Текст книги ""Фантастика 2025-192". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Николай Новиков

Соавторы: Дарья Верескова,Сергей Тамбовский,,Владимир Кощеев,Андрей Корнеев,Вера Ширай,Наталья Алексина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 332 страниц)

Глава 29

Второе пришествие

День выдался суматошный и насыщенный, поэтому Романов даже не стал ужинать, а лег на кровать и мгновенно отрубился. Сразу после возвращения домой на улицу Косыгина. И приснилось ему такое вот…

Он продолжает сгребать сено в стог, а из-за угла бани, стоящей у соседей, выдвигается Маша Симонова, его первая безответная любовь, а по совместительству аватар непонятной организации из будущего, снабдившей его восемь месяцев назад кучей информации о предстоящих событиях.

– Привет, Машенька, – говорит Романов, улыбаясь, – опять ты ко мне явилась…

– Являются только духи да призывники в военкомат, – строго осадила она его, – и еще, может быть, Явлинский… тоже Григорий, но ты его вряд ли знаешь.

– Хорошо, – поправился Романов, – опять ты пришла…

– Так уже ближе к истине, – ответно улыбается она ему, – ну что, поговорим о делах наших скорбных?

И она пригласила Романова в тот же самый сарай из грубо обструганных досок, который фигурировал и в первый раз, в марте месяце. В одном углу сарая стоял некий агрегат, напоминающий кинопроектор, а в противоположном висел белоснежный полупрозрачный экран.

– На этот раз ты мне все-таки покажешь Чапаева? – позволил себе шутку Григорий, – желательно продолжение, про то, как он выплыл из той реки…

– Нет, Гришенька, – осадила она его, – Чапаева ты потом посмотришь. Как-нибудь. А сейчас будет разбор полетов или как там у вас называется такая процедура по итогам проделанной работы…

– Отчетно-выборное собрание, – на автомате вылетело из Романова.

– Вот-вот, – улыбнулась Маша, – только вторую половину из этого названия придется вычеркнуть, выборов не будет. Остановимся на отчете… итак, – и она щелкнула пультом управления, на экране появился первый слайд с надписью «Григорий Романов, март-ноябрь 1985 года».

– Прямо, как надпись на могильном камне, – вырвалось у него.

– Нет-нет, могилы не будет, – покачала головой Маша, – по крайней мере, не сегодня. По крайней мере, до конца нашего разговора. Идем далее…

Слайд сменился на «Борьба за власть» с фото партийного ареопага на начало года. Место Черненко было пустым.

– Схватку за корону ты провел неплохо, Гриша, – похвалила она его, – хотя временами все висело на волоске.

– Как уж сумел, – развел руками Романов, – к тому же есть такая поговорка – победителей не судят… потому что судят как раз победители, как раз побежденных… а как самого себя судить, это у меня в голове не укладывается.

– Правильно, – кивнула Маша, – ход с Гришиным был близок к гениальному – и не нашим, и не вашим, а что-то среднее, но лояльное. Правильно?

– Да я как-то в это время не просчитывал варианты, – в растерянности развел руками Романов, – интуиция в основном вывозила… вот и получился такой хитрый ход.

– Ага, – продолжила улыбаться Машенька. – Главное, что Горбачева удалось спихнуть с горы… как уж там ваша детская игра называлась?

– Царь горы, – подсказал Романов, – действительно очень похоже. Идем дальше?

– Ты куда-то спешишь? – справилась она.

– Нет-нет, никакой спешки, – помотал головой он, – просто хочется узнать, как вы там мои дальнейшие действия оценили.

– Сейчас узнаешь, – и слайд сменился на «Неотложные дела». – С Чернобылем тоже все сложилось на редкость удачно, ты просто пришел и разрубил этот Гордиев узел. Вместо того, чтобы путаться с развязыванием. Большой и жирный плюс тебе за это.

– Следом, очевидно, последует то, что я сделал неудачно? – предположил Григорий.

