Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

Чуть подождав, когда лифт откроет свои двери, мы с Арменом, затащили туда наше «солнышко», словно раненого бойца, и поехали на шестой этаж.

Когда стали выходить из лифта Сашуля словно очнулся, весь подобрался и удивлённо посмотрел по очереди на меня и на Армена, после чего заявил: «Кто вы? Идите н* ***! Я вас не знаю!» Затем он упёрся руками в стены и отказавшись покидать кабинку лифт стал петь…

https://www.youtube.com/watch?v=WdbqPK2Bof4 (А.Б. Пушной – Кто вы? Идите наxер! Я вас не знаю! LIVE!)

Это было так неожиданно, что я было хотела даже обидится, но Армен меня успокоил, сказав, что Саша по всей видимости сошёл с ума. От таких слов мне стало немного легче, и я, достав из сумки «солнышка» бутылку вина протянула его ему…

Тот выпил и назвав Армена абреком, попросил довести его тело до усопшего…

Всё время пока мы шли я нервничала и переживала не только за Сашеньку, но и за Севу. А вдруг он и вправду умер? Конечно я посещала его вчера вечером, но мало ли, что могло произойти за ночь, ведь всё в жизни бывает.

Когда из вестибюля наша троица всё же зашла в отделение, то у Саши вероятно обострилось болезнь, он сильно «вытаращил глаза» на меня, перестал узнавать и назвав мадемуазелью предложил поехать к нему домой, после чего вновь полез целоваться…На шум и гам, которые исходили от нашей компании, прибежали врачи и попытались узнать, что за вакханалия тут творится. Дело в том, что вслед за нами на других лифтах поднялись и остальные ребята с венками и горящими свечами, поэтому это зрелище не смогло укрыться от руководства отделения.

Армен стал улаживать скандал и когда уже практически все успокоились, то Саша вдруг закричал: «Сева! Прости!» и упал на колени, после чего зарыдал горькими слезами. От такого зрелища мне стало невыносимо, и я тоже заплакала. Врачи же оказались толстокожими и стали нам кричать, что бы мы убрали этого пьяницу отсюда и убирались сами. Саша плакал, а врачи его обзывали и ругались на нас.

Прибежали ещё какие-то мед работники и схватив наше «солнышко» за шкирку поволокли его к лестничной клетке.

Я кричала и просила остановиться, но санитары приподняли Сашу с пола и ударили ему ногой по ребрам. Мне показалось, что они хотели ударить ему по попе, но промахнулись. Получив сильный удар Саша молниеносно, случайно, как в последствии он мне объяснил, задел медбратьев локтём, ногой и рукой, сломав челюсть одному, нос другому и расквасив бровь третьему. Вся лестничная площадка в мгновение ока покрылась кровью…

На крики боли, ругань и проклятия из всех палат отделения травматологии в коридор вывалили пациенты, чтобы узнать о творящемся безобразии.

Санитары вытирали кровь, больные шушукались, ребята из ансамбля успокаивали друг друга, Армен разговаривал с притихшим заведующим отделения, я плакала в плечо Саши, а он, не переставая рыдать горькими слезами всё звал и звал Севу…

Где-то через минуту мне кто-то положил сзади руку на плечо, а затем голос Савелия произнёс:

– Привет Юля, привет Саша, привет ребята. Проведать приехали?

Я обомлела и повернулась. Передо мной стоял мой любимый. Живой и практически невредимый. Я так была счастлива, что бросилась ему на шею и вновь начала плакать, но теперь это были слёзы счастья.

Саша же икнул, медленно повернулся, посмотрел ошалевшим взглядом на Севу, затем на меня, а потом закричал: «Б**! Изыди!» и не сводя с нас глаз рванул в сторону коридора. Пробежав три метра зигзагами, его по широкой дуге повело в сторону, он споткнулся о стоящие в углу стулья, потерял равновесие, с силой ударился о бетонную колонну, а затем свалился головой вниз в горшок с декоративной пальмой, стоящей у окна. От ужаса я закрыла глаза и упала на пол потеряв сознание, поэтому не видела, как «наше солнышко» поднимают и за неимением смирительной рубашки хорошенько связывают бинтами, словно египетскую мумию.

