Текст книги ""Фантастика 2025-161". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Гедеон

Соавторы: Павел Барчук,Мила Бачурова,Елена Шатилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 282 страниц)

Глава 25
Новосибирск

Написанное Борисом письмо – обширное, на нескольких страницах, – пригодилось не сразу. Для начала бойцов отвели в подвал какого-то здания и заперли. Борис предполагал такого рода встречу и настоятельно советовал «обойтись без резких движений».

«Отдайте письмо первому, кого увидите, независимо от теплоты приема. А дальше они разберутся. Покажут мою записку Нине – надеюсь, она еще жива – и Валере. Он в Новосибирске за главного, очень разумный человек. Им вы спокойно все объясните».

По словам Бориса, у соседей жители Омска не были уже много лет – с тех пор, как на территории бывшего мегаполиса произошло столкновение с Дикими. Большинство жителей тогда погибло. После этого посланцы Бориса прорваться к соседям пытались не раз, но возвращались несолоно хлебавши – одержав в схватке уверенную победу, «уроды» осмелели и сквозь свою территорию врагов не пропускали.

Рэд недовольно ворчал, однако под замок отправился без сопротивления.

Подвал, должно быть, не был рассчитан на размещение сразу трех арестантов. Там стоял единственный топчан, узкий и насквозь сырой. К стене напротив был привинчен столик. Под столиком, в растекшейся вдоль стены луже, – ступать на пол приходилось осторожно – приткнулся ночной горшок. Прочей мебелью помещение не располагало.

Бойцы уселись на койку втроем. Кирилл вдруг почувствовал, как же сильно устал. И подумал, как должны были устать друзья, три ночи подряд спасавшие его и еще четыре без продыху качавшие рычаги. Джек через минуту захрапел, привалившись к стене, Рэд сидел в похожей позе и тоже с закрытыми глазами. Спал или нет – непонятно. Стиснутый с двух сторон теплыми плечами, Кирилл задремал.

Проспал, казалось, недолго, но Рэд определил, что прошло не меньше двух часов.

– Вы в этой луже вонючей плавать учитесь, или че? – недовольно поинтересовался у явившихся охранников Джек. – Вся задница мокрая! – И недовольно подергал прилипшие к ягодицам штанины.

Парни насупленно промолчали.

Нина Александровна, о которой Борис предупреждал, что женщина может быть «не вполне здорова», годами недалеко отстала от него самого. К тому же оказалась слепой, с повязкой на глазах.

– Глаукома, – смущенно, будто извиняясь, объяснила она. – Простейшая операция, в прошлой жизни занявшая бы полчаса, сейчас уже представляется чем-то из области фантастики. Но мне прочитали Борино письмо.

– Честно говоря, мы в растерянности, – заметил мужчина, назвавшийся Валерием. – Если бы не знали Бориса как человека от иллюзий далекого, ни за что бы не поверили. Такое расстояние… Как вам это вообще удалось?

– Валера, ты бы лучше пацанов отдыхать отправил, – вмешался третий из находящихся в комнате – крупный бородатый дядька, напомнивший Кириллу богатыря из сказок. – Ты ж глянь, на кого похожи – хоть и крепкие, а краше в гроб кладут! Особенно вот этот. – Богатырь указал головой на Кирилла. – Им бы в баню, да выспаться, да пожрать как следует. А ты сперва в кутузку упрятал, а теперь с разговорами лезешь.

– За пожрать – спасибо, – сдержанно поблагодарил Рэд. – Но это успеется.

В ярком освещении комнаты Кирилл заметил, что друзья после голодовки последних ночей и впрямь здорово осунулись. Однако привычную уверенность – сначала дело, потом «другое» – несгибаемый Сталкер не растерял. Несмотря на мокрые штаны, грязное лицо и общую помятость, держался уверенно.

– А кутузка ваша – фигня, видали и похуже. Вы, главное, скажите – можно в этот институт, или как его, вообще-то попасть? Или мы зря сюда тащились?

И бойцы жадно впились глазами в лица хозяев. Незрячая Нина скорбно поджала губы. Валерий и второй мужчина переглянулись. У Кирилла сжалось сердце.

– Что… неужели нельзя?

