Текст книги ""Фантастика 2025-161". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Гедеон

Соавторы: Павел Барчук,Мила Бачурова,Елена Шатилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 142 (всего у книги 282 страниц)

Последнее его особенно заинтересовало.

– Так, колись, – сказал он, натягивая штаны. – Что это вообще за разломы? Как часто появляются? Где? Можно об этом как-то узнать заранее?

– Разлом – это разлом, – пожала плечами Лаура. – Вроде трещины в стене, отделяющей друг от друга миры. Из подобных разломов вытаскивают души пустотников. Иногда они возникают сами собой и выбрасывают тварей из миров хаоса. Предсказать появление разлома нельзя, только почувствовать открывшийся. А закрыть его способны только те, в ком течёт кровь императорского рода – Золотых Тигров.

– Ну хоть так, – вздохнул Стриж, обуваясь и лишний раз добрым словом помянув дядьку, научившему его перед поступлением в училище наматывать портянки.

Лёха тогда ещё посмеивался над этим бесполезным знанием – носки уже прочно вошли в обиход, – но дядьку расстраивать не жалал, да и самому интересно было. А теперь – на-ка вот, пригодилось.

Натянув сапоги, он притопнул, проверяя, как они сидят на ноге и вернулся к расспросам:

– А демоном эти моим ручным как управлять? Ну, должны же у вас быть хоть какие-то инструкции на этот случай.

– На этот случай никому в голову не придёт прикоснуться к чужому артефакту, – холодно ответила Лаура. – Чтобы управлять демоном или пустотником, требуется наложить плетение покорности. Возможно, если я подчиню тебя, то под контролем окажется и демон. А может после подавления твоей воли он полноценно завладеет телом.

– Расскажи об этом плетении покорности, – попросила Миа.

Усевшись, она к изумлению Стрижа тоже принялась сноровисто наматывать на ноги портянки.

– Как это делается? Нужно нанести похожий рисунок на тело? – эльфийка мотнула головой в сторону «золотой татуировки». – Сколько времени это занимает? Кто на это способен?

– Может, мы обсудим это позже? – нетерпеливо предложила девчонка. – Когда окажемся в безопасности?

– Мы обсудим это сейчас, – жёстко отрезала Миа. – Я хочу понять, что помешает тебе в один прекрасный момент превратить меня в ходячий источник питания. Лягу я спать, а ты возьмёшь одну из своих побрякушек и положишь мне на руку. И проснусь я безмозглым телом со свежей татухой.

– Успокойся, – ободрил её Стриж, – я уже занял данную экологическую нишу в нашем маленьком социуме. Но солидарен: колись, пернатая – что да как с этим «плетением покорности». А попробуешь врать – я тебе язык в косичку заплету.

И добро улыбнулся. От его улыбки Лаура почему-то вздрогнула, выбросила обглоданную косточку и плотно укуталась в плащ.

– Вас может привязать к себе только маг, – неохотно пояснила она. – Мы чувствуем свободных пустотников на небольшом расстоянии, так что вы привлечёте любого мага, оказавшегося неподалёку. Единственный способ разорвать связь между пустотником и его владельцем – убить мага. Вы очень ценны, потому маги всегда носят с собой артефакты подчинения. Их прикладывают к затылку, а не к руке. Убив соперника, маг тут же может подчинить себе его пустотника.

– Убить мага? – заинтересовалась Миа. – И что происходит с пустотником после этого? К нему возвращаются разум и воля?

– Только если он привязан не очень давно, – разочаровала её Лаура. – Где-то через год пустотник полностью утрачивает воспоминания и личность.

– Вот прислать бы сюда полк мотострелковый да загеноцидить всю эту магическую шваль, – с чувством сказал Лёха.

Этот мир нравился ему всё меньше и меньше.

– Покажи артефакты, которыми маги привязывают к себе пустотников, – настойчиво потребовала Миа. – На нас ведь не действует ваша магия, ты сама говорила.

Девчонка явно старалась сохранить бесстрастное выражение лица, но и Лёха, и Миа видели, что ей очень не хочется касаться этой темы.

