Текст книги ""Фантастика 2025-161". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Гедеон

Соавторы: Павел Барчук,Мила Бачурова,Елена Шатилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 282 страниц)

Глава 35

Эри

Я нужна ему

Эри не знала, откуда пришло это понимание. Услышать эмоции Мрака не пыталась с тех пор, как тысячу лет назад, в самом начале пути на юг, попробовала это сделать – и наткнулась на ледяную стену. А сейчас, лёжа в полузабытье, вдруг отчётливо поняла, что Мраку нужна её помощь. Что-то изменилось сегодня – в момент, когда она держалась за его горячую руку. Когда услышала его боль. Его ревность, отчаяние. И его жгучую, безумную надежду – Эри должна победить. Она сумеет, она справится! Без его веры, его великодушия ничего бы не было, это Эри знала точно. Она не смогла бы вернуть себе то, что вдруг исчезло. Не сумела бы вырвать у Шамана признание.

А сейчас что-то не так с самим Мраком. Что-то случилось. И Мрак нуждался в помощи Эри не меньше, чем незадолго перед тем нуждалась она. Надо идти.

Эри приподнялась. И поняла, что самостоятельно не сумеет даже встать, левую сторону тела почти не чувствовала. Услышала странный звук. Не сразу поняла, что это всхлипывания. Рядом с ней на полу, в позе эмбриона – подтянув колени к груди, лежал Виссарион.

Парня била дрожь. Губы тряслись, по щекам текли слёзы. Он, кажется, плохо понимал, где находится. Не факт, что помнил всё произошедшее.

– Помоги мне встать, – попросила Эри.

Виссарион вздрогнул. Уставился на неё так, будто только что увидел. По этому взгляду Эри поняла, что уговаривать его будет долго. А времени у неё нет.

– Прости, – прошептала Эри. – Мне очень нужно. Правда.

Вспомнила вдруг, как уходила из Бункера по заснеженной дороге. Как на её зов притопал лось. Как покорно, повинуясь её уговорам, опустился на снег...

Виссарион так же покорно поднялся – ноги у него дрожали. Подошёл к Эри, встал рядом с ней на колени и подставил плечо.

Ну и чем я лучше Шамана?..

Сейчас эта мысль, в своё время причинившая столько страданий, не вызвала у Эри ничего, кроме злости.

Не она начала эту битву! И оружие выбрала не она.

– Спасибо, – прошептала Эри. – Я тебя отпущу, обещаю! И больше никогда в жизни к тебе не прикоснусь. Мне только добраться – и всё.

Виссарион не реагировал. Выполнял команды, будто безвольная кукла.

Эри быстро поняла, что идти, даже с поддержкой Виссариона, не сможет. Заставила парня взвалить её на спину. Пойти. Потом побежать.

Быстрее.

Ещё быстрее!

Ты ведь знаешь, где мы?.. Ты знаешь, куда ушёл Шаман?.. Тебе нужно оказаться рядом с ним. Срочно! Очень срочно!

Перебираясь через реку, Виссарион поскользнулся на камне. Эри упала в воду вместе с ним. Ударившись о дно, захлебнулась ледяной водой и потеряла контроль над парнем. С трудом заставила себя не паниковать. С трудом заставила Виссариона, уже выбравшегося из потока, вернуться и вытащить её.

Время. Время! Его оставалось всё меньше.

– Беги, – прошептала Эри, когда Виссарион, поднявшийся вместе с ней на крутой, высокий берег, тяжело дыша опустился в траву. По его лбу текла кровь – должно быть, при падении ударился об острый камень. – Нужно бежать. Пожалуйста! Очень нужно!

Парень снова обречённо взвалил её на спину.

– Пожалуйста, – умоляла Эри. – Я знаю, что тебе тяжело! Осталось чуть-чуть, правда!

Она понятия не имела, сколько осталось. И не знала, кого уговаривает, Виссариона или себя. Виссарион побежал. Он заметно прихрамывал – наверное, при падении повредил ещё и ногу.

Увидев вдали живую изгородь с распахнутой настежь калиткой, Эри наконец сообразила, где находится. Выдохнула. Теперь уже и правда недалеко.

Беги! Скорее, ну же!

Виссарион с Эри на спине, роняя с разбитого лба кровавые капли, тяжело топал по улице посёлка. Необычайно, для этого времени суток, людной – местные, на памяти Эри, к массовым прогулкам были не склонны. А сейчас в сторону площади двигалась целая толпа.

