Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 251 (всего у книги 272 страниц)

Глава 19
Музыка нас связала

После столь неожиданного окрика, мгновенно разумом вернувшись на грешную Землю, поморгал, а затем, повернувшись, покосился на выведшего меня из нирваны.

Это был военный. Он стоял у входа в зал, и рассмотреть кто именно этот человек, из-за расстояния, было не возможно.

«Раз так громко кричит – значит, никого не боится. И раз не боится, значит не обычный солдат, который от службы, как и я, решил тут спрятаться, а командир», – подумал я.

И стал прикидывать, как мне выкрутиться из столь щекотливой ситуации.

– Ну, что застыл⁈ Как надо приветствовать старшего по званию⁈ – воскликнул он, явно собираясь направится в нашу с пианино сторону.

И тут я понял, что облажался ещё раз. Причём по полной программе. По всем канонам жанра, а также по пресловутой субординации, я мало того что не отдал честь, при виде офицера, но даже и не вскочил со стула при его появлении – так и оставшись сидеть.

Проступки мои были тяжкими, поэтому я не нашёл ничего лучшего, как постараться искупить содеянное.

Неведомый мне командир начал неумолимое движение ко мне, вышагивая чёрными хромовыми сапогами по красной бархатной дорожке, а я заиграл подобающий этому моменту марш.

https://youtu.be/0v2N1ROvEI0?si=4EJmHx0QF6pBqPkl&t=11 Star Wars – The Imperial March

Преодолев зал, майор забрался на сцену и, подойдя ближе, положив руку на корпус пианино в задумчивости, спросил:

– Эту песню я слышал. Она на сборнике классической музыки фирмы «Мелодия» вышла. Я её узнал. А первая песня откуда? Что-то знакомое… А ну-ка сыграй первую.

– Песню? – решил уточнить я, прекратив играть.

– Да-да, – первую.

Приказ старшего по званию был не двусмысленным, поэтому пришлось играть первую «песню», которая в простонародье, естественно, называется не песней, а музыкой.

– Узнал! Узнал!! – где-то посередине композиции обрадовался майор, захлопав в ладоши. – Эту песню играет оркестр Аркадия Бурштейна. Так?

– Э-э, наверное, так, – задумался я, пытаясь вспомнить, какие именно композиции я подарил для исполнения папе Севы.

Однако, много времени мне поразмышлять товарищ военный не дал. Перестав улыбаться, он нахмурил брови и произнёс:

– Фамилия?

– Кравцов! – вскочил я с места и вытянулся по стойке смирно.

– Кравцов⁈ Ты тот самый дебошир, который дерётся?

– Нет! Я другой, товарищ майор.

– Однофамилец?

– Так точно.

– Ясно, – хмыкнул тот. Осмотрел меня с головы до ног и улыбнулся: – Без обид, это и так ясно. Не тянешь ты на того, кто дерётся с семерыми.

Я пожал плечами, мол, полностью с вами согласен.

– Так ты пианист?

– В общем-то – да, – ответил я и спросил: – Извините, товарищ командир, но я смотрю, Вы тоже музыкой увлекаетесь.

– А то! Ещё как! У меня штук сто пластинок разных групп! Все есть. И современные тоже. В том числе и «Импульс», и «Васин», и «Битлз», и «Ролинги», и «БАК», и Юля Берёзкина, и Катя Мячикова! Я большой поклонник хорошей музыки и стараюсь находить время и для неё – это как побег от реальности!

«Ага, а майор-то у нас оказывается творческая личность. Хорошо это или плохо для меня?» – задался я вопросом и, усмехнувшись словам о том, что «Битлы» – это современная музыка. Решил, что хорошо, и, кивнув, сказал об этом вслух:

– Приятно познакомиться со столь изысканным командиром.

Тут нужно сказать, что в том, что майор увлекался моим творчеством и творчеством моих коллег, нет ничего необычного – сейчас, без преувеличения, весь мир фанател от «моих» песен. Важно тут было другое. А именно то, что смысла от того что майор является моим поклонником вовсе не было. И всё потому, что в его глазах я не был ни членом группы «Импульс», не был Васиным, и даже Сашей я не был. А был я Кравцовым, да к тому же ещё и Иннокентием. Так что свою звёздную фамилию я, в своих корыстных целях, не раскрывшись, использовать попросту не мог.

