Текст книги ""Фантастика 2025-161". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Гедеон

Соавторы: Павел Барчук,Мила Бачурова,Елена Шатилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 282 страниц)

Глава 13

Бункер. 53 дня после возвращения. Даша

То, что происходило потом, происходило так стремительно, что впоследствии Даша, пытаясь припомнить подробности, делала это с трудом.

Она была уверена, что Джек задаст ей массу уточняющих вопросов.

Например, хорошо ли она подумала? Не боится ли? Уверена ли в себе? В Бункере с принятием важных решений никогда не спешили, тщательно взвешивая все «за» и «против». А Джек больше ни о чем ее не спрашивал. Он пристально посмотрел на Дашу, а потом просто кивнул. Уселся рядом с ней на кровать и извлек из кармана куртки исписанный лист.

– Бункерному вот это нужно. Сможешь достать?

Даша взяла бумагу. И с изумлением увидела между строчек, выведенных знакомыми угловатыми каракулями, бледно-голубые, чуть заметные печатные буквы.

– То, что ручкой написано, не читай, – пояснил Джек, – там хрень всякая, для маскировки. Светлые читай.

Даша улыбнулась. Это было – как привет из детства.

– Что смешного?

Она покачала головой:

– Ничего. Просто вспомнила… – В смысл написанного пока не вникала. Смотрела на буквы и улыбалась.

– Этих, прозрачных, тут не было, – пояснил Джек.

Даша кивнула:

– Конечно, не было. Они появились, когда ты нагрел лист – например, под лампой, или над свечой. Так?

– Откуда знаешь?

– Старый фокус. Нам Сергей Евгеньевич показывал, когда маленькие были. – Даша понюхала листок. Определила: – Это лимонной кислотой написано.

– Звездишь! – объявил обескураженный Шелдон.

– Цыц, – оборвал Джек. – Ты знаешь, где это взять?

Даша, спохватившись, принялась читать написанное, теперь уже вникая в смысл, а не любуясь буквами, и глаза у нее полезли на лоб.

– Зачем это Кирюше?!

Джек вздохнул:

– Лапушка. Ты только что сказала, что мне веришь. Так или нет?

– Так…

– А раз так, не фиг время терять. Где эту хренотень взять, ты знаешь?

Даша углубилась в список. Дочитав, задумчиво проговорила:

– Частично реактивы есть в хранилище. Частично – того, что Кирюша просит, в готовом виде нет.

– А в каком есть?

– Ну… скажем так, в полуфабрикатном. Есть сырье, но вещества нужно изготавливать.

– Ты сумеешь набодяжить? Так, чтобы твои не заметили?

– Можно попробовать…

Джек покачал головой:

– Не, лапушка. Пробовать нельзя! Надо сварганить, причем бегом – пока Кирюше твоему секир-башка не настала.

И так серьезно посмотрел, что Даша с ужасом поняла: про «секир-башку» сказано не для красного словца. Кирилл и правда в смертельной опасности. И от того, насколько быстро она сумеет «сварганить» нужные вещества, зависит его жизнь.

Идти к Сергею Евгеньевичу или Вадиму Александровичу Джек отказался наотрез. Так же, как и объяснять, что за опасность грозит Кириллу. Он отчего-то был убежден, что взрослые «поднимут кипиш», и лучше от этого не станет никому, в первую очередь, «бункерному». Поэтому Даша должна хранить все в строжайшей тайне. А если считает, что не сумеет, пусть валит в свои «пять звездей» – так обозвал Джек ее обиталище – забудет все, что тут услышала, и баиньки ложится.

После этого Даша с изумлением узнала, что в хранилище, где содержался запас реактивов, Джек уже побывал. Вопрос о том, как ухитрился туда попасть, минуя электронный замок, он будто и не услышал – однако ни одного вещества из списка Кирилла там не обнаружил.

– Не может быть, – удивилась Даша, – даже глицерина нет?

– Не-а.

– Очень странно. – Ей доводилось бывать в хранилище, и Даша точно помнила, что глицерин видела. – Большая такая канистра, а в ней мутная жидкость, полупрозрачная? Це три Аш пять О-Аж три – неужели не видел?

– Чё? – переспросил Джек.