– Только если вы умеете дышать под водой, – мрачно ответил Валерий. – Лаборатории были на первом этаже. А он все еще затоплен.

– Дядя, – поднимаясь со стула, холодно проговорил Рэд.

Светлые глаза командира сверкнули знакомой злостью. Кирилл понял, что предстоящая речь хозяевам вряд ли понравится. Но заставить Рэда замолчать получилось бы сейчас разве что прямым попаданием снаряда.

– Ты, по ходу, не понял… Нас было восемь. Из Бункера вышло – восемь! А сюда дошли всего втроем. И двое, Люк и Сашка, уже никогда никуда не дойдут! Поэтому затоплен не затоплен, – какая, к хренам, разница? Главное, что мы здесь. И что институт ваш цел. И чтобы туда попасть, мы не то что под водой дышать – летать научимся! Понял?

Валерий нахмурился.

– Ты говори, да не заговаривайся! Не дорос еще орать.

Рэд угрюмо сел.

…– Командиру своему скажи, чтобы вперед язык-то попридержал, – советовал Кириллу Андрей Юрьевич – тот дядька, что укорял Валерия за недостаточное гостеприимство. – Валерка – ух, завелся! Хорошо хоть выслушал.

– Это Нина Александровна уговорила, – напомнил Кирилл, – и вы. Спасибо вам большое. А Сталкер и сам все понимает, сорвался просто. Шли-шли, ехали-ехали, а тут – на тебе.

– Бывает… Что с ногой-то у тебя?

Кирилл прихрамывал – почему, собственно, Андрей Юрьевич и повел его «в больницу».

– Ожог. Ну и царапина небольшая. Да заживет, не стоило беспокоиться… А вот с медикаментами у нас туго. Поделитесь, сколько не жалко? – Кирилл брякнул это и покраснел.

Успел, оказывается, перенять у адаптов не только навыки правильного потребления самогона и ведения рукопашного боя. Отвратительная привычка «отжимать» необходимые в дороге предметы везде, где начинала маячить подобная возможность, судя по всему, тоже въелась.

Андрей Юрьевич, по счастью, не оскорбился.

– Обязательно, – пообещал он. – Заходи. Галина Федоровна! Лиза! Принимайте больного.

В медицинском кабинете – весьма неплохо оснащенном, оценил ставший за время скитаний удивительно цепким взгляд Кирилла – находилась единственная девушка. Невысокая и изящная, одетая в белоснежный халат, она показалась Кириллу очень привлекательной.

– Андрей Юрьич, я инструменты стерилизую! А Галины Федоровны нету. Нельзя ли попоз…

Ой. – Девушка заметила Кирилла. – Здравствуйте.

– Знакомься, Лизавета. – Андрея Юрьевича строгий тон не смутил. – Это Кирилл. Он к нам издалека пришел и в дороге поранился. Займись им, будь любезна. А с инструментами – уж как-нибудь потом. Извини.

– Угу, – ошарашенно глядя, выдавила Лизавета.

Не понимая, чем так ее удивил, Кирилл скользнул взглядом по одежде – все ли везде застегнуто. Неловко пригладил волосы. Девушка по-прежнему молчала, уставившись на него едва ли не с открытым ртом.

– Может, лучше потом? – осторожно позвал Андрея Юрьевича Кирилл. – По-моему, мы не вовремя…

– Очень даже вовремя. – Андрей Юрьевич взял его за руку и решительно завел в кабинет. – А тому, что глаз с тебя не сводят, не удивляйся. Мы тут чужаков уж сколько лет не видели. С самой Резни… Лизанька! Ау. Парень лечиться пришел, а не фокусы показывать.

Девушка покраснела.

– А вам бы, Андрей Юрьич, все шутки шутить! Ты из Омска, да? – повернулась она к Кириллу. – Ты один, или вас много? Как же вы через Диких прорвались?

– Лиза! – одернул Андрей Юрьевич.

– Ох… Конечно. Садись. – Лиза указала Кириллу на кушетку, застеленную ослепительно белой простыней.

Андрей Юрьевич, подмигнув на прощанье, вышел. А Кирилл поежился. После душа сменил брюки, но даже в этих – по адаптским меркам считавшихся чистыми – плюхаться на белоснежную кушетку показалось кощунством.

