Текст книги ""Фантастика 2025-192". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Николай Новиков

Соавторы: Дарья Верескова,Сергей Тамбовский,,Владимир Кощеев,Андрей Корнеев,Вера Ширай,Наталья Алексина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 222 (всего у книги 332 страниц)

Летний ветер ни капли не остудил порозовевшие щеки, но хотя бы немного привел в чувства. Практически все, что сделал Галатэль, в другом королевстве посчитали бы чуть ли оскорблением. Правитель посреди танца пошел к закускам, сам взял целый поднос и просто удалился, да еще в компании с одной единственной девушкой. С какой стороны ни посмотри, везде будут обиженные или оскорблённые. Гости, которым чуть не отдавили ноги и забыли про них, другие девушки, которых не пригласили, люди из других королевств, непонимающие, почему какому-то гостю сам правитель несет поднос. Последнее, вообще, приводило в замешательство. Но у эльфов я не видела тех, кто бы разносил напитки и закуски. Все подходили к столам сами.

Честь Галатэля, мне кажется, спасало только то, что большая часть гостей из других королевств к этому моменту удалилась. Хотя, возможно, его честь крепко держалась на том, что он эльф, этим, мне кажется, можно оправдать всё. Пока я размышляла, Галатэль окончательно наплевал на какие-то, вероятно, неизвестные эльфам правила приличия.

Изящным и полным благородства жестом он двумя пальцами снял свой тонкий венец. И еще более изящно засунул его во внутренний карман своего белого одеяния. Он кончиками пальцев потер лоб и улыбнулся. Я же почти засмеялась, с удовольствием замечая хитринки в глазах Галатэля.

– Угощайся, – он указал на поднос с закусками, который пристроил на балюстраде.

Пока я ела один маленький бутерброд, мы лишь обменялись шутками. Но стоило взять бокалы, Галатэль задал неожиданный вопрос:

– Сложно быть землевладелицей?

– Салгант рассказал?

– Нет, – он усмехнулся. – Он тактично спросил, что делать его другу. Но у графа Риверса все в порядке, остаешься только ты. Других друзей у Салганта в Терри нет.

– Быстро вы его раскусили, – пробормотала я, раздумывая уместно ли прямо сейчас взять листок и начать спрашивать то, что меня интересует, раз он уже в курсе.

– Прекрати это – «вы» то, «вы» сё. Представь, что я твой дальний горячо любимый родственник. По прабабкиной линии с дедовой стороны. И всё. С горячо любимыми родственниками можно только на «ты».

– Знаете, мне и одного эльфийского родственника пока хватает.

– Два лучше, чем один, – безапелляционно заявил эльф. – Тем более, когда второй из них Правитель.

– В том-то и дело. У нас к королю даже жена обращается на «вы», не говоря уже о родственниках со стороны прабабушки.

– Но мы не у вас, – широко улыбнулся Галатэль. – В нашем языке, кстати, вообще, нет обращения «вы», ко всем одинаково.

– Почему?

– Вероятно потому, что мы все равны перед Отцом. Единственные дети.

– Только говорим же мы на общем языке.

– Конечно. Даже если бы ты знала наш, мы бы все равно перешли на общий. На нашем постоянно говорят только самоубийцы, – я поперхнулась и Галатэль заботливо похлопал по спине. – И позвонки торчат. Вас в школе кормят?

– Кормят, три раза в день, – быстро ответила, сгорая от любопытства. – А что с вашим языком не так?

– Душа моя, никогда не говори эльфу, что с его языком, Лесом или, скажем, волосами что-то не так, – поучительно начал он, едва сдерживая усмешку. – У нас все правильнее, чем у людей. Запомни. И язык у нас певучий, прекрасный, волшебный, но немного проклятый.

– Проклятий же не существует.

– Про это лучше узнать у нашего Отца, если он, конечно, вернётся в мир. Мы, как Первородные получили не только часть его сил, но и его язык. Вот только, когда он уходил и запретил о себе вспоминать, случайно забыл, что запрет частично распространился и на его язык. Поэтому лишний раз мы на нем не говорим. Перешли на общий. Никто не хочет злить Отца.

