Текст книги ""Фантастика 2025-192". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Николай Новиков

Соавторы: Дарья Верескова,Сергей Тамбовский,,Владимир Кощеев,Андрей Корнеев,Вера Ширай,Наталья Алексина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 231 (всего у книги 332 страниц)

– Охрана, – крикнула я, рассматривая встающих мужиков. – Я та самая единственная ведьма, которая учится в школе. И запомните меня в лицо. При следующей встрече, я не буду такой милой.

К нам подлетел наш раскрасневшийся охранник и, виновато опустив голову, подхватил двух подвыпивших мужчин. Их, растерянных и почти бессознательных, потащили к выходу, а я сцепила зубы, чтобы не ругаться в голос.

– Сенмо, – шепнула колибри, и она послушно сложила крылья.

Деловая встреча, начавшаяся с потасовки – очень мило. Да еще Лил, почему-то замершая на своем месте. Третий мужик, как раз, сидевший рядом с ней, постарался улизнуть. Но его остановил подошедший Малыш, он просто врезал ему кулаком и тот откатился. Как ни в чем не бывало Малыш сел, рядом примостились еще двое. Они выглядели опрятнее большинства здесь находящихся мужчин и один из них, правда, был невысок. Но следуя странной людской логике, я предположила, что это не Карлик, а Эдди Зуб. Стиснув колибри, чтобы успокоиться, я постаралась улыбнуться.

– Здравствуйте, Эдди, – потом я кивнула второму. – Боб. Меня зовут Арейна

Вуд.

Оба мне улыбнулись и у одного во рту, действительно, торчал один единственный зуб. С именами я угадала.

– А хорошо вы их, – усмехнулся Эдди.

– Обычно, я так не поступаю. Но эти господа ничего не знают о манерах, – ответила я с долей пафоса, в тайне гордясь тем, что смогла постоять за себя и за Лил даже без магии, хоть это и была полностью заслуга Фицуильяма.

Мужики как-то одобрительно переглянулись. Потом произошло странное, Эдди как-то подмигнул Карлику, тот так же ответил и хрипло сказал:

– Мы согласны.

Сначала я не поняла, но когда сообразила, что они говорят о работе, чуть не подпрыгнула. Внутри я чувствовала себя ошалевшей, но снаружи степенно кивнула и предоставила слово Малышу. Он, кстати, был поражен не меньше моего. Но из разговора стало понятно, что и Эдди и Боб уже пытались уйти от Мокшана, но он неизменно их возвращал. То запугивал их самих, то давил на новых работодателей и они никуда не уходили. За них действительно держались, потому что они были работящие, непьющие и знали, как обращаться с магическими амулетами. И, судя по всему, от меня они теперь ждали защиты. А что? Маленькая девчонка, вставшая на защиту двух мужиков – страшное зрелище. Галатэль точно посмеется. В работе мне помогает козел и множественные увечья. Так глядишь, появится слух, что тут промышляет страшная ведьма ставящая фингалы направо и налево.

Мы распрощались с Эдди и Бобом и поехали домой. Пока я говорила с ними Лил пришла в себя, но оставалась задумчивой. Она даже ничего не сказала своей охране, хотя стоило.

– Лил, – она рассеяно посмотрела на меня. – А почему ты не припугнула их тараном?

– Не знаю, – она смущенно пожала плечами. – Прости, со мной такое впервые.

– Да ничего, – я ободряюще улыбнулась, хотя в слабом свете магических огней это было незаметно. – Я тоже растерялась сначала. Они были очень наглыми.

– Я не про растерянность. Ко мне впервые так бесцеремонно приставали, – она вздохнула и сняла нелепую шляпу. – Раньше, куда бы я не пришла, люди сразу верили, что я ведьма. Может быть, все дело в одежде, не знаю. Но никогда ко мне так не подсаживались.

– Раньше ты никогда не заходила в такие кабаки, – сказала я. – Нормальную ведьму туда не заманить.

– А ты себя так уверено вела, – теперь Лил скупо улыбнулась. – Как будто у тебя есть опыт.

– Знаешь, люблю вечерами пропустить кружечку эля вот в таких местах, – я улыбнулась в ответ.

