Текст книги ""Фантастика 2025-192". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Николай Новиков

Соавторы: Дарья Верескова,Сергей Тамбовский,,Владимир Кощеев,Андрей Корнеев,Вера Ширай,Наталья Алексина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 232 (всего у книги 332 страниц)

А теперь универсальный рецепт. Когда мне хочется душевного тепла, какой-то поддержки, а, возможно, просто отвлечься, я думаю…. пусть будет, о поцелуях. Мне они всегда помогают. В твоем случае эффект будет лучше, если представлять поцелуи с правильным зеленоглазым эльфом.

Гэлатэль»

Глава 8

Теплая осень неожиданно решила попрощаться. Еще вчера мы быстро ехали по сухой дороге, а сегодня увязали в грязи. После того, как по главному тракту прошла наша армия с пушками, половина камней вывернулась, и ехать здесь в дождь было все равно, что идти по полю. Под непрекращающимся дождем наши охранники ворочали колеса и толкали карету несчетное количество раз. Они вымокли, мы издергались, а к школе подъезжали уже поздним вечером в самом паршивом расположении духа.

Занятия возобновились еще два дня назад, как только вернулись все адепты из южной крепости. О чем нам сообщили вестники с расписанием. Они налетели на меня и Лил, как хищные птицы и смешно клевали наши пальцы, пока их не открыли.

– В ванную я первая, – быстро сказала Лил, как только впереди замаячили школьные ворота.

– Было бы справедливо сначала бросить жребий.

– Справедливо? У тебя заговор на удачу, я с тобой, вообще, никогда не буду бросать жребий, – возмутилась она.

В дороге мы с Лил тренировали разные заговоры. Вполсилы и недолго, чтобы я размялась. Я начала сразу с заговора на удачу, вливала совсем чуть-чуть силы и экспериментировала на себе. После третьего раза, когда брошенная монета оказалась на моей стороне, Лил прекратила со мной играть. Но я уже поняла, что от количества силы зависит время действия заговора и пока оно измерялось лишь минутами.

Карета плавно остановилась у хорошо освещенных ворот, и буквально сразу один из охранников открыл нам дверь. Их работа заканчивалась в тот момент, когда мы входили в школьные ворота, и они явно торопились нас туда спровадить.

Мы вышли и тут же нам в руки отдали небольшой багаж, дверь кареты резко закрылась, а охранники без слов развернули лошадей. Никто из них не предложил помощь. Да, относительно легкие сумки почти не оттягивали рук, но это ж надо так досконально выполнять распоряжения. В договоре написано «до ворот», вот до них нас и довезли.

– Вы долго еще будете смотреть на пустую дорогу?

Мы обернулись. Под большим зонтом стоял Ильим и хмурился. С писком мы бросились его обнимать. Было такое ощущение, что мы не виделись столетие. За это время он как будто изменился, возмужал, хотя на ощупь оставался таким же худым. Вволю пообнимавшись мы отлепились от ведьмака. Лил что-то сказала об охранниках, которые бросили нас с багажом. Ильим кивнул, взял ее дорожную сумку и поставил на землю. Потом по-деловому притянул удивленную Лил к себе и поцеловал. Несколько секунд замешательства, и она сама его обняла.

Я же осторожно отошла, стараясь не стучать каблуками, хотя вряд ли бы это им помешало. Свою сумку до комнаты я дотащила сама. Поставила ее на пороге и потянулась, прогоняя, все воспоминания о дороге и с удовольствием оглядела наше с Лил убежище. Родное большое окно, ковер, стульчики, моя кровать. Никогда бы не подумала, что буду скучать по ней. В моем доме кровать была шире, но почему-то не вызывала такого прилива чувств.

На своем столе я заметила конверт. Губы сразу разъехались в улыбке и только, когда я взяла вестник, отметила, что это послание отправили сюда, а не сразу мне в руки. Вестник был от Астера. Строгим почерком меня просили зайти в его лабораторию. Когда именно прибыло письмо, и как долго здесь лежало, я не знала, но подумала, что можно зайти завтра утром. В пять тридцать, немного злорадно добавила про себя.