Конец интерлюдий.

* * *

Конец сентября.

Саша. Больница. Когда-то…

В одной из палат московской больницы тихо-мирно лежал после уколов и капельниц уже совсем неагрессивный больной с явными признаками душевной болезни и про себя с негодованием охреневал от произошедшего.

В голове его крутились мысли о бренности бытия и о фатальности мироздания…

«Какой нафиг перенос во времени? Это же всё фантастика, это всё фантазии, это антинаучно в конце концов!.. Верните меня назад!..» – морщась думал он терзаемый неизвестностью и жалостью к себе. Неужели его опять перекинуло, только перекинуло не в прошлое, а на два года в будущее, вперёд по оси времени…

«Быть может я путешественник во времени и меня будет закидывать в разные временна «рандомно»? (случайно)» – задавал он себе вопрос и сам же на них отвечал, что-то типа: «Да случайно. Да бред. Да этого быть не может, но это уже есть, ибо это свершившийся факт…»

Последнее из воспоминаний, которые он по частям попытался восстановить, были зафиксированы в подсознании «золотой» осенью 1977 года… Он снимал кино, пел песни, плясал и пил… Как же было здорово там… Так почему же тогда он переместился и оказался в 1979?.. Почему? Ведь его там всё устраивало. Жизнь била ключом. Девки, водка, рок-н ролл… Все дела… А тут «бац» и «вторая смена»!

«Эхэхэх…. Что же за бред-то?..» – задавал себе вопросы горемыка, а затем ни с того ни с сего вместо ответа произнёс вслух: – Пишется через дефис!

Чуть полежав больной наморщил лоб и попытался сосредоточиться, но это было неимоверно трудно и у него ничего не получалось… Мысли всё время ускользали, смешивались с другими и путались…

Александр пытался, напрягался изо всех сил, но почти ничего не выходило. Это была трудная работа… Голова от таких заморочек неимоверно разболелась и было чувство, что из носа вот-вот пойдёт кровь…

«Как же так?..» – спрашивал он себя. У него же были планы… А теперь что?.. Всё рухнуло?.. И что же теперь будет?.. Хорошо хоть с фильмом что-то получилось, впрочем, получилось с фильмом такое, что быть может лучше бы это и не получалось вовсе…

Лёжа на кровати он не понимал, почему именно он оказался тут, в этом времени?.. Пытался припомнить хоть что-то, за что можно было бы зацепиться… Хоть какую-нибудь, пусть самую маленькую деталь… Припомнить цепь событий, ведь возможно после этого, можно будет понять какого хрена он тут делает?!

Итак, они сняли фильм. Сняли? Сняли. А дальше?.. Дальше-то что было?.. Дальше?.. Гм… По идее должно было быть и наверняка было, но вот что… Место, время, событие…

Больной палаты номер шесть пытался вытащить из себя хоть что-то, что предшествовало темноте и мраку. Пытался, но у него почти ничего не получалось, ибо самое последнее воспоминание какое он «точно» помнил было смутным, невероятным и мало адекватным… Оно было словно в тумане… Оно было неправдоподобно, но чувства того, что оно было на самом деле не покидало страдальца…

… Вокруг белая пелена и он сидит на полу в гостиничном номере один, а рядом с ним соседствует частично опустошённый ящик коньяка с одной стороны и неподалёку стоящая открытая трёхлитровая банка с солёными огурцами с другой стороны… Посередине же расположилась полная пивная кружка наполненная «Белым аистом» до краёв и даже с горочкой… А вокруг тишина… Далее всё мелькало как будто бы фильм перематывали, но пациент клиники, всё же успевал что-то урывками увидеть… Кадр – он, что-то кричит… Кадр – с кем-то ругается… Ещё кадр – он кого-то крепко по-дружески обнимает, а затем даже с кем-то поёт какую-то металлическую песню… Чреда кадров длинною в часть жизни… Ужас… Ну а дальше… Дальше шли уж совсем отрывочные и нелогичные иллюзии, которые словно тени из кошмарных сновидений, то появлялись, то исчезали… Всё смешалось… Люди… Лошади… Милиция… Самолёты… Чьи-то похороны… Ошалевшие глаза таксиста… В общем – тьма-тьмущая, а не воспоминания… Небывальщина какая-то…

После долгих, маловразумительных размышлений больному показалось, что он знает ответ на терзаемый его вопрос: «Почему же так произошло?» Ответ был до безобразия прост, лаконичен и находился, как будто бы всё это время на поверхности: «А потому, что пить надо меньше!!»