Я с пониманием кивнула. Бог покинул нас несколько сотен лет назад. Перед этим разрушил все храмы, оставив только алтари для бракосочетания, и оттаскал за бороды почти всех служителей. Говорят, собственноручно. Что, скорее всего, было правдой, так как он любил громко заявлять о себе и иногда ходил вразумлять «детей своих» с голыми руками. Бывало, потом с ними же пил и танцевал. Зачем ему нужна была магия, когда он многое решал кулаками, оставалась загадкой. Правда, свою мощь он тоже показывал. Существовало несколько описаний пропавшего города, который он просто стёр. К слову, город был построен в его честь, днем и ночью там молились во славу своего творца. Но ему, кажется, мешали спать, поэтому город исчез.

Вообще, людям постоянно за что-то от него доставалось. В конце концов, якобы он не выдержал и запретил о себе вспоминать, строить церкви и, вообще, приказал забыть о религии. Любая молитва к нему заканчивалась молниями. Сначала люди плакали, но постепенно успокоились. А короли быстренько объявили себя детьми творца и почти подобными ему. При этом сильная магия в этих родах неожиданно стала подтверждением божественности.

– Я думала, он вам благоволит, – осторожно сказала, поглядывая на небо.

– Отец нас любил, хотел всех взять с собой, – кивнул Г алатэль. – Но ушли лишь ваши создатели и духи. Остальные Первородные остались, и его запрет лег на нас почти так же, как на других.

Я внимательно посмотрела на гордый профиль эльфа и на всякий случай прикусила язык. Так получилось, что эльфы считали себя единственными детьми творца. А вот людей по их версии создали древние эльфы и духи, которые ушли вслед за богом. С этой версией охотно спорили сами люди, показывая непотребные гравюры, где творец, мягко говоря, машет кулаками и мнёт бока всем без разбора. Якобы зачем ему вразумлять не своих детей? Ему бы сидеть и дышать только на своих Первородных. Обычно кто-то возражал, что он был творцом всего мира и считал себя ответственным за все, что здесь происходит. Но всё же представить, гульбанящего бога, ответственным созданием, было слишком сложно. И пусть меня не пришибет молния во веки веков, тьфу-тьфу-тьфу.

Немного задумавшись, мы ели закуски и молчали. То ли ожидая, что бог после нашего разговора все же отметится молнией, за упоминание его имени всуе, то ли закуски просто оказались невозможно вкусными. Поэтому, когда Галатэль аккуратно вытер пальцы о салфетку и снова заговорил, я вздрогнула от неожиданности.

– Так, что там с твоим поместьем? – тему языка, бога и, вероятно, эльфийских волос мы оставили, хотя меня занимало, почему о волосах тоже лучше с эльфами не говорить.

– Да в принципе ничего особенного, – после того, как Галатэль снял венец, мне стало проще.

Слова потекли быстро, без запинки, вызывая улыбку Правителя. Кажется, уже тысячи раз повторенная история обросла вдруг новыми деталями и засияла красками. Буквально выходило, что благородную девицу, трепетную аки лань, жестоко обманули и отобрали последние панталоны. Но она успела хрупкой грудью закрыть двухэтажное поместье с восемью спальнями и двумя гостиными от падальщиков. А, взяв в руки «Содержание роты» смело ушла на перекрытие крыши. Картина меня саму изрядно впечатлила, даже больше, чем смеющегося Галатэля.

После моего короткого рассказа мы еще долго посмеивались и некоторое время смотрели в небо. Тёмное, звёздное, с лёгкими штрихами ушедших облаков.

– А ты не думала продать поместье? – не отрывая глаз от ночного неба, спросил Г алатэль.

Я удивленно посмотрела на эльфа и покачала головой, не заботясь о том, что он, наверное, не видит. Такая мысль ни разу даже не мелькнула. Хотя сейчас она казалась самой простой и логичной. Продать сам дом, поля и купить что-то маленькое и уютное недалеко от школы, например. Так, наверное, и стоило поступить. Забрать Глэдис и Рида, распродать имущество и не думать больше ни о чем.