Вопреки словам Лил, никакой уверенности я не чувствовала. Я не испугалась, это правда, но только потому что знала – у Лил есть магия и рядом охрана. Но уверенность… Откуда бы ей взяться? Я до сих пор размышляла, стоило ли переманивать работников, да и, вообще, затевать это дело с полем. Конечно, у меня есть заговор на удачу, но я мало что о нем знаю и пока не могу его нашептать, да и поможет ли он? Единственного человека, на котором был мой заговор, я так и не увидела. Знала, что Астер жив, но насколько здоров?

Вернулись мы уже в кромешной темноте. Неосвещенная подъездная дорога в очередной раз напомнила, что я вожусь с полем не просто так, а чтобы заработать. Уже поворачивая ко входу мне в руки неожиданно влетел вестник. Сколько магии вкачали в него, чтобы он прилетел точно к адресату, а не по адресу для корреспонденции? В нашей почтовой башне даже не было такой услуги, а в столице за это брали втридорога. Но, у эльфов, вероятно, нет таких проблем.

«Милая Рей, ценность советов сильно преувеличена, в основном самими советчиками.

Например, эльфы, как очень мудрые существа считают свои советы незаменимыми. Но, как житель королевства, в котором кругом эльфы, уверяю, жить лучше, пропуская их мимо ушей. С недавних пор у меня даже появилось доверенное лицо, которое принимает все советы по устройству государства и вежливо отвечает (это слово можешь заменить любым глаголом, который ты выучила после «козла») на них. Очень удобно, рекомендую.

Будь осторожна, твой Фредерик, если он действительно хороший делец, захочет вернуть своих работников. Не знаю его методов, но предполагаю, начнет он с тебя. Скорее всего, тебя ждет еще одно предложение о замужестве. Буду рад узнать, какими словами ты ему откажешь.

И, душа моя, не пиши мне больше про очарование. Побереги мои седины. Я же просил очаровывать только эльфов или графов.

Обрати внимание на знак внизу страницы. Если его изобразить чернилами и напитать силой, письмо сможет открыть только адресат, в других руках оно истлеет. Гэлатэль»

Глава 7

Он оказался прав, и Фредерик действительно начал с меня. Спустя три дня, за которые мы с Малышом поругались примерно десять раз, пожаловал сам Мокшан. Я как раз проводила Малыша и стояла у парадного входа, следя за мутными огнями чужого экипажа.

В ворота величаво въезжала карета, запряженная парой гнедых. Кучер приветливо махнул Риду, который и открыл проезд. Я сама распорядилась, чтобы Фредерика пропустили, если он вздумает приехать. Стоило решить с ним всё раз и навсегда. Правда, сегодняшний вечер я надеялась провести в тихих разговорах с Лил и Глэдис. С чаем, пирогами Лины и страшными историями о черных-черных-черных городах. И в эти планы не вписывался Мокшан.

Последние дни были очень напряженными, конечно, я спала, ела, гуляла, но еще постоянно ругалась. Малыш отказывался сеять купленное нами зерно осенью. «Это не озимые! Это элитный сорт для особой муки! Зернам нужна теплая земля, и сеять надо по весне», – распинался он. Он был счастлив, что нам удалось так быстро купить этот великолепный сорт, да еще за такие незначительные деньги и теперь не смел на них дышать, а охранял, как орлица свое гнездо. «Не дам. Угробите!» – возмущался он, даже после того, как я объяснила, что над полем работала эльфийка. Только когда Эль Тин по моей просьбе написала письмо лично Малышу, и поставила какую-то смешную закорючку в виде птички, он согласился сеять. Сейчас он время от времени вынимал ее письмо из кармана и со смесью страха и восхищения смотрел на закорючку.

Впереди нас ждала уйма дел. Предстояло заняться наймом сезонных рабочих, поиском лошадей и установкой первых амулетов. Еще часть амулетов я планировала сделать в школе вместе с кем-нибудь из боевых магов. В идеале с Даном, но если он не согласится, пойду к Майлзу. Он человек простой, если есть время, всегда поддерживает друзей в любых начинаниях. Особенно если намекнуть на хорошую гулянку после.