Шаман и Мрак, – сообразила Эри, – они ведь тоже были здесь! И пробежать незамеченными никак не могли.

Эмоции толпы шумели тревогой и любопытством. К словам, которые произносили люди, Эри не прислушивалась, ей хватало эмоций. На них с Виссарионом начали оглядываться, раздавались изумлённые возгласы, но Эри заставила себя не слушать. Сейчас нужно было сосредоточиться на другом.

Есть! Ментальное касание ближайшего к ним с Виссарионом мужчины – и тот принял у парня ношу.

«Беги!» – приказала Эри. Виссариона отпустила, и парень со стоном, схватившись за больную ногу, рухнул на посыпанную гравием дорожку. Его окружили взволнованные люди.

Вот и хорошо, вот и правильно! Вам неинтересно, почему этот человек – Эри не помнила, как зовут мужчину – вдруг взвалил себе на спину мокрую и грязную, полуживую девушку. Неинтересно, откуда она взялась и куда он её несёт. Вы про меня вообще забыли! Вас интересует только Виссарион.

А ты беги! Беги!..

Выстрел Эри услышала, когда мужчина поравнялся с площадью.

Сердце сжалось. Эмоций тех, кто находился в лечебнице, Эри пока не слышала, слишком далеко, но точно знала одно: Мраку плохо. Отчаянно плохо!

– Беги! – заорала Эри уже в голос.

Входная дверь лечебницы вдруг распахнулась. А чуть раньше резанули эмоции – сразу, вдруг, причинив почти физическую боль.

Ярость. Ненависть. Желание уничтожить!

Из коридора на крыльцо хлынул яркий свет, Эри помнила, что освещается лечебница отлично. Спиной ко входу вдруг показался какой-то мальчишка, невысокий и тощий. В руке он держал пистолет.

Ненависть, хлещущая из пацана, была неправильной. Ненастоящей. Эри поняла, что его держит под контролем Шаман – так же, как она сама незадолго перед тем держала Виссариона, а сейчас – незнакомого дядьку. И на кого направлена эта ненависть, догадаться было нетрудно. В момент, когда подчинённый Эри мужчина подбежал к крыльцу, мальчишка снова выстрелил.

Мужчина, повинуясь командам Эри, взлетел на крыльцо. И, продолжая движение, сбил пацана с ног. Одновременно с тем, как выстрелил Мрак.

Пуля, предназначавшаяся пацану, попала мужчине в грудь. Он покачнулся и рухнул – вместе с Эри.

Она при падении неловко подставила руку, вскрикнула – что-то там в этой руке хрустнуло и повредилось. Но сейчас нельзя было обращать внимание на боль.

Сбитый с ног пацан оказался рядом с Шаманом, тоже почему-то лежащим на полу. Теперь, воспользовавшись замешательством Мрака, из плеча которого хлестала кровь, Шаман вскочил и прижал пацана к себе. Прикрылся им от выстрелов. Эри заметила, что Шаман тоже ранен – в ногу. Они были почти одного роста, лицо мальчишки показалось Эри знакомым. Но где она его видела, вспоминать было некогда.

– Ты как... – начал разъярённый Мрак, глядя на Эри, но она не позволила договорить.

– Шаман отдал тебе противоядие?!

– Нет.

– Ищи! Оно должно быть здесь!

Больше Мрак ничего не говорил. Зажимая ладонью рану на плече, бросился к ближайшей двери и скрылся внутри помещения.

– Прикоснёшься ко мне – я убью мальчика, – прохрипел Шаман.

Прежняя мягкость из его голоса исчезла. С головы слетел капюшон, а вместе с ним Шаман как будто сбросил маску. Его эмоции для Эри – открытая книга, он знал об этом, и за волной ненависти угадывалось облегчение. Шаману больше не нужно было притворяться.

Он ненавидел их. Эри, Мрака, Серого – всех вместе и каждого в отдельности, чужаков, вторгшихся на его землю. Ненавидел всей широтой души.

– Мальчик-то что тебе сделал? – проговорила Эри.

Она чувствовала, как Шаман пытается на неё давить. И всё, что могла сейчас – сопротивляться. Добираясь сюда, потратила слишком много сил. И ментальных, и физических. Яд, введённый Шаманом, продолжал действовать, Эри понимала это. И знала, что Шаман тоже это понимает.

– Оно?! – из-за двери, выкрашенной белой краской, с нарисованным на ней аптекарским крестом, выскочил Мрак.