– Похоже, деточка, – недобро усмехнулась эльфийка, доставая нож и красноречиво им поигрывая, – ты не очень понимаешь реальное положение дел. За нами идёт погоня, а ты – обуза при бегстве. Я не зверь и искренне собиралась тебе помочь, но…

Лёха с интересом наблюдал, куда ведёт разговор «гостья из будущего», но на всякий случай встал и подошёл ближе. Какую бы неприязнь ни вызывали у него местные маги, резать девчонку он не позволит. А вот припугнуть – запросто.

– …ты представляешь непонятную нам угрозу, – продолжала проникновенно вещать Миа. Юная наследница дома Кречетов не отрывала взгляда от мягко танцующего лезвия ножа. – И пользы от тебя пока слишком мало, чтобы рисковать попыткой спасения. Фокус с татуировкой отличный, но схожим образом ты можешь превратить нас в безмозглые куклы. Сама говорила, что у тебя с собой нужные артефакты. Лично я не готова так рисковать. Вдвоём с Алексом мы быстро увеличим радиус поиска, да и твои следы отвлекут и задержат погоню.

При этих словах Лаура побледнела.

– Ты до сих пор не сказала, на кой чёрт понадобилась графу, почему сбежала и мне, говоря откровенно, плевать, – небрежно бросила эльфийка. – Но у тебя есть шанс рассказать, какая от тебя польза. И если эта польза перевесит все риски – я готова помочь тебе добраться до безопасного места.

Лёха продолжал слушать, не вмешиваясь. С одной стороны, пока Миа делала всё правильно, а с другой… С другой у него был шанс получше узнать и оценить не только Лауру, но и невольную соратницу.

– Мы все можем помочь друг другу, – после продолжительной паузы ответила магичка. – Род Кречетов – искуснейшие артефакторы империи уже не первую сотню лет. Мы – одни из немногих, способных не только создавать сложные артефакты, заключая в те могущественные сущности, но и менять уже готовые плетения.

Лицо Мии приобрело скучающий вид, а нож на пару сантиметров приблизился к Лауре. Та побледнела ещё больше, и поспешно выпалила:

– Я знаю как изменить артефакт привязки так, чтобы вы не лишились воли!

А вот эти слова заинтересовали обоих эльфов. Нож Мии вернулся в ножны на поясе и она заинтересованно потребовала:

– Продолжай.

– Я изменю плетение на артефакте. Другие маги перестанут чувствовать в вас пустотников, а вы сможете выдать себя за моих слуг.

– Звучит интересно, – одобрила эльфийка. – Но ты сможешь черпать из нас силу, верно? И что-то мне подсказывает, что ничем хорошим это для нас не закончится.

– Если черпать силу разумно – с вами ничего плохого не случится, – поспешно уверила её Лаура. – Пустотники истощаются, болеют и умирают только если разом забрать у них очень много. Но я так никогда не делала! Мы очень бережно расходуем пустышек! У моего отца один живёт уже тринадцать лет!

И лишь взглянув в злые глаза Мии она поняла, что ляпнула лишнее.

– Никогда не думал, что фраза «пустить в расход» обретёт для меня новый смысл, – восхитился Стриж, решив подключиться к беседе. – И что помешает тебе быстренько «израсходовать» нас, испепелив погоню и избавившись ото всех сразу?

– Моё слово! – ответила Лаура таким тоном, будто в этом был какой-то сакральный смысл.

– Прости, деточка, – хмыкнула эльфийка и развела руками, – но для меня твои слова – всего лишь колебания воздуха, а не гарантия.

Тут Лёха был с ней совершенно согласен. Однако, ему не давал покоя один вопрос:

– Если вы можете привязывать пустотников, сохраняя тем разум, то почему не делаете этого? – спросил он. – Это же бесценный источник информации. Технологии, научные знания…

Лаура смотрела на него, как на дурака.

– Это запрещено законом. Кроме того, ни один маг не захочет иметь рядом незнакомца, на которого не действуют его заклятия. В прошлом были… очень печальные случаи. Да и большинство пустотников только и могут, что рассказывать о чудесах своих миров, но не способны воссоздать ничего из них. Они годятся только для подпитки магов.

