Текст книги ""Фантастика 2025-161". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Гедеон

Соавторы: Павел Барчук,Мила Бачурова,Елена Шатилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 175 (всего у книги 282 страниц)

– Дойче Кайзерслихес Геер, – Лёха выдохнул. – Германская имперская армия.

– Из твоего времени? – уточнила Миа.

– Нет, раньше, – мотнул головой Лёха. – Так немецкая армия называлась с конца девятнадцатого века до конца Первой мировой. До восемнадцатого года двадцатого века то есть.

Понимания на лице эльфийки не прибавилось. Историей войн докосмической эпохи она явно не интересовалась. А вот саблезубый услышал и понял. Коготь замер. Зверь медленно повернул голову к Лёхе. Моргнул, а потом затёр лапой всё написанное и принялся яростно чёркать когтем по очищенному от букв песку.

– Первая мировая, – с трудом разобрал Стриж написанное. – Началась в одна тысяча девятьсот четырнадцатом… Да, именно. И закончилась в ноябре восемнадцатого.

Из-под когтя вновь полетел песок.

– Кто победил? – Стриж вздохнул, помедлил и ответил: – Антанта[50]50
  Антанта – «Сердечное согласие». Союз Франции, Великобритании и Российской Империи против Германии и её союзников. К концу Первой мировой войны в число стран Антанты входило более двадцати государств.


[Закрыть].

Из саблезубого будто выпустили воздух. Он даже в размерах словно уменьшился.

– Мировая война, – задумчиво произнесла Райна. – Как это? В ваш мир тоже вторглись демоны?

Лёха горько усмехнулся:

– Нет, с задачей массовых убийств мы блестяще справляемся и сами.

«Вы не едите поверженных врагов, – вмешалась Белочка. – Вы не поглощаете души. Вы испепеляете целые города и убиваете миллионы просто так, без особого смысла. Большинство из вас даже не испытывает от этого удовольствие. Вы – варвары даже по моим меркам».

Стриж не сумел понять, насмехался демон, или говорил всерьёз.

Саблезубый, тем временем, встряхнулся и вновь заскрёб когтем.

«Что вам нужно?»

– Как тебя звать-то? – вместо ответа спросил Стриж.

«Капитан Гюнтер Хейман».

– А род войск?

Гюнтер обернулся к Лёхе, будто размышляя – стоит отвечать, или нет? Но всё же накорябал.

«Сапёр. Если это не бред от морфия, то я погиб у Месен».

Стриж оценил выдержку этого человека. О Мессинской операции он, как и все, изучавшие военную историю, читал. Эта битва вошла в учебники как пример самого масштабного использования саперных подразделений. Англичане заложили под немецкие позиции и взорвали больше шестисот тонн взрывчатки, убив разом свыше десяти тысяч человек. Таким образом, бритнаские сапёры установили печальный мировой рекорд, устроив самый смертоносный неядерный взрыв в истории. Кратеры, оставшиеся с тех пор, превратились в достопримечательности, куда возят туристов.

Если этот Гюнтер сапёр, погибший от взрыва – то скорее всего…

– Ты тоннельщик? – озвучил Стриж свою догадку.

Хейман посмотрел ему в глаза и молча кивнул.

– Он ни хера ж себе… – уважительно пробормотал Лёха.

Любой, кто знаком с историей Первой мировой чуть глубже, чем даты начала и конца, слышал про этих людей. Тоннельщики, они же «кроты», «крысы», «пинающие глину», – одно из порождений «позиционного тупика», в котором к пятнадцатому году оказались все воюющие стороны на Западном фронте.

Окопы, сплошной линией протянувшиеся от Северного моря до границы Швейцарии, стали кошмаром для атакующих. Пехота, застрявшая в рядах колючей проволоки, выкашивалась пулемётами, разрывалась в клочья артиллерией. Лобовой штурм даже после артиллерийской подготовки по большей части превращался в форму массового самоубийства. И тогда вспомнили опыт прошлых лет с подкопами под вражеские укрепления. Пришёл черёд «подземной войны».