В руке он держал стеклянный пузырёк, наполненный красной жидкостью.

– Нет, – процедил Шаман. – Ты ошибся.

– Да, – посмотрев на пузырёк, уверенно сказала Эри. – Оно.

Мрак подскочил к ней. Зубами выдернул из пузырька пробку, наполнил шприц. Уколол Эри в онемевшее бедро, она этого даже не почувствовала.

Свою рану Мрак так и не перетянул. Выглядела она жутко, по плечу текла кровь.

– Тебя перевязать надо.

– Некогда, – отрезал Мрак. – Ничего, не сдохну.

Он выдернул опустевший шприц. Вскочил на ноги. И прицелился в Шамана из пистолета.

– Не смей! – вскинулась Эри. – Он убьёт мальчика! Успеет убить, я точно знаю!

Шаман расплылся в улыбке. Торжествующей, победной. Казалось, что пацан, безвольной куклой болтающийся у него в руках, неведомым образом подпитывает гада. Эри чувствовала, как враг становится всё сильнее.

Хорошо, что Мрак этого не чувствовал.

– Беги к Серому, – бросила Эри Мраку. – Беги, времени почти не осталось!

– А ты? Давай со мной!

Эри мотнула головой.

– Нет. Ты ранен. Если будешь меня тащить, не успеешь, Серый умрёт. А мне уже лучше, правда! Противоядие действует. – На самом деле, ничего подобного Эри не ощущала, но старалась говорить уверенно. – Я продержусь до твоего возвращения. Шаман ничего мне не сделает.

– А другие? Их тут целый посёлок!

– Других я остановила на дороге. – Ненадолго, но и об этом Мраку не обязательно было знать. – Они заняты, им не до меня. Беги, Мрак!

Мрак скрипнул зубами. Бросил Шаману:

– Если с неё или со Стафки хоть волос упадёт, я тебя с того света достану! Понял, тварь?!

Стафка, – вспомнила Эри. Мальчик, который когда-то, в прошлой жизни, принёс ей ботинки и спальник. Вот откуда она его знает.

Шаман не ответил. Он знал, что Мрак не слышит эмоций. А лицом застыл, теперь оно ничего не выражало.

– Беги, – повторила Эри.

Мрак не ответил. Он больше вообще ничего не сказал. В последний раз взглянул на неё и стремительно, словно боясь передумать, выскочил за дверь.

– Ты сильная и мужественная девочка, – дождавшись, пока стихнут на улице быстро удаляющиеся шаги, задумчиво проговорил Шаман.

Тусклые зелёные глаза уставились на Эри с каким-то исследовательским интересом. Так, словно пытались определить уровень её мужества.

– Ты ведь уже поняла, что умираешь. Что скоро у тебя не останется сил, ты потратила их слишком много для того, чтобы добраться сюда. Ты знаешь, что не продержишься до его прихода. И знаешь, что, избавившись от меня, получила бы шанс остаться в живых... Но ты этого не сделала. Потому что тебе стало жаль мальчика, которого даже не знаешь. А ведь этот мальчик стрелял в твоего любимого.

– А ты стрелял в меня, – прохрипел вдруг Стафка.

Шаман, видимо, выпустил его из-под контроля – для того, чтобы целиком сосредоточиться на Эри. Кажется, сам не ожидал, что пацан сумеет очухаться и заговорить. Эри заметила, как вздрогнул.

– Когда мы с Мраком тебя догоняли, – продолжил Стафка. – Когда я был ещё дурак и верил в то, что ты хочешь нам добра... Я всю жизнь тебе верил! – В голосе пацана зазвенели слёзы. – Тебе все верили – каждый человек, в каждом посёлке! И сейчас верят. Тебя ведь никто не заставлял стрелять! А ты даже не задумался. Ты просто испугался и спасал свою шкуру. Ты...

Стафка вдруг дёрнулся и замолчал. Пытался сказать что-то ещё, но не смог. Захрипел. А вскоре вовсе обвис на руках у Шамана. Тот, не сводя глаз с Эри, опустил помертвевшее тело на пол.

Она, холодея, поняла, что эмоций Стафки больше не слышит. И тут же почувствовала, как ослабевшее было давление на неё саму снова усилилось.

– Мальчик был глуп и самонадеян, – грустно проговорил Шаман. – Он не заслуживал твоей жертвы. Почему ты его спасла?

