Текст книги ""Фантастика 2025-192". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Николай Новиков

Соавторы: Дарья Верескова,Сергей Тамбовский,,Владимир Кощеев,Андрей Корнеев,Вера Ширай,Наталья Алексина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 332 страниц)

Глава 28

Заговор обреченных

На неформальный саммит руководителей союзных республик съехались практически все. Исключая российского представителя, конечно, у РСФСР не существовало своей компартии, и украинского – Кириленко был ставленником Центра, да и возраст у него зашкаливал. Организацию этого мероприятия взял на себя молдавский секретарь Снегур, а происходило оно в пригороде Кишинева, в только что отстроенной новой резиденции руководителей республики.

Перемещение первых лиц по стране протекало с максимально возможной скрытностью. Так, например, на авиатранспорте не полетел никто, пользовались автомобилями и железной дорогой. Более того, часть первых секретарей воспользовалась услугами гримеров и костюмеров, чтобы максимально изменить внешность.

На столе, предназначенном для заседаний, стояли большие кувшины с местным вином – здесь его пили вместо воды. Начал говорить казахстанский лидер Кунаев.

– Товарищи, я думаю, никому не надо объяснять причину нашего сегодняшнего собрания… или кому-то все же надо?

– Поясните в двух слова, Динмухаммед Ахмедович, – попросил грузинский начальник Патиашвили, – чтобы не было недопониманий.

– Хорошо, Джумбер Ильич, – согласился Кунаев, – в двух словах не обещаю, но в пять минут, думаю, уложусь. Процессы, которые начались у нас в стране с приходом нового генерального секретаря, вызывают серьезную озабоченность практически всего руководства союзными республиками. Многим непонятна логика, которой руководствуется московская верхушка власти, особенно в том, что касается межнациональных отношений и взаимодействия регионов с центром. Не добавило уверенности в правильности курса и недавнее размежевание Армении с Азербайджаном. И конечно же, категорическое неприятие вызывает стремление Романова убрать из Конституции СССР пункт о самоопределении республик вплоть до выхода. Казахстан, например, на такую поправку в Конституции никогда не согласится.

– Нас хотят поставить на одну доску с автономиями, – возмущенно выкрикнул со своего места армянин Демирчян, а его поддержал азербайджанец Багиров:

– Зачем менять то, что отлично работало последние 60 лет? Я этого не понимаю…

– Переустройство Карабаха было абсолютно неправильным, – продолжил Демирчян, – недовольными остались обе стороны. Особенное недоумение вызвало привлечение международных организаций – и даром нам этот Перес не нужен был.

– Полностью поддерживаю предыдущих ораторов, – вклинился в диалог Снегур. – Есть такой слух, что следующей в очереди на территориальное переустройство стоит Молдавия – Приднестровье хочет самоопределиться. И центральные власти поддерживают этот план… так ведь и до каждой республики у них руки дойдут, товарищи, уполовинят территорию, если не сказать больше… – и он посмотрел по очереди на каждого сидящего за столом.

– В Грузии этот вопрос тоже стоит очень остро, – высказался Патиашвили, – абхазы давно зубы точат на наш союз, хотят отдельно от Тбилиси собирать деньги с курортников. А за ними и осетины с аджарцами подтянутся. Не надо нам этого размежевания ни под каким соусом, даже под сацебели…

– У нас в Прибалтике, – осторожно высказался латышский секретарь Пуго, – хотя бы с территориальными вопросами все спокойно. Пока. Однако мы всецело разделяем озабоченность наших соседей – ревизия Конституции с дальнейшим урезанием прав республик не нужна никому.

Литовский и эстонский первые секретари согласно покивали, но высказываться не стали. Тогда слово взял Усманходжаев, которого оставили на должности второго секретаря ЦК Узбекистана.

– Вы все, наверно, в курсе трагических событий в нашей республике…

Остальные выразили свое знание темы сдержанным гулом.