А раскрываться я и не собирался. Мне были не понятны действия начальства, которое меня упекло, в буквальном смысле, фиг знает куда. Я не понимал их цели. А раз так, то открываться перед первым встречным было верх глупости. Вначале я должен был прояснить обстановку, то есть, пока мне предстояло нести крест безымянного Кравцова.

Майор, тем временем, вынырнул из своих раздумий и произнёс:

– А для тебя, солдат, что для тебя музыка?

– Утешение. Именно утешение, которое я могу найти даже здесь, в угрюмом захолустье.

Командир обвёл взглядом стены дома культуры, затем перевёл взгляд на меня и прищурился:

– Из Ленинграда, что ль?

– Нет. Из Москвы.

– Вот я и говорю – зажрались вы там у себя в столицах. И это вам не то, и то вам не сё. Хорошее здание, а ты нос воротишь! – насупился он.

– Да нет, я не в этом смысле, – решил сдать назад я.

– А я в этом! Это наше ДК! Наша культура! И нам её нужно ценить! Понял, Кравцов⁈

– Так точно, товарищ майор!

– А раз так, то скажи, – продолжил деловым тоном тот, – где остальные члены оркестра?

– Какого оркестра? – не понял я.

– Как какого? Оркестра этой нашей части⁈ – в свою очередь не понял тот.

– Оркестра? Э-э, я не знаю.

– То есть, как? Ты хочешь сказать, что не состоишь в оркестре⁈

– Я – новобранец. Тут меньше недели, – напомнил я.

– Так-с, понятно, – кивнул майор, постучал пальцами по крышке пианино, и недобро посмотрев на меня, негромко и крайне подозрительным тоном, явно не предвещающим ничего хорошего, спросил: – И какого же хрена, ты, товарищ солдат, тут делаешь, в разгар службы?

– Играю, – просто ответил я и, понимая, что сейчас может начаться буря, попробовал отвлечь от неправильных мыслей музыкального эстета.

И, присев на стул, заиграл…

Нужно сказать, таким действием я не прогадал, отведя от себя закипающий ураган.

Покосился на замполита и с удовольствием отметил, что тот, подняв подбородок вверх и закрыв глаза, старается вникнуть в суть новой прекрасной композиции.

«Песня» мне тоже нравилась, и я с удовольствием окунулся в объятья таинственного и завораживающего ритма.

https://youtu.be/L7I9we5jP3I?si=4TFf3K3CMkhLb5v2&t=87 Two Steps From Hell – Victory

Сделав солидный переход с темы на тему, хотел было продолжить музицировать, начав играть ещё одну песенку того же музыкального коллектива, но увидел, что вокруг пианино неожиданно появились ещё какие-то люди в военной форме.

Остановился и осмотрел вновь прибывших. Офицер в звании прапорщик, старшина, два сержанта и пять солдат.

Майор, услышав, что я прекратил играть и что вокруг собралась толпа, недовольно осмотрел солдат и поднял бровь.

– Товарищ майор! Члены оркестра по вашему приказанию доставлены! – отдав честь, доложил прапорщик.

Майор тоже отдал честь и недовольно поморщился.

Прапорщик понял всё верно и, сделав два шага назад, громко крикнул:

– В шеренгу, становись!

Солдаты построились, и мы с майором внимательно осмотрели их внешний вид.

Я видел, что майору не понравилось, что подчинённые без спроса залезли на сцену и наслаждались музыкой, поэтому он раздражённо произнёс:

– Прапорщик, почему дом культуры открыт?

– Я его открыл. И был рядом. Буквально на пять минут отошёл.

– Вы отошли, и сюда уже залезть успели. Вот этот солдат, – он показал на меня пальцем, – проник пока Вас тут не было.

Прапорщик нехорошо посмотрел на меня, потом покосился на майора, который очевидно что-то ждал и, вновь переведя взгляд на меня, рявкнул:

– Солдат, в строй!