– Ты не поймёшь. – Сил у Эри оставалось всё меньше. – Я устала от ненависти. Мрак не чувствует её так, как я. Серый тоже. Джек... в его жизни было слишком много боли. Его с детства учили ненавидеть, отвечать ударом на удар. А я устала. Я не хочу ненавидеть, понимаешь?! Если все вокруг будут друг друга ненавидеть – вы нас, мы вас, – зачем вообще жить?!

– Я учил людей добру и справедливости, – вскинулся Шаман. – Я хотел для них счастья! Но появились вы и всё испортили.

– Да не счастья ты хотел.

Эри вдруг поняла, что Шаман верит своим словам. Столько лет занимался самообманом, что уже просто не в состоянии отличить правду от лжи.

А сопротивляться становилось всё труднее, и появилась откуда-то неумолимая ясность: жить ей осталось считанные минуты. И почему-то именно сейчас как никогда важно было выговориться. Произнести вслух то, что не обсуждала ни с кем и никогда.

– Ты хотел жить так, как удобно тебе. Ты и Ангелина – когда всё случилось, вы были сильнее всех. И вы, как малые дети, построили себе волшебную страну, в которой всё устроили так, как нравилось вам.

– Людям тоже это нравится!

– Нет. У людей просто не было выбора, вы им его не оставили. Распоряжались чужими судьбами так, будто имели на это право.

– Люди счастливы!

– Их счастье замешано на лжи. Оно ненастоящее. Это была иллюзия счастья! Из их жизни исчез ты, исчезла Ангелина – и всё закончилось.

– Мать Ангелину убил злой человек. – Голос Шамана похолодел. – Твой отец.

Давление усилилось ещё больше, Эри стоило немалого труда заставить себя не закрыть глаза.

– Иначе Ангелина убила бы его, – сумела выговорить она. – От ваших рук погибла женщина, которую Джек любил.

– Эта женщина унесла не одну жизнь. Я видел её лицо. Слышал её чувства!

– Эта женщина пришла выручать друзей, которых ты пленил. И уморил бы голодом, если бы не появились мы.

– Они несли на нашу землю раздор и хаос!

– Они принесли тебе понимание, что ваша с Ангелиной власть может оказаться не вечной. Что твои люди могут захотеть другого счастья. А этого ты допустить не мог.

– Ты так ничего и не поняла. – Шаман грустно покачал головой. – Люди сыты. Довольны. Они живут без бед и унижений. Без зависти, ревности, злословия! Никто, кроме меня, не дал бы им этого. Людям хорошо.

– А для того, чтобы им было хорошо и дальше, ты убил ребёнка. – Эри перевела взгляд на лежащего на полу Стафку. – А сейчас убьёшь меня.

– Ты могла бы стать достойной дочерью Матери Доброты. Принести людям много пользы...

– Заменить тебе Ангелину? – у Эри получилось выдавить усмешку. – Старые жёны надоели, на молоденьких потянуло?

Лицо Шамана искривила гримаса.

– Ты говоришь так же гнусно, как твой отец. Хотя могла бы...

– Нет! – в этот крик Эри вложила последние силы. – Ничего я не могла бы! Я не буду никого обманывать. Ты убил моего отца – а меня пытаешься убедить в том, что сотворил благо?! Ты мерзок и отвратителен. Ты...

Она не договорила. Навалившаяся тяжесть достигла пика, придавила к полу. Виски и затылок взорвались болью.

– Прощай, – услышала Эри.

А в следующее мгновение раздался выстрел.

Глава 36

Эри

Лёгкость.

Странная, ни на что не похожая, удивительная лёгкость. Будто в голове у Эри кто-то открыл клапан и выпустил боль.

После выстрела не осталось ничего – ни мыслей, ни эмоций, ни звуков. Ни чужих, ни своих. Ничего, кроме желания наслаждаться этой лёгкостью.

Эри не знала, сколько времени прошло. Ей хотелось плыть и плыть по этим волнам. Бесконечно. Всегда...

– Ты жива? – голос донёсся откуда-то издали.

Эри взяли за руку – чьи-то бережные, прохладные ладони. У неё щупали пульс.

Сознаваться в том, что жива, страшно не хотелось. Но и обмануть не получится, не прикажешь ведь пульсу перестать биться.

– Да, – обреченно сказала Эри.

То есть, попробовала сказать. Горло булькнуло, выдавило невразумительный хрип.

– Попробуй сесть. – Мария взяла её под локоть, помогла приподняться.

Эри открыла глаза. Села, прислонилась к стене.