Дел предстояло много, а мои каникулы оказались слишком маленькими. Малыш и так постоянно бурчал, что мы спешим, что ни о чем толком не думает, а беремся сразу за все. Но скоро он останется на несколько месяцев один и я торопилась сделать больше, чтобы ему ничего не мешало заниматься именно полем. Тем более, впереди ждали новые проблемы, возможно, более серьезные, чем нынешние. Если все сложится удачно и как обещала Эль Тин наши посевы созреют за рекордные два месяца, то остро встанет проблема покупателей. За несколько последних дней я узнала, что в основном продают зерно на специальных ярмарках, которые устраивают в конце сезона. А крупные покупатели обычно, вообще, договаривались заранее с проверенными людьми. У нас таких связей нет, да и ярмарок не будет несезон. Оставалось надеяться на обещанную помощь Галатэля или оставить зерно до благоприятного времени, только сначала надо бы проверить зернохранилище.

Эти мысли преследовали неотступно, и к вечеру голова почти распухала. Виски ломило от аккуратно заполненных приходно-расходных книг, от разговоров с дотошным Малышом, который всё мое поле прошел вдоль и поперек, останавливаясь у любой кочки и перебирая землю пальцами. И, конечно, после всего хотелось просто тихих вечеров, а не Мокшана во всей красе.

Довольно высокий, подтянутый мужчина быстро выбрался из экипажа и бодро пошел ко мне. Он снял шляпу, поклонился, я вежливо его поприветствовала и пригласила в кабинет, давая понять, что разговор будет деловым.

В своем кабинете я только недавно начала чувствовать себя полноправной хозяйкой, поэтому, возможно, в массивном кожаном кресле выглядела несколько не к месту. Но Мокшана ничего не смущало, он устроился на месте для посетителей, причем умудрялся выглядеть так, как будто на самом деле он главный.

– Вы похудели, – спокойно проговорил он, так как будто мы с ним приятели, собравшиеся обсудить мой вес.

– Война, – коротко ответила я, собираясь перейти к делу, но он опередил.

– Стало быть, это правда, адептов Высшей школы отправляли в Литергию, – задумчиво протянул он. – Собираетесь туда вернуться?

В его глазах что-то такое блеснуло, как будто он бы был рад, если бы и дальше шла война, а я в ней участвовала. Будь я более впечатлительной, решила бы что он опять примеряет на себя роль вдовца и мысленно хоронит трагически погибшую «любимейшую супругу» (а именно так было написано на надгробьях всех его почивших жен) Арейну.

– Я собираюсь заняться своим свободным полем, – ответила ему, сильнее выпрямляя спину. – После того, как вы расторгли договор аренды, у меня появилась возможность самой заняться сельским хозяйством.

– Ох, Арейна, – сокрушенно покачал он головой. – И зачем вам это? На следующий год обещают засуху, вы прогорите. В этом деле важен опыт, а у вас его – нет.

– У меня нет, но есть у моих работников.

– Да, наслышан, – он легко улыбнулся. – Переманивать работников некрасиво, дорогая.

– Я вам не дорогая, – резко ответила и сжала губы, я нервничала и поэтому злилась. – Мне не нравится, что вы распускаете слухи, будто мы жених и невеста. Я вам своего согласия не давала, более того, заявляла, что замуж за вас не собираюсь.

– Никаких слухов лично я не распускал, – разглядывая меня, ответил Мокшан. – Но люди не дураки, все понимают, что для молодой одинокой девушки я выгодная партия, тем более я открыто говорил, что с радостью бы взял вас в жены.

Прежде чем ему что-то ответить я глубоко вздохнула, но он опять меня опередил. Как любой делец он очень ценил своё время и быстро перешел к главному:

– Это мое новое предложение, – он положил передо мной конверт. – Здесь договор купли-продажи, я уже предлагал выкупить этот участок, но ваш управляющий когда-то мне отказал. Хочу заметить, что на самом деле мне ваше небольшое поле без надобности, не такой это хороший кусок земли. Но ввиду моего расположения, я готов вам помочь. Я знаю, что у вас непростые времена и потому предлагаю выход.