Мой огромный дом всегда был великоват. Несмотря на то, что со мной все детство жили, помимо экономки и дворецкого, еще няня и двое учителей, чувствовался чрезмерный простор. Конечно, там было где спрятаться от надоевших правил этикета, чем я и пользовалась. Или можно было очень уютно устроиться на кухне, как бы в наказание за шалости. Все думают, что тебя сослали в самую шумную, задымленную часть особняка, где после ужина уже нет людей и темно. А ты пошепчешься с печкой, бросишь картошки и сядешь под ее тёплый бок. Читаешь книжку про драконов или северных воительниц, ешь печёную картошку и наказание совсем не наказание. И папина магия везде, в каждом замке, двери, лампе. Тёплая, ласковая, оплетающая руки и убаюкивающая, когда страшно.

– Не хочешь? – Галатэль, как будто слышал мысли и смотрел на меня с пониманием.

– Не могу, – я ответила, как будто оправдывалась. – Там везде магия отца. Там прошло детство и мне хотелось бы, чтобы моя семья тоже там жила. Хотя, конечно, понимаю, что жена уходит к мужу. Но, возможно, мне попадется бедный муж, и мы будем жить у меня.

– Пусть тебе повезет, – тонко улыбнулся Галатэль. – Если не хочешь продавать имение, начни с его содержания. С лошадей, слуг, с расходов на поддержание тепла и чистоты, если это магия. Возможно, стоит закрыть часть дома и отрезать от магического источника.

– Проблема даже не в самом доме. Мы кое-что подсчитали с моей экономкой вроде бы всё хорошо. Кое на чем смогли сэкономить. Проблема в полях. Не представляю, что с ними делать.

– Они в аренде? – спокойно уточнил Правитель и когда я кивнула, добавил. – Тогда пока ничего, только следить за тем, чтобы исправно платили. Возможно, чуть позже попробовать поднять ренту, но только после того, как познакомишься с арендаторами, узнаешь, чем и насколько успешно они занимаются и смогут ли потянуть более высокую ренту.

– Дело в том, что они постоянно жалуются на разбитые сараи и хранилища. Требуют новые. Пишут по несколько писем о том, как все плохо.

– По условиям договора ты или они должны следить за сооружениями на полях? – я сглотнула и неуверенно пожала плечами, убеждаясь, что с таким подходом лучше было бы все продать. Я даже договоры не прочитала.

Но Галатэль не стал меня поучать или ругать, а просто продолжил говорить, все тем же ровным и приятным голосом:

– Надо это выяснить. Потом сходить по всем сараям, записать, что там не так. Возможно, арендаторы преувеличивают, и на первое время будет достаточно приколотить пару досок. Кстати, нелишним будет посмотреть и дополнения к договорам. Обычно, когда землю отдают в бессрочное пользование, появляются дополнения, в них вносят всё, что не учли в основном договоре.

Он замолчал и с аппетитом съел крохотный бутерброд, а потом опять повернулся ко мне.

– Все арендаторы мужчины, я прав?

– Конечно. В нашем королевстве женщины редко занимаются делами. Считается, что нам для решения любой проблемы достаточно выйти замуж.

– А сколько предложений руки и сердца уже поступило тебе? – он очаровательно улыбнулся.

– Одно, – я настороженно посмотрела на довольного Правителя.

– Девушка в кругу зрелых мужчин, – задумчиво проговорил он, и его улыбка стала по-настоящему азартной. – Это была бы интересная игра. Вот что, душа моя, пиши мне иногда о своем поместье, людях, предложениях. Мне полезно иногда отвлечься на разные… жизненные случаи.

Я неуверенно кивнула, хотя пока смутно понимала, что же так заинтересовало Правителя.

– И начни все же с лошадей. Потанцуем?

Не дожидаясь ответа, он сам взял меня под локоть и потянул вперед. Я оценила его способность ставить в тупик. И, несмотря на быстрый переход с одного на другое, все равно уточнила:

– Почему с лошадей?

– Едят много, – весело проговорил он. – Они и конюхи.

– Все дело в еде?

– Не только, но упоминать во время танца навоз – плохой тон.