Голова кружилась. Левая сторона тела по-прежнему почти не слушалась. Но теперь Эри откуда-то знала, что яд нейтрализован. Странный и пугающий паралич скоро пройдёт.

Мария сидела на полу рядом с ней. А в двух шагах от них лежал мёртвый Шаман.

Кровь из его простреленной головы ещё текла. Лужа подобралась к самому подолу длинного платья Марии, но женщина этого, казалось, не замечала.

– Почему ты это сделала? – спросила Эри. Она ещё хрипела, но голос хотя бы начал слушаться.

Мария не ответила.

– Мальчик жив, – помолчав, сказала она. – Я отнесла его в палату, сделала укол.

– Я думала, он умер. – На то, чтобы обрадоваться, у Эри пока не было сил. Она не испытывала ничего, кроме облегчения.

– Я тоже так думала. – Мария смотрела мимо Эри, в сторону. – Но сердце бьётся. Шаман, наверное, был слишком занят тобой. С мальчиком он... обошёлся небрежно.

«Не добил, – перевела про себя Эри. – Торопился».

Она заглянула Марии в лицо. Настойчиво повторила:

– Почему ты убила Шамана? Как... как такое вообще могло случиться?

Мария снова долго молчала. Когда заговорила, голос звучал всё так же ровно и отстраненно:

– Вы слишком громко говорили. А крючок на двери кладовки слабый. Когда начали раздаваться крики и выстрелы, мать Серафима от страха потеряла сознание, ей нужен был воздух. Я решила, что в таком шуме меня уже никто не услышит. Навалилась на дверь и сорвала крючок. Мужчины спорили, меня никто не замечал. Я хотела попасть в аптеку, принести матери Серафиме нашатырь, но поняла, что пройти них мимо незамеченной не смогу. А тут появились ты и Матвей – тот человек, который тебя нёс. Я стояла за дверью в кладовку. Видела и слышала всё. Твой разговор с тем угрюмым парнем, с Шаманом. Слова этого несчастного мальчика... Когда я раздела его, увидела след недавнего ранения. Шаман действительно в него стрелял! А про вас с Сергеем он сказал нам, что ушли. Когда Джек говорил, что Шаман и Ангелина морочат нам головы, я не могла в это поверить. Думала, в Джеке говорит ненависть к Шаману. Думала, что он, возможно, сам чего-то не понимает... А сегодня вдруг всё встало на свои места. – Мария нервно стиснула ладони, но голос продолжал звучать ровно. – Я внезапно поняла, что помню, как Шаман появился в посёлке. Как мы с Георгием обрадовались ему, как пошли к вам в дом. Снова увидеть его – это было такое счастье! А потом вдруг всё исчезло, будто затянуло туманом. Я поняла, что не помню ни где я была, ни что делала... Шаман сказал, что вы ушли. Сказал, что нам с Георгием не нужно об этом думать. И мы поверили ему. Он умел заставлять верить. А когда из вашего разговора я вдруг поняла, что всё было ложью... Что человек, который учил нас добру и справедливости, стрелял в ребёнка... – Мария сглотнула. – Когда Матвей сбил мальчика с ног, тот обронил оружие. Я видела, как эта... вещь упала, а Матвей упал на неё. – Она перевела взгляд на лежащего на полу мертвеца. – Этого не заметил никто, кроме меня. Когда я поняла, что Шаман приговорил тебя, что сейчас вслед за мальчиком умрёшь ты, я подошла к Матвею и вытащила оружие. – Мария помолчала. И, повернувшись к Эри, твёрдо, спокойно закончила: – Шаман успел оглянуться – до того, как я выстрелила. Он смотрел мне в глаза. Он видел, что это сделала я. – Пистолет лежал рядом с телом Шамана. Мария, должно быть, бросила его сразу после того, как выстрелила. – Слышишь? – женщина вдруг встрепенулась. – Сюда идут люди.

С улицы действительно послышался гул голосов. Они приближались.

Эри болезненно поморщилась. Ух, что сейчас начнётся... Быстро проговорила:

– Я, конечно, не вправе тебе советовать. Но мне кажется, надо сказать, что ты всё это время была в обмороке, как Серафима. Ты очнулась недавно и ничего не видела. Кто убил Шамана и Матвея, не знаешь.

Мария нахмурилась:

– Лгать?

Эри пожала плечами:

– Правде они не поверят.

Входная дверь распахнулась. Первой в лечебницу влетела Ариадна.