– Я не хочу сказать, что у нас сплошные бессребреники работают, случается всякое, но то, что творила эта следственная группа под руководством Гдляна, это какой-то беспредел… другого слова не подберу. Шараф Рашидович не вынес травли и принял решение уйти из жизни. Прошу почтить его память минутой молчания…

Народ дружно поднялся со стульев и помолчал положенную минуту, а потом Усманходжаев продолжил.

– На его месте мог бы оказаться каждый из нас, не надо об этом забывать. И то, что нам поставили руководителем человека совершенно не из нашего кругу, это возмутительно. Как будто царские времена вернулись, когда наместника из Петербурга присылали. И я, и мои ближайшие сподвижники едины во мнении, что у нас в стране что-то пошло не так и не туда, пора принимать какие-то меры противодействия…

– Я так понимаю, – снова поднялся Кунаев, принявший на себя неформальное лидерство, – что по вопросу «кто виноват» высказались все. Теперь нам нужно ответить на второй извечный вопрос, «что делать». Какие будут мнения?

– В октябре 64-го оба эти вопроса разрешили очень быстро и удачно, – высказался Патиашвили. – Хорошо бы повторить такой опыт.

– Я голосую «за», – тут же поднял руку Кунаев, – предлагаю всем остальным тоже определиться.

Поднялись тринадцать рук, только белорусский лидер Слюньков остался сидеть со сложенными руками.

– Что же вы, Николай Никитович, против получается? – спросил у него Кунаев.

– Я воздерживаюсь, – скромно ответил он, – у нас ведь демократический централизм, верно? Так что решение все равно принято.

– Все правильно, – продолжил Кунаев, – решение принято абсолютным большинством. Теперь хорошо бы наметить конкретную программу действий на ближайшую перспективу…

С конкретной программой у собравшихся явно были серьезные затруднения, никто не поспешил высказываться, тогда продолжил Кунаев.

– У нас, если я все правильно помню, намечен внеочередной съезд КПСС, как раз по вопросам реформы Конституции и национальной тематике…

– Точно, – подтвердил Патиашвили, – вообще-то по плану он должен состояться в феврале следующего года… у нас же все съезды в последние десятилетия проходят в феврале раз в пять лет… но верхушка власти начала торопить события. В ноябре его решено провести, сразу после праздников.

– Так вот, – благодарно кивнул ему Кунаев, – мы должны выступить сплоченной группой на этом съезде. Непосредственно перед ним будет расширенный пленум ЦК – там я и предлагаю поставить наши вопросы ребром…

– А обеспечим ли мы большинство? – задал насущный вопрос Демирчян, – в ЦК КПСС входит очень много народа.

– Я уже озаботился этим вопросом, – Кунаев открыл свой блокнот и зачитал содержимое, – по итогам 26 съезда в ЦК избрано 287 полноценных членов и 139 кандидатов. Итого, как легко подсчитать, 426 человек, каждый из который имеет право голоса на пленумах.

– Интересна раскладка по республикам, – сказал с места Пуго.

– Есть и такие цифры, – ответил Кунаев, – на 14 союзных республик, исключая РСФСР, приходится 282 человека. Почти две трети общего состава – кворум вполне достаточный для принятия желаемых решений.

– Остается мелочь, – сказал Алиев, – поработать с товарищами на предмет правильного голосования. Что касается азербайджанских участников, я обещаю сделать все возможное.

– И я тоже… и я… и мы… – эхом повторили все остальные заседающие, промолчал только все тот же Слюньков.

– Отлично, – просиял Кунаев, бросив, правда, острый взгляд на белоруса, – я в вас не сомневался. Остался еще один маленький, но довольно таки большой вопрос, как говорил герой фильма «Гараж»…

– Мы догадываемся, какой, – выразил общее мнение Усманходжаев, – кого выдвигать в генеральные секретари, так?

– Абсолютно в точку, Инамжон Бузрукович, – согласно наклонил голову Кунаев, – какие будут предложения?

Добрую минуту никаких предложений не поступило, и тогда одеяло потянул на себя азербайджанский лидер Алиев.