Венец из кармана он так и не достал. Можно было представить, что мы обычные танцующие, на любом из балов в любом королевстве. Можно было бы, да. Если не смотреть на серебристо-снежные волосы и лукавые серо-зелёные глаза. Если забыть, что у него, наверное, острые уши, слишком хрупкое телосложение и он Правитель эльфов. Если просто улыбаться, когда он шутит, и ехидничать в ответ, чтобы увидеть, неровную ухмылку.

Глава 23

Может ли всё болеть, если ты всю ночь спал, не пьянствовал, и тебе еще нет семидесяти? Вполне, если идти три дня след в след за Астером, у которого длина шага переваливает за метр. Такая простая истина обрушилась, как глыба льда и заставила задуматься, что, возможно, я уже не так молода, как представлялось.

Практика оказалась непростой. После портала нам открыли тропу к последней точке, где был всплеск, и сработали сигналки. Мы их обошли, я покладисто все записала и… началось. Туман появился резко. За секунду он сгустился, поднялся почти до пояса и закрутился вихрем, превращаясь в опасную фигуру. Первым среагировал Том. Он бросился вперёд, выпуская когти и скаля клыки. Сразу же вокруг возникли щиты, а Астер с Даном быстро развеяли возникших призраков. Но это было лишь начало. В первый день мы встретились с ними четыре раза. Во второй и третий около шести. Мы были постоянно начеку и почти не разговаривали. И только вечером, за охранным контуром на почтительном расстоянии от болот, расслаблялись. Ели, смотрели на костер и немного играли в скир. И несмотря на то что прошло всего три дня, казалось, что мы так живем несколько месяцев.

Хотя в целом Астер нас берёг. Нас не торопили, обед начинался почти по расписанию, но было тяжело. Я каждый вечер шептала заговоры, поила всех прихваченными зельями и сделала отвар, придающий сил. Но все равно к моменту, когда Дан доставал колоду карт, накатывала жуткая усталость. Я проигрывала чаще графа и Салганта, вместе взятых. И, если бы мы ставили одежду, на мне, вероятно, давно бы ничего не осталось. Но мы играли на жёлуди.

В первый день Дан расспросил Салганта о только ему ведомых желудях, из которых делают тоники для кожи. И теперь мы все их собирали. Почти развлечение.

Вообще, Дан оставался единственным кому почти всё нравилось. Граф как всегда придерживался нейтралитета, не подозревая об этом, просто сохраняя обычное каменное выражение лица. Страдали в основном мы с Салгантом. Эльф в этот раз болезненно переживал поход в болота. Его магия откликалась очень слабо, и он глубоко грустил. Часто мы шли с ним рядом, тихонечко вздыхая и жалуясь, каждый о своем. Он о деревьях, которые молчат и земле, которая ворчит, я о натертых ногах и далекой мягкой кровати. Мы напоминали двух старых кумушек, не забывающих ни одной своей болячки. Переговаривались, пытались поднять себе настроение как-то, но, в основном, мы шли, собирали желуди и уютно молчали. Хотя, возможно, не только болота так влияли на Салганта. Его не отпускала та размолвка Амисал и Галатэля. И бесполезно было что-тс говорить. Для него оказалось ударом, что его отец и дядя могут не разговаривать из-за поступка его матери.

В конце бала, который сейчас казался чем-то очень давним и далеким, последние два танца мы кружили с Салгантом. Он даже пытался меня развеселить, но потом опять загрустил. То, что он продержался почти два танца, возможно, заслуга Галатэля, который сам меня к нему подвел и тихо сказал несколько фраз. После чего Салгант уже не казался слишком задумчивым, даже о чем-то мне рассказывал. Но завершился вечер опять отрешенностью в его чистых глазах. Правда, к тому моменту я уже устала, и мне было все равно. Поэтому не обратила внимания на то, как он снова ушёл в себя.

Вот и сейчас он опять выглядел очень подавленным, почти как на балу. В свете вечернего костра глаза стали еще больше и намного темней. Правда, его бледный вид как-то не вязался исключительно с плохим настроением. Я наклонилась к сидящему рядом эльфу и тихо спросила:

– Салгант, с тобой всё в порядке?

