Текст книги ""Фантастика 2025-161". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Гедеон

Соавторы: Павел Барчук,Мила Бачурова,Елена Шатилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 168 (всего у книги 282 страниц)

– Что уже немало, – не разделила упаднических настроений Лаура. – Дай ему время.

– У нас нет времени! – излишне резко ответил капитан стражи.

– Что-то ещё случилось? – тут же насторожился Стриж.

И поймал себя на мысли, что со всеми событиями последних дней скоро начнёт вместо «Здравствуйте» спрашивать «Ну, что у нас плохого?», как персонаж любимой детской книжки.

– Да, – взглянув на Лауру, неохотно признался Даран. – Под утро патруль в саду увидел незнакомого человека. Живым он не дался – воткнул себе стилет в сердце.

– Убийца? – догадался Лёха.

– Да, – Даран зло пробарабанил пальцами по эфесу. – И это лишь первый.

– Дерьмо, – резюмировал Стиж.

Разговор прервал стук в дверь и Лёхе пришлось ретироваться в комнату для прислуги. Вряд ли слуги спокойно воспримут мужика с лицом Лауры. Но голос посетителя оказался знакомым. Райна.

– Иди сюда, одержимый, – как всегда «дружелюбно» позвал его Даран. – Есть новости.

Увы, хороших среди них не оказалось.

– Мы обыскали товары, что Аланис перевозил через границу, – отчиталась Райна, невольно прикипев взглядом к новому облику Лёхи. – Ни следа казны или чего-то нелегального, не считая пары бутылок вина из дворцовых запасов.

– Ну охренеть, – Стриж вздохнул.

Две бутылки грёбаного вина – вот и весь улов. Лёхе очень захотелось взять и разбить обе эти бутылки о голову распорядителя. А ещё лучше – об свою бестолковую. Ведь чуял же, что есть подвох – но нет, ура, вот он шанс поймать вора! Вперёд, скорее, проворачиваем операцию! А теперь настоящий вор, увидев, что пути вывоза добычи всё так же перекрыты, затаится и даже дышать через раз будет. Жопой, через соломинку, чтобы сопением себя не выдать.

– Да что ж за счастье-то такое, шипастого демона ему в сраку! – выругался Даран, в сердцах хватив кулаком по подлокотнику.

И тут же вскочил, склоняясь в поклоне:

– Прошу прощения, ваше сиятельство. Не сдержался.

– Ничего, Даран, – с тяжёлым вздохом ответила Лаура. – Ты просто озвучил мои мысли…

Капитан вновь поклонился и уселся обратно.

– Ты его задержала? – чуть успокоившись, мрачно поинтересовался он у воительницы.

– Да, как ты и приказал, – Райна утёрла лоб, без спроса налила воды в кружку и осушила её. – Ждёт в допросной. То, что он не пытался вывезти казну сегодня, не значит, что он её не украл.

– Сомневаюсь, – не согласился Лёха. – То золоте стило, что нашли в его комнате – всё не даёт мне покоя. Слишком явный прокол. Этот Аланис – он вообще в работе дотошный?

Райна прыснула в кулак, давясь смехом. На ней скрестилось три недоумённых и совсем невесёлых взгляда.

– Простите, – пытаясь не расхохотаться сказала воительница. – Просто он так смешно выглядит с лицом её сиятельства и девичьим голоском…

– Ага, оборжаться, – подтвердил Лёха. – Так что с Аланисом? Он дотошный?

– Никогда не интересовался, – пожал плечами капитан. – Распорядители подчиняются Пузырю, я их дел особенно не касаюсь.

Лаура лишь развела руками. Ей, любимой дочери графа, готовившейся к замужеству, тоже вряд ли были интересны дела мелкой сошки вроде распорядителя.

– Не возражаете, если я поучаствую в допросе? – спросил Лёха.

– В качестве кого? – прищурился Даран. – Зачем телохранителю её сиятельства присутствовать на допросе?