Созданные по обе стороны фронта специальные сапёрные команды рыли тоннели, пробираясь под окопы врага. Навстречу им «коллеги с той стороны» прокладывали контргалареи. И в кромешной тьме узких ходов вспыхивали короткие, яростные стычки, где в ход шли ножи, револьверы и обрезы винтовок. Смерть стала постоянной спутницей тоннельщиков. Она заливала выработки коктейлем из песка, глины и пульпы; душила метаном и испарениями взрывчатки; на поверхности засыпала выходы снарядами и бомбами, подстраивала рейди вражеских штурмовых групп. Выдержать такое и не слететь с катушек – нужно иметь стальные нервы.

Но к моменту Мессинской операции[51]51
  Мессинская операция – операция британских войск под деревней Месен, Бельгия. Проходила с 07 по 14 июня 1917 года. Началом операции стал подрыв шестисот тонн взрывчатки, заложенных британскими сапёрами под немецкие позиции.


[Закрыть] «подземная война» уже практически сошла на нет. До командования наконец дошло, что огромные воронки на месте вражеских окопов превращаются в препятствия – а то и смертельные ловушки, – для собственных войск, а тонны взрывчатки и жизни сапёров можно потратить с большей пользой. По сути, тот грандиозный взрыв стал «лебединой песней» тоннельных сражений. Выживших сапёров в основном переводили в штурмовые подразделения – ещё одну новинку, рождённую позиционным тупиком.

Лёха много читал про Первую мировую войну, но никогда не думал, что ему доведётся вживую встретиться с непосредственным участником тех событий. Но вот, причудливые изгибы судьбы свели вместе солдат разных эпох.

– У нас тоже были тоннельщики, – тихо сказала Миа. – Отчаянные ребята. Я бы не рискнула туда лезть.

– А что, у вас разве роботов нет? – удивился Стриж.

– Есть, – Мия невесело усмехнулась. – Но робот никогда не заменит человека. Робот мыслит шаблонно, по программе, а человек умеет импровизировать.

Лёха хмыкнул и почесал затылок. Подземная война периодически возвращалась. Американцы столкнулись с подземными убежищами вьетнамских партизан, самому Стрижу приходилось пару раз нырять в тоннели, проложенные «бармалеями» в Сирии и в будущем, оказывается, тоже есть место для «кротов».

– Вот тебе и «вкалывают роботы, счастлив человек», – усмехнулся Лёха. – Так, Гюнтер… Можно, я буду тебя так называть, без чинов?

Саблезубый изогнул губы в ухмылке и кивнул.

– Так вот, Гюнтер… – и Лёха объяснил новому товарищу весь жизненный расклад пустышек в этом мире и альтернативный вариант, предложенный Лаурой.

Хейман выслушал его. Почесал задней лапой за ухом, оглядел стоящих за решёткой Кречетов и погрузил коготь в песок.

«Приступайте, – написал он. – Мне уже ничего не страшно».

– Он готов, – сказал Стриж. – Лаура, начинай.

Неожиданно для него графиня возразила:

– Это глупо – привязывать пустотника ко мне. Я практически не покидаю наши земли и получаю силы от кланового артефакта. Кроме того, у меня есть вы двое. Пустышка нужнее Дарану или Райне.

– Райне, – тут же сказал калека. – Я тоже привязан к клановому артефакту и почти всё время провожу в замке, а её ты отсылаешь с заданиями за пределы наших земель.

На лице Лауры читалось сомнение.

– Я должна буду объяснить, почему отдала столь редкую пустышку именно ей…

– Это как раз не сложно, – встрял Лёха. – Раз уж столько знатных и родовитых кречетов не поспешили поддержать тебя, мелкую соплячку…

При этих словах Даран возмущённо вскинулся, а Риган ухмыльнулся в усы.

– …Лауре разумно дать возможность проявить себя на службе молодым и дерзким. Ты публично приблизила Дарана, бастарда. Потом наградишь Райну, возглавившую успешную защиту каравана, добытой ею же редкой пустышкой. И к тебе потянутся в поисках лучшей жизни младшие сыны и дочери, бастарды, маги из малоуважаемых родов. Ты всё равно бельмо на глазу старичья, так воспользуйся этим, чтобы собрать под крылом молодых, голодных и злых до свершений.

«Я словно в романе Дюма, – слушая этот разговор, написал Гюнтер. – Хотя предпочёл бы Жюля Верна».