Лил всё не было, и ванную я отправилась первой. Даже, когда я легла она еще не появилась. Но я за нее не беспокоилась. В конце концов, у них есть зонт – не промокнут.

* * *

К пяти тридцати я не успевала, но надеялась появиться у Астера хотя бы в шесть. Я старалась собраться тихо, чтобы не разбудить Лил. Занятия только через два с половиной часа, и поднимать ее раньше времени я не хотела, но через какое-то время она сама проснулась и села на кровати. Я сосредоточенно собирала сумку, выискивая нужные учебники на своих книжных полках. Посмотрела на Лил лишь украдкой, а вот она с меня глаз не сводила и первой не выдержала:

– Ладно, спрашивай, – великодушно предложила она.

– Об Ильиме? – уточнила я, застегивая сумку, посмотрела на ее напряженное лицо и сказала. – Судя по тому, что вернулась ты в ночи, он очень хорошо целуется.

Лил возмущенно выдохнула и бросила в меня подушку. Ее щеки неожиданно порозовели, чего на моей памяти никогда не происходило. Я, может быть, еще немного посмеялась бы над растерянной, но довольной Лил, только время поджимало. Тем более порозовевшие щеки подтвердили, что она на самом деле не так уж равнодушна к Ильиму, как всегда показывала.

А, выходя из комнаты, я уже думала совершенно о другом. Я живо представляла, как врываюсь к Астеру, а он в ночном колпаке и со свечкой. Сонный, с нечесаной бородой, а я ему с порога: «Адептка Вуд по вашему приказу прибыла!». А на часах шесть утра!

Эта картина неимоверной красоты разбилась вдребезги примерно на полпути к его лаборатории. В школе он вряд ли ночует. Где жил профессор я не знала и явиться к нему не могла, а значит, и застать его в ночном колпаке шансов не было. А еще я поняла, что не представляю, есть ли у него сегодня занятия. Поэтому мой боевой настрой резко угас, и я уже шла к нему в лабораторию без особой надежды.

В пустых коридорах громко и одиноко раздавался стук моих каблуков, немного пугая в тишине. Я ежилась и неосознанно прислушивалась, выискивая шаги и других адептов. Но как-то все равно умудрилась пропустить, когда к моему стуку прибавилось клацанье.

Когда разобрала, резко обернулась. И запищала не хуже, чем при виде Ильима. Меня хитро преследовал Том. Я потрепала его по голове, почесала за ушами, а он мне по-доброму показала язык. Сейчас он выглядел, как настоящий воскрешенный. Сбоку оторвалась шерсть, одно ухо опять оказалось порванным. Да и в целом он немного поистрепался. Из шерсти будто ушел блеск, который когда-то появился в эльфийском лесу.

– Ты мой хороший, как же тебе досталось, – я погладила его по холодной голове и присела на корточки. – Ложись.

И он моментально растянулся у моих ног, заранее прищуривая глаза, как будто от удовольствия. Я усмехнулась и продолжила гладить уже двумя руками, шепча добрые слова. Ему от них не было никакой пользы, но мне почему-то хотелось верить, что это хотя бы приятно.

– Поворачивайся, почешу с другой стороны, – приказала я, намериваясь загладить своего спасителя до смерти, и он спокойно перекатился через спину на другой бок.

– Да, вот это я и хотел с вами обсудить, – прозвучало со стороны.

Там стоял Астер, как всегда в дорогом и отглаженном костюме, без ночного колпака. Правда, почему-то с короткими волосами.

– Идемте в лабораторию, – сказала он, и сам пошел к себе.

С короткими волосами Астер как-то потерял львиную долю своей грозности и дикости. Сейчас он уже не так походил на варвара, которым нам представлялся в начале прошлого года. И сейчас в своей лаборатории он, казался, уместнее, чем раньше.

– Ну что же, – он сел на краешек своего стола задумчиво меня разглядывая, в то время как я тоже смотрела на него и не чувствовала прежней робости. – Как вы себя чувствуете?

– Хорошо, силы вернулись, я даже попробовала уже несколько заговоров.