– Я почти не чувствую лес, – слабо проговорил он. – От этого больно.

Салгант прошептал, что-то похожее на заклинание, и еще сильнее побледнел. Ни с того ни с сего его начала бить мелкая дрожь. Она была почти незаметной, но он прикрывал глаза и задерживал дыхание, чтобы ее унять.

– Мне кажется, так не должно быть, – подсела ближе и взяла его прохладные руки. Заговоры ложились один на другой, но они практически ничего не изменили. По-прежнему по его телу пробегала дрожь.

– Салгант, надо сказать Астеру.

Ни разу не было такого, чтобы заговоры не меняли состояние человека, а здесь как будто, я вообще молчала. Чувствовала себя пугающе бессильной. Возможно, с эльфами не так как с людьми. Только вот зелья ещё вчера Салганту помогали так же как и всем.

Эльф с запозданием кивнул, но никого не позвал, да и сам не пошел к Астеру, разбирающему свой рюкзак. Я не выдержала, еще раз попробовала заговоры, но опять безрезультатно. Салгант прикрыл глаза, пытаясь, видимо, расслабиться, но дрожь не прекращалась. А дышать он начал тяжелее и закрыл глаза. Я перепугалась.

– Профессор! Профессор! Салганту плохо, – от моего звонкого голоса в темноте вспорхнули птицы, и все собралась около эльфа, который тоже встрепенулся.

Конечно, с открытыми глазами он выглядел не так пугающе, но дрожь вполне оправдывала мой крик и беспокойство. Астер долго выспрашивал у Салганта, что болит, когда началось и прочее. Узнал у меня насчет заговоров с зельями, и помрачнел.

– Салгант, надо сообщить вашим, пусть открывают тропу, – эльф попытался что-то сказать, якобы он и сам может, но спорить с хмурым Астером бесполезно. – Если вы не сообщите своим, мы пешком пойдем обратно, через лес, а не через болота и сами доставим вас к целителю.

Нехотя эльф кивнул и мимо нас пронесся легкий порыв ветра. Я рассчитывала, что моментально рядом с нами появится либо Тиэл, он бы не оставил сына, несмотря ни на что, либо сам Галатэль, но никто не пришел. Астер понявший, что сию минуту ничего не произойдет, отправил нас всех заниматься ужином, а сам остался с Салгантом.

Мы быстро перекусили и опять вернулись к ожиданию. Сидели вокруг дрожащего эльфа довольно долго. На небе уже ярко горели звезды, и сиял месяц, когда послышался шорох и к нам скользнул незнакомый эльф. Он тоже был бледен, но уверенно стоял на ногах, правда, когда увидел дрожащего Салганта, споткнулся и чуть не упал.

Он выдернул его руку из моей ладони, как будто я могла навредить. Сказал несколько слов о бестолковости Салганту и резко поднял нашего друга на ноги.

– К вам пришлют кого-нибудь, ждите на этом месте! – скороговоркой приказал этот незнакомый эльф и закинул руку Салганта себе на плечо.

Несмотря на хрупкость телосложения, он довольно легко пошел с ним опять к лесу, тут же открывая тропу. Астер еле успел узнать о самочувствии Салганта и еще что-то. И вот уже их нет. А мы одни и стеклянно смотрим на лес, в который ушли эльфы. Прошла минута, другая, а мы все смотрели в одну точку. Темнеющие на фоне неба силуэты деревьев, как будто поняли, что мы остались без хозяев и тревожно качнулись. Граф, стоявший сразу за Астером, в ожидании, что вот-вот откроется еще одна тропа, повел плечами, как от сквозняка. Слишком человеческое движение графа, позволило отвести взгляд от тревожных деревьев и вернуться к действительности.

– Профессор, с ним все будет хорошо? – тихо спросила у Астера.

– Думаю, да. Честно говоря, не рассчитывал, что болота так на него повлияют, – он обернулся и хмуро окинул нас взглядом. – Кто-нибудь еще чувствует себя плохо?