– Ну, тебе представится возможность побыть Сайресом Смитом[52]52
  Сайрес Смит – один из главных героев романа Жюля Верна «Таинственный остров». В мирной жизни учёный, в годы Гражданской войны в США был инженером железных дорог армии северян.


[Закрыть], – утешил его Стриж.

«И на том спасибо», – ответил Хейман и дурашливо поклонился, прижав лапу к груди.

– О чём вы говорите? – подозрительно прищурился Даран.

– О книгах, – пояснил Стриж. – Гюнтер говорит, что чувствует себя персонажем исторического романа.

Судя по виду калеки, он считал их обоих дураками, занятыми какой-то ерундой во время важного разговора.

– Он прав, девочка, – пробасил Риган. – Ты сейчас бельмо на глазу многим приверженцам старых традиций. Да, ты дочь покойного графа и одержала победу в ритуале, как и положено. Но ты приблизила бастарда, Райну, с её историей, и каких-то приблудных полуухих, ставших доверенными телохранителями. Старых пердунов и заносчивых почитателей чистоты крови ты уже потеряла, но можешь приобрести тех, кто готов продвигаться трудом, а не родственными связями.

Поразмыслив, Лаура кивнула:

– Хорошо. Райна, пустотник твой.

Она протянула воительнице знакомый уже золотой артефакт, при виде которого Миа невольно почесала затылок.

– А как вообще определяется, к кому будет привязана пустышка? – вдруг задумался Лёха. – Что будет, если два мага вместе возьмутся за артефакт и коснутся пустотника? Привяжется к обоим? Или, скажем, я зажму артефакт в пальцах мёртвого мага и приложу его к пустотнику?

– Дело не только в артефакте, – пояснила Лаура, – но и в выбросе энергии определённого типа. Какой маг сделает это быстрее и точнее – тот и привяжет пустотника. Помнишь, артефакт тебе принесла Миа, но я сумела тебя привязать, даже не касаясь.

В памяти Стрижа всплыл лес и вопли заживо горящих людей. Всего-то две недели прошло, а кажется, будто вечность назад, – столько с тех пор произошло всякого разного.

– Выходит, сейчас любой, кто приготовился, может попытаться привязать к себе Гюнтера быстрее, чем Райна?

– Такое возможно, – согласилась графиня, – но закон позволяет восстановить нарушенное право и убить наглеца, вновь освобождая пустотника для привязки. И тот, кто напрямую контактирует с артефактом, пресекает чужую попытку привязки. Потому маги предпочитают делать всё своей рукой.

– Но разве Миа не должна была заблокировать тебе возможность привязать меня? – не понял Лёха.

– Нет, только другой маг, и только если сам привязывает пустотника. Если я сейчас коснусь артефактом Гюнтера, но не попытаюсь привязать его к себе и не буду мешать Райне – у неё всё получится.

– Понял, – кивнул Лёха, соображая как применить новые знания на практике.

Тем временем Райна, под пристальным взглядом Дарана, открыла клетку и шагнула к саблезубу. По напряжённой спине и ногам, готовым к прыжку, было понятно, что девушке страшно. Это на словах Гюнтер был согласен, а на практике – кто знает? Может громадный хищник, невосприимчивый к магии, только и ждёт, когда людишки расслабятся и откроют клетку?

Но саблезуб смирно стоял, выжидающе глядя на девушку.

– Будет больно, – предупредила она. – Я отпрыгну и закрою клетку.

Хейман усмехнулся и повернулся спиной к Райне, подставляя шею.

Даран с Риганом встали рядом с воительницей, готовые в любой момент выдернуть её из-под удара тяжёлой лапой.

Не понадобилось. Когда золото начало погружаться в холку зверя, тот не издал ни звука, лишь когти глубоко взрыли песок.

Глава 18

Плетение-переводчик Гюнтеру решили сделать позже – требовалось сбрить шерсть на плече, чтобы добраться до кожи.

– Ну что, пойдём отсюда, – звучно хлопнув в ладони, пробасил Риган. – Райна, девочка моя, надо найти твоему котёнку подстилку.

Хейман неторопливо обернулся к барону и растянул губы в ухмылке, продемонстрировав клыки на всю длину.

– Я прикажу слугам, чтобы в твоих покоях обустроили ему место, – ничуть не впечатлённый этой демонстрацией, продолжал Риган. – А ты объясни, как себя вести, чтобы выглядеть достоверно.