– Я лучше стоя. – И быстро, пока Лиза не успела возразить, расшнуровал ботинок. – Там ничего серьезного. Разве что смазать заживляющим чем-нибудь. У нас мази почти все позаканчивались. – Кирилл поставил оголенную ногу на стул.

– Ничего себе! – Лиза склонилась над раной. – Ты как так обгорел? Это же на открытое солнце надо было выбраться? Да еще и с порезом…

Кирилл сути восклицаний не улавливал. Заслушался голосом девушки, оказавшейся вдруг так близко.

Рассматривал нежное лицо и склоненную фигурку. Представил, как здорово было бы обхватить тонкую, перехваченную пояском халата талию… Аж голова закружилась.

– Да сядь ты наконец! – Лиза, выпрямившись, смотрела уже сердито. – Ты меня слушаешь?

– Да, прости. – Кирилл встряхнул головой. Вспомнил Джека, уверявшего, что не существует ситуаций, в которых нельзя говорить девчонке комплименты, и добавил: – Очень ты красивая. Засмотрелся.

Лиза покраснела.

– Смотреть можно и сидя! Сядь, ногу вытяни и любуйся, сколько влезет.

Продолжая ворчать, отвернулась к шкафчику с медикаментами. Но Кирилл заметил, что покраснела. Кажется, прекрасной докторше было приятно.

Если бы не нога, в спальню, где разместили отряд, он помчался бы вприпрыжку.

– Завтра пойдешь все-таки?

После совещания Рэд, с неудовольствием оглядев хромающего Кирилла, заметил, что лучше бы ему завтра остаться в поселке. Кирилл обиделся. И в перенятых у самого командира выражениях объявил, что не для того сюда три месяца добирался, чтобы в шаге от цели в ночлежке откисать.

Разумеется, если бы Рэд приказал не ходить, никуда бы не пошел – дисциплину адаптов успел впитать и душой, и принявшим немало вразумляющих тумаков телом. Но Рэд в ответ на оскорбленную отповедь буркнул: «Ладно, не ори», и отстал.

– Нога-то как?

– Нормально. А Жека где? – Кирилл только сейчас сообразил, что с «совещания» они вернулись вдвоем.

Уловить момент, в который разведчик загадочным образом исчезал, Кириллу не удавалось. Вроде – вот он, Джек, привычно гогочет рядом. А оглянешься – нету.

– Угадай с одного раза, – проворчал Рэд. – Надеюсь, хоть не к сисястой из столовки потопал, а к той, которую слепая привела… Ну, понял.

Кирилл кивнул.

На совещании вместе с Ниной Александровной присутствовала девушка, представленная ею как «воспитанница». Сама Нина Александровна до того, как все случилось, работала в том самом затопленном институте. Не в химической лаборатории, являвшейся конечной целью похода, а в какой-то другой, однако утверждала, что расположение внутренних помещений помнит. Девушка – ее звали Настей – даже показала нарисованный под диктовку план, что и где в институте находится.

Красотой строгая воспитанница Нины Александровны не блистала. Но, несомненно, если бы у Джека хватило пороху ее очаровать, здорово бы пригодилась.

К «проекту» она, как и многие из присутствовавших на совещании, отнеслась скептически. Слова «сложно» и «опасно» звучали во время обсуждения не раз. Искренне ратовали «за» только Нина Александровна, да Андрей Юрьевич – прочим собравшимся, несмотря на поручительство Бориса, затеваемое мероприятие представлялось сомнительным.

– А сам-то чего не ложишься? – Это Рэд заметил, что раздеваться Кирилл не собирается – мнется в дверях.

– Я… пойду прогуляюсь. Воздухом подышу.

Рэд проницательно хмыкнул.

– Ну, дыши-дыши. Не захлебнись только, с непривычки. В шесть…

– … чтоб в спальне был! – подобрался Кирилл. – Буду. Обещаю.

* * *

– Неужели нельзя было закончить пораньше? – сердито выговаривала Валерию Настя. – Ну сколько раз я просила?

Нина Александровна даже с помощью воспитанницы ходила неуверенно. Добраться домой до рассвета они уже не успевали.