Тут Лёха вынужден был согласиться. Это только в книгах про попаданцев каждый клерк умудрялся изготовить на коленке порох, огнестрельное оружие, а то и чего посложнее. На деле же… На деле чудо, если такой деятель приклад от ствола отличает и самостоятельно спусковой крючок найти может. А уж про технологию изготовления даже пороховой мякоти и говорить нечего. Один подбор ингредиентов и их смешивание в нужных пропорциях чего стоят. Дальше – сложнее: постройка пороховой мельницы, изготовление стволов для оружия…

– А сейчас ты, значит, готова нарушить закон? – скептически приподняла бровь эльфийка.

– Обстоятельства… – девчонка опустила голову, – … особенные.

– Мы – само внимание, – сказал Стриж.

– Они убили моего брата, – едва слышно выдавила Лаура и заплакала, разом растеряв аристократическую гордость и превратившись в обыкновенную девчонку-подростка. – Люди Гарма…

Из последующего сбивчивого рассказа, прерываемого уточняющими вопросами Мии, Лёха составил общую картину произошедшего. Девчонка, в сопровождении одного из старших братьев, свиты и стражи, отправилась к соседям на местное светское мероприятие. Его сути Стриж не уловил: то ли празднование совершеннолетия, то ли какой-то местный ритуал инициации наследника рода. Суть одна – гулянка для знати. И на этой самой гулянке Лаура из рода Лазурных Кречетов, младшая дочь графа Лавра, должна была познакомиться с будущим женихом из рода Пурпурных Змей.

Слушая про этот радужный зоопарк Лёха не ржал исключительно из сочувствия к плачущей девчонке. Тем более, что остальная история была не столь забавной, как названия здешних аристократических родов.

Как часто бывает в династических браках, девчонку сговорили заочно за сына того самого графа Гарма. Вот только будущий жених получил ранения, сдерживая тварей из разлома, открывшегося на границе земель Змеев, и на праздник прибыть не смог. Чтобы не тянуть с помолвкой, Гарм пригласил Лауру с братом в свой замок, чтобы провести ритуал по местным обычаям.

Местная аристократия жила в извечном соперничестве и интригах, но Змеи были давними соратниками Кречетов, и этот брак призван был скрепить союз. Ни помолвка, ни приглашение графа не были секретом, а потому брат Лауры с лёгким сердцем согласился и по окончанию торжества они со свитой присоединились к отряду Гарма.

Вот только на третий день пути пришли какие-то тревожные вести из дома и юный Кречет, оставив сестру на попечении служанок и будущего свёкра, собрал свой отряд и спешно отбыл.

Первые дни Лаура не особенно беспокоилась: братья часто вот так срывались для защиты границ от демонов. Да и граф Гарм уделял ей много внимания, расхваливая жениха и земли, которыми она когда-то будет править вместе с мужем. Но прошлой ночью Лаура проснулась от тихих голосов, доносившихся с графской половины шатра. Конечно же она поддалась любопытству и подслушала.

Человек Гарма доложил, что брат и все его люди убиты у границ, а их тела будут брошены у ближайшего открывшегося разлома. Когда демоны поработают над трупами, ни у кого не возникнет сомнений в причинах гибели отряда.

Несмотря на юный возраст, Лаура не бросилась к Гарму со слезами и обвинениями. Нет, она приказала служанке одеть себя, взяла шкатулку с артефактами, над которыми работала чтобы преподнести в дар будущему мужу, и как раз прикидывала, каким образом тайно покинуть лагерь, как поднялся шум, а затем она ощутила открывшийся неподалёку разлом.

Оставшуюся часть истории этой сбежавшей невесты Лёха с Мией наблюдали лично и даже приняли в ней посильное участие.

Лаура подняла голову, утёрла слёзы и зло сузила глаза.

– Если вы поможете добраться до границ моего графства – будете вознаграждены, – в её голосе прозвучала сталь. – Не знаю, что задумал Гарм, но он поплатится за смерть моего брата. И вы мне поможете.

Глядя на офигевших от такого заявления пустотников, она напомнила:

– Верите вы мне, или нет, но у вас нет другого пути. Либо вас привяжу я, позволив сохранить разум, либо кто-то другой, лишив его. Нельзя прятаться вечно.