– Да, дядя, – кивнула Райна, разглядывая свою новую пустышку.

– Идти нормально сможешь? – спросила у саблезубого Миа.

Тот кивнул и встал, выжидающе глядя на людей.

– Ну, пошли, – махнул рукой барон.

Выйдя во двор, Стриж обнаружил, что уже начинает темнеть. Заканчивался ещё один сумасшедший день в новом мире.

– А время-то к ужину, – вздохнул Риган.

– Хе, ты глянь, как тебе повезло-то, – рыжий пройдоха завистливо разглядывал приобретение Райны. – А если я кого из Тигров укокошу – мне дадут такого?

– Дадут, – прежде, чем кто-то успел раскрыть рот, прогрохотал барон. – Так дадут, что не унесёшь. Робин, мальчик мой, когда ты, наконец, усвоишь, что длинный плащ опутывает ноги, а длинный язык – шею?

– Когда-нибудь, – беспечно отмахнулся рыжий. – Райна, ты как – на нём верхом скакать будешь?

– Ты, главное, не зазевайся и под ним не окажись, – невозмутимо отбрила воительница, пока побледневший Даран втягивал воздух сквозь сжатые зубы.

Гюнтер же смерил остряка тяжёлым взглядом и, выпустив когти, провёл по брусчатке пять глубоких борозд. Рыжий уловил намёк и быстро разорвал дистанцию, отойдя к невозмутимому Вигу.

– Он своей смертью не умрёт, – переглянувшись с Лёхой, резюмировала Миа.

Лаура лишь тихо вздохнула.

Скрипнула дверь цеха, выпуская рабочего с ящиком в руках. И привычный шум двора разорвал свист подлетающей мины. Прежде, чем Стриж осознал, что в этом мире нет ни миномётов, ни даже такого понятия, как «артиллерия», он уже лежал на брусчатке рядом с Мией, накрыв собой Лауру. Рядом отчаянно материлась Райна, пытаясь одновременно выбраться из-под лапы саблезубого и выхватить из ножен шпагу.

– Вы чего? – обалдело поинтересовался Риган, покачивая булавой.

Лёха мысленно поблагодарил Всевышнего за то, что барон убедился в отсутствии угрозы племянницам до того, как размазал пустотников по брусчатке. Равно как и Даран, застывший с обнажённым клинком.

– Это трубу пресса прорвало, – пояснил Риган.

Лёха встал, машинально посмотрев на небо. Бессмысленный рефлекс – мину или снаряд не разглядишь, слишком велика их скорость. Но всё равно инстинкт заставлял смотреть вверх, в попытке увидеть падающую с небес смерть.

– Да что с вами? – Райна вскочила на ноги, сжимая эфес шпаги.

– Долго объяснять, – хмуро отозвалась Миа.

Действительно, как вкратце рассказать местным, что такое «артиллерийская мина»? Тут же, наверное, катапульта, запускающая булыжники, или большие стрелы – верх инженерной мысли.

Стриж даже немного позавидовал: здесь нет нужны зарываться в землю и чутко прислушиваться к каждому звуку в надежде услышать подлетающий снаряд. Мина в этом плане лучше – её скорость ниже, потому слышно издалека. Но сам звук…

Лёха невольно поёжился. Жуткий, шелестящий наполовину вой, наполовину – свист. Словно голос самой Смерти. Если рядом нет ямы, в которую можно упасть, остаётся лишь обнимать землю-матушку, надеясь, что куски металла пройдут над тобой. Да и то шансов мало – в отличие от снаряда, мина с её чувствительным взрывателем делает неглубокую воронку, зато осколки идут почти впритирку к земле.

– Ничего, мы не торопимся, – пробасил Риган.

– В нашем мире похожий свист издаёт оружие, способное не оставить камня на камне от такой крепости, – объяснил Стриж, глядя на сумрачного Гюнтера.

Кречеты замолчали, переваривая услышанное.

– Какой-то уникальный клановый артефакт? – мрачно предположил Даран.

– Если бы, – вздохнул Стриж. – Просто оружие разной мощности, которое применяют практически повсеместно, иногда разрушая целые города.

Вновь повисло тяжёлое молчание.

– Не хочу даже видеть ваши войны, – нарушила тишину Райна.