– Что тут... – она едва не споткнулась о труп Матвея.

Вскрикнула и застыла на месте.

– Мы не знаем, – сказала Эри.

Ариадна перевела взгляд на Шамана. И завизжала. До сих пор ей, должно быть, не доводилось видеть людей с простреленными головами.

– Что слу... – Георгий, вбежавший вслед за Ариадной, не договорил.

Как и девчонка, в ужасе уставился на трупы.

– Шаман умер, – сказала Эри.

Она обращался не только к Георгию с Ариадной, но и к тем, кто выглядывал из-за их спин. Что происходит снаружи, Эри не видела, но догадывалась, что к лечебнице примчалась целая толпа. И что люди продолжают сбегаться. Эри смотрела на Ариадну.

Всё то время, что девчонка жила в их с Серым доме, к её эмоциям не прислушивалась. Знала, что не услышит ничего, кроме надменного презрения, перемежаемого вспышками ярости. Разве что в отношение Серого в палитру иногда примешивалось нечто странное – незнакомое, горячее и тягучее, от которого Эри становилось неловко. А сейчас, прислушавшись, она едва не вздрогнула. Ариадну затопила даже не скорбь.

Растерянность. Страх... Девчонка смотрела на мёртвое тело Шамана и не верила своим глазам.

Он, казавшийся вечным, не мог умереть! Как же она теперь?.. Что ей делать?!

Эри понимала, что похожие эмоции должны испытывать все, кто прибежал к лечебнице. По толпе катился шёпот. Люди, один за другим, осознавали произошедшее. Эри почувствовала, что ещё секунда – и с волной паники, готовой охватить толпу, она уже ничего не справится.

– Шаман умер, – с нажимом повторила Эри. Заговорила громко, уверенно, с усилием сбрасывая с себя тяжесть чужого горя: – Его надо похоронить. Займитесь этим. Унесите тела! Сделайте всё, что полагается.

Ариадна опустилась рядом с Шаманом на колени. По её щекам катились слёзы.

Георгий положил руку девушке на плечо. Мягко сказал:

– Отойди. Ему не следует находиться здесь. Мы отнесём Шамана домой.

Толпа негромко загудела. Коридор заполнился людьми, над телами захлопотали. Откуда-то появились носилки, простыни, которыми накрыли мертвецов. Скоро в лечебнице не осталось никого, кроме Марии.

Эри без сил повалилась на пол. Мария, суетившаяся вместе со всеми, подошла к ней. Сказала – не спрашивая, утверждая:

– Это сделала ты. Ты заставила их забрать Шамана и уйти.

– Клянусь, что в последний раз, – глухо проговорила Эри. – Больше я не буду вмешиваться в вашу жизнь, обещаю. А сейчас, пожалуйста. – Она тронула Марию за руку. – Попроси Георгия, чтобы отправил кого-нибудь на тот берег, в мёртвый посёлок. Там Серый и Мрак. Один из них отравлен, другой ранен. Им обоим очень нужна помощь.

Серый

Серый и Мрак сидели на берегу моря. Тропинку сюда показал Виссарион. Удивился, что, прожив столько времени в посёлке, чужаки ни разу не были на море.

Сам Виссарион ходил героем. По официальной версии, которую, обсудив с Эри, рассказала жителям посёлка Мария, из-за гибели Ангелины Шаман помутился в разуме. Вместо слов Матери Доброты он стал слышать странные вещи. Пытался погубить Серого и Эри, стрелял в невинного ребёнка, пришедшего в посёлок издалека.

Стафке, который трое суток не приходил в сознание, только жалобно стонал на больничной койке, люди искренне сочувствовали. Молились Матери Доброты о его скорейшем выздоровлении. А Виссарион помог чужакам – к которым, как вдруг с изумлением понял Серый, многие в посёлке успели привязаться. Эри парень вовсе спас от неминуемой смерти, и люди смотрели на него с уважением. Нашлёпку из пластыря на разбитом лбу Виссарион носил гордо, будто медаль.

С вестью о помутнении разума и смерти Шамана в посёлке смирились на удивление быстро. Как будто теперь, когда придали своего пастыря земле, в головах людей рассеялись остатки тумана. Они перевернули новую страницу жизни и, хоть не отдавали себе в этом отчёта, вздохнули свободнее. Поутихла даже неистовая Ариадна. Чужаков она старательно избегала – так же, как Лазарь. Серого, Эри и Мрака, хоть вслух они это не обсуждали, такой расклад полностью устраивал.