– Извини, Настена, – каялся Валерий, – увлеклись. Гостей-то у нас уж сколько лет не бывало…

– А че за кипиш? – вклинился в разговор посторонний голос.

За время совещания Нина Александровна запомнила, кто из прибывших кто. Дерзкий, решительный – Рэд, насмешливо-беспечный – Джек, горяче-юношеский, ломкий – Кирилл. Сейчас без труда определила в говорящем Джека.

– Чего хмуришься, красавица?

Настя не ответила – должно быть, растерялась. А Валерий неловко объяснил, что вот, понимаешь, не уследили за временем. Теперь «барышни» домой не успевают.

– Всего-то? – беспечно удивился Джек. – Тоже мне, печаль! У нас комбезы с собой. Щас завернем – одну в один, другую в другой. Учительшу я на руки возьму, чтоб побыстрее было – и доставлю в лучшем виде. Не сомневайся.

– Да ну, неудобно, – засопротивлялся Валерий. Хотя по интонации Нина догадалась, что идею воспринял с облегчением.

– Неудобно – хреном чай размешивать, – наставительно сообщил Джек, – потом к трусам прилипнешь. Слушай, ну сколько тут идти? С полчаса, небось, не больше?

– Я одна за двадцать минут дохожу, – сказала Настя. – Это с Ниной Александровной долго.

– Ну во, видишь! Всех делов – на двадцать минут, дольше споришь. Держи, лапушка. – Что-то зашуршало. Джек принял решение, не спрашивая больше ничьего согласия. – Одевай свою учительшу. И сама одевайся.

– Какая интересная ткань, – проговорила Настя. – Что это за состав?

– Без понятия. У бункерного спроси.

– И в этом можно даже на прямом солнце находиться?

– Смотря кому, – ухмыльнулся Джек. – Тебе – не стоит. Вон, какая белая, прям снегурочка.

Сильные руки взяли Нину Александровну под локти, бережно подняли и поставили на ноги. Прожужжала застежка молнии.

– Ну как? Удобно?

Нина с интересом потрогала ткань – на ощупь, будто плотный шелк. Но главным в комбинезоне было не это. А то, что он головокружительно пах мужчиной.

Силой и энергией, копотью костра, табаком, оружием, машинным маслом – всем тем, что в последний раз она вдыхала много лет назад. Когда был жив Коля. В то время Нина в шутку называла такие запахи «вестниками анархии», тщательно, подолгу отстирывала одежду мужа.

В схватке с Дикими Коля погиб. Из их с Настей скучного, чистенького жилища даже остатки «анархического» запаха выветрились давным-давно.

– Да, – проронила Нина. – Очень удобно. Спасибо.

– Кушай на здоровье.

Прожужжала вторая молния.

– А как же ты? – спохватилась Настя. – Есть третий костюм?

– Есть, да мне без надобности. Я еще пару часов так гулять могу.

– Правда?

– Честное мутантское. – Джек, судя по звуку, ударил себя в грудь. – Стой, колпак надеть нужно. И перчатки… Держи.

На голову Нины надвинули капюшон. Перед лицом прожужжала застежка молнии.

– К вашим услугам, мадам. – Джек легко подхватил ее. – За шею держись. – Пахло от него так же, как от комбинезона. Нина подумала, что будь она на месте Насти – не разговаривала бы с веселым, дружелюбным гостем так холодно. – Куды бечь, красавица?

– За мной.

Заскрипела открываемая дверь. В лицо подул ветерок. Джек с Ниной на руках быстро зашагал по улице.

– Тебе не тяжело? – Настя, судя по прерывистому дыханию, за спутником еле поспевала.

Джек фыркнул.

– Хочешь, тебя тоже понесу? Чтоб с каблуков не сбивалась?

– Еще чего, – возмутилась Настя.

– А я бы – с радостью. Уж и забыл, когда девчонку на руках носил. Соскучился.

Нине показалось, что Настино смущение слышно даже в звуке шагов.

Глава 26
Академгородок

От ближайшей суши до полузатопленного здания института оказалось не менее ста метров по воде, иначе как на лодке не добраться. Лодок хозяева выделили две: в одной разместились адапты, Кирилл и Настя, а в другую сели Андрей Юрьевич и один из парней, охранявших чужаков вчера. Парня звали Володей. В ту же лодку погрузили приготовленное для подъема реагентов снаряжение.