– Угадал, – подтвердила Маша. – Твоя ставка на региональную элиту не сыграла никак. Все эти Щербицкие, Алиевы и Кунаевы могли быть союзниками только на самых первых порах, а ты это понял очень поздно.

– К сожалению, ты… ну то есть вы, ты же не только себя представляешь… в этом абсолютно правы, – скорбно повесил голову Романов, – но на кого-то же надо было опираться на первых порах… вот я на них и оперся.

– Далее… – слайд сменился на «Экономику». – Понимаю, что такую махину, как советская экономика, вытащить из болота крайне сложно. Но надо было постараться – твои мероприятия в этой области можно было бы оценить на три с минусом. По пятибалльной шкале.

– Ладно, что не на два с плюсом, – пошутил генсек.

– Однако по итогам года, а он вот-вот закончится, все же удалось вылезти в некоторый плюс – сказалось отсутствие алкогольной реформы и некоторая переориентация промышленности с группы А на группу Б… только на этом останавливаться не надо.

– Хорошо, останавливаться не буду, – тяжело вздохнул Романов.

– Теперь внешняя политика… – Маша снова перещелкнула слайд, на новом появилась физиономия Рейгана в центре, а по бокам от него устроились Дэн Сяопин и Тэтчер. – Здесь все неплохо, даже и придраться не к чему. Единственное замечание, поменьше бы жестов доброй воли, в политике больше ценится сила, чем уступки.

– Правильное замечание, – склонил голову Романов, – но иногда, когда не хватает силы, приходится лавировать, как эти… как яхты против ветра… это может быть воспринято, как уступки – понимаю…

– Особенно жестко надо бы с американцами, – сделала Маша такую ремарку в сторону, – они не привыкли, когда им перечат, поэтому каждый раз впадают в столбняк… это можно использовать. Но мы едем дальше, – продолжила она.

– Видим мост, – непроизвольно вылетело из генсека.

– На мосту ворона сохнет, – поддержала она его, – была такая считалка у тебя в детстве, знаю… но сейчас не об этом, – и на экране появился заголовок нового слайда «Культура и тд».

– Стоп, – притормозил ее Романов, – вопрос есть…

– Слушаю, – Маша села на стульчик рядом с проектором и с любопытством уставилась на генсека.

– Я понимаю, что на вид ты копия Маши Симоновой из моего голубого детства, но ты же ведь на самом деле не Маша? А кто, извини за любопытство?

– Вообще-то я Маша, – даже немного смутилась она, – только немного не та…

– Хороша Маша, да не наша, – воспроизвел Романов популярную поговрку.

– Правильно, – кивнула она головой, – по всем пунктам – и что хороша, и что не ваша. Я Мария Вайнштейн из 22 века. А если точно, то родилась в 2215 году от рождества Христова.

– И где же ты родилась, Маша Вайнштейн?

– Город Маркс Саратовской области, слышал?

– И даже бывал там пару раз… это ведь напротив Саратова через реку?

– Точно… но мы отвлеклись от темы. Давай про культуру – с этим пунктом у тебя вышло практически на отлично. На футболе только напрасно ты зациклился…

– И почему же? – недоуменно поднял брови Романов.

– Пустое потому что дело – начиная с середины 21 века футбол станет никому не нужным.

– А что будет нужным?

– Бокс, например, а еще баскебол и фигурное катание. Но если глядеть в целом, то и футбол сгодится. Поехали дальше.

– Поехали, – согласился Романов.

– С индийскими ракетами какой-то сбой в матрице случился…

– В смысле? – не понял генсек, – какой сбой, в какой матрице?

– Не обращай внимания – это фильм такой будет лет через 15, культовый. Вот и вспомнилось – не должно было быть никаких ракет, видимо ты своей деятельностью задел что-то ненужное в чем-то нужном. Вот они и запустились. Так что этот пункт мы попускаем. И идем…

– К покушению на меня и Переса де Куэльяра, – закончил машину мысль Романов.