– Если обещают награду – значит, сунут в самую дупу, – огласил Стриж нехитрую армейскую мудрость. – В дупе мы уже, так что уточним с наградой. Какими же сокровищами ты нас осыпешь, птичка?

Сочувствие, возникшее было после рассказа, быстро прошло, уступив место жёсткому прагматизму. Да, девчонку жаль, но пусть Лёха и не был маститым историком, обо всех этих дворянских средневековых дрязгах знал достаточно, чтобы понимать: Лаура – дитя своей эпохи. Все эти подковёрные интриги и подлянки – неотъемлемая часть её жизни, обыденность. И полностью доверять ей, – по крайней мере пока, при первом знакомстве, – не стоит. Надо сразу расставить все точки над «ё» и держать ухо востро, дабы не проснуться в одно не слишком прекрасное утро безмозглым поленом. И переговоры вести на том языке, что ей понятен – силы и выгоды.

– Серебро и безопасность, – ответила магичка. – Пока я жива – вас не почует другой маг. Никто не узнает что вы – пустотники. Вы получите крышу над головой, щедрое вознаграждение и возможность начать новую жизнь.

– Меня полностью устраивала жизнь старая, – хмыкнул Лёха. – Чёрт, на секунду даже почувствовал себя авантюристом, убегающим от неприятностей в Иностранный Легион…

Стриж цыкнул зубом и продолжил:

– А вот насчёт безопасности уточни. Как-то не похожа ты на гаранта спокойной жизни – скорее, самой телохранитель нужен.

– Вы будете жить на территории, принадлежащей моему роду, – гордо вскинула голову Лаура. Впечатление немного портили покрасневшие от слёз глаза и припухший нос. – Каждое графство защищено от появление случайных разломов особыми артефактами, так что вам на голову среди ночи не свалятся твари из миров хаоса. Кроме того, стража поддерживает порядок и законность среди подданных клана.

– А тут почему артефакт на защитил от появления разлома? – подозрительно сощурилась Миа.

– Мы пересекали пограничные земли между двумя графствами, – ответила девчонка. – Разломы там не редкость.

Эльфийка легко поднялась на ноги.

– Остальные вопросы зададим по пути. Нужно уйти как можно дальше, чтобы запутать погоню. Ты, птенчик, знаешь дорогу к своим землям?

– Туда, – безошибочно указала Лаура. В ответ на удивлённые взгляды Стрижа и Мии, она пояснила: – Я чувствую путевой артефакт моей семьи. Если у меня будут силы и мы подойдём достаточно близко – я смогу переместить нас к самой границе графства.

– Переместить… – задумчиво повторила эльфийка. – Ладно, двигаемся к твоему артефакту.

Глава 4

Следы привала маскировать не стали – много возни. Просто подхватили нехитрый скарб и двинулись в путь: Миа[14]14
  Миа упоминает события из серии книг «У оружия нет имени»


[Закрыть] – впереди, в роли головного дозора, в центре, «особо ценным грузом», поставили Лауру и Стриж – замыкающим и приглядывающим за тылами.

От этого построения очень скоро пришлось отказаться: мозг прострелил знакомый уже звук и Стриж рухнул на колени. Боль была такая, что Лёха согласился бы размозжить голову о древесный ствол, лишь бы прекратить мучения, но сил пошевелиться не было. А сучий демонический паразит всё не умолкал…

До слуха доносились голоса и Лёха попытался сосредоточиться на них.

– Что с ним? – присевшая рядом Миа могла лишь беспомощно наблюдать. – Чем ему помочь?

– Понятия не имею, – призналась Лаура. – Мне не рассказывали, что будет, если подселить демона в пустотника. Да ещё и сохранившего волю. Может, он сведёт его с ума. Может, быстро убьёт. А может – завладеет телом, изгнав душу пустотника.

– Хрен ему, а не моё тело, – упрямо прорычал Стриж, сжимая голову пальцами. – Не нравится – пусть проваливает!

Долбаный паразит наконец умолк. Может, тоже устал от чужеродного соседства, как и Лёха?

В голове наступила блаженная, звенящая тишина. Зубы стучали, словно Стрижа выгнали на мороз.

– Идти можешь? – тронула его за плечо Миа.

Прикосновение было обжигающе-горячим и очень приятным. Хотелось прижаться к девушке, завернуться в одеяло и греться.