– Тебе нужны три крайних окна слева, – в миллионный раз инструктировала Рэда Настя.

Бог знает, как удалось Джеку расположить ее к себе – в «ночлежку» красавец заявился только под вечер и друзьям, несмотря на расспросы, ничего не рассказал – но теперь Настя была на их стороне. Вчерашним скептицизмом не пахло.

– На окнах должны быть решетки. Попробуйте их сбить, вдруг удастся. Если нет, то заходить придется через двери.

Дышать под водой предполагалось, зажав во рту шланг от кислородного баллона. Собственный баллон, с которым шел через ядовитое болото, Кирилл за ненадобностью оставил в Нижнем, но в новосибирских закромах нашлись подобные, целых два. Вообще, разного рода приборами поселок был оснащен отлично – Кириллу вручил новый ПНВ лично Валерий и великодушно сказал, что это подарок. А заведовал «закромами» Андрей Юрьевич.

В завхозы богатыря определили минувшей зимой, до того Андрей Юрьевич работал, как он выразился, «копателем» – исследовал разрушенные здания. Ворочал обломки бетонных плит едва ли не в одиночку, с молодости отличался недюжинной силой. Но в последнее время стал сдавать и, по настоянию жены, был переведен «подлюкой» Валеркой на менее тяжелую работу.

На носах лодок закрепили фонари. Рэд обвязался тросом, водрузил на спину наполненный камнями рюкзак. Зажав в зубах шланг, опустился под воду.

Скоро подергал трос – поднимайте.

– Ни хрена не видно, – вынырнув, доложил он. – Наступаешь – ил поднимается, муть сплошная. И глаза дерет – не открыть. – Недовольно отплевываясь, забрался в лодку.

Кирилл протянул Рэду фляжку с чистой водой и принялся искать в рюкзаке очки, в которых шли через шламовое болото.

– Решетки видел?

– Нащупал кое-как… – Рэд тер глаза. – Намертво приварены, не оторвешь. Через дверь придется.

– Давай, теперь я нырну, – предложил Джек. – А ты сиди, очухивайся.

– У тебя же… – Кирилл кивнул на повязку.

Джек небрежно дернул плечом.

– Да фиг с ним, там уж все затянулось. Это я так, для красоты таскаю. – Он подмигнул Насте. – Чтобы девочки жалели.

Настя густо покраснела. А Джек в доказательство размотал бинт.

Кирилл при свете фонарей осмотрел плечо и покачал головой. Рана, конечно, затянулась, но до «все» было еще далеко.

– Лучше не лазь. Черт его знает, что там за ил, занесешь заразу… Вон, Сталкер никак не проморгается.

– Да нормально. – Рэд надел очки. – Ну, чего зависли? Подгребайте поближе.

– Стой, – сообразил Кирилл. – Обуйся! Мало ли, какая еще дрянь на дне. Не стоит босому, вдруг ногу пропорешь.

По лицу Рэда было видно, что мочить единственную обувь ему отчаянно жаль. Но Кирилл был очевидно прав и спорить командир не стал. Вытащил из-под узла с одеждой ботинки.

– Подожди, – подал вдруг голос Володя.

До сих пор он молчал, наблюдая за действиями чужаков с непонятным выражением лица. Сейчас, дотянувшись из соседней лодки, взял ботинок Рэда. Приложил к собственной обутой в кроссовок ступне.

– Вроде тот же размер… Надень лучше мои. – Володя нагнулся к шнуркам. – Я-то дома переобуюсь, а у тебя, небось, одни… А вообще, давай-ка я тоже нырну. Второй баллон есть. Я не ранен, плавать умею. Помогу, если что.

Настя встревоженно ахнула. Попыталась что-то сказать, но Рэд перебил.

– Там нежарко, – испытующе глядя на Володю, предупредил он. – Не замерзнешь?

– И не заочкуешь? – простодушно добавил Джек.

Володя улыбнулся. Улыбка вышла сконфуженной, но выглядела куда лучше того недовольства, с которым, подчинившись распоряжению Валерия, усаживался в лодку.

– Стремно, – согласился он. – Что есть, то есть. Ну, так тем более, вдвоем сподручней! А замерзну – вынырну.