– Придумать всегда можно, – отмахнулся Лёха. – Да и лицо я себе могу взять любое. А вот техникой допроса, – на всех пяти стадиях, – владею весьма и весьма неплохо. Это существенная часть моей работы, знаешь ли.

– Ты не должен увечить моих людей! – вскочила со стула возмущённая графиня. – Мы не знаем, виновен ли он!

– И в мыслях не было, – поспешил успокоить её Стриж. – Потому и прошу возможности присутствовать. Покалечить – это фу. Калечить можно, только когда выхода нет, а информация нужна срочно. А здесь такое не пройдёт.

Он помассировал горло и попросил вслух:

– Белочка, верни мою внешность пожалуйста.

– Белочка? – снова хохотнула Райна.

– Ага, – подтвердил Стриж. – Она милаха. Только со сволочным чувством юмора.

«Вообще-то оно твоё! – резонно напомнила Белочка. – Я же училась в твоей голове».

И приступила к обратной трансформации. Когда боль утихла, Лёха взял графин и присосался к горлышку, игнорируя как наличие кружек, так и гневные взгляды Дарана и Райны.

– Сушняк жуткий, – пояснил он, ставя на стол опустевшую посудину. – Всю ночь потел какой-то дрянью, сейчас вот возмещаю потерю жидкости.

– Так что там с допросом, – вернул его к теме разговора Даран. – Надеюсь, сумеешь рассказать что-то полезное, как с картой.

– А что с картой? – тут же заинтересовалась Лаура.

– Одержимый показал пару интересных вещей, – нехотя признал Даран.

Райна между тем кликнула служанку и приказала принести ещё воды.

– Так, по допросу, – Лёха прокашлялся.

Горло после трансформаций саднило нещадно – будто он пару часов орал без передыху, надрывая связки.

– Мы не знаем, как этот Аланис переносит боль, – начал объяснять Лёха. – Он может банально оговорить себя, только чтобы его перестали мучить.

– Да, такое бывает, – согласился Даран.

– У нас существует пять стадий допроса. Первая, – Стриж налил воды в кубок и глотнул, – просто беседа. Тихо-мирно разговариваем с человеком, слушаем, вылавливаем расхождения в словах. Но всё спокойно, без давления. Вторая стадия – уже допрос. То есть даём понять, что конкретно от него хотим и опрашиваем по данной теме. Но без угроз и криков. Всё на ровных тонах.

Допив, Лёха вернул кубок на поднос. Слушатели внимательно смотрели, ожидая продолжения.

– Третья стадия, – не стал затягивать паузу «просветитель на добровольных началах», – уже с повышением голоса. Можно накричать, оборвать, перебить, – в общем, давить морально. Четвёртая стадия – уже с воздействиями типа подзатыльника, или оплеухи. И обещаниями, что дальше будет больше. И только когда доходим до пятой – уже применяем силу. И то максимально расчётливо.

– Пытки? – догадалась Лаура, вздрогнув.

– Да, – кивнул Стриж. – Но тут уже нужно уметь.

– А ты умеешь? – прищурился Даран.

– Научен, – не стал отрицать Лёха. – Хоть и не горю желанием применять.

– А если понадобится? – капитан посмотрел ему в глаза.

– Надеюсь, что до этого не дойдёт, – не отводя взгляда, ответил Стриж. – Но если понадобится… То только по приказу её сиятельства.

Лаура вновь вздрогнула. Стрижу стало искренне жаль её, вынужденную взвалить на свои хрупкие плечи тяжкое бремя власти. Не только над землёй и товарами, но и над чужими жизнями.

– Я очень надеюсь, что не понадобится, – глухо сказала юная графиня.

Глава 9

Конечно Лёха не отправился на допрос в своём настоящем облике. Не по чину полуухому бродяге, волею судеб выбившемуся в телохранители её сиятельства, задавать вопросы клановой знати. Даже мелкой. Так что Лёха переоделся в форму местных дознавателей – небольшой графской службы, и изменил лицо.