Мы синхронно покачали головами, но профессор все равно не успокоился. Он заставил всех выпить еще восстанавливающих зелий, попросил меня сделать отвар, а графа наполнить амулеты, которые немного разрядились. В общем, нас постарались занять, отвлечь от мыслей о Салганте и болотах. И это, наверное, удалось бы, если бы не макушки деревьев колышущиеся в безветренную погоду. Мы долго что-то делали и только когда глаза сами начали закрываться, легли спать. Так и не дождавшись того, кто к нам должен был прийти.

Утром по-прежнему никто не появился. Мы без энтузиазма позавтракали и медленно за собой убрали. Затушили костёр, помыли котелок, туго скатали одеяла и сели на бревна. Общая напряженность чувствовалась даже с закрытыми глазами, а если присмотреться, так вообще можно было заискриться от задумчивого сжимания зубов.

Астер сосредоточенно что-то черкал в своих записях. Граф с самого утра устроился рядом со мной и просто сидел, уставившись в одну точку. Дан молча тасовал карты, а я рассматривала лес. При свете дня деревья не казались столь пугающими, даже, несмотря на свой странный шелест. Правда, смутная тревога все равно сидела внутри и не давала покоя. Что с Салгантом? Могла ли я ему навредить? Почему эльфы так задерживаются? И, в конце концов, что же с этими болотами не так?

Хотелось обо всем этом поговорить с Астером, но и дураку было ясно, что он знает не больше нашего. К тому же профессор сегодня был слишком мрачен. Под его хмурым взглядом вспоминались все десять приемов маскировки при встрече с воскрешенным, и появлялось отчетливое желание закопаться в листву.

Ожидание затягивалось. Почти на каждый шорох мы синхронно поворачивали головы и высматривали кого-то. Через какое-то время Дан молча сдал карты на троих и вопросительно поднял брови. Это было привычно и мы с графом тут же поддержали игру. Она, конечно, не клеилась и после двух кругов скатилась в какое-то детское перетягивание карт. Но это молчаливое безделье нас поглотило на добрых два часа.

– Собираемся, – Астер захлопнул блокнот с записями и решительно поднялся. – Маккэлинт, стаскивайте вещи в середину, Риверс ставьте сигналки на контур и создайте какое-то подобие привязки к себе, слышал, созидатели такое могут. Вуд подберите несколько крупных камней. Через пять минут выходим к болотам.

Астер тем временем развернулся к своему рюкзаку, а мы моментально засуетились. В ожидании самое ужасное – это безделье. Поэтому, как только представилась возможность сменить высиживание чуда на активное собирание камней, я почти побежала вперед. Мы с особым рвением выполнили все распоряжения и через пять минут сами построились перед Астером. Профессор одобрительно нам кивнул и положил сверку кучи нашего добра записку в две строчки. Он встал напротив нас и заложил руки за спину, как настоящий полководец перед солдатами.

– Не вижу смысла дальше бесцельно ждать. Мы идем к болотам и пока светло постараемся сделать больше, чем обычно. Попробуем поймать туман, для дальнейшего исследования. Очевидно, что он каким-то образом влияет на эльфов, а, значит, нелишним будет поймать образец. Сетями будем заниматься втроем – Риверс и Маккэлинт, вы работаете со мной. Вуд на вас остается защита. Но днем призраки практически не формируются, а, значит, вам просто нужно быть внимательной. Риверс, все получилось с сигналками?

Граф кивну и Астер удовлетворенно погладил бороду.

– Если появятся эльфы, мы об этом узнаем. Значит, выдвигаемся.

К ближайшему болоту, у которого вчера провели довольно много времени, мы подошли бодрым строевым шагом. Я и Том остались как бы на суше, а остальные подобрались к самой кромке чавкающего болота. Днем это место не казалось чем-то опасным. Солнце ярко высвечивало все кочки на болоте. Они немного блестели и создавали в какой-то степени приятную картину запутанных и подтопленных дорожек.

А лес был спокоен. Теперь я прислушивалась к нему с особым вниманием. Близкая вода еле слышно шептала и не было в этом ничего противоестественного. Хотя, мне казалось, я должна чувствовать какую-то надломленность, если здесь были проблемы. Природа, когда ей плохо, не молчит. Свою роль, конечно, могла сыграть моя ведьминская нечувствительность. Но я все равно прислушивалась, присматривалась и старалась что-то уловить. Заодно осматривала окрестности, медленно вышагивая вдоль болота.