Пациент лежал, охреневал и всё время напевал, то от чего охреневал ещё больше:

«У коровы нет других забот…» https://www.youtube.com/watch?v=-kaJ2DaEn88

Глава 3

Пора в путь-дорогу,

дорогу дальнюю, дальнюю, дальнюю идем.

Над милым порогом

Качну серебряным тебе крылом…

(с) Соломон Фогельсон.

15 сентября. 1977 год.

Москва. Саша.

В шесть утра зазвенел будильник, и я проснулся. Не успел выйти из ванны после принятия водных процедур, как из коридора донеслась трель телефонного звонка.

«Странно. Кому это не спиться с утра пораньше?» – подумал я одевая тапочки и подходя к аппарату.

– Алло.

– Саша ты? Привет. Это я, – раздался в трубке голос клавишника.

– Привет. Что случилось? Только не говори, что не едешь, – сказал я насторожено, ибо если человек звонит с самого с «ранья», то у него наверняка случились проблемы и скорее всего сейчас он промямлит, что полететь на съёмки не сможет… Гм… Жаль конечно, но что поделаешь, жизнь есть жизнь. Не сможет так не сможет, вариантов значит у него нет, раз такое решил пропустить… Иногда обстоятельства складываются таким образом, что вроде и хочешь, что-то важное сделать, а там «бац» и облом, а посему это важное откладывается на неопределённый срок под давлением более серьёзных обстоятельств, которые в свою очередь могут быть перекрыты вообще непреодолимыми событиями катастрофического масштаба… Бытие оно такое, весёлое и непредсказуемое… Что же касается съёмок в моём «студенческом» фильме, то Севе там предстояло сыграть роль актёра второго, если не сказать третьего плана, поэтому на качестве «картины» его отсутствие в кадре вряд ли скажется. Найдём там на местности другого актёра на роль грузчика, благо, что роль эта не сложная и практически без слов. Единственное, что будет действительно жаль, так это то, что если Савелий не полетит, то соответственно и не снимется вместе с нашем ВИА «Импульс» в музыкальном мини фильме, который в будущем будет называться клипом.

– Нет еду конечно! Я просто решил всех обзвонить, что бы ник то не проспал, а то мало ли…

– Ух… Успокоил старика! Я-то уж грешным делом подумал, что ты не можешь, раз так рано звонишь… А насчёт обзвона всех, это ты, хорошо придумал! Молодец! – похвалил я товарища за своевременную инициативу на местах.

– Ладно, всё. Я дальше всех обзванивать буду. До встречи! – сказали мне в трубке и дали отбой.

Не успел я её положить, как мне позвонил Антон по тому же самому поводу. Убедился, что я проснулся, сказал: «Пока» и стал дозваниваться до остальной части ансамбля.

«Однако, – подумал я, присев на табуретку рядом с телефоном. – Вот, что значит дисциплина и мотивация. Сами звонят, сами волнуются, сами, что-то решают. Интересно, а ещё кто-нибудь позвонит? Кеша к примеру?..»

Посидев в ожидании пару минут, понял, что они все меж собой созвонились и пришли к выводу, что я, как и все, оповещён, а посему пора сделать зарядку и позавтракать.

И только я привстал, как по закону подлости, телефон зазвонил вновь…

«Ура! Кеша очнулся! Я же говорил, что он обязательно позвонит!» – «стебанул» себя я и естественно, не веря в это вновь снял телефонную трубку:

– Алло. Я на проводе.

– Эээ … Здравствуйте. А позовите пожалуйста Васю Васильева, – сказал в трубке мелодичный женский голос.

– Гм… А кто его спрашивает? – поинтересовался я, подозревая, что хотят услышать не Васильева, а именно меня. Оставалось узнать, где конкретно я уже фигурирую под таким именем и фамилией?