Мечты, мечты…

– Сейчас и узнаем, – преувеличенно-бодро сказал Лёха, с трудом поднимаясь на ноги.

Его качнуло, но твёрдая рука Мии помогла сохранить равновесие. Первый шаг дался тяжело, но каждый следующий получался всё уверенней.

– Норма, – объявил Лёха через пару минут. – Вроде отпустило.

– Идёшь первым, буду видеть вас обоих, – сказала Миа, заняв место замыкающей.

Возражать Стриж не стал и неспешно двинулся во главе отряда. Холод отступил, но так до конца и не оставил тело. А ещё Лёха ощущал чуждое присутствие. Это походило на недобрый взгляд, что чувствуешь спиной, но смотрели на Стрижа изнутри.

За ним наблюдало нечто чужое.

– Слушай, Миа, ты где так портянки мотать училась? – поинтересовался он, чтобы отвлечься от неприятного ощущения. – Они что, у вас и в космосе в ходу?

«Гостья из будущего» действительно мотала портянки со сноровкой, совершенно неожиданной для пришельца из более развитой цивилизации.

– В космосе – нет, – отозвалась та. – А на моей родной планете все, кроме горожан, умеют обходиться минимумом ресурсов для выживания. Тиамат – не самое дружелюбное место.

Мысли о космической колонии напомнили счастливые времена детства, когда он зачитывался книгами Булычева, Гаррисона, Хайнлайна. Думать о фантастическом будущем было куда приятней, чем о магическом настоящем.

– А нафига вы там живёте тогда? – вслух спросил Стриж, оглянувшись через плечо. – Взяли бы, да на другую какую улетели.

– Сперва не могли, – развела руками Миа. – Миры в те времена колонизировали почти вслепую. После приземления корабль уже не взлетал, из его модулей собирали жильё для колонистов. А потом на Тиамат выросло несколько поколений, для которых планета стала домом. Может, не идеальным, но родным.

Лёха молча кивнул. Тут он был полностью согласен: дом есть дом. Бросить – самое простое, а вот привести его в порядок, сделать уютным, своим – тут нужен труд. И для этого надо свой дом действительно любить.

– Так мы далеко не уйдём, – резюмировала Миа, когда Лаура в очередной раз зацепилась длинным подолом за ветку кустарника. – Сейчас введём в этом мире моду на мини.

Вытащив кинжал, она принялась срезать «лишнее» с платья Лауры. Та попробовала было возмутиться, но одного злого взгляда эльфийки хватило, чтобы юная графиня умолкла.

Вопреки словам, до мини дело не дошло: подол Миа срезала чуть ниже колена, а оставшейся тканью обмотала открытые участки ног, отчего Лаура приобрела некоторое сходство с мумией.

– Страдать о неподобающем наряде будешь, если мы выживем и доберёмся до твоих земель, – оглядев результат своих усилий посоветовала Миа. – А сейчас топай быстрее.

Вздохнув, Лаура молча зашагала вперёд. Глядя, как она ставит ногу, Лёха запоздало понял, что её туфельки с довольно высоким – «кавалерийским», как сказали бы в его время, – каблуком абсолютно не годятся для пеших прогулок по лесу.

«Надо что-то придумать с обувью для девчонки» – подумал Стриж. Мелькнула было мысль вообще разуть Лауру, но, взвесив все «за» и «против», он отбросил эту идею как дурацкую: это простолюдины с детства босиком ходят, а вот аристократка вряд ли к такому привычна. Так что лучше пусть пока так, а потом что-то придумают.

Вырубился Лёха минут через десять. Голову снова разорвал инфернальный звук, мир перед глазами поплыл и угас. Вот только на этот раз из блаженного небытия его бесцеремонно вырвали: Миа отвешивала ему болезненные пощёчины.

– Будь ты в эротичном кожаном костюме – это было бы даже по-своему классно, – вяло пошутил Лёха, с трудом усаживаясь.

– Шутишь – значит жить будешь, – ухмыльнувшись, констатировала эльфийка.

Привалившись к древесному стволу, Стриж немного помолчал, дожидаясь, пока мир перестанет вращаться перед глазами и спросил:

– Квартирант, ты не охренел там? А?