Ловчие сети пока никто не натягивал. Астер долго что-то объяснял парням, а потом указал Дану на дальний край болота. Граф вместе с профессором склонился над листочком. К своему удивлению, я поняла, что Фицуильям пытается изменить расчеты Астера. Вероятно, это все было по делу, потому что его слушали и не перебивали, и в чем-то соглашались. Хотя чему я удивилась? Созидали вообще мастера на выдумки.

В лесной тишине, я немного терялась и чувство времени мне почти отказывало. Даже примерно я не могла представить, сколько уже брожу вдоль болота. Мне казалось уже давно, но никто еще не приступил к сетям.

Дан маялся на своем краю, пробуя зачем-то арканы, а спустя несколько минут подошел ко мне.

– Красавица, – как-то напряженно начал он. – Пока у нас выдалась свободная минутка, не могла бы ты мне помочь с одним делом.

– Каким?

Дан взглянул на Астера и решительно продолжил:

– Нужно достать одну ветку из болота. Профессор говорил, что боевикам лучше туда не соваться, а вроде как ведьмы переносят эльфийскую магию нормально. Дело пяти минут.

– Так, – я внимательно посмотрела на Дана, и внутри родилось очень нехорошее предчувствие. – Что за ветка? И зачем она тебе?

– Понимаешь, – он в несвойственной для себя манере замялся. – Я тут потолковал с эльфийским целителем на балу о травах. Мировой мужик, хочу сказать. Короче, он предложил отдать мне все травы, за ветку, которую можно достать на болоте.

– Так, – предчувствие теперь почти переросло в уверенность. – А случайно, у этого целителя на голове нет такого странного пучка?

– Есть, – Дан тоже что-то начал подозревать.

– Дааан, – убито протянула я. – Это самый вредный эльф, который только существует! Почти уверена, он тебя надул или разыграл. Вообще, ты должен был понять, что если тебе за одну ветку предлагают все травы – это странная сделка.

– Не надо меня учить делать дела, – к Дану вернулась обычная уверенность. – Мы обменялись клятвами и сделка состоится. Он мне, между прочим, в помощь нанес знак, чтобы я мог найти нужное и его забрать. Там и всего-то нужно чуть-чуть шагнуть в болото, только носки сапог замочить. Бросишь аркан и всё.

Я не знала, что говорить. У меня в голове стояла картина того, как мы тащили эльфийского целителя из болота, обнимающего корягу. Веревкой. Всеми вместе. Включая трехсоткилограммового Тома.

– Красавица, ты, кажется, просила работу. Так вот она, – и Дан широким жестом указал на болото.

Работа всё же бывает разной. И ситуации тоже. Сколько бы я сама себя не считала почти ребенком, всегда выбирающим шалость, в болота лезть не собиралась. Только вот в чем проблема: стоит мне об этом сказать и у меня больше не будет никакой работы. Поэтому я молчала, а Дан и так, кажется, все понял.

Астер крикнул, что все готово, и мы с Даном вздрогнули, отводя глаза друг от друга. Интересно, как Дан собирался что-то доставать из болота на глазах у Астера? Профессор бы точно заметил двух своих адептов бросающих арканы на краю болота.

Боевика вернули на исходное место. После небольшой паузы, началось колдовство, а я опять пошла вдоль кромки. Над болотом гулял слабый ветерок, лучи мягко падали на одиноко торчащие травки. И не скажешь, что это опасное место.

Граф взмахнул руками, и все торчащие травинки на секунду пригнулись. Раздался какой-то дребезжащий звук, и они вновь выпрямились. Но судя по напряженным рукам, он все еще держал заклинание. Астер тоже взмахнул руками и двинулся в сторону Дана.

Примерно до обеда они ставили хитрые сети, изящно взмахивая руками. А я бродила, сидела на пенёчке и щекотала чрезвычайно серьезного Тома прутиком. Само собой, за периметром тоже следила. Подкачала резерв до нормы у Дана, потом чуть-чуть помогла Астеру и на этом моя миссия была окончена. Как и предполагалось, днём призраки где-то пропадали, и охрана в моем лице могла спокойно чесать саблезуба.