«И правильно делает, – хмыкнул демон. – Даже я под впечатлением от того, что вы творите».

Риган огляделся и жестом подозвал слугу.

– Подготовь место для пустышки госпожи Райны, – приказал барон.

Слуга, опасливо косясь на клыкастую тварь, поклонился и обратился к воительнице:

– Пойдёмте, ваша милость, выберете сами, что лучше.

Райна величественно кивнула и ушла в сопровождении тигра. Лёха подумал, что смотрятся они красиво – хоть рисуй с них обложку к фэнтези-книге.

Проводив их взглядом, Даран негромко, чтобы слышали только стоящие рядом, сказал:

– Мне пора отправляться в замок. Нужно посвятить Пузыря в тайну о грядущих переговорах Лауры.

– Ты уже придумал, как это сделать? – разгладив усы, уточнил Риган.

– Да, – ответила за брата юная графиня. – Дар попросит его подобрать людей понадёжнее для моего сопровождения. Он сам, Райна, Виг, Робин и мои телохранители известны многим, а я по легенде еду инкогнито, потому меня должны сопровождать те, кого не узнают. Замковая стража тоже привлечёт лишнее внимание.

– И он поверит? – скептически поднял бровь барон. – Что ты отпустишь графиню в сопровождении непойми кого?

– Ну так она у нас и сама могучий боевой маг, – невесело хохотнул Даран. – Единолично победила в ритуале известных бойцов. А в остальном – людям свойственно считать других идиотами и верить в то, во что они хотят. А он явно уверовал в то, что умнее нас всех вместе взятых и сможет провернуть всё, что пожелает.

– Даже если он не поверит, – добавила Лаура, – мы ничего не теряем.

– И то верно, – согласился барон.

– Начну с того, что потребую рассчитать сколько нам нужно для проведения церемонии и выплат на ближайшие два-три месяца, пока мы не доставим оружие церковникам. Пусть продолжает думать, что мы на мели.

Последнее слово заставило пустотников переглянуться.

– Церковникам? – переспросила Миа.

– Потом расскажу, – пообещала Лаура. – Отправляйся, Даран, и проследи, чтобы сам Пузырь не покинул замок.

– С удовольствием, – оскалился калека.

Риган вздохнул, покачав головой.

– Никогда не думал, что мы окажемся в таком дерьме, – сказал он.

– Никто не думал, – Даран криво ухмыльнулся. – Виг, Робин – за мной.

– Даже не пожравши? – возмутился рыжий.

– В седле перекусишь, – жёстко оборвал брата начальник стражи.

Виг пихнул пройдоху локтем и пошёл вслед за командиром, так и не проронив ни слова. Стриж даже заинтересовался – может, он вообще немой?

Они же вчетвером отправились в гостевые покои, отведённые Лауре. Едва добравшись до кресла, она рухнула в него и с явным наслаждением сняла обувь на внушительной платформе.

– Если ты не убьёшь Гарма – эти туфли убьют меня, – предрекла графиня.

– Позвать чесальщицу пяток? – уточнил барон, усаживаясь в соседнее кресло.

– Не сейчас, – покачала головой Лаура. – Скоро нам предстоит ужин в компании Иветты, боль и страдания от этой обуви не дают мне расслабиться.

– Полезное качество, – одобрил Риган и с интересом уставился на Лёху. – Ну, пустышка, показывай как собираешься подменять графиню.

Сейчас Стрижу куда больше хотелось вымыться и отоспаться, но видно ему на роду написано сдохнуть грязным и уставшим. Наверное, даже перед последним боем хрен дадут переодеться в чистое. Спасибо, хоть лицо позволили ополоснуть после дороги.

«Белочка, сделай лицо и голос Лауры», – попросил он.

Похоже, демон тоже устал, потому что вместо обычного ворчания или колкости молча приступил к работе.

… ты нахрен! – завернул лихую матерную конструкцию Риган, глядя на трансформацию.

Стриж, проморгавшись от посыпавшихся из глаз искр, налил себе воды в кубок.

– Полностью с вами солидарен, господин Риган, – напившись, сказал он голосом Лауры.

Барон развёл руками и, вопреки ожиданиям Стрижа, цензурно озвучил своё мнение:

– Поразительно. Никогда не видел ничего подобного. И даже не слышал.