Я взяла конверт, но распечатывать не торопилась, Мокшан же не сводил с меня цепких глаз. Это нервировало, и я даже не находила что сказать.

– Подумайте и дайте ответ, когда будете готовы, – он опять улыбнулся, показывая ровные зубы. – Мое предложение руки и сердца по-прежнему в силе.

– На него вы получите тот же ответ, – сухо сказала я, поднимаясь. – Продавать свою землю я тоже не планирую.

Он тоже встал, видимо, не собираясь настаивать на дальнейшем разговоре, и сам пошел к выходу.

– Проводите? – придерживая для меня дверь, спросил он.

Я посмотрела на улыбающегося мужчину и нехотя пошла вперед. В конце концов, он мой сосед, совсем портить отношения, наверное, не стоит.

В дверях произошла заминка, и он оказался очень близко, перегораживая мне путь рукой.

– Как любая дама, вы ждете ухаживаний, я понимаю, – проговорил он. – Но я человек дела, мишура меня раздражает. Вы мне нравитесь и я, действительно, был бы рад взять вас в жены. Вы симпатичная девушка, а я достойный мужчина, такой союз будет и приятным и полезным.

После чего он спокойно опустил руку, а я быстро прошла вперед. Для мужчины, которому за сорок, он выглядел хорошо. В его густых волосах даже не было седины, но меня передернуло, когда он ко мне наклонился. Было в нем что-то неприятное.

– Я не собираюсь за вас замуж, как бы вы ко мне не относились. Именно поэтому я пригласила вас в дом. Чтобы раз и навсегда это прояснить.

– Я услышал, – ответил он. – Но раз вы занялись землями, мы будем часто встречаться, так что не стоит зарекаться. У людей, которые делают одно дело, много общего.

Неожиданно его рука оказалась на моей талии, а он быстро поцеловал в щеку, как свою подружку при прощании.

– Ха-тэкто, – из воздуха появились тонкие почти прозрачные руки и, схватив его под мышки, вытянули на улицу. Хотя он и сам уже отошел от меня. Но его поведение наконец-то дало мне повод активировать защиту дома, и сила созидателя вытолкала Мокшана за порог.

– Опять поступаете некрасиво, – спокойно сказал он так, будто ничего не случилось. – Ваши трюки хороши, но в делах они не помогут. Всего хорошего, Арейна.

И он быстро сел в свой экипаж. Меня просто распирало от злости. Такой наглый, самоуверенный, и руки чесались дать ему в глаз. Но почему-то я сейчас не лучше Лил в том кабаке стояла и растерянно смотрела на отъезжающий экипаж. Дверь, как будто почувствовав, что я больше не хочу видеть Мокшана, медленно закрылась, скрывая мутные огни.

«Он приезжал. В этот раз предложил очень серьезные деньги за мое поле. На эту сумму можно безбедно жить года два. Правда, я этого не знала, когда выставила его из дома. Не сама, а с помощью магии отца.

Тебе никогда не казалось, что родители нас защищают? Даже если их нет, они как будто рядом. Магия моего отца частенько меня выручала, особенно с Мокшаном. Рядом с ним я иногда не знаю как себя вести и теряюсь. О нём ходят странные слухи, будто он причастен к смерти своих жен, работники считают его скупердяем, а люди охотно судачат о нем, но стоит ему появиться образ неприятного человека рассыпается. Он хорошо выглядит, что подчеркивает дорогая одежда и он всегда вежлив. Поэтому я и не могу сразу разобраться как себя вести. Когда он впервые предложил стать его женой, я опешила и долго слушала, что он говорил. А активировала защиту дома, только когда он поцеловал руку и то, видимо, от страха – он посмеялся. И сейчас, если бы не магия отца я бы просто безвольно стояла на месте и думала, насколько мне неприятно, когда он предлагает стать его женой. Попадись мне Мокшан вне дома, я могла бы от неожиданности и согласиться. Ничего не могу поделать со своей растерянностью в его присутствии, потому и думаю, что магия отца незримо меня оберегает.