В качестве примера он взял одного из предков Лауры, портреты которых украшали коридоры в «господской» половине замка. Белочка лишь добавила носу запоминающуюся горбинку, да укоротила бороду – и всё, готов потомок знаменитого предка, какой-нибудь безвестный пятый сын седьмого внука.

В сумку к писчим принадлежностям Стриж сунул золотое стило, найденное в комнате Аланиса. Этому маленькому предмету отводилась своя роль в предстоящем спектакле.

Для допроса отвели приёмную. Вопреки названию, это была не проходная комната перед кабинетом графа, а отдельное помещение, где «дорогие гости» в комфорте ожидали, пока глава клана сможет их принять.

Стриж не удивился наличию рядом потайного помещения с возможностью подглядывать и подслушивать ждущих аудиенции. Хоть Даран, чуть смутившись, пояснил, что это для охраны – мол, в случае чего выскочить и скрутить супостата, – Лёха ни секунды не сомневался, что истинным предназначением комнаты был шпионаж.

Сейчас там расположились Даран и Райна, оставив с Лаурой Мию и второго воина, чьего имени Стриж до сих пор не знал.

Лёха тоже провёл там минут десять, наблюдая за Аланисом.

Странный тип. Какой-то блеклый, невыразительный, с весьма скудной мимикой. Во всяком случае за время наблюдения он не проявил ни единого яркого чувства. Разве что пальцы предательски выбивали дробь по подлокотнику.

Лёха удовлетворённо улыбнулся. Контрастные эмоции выбивают из колеи намного эффективней, чем грубый прессинг, на котором настаивала Райна. Если человека обвинять – он, как правило, замыкается. Даже невиновный. Такова уж природа – сопротивляться давлению, замыкаться, отмалчиваться. В этом случае преступник находится в своей стихии. Он знает что ему делать и как себя вести.

А вот непонятное и непривычное выбивает из колеи. Резкая смена обстановки и отношения должны дезориентировать Аланиса: грубый захват на границе, обыск, обратный путь под конвоем – есть чего испугаться. И вдруг всё это сменяется спокойствием приёмной.

Необъяснимо. Непонятно. И сейчас распорядитель сидит, перебирает в уме все свои грехи и гадает о причинах такого обращения.

– Омерзительный тип, – сквозь зубы процедила Райна.

Аланиса она рассматривала с брезгливым отвращением, словно жабу.

– Я смотрю он завоевал всенародную любовь? – хмыкнул Лёха, с интересом взглянув на магичку. – Почему же занимает не последнюю должность, если его так не любят? Дай угадаю: тоже родственник?

– Настолько дальний, что даже упоминать стыдно, – отмахнулась та. – Старая ветвь, выродившаяся настолько, что магический дар почти угас.

– Тогда почему ему досталась синекура? – уточнил Стриж, вновь переведя взгляд на подозреваемого.

– Ветвь рода старая и уважаемая, – пояснил вместо неё Даран. – Да и Аланису по некоторым причинам покровительствует Риган.

За фырканьем Райны последовала презрительная ремарка:

– По борделям они вместе шляются и винные погреба разоряют, вот и все причины.

Стриж напрягся. У двух подозреваемых вдруг появилась неожиданная связь.

– А почему вы раньше об этом не упоминали? – недовольно спросил он.

– О том, что Аланис – завсегдатай борделей, я тебе уже говорила, ну а как развлекается его светлость Риган ты не спрашивал.

Объяснять и спорить Лёха не стал. Смысла не было. Тем более, что «клиент созрел». Взяв сумку, Стриж направился ко входу в приёмную.

При его появлении Аланис неторопливо встал и вежливо, но не глубоко поклонился.

– Не имел чести быть представленным вам, – произнёс он. – А обо мне вы, вероятно, должным образом осведомлены.

Его голос, в отличие от внешности, был куда более выразительным, даже приятным.