– Угу, – все еще задумчиво разглядывая меня, а потом и Тома, который последовал за нами и уселся опять у моих ног, буркнул Астер. – Тогда у меня для вас новость. С этого дня вы будете ходить на занятия по управлению воскрешенными с третьим курсом. Занятия проходят дважды в неделю, поздно вечером, с вашим расписанием никак не пересекаются. Ваше первое занятие будет сегодня – в зале для воскрешенных в девять.

Я несколько раз моргнула, нахмурилась, тоже посмотрела на Тома, потом на Астера, и он спокойно продолжил:

– Вы знаете, как мы вас нашли?

– Благодаря Тому, – растерянно ответила я.

– Именно, хотя он не должен был вообще вернуться с поля боя, – Астер тяжело вздохнул, когда я потрясенно уставилась на него. – Нашу с ним связь почти разорвали. Я думал, что на этом все. Но Том вернулся через какое-то время после того, как вы исчезли и потянул нас куда-то, – Астер замолчал, еще раз посмотрел на спокойно сидящего саблезуба и продолжил. – По всем правилам он должен был опять стать трупом. Потому что по той ниточке, что сейчас связывает меня с ним невозможно подпитать заклинание… только найти труп и снова воскресить. Но не я нашел его, а он меня. Это притом, что ваша с ним связь крепче и в первую очередь он должен был искать вас. И сейчас у нас дилемма. Есть связанный с вами воскрешенный, который воспринимает хозяином до сих пор меня.

Я медленно повернула голову к Тому и глупо захлопала глазами.

– По какой-то причине я не могу развеять заклинание и упокоить его, – продолжал Астер. – И не могу разорвать вашу связь. Пока это так, вам придется смириться с тем, что вы стали хозяйкой воскрешенного саблезуба. Соответственно, вам нужно знать, как с ним обращаться. Поэтому вы должны ходить на занятия.

Профессор выглядел недовольным, а на слове «хозяйка» чуть сжал губы, как будто он через силу произносил слово. Расставаться с Томом он не хотел, судя по всему. Хотя про упокоение говорил спокойно, и я внимательно посмотрела ему в глаза.

– Вы будете искать способ разорвать нашу с ним связь? – уточнила я.

– А она вам нужна? – вопросом на вопрос ответил он.

– Я считаю Тома своим другом, так что – да.

– Вы его хозяйка, – строго сказал Астер.

– Но чем плохо, что я считаю его другом, и чем плоха связь, если она позволила ему остаться воскрешенным?

– Воскрешенные – это боевые единицы, – еще строже отчеканил Астер. – Они создавались для того, чтобы участвовать в боях. В заклинании для поднятия есть элемент агрессии, и стоит только хозяину проявить слабость эта агрессия будет направлена на ближайшее существо. Нужен жесткий контроль действий любых воскрешенных, именно поэтому существует отдельная дисциплина по управлению ими.

– Но Том же не такой, – убежденно ответила я.

– Не такой, – согласился Астер. – Благодаря моему видоизмененному заклинанию поднятия, вашей связи и зелью для его шерсти он не такой, как все. Но мы вообще с трудом понимаем, какой он. А пока ничего не ясно нужно быть предельно осторожными.

Кажется, Астер очень злился, причем не столько на меня, сколько на себя. Потому что он говорил не резко, а вполне спокойно, но все равно проскальзывало раздражение. И он шевелил пальцами, будто прощупывая в воздухе нашу связь и досадуя, что его саблезуб, теперь мой.

– Ваша связь – это слишком непонятная вещь. Каким образом она появилась, насколько безопасна и прочна? И поэтому лучшим вариантом было бы ее разрушить, а Тома воскресить вновь.

– А если бы вы убедились, что она безопасна? Вы бы позволили ее сохранить? – осторожно уточнила я и непроизвольно коснулась груди там, где под пиджаком была спрятана колибри.

– Возможно, – ответил он, отмечая мое движение рукой. – Ели бы ее можно было перекинуть с адепта на кого-то из преподавателей и затем спокойно ее изучить.

Я сглотнула и опустила руку, а Астер как всегда понял больше, чем ожидалось.