Правда, отец сам бы посмеялся над тем, что мог кого-то, скажем так, защитить, даже с помощью магии. Прежде чем действовать, он все тщательно взвешивал, потому что сомневался в любой мелочи, и порой так задумывался над какой-то проблемой, что я успевала вздремнуть. Он в чем-то похож на Салганта. Не в смысле, что я сплю, пока твой племянник размышляет, нет, конечно, ты не подумай. Об этом я думала не больше двух, может быть, пяти раз за все время знакомства. Но какая-то общая черта – погруженности в себя существует. Но, несмотря на это, я чувствую, что как будто не одна. А ты когда-нибудь такое чувствовал – незримое присутствие важных для тебя людей или эльфов?

Извини, что я так много пишу, перепрыгивая с одного на другое, и до сих пор ничего не спросила по делу. Но после визита Мокшана я нервничаю, хотя уже прошла целая ночь. Меня преследует ощущение, что он в любом случае останется в выигрыше, чтобы я не делала и это неприятно.

Сейчас мы с Лил едем к еще одному скользкому арендатору, на участке которого стоит зернохранилище. Я решила, что оно должно быть на всякий случай готово, если придется долго хранить зерно. Найти покупателя на элитные сорта, как я поняла, не так-то просто.

Хорошо, что по условиям договора зернохранилище осталось за мной, а арендаторы пользуются им только с моего согласия. Пока там хранит что-то – не знаю что, – только Эвис Барроуз. Я с ним еще не знакома, потому что он взял дела своего больного отца только месяц назад. Правда, слухов о нём уже предостаточно. Женщины говорят, что это почтительный «юноша» (ему тридцать семь), а мужчины утверждают, что он прекрасный охотник, и сдается мне, они не об охоте на диких уток, уж очень двусмысленно улыбаются.

В общем, мы с Лил едем к нему знакомиться. Еще раз извини за длинное письмо, но у меня есть оправдание – ты поразительно хороший читатель.

Несмотря на это и на то, что я очень люблю писать, следующее письмо обещаю сократить втрое, слово честной адептки.

Рей»

Утром, до того как отправиться к новому арендатору, мы с Лил заехали на почтовую башню и я долго вертела пухлый конверт. Уже была готова прямо здесь переписать, но меня поторопили, и я отдала конверт почтмейстеру. Хотя все еще сомневалась, стоило ли отправлять этот сумбур. Все же регулярные письма каким-то образом создают видимость очень близкого и доверительного общения, а для деловой переписки это неправильно.

Но долго на этот счет я не размышляла, мы торопились. По словам нашего главного разведчика – Лины, Барроуз каждое утро совершал оздоровительную прогулку. Моя кухарка оказалась ценным информатором. Она знала все про всех и бесхитростно рассказывала любые подробности. Даже те, которые меня не интересовали вроде цвета исподнего Мокшана, – кто бы мог подумать – белое. Без этих знаний я, конечно, как без рук.

В общем, мы с Лил спешили застать Барроуза (цвет его исподнего нам тоже, к сожалению, был известен) в неформальной обстановке. Важно было понять какой он человек, а заодно немного расположить к себе, чтобы не возникло проблем с зернохранилищем, которое стояло на арендуемой им земле. К тому же хотелось застать его врасплох. Что-то в рассказах Лины меня настораживало, хотя я и сама не знала, что именно.

Ради «неожиданной» встречи я несколько десятков раз перечитала договор аренды, взяла пустые листы для заметок или каких-либо возможных дополнений к договору, а заодно свою печать для бумаг. Лил тоже подошла к делу ответственно и принарядилась.

– У меня ничего не торчит? – она придирчиво оглядела свой идеально сидящий жакет кофейного цвета и клетчатую юбку, когда мы вышли из кареты.

– Любопытство из всех карманов, – ответила я, вспоминая, как у нее загорелись глаза, когда она узнала, что мы едем к дамскому угоднику.

Она шутливо стукнула меня зажатыми в руке перчатками и с энтузиазмом огляделась. Барроуз жил намного ближе к главному городу графства – Вумису, чем я. И гулял он обычно в парке, который разбил один из меценатов на границе города. Иногда он доезжал туда верхом, но сегодня этот путь он преодолел пешком. И сейчас медленно приближался со стороны уже убранного поля, подкидывая тростью листья. Высокий, румяный мужчина с интересом разглядывал нас и даже постарался втянуть уже наметившийся у него живот. На фоне природы он смотрелся чуть-чуть смешно. Округлые линии покатых полей, простор в одну и другую сторону от белой дороги, высоченные ели, выглядывающие из парка и мужчина с длинными, но тонкими ножками, да еще и животиком. Мир несовершенен.