– Это Золотова, – сказали в трубке, а затем представились полным именем: – Ольга Ивановна Золотова. Заместитель главного редактора журнала «Огонёк».

«О как, уже заместитель, а ведь была только ВРИО. Люди растут, на глазах карьеру делают. А вообще у неё голосок какой-то пьяненький. Отмечает повышение, что ль. Так сегодня вообще-то рабочий день. Может за свой счёт отгул взяла? Впрочем, какая разница,» – подумал я, и решил «стебануть» за Васю Васильева:

– Здравствуйте Ольга Ивановна. Мы же с вами вчера дома у меня разговаривали, и я вам говорил, что меня Саша зовут.

– Ой извини. Тут залит весь лист, елки-палки. Сейчас подпишу ручкой… Са-ша…

Я молчал, слыша в трубке её дыхание и думал, что ей вообще от меня надо-то? Мы же вчера всё обсудили.

– Извини, что разбудила. Я вот, что тебе звоню. Скажи, ты свои рукописи в какие редакции ещё отдал?

«Ну ничего себе вопросики задаёт тётя! А ключи от квартиры, то есть от соседского деревенского сарая, где деньги закопаны, ей не надо?.. Ну и наглая же вы мадам… Вот так сразу с места в карьер, бах, и всё ей расскажи… А как насчёт свободы выбора? Хотите опередить конкурентов, и я вам должен в этом помочь? Не, не, не. Это без меня. Я не хочу, чтобы вы изъяли рукописи из других редакций. Вдруг, там тоже «прокатит» и они захотят меня напечатать. Я хочу, чтоб романы появились в нескольких изданиях, а не в одном, если конечно такое вообще возможно. Поэтому на ваш бесцеремонный вопрос, уважаемая мадемуазель, может быть только один ответ: А тебя это вообще е***?! Тогда попрыгай, отойдёт!» – с негодованием подумал я, а в слух ответил:

– Не помню.

– Саша. Ну вспомни пожалуйста. Это очень важно. В «Москву» отдавал? Или в «Юность» Полевому?

– Не помню. Совсем из памяти вылетело, – стоял на своём забывчивый.

– Ну куда? Вспомни! В «Искатель»? В «Вокруг света»? Ты же говорил, что пять рукописей раздал?

– Вроде да, вроде пять… или четыре, – нехотя ответил допрашиваемый. – Я действительно не помню, – и что бы закончить бесперспективный разговор добавил: – Ольга Ивановна мне пора в аэропорт. Давайте, я прилечу через неделю-две и с вами свяжусь, может быть к тому времени чего-то и вспомню.

– Эх, очень плохо, что не помнишь. Через неделю уже может быть поздно, – явно разочарованна произнесла собеседница. – Ну да ладно. Попробую сама поискать. Редакции обзвоню в конце концов. У тебя есть мой домашний телефон? А рабочий? Нет? Запиши.

Я записал и она, пожелав счастливого полёта и удачи на съёмках повесила трубку…

«Ишь ты… поищет она по редакциям… В прочем тётя боевая, такая не просто поищет, такая найдёт. Найдёт и изымет всё к чертям собачьим… Нда, дела… так, что же получается, романы зашли и «Огонёк» всё решил присвоить себе?.. Гм… Ну и ладно. Будь, что будет… Интересно, додумается ли Ольга Ивановна, что один из романов, а если сказать точнее, то её любимый мегашедевр «Гриша Ротор» мог быть отнесён в юношескую газету? Гм… Вряд ли… Нужно сказать в её защиту, что до такого не один Шерлок Холмс бы, не каким дедуктивным методом бы, «недопетрил», ибо для того чтобы отнести магический роман в «Пионерская правда», нужно иметь своеобразное представление о бытие,» – ухмыляясь размышлял повелитель всего сущего на Земле, пройдя на кухню и приступая к готовке лёгкого завтрака: яичница, бутерброды с сыром и кофе с молоком.

* * *

Открылась входная дверь.

«О, мама с работы пришла,» – подумал я, домыв в раковине последнюю тарелку и пошёл целоваться и обниматься.

Мамочка быстро меня «чмокнула» в щёку, помыла в ванной руки и принялась мне «дособирать недособранный» вчера чемодан с одеждой и другими туристическими принадлежностями.