– А давайте проголосуем тайным образом, – сказал он, внимательно следя за реакцией собеседников, – чтобы избежать ненужных прений…

– А что, – ответил ему Демирчян, – мне такой вариант нравится. Давайте проголосуем за него… и еще одно – кандидатов хорошо бы выдвигать сразу парой, один в генсеки, второй в предсовмина… если не будет возражений, конечно.

– Есть еще Председатель Верховного Совета, – напомнил Кунаев.

– Это чисто декоративная должность, – поморщился Демирчян, – к тому же ее еще Леонид Ильич объединил с генеральным секретарем, так что не будем упираться в такие мелочи.

– Хорошо, – вздохнул Кунаев, – голосуем за процедурный вопрос – кто за тайное голосование и двух кандидатов в нем, прошу поднять руки.

На этот раз даже и Слюньков согласился с большинством. Обязанности технического работника принял на себя Снегур, он нашел где-то блокнот с отрывными листками и раздал каждому по две штуки плюс шариковую ручку.

– Кандидатов пишем раздельно, – скомандовал он, – претендента на генсека на первом листке, помечаем его цифрой 1, предсовмина с цифрой 2 на втором листке. Потом складываем листки пополам и помещаем все это вот в эту вазу, – он снял с подоконника здоровенную хрустальную вазу, пылившуюся здесь без цветов.

– Подсчет голосов проведет счетная комиссия под руководством Динмухамеда Ахмедовича, – подлизнул он Кунаеву.

– А кто еще будет входить в состав этой комиссии? – спросил Кунаев.

– Предлагаю свою кандидатуру, – скромно ответил Снегур, – а третьим можно взять товарища Пуго, он работал в органах, человек очень ответственный.

Возражений не последовало, после чего народ дружно начал писать фамилии в предоставленных листочках, тщательно загораживаясь от соседей. Через пять минут все было закончено, листки сложены в вазу, а та водружена перед Кунаевым.

– Приступаем к подсчету голосов, – провозгласил он, – Мирча Иванович, записывайте результаты.

Снегур приготовил другой блокнот, с целым содержимым, и преданно уставился на председателя собрания.

– Первый бюллетень с цифрой 1 – Алиев Гейдар Алиевич, первый бюллетень с цифрой 2 – Кунаев, – огласил результаты председатель. – Идем далее… Демирчян, это номер 2, и Усманходжаев, номер 1.

Через пять минут все подсчеты были сделаны, и Снегур огласил окончательный расклад по кандидатам:

– Итак, вот что у нас получилось в результате тайного голосования, товарищи…

Глава 29

А получилось в результате голосования вот что:

– по первому номеру, на должность генерального секретаря больше всего голосов набрал Алиев, 6 из 13 (далее шел Кунаев – 4 и Демирчян −2), а вот председателем Совмина собравшиеся пожелали видеть товарища Кунаева, 10 голосов за, абсолютное большинство.

Никаких эмоций у народа эти результаты не вызвали, ну еще бы, не первый десяток лет все они варились в этом котле, привыкли к разному.

– Утверждаем итоги голосования? – спросил Кунаев, и ответом ему был сдержанный гул, в котором явно угадывалось одобрение.

– Отлично, – продолжил Кунаев, – тогда на этом позвольте наше заседание считать закрытым, разъезжаемся по местам. С соблюдением мер предосторожности, – счел нужным напомнить он, – и теперь основной вашей задачей до 10 ноября будет работа с членами ЦК от ваших республик. Мы рассчитываем на вас, товарищи.

Москва, площадь Дзержинского, кабинет председателя КГБ

Романов сам приехал к Примакову, чтобы обсудить некоторые наболевшие вопросы… такого, кстати, раньше не делал ни один генеральный секретарь, обычно к себе вызывал.

– Что будем делать, Евгений Максимович? – спросил Романов, когда закончилась крутиться пленка с записью совещания в Кишиневе.

– Сложный вопрос, Григорий Васильевич, – Примаков нервно крутил в руках карандаш и явно нервничал. – Так сразу и не скажешь…

– Как вы, кстати, раздобыли эту запись? – отошел немного в сторону генсек, – наверно это было не самым простым делом.