– Я – новый дознаватель её сиятельства, Дрюон, – представился Лёха, усаживаясь напротив Аланиса.

Как и многие другие, эта должность была вакантна уже вторую неделю, а потому незнакомое лицо должно было вызвать лёгкую тревогу, но не удивление. Лаура на примере Дарана уже продемонстрировала, что делает самые неожиданные и нетрадиционные назначения, а потому запросто могла поставить на видный пост тёмную лошадку.

Аланис скупо и бесцветно улыбнулся в ответ, сел и предположил:

– Рискну предположить: вы наслышаны что я – душа компании и весельчак, а потому столь грубо оторвали меня от дел ради незабываемого праздника в честь новой должности?

Улыбка «весельчака» больше подходила мертвецу, но не была нервной. По этому человеку вообще сложно было читать эмоции. Стриж не был крупным специалистом в разного рода расстройствах, но было очень похоже, что распорядитель страдает каким-то недугом, влияющим на мимику.

Свезло так свезло…

– У нашей встречи куда более серьёзная причина, – сообщил Лёха, внимательно наблюдая за реакцией распорядителя.

Тот едва заметно напрягся. Нервничает? Есть что скрывать? Похоже на то.

– Надо думать, – на этот раз улыбка Аланиса выглядела чуть более натянуто, чем раньше. – Не каждый день мою работу прерывают столь грубым образом, а затем тащат в замок для душевной беседы за чашечкой чая. Кстати, я бы не отказался выпить.

Лёха мысленно присвистнул. По местным меркам распорядитель позволил себе неслыханную дерзость, разговаривая с дознавателем в подобном тоне. Привык к покровительству графского брата, или имеет за душой кучу денег и не боится потерять место? Или, вероятней всего, Аланис просто из тех людей, что начинают дерзить и хамить когда нервничают.

Одёрнуть наглеца, указав место, как сделал бы тот же Даран, или наоборот – спустить дерзость, показывая расположение? Пожалуй, второе. Пусть расслабится, найдя родственную душу. Да и немного вина поможет развязать язык.

– Кто бы не отказался? – задал риторический вопрос Лёха и позвонил в колокольчик.

Приказывая вошедшему слуге принести вино, он продолжал украдкой наблюдать за распорядителем. Тот чуть расслабился и откинулся на спинку кресла.

– Благодарю, – сказал Аланис, когда слуга наполнил его бокал, поставил кувшин на стол и удалился. – Так чему я обязан удовольствию беседовать с вами, господин дознаватель Дрюон? Кстати, не припомню вашего лица. К какому славному семейству вы принадлежите?

Вопрос о родстве не удостоился внимания, как не относящийся к делу.

– Кое что произошло в день, когда артефакт древних проснулся и уничтожил часть замка, – произнёс Лёха, внимательно отслеживая реакцию распорядителя.

Тот едва ощутимо вздрогнул и с явным трудом сглотнул вино, что до этого катал во рту. Отставив бокал в сторону, он прочистил горло и глухо спросил:

– Помимо того, что погибло множество людей?

Охотничий азарт захватил Стрижа. Вот оно! Дыхание участилось, зрачки едва заметно расширились и даже скупая мимика выдавала напряжение и, пожалуй, страх.

Попался! Теперь осталось правильно дожать…

– Да, – подтвердил Лёха, неспешно вынимая из сумки принадлежности для письма. – Произошло кое-что ещё, о чём я хочу поговорить с вами.

На стол легла сперва бумага, а затем карандаш и «случайно» прихваченное с ним золотое стило, найденное недавно в комнате распорядителя.

Вопреки ожиданиям, Аланис продолжал напряжённо смотреть на «дознавателя», ожидая продолжения. Золотой цилиндр вызвал у него ровно ту же реакцию, что и бумага – полнейшее равнодушие. Безразлично скользнул взглядом, даже на миг не задержав его. Никакого непроизвольного расширения зрачков, или других признаков.