Ответом послужила презрительная тишина. Похоже, жилец попался или тупой, или считающий ниже своего достоинства снисходить до разговора с домовладельцем. Хотя какой это, нахрен, квартирант? Оккупант натуральный.

– Похоже, эта дрянь решила меня добить, – сообщил Лёха результат своих размышлений.

– Весь этот грёбаный мир решил нас добить, – напомнила эльфийка, помогая ему подняться. – Я без понятия, что делать с твоим демоном, но от погони нужно двигать. Так что обопрись на меня и переставляй ноги.

– Дожил, блин, до момента славы – уже девчонки меня на руках носят, – Лёха с третьей попытки встал и опёрся на подставленное плечо.

– Кстати, я могу тебя поднять, – внезапно сообщила Миа. – Ты очень лёгкий. Возможно даже легче её. Да и я ощущаю себя легче, чем должен быть человек моего телосложения.

– Вы – эльфы, – сказала Лаура, словно это должно было что-то значить.

– И? – нетерпеливо поинтересовалась Миа. – У нас уши волшебную аэродинамику имеют, да ещё и встроенный антиграв?

Судя по приподнятым бровям девчонки, сказанного она не поняла.

– Ваши кости отличаются от человеческих, – на всякий случай сообщила магичка. – Очень лёгкие и очень прочные. Из них делают прекрасное оружие. Некоторые охотятся на эльфов только из-за ценной кости. А ещё из остроухих получаются хорошие сосуды для пустотников.

– Зашибись, натурализация, – буркнула эльфийка.

Скорость маленького отряда упала до минимума: Стриж еле плёлся, практически вися на плечах Мии.

– Эй, пернатая, – наконец додумавшись спросить совета у специалиста, окликнул он Лауру. – Может, есть способ взбодриться как-то?

– Не знаю, я не лекарь, – отозвалась та.

– Да что ты вообще знаешь, бестолочь! – взорвался Стриж.

Скопившееся за крайние сутки напряжение выплеснулось наружу.

– Это я не то, то я не это… – Стриж злобно сплюнул. – Угораздило же недоросля подобрать, мля. А, ну тебя, неуч…

Мотнув головой, он переключился на Мию:

– Что за «натурализация»?

– Генетические изменения для приспособления к условиям новой планеты, мой примитивный друг, – широко улыбаясь пояснила та.

– Хрена себе у вас генетика шагнула, – присвистнул Стриж. – И как это вообще выглядит?

– По-разному. Где-то меняют глаза под излучение местного светила, где-то кожу по тем же причинам. Корректируют обмен веществ, вырабатывают невосприимчивость к местной отраве, содержащейся в съедобной растительности.

Несмотря на то, что приходилось едва не тащить на себе Лёху и отодвигать с пути ветки, Миа умудрялась сопровождать свой рассказ активной жестикуляцией. Видно унаследовала это от своих латиноамериканских предков.

– А на твоей планете? – детское любопытство окончательно прогнало раздражение Стрижа. – Чем ты отличалась от людей моего времени?

– Развитым интеллектом, – гордо задрала подбородок эльфийка, но уже через секунду весело рассмеялась. – Шучу. Незначительные изменения в обмене веществ и серьёзная коррекция глаз. В самом начале колонизации планеты мы из-за аварии утратили очень много полезного оборудования. О робототехнике пришлось забыть, а сохранившейся промышленности едва хватало, чтобы не скатиться в каменный век. Уцелели генетические лаборатории, так что колонистам пришлось приспосабливаться и использовать ресурсы планеты. А основным ресурсом Тиамат оказалось зубастое и когтистое зверьё.

Воображение рисовало Лёхе фантастические картины опасного девственного мира, вроде Пирра, описанного Гаррисоном.

– Нам пришлось приспособиться для охоты, параллельно приручая местную фауну, – продолжала Миа. – Глаза изменили полностью: требовалось обострённое зрение и возможность выживать ночью без помощи приборов, которые мы не могли воспроизводить в достаточном количестве. Внешне они напоминают звериные: крупная зелёная радужка, вертикальный зрачок.

– Как у кошек? Круто! – Лёха представил такую «натурализацию» в своё время.