– Правильно, к покушению, – согласилась Маша.

– И что не так в этом покушении?

– Да все там так, – она вывела на экран очередной слайд с крупными физиономиями двух наемных киллеров. – Только не должно их быть было в Степанакерте в том времени.

– Тоже сбой в матрице?

– Нет, тут что-то другое… из винтовки Баррета, кстати, пуля должна была напрочь вышибить мозги из твоего Куэльяра. Но не вышибла – спишем на случайность.

– А вообще, как там потомки оценят мою деятельность относительно Карабаха? И вообще по поводу национального вопроса?

Маша неожиданно достала и кармана блузки пачку сигарет, предложила Григорию, и они одновременно задымили, как два паровоза.

– Я смотрю, – констатировал ситуацию генсек, – что в 22 веке с табакокурением так и не справились…

– Есть такое дело, – не стала отрицать очевидное Маша, – а что до национального вопроса… с ним вопрос сложный… извини за тавтологию.

– Извиняю, – ответил Романов, – так что там по этому вопросу у моих потомков? В 22 веке решили его?

– Увы, но не до конца, – рубанула правду Маша, – кое-где иногда встречаются отдельные рецидивы. Но в общем и целом все же лучше, чем у вас. Так вот, относительно Карабаха… сам смотри – размежевание, которое ты придумал, это неплохо, но не более. Все равно сохранятся отдельные трения и непонимания между общинами, они же ведь все равно рядом жить будут…

– И какой же оптимальный выход? – озаботился Романов. – На Марс одну из этих общин мы переселить точно не сможем.

– На Марс не надо, – быстро ответила Маша, – хотя до него мы в следующем слайде дойдем. А азербайджанцев с армянами надо было просто-напросто разбавить другими национальностями… по крайней мере в 22 веке именно так и делают.

– Ладно, – покрутил головой Романов, – хватит про это. Давай уже про Марс поговорим.

– Давай, – с готовностью согласилась Маша, перещелкнув следующий слайд, – с космическими делами ты справился на ура, тут не убавить, ни прибавить. Единственный прокол, это тот самый пресловутый Марс.

– И почему же это прокол? – поинтересовался Романов.

– Потому что даже через сто пятьдесят лет у землян до него руки не дойдут, – пояснила Маша. – Далеко, бесперспективно и неприбыльно, если коротко.

– Это резервная планета, – возразил генсек, – на тот случай, если жизнь на Земле вдруг станет невозможной.

– Ну да, на самый крайний случай пойдет, – поморщилась Маша, – но могу тебя заверить, что даже в 22 веке такой необходимости не возникнет. А Луна и мощная орбитальная станция – это здорово.

– Я рад, что хоть в чем-то смог угодить своим потомкам, – попытался улыбнуться Романов, но без особенного успеха. На этом у тебя все или еще что-нибудь есть?

– Конечно есть, – Маша выключила проектор, пододвинула свой стульчик поближе и продолжила, – самый главный вопрос остался – относительно тебя и твоей миссии.

– Слушаю со всем вниманием, – включился Романов.

– Дело в том, дорогой Гришенька, – начала говорить она, глядя собеседнику прямо в глаза, – что согласно моим данным жить тебе осталось ровно сутки с этого момента.

– Вот как, – попытался сделать покерное лицо генсек, но у него это плохо получилось, – и от чего же я умру через сутки?

– Позволь это оставить за скобками, – меланхолично отвечала Маша, – это сейчас не слишком важно. И кто тебе дал соответствующие вещества, тоже пока опустим. Займемся главным…

– Было бы любопытно узнать, что после такого захода главное, – горько усмехнулся Романов.

– А главное, Гришенька, состоит в том, давать тебе сейчас антидот или не давать, – не менее горько усмехнулась Маша.

– И какое же будет у тебя мнение, позволь справиться? – Романов сумел сдержать нервную дрожь и задал вопрос почти что обычным голосом.