Озадаченный таким поворотом Лёха сделал вид, что заметил ошибку, и убрал стило обратно в сумку.

Снова никакой реакции. Аланису сейчас было глубоко наплевать на этот предмет.

– Есть основание полагать, – продолжил несколько обескураженный Стриж, – что не все в тот день погибли от взрыва. Одному человеку кто-то помог расстаться с жизнью.

Легенду он продумал заранее. Идеальная тайна, объясняющая повышенный интерес к трагическим событиям и странным вопросам. Простая, правдоподобная и, одновременно, не способная навредить Лауре в случае распространения.

– Немыслимо… – Лёха готов был поклясться, что распорядитель действительно потрясён услышанным. – И вы полагаете, что я имею к этому отношение?

Он не выглядел расслабившимся, или успокоившимся, каким должен быть вор, узнавший, что дело вовсе не в пропавшей казне. Но и виновным Аланис не казался. Он смотрел в глаза собеседника шокировано, но вместе с тем требовательно. Правда даже это он делал по обыкновению блекло, напоминая скорее выцветший портрет, а не живого человека.

Играют в потрясение обычно куда ярче, публично демонстрируя более сильные чувства.

– Вы находились там, – напомнил Лёха, решив ещё немного понаблюдать за распорядителем, а заодно собрать побольше информации о дне ограбления. В то, что перед ним находится похититель казны, он уже не верил. – И многие сообщили, что вы не помогали в разборе завалов, а просто стояли, смотрели, а затем ушли.

Вот теперь Аланис отвёл взгляд. Он долил себе вина, взял бокал и вновь откинулся на спинку кресла, но не расслабленно, а скорее подавлено.

– Несмотря на весьма внушительный список моих злодеяний, я никого не убивал, – сообщил он, сделал большой глоток и печально посмотрел в глаза Стрижа. – Я – трус.

В ответ на удивлённый взгляд собеседника он едва заметно дёрнул уголками губ:

– Помимо того, что я самым вульгарным и непочтительным образом указываю людям на их недостатки, я ещё и склонен признавать свои. Я – трус. В отличие от большинства родичей, я никогда не считал способность убивать доблестью, или поводом для гордости. Я не переношу вида крови и, говоря откровенно, я просто окаменел при виде…

Он сглотнул подступивший к горлу ком и поспешно приложился к бокалу с вином. Вид его наводил на мысли, что Аланис вот-вот наблюёт на дорогой ковёр.

– Прошу прощения, – отдышавшись, продолжил он. – Просто видеть, куски плоти, ещё недавно бывшие живыми, дышащими, мечтающими людьми… То было испытание, с которым я не справился. Я позорно бежал от этого ужасающего зрелища туда, где от меня был хоть какой-то толк.

– И куда же? – уточнил Лёха.

– В работу, – глядя перед собой ответил Аланис.

Стриж не раз видел этот взгляд, направленный словно за пределы реальности. Взгляд, перед которым вновь отчётливо развернулась ужасающая картина из прошлого.

– Я проверил запасы лекарств и послал слуг в ближайшие города и деревни за лекарями и медикаментами, – продолжил распорядитель, вновь приложившись к вину.

О сохранении трезвой ясной головы в разговоре с дознавателем он явно не беспокоился. Ему настолько нечего скрывать, или он просто не чувствует за собой прегрешений, которых не простит дядя Лауры?

– Кто-то видел вас в это время? – больше для проформы уточнил Лёха.

В то, что перед ним сидит преступник, он уже не верил.

– Пожалуй… – несколько растерянно произнёс Аланис.

Не слишком похоже на того, кто тщательно продумал алиби. Скорее на человека, который пытается вспомнить что он делал в день, настолько полный событий, что одни вытеснили из памяти другие.

– Меня совершенно точно видели слуги, которых я отослал за лекарями, – после непродолжительного молчания сообщил распорядитель.

– Можете назвать их имена? – уточнил Лёха.