– Рассказывайте, что вам известно о связи, – сухо сказала он, и поднялся со стола. Теперь он нависал надо мной, а я посмотрела на Тома и поняла, что не хочу терять ни связь с ним, ни его самого. Если его воскресят снова, возможно это будет совсем другой саблезуб. По логике говорить Астеру о том, что стоит уничтожить колибри и связь распадется, не стоило. Но внутри росла уверенность, что надо поступить наоборот. И потому я рассказала. Все же профессор исследователь и для него иногда важны такие вещи, которые другим совсем не нужны.

– Значит, адепт Риверс говорил о защите, – задумчиво проговорил Астер. – Хорошо, мы с ним обсудим, возможно, кое-что воссоздадим и сможем сконструировать некую модель, а потом…

– А он в школу может не вернуться, – сказала Астеру и быстро продолжила, пока еще смелость меня не покинула, а то от мрачного взгляда профессора мне уже было нехорошо. – Может быть, вы ему напишите, что он здесь пригодится и без магии?

Профессор посмотрел на меня как-то слишком понимающе, как будто я просила не за своего друга, а за любимого…брата. Честно говоря, эта просьба вылетела спонтанно. Граф мог быть уже в школе, а я и не зала об этом. Но с недавних пор я очень верила своему внутреннему чутью и сейчас знала, что делаю все правильно.

Астер обошел стол и сел.

– Хорошо, – сказал он. – Вечером жду вас на занятие. Том остается со мной, раз все еще меня слушает.

Профессор взял стопку листов и начал перебирать, видимо, показывая, что разговор окончен. А я немного замялась, но все же задала важный вопрос:

– Простите, – начала я, и он поднял голову. – Там, на поле, я наложила на вас заговор на удачу. Он сработал?

– Думаю да, – сказала он, и опять вернулся к просмотру листков. – Единственную травму я получил, когда вы мне дали в глаз.

– Простите, – в ужасе пробормотала я, смутно припоминая голос Астера, просивший «отпустить кота», а про свой удар, вообще, забыла. Окончательно.

– Прощены. Синяк сошел от одного единственного заговора профессора Тэрволин, – после чего он вдруг тихо продолжил. – Жаль с волосами так не получилось.

– С ними тоже я? – еще сильнее ужаснулась и приготовилась, по меньшей мере, к медленной казни.

– Нет. Это профессор Эрвир. Он бросил в нас живой огонь…. Он был одним из тех, на кого вы наткнулись в лесу, – не поднимая головы, ответил Астер, а потом все же посмотрел на меня. – Вам не пора на занятия?

Из лаборатории я почти вылетела, только и успела улыбнуться саблезубу. Про себя я немного ликовала, потому что Тома пока не собираются трогать, еще чуть-чуть радовалась по поводу своего заговора, который оберегал Астера… А еще думала, что нам (мне, Фицуильяму и Сэму) очень повезло. Мы, наверно, родились в рубашках, потому что если среди дезертиров был Эрвир при других обстоятельствах от нас остались бы угли, да и только.

День быстро закрутился. Лекция – практика, лекция – практика, обед, и опять, лекция – практика. Нам не дали шанса даже нормально поздороваться, как будто боялись, что мы ударимся в какие-то крайности. Поговаривали, что в лазарете боевиков каждый вечер снабжали тонизирующими и успокаивающими зельями. После единственного боя все наши маги незначительно, но изменились. Около десяти человек остались служить в армии, остальные продолжили обучение, но казались немного отрешенными. Нам нашептали, что уже были непонятные драки. А еще в лазарете до сих пор выхаживали двух парней, которые попали под огненный вал. К сожалению, эльфийский целитель ушел раньше, чем прибыли они.

К моему удивлению лучше своих сокурсников держались магички. Они побывали там же, видели то же, что и парни, но как будто просто стали старше и сплоченнее. Но школа быстро затягивала в обычную жизнь. И свободного времени на переживания, даже в первый день почти не было.

– Ильим, Рей смелая, она сама дойдет, – говорила Лил вечером, когда я собиралась на занятие по управлению воскрешенными.

