Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 200 (всего у книги 272 страниц)

– Не сериал, а сезон, – пояснил я. – А так да, рассчитываю, что дней за сорок-пятьдесят мы всё отснимем.

– Достаточно быстро, – согласился тот и задал вопрос, который им всем следовало бы задать несколько ранее: – А сколько всего серий будет в одном сезоне.

Я ответил.

– О боже!!! Сколько же это будет стоить?!?! – обалдел американец и Хмельков вместе с ним.

– Васин, никто не выделит тебе сумасшедшие деньги на двадцать пять фильмов! Ты, что, действительно, с ума сошёл? Если ты говоришь, что один фильм стоит шесть миллионов, то на съёмки твоего сезона, нужно будет потратить сто пятьдесят миллионов!! Ты рехнулся?! – негодовал второй секретарь.

– Ничего я не рехнулся, и никакие сумасшедшие деньги там не требуются. Это для съёмок фильма нужно пять-шесть лямов, а здесь гораздо меньше – причём в разы меньше, – отмахнулся бывший пионер. – Я, конечно, не сметчик и расценок не знаю, но по моим скромным подсчётам, съёмка, вместе с гонораром актёрам, съёмочной группе, разному персоналу, питанием, проживанием, поездкой туда, обратно, декорациями и тому подобному, вряд ли будет стоить нам более одного-полутора миллионов долларов.

– Э-э, так много? – обалдел Хмельков.

– Э-э, так мало? – в это же время обалдел Тейлор.

– Э-э, так нормально, – подытожил, расставив все точки над «i», комсомолец.

Все задумались…

Так как я спешил, через пару минут решил прервать «рекламную» паузу.

– Ну, так что… Всё нормально? Я всех успокоил?

– В общем-то, да, – кашлянул второй секретарь и напомнил: – Ты сценарии на этот твой сезон не предоставил.

– Сейчас всё вам дам. И вам и мистеру Тейлору и комиссии и министерству. Они у меня в сумке лежат.

– Отлично, – окончательно успокоился Хмельков.

Дабы ещё больше убедить в правильности пути американца, решил подсластить пилюлю и достал один из припасённых козырей:

– Кстати, Джон, все затраты на производства сериала мы можем легко нивелировать.

– Как? – удивился тот.

– Очень легко. Я запишу песню, мы снимем на неё клип и дело в шляпе.

– Что за песня? – спросил второй секретарь МГК.

– Что за клип? – спросил Тейлор.

– Да есть у меня тут одна мысль… Вам, товарищ Хмельков, возможно, это будет не понятно, так как то, о чём пойдёт речь, вам, возможно, неизвестно, но вот господин Тейлор мою задумку должен понять.

– Но-но, – набычился мною обиженный работник городской администрации, – уж не тупее паровоза…

– О чём ты говоришь, Александр? – попытался прояснить ситуацию американец.

– Я говорю, о небольшой пластмассовой куколке.

– И что?

– Как Вы, мистер Тейлор, смотрите на то, чтобы записали песню и, сняв на неё клип, показали его директорату компании, который выпускают эту куклу.

– Ты хочешь у них попросить за клип деньги? – догадался амер.

– Ты правильно всё понял, Джон, – кивнул бывший пионер. – Мы попросим именно что денег и именно что за клип. Причём попросим столько, что их должно будет хватить на съёмки, как минимум, всего сезона.

– О какой сумме идёт речь? Ведь ты говорил что на «Лост» нужен миллион?

– Вот миллион мы у них и попросим.

– Кхе-кхе… Да в своём ли ты уме, Васин? – закашлялся мгкашник. – Что ж это за кукла такая, что за песню о ней кто-то может заплатить такие деньжищи?!

– Да, есть у них такая. Зовут «Барби».

И рассказал, что за клип я собираюсь снять, который, скорее всего, корпорация купит с огромным удовольствием и который набрал более миллиарда просмотров в ю-туб.

https://www.youtube.com/watch?v=ZyhrYis509A Aqua – Barbie Girl

– А если нет? – задал резонный вопрос американец.

– Если нет, то будем считать, что день потрачен зря. Но это только один день. Так что – не беда. Текст поменяем на другую тематику и всё… Или вообще снимем что-то другое. У меня в загашнике много идей. Так что найдём песню, на которой сможем заработать, и которая уменьшит риски по сериалу, – пояснил я и добавил. – Хотя риска там никакого. Сериал, без сомнения, будет интересным, и его будут смотреть.