– Угадай с двух раз, Гришенька… – ответила Маша.

Сергей Тамбовский
Анти-Горбачев-5

Глава 1

– Я рад, что хоть в чем-то смог угодить своим потомкам, – попытался улыбнуться Романов, но без особенного успеха. На этом у тебя все или еще что-нибудь есть?

– Конечно есть, – Маша выключила проектор, пододвинула свой стульчик поближе и продолжила, – самый главный вопрос остался – относительно тебя и твоей миссии.

– Слушаю со всем вниманием, – включился Романов.

– Дело в том, дорогой Гришенька, – начала говорить она, глядя собеседнику прямо в глаза, – что согласно моим данным жить тебе осталось ровно сутки с этого момента.

– Вот как, – попытался сделать покерное лицо генсек, но у него это плохо получилось, – и от чего же я умру через сутки?

– Позволь это оставить за скобками, – меланхолично отвечала Маша, – это сейчас не слишком важно. И кто тебе дал соответствующие вещества, тоже пока опустим. Займемся главным…

– Было бы любопытно узнать, что после такого захода главное, – горько усмехнулся Романов.

– А главное, Гришенька, состоит в том, давать тебе сейчас антидот или не давать, – не менее горько усмехнулась Маша.

– И какое же будет у тебя мнение, позволь справиться? – Романов сумел сдержать нервную дрожь и задал вопрос почти что обычным голосом.

– Угадай с двух раз, Гришенька… – ответила Маша.

Романов встал, прошелся вдоль этого ангара, сделав по дороге пару физических упражнений. Потом вернулся к Маше и спокойно ответил.

– Я думаю, что раз вы выбрали меня для этой важной миссии, то значит на полдороге не бросите. Где там ваш антидот?

– Молодец, – похвалила его Маша, – хорошо держишь удар. А антидот вот он, – она вытащила откуда-то коробочку с яркой этикеткой и названием «Анти-все», открыла и вытрясла на ладонь одну капсюлу.

Романов принял у нее эту капсюлу и закинул в рот.

– Запить бы еще чем-нибудь, – продолжил диалог он.

– И так хорошо впитается, – заверила его Маша, – коробочку с собой возьми, это штука помогает в самых разных непредвиденных ситуациях. Еще что-то хочешь спросить? Просто у меня минута осталась до деактивации…

– Конечно хочу, – спохватился генсек, – кто меня отравил, скажешь?

– Сам узнаешь со временем, – поморщилась она, – следующий вопрос.

– В двух словах – что еще у меня осталось неучтенного, можешь уточнить? Над чем сосредоточиться в ближайшее время, короче говоря…

– Алиева с Кунаевым убери куда-нибудь подальше, – быстро проговорила она, – и с Примаковым поосторожнее. А в остальном все у тебя все хорошо… должно быть, если ошибок не наделаешь. Ну все, мне пора – будь здоров, Гриша.

И она растаяла в предрассветном воздухе. Романов очнулся в холодном поту, сел на постели и осмотрелся… все вокруг было примерно таким же, как и вечером, когда он засыпал. Супруга мирно сопела на левом боку, будильник показывал 5.55 утра. Ну надо ж присниться такому, пробормотал генсек, пробираясь к туалету, а когда возвращался обратно, нащупал в кармане пижамы коробку из-под лекарственных препаратов. Вынул, включил свет на кухне и прочитал ее название – там значилось «Анти-все».

Он открыл коробку и просмотрел содержимое – всего там оставалось три капсюлы бело-коричневой расцветки. Ну, значит, еще три попытки у меня есть, с облегчением подумал он. Вот только куда бы припрятать это добро?

Прошло три года

И на дворе стоял соответственно стылый ноябрь 1988 года. Григорий Васильевич Романов сидел в своем кабинете в Кремле и смотрел в стенку, пытаясь разглядеть там решение клубка проблем, свалившихся на его голову за последние дни. Внезапно затрезвонил телефон от секретаря.