Стриж молча улыбнулся в ответ. Трансформация вымотала его окончательно, и он испытывал огромное искушение послать всех к чёрту до утра, схватить Мию в охапку и завалиться в койку.

– Всё, оборачивайся назад, – махнул рукой барон. – Мужик с головой моей племянницы выглядит жутко.

Белочку даже не пришлось просить. Видимо, тоже жаждала поскорее уйти на отдых.

– Так что за церковники? – усевшись на подоконник спросила Миа, пока Лёха приходил в себя после обратной трансформации.

При этом слове Риган поморщился.

– Слабоумные идиоты, считающие магию причиной всех зол мира.

В эту секунду Лёха почувствовал прилив искренней симпатии к этим людям. Лично в его жизнь магия пока не привнесла ничего хорошего – одни только проблемы.

– А подробней? – не унималась эльфийка.

– С тех самых пор, как Проклятые закрыли Древним путь в наш мир, люди разделились на два лагеря. Одни, такие как мы, ценят и хранят дары Древних, сохраняя подаренные ими знания и техники. Те, кто удостоился чести получить фамильный артефакт, основали кланы вокруг императорского рода. Все мы, хоть и грызёмся время от времени как собаки за кость, храним наши земли от демонов.

– А у церковников – иначе? – предположил Лёха.

– У них всё через ж… – покосившись на Лауру, барон поправился, – …инквизицию. Они решили, что именно магия виной вторжениям демонов. Что магия – удел Древних, а раз они ушли – люди не должны применять их искусство. За пределами нашей просвящённой империи магия и маги – вне закона. Любого, продемонстрировавшего таланты на уровне деревенской знахарки, способной унять зубную боль, схватят, осудят и казнят.

– Сожгут? – подозрительно прищурился Стриж.

Миа бросила на него удивлённый взгляд.

– Слышал уже? – поднял брови барон. – И сожгут, и утопить могут, и ещё как запытать. Закуют в холодное железо и измываются, требуют признаться в сговоре с демонами.

Покосившись на Лёху, он хмыкнул:

– Но глядя на тебя, я начинаю думать, что не такие уж они и мракобесные идиоты…

«На себя посмотри, Хагрид хренов», – кисло подумал Лёха.

Вслух же сказал:

– У нас такие же были лет так триста назад. Да и сейчас есть места, – добавил он, вспомнив «родную» Африку, – где запросто сожгут или утопят того, кого посчитают злым колдуном.

– А как же демоны? – удивилась эльфийка. – Раз у них нет Тигров, способных закрывать разломы, разве их земли не разорят демоны?

– Что-то разорят, – не стал спорить Риган, – кого-то сожрут, но такова, по мнению этих идиотов, кара Древних за предательство и использование запретной магии. Даже без Тигров разлом затянется сам недели через две, может три. А до тех пор местные храмовники сдерживают тварей.

– Храмовники? – уже не особо удивился Лёха. – И за счёт чего они справляются с полчищами демонов?

– В основном за счёт количества и выучки. А ещё – поставок артефактного оружия и доспехов.

– Так ведь магия под запретом, – тут же напомнила Миа.

– Но жить-то как-то надо, – развёл руками Риган. – Церковники заявили, что только храмовники имеют благословение самих Древних на то, чтобы использовать артефакты для защиты честных людей от демонов.

– Выкрутились, – усмехнулась эльфийка. – Артефактное вооружение покупают у вас?

– Ну да, у меня в том числе, – барон гордо посмотрел в окно. – Скажу не хвалясь – я поставляю лучший товар в империи. Правда, на оружие и доспехи храмовников мы просто наносим плетение.

– Почему? – не понял Лёха.

Барон недовольно нахмурился.

– Их сталь выше качеством, – нехотя признался он. – Клинки, броня лучше того, что делаем мы. Потому они присылают нам готовое.

Стриж кивнул. Что-то подобное он и предполагал – лишённые магии, соседи имперцев вынуждены развивать науку и ремёсла. Судя по словам барона, небольшой технологический разрыв уже есть и со временем он будет увеличиваться, оставляя магов плестись в хвосте прогресса.

– Ну и часть оборудования у них приходится покупать, – с тяжёлым вздохом добавил Риган, подтверждая догадки Стрижа. – Тот же пресс. Дорогой, демонов сын, но того стоит. На сжатом воздухе работает.