Он легко коснулся полей шляпы и неторопливо пошел дальше, даже не останавливаясь.

– Господин Барроуз, может быть, вы составите нам компанию? – мило улыбнулась Лил, опережая меня и ставя в тупик Барроуза. Чтобы сказал Фицуильям, если бы узнал, что мы с Лил сами знакомимся с мужчинами на улице?

– Я был бы счастлив, – Барроуз несколько напряженно улыбнулся, прекрасно видя, что всего в десяти шагах у экипажа стоят трое крупных охранников. – Только боюсь, я позабыл, когда же нас представляли друг другу? Теперь проклинаю свою память. Как я мог не запомнить столь очаровательных леди?

– Мы незнакомы, – честно сказала я, чем наконец-то заслужила внимание Барроуза, который не отводил глаз от Лил. – Меня зовут Арейна Вуд и, как я понимаю, вы теперь занимаетесь делами отца, а значит, считаетесь моим арендатором. Это Лилиан Келли моя подруга.

Он широко открыл глаза, рассматривая меня как что-то диковинное.

– Мы выехали на прогулку и вдруг Рей увидела вас, – с улыбкой проговорила Лил, запросто беря под руку Барроуза. – Решили совместить приятное с полезным. Я – прогуляться в компании интересного собеседника, а Рей – познакомиться с арендатором.

Барроуз ещё плохо понимая, чем заслужил наше внимание послушно пошел вперед, крепко держа трость и перчатки. Лил что-то мило спросила и невзначай коснулась пальцами его голой руки, шепча пару добрых слов. Ничего особенного, многие ведьмы так делают, чтобы человек немного расслабился.

– Надолго вы к нам? – поинтересовался он.

– Я пробуду здесь еще несколько дней, и я бы тоже с радостью гуляла по утрам. Но Рей очень занята, а я сижу дома.

Как еще она сдержалась и не сказала «томлюсь в темнице»?

– Я был бы счастлив показать вам окрестности. Знаете, у нас есть несколько чудесных фонтанов, а здесь неподалеку пруд, – быстро сказал Барроуз, расплываясь в улыбке. А я скрипнула зубами.

С таким подходом мы до зернохранилища дойдем дня через четыре и потому не удержалась:

– Мы рассчитывали доехать до зернохранилища. Пока рядом, вы могли бы показать его. Посмотрим, как там обстоят дела.

– Эм, – Барроуз неуверенно нахмурил брови, оглядел меня с ног до головы, а потом широко улыбнулся. – Там ничего любопытного. Поверьте мне, я бывал там сотни раз. Для девушки лучшие места для прогулки – здесь. А к зернохранилищу лучше оправьте своего управляющего, пусть он занимается этими делами.

– У меня нет управляющего, – я встретила прямой взгляд Барроуза. – С недавних пор я сама веду свои дела. Поэтому и хочу по пути заехать к зернохранилищу.

Он даже с шага сбился и снова посмотрел на меня, как на диковинку.

– Меня Рей соблазнила видами, которые открываются от зернохранилища, – доверительным шепотом вдруг сообщила Лил Барроузу и опять невзначай коснулась его голого запястья. – И еще она говорит, туда прилетают стаи птиц, чтобы поклевать остатки зерен. Красивый вид и птицы, по-моему, это замечательно.

Угу: вид на голое поле, жирная земля и прилипающий к сапогам помёт. А если птиц спугнуть, так и мы окажемся помеченными – романтика. Но Лил умела правильно сделать паузу и не добавлять таких опрометчивых фраз.