– У нас есть один доверенный товарищ в аппарате Снегура, – выдавил он из себя, – он и постарался.

– Понятно… – глухо отозвался Романов. – Так кого они на мое место наметили, я что-то запутался под конец?

– Алиева, – ответил Примаков, – а Председателем Совета министров Кунаева.

– В принципе потянут, – усмехнулся генсек, – грузин и украинец неплохими руководителями у нас были.

Потом Романов сделал длительную паузу и сказал следующее:

– Как считаете, Евгений Максимович, имеет смысл разговаривать с этими людьми? Хотя бы с некоторыми?

– Мое твердое убеждение, – ответил Примаков, – ни малейшего смысла в этом нет. Они давно все решили, разобрали по полочкам и вынесли приговор. Тут только действия нужны, а не разговоры.

– Так, а что там у нас с численным составом ЦК? – вспомнил еще один момент Романов.

– Я тут поручил своим аналитикам такую работу – разобрать ЦК по косточкам. И вот что они наработали за прошедшие сутки… – Примаков вытащил из стола тоненькую папочку со щитом и мечом на обложке. – Всего там 426 полноценных членов и кандидатов, заговорщики все правильно сказали. Из них от РСФСР одна треть, 145 душ, и в этом они тоже не ошиблись. Но аналитики добавили к сказанному еще вот что…

И Примаков зачитал коротенькую справку по интересующему обоих собеседников вопросу.

– Тааак, – почесал в затылке Примаков, – какие откровенные у вас аналитики в штате – рубят правду-матку сплеча, не задумываясь о последствиях. Хорошо… а что насчет силового решения проблемы?

– Есть и такая справочка, – хитро ухмыльнулся Примаков, доставая все из того же ящики папочку-дубль первой. – Над ней тоже аналитики потрудились, но из параллельного отдела – друг с другом они никак не пересекались. Вам детали рассказать или вывода достаточно?

– Давайте сразу вывод – ослабил узел галстука Романов, – незачем тянуть кота за хвост… тем более, если он в темной комнате.

– И тем более, если его там совсем никогда не было, – подхватил метафору Примаков. – Хорошо, озвучиваю вывод… нейтрализация 12 первых секретарей союзных республик…

– А почему двенадцати? – перебил его генсек, – на этом сборище, кажется, 13 человек собралось, за минусом России и Украины.

– Белоруссию можно вынести за скобки, – пояснил Примаков, – Слюньков ни да, ни нет не говорил, с ним можно будет договориться чуть позднее.

– Понял, – кивнул головой Романов, – продолжайте.

– Так вот, нейтрализация верхушки власти в таком большом количестве субъектов Союза вызовет абсолютно непредсказуемые последствия. Вплоть до вооруженного мятежа… не везде, конечно, но на Кавказе, в Молдавии и в Казахстане с очень высокой степенью вероятности.

– И как в Молдавии, например, они смогут вооружиться? – меланхолично спросил генсек.

– Очень просто, Григорий Васильевич, – посмотрел ему прямо в глаза Примаков, – такое название «село Колбасна» вам ничего не говорит?

– Что-то слышал, но лучше, если бы вы напомнили.

– Там находятся склады 14-й гвардейской армии – это примерно сто тысяч тонн только одной взрывчатки… пять Хиросим, между прочим. Плюс огромное количество стрелкового оружия, плюс сотни бронетранспортеров и танков, плюс ракеты и пусковые установки. Вооружиться, короче, будет чем.

– А как так получилось, что у нас рядом с границей такие горы оружия? – поинтересовался Романов.

– Это сложный и долгий вопрос, – поморщился Примаков, – отвечать можно час, можно и два. Да и не так это важно, как образовалось, гораздо важнее, что оно там есть. А охраняют все это добро в основном молдавские ребята, которым запудрить мозги плевое дело.

– Хорошо, – продолжил Романов, – а с Казахстаном унас что?