Я же пошёл к себе в комнату и открыл свою спортивную сумку. Два сценария, зубная паста и щётка, расчёска для волос, лосьон огуречный для протирания лица, дабы прыщей поменьше было, несколько чистых кассет, ну и деньги конечно. Две пачки «мелкими» купюрами, общей суммой три с половиной тысячи (25 и 10 рублёвыми купюрами), плюс немного сторублёвок, их я даже не считал, а так, взял из пачки «от души» тысячи две-три. В принципе деньги можно было и вовсе не брать, ибо Армен обещал, что там будет тариф: «всё включено», однако «немного» взять с собой я посчитал правильным. Мало ли, что, а я без копейки в кармане… Я ответственен за ребят и увозя их «на край географии», неплохо при себе иметь запас «бабосиков» которые, если что-то пойдёт не так, помогут из этого «края географии» без потерь организованно эвакуироваться в родную гавань.

Раздумывая над этим я краем глаза увидел, как в мою комнату вошла мама и положила мне на стол сетку с продуктами. Сказав, чтобы я эту авоську тоже в сумку убрал она взъерошила мне волосы и ушла, закрыв дверь в комнату, я же удивившись приступил к осмотру вновь принесённой «поклажи» … Нда… Ну а что там могло быть ещё если не: варёная курица, варёные куриные яйца, три банки тушёнки, батон белого хлеба, половинка буханки «чёрного», приблизительно полкило сыра, кусок сервелата, огурцы с помидорами, несколько яблок и две груши.

– Спасибо «Ма»! – крикнул я в сторону коридора и стал по частям «скармливать» сумке принесённые продукты. А что такого? Хоть в этот раз я решил посетить Армянскую Советскую Социалистическую Республику, не на «паровозе», а на «дирижабле», но всё равно, еда, есть еда, тем более, что еда эта пол суток без проблем «продержится» не испортившись. Ну, а там, где-нибудь мы её всей нашей честной компанией и оприходуем.

«Гм… «едьба» – это конечно хорошо… Это, что называется: «зер гуд» … И хотя говорят, что закуска градус крадёт, тем не менее кушать нужно и важно, особенно мне, ведь в моём переходном возрасте кушать нужно много и часто, а если учесть тот факт, что веду я фактически двадцати четырёх часовой активный образ жизни, то тем паче.» Убрав все продукты в сумку задумался и задал себе вопрос: «Брать ли с собой в дорогу горячительные напитки, или не брать?..»

Постоял в нерешительности с минуту, затем «на всё плюнув» залез под кровать, достал оттуда две бутылку водки, разобрал сумку, сунул пузыри на дно предварительно завернув их в полотенце и собрал сумку заново.

– А почему бы и нет? У меня же отпуск! Имею право! – оправдывая себя в своих глазах, негромко сказал имеющий право, глядя на стену с изображением героев. Эльфийка смотрела на меня с неодобрением. Я ухмыльнулся, и я показал ей язык, затем подмигнув одобрительно скалящемуся орку, накинул сумку на плечо, махнул им рукой на прощание и вышел в коридор.

Всё, я готов к приключениям!

* * *

Пока ехал в такси, которое поймал у метро ВДНХ(а), вспоминал вчерашний суматошный день и в особенности вечер.

Вчера, после звонка Сорокина – заместителя руководителя ансамбля «Хор Александрова…», я поехал к прекрасным писателям – братьям Стругацким. Там, меня не хотели пускать к ним, объясняя это тем, что они заняты и работают, поэтому мне пришлось приоткрыть завесу тайны и представится, назвав себя «гомеопатическим мирозданием». Ну да. А почему бы данному индивиду, не представиться одним из главных деструктивных явлений в романе: «За миллиард лет до конца света», который к слову сказать они только-только довели до ума и даже пару раз опубликовали в журнале «Знание – сила». Нужно ли говорить, что после такого заявления, что сделал я, интерес со стороны вышеперечисленных братьев ко мне сразу же возник…

Почему? Ну, наверное, потому, что запомнил интересное сочетание: «гомеопатическое мироздание, а может быть потому, что я молод и в таком юношеском возрасте, роман тот крайне сложен для полного понимания. Одним словом, я не знаю, почему вызвал интерес авторов, однако меня гостеприимно впустили в писательскую обитель и наверняка сейчас уже об этом жалеют.