– Григорий Васильевич, тут Примаков просит аудиенцию.

– А я ему назначал? – спросил генсек.

– Нет, но он утверждает, что дело неотлагательное…

– Хорошо, пусть заходит.

Дверь неслышно растворилась и в нее просочился Евгений Максимович Примаков, действительный член Политбюро, Председатель КГБ и секретарь Совета безопасности. За прошедшие три года он довольно сильно сбавил в весе и приобрел обширную лысину.

– Все худеешь, Максимыч, – дружески поприветствовал его Романов, – мне тоже бы надо, никак не соберусь.

– Кремлевские таблетки творят чудеса, Григорий Васильевич, – ответил тот, – второй раз прохожу этот курс. Плюс система физических упражнений авторства профессора Довганя. Лучшее лекарство от остеохондроза, рекомендую.

– Уговорили… прямо с завтрашнего дня займусь своим здоровьем, – проговорил генсек, – но у вас, кажется, было ко мне какое-то срочное дело…

– Верно, Григорий Васильевич, очень срочное… высокой степени срочности… касается ваших детей.

– Правда? – встрепенулся Романов, – тогда быстрее докладывайте, что там с Валей и Наташей.

– Докладываю, – Примаков развязал завязочки на свое папке и выложил на стол сиротливый листочек формата А4, – к ним обоим зафиксированы подходы одной западной спецслужбы…

– Давайте уже в подробностях, – подстегнул его генсек, – что за спецслужбы, какого рода подходы, место, время, пароли, явки… короче, что мне вас учить – вы же профессионал в этой области, а не я.

– Даю подробности, – Примаков сверился со своим листочком и продолжил, – 8 ноября сего года в санатории «Гурзуф» были зафиксированы контакты Валентины с третьим секретарем британского посольства Дэниэлом Рэдклифом. Который является кадровым МИ-6. А 12 ноября на концерте группы «Кино» в спорткомплексе Олимпийский Наталья имела продолжительную беседу с еще одним разведчиком, с Илоном Баскоффым, на этот раз с американцем.

– И что? – спросил Романов, – вы не рассматривали возможность, что это были случайные встречи, за которыми ничего не последует?

– Рассматривали, Григорий Васильевич, – сделал скорбное выражение на лице Примаков, – но к глубокому моему сожалению за этим встречами кое-что последовало.

– Говорите уже, не томите, – командным голосом сообщил ему Романов.

– Далее были зафиксированы множественные контакты Валентины с Даниэлем, а также Натальи с Илоном.

– Множественные – это сколько? – тут же попросил уточнить не терпевший неопределенности генсек.

– Два случая, говоря о Валентине и четыре в случае с Натальей.

– Тааак, – почесал голову Романов, – надеюсь, до интима дело не дошло?

– Средства нашего оперативного контроля не позволяют утверждать это со стопроцентной вероятностью, но этот вариант не исключается.

– Даааа, – задумался генсек, – это нехорошо…

– Хорошего тут мало, – согласился Примаков.

– Давайте так сделаем, – принял решение Романов, – я поговорю с ними с обоими, это раз… а два – надо их обеих услать в длительные командировки куда-нибудь на край света… одну во Владивосток, другую на Камчатку. Там их ни один британский жиголо не достанет.

– Хорошее решение, – одобрительно кивнул Примаков, – наверно, после таких командировок сроком… ну допустим на два-три месяца вопросы снимутся сами собой.

– А что вообще в мире делается? – спросил Романов после некоторой довольно продолжительной паузы, – расскажите…

– Так стабильности нет, – усмехнулся Примаков, – сплошная турбулентность…

– Давайте поподробнее про стабильность, – попросил его генсек.