Какое-то время они смотрели друг на друга с недоверием. Пока Даша не сообразила, что адапт не имеет ни малейшего представления о том, как принято именовать химические вещества. Разыскивая в хранилище, к примеру, натрий, он искал бы емкость с русской надписью «натрий», а не с двумя латинскими буквами «Na». И еще она поняла, почему у Джека такие холодные руки.

– Ты… все это время был в хранилище? Но там же нулевая температура?!

– Ну, так. Ни хрена не жарко, это точно. – Джек критически разглядывал Дашу. – Во что б тебя саму-то завернуть, чтоб не окочурилась? А ну-ка…

Взяв Дашу за обе руки, поднял ее с кровати. Сдернул с плеч одеяло. Развернул его, оглядел.

– Шел, веревка есть?

Тот кивнул.

– Тащи.

Джек нагнулся, а когда выпрямился, Даша испуганно отпрянула – в руке у него сверкнул нож.

– Сказала – «не боюсь», – упрекнул адапт.

Даша сконфузилась.

– Это я от неожиданности… Ой! Ты что делаешь?

– Обновку тебе мастрячу.

Коротким взмахом Джек прорезал одеяло в середине. Помог Даше просунуть голову в получившееся отверстие, вышло нечто вроде пончо. После этого развел ее руки в стороны и снова принялся резать – на пончо обозначились рукава. Взяв у Шелдона веревку, Джек примотал свисающие куски ткани к рукам изумленной Даши. Полы одеяла обернул вокруг ее тела. Удовлетворенно оценил:

– Зашибись – красотка!

После того, как тем же оригинальным способом Дашу нарядили во второе пончо, поверх первого, она почувствовала себя куклой-неваляшкой. Если, не дай бог, упадет, подняться самостоятельно не сможет.

Джек, оценивающе оглядев Дашу, отрезал от низа одного из одеял широкую полосу. Соорудил на голове девушки тюрбан. Шелдон, ворча, покопался в рюкзаке и извлек нитяные рабочие перчатки – до того, как все случилось, такие считались одноразовыми.

– Готово, – объявил довольный Джек. – Красотища – хоть на выставку!

Сам натянул, поверх собственных куртки и брюк, куртку и брюки Шелдона. И они направились в хранилище.

***

Даша в своем крайне неудобном одеянии едва семенила ногами. Джек, хмыкнув, без лишних слов взвалил спутницу на плечи.

– Потяжелела маленько, – похвалил он. – Хоть чувствую, что девку тащу, а не котенка дохлого.

Неприязнь из тона исчезла, как не было. С Дашей разговаривал прежний Джек, веселый и неунывающий.

Дверь хранилища он открыл просто – приложил к замку пропуск. На изумленное Дашино: «Где ты взял карточку?» – она точно знала, что пропусков всего четыре, у Сергея Евгеньевича, Вадима Александровича, Елены Викторовны и Григория Алексеевича, – ухмыльнулся: «Под елкой нашел. Дед Мороз в Новый Год подарки дарит, слыхала?» И Даша поняла, что других объяснений не услышит.

А в хранилище было холодно. Боже, как же там было холодно! Человеком Даша чувствовала себя лишь в первые полчаса, потом, несмотря на все намотанные тряпки, начала замерзать.

Пальцы в нитяных перчатках, которыми она пересыпала, переливала и перекладывала нужные вещества по пакетам и пластиковым контейнерам, еле шевелились. Если бы не Джек, сбежала бы из ледяного, освещенного мертвенно-белыми лампами помещения давным-давно. Но неутомимый адапт не давал отвлечься ни на секунду. Он, следуя указаниям, то подтаскивал к нужной полке стремянку, то придвигал ближе к Даше емкости с нижних полок, то теребил ее, поднимая на ноги – фасовкой реактивов девушка занималась прямо на полу, – и тащил дальше, вдоль бесконечных стеллажей.

Навыками фасовки ловкие пальцы Джека овладели быстро. С пакетиками и тубами он управлялся не хуже самой Даши – но вот помочь ей в поисках реактивов ничем не мог, девушка быстро поняла, что адапт с трудом читает даже русские буквы, не говоря уж о химических обозначениях.

Время от времени Джек извлекал из-под куртки термос и заставлял Дашу сделать глоток. Желудок с благодарностью втягивал согревающий напиток, организм немного оживал, и пальцы начинали шевелиться быстрее. Но под конец чай уже не помогал, Даше начало казаться, что у нее замерзли даже мозги. Двигалась она, поддерживаемая Джеком, как сомнамбула, соображала с трудом. До нее не с первого раза дошли слова адапта о том, что список Кирилла закончился.