Не торопясь, мы вернулись к лагерю, пообедали, даже вроде бы завязался какой-то разговор. Но в целом у болота было как-то живее, чем рядом с котелком. Здесь мы принимались ждать и поглядывать на лес. Даже профессор смотрел в сторону деревьев, но не как мы с тоской, а с отчетливой злостью. Наверное, поэтому он и не захотел оставаться на месте. Когда солнце покатилось к закату, Астер опять решил идти к болотам. Он намеривался ловить туман на месте, еще до того, как сработают сигналки. Расставленные сети вроде бы должны были замедлить формирование призраков, и позволить нам взять образцы.

Дан больше не пытался со мной заговорить, хотя и не делал вид обиженного человека. Вел себя как обычно, но почему-то казалось, что он вычеркнул меня из списка своих возможных друзей и уж точно из коллег и партнеров. Вместе с тем крепла уверенность, что палку он не оставит.

Как только подошли, Дан внимательно осмотрел место, где предположительно она лежала, и пару раз закреплял аркан на ближайшем дереве, явно что-то просчитывая. Его игры с арканом, конечно, не ускользнули от Астера, но Дан отбился просто «тренировкой навыков».

В надвигающихся сумерках болото уже не выглядело безобидным, тем более со всех сторон слышался скрежет. Правда, призраки не формировались. Туман, медленно поднимаясь, как будто проходил через решето и испарялся. Минут десять мы стояли у кромки и ждали, когда же что-то поймается. Том, сосредоточенно бегавший в ожидании призрака, как будто расстроился. И, в конце концов, примостился у моих ног, якобы печально вздыхая. Все-таки актерские таланты воскрешенного саблезуба вызывали множество вопросов.

– Так, – резко сказал Астер. – Надо приподнять сеть. Немного, на два-три сантиметра. Вуд, ваша задача держать наготове камень и не забывать про щит.

Они быстро рассредоточились, на ходу разминая пальцы. Дан, при этом, выглядел очень довольным. Как будто вдруг его задачка решилась, без его участия. И это настораживало сильнее, чем призраки под сетью.

Заклинание произнесли одновременно, и по болоту пошла рябь. Сплошной покров из еле заметных мелких линий дернулся вверх и замер. Туман, почувствовав свободу, загустел, а со всех сторон послышался издевательский скрип.

– Вуд, щит! – Астер держал сеть и ждал. Остальным тоже было чем заняться, у краев сети клочковатый туман уже превращался в руки.

Мое заклинание накрыло только ближайшего ко мне Дана. Астер, конечно, тренировал нас растягивать щит, но даже не все боевики могли закрыть больше трех метров, что уж говорить о ведьмах. Бросить на кого-то отдельную защиту задача еще более сложная и под силу едва ли кому-то кроме профессора, да и то на короткое время.

Огляделась, понимая, что прикрою только одного. Но к графу уже спешил Том, за него можно было не переживать. Один вид как бы голодного саблезуба мог заставить развеяться не только призрака, но и вполне материального человека.

Немного постояв под щитами, мы все как-то расслабились. Никто не формировался, а единичные руки быстро испарялись. Что нам, безусловно, нравилось, но совсем не устраивало Астера. Поэтому опять начался подъем сети. По миллиметру и с остановками. Профессор хмурился, мы строго выполняли команды, и я совсем прекратила волноваться по поводу Дана и его палки. В такой кропотливой работе просто не было ни секунды на глупости. Тем более, как только село солнце, появились очень даже плотненькие призраки. Сеть покрывала лишь самую топь, и никак не могла остановить туман, поднимающийся по краям. И в скором времени работы хватало всем. Я стала реальным щитом. Бросала камни, прикрывала Дана, к резерву которого Астер на время подвел подпитку сетей. Сам он занялся ловлей образцов. Граф же на своем краю плел какие-то непонятные заклинания. Сеть от его колдовства медленно разрасталась, изгибаясь и плотнее прижимая туман по всей площади, кроме места, где стоял Астер.