Я не стал пререкаться, а поднялся и, пройдя в конец шеренги, встал по стойке смирно.

– Становись по росту! – тут же приказал прапорщик.

– Акей, – сказал я, забывшись, и тут же поправился: – Слушаюсь!

Прошёл в центр строя и влез.

Прапорщик повернулся к майору и доложил:

– Товарищ майор, музыкальный оркестр построен!

– Вольно, – поморщился тот. Заложил руки за спину, прошёл вдоль нашего строя, всматриваясь каждому из нас в глаза, а затем резюмировал: – Ну, вот, другое дело, – вышел на центр сцены, встав от нас в пяти метрах, и произнёс: – Товарищи солдаты, меня зовут Родимов Евгений Сергеевич. С сегодняшнего дня я назначен заместителем командира части по политической подготовке. Мне доложили, что в нашей воинской части есть музыкальный оркестр – это вы. И я, и вы прекрасно знаете, что в части в последний месяц сложилась тяжёлая ситуация. Часть потеряла лицо. Нам с вами в кратчайший срок предстоит помочь всем нам лицо это найти и восстановить. Именно мы должны стать тем фундаментом, который поможет солдатом вновь обрести уверенность и твёрдость. Времени на долгие разговоры нет. Наша воинская часть на контроле! Вы сами всё прекрасно видите. На территорию прибыло несколько комиссий. Они ищут недостатки. Но должны найти не только их, но и достоинства! Поэтому, мы с вами уже сегодня должны показать, на что мы способны. Однако, для начала, давайте знакомится. Моё имя, должность и звание вы знаете. Теперь я хочу услышать, кто из вас есть кто.

С этими словами замполит достал из кармана лист бумаги, развернул его и произнёс:

– Прапорщик Лёвин – начальник оркестра?

– Так точно! – доложил прапор.

– Представьте оркестр!

– Есть! – сказал Лёвин и, показав на первого в шеренге, произнёс: – Старшина Вальков – тромбон. – Показал на следующего. – Старший сержант Ромашник – труба. – Затем ещё на одного. – Сержант Вереница – бас-барабан. – и далее по очереди. – Тритонов – гармонь/перкуссии. Соболев – горн. Жарко – гитара/перкуссии. Денисов – труба. Наргулин – саксофон/перкуссии. Виник – тарелки.

– Ага, значит, все владеют разными инструментами, – кивнул майор. – А как так получилось, что в этой части собралось столько разнообразных музыкантов?

– Прошлый командир части договорился с соседними частями и военкоматами ближайших городов, чтобы всех призывников, кто владеет музыкальными инструментами, направляли на службу именно сюда. Он хотел создать оркестр, который затем смог бы играть в воинских частях округа.

– Это я знаю, – отмахнулся майор. – Хоть что-то полезное хотел сделать этот расхититель, – он поморщился, а затем, почесав лоб, словно что-то вспомнив, спросил: – А почему так много человек на этих, как их – на перкуссиях играет?

Я тоже был вначале удивлён такому подходу, а потом сообразил, что столь необычным для наших мест инструментом, хитрый руководитель ансамбля добирает солидности.

«Красавец!»

Да он и сам собственно этого и не скрывал.

– Это не сложный в освоении инструмент. Играть на нём, при должном желании, научиться может любой, у которого хоть немного есть музыкальный слух.

– А зачем эти инструменты вообще нужны?

– Понимаете ли, нередко бывает так, что в некоторых музыкальных композициях часть музыкальных инструментов не используется. Так вот, чтобы в это время музыканты не стояли без дела, и чтобы не уходили со сцены, создавая суету, и тем самым, мешая своим коллегам, и было принято решение в эти моменты не стоять столбом без дела, а играть на несложном музыкальном инструменте. Вот так и повелось. Конечно, такой инструмент не используется на улице или на плацу. Он для концертов в зале. Инструмент не громкий. Шуршит себе и шуршит. Музыку не портит, а видимость создаёт хорошую.

– Понял. Необычное решение. Я такого ещё не видел. Сами придумали?

– Так точно!

– Хорошо. Посмотрим, как это будет звучать. А пока такой вопрос: я смотрю, пианиста у вас нет?