Когда Джек выпустил Дашу в коридор, ее уже не держали ноги. Медленно, словно сдуваемый мяч, Даша осела на корточки вдоль стены – не в силах даже обрадоваться тому, что пытка холодом прекратилась. Так и заснула бы прямо в коридоре, но Джек не позволил.

– На спину залезай, – скомандовал он, появившись перед Дашей и усевшись на корточки. Обернулся, быстро разрезал веревки, скрепляющие одеяла, и помог девушке забраться к себе на закорки. – За шею хватайся… Приберись тут, – это было сказано Шелдону. – Чтобы вид был, как муха не садилась. И собирайся, через час выдвигаемся… Але, лапушка! Ты не дрыхнешь там? Панамку – держи крепче!

И рванул с Дашей на спине по бункерным коридорам с такой скоростью, что задремывать девушка мгновенно перестала. Только и успевала пригибаться, когда Джек проносился под низкими притолоками, выбегая на лестницу или в боковой коридор.

Направления он выбирал сразу и безошибочно, но Даша была настолько занята попытками уберечь голову от столкновения с потолком, что на подобные мелочи внимания не обращала. Лишь под конец стремительного путешествия поняла, что пугалась зря – Джек сам наклонялся в нужных местах, не позволяя ей дотронуться до потолка.

На пол он ее опустил, только когда занес в комнату. Сразу по-хозяйски прошел в душевую и включил воду. Разрезал на Даше остатки веревок, помогая высвободиться из одеял.

– Под воду горячую залезай. – Он оглянулся на панель управления. – А здесь я щас такую Африку забабахаю, что папуасы от зависти усрутся!

Даша прошла в ванную, заперла дверь. Разделась и съежилась на корточках на дне душевой кабины. Она до того замерзла, что рука с трудом удерживала лейку душа.

Кабина быстро наполнялась паром. Горячая вода согревала – по-настоящему, а не как глотки из термоса. Наконец-то… До чего же приятно.

Елена Викторовна в юности ездила в путешествие на Азорские острова – до того, как все случилось, были такие в Атлантическом океане. И рассказывала про теплые водопады. Обычные водопады – это красиво, но очень холодно, потому что вода в них – с тающих ледников. А на тех волшебных островах вода берется из горячих гейзеров. И водопады теплые! Можно бесконечно сидеть под ними, любоваться природой и наслаждаться покоем и гармонией…

Ох!.. Ну вот зачем?!.. Почему ее снова теребят?.. Куда и для чего опять нужно идти?.. Она так устала, что ни закричать, ни даже заплакать сил нет…

– Всё, всё, – услышала Даша успокаивающее бормотание, – не брыкайся. До койки дотащу, и дрыхни на здоровье.

В следующее мгновение она поняла, что нет вокруг никаких водопадов. И что это неугомонный Джек снова поднял ее и снова куда-то несет.

Через несколько секунд он бережно опустил Дашу в ее же постель. Кричать и плакать было, кажется, незачем. Даша попыталась шевельнуться, но поняла, что крепко спеленута в купальную простыню.

– Согрелась хоть? – Джек заботливо укрыл ее одеялом.

– Да…

– Окей. – Он, отстранившись, оглядел укутанную Дашу. Подобрал с пола обрывки веревок, искромсанные останки одеяний. – Ты все хоть помнишь? Память не отморозила? – Джек бодро улыбался, но Даша вдруг поняла, что всерьез за нее беспокоится.

– Помню, – с трудом, на самом деле, припоминая наставления адапта, проговорила она. – Ты придешь через десять ночей. Когда все заснут, я должна открыть люк.

– На сколько секунд?

– На двадцать.

– А потом?

– Потом сразу закрыть. И если ты не придешь, открыть на следующее утро. Когда все заснут. И так делать каждое утро, до тех пор, пока ты не придешь.

– Молодец, – похвалил Джек. – Всё, лапушка! Откисай, заслужила. – Свободной рукой он растрепал Дашины волосы.

Погасил ночник, и в комнате наступила темнота. На секунду Даша увидела длинный, узкий прямоугольник аварийного света из коридора и стремительно мелькнувшую тень. Ни единого шороха не услышала. Шелдон был прав, Джек и впрямь умел передвигаться бесшумно.