– Хорошо, – вздохнул Примаков, – слушайте. После окончательного вывода нашего контингента из Афганистана дела там идут с очень переменными успехами… Наджибулла, конечно, гораздо более сильный руководитель, чем Кармаль, не говоря уж о Тараки, но и у него получается удержать власть законного правительства страны менее, чем на половине территории.

– А что с другой половиной?

– Там тоже не все однозначно, – ответил Примаков, – у оппонентов Наджибуллы единства как бы нет, да и никогда не было, слишком разные там силы задействованы. Если грубо, то эта неподконтрольная Наджибулле половина разделена примерно поровну между тремя силами – Дустумом, это узбекская диаспора на севере, Ахмад-Шахом, восток страны, и Хекматиаром, это самая непримиримая часть оппозиции, базируется она в провинциях, примыкающих к Афганистану.

– И чем, по вашему мнению, – продолжил вопросы Романов, – закончится это противостояние ээээ… хозяйствующих в Афганистане структур, так назовем их…

– Хороший вопрос, – Примаков поерзал в своем кресле и вытащил коробку сигарет, – можно закурить?

– Курите, конечно, Евгений Максимович, – улыбнулся Романов, – хотя должен заметить, что это может не очень благоприятно сказаться на вашем организме… давайте лучше выпьем – тоже вредно, конечно, но не так, как табачный дым.

– Уговорили, Григорий Васильевич, – ответно улыбнулся Примаков, – алкоголь, значит, алкоголь.

И Романов достал из правой тумбочки стола коробку с надписью «Двин».

– Любимый напиток Черчилля, – сообщил он, разливая ароматную янтарную жидкость по рюмкам, – знаете об этом?

– Да, конечно, – ответил тот и тут же добавил тост, – за мир во всем мире.

– Нет возражений, – ответил генсек, опрокинув рюмку, – так что там про хозяйствующие афганские структуры-то?

– Вопрос неоднозначный и многовекторный, Григорий Васильевич, – сказал Примаков, откинувшись в своем кресле, – слишком много входящих неизвестных величин и слишком мало достоверно установленных известных.

– Хорошо, – поморщился Романов, – давайте чисто ваш прогноз на базе недостоверных переменных.

– Хорошо, – вздохнул Примаков, – вот вам моя версия развития событий, вероятность которой я определяю где-то в пятьдесят-шестьдесят процентов… слушайте…

И далее секретарь совета безопасности изложил свое видение ситуации примерно следующим образом. С Дустумом и Ахмад-Шахом Наджибулла в конце концов договорится, в этом сомнений нет… сложно предсказать, на каких условиях, думаю, что подвинутся обе договаривающиеся стороны. Таким образом, примерно две трети территории Афганистана окажется в лагере объединенных сил Наджибулла-Ахмада-Дустума… объединение это будет довольно рыхлое и потенциально взрывоопасное, но в принципе у него есть шансы на мирное существование в ближайшее будущее. Что же касается Хекматиара и компании… там еще минимум 7–8 влиятельных полевых командира насчитывается… тут все гораздо сложнее. Активную поддержку этому лагерю оказывают Штаты и саудовцы, не говорят уж про Пакистан, так что с деньгами у них все в порядке. На мой скромный взгляд Афганистан должен расколоться на две части, по типу Кореи или Германии… с демаркационной полосой между ними. И это будет всерьез и надолго… возможно на полвека.

– Я вас услышал, Евгений Максимович, – тяжело и продолжительно вздохнул Романов, – в конце концов это не самый плохой вариант развития для нас.

– Согласен…

– Так, – продолжил Романов, – а что у нас на внутренних фронтах творится? Я имею ввиду национальные образования – Азербайджан с Арменией в первую очередь интересуют.

– В Карабахе все гораздо спокойнее, чем в Кандагаре, – позволил себе шутку Примаков, – в разы спокойнее. Но это не значит, что проблемы там полностью отсутствуют.

– А где их нет, проблем-то? – ответно попытался пошутить Романов, – на кладбище разве что… да и то вряд ли – там тоже иногда кое-что поделить не могут.