Ведьмак подсел ближе к ней и приобнял, как бы показывая свою поддержку, но при этом и уверенность, что они все равно пойдут. Я действительно могла дойти сама. По теплому переходу, даже не выглядывая на улицу, но Ильим почему-то уперся.

– О, давай я отправлю вестника Салганту! – вдруг нашла новую возможность не видеть трупы животных Лил. – Он с радостью проводит.

Мы с Ильимом одновременно подняли брови. Никто из нас не выискивал Салганта намеренно, но очень удивились, когда не увидели его на обеде. Позже столкнулись с ним в коридоре и поразились его горящим глазам. Он очень отдаленно напоминал отрешенного эльфа и в тот момент просто горел какими-то идеями. Оказывается, как единственный созидатель на все курсы он участвовал в десятке совместных выпускных работ. Обычно третьекурсники подбирали себе напарников с другим магическим даром, и эльф был нарасхват. Пока ему это нравилось, все проекты, по его мнению, были жутко интересными. Теперь он занимался даже между парами. Правда, хватит ли его энтузиазма, если там станет скучно, он сам не знал. Но в любом случае сейчас Салгант вряд ли стал бы хорошим провожатым. Мне кажется, он так погружался в свои мысли, что с трудом находил дорогу к своей комнате. А сегодня, стоило нам попрощаться, попытался открыть эльфийскую тропу в стене. Открыл, тут даже можно его похвалить – полстены как не бывало. Но, сдается мне эта дыра на улицу, элегантно обвитая плющом, еще долго будет украшать холодный коридор. Лил и сама понимала, что эльф пока выпал из жизни и предложила последний вариант:

– Хорошо, но мы идем только до середины, – сказала она и сложила руки на груди.

– Там ничего опасного. Все воскрешенные на привязи, – уверенно сказал Ильим, крепче обнимая ее за плечи. – А если ты упадешь в обморок, я тебя поймаю.

– Ничего я не упаду, – возмутилась Лил, но сильнее прижалась к Ильиму. – Вообще, при виде Тома я ни разу не упала. И у Рей он страшный, хоть и похож на живого.

– Пока он у Астера, – вставила свое слово я. – И, боюсь, сейчас у него свисает шерсть, и на одном боку, знаешь, такая загадочная проплешина и непонятно, то ли видно кость, то ли просто что-то застряло.

Лил булькнула, а я поздно спохватилась. Мой мрачный юмор в конце долгого дня никому не нравился. Но мой язык, как известно, работает лучше, чем голова. Мне сразу стало стыдно перед Лил, и я поспешила сменить тему, впрочем, тоже неудачно:

– Как думаете, мне нужно взять с собой зачарованный, непромокаемый плащ? Вдруг там ошмётки и…

Ильим сделал страшные глаза, и я умолкла. Лил плотно сжала губы, но вроде бы не побледнела. Сегодня у нас разговоры как-то не клеились. Сначала не было времени, а в обед, почему-то говорили о лошадях, и в нашем исполнении они наверняка могли соперничать с погодой. Ильим чинно отчитался, что привел мою кобылу из крепости, как я и просила. Сказал, в каком стойле искать Звездочку и даже подробно описал, какую подкову ей заменили. Еще скрупулезно рассказывал, как Эзра опять ехал на хромой кобыле, которая, конечно, заснула после девяти вечера. На том наш обед и закончился, а Ильим, кажется, облегченно выдохнул. Потом библиотека, лекции, да еще практика по зельеварению. Правда, она проходила не с Тэрволин, а с высоченной молодой ведьмой и оказалась не в пример веселее. Может быть, она знала чуть меньше нашего декана, но не пугала понапрасну. Она просто помогала найти ошибку и предоставляла свободу действий. Любое зелье имело вариации, и она не отчитывала, если использовали не классические рецепты, которые тоже не всегда хороши. Просто, обычно дешевы и чуть быстрее варятся. Хотя их эффект при этом может быть слабее.

– Дальше я не пойду, – сказала Лил, когда до зала для воскрешенных осталось всего несколько метров.

– Ура! – я облегченно выдохнула, пытать Лил мне совсем не нравилось. Я предлагала ей остаться в комнате, но слова Ильима, что она упадет в обморок, ее задели, и Лил пошла, чтобы доказывать нам, она – не трусиха.