Ужасаться тому, что полузнакомый парень вытаскивал ее из душа, сил у Даши уже не было. И тому, что Джек проник в душевую, несмотря на запертую дверь, она не удивилась – раздобыл ведь как-то пропуск в хранилище… Она подумает об этом потом. Когда отдохнет… Даша закрыла глаза.

Глава 14

Бункер. 63 дня после возвращения. Даша

Даша открыла люк так, как было условлено. Эту операцию Сергей Евгеньевич еще в незапамятные времена заставил освоить всех жителей Бункера и периодически проводил учебные тревоги, чтобы не растеряли навыки. Набирая код, Даша не раз помянула старика словами благодарности.

Она ужасно нервничала. Отсчитала по секундомеру двадцать секунд. Закрыла люк. Выскочила из рубки в коридор и сразу увидела в конце полутемного туннеля человеческую фигуру – с рюкзаком за плечами, одетую в знакомый комбинезон. Фигура стремительно приближалась, сердце у Даши колотилось так, что схватилась за грудь. А вошедший скинул на ходу капюшон.

И оказался не Джеком.

– Салют, – небрежно бросила Лара.

Она, подойдя к Даше, сбросила с плеч рюкзак. Выпростала руки из рукавов комбинезона, а рукава затолкала за ремень – наверное, все адапты, оказавшись в помещении, так делали.

– Уф-ф, жарко! Ну чего, как тут?

– Вы… одна? – глупо пролепетала Даша.

Лара фыркнула:

– Не, ты чего! Еще лошадь. Позвать?

Даша покачала головой. Лара перестала улыбаться.

– Але! С тобой все нормально? – Крепкие адаптские пальцы знакомо вцепились в плечо.

– Нормально, – выдохнула Даша.

– Точно? Падать не собираешься? Жека сказал, тебя хлебом не корми, дай завалиться.

– Нет. – Даша заставила себя улыбнуться. – Все в порядке. Я просто не ожидала, что придете вы… ты.

– Бывает, – согласилась Лара. – Ну, как тут? Все ровно? Не спалилась?

– Все… ровно. – О сути Лариных вопросов Даша, как и при общении с Джеком, в основном догадывалась, многие знакомые слова звучали в непривычном контексте. – Не спалилась.

– Окей. Ты, может, посиди маленько? А то что-то выглядишь странно.

«Ты тоже», – чуть не вырвалось у Даши. Как раз в этот момент подумала, что Лара сейчас совсем не похожа на ту девушку, которая ей запомнилась.

Вместе с Олегом и Любовью Леонидовной Даша дважды приходила в клинику навещать Кирилла – когда он был еще без сознания. И неизменно рядом с ним заставала адаптов, Лару и раненного Сталкера.

Новые друзья Кирилла смотрели тогда на старых неприязненно. В светлых адапстких глазах явственно читался вопрос: «Чего приперлись?», хотя в то время Даша о существовании подобных слов не догадывалась.

Мрачный, горбоносый Сталкер в первый визит ее напугал: за время посещения не произнес ни слова, но выглядел так, как будто был готов в любой момент вскочить и прогнать их с Олегом прочь.

Лара такой угрюмой не казалась, но и она явно не испытывала к посетителям приязни. А в Дашу отчего-то так и впилась взглядом, рассматривая с головы до ног. Выражение на лице адаптки в процессе разглядывания менялось, с жадно-пристального на небрежно-разочарованное.

Склонившись к Сталкеру, Лара что-то шепнула ему на ухо. Тот коротко глянул на Дашу. Досадливо дернул плечом – нашла, дескать, на кого внимание обращать. Лара кивнула. Скрестив на груди руки, встала у кровати Кирилла, будто стражница. И простояла так, зорко наблюдая за Олегом и Дашей, все мучительно долгое время, которое те провели в палате.

Сейчас Лара вела себя совсем по-другому. Разглядывать Дашу не пыталась. Беспечно болтала, расшнуровывая рюкзак.

– Я тут тебе притащила кое-что, чтобы на складе не мерзла. Во, гляди! Называется «термобелье». Герман говорит, до того, как все случилось, в таком в морозы ходили. – Лара встряхнула, разворачивая, бордового цвета рейтузы и фуфайку. – Это Олеська где-то выкопала, Жека сказал, тебе должно подойти.