– Безусловно. Я выписал каждому сопроводительное письмо с приказами лекарям незамедлительно прибыть с учениками и запасами, подходящими для нашей… ситуации.

Он вздохнул и опустил взгляд.

– К своему стыду, я даже отразил всё это в своих записях. Понимаю, что это был странный и малодушный поступок – вести учёт тогда, когда все были заняты разбором завалов и спасением жизней, но… Это был моим спасением. Островком спокойствия.

Стриж молча кивнул. Это была довольно типичная реакция на творящийся вокруг кошмар. К примеру, один из сослуживцев Лёхи под миномётным огнём садился на дно окопа и вырезал из бруска деревянную фигурку, за что получил прозвище «Эмиль[46]46
  Эмиль – главный герой книги Астрид Линдгрен «Эмиль из Лённеберги». Каждый раз, когда за очередную шалость его запирали в сарай, Эмиль вырезал из бруска деревянного человечка.


[Закрыть]».

– Если желаете, я прикажу принести мою учётную книгу, да и в книге кастеляна будут отражены и подорожные, и выделенные на закупку медикаментов суммы…

Отказываться Лёха не стал, но окончательно уверился, что Аланис – не тот, кого они ищут. Это, впрочем, не помешало ему расспросить распорядителя обо всём, что он помнил о том дне.

Несмотря на выпитое и начавшую замедляться речь, распорядитель не врал. Лёха намеренно время от времени спрашивал об одном и том же на разные лады, но Аланис ни разу не противоречил своим прошлым показаниям. Разве что время от времени позволял себе весьма уничижительные ремарки в отношении того или иного обитателя замка, включая непосредственное начальство – Пузыря. При этом он ни разу не опустился до прямых оскорблений и оставался крайне вежлив, при этом умудряясь оскорблять людей в весьма деликатной манере.

О Лауре он отозвался с полнейшим равнодушием, по сути не сказав ни хорошего, ни плохого. Для него новая графиня до сих пор оставалась никем, белым пятном. Да и не удивительно: дочка прежнего графа мелькала в жизни распорядителя разве что в виде очередной строчки расходов, или особо важного задания от кастеляна, вроде закупки и доставки тканей самых модных расцветок. Он и видел её, наверное, всего несколько раз за всю службу.

А вот её отца Аланис уважал. Причём искренне. И, похоже, скорбел о его гибели на свой, несколько странный, манер.

– Если вы вспомните что-то ещё о событиях того дня – сообщите капитану Дарану, – попросил Лёха, вставая. – Он передаст сведения мне.

– Безусловно, господин Дрюон, – Аланис неторопливо поднялся и, помедлив, тихо спросил. – А кого всё же убили?

– Этого вам пока не нужно знать, – сухо сообщил Стриж, завершая допрос.

– Девять из десяти, что он невиновен, – докладывал он позже в покоях Лауры.

Даран уже был там, опередив Лёху – видно, вышел из «шпионской комнаты» сразу, едва Стриж «завершил проверку».

– Но шанс есть, – уточнил одноглазый.

– Мизерный, – кивнул Лёха. – Если только этот человек – гениальный актёр от природы. Но тогда ему прямая дорога на подмостки театра.

– Если виновен – то премьера будет на подмостках эшафота, – мрачно буркнул Даран. – Что его теперь, отпускать?

– Лучше отпустить, – Лаура тяжело вздохнула. – Аланис очень толковый распорядитель, а у меня сейчас слишком много брешей, которые я не заткну в одиночку.

– У нас есть Пузырь и ещё два распорядителя, – напомнила Райна, которой явно хотелось посадить Аланиса под замок.

– Да, – согласилась графиня, – но я успела выяснить, что пока эти втроём решают одно дело, Аланис успевает сделать дюжину. Да и разве не все они одинаково под подозрением?

Воительница вздохнула, признавая правоту девчонки, и сменила тему:

– Как движется подготовка к празднику?