– А чем тебе старый был плох, который големы поднимали? – спросила Лаура.

– Места слишком много занимал, – ответил Риган. – Да и големов ставить просто ворот крутить – это серебро расшвыривать. Вон, я их молотобойцами приткнул – сразу восемь человек освободилось, в аккурат под новый цех. А расходы на жалование остались те же. Сплошная выгода!

Миа с Лёхой переглянулись.

– А как там относятся к эльфам? – спросила девушка.

– Если чистокровного угораздит к ним попасть – ловят и продают Паукам, по договору, – морщась от боли в ступнях, ответила Лаура. – Полуухих – сжигают прилюдно.

Стриж зло цыкнул зубом. А ведь вроде неплохо складывалось на случай бегства: на территории соседа не достанут ни Змеи, ни Горностаи, ни Тигры. И тут такой облом.

– Нас там вообще не любят, – продолжал барон. – Терпят, как соседа, с которым можно торговать. Но магам въезд запрещён. Только дипломатам, по верительным грамотам. Но жить придётся, не высовывая нос из посольства без конвоя храмовников. Иначе толпа порвёт.

– Я слышала, – осторожно добавила Лаура, – что в некоторых кланах молодёжь так развлекается – выезжает инкогнито на земли церковников. Феб рассказывал, хвастался, что тоже ездил.

– Жаль, его там не прибили, паскудника, – посетовал барон.

– И много этих церковников? – вид у эльфийки был задумчивый.

– Да почитай все за пределами нашей империи, – пожал плечами Риган. – Древние в наших местах чаще прочих бывали, тут самые сильные кланы зародились. А в других местах, говорят, вырезали всех, замки разрушили, похоронив родовые артефакты под обломками.

– Не поймите меня неправильно, – прищурилась Миа, – но почему они вас не уничтожат? Вы по их меркам зло, не будет вас – не станет вторжений демонов. Древние счастливы, мир в безопасности.

– А ты что, пустышка, нас похоронить спешишь? – недружелюбно поинтересовался барон, подавшись вперёд.

– Зачем? – удивлённо хлопнула ресницами эльфийка. – Сами же говорили, что там с такими, как мы, делают. Скорее прикидываю, не ждать ли большой войны.

Ответ явно успокоил Ригана. Он вновь расслабленно откинулся в кресле и ответил:

– Вряд ли. Сложно это, хлопотно. Путевиками они пользоваться не умеют, все как есть по дорогам пойдут. А от наших границ до них – ничейные земли, где бродят дикие демоны из затянувшихся уже разломов. Торговых трактов по суше два и все охраняются нами. И, поверь, на случай вторжения на тракте том сюрпризов хватает. А по морю…

Он хмыкнул:

– Десятка два толковых водных или воздушных магов, да с пустотниками, разобьют любую флотилию.

С одной стороны – звучало толково. С другой – технический разрыв уже есть. Пройдёт время – и «церковники» создадут что-нибудь вроде артиллерии и ручного огнестрела. Да, поначалу имперцы смогут добиться успехов. Например, проливными дождями размоют грунтовые дороги, прервав снабжение наступающих. Или устроят панику, пустив против пехоты огненные «фугасы». Но толковые командиры быстро найдут противодействие. Магов и их пустышек станут отстреливать из засад специальные диверсионные группы, спецслужбы заведут агентуру в городах империи и с её помощью ввергнут в хаос тылы имперских войск. В общем, методы придумают, была бы цель.

– И незачем это, – тихо дополнила слова дяди Лаура. – Отец говорил, что мы им нужны также, как и демоны. Не будет нас – не будет ощущения нужности храмовников и инквизиторов. Не будет объединяющего всех врага.

Вот тут Лёха с Мией были полностью согласны. Хорошо, когда есть кто-то, против кого можно дружить всем скопом, получая от этого выгоду. Так и с империей: прорывы демонов с лихвой покрываются доходами от торговли, да ещё и с народа, поди, дерут деньги на содержание храмовников и кормящихся при них дармоедов.

– Расскажите о пустотниках, – поднял давно интересующую его тему Лёха. – Как их вообще делают, и кто?

– Их? – весело прищурился барон.