В общем, слово за слово, и мы уже в экипаже едем к полям. Лил и Барроуз спелись, каждый пушил хвост, как мог. Причем все понимали, что происходит, и мой арендатор прекрасно видел, что с ним заигрывают, но поддерживал игру. Так что полчаса мы ехали под их общее: «Ох, вы очень тренированный мужчина, такие прогулки каждое утро», «Да, я такой и даже лучше, милая Лилиан», «Ах, какие у вас ловкие пальцы» – восхитилась Лил, когда он ей завязал, ну совсем случайно развязавшийся бантик на манжете.

Но я старательно разбавляла эту идиллию. «Зернохранилище сейчас занято?» – бурчала я и мне кое-как отвечали, что да, там что-то осталось с прошлого года. А потом опять «ох и ах». Чувствовала себя лишней, но гнула свою линию: «когда освободят и понадобится ли оно на следующий год?» «Ох, ах» – видимо, скоро освободят, переводила я для себя и думала, что совсем скоро я превращусь в недовольную старушку, мешающую молодым. Так и представляю, как люди судачат: «старушка Рей разбушевалась на свадьбе подруги и своего арендатора – в первую брачную ночь держала приходно-расходную книгу вместо свечки и выспрашивая об остатках».

Но мы вскоре доехали, и я не успела вволю посочинять про старушку Рей. Зернохранилище выглядело странно. С одной стороны круглое строение казалось монолитом, а с другой, каким-то скособоченным и хромым.

– Как видите – стоит, – деловито сказал Барроуз и предложив нам с Лил локти повел вокруг.

Прошли в молчании, кое-как выдергивая ноги из жирной земли и всё же распугивая птиц. Шмяк, кар-кар. Баррузу повезло, что он в шляпе. Помет слишком сложно вычистить из волос. Нас с Лил участь быть помеченными миновала, вероятно, сказалось то, что мы ведьмы и гадить нам – себе дороже.

– Остатки зерна вывезем через несколько дней, – сказал Барроуз, как только мы опять подошли ко входу. – А вид и впрямь чудесный.

Он развернулся спиной к серым стенам и воодушевленно посмотрел на перепаханное поле.

– Ну что же, едем? – спросил он через полминуты, видимо, насытившись видом. Зернохранилище выглядело нормально, но что-то дернуло меня постучать по

серой стенке. Я ожидала глухого звука, который бывает, когда стучишь по бочке, но уж чего-чего, а смачного кашля и матерщины я не ждала:

– Бен, иди, твою за ногу, и работай!!

Мы с Лил одновременно посмотрели на Барроуза, который страшно выкатил глаза и вежливо произнес: «что это там такое?». А я еще раз постучала. Толстая дверь в зернохранилище открылась на отлет.

– Да, чтоб тебя за ногу…О, господин Барроуз, простите. А у нас, это, перерыв, сейчас хлебнем и в поле.

Перед нами стоял худой мужчина в грязной одежде и старался не качаться. Разило от него самым настоящим самогоном.

Дальше поднялась какая-то суета. Вышли еще двое худых и пьяных мужчин, а Барроуз начал клясться, что никому не разрешал жить в зернохранилище и работники всё сами. Заговорился и даже намекнул, якобы мое зернохранилище в таком состоянии, что там ничего нельзя оставить.

Но при этом пускать пьяниц, видимо, можно. Я, конечно, вспылила и мы какое-то время почти кричали друг на друга. А потом ему улыбнулась Лил и… он сдался. Буквально на коленке написал расписку, что сам все починит, а работников выставит. Правда, он не ожидал, что Лил тоже поставит подпись. Как и того, что его работники согласятся свидетельствовать, о своем же проживании в зернохранилище. И этого добилась Лил, причем очень изящно и без криков. Мы с ней знакомы больше года, а я до сих пор не могу понять, как у неё получается улыбаться так, что люди ей сразу доверяют.

Обратная дорога для меня прошла как-то незаметно. Меня очень волновал вопрос: что будет с моим зернохранилищем? Но и это я буду вынуждена оставить на Малыша. Пусть хотя бы несколько раз съездит и посмотрит, начались там работы или нет. Теперь меня еще волновали другие арендаторы и сараи, часть из которых тоже считались моими. И выходило, что последние дни перед отъездом в школу мне придется месить землю сапогами, а не сидеть с Малышом составляя окончательный план.

