы.

– Как?! Как нам исправить все?! – горячо спросил Ролар. – Я готов заплатить цену за возвращение брата! Что попросишь!

– Снова готов принять его в своем теле? – сверкнула глазами девочка.

– Готов уступить ему место, я уже говорил… – произнес Ролар. – Он пожертвовал собой ради моей чести…

Теперь уже я гневно сжала его руку. Герцог прав: так не пойдет! Нам нужны оба брата. И я ни за что не позволю Ролару отдать свою жизнь.

– Не-е-т, Ролар, – улыбнулась девочка. – Так и верно не пойдет. Вы с Рокардом подумали про своих женщин? Ведь не зря и Рокард встретил ту, что… подходит ему. Зря я что ли это организовала? Не думаю, что Аленор и Мирейю устроит лишь один дракон или ваша двойственность в одном теле. Исправлять – так полностью!

– Как нам это сделать? – спросила я, не отпуская взглядом веселое и хитрое лицо белокурой девушки. – Уверена, ты знаешь способ!

– Знаю, – она игриво искоса посмотрела на меня. – Но еще лучше его знает герцог, – она посмотрела на Виньялли. – Ведь это ты, герцог, готовился использовать сердце, с тех пор как вычитал в книгах о его силе. К тому же именно ты у нас специалист по магии крови… Ты хотел провести ритуал с сердцем дракона, кровью женщины и мужчины, с их жертвой… Проведи его – ты знаешь как. Только не ради того, чтоб повернуть время вспять… этого я не допущу. Если, конечно, ты не передумал и хочешь вернуть сердце этим несчастным, – она подмигнула ему и кивнула на нас с Роларом и родителей.

Мы удивленно посмотрели на герцога, а он несколько мгновений задумчиво молчал. По щекам ходили желваки.

…А потом он расхохотался, запрокинув голову…

– Так просто!? – хохотал герцог. – Жертва над сердцем – и наш мальчик получит новую жизнь?! Что ж… я…

Мы все замерли, ожидая, чем закончит Виньялли, ведь его смех не был радостным. В нем слышалась боль. Так смеется обреченный, потерявший надежду. Смеется в лицо своей судьбе.

В этот момент мне хотелось как-то согреть, утешить этого сильного, жесткого, неоднозначного человека. Он натворил много нехороших дел. Но теперь в его смехе слышалось такое, что, казалось, эта боль, это истеричное отчаяние искупают почти все. Говорят же, что страдания могут покрыть многие грехи. Страдания… или жертва, их приносящая?

Смех Виньялли затих так же резко, как начался.

– Я помогу вам, – сказал он спокойно. – Я подтверждаю – сердце ваше. Мы можем вернуть Рокарда с его помощью, если не один я принесу жертву крови…

Девочка внимательно посмотрела в его лицо и спросила своим взрослым голосом

– резко и быстро:

– Почему ты идешь на это? Всю жизнь ты хотел вернуть ее…

– Я и сейчас хотел бы этого, – ответил герцог горько. – Я и сейчас готов на все, чтобы снова увидеть ее – в любом теле, любую… Старую, молодую, глупую или умную… Такую, как была, или изменившуюся. Даже образ нашей Аленор не затмил моих чувств до конца, когда я был ослеплен Повелительницей. Но… Я прожил большую часть жизни в разлуке с ней. И я… знаю, какой ад ждет этих женщин, если они потеряют одного или обоих своих драконов. Нет… я не пойду на это. Это пытка и для самих драконов… Я знаю толк в пытках, – он жестко усмехнулся. – И подвергать подобному, пожалуй, не буду даже я. Да и нужно же попробовать в жизни что-то другое… – закончил он странной фразой. – Я жертвую сердцем дракона ради этих девочек…

– Но ведь тогда твоя пытка продлится? – склонив голову на бок, спросила она.

– Станет еще хуже, ведь больше ты никогда не получишь сердце дракона.

– Я привык к пытке, – коротко бросил герцог, а по его лицу пробежала судорога.

Боль герцога – острая, резкая, словно прямо сейчас его сердце резали бритвой – ударила мне в душу. Слезы запросились на глаза. Я мягко высвободила руку из ладони Ролара. Быстро подошла и поцеловала герцога в щеку.

– Спасибо, – тихо сказала я. – Спасибо, Саворин. Что нам делать?

Герцог быстро, мимолетно обнял меня за талию, склонился и тоже поцеловал меня в щеку.

– Для тебя, девочка… – прошептал он мне. А я улыбнулась, ощущая волну ревности Ролара, пронесшуюся над полем. Какие же собственники эти драконы! – Может, я дракон? – так же тихо усмехнулся герцог. – Если мне так важны желания Повелительницы…

Он тут же отпустил меня и стал деловым, собранным, как в начале нашего знакомства.

– Итак, – сказал герцог. – У нас одно тело и два дракона в нем. Чтобы разделить их… чтобы создать новое тело из этого сердца, нам нужна жертва крови двух мужчин и двух женщин, у нас ведь два дракона, одной парой здесь не обойтись, – усмехнулся он. – Немного, пара капель от каждого. Вместе с кровью вы должны отдать что-то важное, принести жертву… – герцог на мгновение осекся, видимо, сомневаясь, как лучше объяснить.

– Что-то, что очень дорого для вас сейчас, или то, что вы могли бы иметь в будущем, но добровольно отказываетесь от этого. Что-то желаемое до самой глубины души, – пояснила девочка-судьба.

– Мы готовы, – сказал Вайрин, беря за руку Кремию.

– Нет, – покачала головой девочка. – Вы уже принесли свою жертву, когда жили в аду, потеряв «половину счастья». Это будут…

– Одним из мужчин буду я, – спокойно сказал герцог. – Все равно я приношу жертву, да и сердце формально принадлежит мне. Вторым мужчиной должен быть принц Ролар – ведь о его теле тоже идет речь. А женщины…

– Да ясно, что это должны быть мы с Мири! – сказала я. – Женщины этих двух драконов…

А Мирейя подошла и встала рядом со мной.

– А что скажет сам Рокард? – вдруг сказала девочка. – Рокард, а? Ты будешь хорошо себя вести, если они пожертвуют своими мелочами ради тебя? – спросила она, демонстративно подняв глаза вверх, словно в ночном небе должен был проявиться образ Рокарда. Но, конечно, он не появился. Вместо этого в сознании прошелестело: «Мне кажется, я уже хорошо себя веду… Но я бы…»

Девочка поморщилась и махнула рукой – голос Рокарда у нас в головах стих.

– Дальше он хотел сказать, что не хочет, чтобы Мирейя пролила свою кровь и отдала то… что может отдать. Но, думаю, у нас нет времени на пререкания с упрямым драконом?! – рассмеялась она.

– Не вздумай отдать невозвратное! – прошептала я Мирейе, крепче сжимая ее ладонь. В сердце поселилась тревога. Ведь, в отличие от меня, Рокард наверняка прочитал у нее в мыслях, чем именно она собралась пожертвовать. Лишь бы не своей жизнью! А что еще «очень важное» может быть у этой девушки, прожившей юность в мечтах о недоступном правителе? – Слышишь меня?! Не вздумай!

– У меня есть только одно… – тихо сказала Мирейя, опуская глаза.

Я не успела ответить.

– Что ж… тогда подойдите, – сказала девочка-судьба. – Будет не горячо – она махнула рукой в сторону сердца. Это чудо я могу себе позволить…