Да, была бы полезна: не таскать лишнюю тяжесть в виде ноктовизора, вдобавок на суеверных негров и прочих бомжахедов абзац как бы действовало. До обгаженных штанов.

– Наши любители кошкодевочек все ладошки бы намозолили, – вспомнил он сверстников сестры, обожающих странных рисованных анимешек.

– Кошкодевочек? – переспросила Миа и брезгливо сморщилась. – Вы там что, проводили эксперименты по скрещиванию с животными? Фу!

– Не, – поспешно открестился от такого Лёха. – Мы скорее проводим эксперименты по бытовой ампутации мозга.

– Эта недобрая традиция сохранилась на многих развитых планетах, – «утешила» его Миа.

– Слушай, а какую самую необычную натурализацию ты видела? – заинтересовался Стриж.

– Самую необычную? – задумчиво повторила Миа. – Есть планета, населённая эмпатами. Все поголовно озабоченные и при этом выделяют крышесносные феромоны.

– И вот чего я туда не попал? – огорчился такой несправедливости Стриж. – Чёрт, целая планета… Такого я даже в порно не видел. Нет же, мать-перемать, угораздило сюда влипнуть, к этим вот… – он кивнул на молча слушавшую их девчонку, – … жертвам саги о Гарри Поттере. Как хоть тот рай потрахушечный зовётся?

– Идиллия.

– И название так удачно подобрали, – мечтательно вздохнул Лёха. – А ты сама там бывала?

– Там меня и убили, – мрачно отозвалась Миа. – Если убили, конечно.

– Местные насмерть затрахали? – с нескрываемой завистью поинтересовался Стриж.

– Если бы, – горько вздохнула эльфийка. – Идиллийцы в силу эмпатии не способны причинять боль и воевать, так что защищать их планету отправили репликантов. Военные биороботы Доминиона, если верить документам, и редкостно хитрые сукины дети, если верить моему опыту. Как трахаются, да и трахаются ли вовсе, не проверяла.

– Абзац я скучно живу, – Лёха сокрушённо вздохнул. – Всей экзотики – бомжахеды разномастные, да сейчас вот эльфы с магами-недоучками. Всего траха – имеющий меня демонюка.

– Судя по твоему виду – до идиллийцев ему далеко, – посочувствовала Миа, после чего понизила голос до шёпота. – А насчёт магов-недоучек… Если нас реально любой из них сможет почуять и превратить в слюнявых идиотов – предложение девчонки стоит рассмотреть. Вот только нет никаких доказательств, что она говорит правду.

– А у нас куда не кинь – везде клин, – так же тихо отозвался Стриж. – Обманула – нам кранты. Смоемся – нам кранты: тупо на кости разберут туземцы и плевать им, натурализация то, или ещё какая хрень…

Тут он споткнулся о корень и разразился матерной тирадой, помянув разом и грёбаных магов, и демонов, и соплячку-недоучку и весь их трижды долбаный мир, будь он неладен.

Отведя душу, Лёха перевёл дух и завершил мысль:

– В общем, стой. Раз-два.

Отцепившись от Мии, он ухватился за дерево, чтобы не упасть.

– Так, пернатая, – обратился Стриж к возмущённо пыхтящей девчонке. – Значит, говоришь, можешь привязать к себе, не лишая разума?

– В теории, – уточнила она. – Я видела плетение в книге, поняла принцип, но никогда не делала такого сама.

– Поздравляю! – Стриж состроил одухотворённое лицо. – Сбылась твоя мечта, дитя! Ходи сюда и делай своё плетение.

И, перехватив удивлённый взгляд Мии, развёл руками:

– Ты можешь предложить другого кандидата?

И едва не плюхнулся на задницу – ослабевшие ноги предательски подкосились. Пришлось снова хвататься за ствол.

– А ты не помрёшь от такого обилия странных процедур? – поинтересовалась Миа.

Она поморщилась, а в животе у неё громко забулькало.

– Как я определю, грохнула тебя наша добрая магичка, или твой паразит, или просто несовместимость прошивок всех этих имплантов?

Потерев живот, эльфийка добавила:

– С другой стороны, испытывать на мне тоже рискованно. Ты в любой момент вырубишься и мы оба получим порабощающие клейма.