– Нас, – не стал спорить Стриж.

– Пауки и Тигры, – ответила Лаура за дядю. – Говорят, Пауки владеют какой-то техникой Древних, благодаря которой лишают эльфов и полуухих памяти и воли. В освободившуюся оболочку Тигры вселяют души чужаков, вроде вас.

– А подробней? – оставаясь внешне невозмутимой попросила Миа.

– А подробней никто не знает, – широко ухмыльнулся Риган. – Тайна это за семью печатями. Даже среди Тигров знают единицы, особо приближённые к императору. Но, собственно, почти все сходятся во мнении, что делают они пустышек с помощью своего родового артефакта. Вот уж кого Древние одарили…

Он завистливо вздохнул и Стриж прекрасно его понимал. Фактическая монополия на местный магический энергоресурс делала Тигров основными игроками даже не стань вдруг демонов и разломов.

– И как можно заполучить пустышек? – не отставала Миа. – Есть какие-то рынки, аукционы, или ещё что-то в этом роде?

Риган взял графин с вином, выдернул пробку и щедро плеснул в свой кубок.

– Да куда там, – сделав глоток, снова вздохнул барон. – Пустышками Тигры награждают за верную службу. Заплатил клан все налоги в казну вовремя, с охраной границ справляется, войн не затевает – получит в дар от императора партию пустышек. А там уже как лидер среди своих людей распределит. Хочешь сам, без клана, пустотника себе заработать? Отслужи рубежником полгода-год, прояви себя и получишь пустышку в награду. Хочешь – сам используй, а нет – продай кому за очень хорошие деньги.

– И часто продают? – стараясь, чтобы голос звучал ровно, спросил Стриж.

– Частенько, – кивнул ничего не заметивший Риган. – Так-то на эти деньги можно домик хороший прикупить, или гулять от души месяц-другой, а с пустышкой дело спорное. Может прирежут тебя в подворотне, да заберут. Или демон в бою порвёт – вот и вся прибыль. Клановым проще, им пустышки чаще достаются, да и деньги есть на покупку. Ну и у соперников втихую нередко берут, прирезав где-нибудь в укромном местечке.

– Значит такие, чтобы точно ещё в себе были, только те, что от Тигров везут? – резюмировала Миа.

За окном дурниной взревел осёл, а следом – его хозяин, проклиная упрямую скотину. Матерился он душевно, но на фоне тройних загибов Ригана всё равно выглядел бледно.

– Они, родимые, – хмыкнул барон. – Их признать легко: на ногах едва держатся, если вообще стоят. Чаще лежачие да вонючие: гадят под себя, да блюют. Их обычно отдельно везут, потому как смердят крепко. Время от времени из вёдер окатывают, чтобы не запаршивели в грязи, да ждут пока душа в теле укрепится. Как в себя приходить начинают – тут уж их отмывают, в порядок приводят и к новым хозяевам ведут.

Говорил барон открыто и явно без задней мысли. Видно не воспринимал разумных собеседников пустышками, привыкнув к тупому молчанию последних.

А вот Лаура лишь вздохнула и посмотрела на иномирцев взглядом, говорящим: «Ну вот такой он, дядя Риган, не всегда думает что и кому говорит».

В дверь осторожно постучали.

– Кого там демон принёс? – заворчал Риган. – Входи!

Вошёл лакей в ливрее, торжественный и надутый, словно брачующийся голубь.

– Ужин готов, господин барон! – объявил он, задрав нос к потолку.

– А, – барон отхлебнул вина. – Сервировать на три персоны. Пригласи её светлость госпожу Иветту! И вели принести ужин сюда на двоих, для телохранителей её сиятельства!

– Слушаюсь! – лакей, едва не чеканя шаг, вышел, бесшумно закрыв за собой массивную створку.

– Прям рота почётного караула, – не удержавшись, усмехнулся Лёха.

– Должен же он стоить своего жалования, – залпом опростав кубок, ответил Риган. – Ну что, Птенчик, пошли жр… ужинать.

– Пошли, – улыбка с лица юной графини пропала, стоило есть взглянуть на туфли.

Когда барон под руку с племянницей ушли, Лёха и Миа переглянулись.

– Надо брать караван Тигров с пустышками для кланов, – едва слышно сказала девушка.

Стриж молча кивнул.