Нда, впрочем, мы неплохо поговорили и даже можно сказать конструктивно. Ну, а наговорившись вдоволь, я довольный и уставший попрощался и оставив Великих в задумчивости от «ребусов», которые я там «начертал», со спокойной душой поехал к себе домой, где собирался поесть и сразу же лечь спать. Всё бы было хорошо, но в мире существует такая фигня по имени – «как назло», вместе с такой же фигнёй – «да как так». Вот и тут так получилось. Столь милым для моего «бренного тела» планам осуществиться было не судьба.

У моего дома, на лавочке рядом с подъездом сидела одна знакомая по имени… гм… Ольга, как-то там … эээ… Одним словом – ВРИО одного журнала. Я искренне удивился сему факту, ибо не понимал, какая у неё может быть цель визита? Что могло заставить молодую девушку приехать поздним вечером в наш довольно таки «криминогенный» район? Ведь Марьина роща, тут за углом…

Я прокашлялся, поздоровался и осведомился:

– Вы меня ждёте?

– Да, да Вася. Здравствуй. Ты меня помнишь? Я Золотова Ольга Ивановна. Заместитель главного редактора журнала «Огонёк». Ты нам свои романы недавно приносил.

– Здравствуйте Ольга Ивановна. Я вас помню. Только меня Саша зовут, а не Вася.

– Ах вот как… Извини! Просто муж случайно кофе на рукопись плеснул, вот и прочиталось плохо… Ещё раз извини, – вздохнув сказала она и добавила: – А я вот тут сижу, на лавочке… Жду тебя, жду, а тебя всё нет и нет…

– Гм… Позвольте узнать: а зачем вы меня ждёте? Почему домой не зашли? Там бы подождали. – поинтересовался тот, «которого всё нет и нет».

– Я заходила. В дверь звонила, но её никто не открыл.

– Ах да, – вспомнил я, – мама же на смену ушла, а бабушка на даче фазендой занимается, вот никто и не открыл. Ну, что пойдёмте в квартиру?

– Нет. Давай поговорим тут, на лавочке.

– Давайте, – легко согласился я, присаживаясь рядом с ней.

На улице был прекрасный осенний вечер. Было достаточно тепло, чтобы просто сидеть возле дома и наслаждаться покоем. Вокруг тишь, да благодать, и только звуки работающих телевизоров говорило о том, что народ в десять часов вечера ещё не спит. Все добропорядочные граждане уже дома. Там они всеми семействами посмотрели телепередачу «Спокойной ночи малыши» и попоив своих чад молоком, уложили эти самые чада в кроватку спать. Ну а после, старшее поколение, как и положено «во все времена», согласно «традиции» уселось перед телевизорами само, дабы посмотреть новостную программу «Время» и узнать, что в мире творится. Где и на кого вновь напала западная военщина? Кому, что и в каком количестве, из огромного числа братских народов, населяющих наш земной шар, мы вновь направили свою дружескую помощь? Чего и сколько мы: накосили, намололи и вспахали, а также где и чего понастроили? В каких именно республиках начата новая невиданная стройка и на-кой чёрт этим самым республикам вообще это нужно?..

Новости были обязательным ритуалом тех лет, а посему практически в каждой квартире горел свет и работал «зомбо-ящик».

– Саша, я тебя ждала вот по какому поводу. Я очень хотела бы задать тебе один вопрос. И прошу тебя ответь на него пожалуйста честно, как комсомолец.

– Попробую ответить со всей прямотой, – заверил её я, обойдя деликатный вопрос комсомольской честности, ибо в свои пятнадцать лет, а скоро к слову сказать мне должно будет исполниться шестнадцать, комсомольцем я не был. Ну да, так получилось… Болел я, когда весь класс принимать собирались. Вот такая вот непруха… Потом были осенние каникулы, потом я опять заболел, потом про меня забыли, а когда вспомнили я уже уехал на летние каникулы в деревню. Сейчас же, я экстерном сдал все экзамены и в школе скорее всего меня больше не увидят, а посему вероятно я навечно останусь пионером!.. Ну или до той поры пока вопрос о вступлении в комсомол вновь остро не встанет на повестке. Случиться же это скорее всего в институте, потому как там наверняка будут собирать со студентов членские взносы и откосить от таких «добровольных» «донатов» в ВЛКСМ, будет крайне сложно, если вообще возможно.