– С Казахстаном, Григорий Васильевич, у нас еще сложнее, – ответил Примаков, – кроме стандартных складов с обычными вооружениями там есть изделия со специальной боевой частью.

– Ядерные что ли? – уточнил Романов.

– Термоядерные в основном, общим количеством 1400 боеголовок. Примерно поровну распределены между баллистическими ракетами Р-36М, на Западе их называют СС-18 или Сатана…

– А почему Сатана?

– Наверно так боятся – оружие очень мощное, дальность 16 тыс км, точность в пределах 100 метров, до 10 разделяющихся боеголовок…

– Хорошо, продолжайте.

– А кроме ракет ядерное оружие также имеется на вооружении у бомбардировщиков ТУ-95, в Казахстане базируется 40 единиц такой техники… и все это, не учитывая полигона Семипалатинск, конечно.

– И что, охрана этих объектов не справится с бунтовщиками? – поинтересовался Романов.

– Если развитие событий будет ураганным, а наши аналитики не исключают такого, то может случиться всякое, – индифферентно ответил Примаков, по-прежнему быстро крутя в руках карандаш.

– Ладно, будем считать, что вы меня убедили, Евгений Максимович, выкладывайте альтернативный вариант, – сказал после секундной паузы Романов.

Примаков тут же отложил карандаш в сторону и заговорил быстро и гладко, видимо, готовился к такому повороту событий.

– Первое – съезд КПСС можно и отложить, по графику он же в феврале должен состояться, так?

– Правильно, – буркнул Романов, – перенос на ноябрь связан с возникшими трениями в межнациональных отношениях и желанием поскорее разрубить этот гордиев узел.

– Иногда поспешность приводит к нежелательным последствиям, – выдал народную мудрость Примаков.

– Но согласитесь, что это не выход, а просто оттягивание решающей схватки, паллиатив, как говорили древние римлянине.

– Согласен, – тут же вылетело из Примакова, – всех проблем перенос съезда не решит, но даст хотя бы время подготовиться к решающей схватке. Если вспомнить историю, то например в 1480 году Ивану Третьему очень помогло такое оттягивание – он больше месяца стоял на реке Угре напротив орды Ахмата и ничего не делал. Результат вы наверно и сами знаете…

– Это было слишком давно, – равнодушно откликнулся Романов, – к тому же, сколько я помню, Иван направил диверсионный отряд в столицу Орды, который заставил Ахмата отвлечь часть своих сил на его нейтрализацию. Так что нельзя сказать, что стороны совсем ничего не делали.

– Правильно, – улыбнулся Примаков, – мы можем последовать примеру Ивана и тоже организовать парочку отвлекающих маневров в стане, так сказать, нашего противника.

– Излагайте, – самым серьезным тоном продолжил Романов.

– Итак, вариант два точка один, – начал Примаков.

– А что, будет еще и два точка два?

– Да, конечно, и точка три тоже есть в запасе, но это на самый крайний случай, – откликнулся Примаков и начал излагать, – эти граждане хотят сменить власть в центре, отлично, только пусть не забывают, что их собственная власть на местах тоже может, скажем так, слегка зашататься.

– Интересно, – задумчиво промолвил Романов, – подробности будут?

– Главные наши соперники это ведь Кунаев и Алиев, верно? Вот в Казахстане и Азербайджане и нужно в первую очередь создать предпосылки, скажем так, для возможной замены первых лиц… хотя бы на вторых лиц.

– А кто у нас там вторые лица? – тут же осведомился Романов.

– Сейчас скажу, – Примаков перелистнул блокнот и продолжил, – у казахов это Назарбаев… Нурсултан Абишевич, а у азербайджанцев Везиров. Абдурахман Халил-Оглы.

– Кто такие, есть сведения?

– Везиров родом из Карабаха, до недавнего времени был послом в Непале, Индии и Пакистане, сейчас второй секретарь ЦК. Вменяемый товарищ.

– А Назарбаев?