Лаура лишь печально хмыкнула:

– Вырученного Робином хватило, чтобы оплатить задаток поставщикам и выделить солидную сумму на расходы Вивьен. Не осталось ни медного колечка, но со стороны выглядит так, словно мы не жалеем денег на подготовку.

– Ого он у вас шустрый! – не выдержав, присвистнул Стриж.

То, что при местных средствах связи, – вернее, практически полном их отсутствии, – и гужевом транспорте Робин за неполные сутки успел не только найти покупателя, но ещё и доставить ему товар, а потом вернуться с деньгами, многое говорило о его способностях. И о том, что Лёха был прав в своих догадках о том, что у плута всё продумано заранее.

– Он вымотался настолько, что едва держался в седле, – сухо пояснил Даран, но в голосе проскакивали нотки гордости. – Робин исчерпал весь свой резерв, перемещаясь между путевиками. Хорошо, если к завтрашнему дню отоспится.

Лёха невольно вспомнил как металась в бреду Лаура, исчерпавшая весь запас магических сил. Получается, в ближайшее время телохранитель из пройдохи никакой. Жаль…

В двери постучали. Стук Лёхе не понравился – торопливый, нервный.

«Становлюсь параноиком», – подумал он.

Собственно, немудрено когда хреновые вести идут косяками, как лосось на нерест. Только если после нереста лосося остаётся красная икра и сытые медведи, то здесь – только кучи дерьма, которые нужно разгребать не просто срочно, а под девизом «ещё вчера».

– Капитан, – вошедший стражник браво вытянулся во фрунт. – Требуется ваше присутствие.

«Ну звиздец», – обречённо вздохнул Стриж.

Ничего хорошего подобный вызов командира стражи не сулил. Что может случится такого, о чём не будут докладывать, а попросят присутствовать лично? Правильно – ничего хорошего. Точнее – что-то настолько хреновое, что нужен командир для оценки глубины жопы, в которую всё валится.

– Ваша светлость, вы позволите? – Даран встал и поклонился Лауре.

Показное спокойствие никого не обмануло – все присутствующие прекрасно понимали, что происходит. Вопрос лишь стоял в том, насколько большая куча дерьма прилетела, откуда и с какой стороны её начинать убирать.

Ответ на это Даран и принесёт.

– Разумеется, капитан, – так же ровно и спокойно ответила Лаура и даже смогла искренне улыбнуться.

Даран вышел и в кабинете повисла тягостная тишина, нарушаемая лишь голосами слуг во дворе да щебетом птиц в саду. Четверо оставшихся скрывали нервозность разными способами: Лаура демонстративно уткнулась в бумаги, Райна грызла яблоко, Миа крутила в пальцах нож, а Стриж, взяв с полки книгу, пробовал читать.

Минуты ожидания тянулись неимоверно долго. Когда же наконец Даран вернулся с докладом, Лёха понял, что глубина жопы равна Марианской впадине: перед тем, как доложить, капитан вдохнул, словно готовился прыгнуть в воду.

Дурной, очень дурной знак.

– Наш караван с деньгами из Жемчужины разграблен, – сообщил Даран.

Стриж едва удержал истерический смех. Воистину, впору поверить, что они с Мией прокляты: с момента их появления в этом мире судьба только и делает, что преподносит всё более и более поганые сюрпризы. Может, это какой-то аналог военной приёмки в астрале? Как новую технику испытывают на полигонах, перед тем как пустить в войска – так же жизнь испытывает их с Мией, решая достаточно ли они прочны для этого мира?

– Мы в дерьме, – по-простолюдински прямо резюмировала Лаура.

– Ваше сиятельство! – несмотря на серьёзность ситуации, нашёл в себе силы возмутиться таким нарушением этикета Даран.

– Дар, – юная графиня вздохнула. – Не сейчас, хорошо? Мы в такой жопе, что я могу позволить себе немного посквернословить в присутствии близких и доверенных людей.