– Где он? – вырвалось у Даши.

– Жека? – Лара перестала копаться в рюкзаке. – Занят шибко. Не смог прийти. А что?

– Ничего. – Даша сглотнула. – Все в порядке.

Адаптка помолчала.

– Тогда одевайся, – отводя глаза, проговорила она, – раз все в порядке. Тут носки еще и кофта. Герман сказал, тоже здорово греет. – Лара извлекла из рюкзака флисовый жакет и длинные махровые носки. – Где наряжаться-то будем? Здесь? – Она заглянула в помещение, именуемое в Бункере «рубкой». – Ничего не поломаем?

Даша невольно улыбнулась.

– Вряд ли сумеем. Не волнуйся.

Лара прошла в рубку. Одежду, предназначенную Даше, сложила в стопку на стол. Рюкзак поставила на пол и снова принялась вытаскивать из него какие-то вещи.

– Олеська и мне белье нашла, – мимоходом похвасталась она, – Жека сказал, чтобы я тоже одевалась. Сказал, в обычной одежде у него через пять минут яйца зазвенели. – Лара села на стул и принялась расшнуровывать ботинки.

Даша наблюдала за действиями адаптки с замешательством.

– Герман сказал, чтобы белье грело, его надо прямо на голяк натягивать, – пояснила Лара. И стащила через голову футболку.

Лифчик адаптка не носила. Даша почувствовала, что заливается краской. А Лара спокойно надела вместо футболки черную, плотно облегающую фуфайку и взялась за ремень брюк.

– Одеваться будешь? – поднимая глаза на Дашу, начала она. – Блин! Ты чего такая красная? Хреново? – С беспокойством заглянула в лицо.

– Нет… – Слова от неловкости еле выговаривались.

Лара смотрела недоуменно. А потом вдруг хлопнула себя по лбу.

– Блин! Вы ж тут все – на башку ушибленные! Ты ведь даже баб стесняешься, небось.

Даша побагровела окончательно и ответить не смогла.

– Не боись, я быстро, – пообещала Лара. – Штаны напялю и свалю.

Она действительно очень быстро освободилась от нижней части комбинезона и брюк, оставшись в узких трусиках – Любовь Леонидовну удар бы хватил, если б увидела в Дашином гардеробе подобные, – и взялась за рейтузы.

С усмешкой рассказала:

– Бункерный тоже по первости, от всех подряд шарахался. И от пацанов, и от нас с Олеськой. Как увидит кого голышом, так и норовит усвистеть подальше! Чудной вы народ все-таки…

Лара беспечно болтала, а Даша ею невольно залюбовалась. Обтянутая эластичным костюмом, идеальных пропорций фигура адаптки казалась выточенной из черного дерева.

Как выглядит в термобелье она сама – Лара, переодевшись, вышла – Даша предпочла не думать. Поверх белья надела принесенный Ларой флисовый жакет и лыжный комбинезон, который отыскала в бункерных запасниках.

По дороге к хранилищу, едва поспевая за Ларой, подумала, что с теплой одеждой перестаралась, но зато внутри сегодня чувствовала себя не в пример лучше.

Во-первых, почти не замерзла. А во-вторых, реактивы следовало отобрать те же, что и в прошлый раз. Даша уже примерно представляла, что где находится, оставалось только подтащить стремянку.

Лестницу Лара двигала так же легко, как Джек. И по ступенькам вверх и вниз летала с той же скоростью, разве что с тяжелыми канистрами возилась подольше.

– Час семнадцать, – глянув на наручные часы, гордо объявила Лара, когда девушки вышли за дверь. – А Жека говорил, вы с ним два с половиной провошкались.

– Я уже более-менее ориентируюсь, – отогревая руки под мышками, объяснила Даша, – искать не приходится.

– Ну, второй-то раз всегда проще… Теперь – к тебе? – Лара вдруг задорно подмигнула. – Сама дойдешь? Или верхом прокатить?

Даша смутилась.

– Не надо…

– Блин, да шучу! – Лара рассмеялась. – Ты все сделать-то успела?

– Да!

Даша действительно многое успела. И считала это маленькой победой.