– Председатель Совмина, он из металлургов, руководил комбинатом в Темиртау, потом резво поднялся по служебной лестнице, в 44 года стал премьер-министром Казахстана. Во всяком случае, этот вариант лучше Кунаева.

– Тааак, – задумался Романов, – ну и каким же образом мы создадим предпосылки для смены руководства в этих республиках?

– Это не просто, а очень просто, – улыбнулся Примаков, – следите за моими руками. Для начала организуем пару-тройку критических статей в прессе, можно одновременно в центральной и в местной. Где не прямо вот в лоб, но многозначительными намеками будет сказано о неких фактах нарушений законности со стороны неких партийно-советских руководителей. Раз. Специально подготовленные люди на местах… мы таких найдем, не сомневайтесь… выступят с инициативой созыва внеочередных пленумов ЦК. А Москва их поддержит. Два. А там уже совсем и не обязательно заменять первых секретарей– достаточно будет, на мой скромный взгляд, одного испуга. Мутить воду в колодце и мечтать о смене центральной власти они точно перестанут. На некоторое время.

– Я понял, – вздохнул Романов, – а что насчет варианта с точкой два?

– Тут планируется заход немного с другой стороны, – ответил Примаков. – Скажите, чего больше всего боятся наши партийные товарищи?

– Уголовного преследования и конфискации? – предположил Романов.

– Нет, этого боятся теневые предприниматели и торговые работники, а у партийцев самый большой страх это исключение из партии, согласитесь…

– Наверно вы правы…

– Вот и надо зайти с этой стороны. Комитет партийного контроля нам в помощь.

Глава 30

Штаб-квартира ЦРУ, Ленгли, штат Вирджиния

Директор Уильям Кейси вызвал к себе начальника русского отдела Пола Макконахи и наорал на него так, что слышно было в приемной. Две секретарши многозначительно перемигивались – в таком взвинченном состоянии они ни разу до этого своего шефа не видели.

– И без результата не возвращайся, – было сказано на дорожку Полу, но уже с более сдержанными интонациями.

Макконахи вернулся на свой третий этаж, вызвал троих своих непосредственных заместителей и в свою очередь дал волю эмоциям.

– Джон, – обратился он к заму по аналитике, который пришел из военной разведки, – что за дерьмо от вас непрерывно течет? Кто составляет эти липовые справки и прогнозы, ни один их которых не сбывается даже наполовину?

Джон, здоровенный рыжий парень откровенно деревенского вида, стоял навытяжку и не пытался что-либо возразить. Тогда Кейси переключился на Энтони, начальника технической службы.

– А ты чего ухмыляешься? Твое ведомство, Энтони, не лучше ни на дюйм. Все последние записи разговоров из России признаны фейками. Все! Вообще!! Как такое может быть – КГБ вам сдаивает ложную информацию, а вы кормите ей наше руководство.

– И ты, Кевин, не очень радуйся, – обратился он в заключение к маленькому лысому человечку, начальнику оперативного сектора, – есть прокол и по твоей части, но об этом потом.

– Шеф, – наконец увидел паузу в потоке оскорблений начальства Джон, – может быть объяснишь, что конкретно случилось? Криком делу не поможешь…

– Окей, – Пол как будто сдулся, как проколотый воздушный шарик и перешел на деловой тон. – Из источников, заслуживающих полного доверия – слышите, полного!

– Они мимо нашего отдела прошли, эти источники? – решился уточнить Энтони.

– Угадал, – зло посмотрел на него Пол, – и я не знаю, что это за источники, но за них поручился наш биг-босс, стало известно о секретном совещании большинства руководителей республик Советов. На котором приняли решение об устранении из власти нынешнего лидера Романова. И о котором мы, русская служба, ничего не знаем – а это ведь дело государственной важности. Вместо этого вы кормите начальство записями о мифических успехах русских на ракетном поприще и о том, как удачно у них прошло размежевание на Кавказе.

– Русские действительно неплохо продвинулись в космосе, их новая ракета Энергия это большой шаг вперед, – осмелился возразить Энтони. – Да и на Кавказе у них все прошло практически без проблем.