Даран несколько секунд смотрел на неё, а потом молча кивнул и сел в свободное кресло. Его маленькая сестрёнка выросла и теперь не просто сама принимает решения, а делает это за весь клан. И капитан всё никак не мог свыкнуться с этой мыслью.

Райна, похоже, тоже. По крайней мере, выглядела она такой же растерянной, как Даран.

Иномирцы вежливо молчали, не влезая в семейные дела.

– Известно, кто это сделал? – спросила Лаура, возвращая всех к делам куда более важным.

– Единственный выживший опознал цвета Пурпурных Змей, – отрапортовал Даран.

– Гарм! – злобно прицурившись, прошипела Лаура, став похожей на разъяренную кошку. Разве только не шерсть дыбом.

– Отследили? – чуть успокоившись, деловито спросила она.

Стриж немного взбодрился, поняв, что не всё потеряно – судя по словам девчонки, в этом мире применяется аналог радиомаяков, позволяющих отследить перемещение груза.

– Нет, – вновь вздохнув перед тем, как сказать, ответил капитан. – Они смогли погасить сигнал артефакта. И знали, где его искать.

– Странно, – задумчивый голос Мии заставил всех умолкнуть и посмотреть на неё.

– Что тебе странно, пустышка? – неприязненно спросил Даран.

– Всё странно, – игнорируя его тон, ответила эльфийка. – Алекс, ты тоже видишь нестыковки?

– Да, – Лёха почесал кончик носа. – Гарм, конечно, охреневшая скотина, но что-то это слишком даже для него.

– Он меня похитил! – резко напомнила Лаура.

– И сделал всё, чтобы убрать за собой следы, – напомнила ей Миа. – Оставив команду для зачистки свидетелей.

Лаура, уже распахнувшая рот для отповеди, замерла. Поставив локти на стол, она положила подбородок на сцепленные пальцы и задумалась.

– Вы хотите сказать – кто-то специально подталкивает нас на Змей, – уточнила Райна.

– Да, точно так же, как с Аланисом, – подтвердил Стриж. – Гарм ни за что не оставил бы свидетеля. У нападавших было время найти и убить всех. Но одного они упустили. Может, конечно, случайность, но я в это не верю. Для всех кланов у Кречетов же ещё союз со Змеями?

– Да, – кивнул Даран.

– Значит, кто-то убивает разом двух зайцев – получает наши деньги и ссорит двух союзников, – резюмировала Лаура.

– То есть у нас не только шпионы Гарма, но и другого клана, – сделал неутешительный вывод Стриж.

– Врагов у нас хватает, – кисло улыбнулась Райна, глядя, как Миа наливает девчонке морс.

Эльфийка вообще на удивление буднично заботилась о Лауре. Стриж подумал, что это, наверное, рефлекс старшей сестры.

– Хуже то, что шпион на высокой должности, – хмуро произнёс Даран. – Знает, откуда, когда и каким путём пойдёт караван, сколько будет охраны, знает, где спрятаны сторожевые и отслеживающие артефакты… Короче, знает всё. А доступ к таким тайнам имеют немногие.

– Отслеживающий артефакт, как я поняла – это чтобы видеть, куда и как идёт груз? – уточнила Миа.

– Да, мы прячем среди груза, – кивнула Райна. – Маскируем под товар.

– И каждый раз у артефакта другой вид, – добавил одноглазый. – И располагаем мы такие в разных местах. Иногда это часть сундука, иногда – украшение, бывали даже монеты, чуть отличные по виду от других. Но найти такую в целой куче – та ещё задача.

– И кто об этом знает? – прищурился Лёха.

– Только те, кому положено по должности, – Даран потёр подбородок. – Даже никто из охраны каравана не получает этой информации.

– А можно список этих лиц? – попросила Миа.

Даран назвал несколько имён и занимаемые ими должности.

Стриж, поразмышляв с минуту, кашлянул в кулак и сказал:

– В общем, есть тут одна идея…