Люди по-прежнему пели утром и вечером псалмы Матери Доброты. По-прежнему то и дело её поминали. Казалось, что жизнь идёт своим чередом, но всё же что-то в посёлке неуловимо изменилось.

Люди громче смеялись. Больше разговаривали. Бывало, что вздорили, но ссоры быстро сходили на нет. Того остервенения, что встретили Серый, Эри и Джек, когда вернулись сюда четыре месяца назад, не было в помине.

К подошедшей Эри ни Серый, ни Мрак не обернулись. Серый давно научился угадывать её по шагам, а Мрак это, кажется, с самой первой встречи умел.

– Ну, что там? – бросил Серый. – Как Стафка?

Стафка возвращался к жизни тяжело и болезненно. Долго был без сознания, а придя в себя, поначалу не мог говорить – мычал, будто немой. Вокруг смотрел настороженно, диким зверенышем. Впервые увидев Мрака, побледнел и вцепился обеими руками в край больничной простыни.

– Мне уйти? – посмотрев на его стиснутые кулаки, хмуро спросил Мрак.

Эри, тоже нахмурившись, прислушалась к Стафке.

– Нет... Не надо. Он... очень сильно тебя боится. Но ещё больше боится, что ты уйдёшь. Если хочешь... – Эри поколебалась, но всё же, понизив голос, продолжила: – Если нужно, то я могу...

Мрак мотнул головой:

– Не смей. Хватит с него мозгоправов.

Он решительно подошёл ближе, сел на край Стафкиной койки. Пацан, несмотря на страх, сдержался, не отодвинулся.

– Я не стал бы тебя убивать, – серьёзно глядя на Стафку, сказал Мрак. – Мужику, который влез, не повезло, конечно. Его-то – наповал... А тебе я по локтю целился, чтобы пистолет выронил. Покалечить мог, это да. Убивать – не стал бы.

Стафка, глядя на него, стиснул зубы.

– В общем, считай, легко отделался, – закончил Мрак. – Я и сам, вишь, тоже, – он показал забинтованное плечо. – Твоя пуля сантиметром выше шаманской прошла. Снайперы, блин...

В глазах у Стафки заблестели слёзы.

– Ты ни в чём не виноват, – твёрдо сказал Мрак. – Я же тебе говорил тогда, помнишь – что против Шамана ничего не сможешь сделать?

Стафка выкрикнул что-то яростное. Язык его всё ещё не слушался.

– Он пытался, – перевела Эри. – Я ведь тебе говорила! Он сопротивлялся Шаману до последнего. Он молодец.

Стафка бросился лицом в подушку. И тихо, не издавая ни звука, заревел.

– Прекрати! – прикрикнул Мрак. Схватил его за плечи, оторвал от подушки. Заставил смотреть на себя. – Всё закончилось, слышь? Шамана больше нет. И больше я к тебе ни одну такую тварь на километр не подпущу. При мне будешь. Набегался, хватит.

Стафка неуверенно шмыгнул носом.

– Всё закончилось, – глядя на него, повторил Мрак. – Скоро наши придут. Давай уже, очухивайся. Чтоб к их приходу до потолка скакал! Понял?

– Стафка – гораздо лучше. – Эри присела рядом с парнями – на тёплую, ещё не остывшую от дневной жары гальку. Прислонилась к плечу Мрака. – Говорит пока плохо, но старается. Всё наладится, ему просто время нужно.

– Угу, – кивнул Серый. – Это точно. Время им всем нужно.

– Серафима переживает, что вы из больницы ушли, – упрекнула Эри. – Говорит, что и Мрака – ещё лечить и лечить, и тебе лежать надо.

Серый поморщился.

– Серафиме волю дай, она и здорового залечит. У меня с её кудахтанья уже черепушка лопалась.

Лечебницу они с Мраком, непривычные к излишней опеке, покинули ещё вчера. Серафима причитала по этому поводу до сих пор. В её представлении такое наплевательское отношение к здоровью ничем хорошим закончиться не могло.

– Серафима просто очень заботливая, – примирительно сказала Эри. – И не привыкла к тому, что больные так быстро восстанавливаются.

– А вот, кстати, – задумчиво проговорил Серый. – Насчёт восстановления, и всякого такого. Вы заметили? Ни у кого из тех детей, что выросли в Бункере, необычных способностей нет. Стафка, Ариадна, Лазарь – все обыкновенные.