– Никак нет, товарищ майор! – отметил прапорщик и негромко добавил: – Да мы, собственно, и не искали за ненадобностью – пианино-то не было. Его только две недели назад привезли. Но к тому времени мы уже практически репетировать перестали, так как прошлый замполит, как и командир части были арестованы.

– Всё это в прошлом. А сейчас спешу вас обрадовать, теперь у вас есть не только пианино, но и пианист. Я вам его нашёл. Вы слышали, как он играет? На мой взгляд – хорошее владение инструментом. Поэтому, думаю, вам подойдёт.

– Да, но только вот репертуара для пианино у нас пока нет.

– Ничего. Потом найдёте репертуар. А пока, в тех песнях, в которых пианино не нужно, пусть тоже шуршит этими вашими, как там, чёрт, они называются? Перкуссиями? Вот пусть ими и наяривает. Понятно?

– Так точно! – пожал плечами прапорщик, рассматривая меня.

– Вот и хорошо. А сейчас, давайте, выносите инструменты и репетируйте. Я через час приду, покажите мне, что умеете. А вечером после ужина сыграете не большой концерт.

– Э-э, сегодня? – опешил руководитель оркестра, а вместе с ним и все солдаты-музыканты.

– Конечно. Вы же видите, сколько начальства собралось на территории нашей доблестной части. Вот поужинают и послушают небольшую культурную программу. У вас же есть выученный репертуар? Не отпирайтесь – знаю, что есть! В отчёте предыдущего замполита написано, что вы играете восемь песен. Это так?

– Так. Но мы, не репетировали уже месяц.

– Вот и прорепетируйте. Время до вечера у вас есть. Обед вам сюда принесут – я распоряжусь. Так что всё для вас. А если хорошо выступите, то буду у вас в долгу, и в увольнение пойдёте у меня первыми. Договорились? Вот и отлично, – улыбнулся замполит, затем посмотрел на меня, словно вспомнил. – Кстати, и пианиста попробуйте. Может быть уже сегодня с вами сможет что-нибудь сыграть. Он парень вроде бы толковый и с музыкой на «ты». Или, быть может, сольно пусть выступит. У него хорошие песни в загашнике есть. Вы сами одну такую слышали. Думаю, не одна она у него такая. – С этими словами майор подошёл ко мне и спросил: – Я правильно говорю? А, Кравцов?

«Кравцов?» «Кравцов⁈» «Кравцов?!?!» «Тот самый маньяк-психопат⁈» – тут же раздался шёпот, и шеренга в мгновение ока отодвинулась от меня на три шага в разные стороны, а прапорщик прошептал:

– Только этого нам не хватало.

Глава 20
Посвящение

Минут через пять, полностью успокоив музыкантов и заверив тех, что кровавый маньяк-убийца это не я, замполит ушёл по своим делам, напомнив напоследок, что вернётся через час. Ну, а мы собрались было приступить к более тесному знакомству. Однако не успели, потому что меня осенила мысль, которая внесла в душу закономерное сомнение. Ведь с её точки зрения, вокруг происходила какая-то полная фигня! И в общем-то, нужно сказать, что мысль эта, в первом приближении, показалась мне вполне здравой.

Запоздало вспомнив слова майора: «Теперь у вас будет пианист», я искренне возмутился! Это безапелляционное заявление командира, которое и предложением-то назвать было нельзя, меня в категорической форме не устроило, и я сразу же собрался от всего этого отказаться ко всем чертям собачьим!