– Может быть, – буркнул Пол, – но где данные про совещание в Кишиневе? Это же прямой аналог 1964 года получается, когда скинули Хрущева – руководство должно быть в курсе таких дел.

– Виноваты, сэр, – четко ответил Энтони, – наверно прошляпили, сэр. Сделаем все возможное, чтобы исправить ситуацию, сэр. В ближайшее время.

– Ладно, – смягчился Макконахи, – исправляйте. Срок неделя. Время пошло. А теперь главное… оно в основном касается тебя, Кевин, но и вы тоже послушайте.

Все три зама уселись на стулья вокруг стола начальства и обратились в слух.

– У нас завелся крот, – выдал Пол главное из того, что услышал сегодня. – Причем информация льется в основном из русского сектора. Как из Ниагарского водопада – с таким же напором.

– И как это выяснилось, шеф? – уточнил Кевин.

– Наш человек в Кремле случайно увидел сводку, которую каждый день передает Романову ведомство Примакова…

– Медведь или Огородник? – справился Энтони, который не терпел неточностей.

– Ни тот, и ни этот – оставим его псевдоним неизвестным… пока, – ответил Пол, – так вот, этот человек своими глазами увидел план мероприятий нашего сектора на следующий квартал. Который ты, Энтони, приносил мне на подпись неделю назад. Вот фотография, убедитесь сами…

И он выкинул на стол маленькое подслеповатое фото, на котором тем не менее на фоне эмблемы со щитом и мечом явственно читались первые четыре пункта плана оперативных мероприятий русского сектора ЦРУ на первый квартал 1986 года.

– Вроде не подделка, – неуверенно сказал Энтони, – только последний пункт не совпадает с нашим.

– Вот от него и пляшите, – потребовал Пол. – Наверняка этот план правили неоднократно, в каком-то из вариантов должно быть так… да что я тебе объясняю, сам наверно все понял…

– Понял, шеф, – отозвался он, – готов приступить к нейтрализации проблемы.

– Приступай, – милостиво согласился Пол, – все свободны… кроме Джона.

Заместители собрали свои записи и очистили кабинет, а начальник аналитического сектора Джон, высокий рыжий парень, предками которого были ирландцы из Дублина, остался сидеть на месте.

– Вот что, Джон, – и начальник вытащил из ящика стола небольшую папочку с логотипом CIA, – я тут на досуге ознакомился с твоим личным творчеством на русскую тему… и вот какие у меня возникли вопросы…

И тут он сделал паузу, достойную актеров МХАТа времен Станиславского и Немировича-Данченко. Джон спокойно перенес это, нервы у него были железные.

– Ты и вправду считаешь Романова лучшим руководителем Советов с американской точки зрения?

– Да, на самом деле я так считаю, – медленно ответил он, уставившись перед собой в дубовую столешницу.

– Потрудись пояснить свою точку зрения, – быстро сказал ему начальник, – а то я ни черта из твоей аналитики не понял.

– Окей, – вздохнул Джон и начал пояснения, – для начала вопрос можно?

– Валяй, – милостиво разрешил шеф.

– Когда, по-вашему, у Штатов были самые лучшие отношения с Россией?

– Что, включая досоветский период? – задал встречный вопрос Пол.

– Можно и его затронуть, хотя я в основном про период после 17 года.

– Хм… – задумался шеф, – так сразу и не скажешь… ну, к примеру, во время войны за независимость они нас поддержали, это похвально. И во время Второй мировой мы тоже союзниками были и очень неплохо сотрудничали.

– Я бы к этому списку добавил разрядку, – спокойно продолжил Джон, – с 71 примерно года, с Никсона, и до 76-го, когда Картер начал свой поход за права человека.

– Ну допустим, – согласился Пол, – и что дальше? Если ты спросишь, что там за люди рулили Россией в эти времена, то я отвечу – царица Екатерина, Иосиф Сталин и Леонид Брежнев. Общего между ними ничего не вижу…

– И все же общее между этими людьми имеется, – сообщил Джон, – все они были сильными лидерами, все получили власть после серьезной борьбы с соперниками, все ушли с трона только после смерти.