Всё это быстро пронеслось в голове, а вслух я произнёс:

– Я вас слушаю.

Она повернулась ко мне и с «чекисткой» ноткой в интонации голоса спросила:

– Александр, скажи пожалуйста, где ты взял эти рукописи?

– Гм… Это «мои» произведения. Я их «сам» написал и сам их напечатал. Что, есть сомнения? – ухмыльнувшись спросил вероятный автор «всего и вся».

– Да есть! – твёрдо произнесла она, пристально глядя на мой светлый лик.

Я молчал, чуть улыбаясь и корча из себя самого правдивого человека на Земле.

– Есть сомнения Саша! Не мог ты это написать! Не мог школьник написать такие произведения! – с жаром заговорила она после чего по слогам произнесла: – НЕ-МО-Г!

– Ну, школьник-то может и не мог, но я-то не школьник. Я на днях школу окончил экстерном, – извиваясь как уж на сковородке стал уводить от скользкой темы «скользкий тип» и ужасный «полу-плагиатор». Почему «полу плагиатор», а не просто плагиатор, да потому, что из пяти «впаренных» мной произведений, два я написал всё-таки сам, естественно по мотивам всевозможных книг про попаданцев написанных в 2000-ных+.

– Но это же невозможно. Ты меня обманываешь!

– Знаете ли Ольга Ивановна, Ваши слова очень обидны! Я никогда никого не обманываю и вообще не вру! – необоснованно пожурив тётю, честно соврал я.

– Ну, хорошо. Я тебе верю, но… – она замялась и на секунду опустив глаза доверительно добавила: —Я-то тебе верю, но вот другие, вышестоящие, «на слово» могут не поверить. Нужны доказательства. Как узнать, что ты эти рукописи написал сам, а не…

Она вновь запнулась, и я закончил за неё:

– … а не украл!

– Ну, как тебе будет угодно, – смущённо проговорила тётя Оля, а затем вздохнув, также доверительным тоном продолжила: – Так, где нам взять доказательства? Послушай, Саша, тут всё очень серьёзно. Если ты мне расскажешь правду, что ты эти рукописи… Ну скажем случайно у кого-то взял, то не бойся, я помогу тебе их вернуть хозяину и тебе совершенно ничего за это не будет! Мы скажем, что произошла ужасная случайность, ошибка и на этом всё закончится. Просто скажи, где ты их взял?.. Ну или нашёл… случайно…

– Да не находил я их. И не брал ни у кого. Не случайно, не специально. Я говорю же, что их я сам написал! Я, а не кто-то другой! Я, Саша Ва…

– А доказательства?! Где подтверждение твоих слов?! – перебила меня ВРИО не дав договорить.

– Дома доказательства! И подтверждения кстати тоже! Я же вас приглашал в квартиру зайти. Теперь ещё раз приглашаю. Пойдёмте покажу… – сказал пионер и встав с лавочки призывно посмотрел на собеседницу.

Та помялась немного, вздохнула и сказав: – Да неудобно как-то, – тоже поднялась.

* * *

Интерлюдия. Золотова Ольга Ивановна. Зам главреда журнала «Огонёк».

Они зашли в квартиру и сняв обувь прошли в его «рабочий кабинет». Саша нажал выключатель и в углах комнаты зажглись четыре светильника.

Пройдя за ним внутрь, Ольга Ивановна обомлела, потому как увиденное там было настолько необычно и не вписывалось в привычное мировоззрение о благоустройстве простых советских комнат и о быте простых советских школьников их заселяющих, что заставило ВРИО «Огонька» от удивления «ахнуть».

В комнате было необычно почти всё. Во всяком случае ей, показалось именно так.

В первую очередь в глаза бросался тёмно-синий потолок с огромным количеством жёлтых точек. Присмотревшись она поняла, что это карта звёздного неба. Вместо люстры, посреди потолка висел шар, обклеенный множеством квадратных стёклышек.