Рэд в итоге надел ботинки Андрея Юрьевича. «Во, и ласты не нужны!» – радостно ухмыляясь, оценил богатырский размер Джек. Глаза водолазы прикрыли очками. Один за другим опустились за борт.

Джек с Кириллом постепенно разматывали с катушек тросы. Разметили их еще вчера, и теперь можно было отследить, на сколько метров водолазы продвинулись по дну. Первая катушка размоталась до шести с половиной метров и замерла. Вторая продолжала разматываться.

– Что там у них? – нахмурился Джек. – Вытаскивать?

– Погоди… – Кирилл пригляделся к водной поверхности – со дна равномерно поднимались и лопались пузырьки воздуха. Человек – это был Володя – ровно и спокойно дышал. – Наверное, Сталкер вглубь пошел – по коридору – а Володя у входа остался. Трос придерживает, чтобы не зацепился.

Десять метров… одиннадцать… пятнадцать… на отметке «двадцать три» второй трос тоже замер. Должно быть, Рэд добрался до нужного помещения.

Наблюдатели выждали несколько томительных минут. Трос снова дрогнул и погрузился еще на десяток метров: Рэд вошел в лабораторию.

– Теперь уже рядом, – напряженно проговорила Настя. – Мавзолей недалеко, прямо у окна.

Внушительным словом «мавзолей» сотрудники лаборатории именовали старинный вытяжной шкаф – цельнометаллический, громоздкий и крайне неудобный. В институте его установили еще при советской власти, а сломался шкаф так давно, что работающим не помнили даже старожилы. Однако списать раритет не позволяли – Нина Александровна смущенно поведала, что, согласно слухам, за стальными дверцами у «химиков» квасились какие-то необыкновенные пивные дрожжи. Два нормально функционирующих вакуумных шкафа, современных и удобных, стояли у теор-физиков, если возникала надобность, пользовались ими. А в мавзолей «химики», помимо прочего хлама, сваливали реактивы – самые необходимые, применявшиеся каждый день, чтобы не отпирать и запирать то и дело сейф со сложным электронным замком.

Теперь встроенный в стену сейф можно было бы поднять со дна только вместе с частью здания. И, даже если бы удалось это сделать, кода от замка Нина Александровна не знала. Надежда оставалась только на мавзолей. Рассчитанный на создание внутри вакуума, закрывался шкаф плотно. Если в момент, когда все случилось, был закрыт, – реактивы не должно было повредить ни водой, ни солнцем.

В химических веществах Нина Александровна не разбиралась – до того, как все случилось, изучала оптику. Что именно может оказаться в мавзолее, подсказать не могла. Оставалось, опять же, только надеяться.

Трос Рэда зашевелился. Командир тронулся в обратный путь.

– Ну как?!

Рэд едва успел вынырнуть и выплюнуть изо рта шланг.

– Целый, – доложил он. – Вроде нигде не поврежден, я со всех сторон облапал. – Перевалился через борт. И закончил: – Только тяжелый, падла.

Варианты подъема мавзолея со дна обсудили еще вчера. Прежде всего, конечно, рассчитывали на то, что у двоих водолазов хватит сил поднять шкаф и протащить по институтскому коридору.

«Как-то ведь его туда вперли, – горячился Андрей Юрьевич. – Не подъемным же краном устанавливали!»

Однако, по мнению Рэда, подъемный кран в установочных работах определенно участвовал.

– Не знаю, как мы этот гроб ворочать будем. Я даже сдвинуть не смог.

– Ну, ты не смог – я смогу, – добродушно улыбаясь, объявил Андрей Юрьевич.

На богатыря-завхоза уставились с недоумением.

– Володя, – пожурил мужчина, – Настя! Ладно, ребята – нездешние. Вы-то что как на сумасшедшего глядите?

– Андрей Юрьевич, не смейте, – дрогнувшим голосом проговорила Настя. – У вас же сердце! Куда вам нырять? У вас же приступ был зимой!

– Так то когда было. – Мужчина подмигнул. – Ничего, обойдется.

– А если нет?! Если вам плохо станет?!