С потаенной гордостью рассказала Ларе, как придумала предложить свою помощь Григорию Алексеевичу – в лаборатории, с Кирюшиными подопытными мышами. У врача на них в последние ночи времени совсем не оставалось, Сергей Евгеньевич чувствовал себя все хуже, и подмоге Григорий Алексеевич обрадовался. А мыши внимания почти не требовали, знай себе вводи им препарат, да снимай реакции… Даша объяснила, что в свободное время будет заниматься синтезом нового удобрения. И, с оглядкой, взялась за дело, ради которого оказалась в лаборатории. Она спала по пять-шесть часов в сутки, но успела все. Приготовленные реактивы дожидались в комнате, надежно спрятанные в стенном шкафу.

Рассказывала Даша, поначалу смущаясь – ей казалось, что Лара подумает, будто она хвастается, – но адаптка слушала с неподдельным вниманием.

– Ну, молодец, – одобрила она, – не зря тебя бункерный хвалил… Уф-ф! Во жара. – Девушки вошли в комнату.

– Я думала, что опять замерзну, – объяснила Даша. – Сейчас, подожди немного.

Она перенастроила кондиционер. Разворошив одежду, принялась вытаскивать из стенного шкафа реактивы. Предложила Ларе:

– Ты разденься, если хочешь… – и вдруг вспомнила: – Ой! А где ты спать-то будешь?

Лара пожала плечами.

– Могу в конуру отползти, где наши живут. А могу тут, если оставишь. Мне всего-то три часа перетоптаться.

– Конечно. Располагайся, пожалуйста.

Лара деловито осмотрела входную дверь.

– Запирается… Это хорошо. Если принесет кого, я в сортир сигану. Окей?

Даша улыбнулась.

– Прийти может только Любовь Леонидовна – и то, если я просплю. Но ты ведь в любом случае раньше уйдешь… Ох. – Это она посмотрела на будильник. – Сейчас – два, через три часа будет только пять! Разве можно так рано на улицу выходить?

– Мне можно, – заверила Лара, – не сгорю.

Даша с удивлением поняла, что адаптка не шутит.

– Закат сегодня в восемнадцать одиннадцать, – сверившись с календарем, напомнила она, – ты уверена?

– Да.

Даша потупилась. Кажется, опять какую-то глупость ляпнула.

– Извини. Я знаю, вы не любите, когда не в свое дело лезут…

– Да перестань. – Лара тоже внезапно смутилась. – Это ты не обижайся. Мы у себя-то привыкли рявкать, а у вас тут по-другому всё… – Она помолчала. – И что пялилась на тебя тогда, не обижайся.

Даша вспыхнула. На языке вертелось: «Прости, не понимаю, о чем ты говоришь», но вдруг сообразила, что от нее вовсе не ждут тактичного лицемерия. Недоговоренностей между «своими» адапты не признавали.

– Бункерный ведь мне поначалу – знаешь, что чесал? – непонятно продолжила Лара. – Не сам, правда, придумал, Сталкер научил… Что у него в Бункере девушка есть! Ты.

Даша обомлела:

– Зачем он так сказал?

– Ну, зачем… Чтобы я к нему не лезла. Ваш Евгеньич сказал, что бункерному с девками – нельзя, моральная травма будет. А Сталкер не дурак, поди, мигом срисовал, что я на этого чудика запала. Хотя мне-то на самом деле сперва просто интересно было! Он ведь белый весь, не то что наши, и с волосами длинными. И глаза тоже… чудные. А Сталкер ему, сволочь такая – ты, говорит, скажи Ларке, что у тебя девушка есть.

– И Кирюша сказал… про меня?

– Ну да. А я-то, дура, повелась! Когда он мне уже реально нравиться начал, ревновала даже. Думаю – что ж там в Бункере за красавица ждет?

Даша зарделась.

– Это неправда. То есть, я, конечно, Кирюшу ждала, но…

– Блин, да знаю я! Когда подстрелили, а потом бункерный ко мне в больничку пришел, просекла, что неправда. – Лара оттянула горловину футболки в сторону и вниз, открыв ключицу. – Вот сюда ранили, видишь? И в бок еще.

Даша охнула. На темной коже четко был виден круглый след.

– Ничего себе…

– Да ладно, фигня. Хотя стремно было, конечно. Особенно когда потолок начал падать.

И Даша прослушала невероятную историю о том, как на Лару с Кириллом напали Дикие. Как Лара боролась с одним из них, Кирилл пырнул мужчину ножом, а сама адаптка «снесла уроду башку».