– Экая же невидаль, – усмехнулся начальник, демонстрируя неплохое знание истории, – в России не в результате собственной кончины уходили из власти считаные единицы. Петр 3-й, Павел 1-й да Николай 2-й за двести с лишним лет.

– Хрущева еще забыли, шеф, – напомнил Джон, – не так уж и мало, где-то четверть.

– Я понял твою мысль, – Пол отличался быстротой соображения, впрочем в ЦРУ других и не держали, – Романов становится в одну линейку с Екатериной, Сталиным и Брежневым. И поэтому он хорош для нас. Только ты забываешь одну простую истину…

– Какую, шеф? – выразил готовность вникать в глубины начальственной мудрости Пол.

– У русских есть такая поговорка – «у соседа корова сдохла, мелочь, а приятно». Мы с ними играем в игру с нулевой суммой, каждый успех противника означает наше поражение. И наоборот. Любые неурядицы у русских идут нам на пользу.

– А вот с этим я готов поспорить, причем предметно, – Джон поудобнее устроился на стуле и приготовился к спору после отмашки начальника.

– Ну давай, – тот посмотрел на часы, – поспорим. Только недолго, через десять минут у меня важная встреча.

– Думаю, что в этот срок я уложусь, – вздохнул Джон и начал спорить. – Перелопатив тонну материалов по бывшей и настоящей истории России, я пришел к твердому убеждению, что сильный человек во главе нее это благо для всего остального мира. Ведь что случится с очень большой вероятностью, если Романова скинут из Кремля? Одного сколько-нибудь признанного лидера помимо него там нет, значит будет борьба за лидерство. Минимум между двумя партийными боссами… я, кстати, вижу среди них казахского и азербайджанского первых секретарей. Да и украинский Щербицкий вполне может подключиться – его хоть и уволили с должности, но связи у него никуда не делись.

– Продолжай, – немного заинтересовался Пол.

– Так вот, два примерно равных кандидата на власть ничего хорошего принести не могут. Это не Штаты, где такая ситуация раз в 4 года случается, в России все по-другому. А если трое кандидатов будет, то получится так называемый «триумвират» – напомнить, что это?

– Что-то из времен Древнего Рима, – поморщился Пол, – но ты напомни конечно.

– Первым известным триумвиратом в истории был союз Цезаря, Помпея и Красса. Ничем хорошим он не закончился, Цезарь переиграл и закопал их обоих. Далее. Ближе к России – три сына Ярослава Мудрого пытались управлять совместно, результат – разделение страны на княжества и покорение ее монголо-татарами. Если совсем недавнюю историю взять, то это Ленин-Троцкий-Свердлов в 17 году. Сами, наверно, помните, что в итоге него приключилось.

– То есть ты хочешь сказать, что в случае отстранения Романова Россия может разделиться на мелкие части и все это будет сопровождаться гражданской войной?

– Именно это я и пытаюсь донести до вас, шеф…

– Так это разве плохо? Гражданская война в стане нашего главного противника – что может быть лучше?

– Не забывайте про ядерное оружие, шеф, – напомнил Джон. – Сколько там у них единиц этого добра имеется?

– По договору ОСВ-2 у нас может быть по 2150 носителей, – вспомнил Пол. – Из них не больше 1300 с разделяющимися боеголовками.

– Немало, шеф, – усмехнулся Джон, – для страны, где полыхает гражданская война.

– Русские же не полные дураки, – возразил Пол, – инстинкт самосохранения и у них имеется. Разберутся как-нибудь со своими проблемами.

– Я бы не был в этом так сильно уверен, – продолжил Джон, – особенно учитывая сильный национализм в республиках… поэтому мое твердое убеждение остается прежним – сильный руководитель Романов это благо не только для Советов, но и для нас. И нам не стоит поддерживать сепаратизм русских окраин, ничего хорошего из этого не выйдет.