У зала уже стояли третьекурсники, нам издалека кивнул Дан и еще несколько парней. На нас немного косились, но ничего не спрашивали. Адепты переговаривались, но при этом никто не шутил, хотя я не помню случая, чтобы среди боевиков не попался балагур.

– Только не говорите, что теперь и ведьмы могут воскрешать! – прозвучало из-за спины. В упор разглядывая нас, там стояла высокая магичка с бледным лицом. Рядом с ней, как скала возвышался очень серьезный парень, а дальше стояли еще две девушки с факультета боевой магии. У всех лица выражали почти отвращение.

Мы молчали, они смотрели, а потом бледная девушка шагнула к нам и сказала:

– Лучше вам спрятаться, пока взрослые занимаются важными делами.

Она прошла вперед, толкнув Ильима плечом. За ней потянулись другие, буравя нас злыми глазами.

– Я с ней даже не знакома, – задумчиво сказала Лил и внимательно посмотрела на Ильима. – Ты не знаешь, почему она так себя ведет?

– Из-за огненного вала, – сухо ответил Ильим. – Они были там, и мы были там. Их щиты горели, а мы держали свои над ранеными…

– И? – поторопила я.

– Они думают, что мы испугались, поэтому не пришли к ним на помощь и что именно из-за нас двое их ребят попали под вал, – быстро закончил Ильим.

– Но вы же выполняли распоряжение командующего! – уверенно возразила Лил.

– На самом деле нет, – Ильим смотрел в пустоту перед собой. – К тому моменту уже все закрутилось, и мы просто делали, что могли. Никаких команд не было, даже о том, чтобы прикрывать раненых.

– Но нас же там не было, – сглотнув проговорила Лил.

– Рей была. Когда бросили вал, она уже исчезла в разрыве, но они этого не знают. Они просто помнят, что на поле была одна ведьма и несколько ведьмаков.

Мы замолчали. За последние десять дней из памяти стерлись почти все воспоминания о бое, в котором я по большому счету и не участвовала. Сначала что-то вспоминалось, но быстро уходило, я же не видела откровенных ужасов. И еще у меня было на чем сосредоточиться – поля, Лил, письма Галатэля. Поэтому для меня все страшное осталось позади и почти не напоминало о себе. Но каково им, тем, кто видел, как огонь пожирает двух друзей.

– Ты тоже видел огненный вал? – спросила я у Ильима.

– Видел, – опять очень сухо ответил он и вдруг резко добавил. – И со мной все в порядке.

Хотя, наверное, это было не так. Но на его лице появилось какое-то очень упрямое выражение и Лил перевела тему:

– Рей чем-то грозит то, что они считают ее виноватой?

– Не знаю, – уже обычно ответил Ильим. – Но лучше не ходить одной. С Джастином у них вышла драка буквально в первый день занятий.

Судя по тому, как держался Ильим, с ним тоже пытались разобраться. И его странное желание проводить меня до зала теперь стало понятным. Неясным оставалось, почему он так скрытничает.

– Вуд, отдельное приглашение вы получите исключительно на пересдачу. Быстро в зал, – в открытых дверях зала стоял мрачный Астер. Оказывается все уже вошли внутрь, снаружи оставались только мы. Я тоже поспешила и чуть не споткнулась, когда до меня дошло слово «пересдача».

– Профессор, у меня будет экзамен по управлению воскрешенными? – замирая, уточнила я.

– Будет. И пересдача, уверен, тоже.

Все же он мастер подбадривающих речей.

В зале было прохладно. У одной из стен стояли клетки, с животными, как будто спящими. Адепты же бродили по светлому просторному залу и даже не смотрели в ту сторону.