– В общем, если бы не бункерный, мы б с тобой сейчас не трещали, – закончила Лара. – А потом они в больничку пришли, когда я очухалась. Сталкер, бункерный и Капитан. Сталкер-то с Капитаном все по делу расспрашивали, а бункерный – ни бэ ни мэ, только глядит, не отрывается. А им ведь уходить уже сегодня… Я и думаю – чего тянуть? Когда мы с ним еще-то увидимся?.. И, как Сталкер с Капитаном вышли, тут же прилипла. Ну и поняла сразу, что нет у него никакой девушки.

– То есть? – не поняла Даша. – Кирюша объяснил?

Лара фыркнула.

– Да сдались мне его байки! А то сама не разберу, умеет парень целоваться, или нет.

Даша вспыхнула.

– Ой, – спохватилась Лара, – ты только не говори никому! Это чтобы ты поняла, почему я тогда пялилась. Интересно было… Не обижаешься?

– Нет, – выдавила Даша. Почувствовав, что к горлу подступает комок.

Она невольно покосилась на зеркальную дверь стенного шкафа. Зеркало услужливо отражало их обеих, Дашу и Лару.

Точеную фигуру адаптки. Ее полные губы, горделивый подбородок, веселые глаза. И печально нахохлившуюся Дашу. Жидкие прядки волос вдоль маленького заостренного личика, бескровную полоску губ, тени под глазами. Уродливые коленки, кажущиеся наростами на тонких, как соломинки, ногах…

– Ты правильно тогда смотрела, – горько проговорила Даша. – Ты вон какая красивая. Не то, что я.

Лара тоже заглянула в зеркало. Задумалась. Знакомым, как у Джека, движением почесала в затылке. Не придумав, видимо, ничего утешительного, объявила:

– Ну и что? Инна говорит, что красота в жизни – не главное! Олеська, вон, тоже некрасивая, зато знаешь, как стреляет? Жека – и тот завидует.

Даша почувствовала, что снова краснеет, но удержаться от вопроса не смогла:

– А в следующий раз Джек придет? Или опять ты?

– Не знаю, – помедлив, отозвалась Лара, – там видно будет. – На Дашу она смотрела почему-то с сочувствием.

Дом. 52 дня после возвращения. Герман

Первое письмо, полученное от Кирилла – спустя неделю после того, как бункерный, для правдоподобности оглушенный, был передан с рук на руки Толяну, – адапты едва не сожгли. Письмо подносили к лампе, к печке, к свечам, на несчастный лист дули, дышали и затейливо матерились, но ничего не происходило. Обещанные бункерным голубые буквы проявляться не желали.

– Пустышка, – категорически объявил Герман, отбирая у адаптов лист.

Они тогда здорово приуныли. Не раз потом приходили к Герману с безумными планами вызволения Кирилла – мысли эти, вопреки надеждам командира, не покидали ребят ни на минуту.

Сам он, к тому времени уже окончательно убедившийся, что к бункерному ребята привязались всерьез и теперь с командира с живого не слезут, устал на них рявкать. И тоже снова и снова прокручивал в голове, что можно сделать – каждый раз понимая, насколько идеи опасны и неосуществимы. Зато со следующим письмом из Вязников прискакала сама Марина, возбужденная и запыхавшаяся.

– Есть! – едва влетев во двор, крикнула она. – Видно буквы!

В письме, растянутом на два листа – один без тайного наполнения, для передачи в Бункер, а другой с проявившимися после нагрева голубыми строчками – наличествовало единственное емкое предисловие: «Оружейные склады!» – и содержался список химических реактивов, название и количество.

Больше Кирилл – очевидно, из соображений безопасности и экономии места, – ничего не написал. Хотя большего, в общем-то, и не требовалось – Герман, ознакомившись со списком, присвистнул. Специалистом-взрывником он не был, но, как любой пацан, в свое время весьма интересовался, чего бы такого с чем смешать, чтобы всем врагам прокашляться. И легко сообразил, зачем могли понадобиться Кириллу такие составляющие, как нитроглицерин и аммиак, в сочетании со словами «оружейные склады».

– Бункерный-то ваш, по ходу, теракт готовит, – оглядев притихших адаптов, бросил он. – Бен Ладан недоделанный.

Ребята переглянулись:

– Кто?