– Плохо станет – на берег вылезу. Настасья! – Андрей Юрьевич погрозил пальцем. – Ты еще молодая, так послушай, что я тебе скажу. В жизни пригодится. Если мужик всерьез собрался глупость делать – женщине лезть не нужно. Все равно сделает, да еще обидит ненароком. Так что нечего на меня глазищами сверкать. – Он взялся за воротник рубашки. – И отвернись, будь ласкова. Я, знаешь, уже не в тех летах, чтобы барышням глядеть приятно было.

Настя, всхлипывая и бормоча: «Все тете Оксане расскажу», отвернулась.

На то, чтобы дотащить мавзолей до дверей ушел не один час. Водолазам мешала не столько тяжесть, сколько подводная темнота и обилие под ногами самых неожиданных предметов – перед тем как двигаться вперед, пространство перед собой приходилось расчищать.

Вынесенный шкаф с помощью лебедок подняли в лодку. Мавзолей покрыл несчастное плавсредство, по выражению Джека, «как бык – овцу», свесив с бортов необъятные бока. Лодка опасно затрещала.

– Каркас, зараза, треснул, – озабоченно оглядев борта, прокомментировал Андрей Юрьевич. – Старье, конечно, а поновей – где ж их взять? Эти-то у рыбаков выпросил, и то радовался.

Погружение далось мужчине нелегко. Он тяжело, прерывисто дышал.

– Ничего, – подбодрил Кирилл. – Даже если треснул – пока еще воды наберет. До суши недалеко. Дотянем.

– А вы, Андрей Юрьич, плывите к берегу, – строго добавила Настя. – Дальше ребята и без вас управятся.

– Так-то, я бы и тебя заодно высадил, – хмуро глядя на нее, объявил Рэд. – Здесь ты точно ни к чему. И без того – вон какую тяжесть переть.

– Ну и пожалуйста, – обиделась Настя. – Ну и высажусь.

Володя «высадился» вместе с ней.

Лодку со шкафом обвязали тросами. Концы закрепили на корме той, что шла впереди. Рэд и Джек взялись за весла.

– А можно будет, если что, эту гробину в воде-то бросить? – Влекомая за собой лодка в очередной раз издала опасное потрескивание. – Если совсем развалится? До рассвета – час остался.

Кирилл досадливо вздохнул. Но ответить Рэду не успел. Отчаянно завизжала Настя.

– На помощь! Андрей Юрьич тонет!

Над диагнозом богатыря – сердечный приступ – долго размышлять Кириллу не пришлось. Он понял это, еще когда мужчину общими усилиями выталкивали из воды и тащили к берегу.

Вдали мелькали фонари – суетились оставленные на суше Володины помощники. Кирилл в который раз порадовался адаптской предусмотрительности: резиновые мешки в рюкзаках – неважно, собирался ты форсировать водную преграду или нет, – являлись неотъемлемой частью снаряжения. Бросил в мешок аптечку, залепил края. Накинув на плечи лямки, нырнул.

– В больницу несите. – Кирилл придерживал голову Андрея Юрьевича. – Успеете до рассвета?

Володя кивнул.

– А вы-то как? Справитесь?

– Да что тут осталось. – Рэд махнул рукой. – До берега дотащим. А вскрывать без вас не будем, как договорились. Тентом пока накроем.

Специальный тент для укрытия мавзолея от солнечных лучей сооружали вчера из защитной ткани едва ли не полдня. На ворчливый вопрос Рэда, к чему «этакую дуру» еще и чехлить, Кирилл с досадой разъяснил, что понятия не имеет, как может повлиять солнце на находящиеся за дверцами шкафа вещества – неизвестно, кстати, какие именно. Потому что, как ни странно, до сих пор данный вопрос современная наука не изучала. Никому почему-то не приходило в голову прятать реактивы в вытяжных шкафах и опускать на дно водоемов. А на совместном вскрытии мавзолея настоял Валерий.

Из весел и курток соорудили носилки. Тащить Андрея Юрьевича Володя с помощниками взялись втроем. Всхлипывающая Настя потрусила рядом.

– Дойдут, – глядя вслед ребятам, уверенно решил Рэд. – До рассвета успеют. Главное, чтобы с дядькой обошлось. Ну что, погна… – Он обернулся к реке и замер. – Блин. Пацаны… А где шкаф-то?!