Саша подошёл к тумбочке и включил прикреплённый к ней небольшой фонарик направив его на центр шара, который в то же миг начал крутиться во круг своей оси. Если бы Ольга Ивановна знала, сколько сил, сколько часов, дней и ночей, Саша делал сию бутафорию, то наверняка бы рот свой от изумления она открыла бы ещё больше.

Мир закрутился и замелькал, и она как будто бы полетела среди звёзд….

«Нда. Такого её мужу Серёже точно показывать нельзя. А то он на этих звёздах совсем тронется…» – подумала она, встав посреди комнаты и подняв руки вверх.

Звёзды были совсем рядом, и она почти-почти касалась их руками. Ей казалось, что ещё немного и она дотянется до них… До них, миллионов звёздных систем, планет, галактик… Однако она понимала, что это не так просто…

– Удивительно, – прошептала она ведь на секунду, ей показалось, что она находится не в квартире, а как как минимум попала в Московский планетарий. – Теперь я понимаю, почему ты пишешь про звёзды…

Простояв так с минуту, Ольга Ивановна опустила руки и посмотрела на Сашу. Тот улыбнулся, включил общий свет и выключил фонарик.

Наваждение ушло, и экскурсия по необычной комнате продолжилась.

На одной из стен, размерами с эту самую стену, висела карта мира, причём такая большая, что подобные карты Ольга Ивановна видела только в кино. У её подножья стоял серый раскладной диван «книжка».

Другая стена была оклеена белыми обоями и нах были нарисованы две человекообразные фигуры, которые изображали каких-то волшебных существ очень похожих на людей. Добрая и красивая волшебница с заострёнными ушками, в необычной и на взгляд Ольги Ивановны, чрезмерно скудной одежде с волшебным посохом в руках, на конце которого светился алым пламенем красный рубин. Рядом с этой нежной боевой феей примостился злой, клыкастый зелёный человек-лягушка, который был изображён в шипастых чёрно-красных доспехах и держащий в руках два огромных сияющих топора с которых капала и даже можно сказать лилась кровь. Под ним была надпись «Fury Warrior» …

«Бррр…» – ужас какой, разглядывая «обычного» орка подумала Ольга Ивановна и обратила внимание на школьный стол стоящий у этой стены, и в частности на новую электрическую печатную машинку, которая занимала немалую рабочую часть поверхности этого самого стола.

Третья же стена представляла из себя огромный шкаф полностью забитый книгами и журналами. Торец каждой полки на нём имел свою надпись. Любопытная гостья заинтересовалась и подойдя поближе прочитала названия: космос, мифы, народы мира, катастрофы, будущее, классическая музыка, эстрада… <…> … астрономия, математика, физика. В удивлении осмотрев шкаф, ВРИО «Огонька» заложив руки назад прошла вдоль нарисованных сказочных существ к висящей на стене небольшой полочке. Там внутри этой самой полочки она обнаружила стоящие там папки для документов. Корешок каждой папки был подписан и прочитав несколько из них Ольга Ивановна поняла, что это всё рукописи романов. И было их более пяти штук… Она быстро сосредоточилась и пересчитала папки. Их оказалось семь…

«Гм, интересно, это продолжения или новые книги?» – раздумывала она, застыв у заветной полки.

– Да, вы не ошиблись, – словно прочитав её мысли сказал гостеприимный хозяин. – Вот черновики пяти романов. Это и есть требуемые вами доказательства, – сказал он и достав их с полки протянул стопку с рукописями ей, а затем «хмыкнув» не отдавая их ей предложил: – Пойдёмте на кухню, там вы сможете ознакомится с оригиналами, а заодно и чай с «Юбилейным» печеньем попьём.

* * *

– Невероятно! Это просто фантастика. Ты молодец!.. – восхищалась Ольга Ивановна талантлевым парнем просматривая исписанные листки черновика…

<…>

– Да, так оно и есть! Главному редактору твои произведения тоже очень понравились! Он просто в восторге! Я в этом почти уверенна! – говорила ВРИО, а про себя думала: «Не с проста же он уже третий день пьёт и из своего рабочего кабинета почти не выходит. Даже домой не ездит.»