– Я же дала слово! – оскорблённо возразила Лаура.

Взгляд, которым её окинула Миа, доверительным не назвал бы даже прожжённый оптимист.

– Ты ещё не заслужила доверие к своим словам, – сообщила она. – Так что если с ним случится что-то нехорошее – я буду думать, что виновата ты.

Угрозу смазало очередное бурчание в животе. А затем Миа переменилась в лице и бросилась в сторону кустарника погуще.

– Так, автохтон пернатый, – проводив девушку сочувственным взглядом, Стриж повернулся к соплюхе. – Колись, какими болячками эльфы эти ваши болеют. Или опять скажешь, что «это мы не проходили, это нам не задавали»?

Проблема действительно серьёзная: не хватало ещё подцепить местную кишечную инфекцию, или каких паразитов. А на них, как помнил Стриж, средневековье было ой как богато, равно как и на прочую заразу типа чумы и проказы. Тут вот даже демоны-паразиты имеются, как выяснилось.

– Я не знаю… – растерянно протянула Лаура. – Какое мне дело до болезней эльфов?

– Ты говорила, что эльфы не едят мяса, – раздался из кустов сдавленный голос Мии. – Они вообще способны его переваривать?

Судя по лицу девчонки, этим вопросом она тоже никогда не задавалась. А вот для Лёхи он внезапно обрёл актуальность: в брюхе забулькало. Больших аналитических талантов для того, чтобы понять что сейчас будет, не требовалось и он, собрав все силы, отлип от дерева и поплёлся к кустам. Тут главное не скорость, тут главное – успеть, ибо когда стремишься в сортир, главное – не добежать, а донести.

Повезло. По пути Стрижа не вырубило, ноги не подкосились, а сил оказалось достаточно, чтобы добраться до ближайшего куста. Чёрт знает, как работал демон-защитник, но с кишечными проблемами он справляться не умел. А может оно и к лучшему: воспалённая фантазия Стрижа подкинула образ задницы, закупоренной наростом защитной чешуи.

Ну его нафиг!

Поскольку в кустах не было ни газетки, ни инструкции к освежителю воздуха, мысли пришлось занять размышлениями о возможной травоядной диете. Действительно: если местные эльфы не употребляют мясо, то желудок, само-собой, взбунтуется от непривычной пищи. И Лёхе ещё повезёт, если обойдётся всего лишь расстройством.

Но что тогда вообще жрут эти остроухие? Не хватало оказаться в теле вегетарианца, произошедшего от какого-нибудь местного травоядного. Но тогда аромат жареного мяса не возбуждал бы аппетит…

Лёха провёл языком по зубам: клыки на положеном месте. Физиология подсказывала, что эльфы всеядны, как и люди. Да и Лаура упоминала, что остроухим есть мясо не позволяет вера. Значит, ничего особо страшного не случилось – дело в непривычной пище.

– Нам нужно найти съедобную растительность, или погоня неспешно пойдёт по нашему загаженному следу и обнаружит нас неподалёку, слёгшими от обезвоживания, – подала голос Миа, явно пришедшая к схожему выводу.

– Они не могут только силос всякий жрать! – отозвался Лёха. – Стопудово что-то белковое наворачивают… Ох…

– Надеюсь, не червей, – мрачно отозвалась Миа.

– Уточним, – Лёха невольно передёрнулся от нарисовавшейся перспективы.

Люди способны харчить что угодно – вплоть до этих самых червей. Вьетнамская кухня тому яркое подтверждение. Но одно дело – смотреть в передаче, под пивко и задаваться вопросом «Как это можно жрать?», попутно заправляя в пасть очередную порцию закуси, и другое – потреблять это самому. Причём не на занятиях по выживанию, а на постоянной основе.

Когда живот, наконец, отпустило, перед Стрижом во весь рост встал вопрос туалетной бумаги.

– Грёбаное же средневековье, – он огляделся в поисках подходящего листа.

Задачу осложняло полное незнание местной флоры. Подтереться чем-то вроде борщевика ему не улыбалось вовсе: не хватало ещё для полного счастья огрести ожог пятой точки. Обдристаться до обожжёной задницы – перебор даже для Лёхи с его умением находить неприятности.