А как может быть иначе? Опять без меня меня женили⁈

«Нет уж! Так не пойдёт! Я сам кузнец своего счастья! – решил, наконец, я, и собрался было об этом заявить, но напоследок решил подумать пару секунд, и это меня спасло, ибо я осознал, какую серьёзную ошибку, отказываясь от оркестра, я сейчас чуть было не совершил. – Как я мог сразу не понять, какое хорошее и прекрасное предложение, пусть и завуалированное под приказ, мне поступило⁈ Да это даже не просто прекрасное предложение, а великолепное!! Мега предложение всех времён и народов!! Что может быть лучше, чем вместо нарядов, вместо караулов, вместо муштры на плацу, вместо уборки территории заниматься своим любимым делом? Разве это не счастье? Да, конечно, музыкальный коллектив тут непрофессиональный. Да, разумеется, музыкальные инструменты, тут мягко говоря, не очень. Да, естественно, и электроаппаратуры тут почти нет. Но, тем не менее, это всё равно намного лучше того, о чём я говорил чуть выше. Халява это, а не служба. Ну, а если учесть тот факт, что этот оркестр создавался с целью гастролей по соседним воинским частям, то это не только постоянные выступления, но и банкеты, со всеми сопутствующими плюсами и минусами».

Прекрасно осознав всё это, принял единственно верное решение – безоговорочно влиться в коллектив и остальной срок службы тянуть свою лямку в нём.

– Ну, Кравцов, так откуда ты? Расскажи немного о себе, – произнёс прапорщик, который, как я понял, и был руководителем данного музыкального коллектива.

– Живу, а точнее сказать, жил в Москве. Теперь служу в армии. На этом, в общем-то, вроде бы и всё, – рассказал я всё, что знал из биографии настоящего призывника Кравцова.

– Немногословный ты. Ну да ладно. Захочешь, потом сам расскажешь более подробно. А пока вот что скажи, ты только что играл композицию оркестра Бурштейна? Так?

Я подтвердил его слова кивком.

– Я так и понял. Скажи, а ещё ты что-нибудь наподобие этого можешь сыграть?

– Из своего или из чужого? – как бы невзначай спросил я, дав понять, что кроме всего прочего я не просто музыкант, но и композитор.

– Гм, а ты и своё придумываешь? Тогда сыграй то, что придумал ты. Чтобы мы оценили твой уровень.

– Хорошо, – улыбнулся я, сел на стул и не задумываясь сыграл мелодию, которую когда-то играл на концерте в школе.

https://youtu.be/uWbBSGAYns8?si=C8857Kjt1pwSigCR&t=53

Нужно сказать, что мастер-класс солдатам понравился. Они аж рты открыли от удивления, наблюдая, как я бегаю пальцами по всей деке.

По окончании презентации повернулся к обалдевшим музыкантам и скромно произнёс:

– Как-то так.

– Ого! Ничего себе у тебя скорость! Музыкальную школу закончил? – покачав головой, проговорил прапорщик.

– Угу, – угукнул я, не став распространятся на этот счёт.

– Круто! А ещё что-нибудь есть? Более медленное?

– Есть.

На этот раз не стал особо выпендриваться, а сыграл музыку всё того же супер коллектива – «Two Steps From Hell», которую я вроде бы ещё не дарил оркестру папы Севы.

https://www.youtube.com/watch?v=iMkCXuZiYaw Two Steps From Hell – Heart of Courage

– Великолепно! Да ты талант! Это и вправду ты сам написал?

– Угу. У меня много чего ещё есть.

– А можешь показать? – заинтересовался черноволосый солдат, державший барабан в руках.

– Барабанщикам всегда! – безапелляционно заявил я и попросил у подошедшего к нам гитариста электрогитару, которую тот взял со склада инструмента.

– А ты и на гитаре умеешь? – ещё больше удивился руководитель оркестра.

– Немного, – в очередной раз поскромничал я.

Гитарист помог подключить провода к усилителю, я быстро подстроил музыкальный инструмент и без пауз сыграл ещё одну замечательную мелодию. На этот раз композиция была сворова… э-э, в смысле, написана мной для/из фильма.

https://www.youtube.com/watch?v=IuEEEwgdAZs

«Просто блеск!» «Великолепно!» «Шикарно!!» – сразу же по окончании темы зазвучали со всех сторон голоса.

– Э-э, а как ты вначале так играл, что гитара столь странный звук издавала? – ошеломлённо спросил гитарист.

– Этот приём называется флажолет – извлечение звука-обертона. Исполняется путём частичного прижатия струны в точке деления её длины на два. Если есть желание – научу.

– Конечно, есть! Ты играешь просто потрясающе!

Другие участники оркестра поддержали его, начав хлопать меня по плечам.