– Ничего, – буркнул Мрак, – Шаману и того хватило. Я вот всё думаю: сам-то он успел отдуплить, что на своих руках свою же смерть в посёлок притащил? Или пристрелили раньше, чем дошло?

– О чём ты? – удивился Серый. – Шамана ведь Мария убила?

– Дак, кабы не пацан, не убила бы. Ведь так? – Мрак посмотрел на Эри.

Та кивнула. Задумчиво проговорила:

– У Шамана плохо получалось воздействовать на детей. Это было тяжелее, чем со взрослыми.

– Откуда ты знаешь?

– Пробовала. Тогда, в лечебнице... Когда я поняла, что людей необходимо успокоить, пока они не натворили новых бед, когда начала... ну, уговаривать их, Ариадна упиралась. Я чувствовала ее сопротивление. Оно было гораздо сильнее, чем у других. Она не хотела меня слушаться. Она рвалась узнать правду. Ей необходимо было выяснить, что случилось с Шаманом.

Мрак кивнул:

– Стало быть, всё правильно.

– Что?

– Ну, мы ещё когда с Кириллом домой добирались, он обмолвился, что, дескать, бункерные по природе должны быть звездец до чего любопытные. Что в них это с самого рождения зашито. И про сопротивляемость Шаману тоже говорил – что, может, потому мелких и дурачить сложнее, чем взрослых. Я это потом и по Стафке замечал. Башковитый пацан, соображалка работает – только в путь. И любопытный до смерти. Пока всю душу из тебя не вынет, не отвяжется.

– А Ариадна, кстати, сейчас притихла, – заметил Серый. – Сидит, как мышь под веником, ни во что не лезет.

– Ариадна просто поняла, что всё изменилось, – сказала Эри. – До неё как раз раньше, чем до всех в посёлке, дошло, что вокруг теперь другая жизнь. Старый уклад не вернётся, она больше не посланница Шамана. Жить ей придётся по-новому, но пока непонятно, как. И она выжидает, что будет дальше.

– Учёный не должен сдаваться, – вспомнил вдруг Серый. Повторил по памяти слова, которые когда-то в детстве любил повторять за отцом. – Учёный обязан находить в себе силы, упав, подниматься – и идти. Снова и снова, искать новый путь.

– Чё? – удивился Мрак.

– Да это отец так говорит. А его в Бункере учили – тот старик, который когда-то у них главным был. До Вадима ещё. И ещё отец говорил, что у любознательных людей снижен страх. Так это работает, инстинкт самосохранения как бы притухает. Больше одного – меньше другого. Иначе не было бы людей, которые когда-то в исследовательских целях прививали себе штаммы смертельных болезней. Стремление к познанию сильнее страха. Детки из Бункера – не только умные, но и смелые.

– Да уж, – буркнул Мрак. – По Стафке видать, что безбашенный. Я ж рассказывал, как он мне на шею прыгнул – от пуль собой прикрывал?.. Шаман, поди, о таком знать не знал. Иначе десять раз бы подумал перед тем, как с Егором торговаться.

– И Григорий Алексеевич, получается, всё сделал правильно, – задумчиво проговорила Эри. – Он хотел для детей из Бункера другой жизни – и подарил им эту жизнь.

Мрак кивнул.

– Узнает – глядишь, помирать передумает. А то, помню, шибко терзался.

– Жалко, Сергей Евгеньевич не дожил, – сказал Серый.

Мрак нахмурился:

– Кто?

– Ну, главный из Бункера. Который до Вадима был. Отец меня Сергеем в честь него назвал. Только вот мозгов, как у него, не отсыпал.

– Вот уж не свезло, – с ехидным сочувствием покачал головой Мрак.

– Ну! Ни мозгов, как у бункерных, ни способностей, как у некоторых... А вот ещё, кстати, – вспомнил Серый. – Я ж с чего начал-то? Что нас тут сейчас трое, и двое из нас могут такое, чего до того как всё случилось вообще никто из людей не мог. И в посёлке нашем среди мелких тоже такие есть. То есть, не в точности такие – просто необычные. Кто-то воду находить умеет, кто-то железки к себе притягивает, кто-то, как Олеся, людей на расстоянии чует. И в других посёлках они есть... Вот интересно, что это значит, а? То, что наша ветвь эволюции – более правильная? Если с бункерными сравнивать? Или, наоборот, что мы мутанты, и в следующих поколениях вообще хрен знает во что переродимся?