В размышлениях прошла не только дорога, но и обед, и традиционная встреча с Малышом. А вечером, как уже повелось, в кабинет зашла Лил и разогнала наши посиделки. Я чувствовала себя, как обычно, но она всё равно строго следила за моим режимом. И, вообще, она действительно очень помогала. Жаль, что не удалось показать ей окрестности (зернохранилище не в счет). Я знала, что в свободное время она в основном варит какие-то зелья из книги, найденной в моей библиотеке, еще разговаривает с Глэдис и Линой и, возможно, теперь она знает о моей жизни больше, чем я сама.

– Лил, спасибо тебе большое, – я ее крепко обняла, просто так, посреди коридора, потому что захотелось выразить всю свою благодарность здесь и сейчас.

– Пфф, было бы за что, – усмехнулась она. – Это оказалось весело и приятно.

– Барроуз? И приятно? Ты что, не видела его ножки? Такие, как веревочки и прямо от живота.

– А я согласна с твоей Линой. Он мужчина хоть куда, – она опять улыбнулась, и мы пошли к комнатам. – На самом деле, здесь, у тебя, я чувствую себя полезной и живой. Очень живой.

Еще после моего неудачного «очарования» Лил прибодрилась, а сейчас и, правда, начала походить на себя прежнюю. Ту немного легкомысленную и завораживающую, которой она была до расставания с Витором.

Мы с Лил жили, как супруги, в комнатах со смежной гостиной и вечерами часто засиживались в мягких креслах, попивая душистый чай. Но сегодня без разговоров ушли спать – слишком насыщенный день.

Как всегда, стоило мне войти в спальню, её затопил теплый свет, а шторы сами медленно поползли, закрывая окно в мой рост. Шаг и к ногам скользнули мягкие тапочки, еще шажок и магические руки аккуратно сняли с меня жакет. Магия отца именно здесь сплеталась в непонятные спирали, и именно здесь была моя крепость. Самая уютная, теплая и при этом защищенная. После одной моей неудачи с контролем силы, даже на окна легла магия созидания. И теперь стекло невозможно было разбить.

Стук-стук-стук, бум – неожиданно послышалось от окна. «Магия отца вышла на новый уровень и ощущает мои мысли?» – ужаснулась я и замерла. Но быстро собралась и после очередного «стук» подошла ближе, с опаской заглядывая за штору. В окно настойчиво бился вестник с помятым от усердного стука клювом.

«Дорогая Рей!

Не вздумай ничего сокращать. Твои письма – отдых для души. Обычно я их читаю после третьей сотни жалоб, как раз перед походом на совещание в «Вонючий трактир». Туда нельзя приходить хмурым, а поднять себе настроение эльфийским требованием «срочно убрать вредный дуб с моей поляны» Правителям очень сложно. Поэтому – не вздумай!

Теперь по порядку. Твой старый козел меня беспокоит. Я не знаю, есть ли у него магия, но, возможно, природа наделила его даром иного толка. Существуют люди, у которых проявляются способности вызывать или подавлять в человеке определенные чувства. Обычно это сопутствует магическому дару, но кто знает. Есть эльфийская руна, которая защищает от такого воздействия, правда, защищает лишь эльфов. Но я все-таки ее изображу. По неизвестной мне причине часть наших рун действует на ведьм. Нанеси ее обычными чернилами на кожу, напитай силой и, возможно, она поможет.

По поводу зернохранилища правильная мысль. И то, что выращивать будете элитное зерно – тоже. Урожаем с маленького поля сложно перебить цены тех, у кого засеяны тысячи гектаров, а вот взять качеством можно. Твой Малыш – молодец (он, кстати, еще не предлагал пожениться?). Да, элитное зерно сложнее продать, но здесь можно схитрить и предлагать уже муку. Нужно только найти хорошую и недорогую мельницу, что, как мне известно, в вашем королевстве довольно просто.

И последнее… За мной никто не присматривает, ни на этой, ни на той стороне, и твоих чувств разделить я не могу. Мои родители покинули мир последними, и я знаю, что они при желании могут посмотреть на нас. Но надеюсь, не делают этого, мне хотелось бы, чтобы они нашли там покой и гармонию, которую искали.