– А ещё, ещё что-нибудь сыграй на гитаре.

– Ещё? – переспросил я.

– Да! – хором ответили солдаты.

И это было для меня приказом, который я не мог не выполнить.

А потому зашёл с козырей.

https://www.youtube.com/watch?v=WlGiOiRQNhI Nothing Else Matters by Metallica – Danish Guitar Performance – Soren Madsen

– Ты – гений! – выразил общее мнение гитарист, когда я закончил игру под одобряющие гудение братьев по оружию.

– Спасибо, товарищи! Я знаю, – скромно ответил новобранец в моём лице и, вновь покосившись на барабанщика, спросил: – А хотите, вместе изучим мою новую композицию? И вы сможете исполнять её на концертах. Она очень даже приличная.

– Что за композиция? – тут же зацепился руководитель-прапорщик.

– Обычная песенка, которую я написал под веянием древних песен.

– Песенка? Не мелодия? В ней слова есть?

– Есть, – кивнул я. – Но они не совсем привычны для нашего слуха.

– На иностранном? – предположил трубач.

– Ну, можно сказать и так.

– Не знаю. Командиру может не понравиться, – усомнился Лёвин.

– Не понравится – не будете играть. А понравится – у вас будет новая песня в репертуаре. Я вам её подарю, – сказал это и, видя, что коллектив заинтересовался, подлил масла в огонь: – Да она несложная. А разучить её не займёт много времени и сил.

– А какие инструменты в ней задействованы? Партитура есть? – он достал из висящего на плече кожаного планшета нотную тетрадь, ручку и дирижёрскую палочку.

«Оба, он ещё и дирижёр?» – удивился я и, махнув рукой на письменные принадлежности, успокоил:

– Можно ничего не записывать. Там всё просто. Особо никаких инструментов там даже не используется. Барабан, горловое пение и перкуссии, благо вы все умеете ими играть. Этого будет более чем достаточно. Так что если хотите получить супершлягер в свой репертуар и готовы этому делу уделить всего-то каких-то полчаса на разучивание материала, то могу показать и помочь его усвоить.

Сказать, что музыканты заинтересовались – это ничего не сказать. И я, взяв с них слово, что они не будут смеяться и не бросят изучение супершедевра на полпути, начал объяснять им их партии.

Ну а потом мы, согласно данного ими слова, приступили к её изучению.

– Очень необычная мелодия получилась. Для какого-нибудь фильма про старину подойти вполне может, – закончив дирижировать, произнёс прапорщик, когда мы прогнали эту песню во второй раз.

– Ага. Прямо так и кажется, что тёмные времена настали. Времена на рассвете цивилизации, – поддержал его барабанщик.

– Хорошо сказано. И в корне верно, – согласился гитарист.

– А о чём в ней поётся?

– О том, что интересовало людей в те времена: о богах и о мире, – ответил я, отходя от микрофона.

– А конкретней? И что, кстати, это за язык? Я такого даже не слышал. Точно не английский, – констатировал Лёвин.

– Не английский, а, вероятно, староанглийский. А может быть и нет. Может быть, какой-нибудь скандинавский – в смысле, старо-скандинавский и тому подобное. Сейчас сложно в этом разобраться. Учёные к единому мнению пока не пришли. Поётся же там вот о чём:

Знаю, висел я

в ветвях на ветру

девять долгих ночей,

пронзенный копьем,

посвященный Одину,

в жертву себе же,

на дереве том,

чьи корни сокрыты

в недрах неведомых.

Никто не питал,

никто не поил меня,

взирал я на землю,

поднял я руны,

стеная, их поднял —

и с древа рухнул.

– Откуда ты это взял? Откуда ты вообще такой текст нарыл? – с сомнением в голосе произнёс Лёвин.

– Из библиотеки, конечно. Это «Речи Высокого» (билингва). Викинги там, все дела…

– Н-да, Кравцов, умеешь же ты удивить… Викинги, – вздохнул он и уставшим тоном риторически произнёс: – Какие к чёрту викинги? Ты в своём уме? Кто нам такое разрешит исполнять? Мы же в армии!

– И что?