Герман досадливо вздохнул. Он был уверен, что о знаменитом воине Аллаха подопечным рассказывал. Но если, к примеру, запутанное генеалогическое древо персонажей саги о Звездных войнах адапты знали наизусть, то с реальными историческими личностями дело обстояло хуже.

– Террорист такой был, – еще раз объяснил Герман, – взрывы устраивал.

– Ну, так и флаг ему в руки, – имея в виду, очевидно, Кирилла, выразил общее мнение Рэд. – Пусть готовит на здоровье. По-другому, значит, выбраться не сможет.

– И пусть хоть половину владимирских перебьет, если не то намутит? – возмутился Герман. – Так, что ли?

Лара насупилась:

– Никого он не перебьет! Бункерный не такой. Он поначалу даже Диких жалел – скажи, народ?

И Герману рассказали про взрыв в Набережных Челнах. Слухи о нем докатились до командира давно, но о том, кто являлся мозговым центром операции, узнал только сейчас.

Н-да… А пацан-то и впрямь молодец. О том, что охрану возле оружейных складов параноик-Толян не держит, Герман знал, разведка докладывала. Людям Толян не доверял, установил на дверях и внутри хитрую систему сигнализации – с кодами, ведомыми только ему. Кирилл об этом, очевидно, тоже узнал.

Люди при взрыве не погибнут – разве что случайно, кто-то, оказавшийся рядом – об этом парень, если он действительно таков, каким его описывают ребята, вероятно, подумал в первую очередь. А уж в какое тихое, благостное создание превратится Толян, лишившись главного козыря, Герман и думать боялся, чтобы не сглазить. Если бы Кириллу удалось осуществить задуманное, это в корне поменяло бы расстановку сил во всей Цепи, Герман о подобном и мечтать не смел…

– Ладно, – решил он. – Завтра в Бункер поеду. Попробую придумать, как реактивы выцепить.

Адапты переглянулись.

– Прямо сам поедешь? – уточнил Рэд.

– А что? Думаешь, дорогу не найду?

– До Бункера – найдешь. А дальше что?

– Дальше попробую с Григорием договориться. Бункерный ваш пишет, что он может помочь.

Письмо Кирилла заканчивалось словами: «Пропуски в хранилище есть у Сергея Евгеньевича, Вадима Александровича, Елены Викторовны и Григория Алексеевича. Ориентироваться в хранилище могут помочь Григорий Алексеевич или Даша. В Дашке я уверен. Григорий Алексеевич – не знаю».

– Он пишет – «не знаю», – напомнил Рэд. А если откажет доктор? Если Ваде тебя сдаст?

– Не сдаст.

– Точно?

Герман задумался.

Гриша – хороший человек. Но как поведет себя, оказавшись перед выбором – помочь им с Кириллом или поступить «правильно», доложив о происходящем Вадиму, – предсказать с уверенностью Герман не мог.

Военный все-таки, черт его знает, что в башку ударит по части «нарушения дисциплины»…

Рэд сомнения командира уловил. Напомнил:

– Тут наверняка надо действовать. Спалишься, так второго шанса не будет… Пусть лучше Жека идет. Он-то точно почует, можно доктору доверять или нет. Тем более, что бункерный еще про девку пишет – если с доктором не срастется.

– Девка – это хорошо, – обрадовался Джек, – это я могу!

Герман обреченно вздохнул.

Любвеобильность питомца аукалась ему не раз и не десять, из соседей только ленивый с тех пор, как смазливый негодник вступил в пубертат – а созревали адапты рано, по наблюдениям Германа, строение и физиологию взрослых людей обретали уже годам к тринадцати, – не докладывал об очередном сеансе обольщения. Из пролитых по ветреному красавцу слез могла бы составиться небольшая речка. Герман поначалу злился, потом рукой махнул.

«Не хотела бы – так не дала бы, – привык он рявкать в ответ на жалобы соседей. – Никого ж не насиловал! Так или нет?» И жалобщики грустно смолкали, поскольку возразить было нечего.

– Ты там смотри у меня, – пригрозил Джеку Герман. – Метлой мети, сколько влезет, а хрен чтоб на привязи держал! Эта принцесса тебе – небось, не Дунька с мыльного завода… И вообще, сперва Григория прощупай. Может, с ним срастется.

– Есть, – ухмыльнувшись, козырнул Джек.