Перед занятием я успела прочитать только две вводные страницы книги по воскрешенным, которую дал Астер. Но уже знала, что в клетках непростые умертвия. Там лежали связанные с магами животные. Перед тем, как их поднять в них вливали зелье, которое останавливало разложение, затем проводили ритуал и они становились привязанными к хозяину. Такие воскрешенные действовали более разумно, строго слушались команд и были быстрее. Но в полевых условиях, например, часто были совсем другие воскрешенные. Их поднимали без подготовки. Одно заклинание, непрочная связь и поводок, который отпускают, как только указана цель. Эти воскрешенные могли напасть на любого, кто встал на пути и, конечно, их было проще истребить. Обо всем этом я думала исключительно, чтобы убедить себя, что ничего страшного и противного я сейчас не увижу.

– Стройтесь, – сказал Астер, указывая Тому на меня.

Саблезуб вильнув обрубком хвоста, подтолкнул меня к месту в линии адептов. Все встали напротив клеток, а я погладила Тома. Чувствовала я себя здесь не в своей тарелке. Особенно под любопытными взглядами третьекурсников.

– Поднимаем воскрешенных и растягиваем связующую нить. Через десять минут все звери должны стоять в другом конце зала. Приступили.

Адепты прошептали заклинания и клетки открылись, выпуская по виду вполне живых собак и огромного волка. От обычных животных их отличали только яркие зеленые глаза.

– Итак, – ко мне подошел Астер. – Вы как ведьма воскрешать, конечно, не можете, но через уже имеющуюся связь можете управлять Томом. Для этого не нужна боевая магия определенной силы, только магический посыл. В истории были случаи, когда маги привязывали охранников к ауре своих детей. И они частично могли управлять воскрешенными, которых поднял отец. Хотя, как правило, воскрешенные слушаются именно поднявшего их мага. Но исключения все же существуют.

Астер вздохнул, оглядел третьекурсников и вдруг устало сказал:

– Нам с вами вместе предстоит разобраться в том, как именно вы будете управлять саблезубом. Поэтому заранее предупреждаю, что у меня вряд ли будут ответы на все ваши вопросы.

Я кивнула. Астеру повезло, в моей голове не было ни одного вопроса. Точнее меня очень интересовало, как так получается, что животные при воскрешении остаются почти живыми. Но спрашивать Астера сейчас о том, почему некоторые собаки зевали и потягивались, а другие очень философски смотрели на мир, я бы не рискнула. Тем более сама догадывалась кое о чем. Пока Том был связан с профессором у нас был хмурый Астер и хмурый саблезуб, а как только окрепла моя связь, то из Тома получился очень положительный кот. По-моему связь прослеживалась напрямую. Хотя меня забавляла мысль, что в душе Астер, как и Том мечтает побегать за бантиком. К тому же, эта милая картина хорошо отвлекала от воскрешенных, которые при ближайшем рассмотрении, конечно, почти не походили на живых.

Пока мне объясняли, что и как, старшекурсники гоняли своих животных. Волк бегал агрессивно толкая других и им управляла та высокая худая девушка, которая злилась на всех ведьмаков и меня. На фоне такого бойкого зверя, огромный мастиф, сидящий у ног Дана смотрелся очень печально. Он водил мордой из стороны в сторону, следя за волком и, кажется, устало вздыхал.

Мне же предстояло нащупать связь, и по ней пустить импульс силы, проговаривая команду. Связь я почувствовала сразу и импульс пустила. Первая попытка заставила Тома зевнуть. Вторая картинно почесать лапой за ухом.

– Вам нужно сосредоточиться и постараться дать четкое задание. Том должен дойди до противоположной стены и обратно, – в очередной раз сказал Астер.

– Может быть, я его просто попрошу? – предложила я.

– Попросите?

Астер принял какой-то совершенно отстраненный вид, будто внутри он медитировал у чистого озера, повторяя про себя: «занятие длится всего час, держись, дружище».

– А попросите, – наконец сказал он.

Я подошла к Тому, погладила и подумала, что сейчас точно опозорюсь. Но, тем не менее, посмотрела саблезубу в глаза и произнесла:

– Том подойди вон к той стене, – я указала на другой конец зала. Саблезуб без энтузиазма перевел глаза на далекую стену и опять подставил голову мне под руку. Где-то послышались смешки, а я погладила Тома. Я даже не стала смотреть в сторону адептов, и так было ясно, что они наблюдали за мной. Но смешки быстро прекратились, потому что Астер бросил на них один единственный взгляд.