– Да ничего! Скажут: не положено! И всё! И будут, нужно сказать, правы! Такое и на гражданке-то не разрешат, а тут служба… А ты про каких-то неясных викингов, которые не понятно где и когда были.

– Я полностью с Вами согласен, товарищ прапорщик. Я тоже считаю, что никаких викингов в истории мира не существовало. Это всё вымысел историков. Были просто народы севера, и чтобы покрасивей их назвать, было решено придумать новое слово.

– Какие ещё народы севера? Ты о чём? О чукчах?

– Нет, я не о наших народах севера говорю, а о тех, кто живёт за Великой Северной стеной, на которой служит сводный брат-бастард короля Севера, – решил я навести тень на плетень, вспомнив один популярный сериал из, очень надеюсь, маловероятного будущего.

– Новобранец Кравцов, – вздохнул Лёвин и, поморщившись, потёр себе лоб. Затем на пару секунд завис, словно к чему-то прислушиваясь, вновь потёр лоб и продолжил: – Так вот, новобранец, я смотрю в голове у тебя полный кавардак. Ещё от гражданки не отошёл? Так отходи быстрей! Здесь армия и тут всё по-другому! Поэтому слушай меня внимательно – эта песня, эта невероятно интересная композиция, нам не подойдёт. У тебя в репертуаре есть что-нибудь более подходящее для нашего общества, а не для древних людей, которых, как ты считаешь, вообще не существовало?

– Есть, – расстроился я, подошёл к пианино, присел на стул и, хотел было, ударив по клавишам, запеть нечто грустное, которое полностью соответствовало моему настроению: «Ночь, и тишина…»

Но Лёвин меня остановил.

– Погоди! Не могу её из головы выбросить, – потёр он свои виски.

– У меня тоже она в голове играет, – поддержал его ударник.

«И у меня!» «И у меня!» – поддержали его остальные члены оркестра.

– Раз всем она в голову влезла, значит, что-то в ней есть, – задумчиво произнёс музыкальный руководитель. – Тогда давай так… Давайте её ещё раз сыграем. Только в этот раз давайте попробуем вложить всю энергию в исполнение, – он обвёл взглядом всех участников музыкального коллектива и добавил: – Это всех касается! Больше вдохновения и чувств!

Солдаты были не против и согласно закивали.

Я, в общем-то, тоже был за, поэтому поинтересовался:

– Перкуссии готовы?

И вот началось исполнение. Я сразу отметил, что в этот раз коллектив подошёл к делу более серьёзно и действительно вложил душу в оживление данного шедевра.

Вот чего не отнять у армейской школы исполнения – так это подчинение всего наработанному ритму ударных, я аж облегчённо выдохнул, вспомнив, как с первым своим ВИА мучился, пытаясь выправить звук под паттерн барабана

Оба бойца, которые были поставлены на горловое пение, выдавали из себя нужный тембр. Барабанщик, стуча палочками по барабану, не сбиваясь, чётко и ровно неумолимо «качал» ритм. Сам же я, притоптывая, начал запевать песнь из маловнятных звуков. А перкуссионисты… перкуссионисты в такт стали нашёптывать своими перкуссиями и тоже притоптывать ногами.

В какой-то момент к нашему притопыванию присоединился и руководитель оркестра. Все мы сошлись на центре сцены и, образовав круг, приступили к вселенскому танцу судьбы.

Казалось, само мироздание подпевает нам, сгустив воздух вокруг таинства.

Но мы не обращали на это никакого внимания. Сейчас, здесь, на сцене ДК за тридевять земель от дома и ВДНХ, происходила встреча с истиной. Шаманизм. Волшебство. Магия. Всё сущее было пронизано оккультизмом. Свершался древнейший ритуал посвящения в викинги.

https://www.youtube.com/watch?v=ggT7Vj_5um8&t=143s Danheim Sigurboði – Rúnatal

Однако закончить до конца важнейшее для мироздания таинство мы, к великому сожалению, не смогли, ибо нам помешал переходящий в ультразвук задыхающийся безумный вопль:

– Какого⁈ Какого?!?! Какого хрена?!?!?! Что за хренотень происходит во вверенной мне военной части?!?!?!?!