– Теперь приступайте к стандартным командам через связь, – спокойно сказал профессор и сложил руки на груди.

Я пробовала разные комбинации несколько десятков раз. Уже сняла пиджак и вероятно вспотела совсем не как леди, которые, как известно, не выделяют из себя ничего кроме духов.

Думая, что линия связи, возможно, должна идти на одном уровне, я присела на корточки перед саблезубом. Но как только я села, Том принял точно такой же отстраненный вид, как Астер в недавнем прошлом. А будь его воля, еще покрутил бы лапой у виска.

Астер так и стоял надо мной, скорее всего, подмечая мой измочаленный вид, но сохраняя полное холоднокровие. И за очередной неудачной попыткой следовало его неизменное «ещё». Мысль о том, что ему нравится надо мной издеваться и видеть потную адептку, выполняющую его команды я от себя гнала. Хотя за фингал под глазом наказание можно было придумать поинтереснее.

– Стойте, – неожиданно сказал Астер и подошел ко мне, он взял висящую колибри, что-то шепнул и кивнул себе. – Да, так я и думал. Я заметил, что ваша связь идет не напрямую, а через подвеску, хотя изначально кажется наоборот. Как активируется защита?

– Я говорю определенную фразу и появляется как бы щит, – я с надеждой посмотрела на профессора. Очень хотелось, чтобы мои мучения закончились.

– Хорошо, вам нужно активировать свою колибри и через нее пустить команду

Тому.

Я кивнула Астеру и сразу сказала «тэкто». Связь с Томом я ощутила, как наяву, а дальше началась самая ужасная магия. Я чувствовала, что он мертв, но я знала, что у него есть разум, и он понимает мои команды. Собравшись, я тихо приказала ему идти к стене. Но он лег, положив голову на лапы.

И опять начались бесполезные попытки. Я погружалась в какую-то неживую материю, и это было странно. По лбу тек пот, рубашка прилипла к спине, а мысли становились медленнее и медленнее. Вдруг на плечи легки руки.

– Передохните, – одним прикосновением Астер вывел меня на поверхность из той странной магии. И я выдохнула, никогда не думала, что управлять воскрешенными так сложно.

Профессор ушел к другим адептам, и я поняла, что только для меня это такая пытка. Боевики уже выполнили приказ Астера и растянули свою связь. Их звери спокойно ходили у противоположной стены. Профессор удовлетворенно кивнул, и боевики перешли к четким командам «взять», «принести», «бежать», «лежать». То чему обычно учат живых, обучали и мертвых.

Я привалилась спиной к стене и перевела дыхание. Прошло всего тридцать минут с начала занятия, а я устала так, как будто бегала целый день.

– Кто-то, кажется, пришел не в тот зал, – тихо прозвучало со стороны. Я оглянулась, в нескольких шагах от меня стояли те самые адепты, что

встретились в коридоре. Говорила высокая бледная девушка. Она улыбалась, только губами, глаза оставались холодными. У её ног стоял волк. Другие адепты тоже смотрели на меня. Со стороны это, наверное, казалось дружеским разговоров. Я вальяжно прислонилась к стене. Девушки как бы обступили меня и шушукаются, а парень расслабленно стоит, скрестив руки. Я поискала Астера, он стоял в другом конце зала, где бегала неугомонная собака, и ее хозяин явно не справлялся.

– Мне все равно, что ты спишь с Астером, и все равно, что он скажет, когда это увидит, – жестко сказала бледная девица. – Тем более, сейчас произойдет случайность. Самая обычная, так бывает, когда воскрешенными не управлять. Кто-то сорвался, кто-то не удержал, обычный учебный процесс.

Я нахмурилась, но ничего не успела сказать, собаки и волк прыгнули в сторону Тома, а ко мне ближе подошли три девушки, парень все еще держался на расстоянии. Неизвестно, что произошло бы, но между нами вдруг оказался мастиф. Огромный пёс медленно прошел между нами, как будто у него на той стороне были важные дела, потом он повернулся и с тем же сосредоточенным выражением на морде прошел обратно. Дел у него явно набралось много, потому что он опять развернулся.