– Хорошо бы, – тяжело вздохнул Хмельков.

– Саша, раз уж мы заговорили о клипах, напоминаю тебе насчёт Марты, – высказал Тейлор.

– Я всё помню. Завтра начнём писать для неё, – пояснил я. На пару секунд задумался и продолжил: – А вообще, слушай, меня всё-таки вот какой вопрос волнует: почему к нам не обращаются бывшие «скорпы»? Ведь у них для полноценного альбома тоже не должно хватать композиций.

– Не знаю. Я тоже был удивлён, – пожал плечами американец. – Их продюсер говорит, что они сейчас работают над новой песней, которая должна, по его словам, принести ветер перемен в международных отношениях. Говорит, что вокалист что-то постоянно насвистывает.

– Насвистывает, – задумчиво усмехнулся я, а затем переспросил: – Насвистывает?

– Да, насвистывает, – тот подтвердил тот.

– Ах, насвистывают?! Насвистывают, елки-палки?!?! Ну, я вам покажу!! – заорал бывший пионер и, оставив всю работу Евсееву, ринулся к телефонному аппарату.

Через десять минут я знал нужный номер. Через пятнадцать минут я уже договорился о встрече на звукозаписывающей студии. А уже через час я отдал табулатуру с нотами и полный текст песни Муслиму Магомаеву.

https://www.youtube.com/watch?v=n4RjJKxsamQ Wind of Change

А потому, что нефиг насвистывать без разрешения!!

Со всеми этими заморочками в Минобороны я еле-еле успел.

Там, чуть отдышавшись, вновь развернул плакаты и приступил к очередному сеансу «чёрной магии».

Кроме хозяина кабинета – генерала Порхунова, присутствовал генерал Петров. В общих чертах о фильме «Хищник» я им уже рассказывал ранее. Но то были рассказы в общих чертах. Сейчас же, видя нарисованные картинки, и более детальный сценарий, они были буквально поражены в самое сердце эпичностью будущего шедевра. Они словно малые дети сидели, чуть ли не открыв рты, и, затаив дыхание, слушали транслируемые мной завораживающие сцены битвы добра и зла.

Когда закончил повествование, глубоко задумавшиеся генералы, не сразу пришли в себя. Посидев пару минут не шелохнувшись, они, наконец, выдохнули и, как старший по званию, слово взял Порхунов.

– Мне кажется, что если у тебя получится снять так, как ты нам тут рассказал, то это, без сомнения, будет шедевр мирового уровня. Я абсолютно уверен, что такой фильм получится не хуже, чем фильм про робота.

– Я тоже так считаю, – поддержал коллегу грушник. – И то, что ты, Саша, – он перевёл взгляд на меня, – угадал с местом съёмок, в очередной раз говорит о твоей необычности. Действительно, в данном контексте джунгли самое – то. Они, без сомнения, подходят под замысел твоей картины. Ты – необычный юноша.

Я засмущался, и хотел было поблагодарить генерал-майора за лестный отзыв, но тут собеседник огорошил меня вопросом:

– Так говоришь, у вас на планете в основном преобладает такая растительность – джунгли? Тропики? Быть может субтропики? Или как там у вас?

– Э-э, да разная у нас, – опешил я, абсолютно не поняв о чём он говорит и вообще к чему клонит.

Порхунов в этот момент сильно закашлялся, глотнул из стакана воды и хлопнул ладонью по столу.

– Стоп! Сейчас не об этом! – покосился на коллегу. Тот от взгляда старшего офицера потупился, и генерал-полковник, доброжелательно улыбнувшись мне, произнёс:

– Отличный фильм, Саша, у тебя должен получиться. Дерзай! Мы в тебя верим! А теперь скажи, чем мы – наше министерство, можем тебе помочь?

Я не стал тянуть кота за все подробности и сказал чётко и откровенно:

– Как всегда, товарищи генералы, мне требуется оружие, оружие и только оружие. И в первую очередь гигантский пулемёт!!

Глава 36

В общем-то, как сказал один из режиссёров будущего, только сумасшедший может снимать одновременно два фильма. Я не был полным психом, поэтому, кроме двадцати шести фильмов («Лост» (25 серий) и «Привидение»), озаботился подготовкой к съёмкам «Хищника», помощью Хачикяну в создании картины «Планета Ка-Пэкс», съёмками трёх видеоклипов (два для «Мальвины» и один для «Барби»), а также решением ещё небольших вопросов. В том числе, записью музыкального альбома и написанию небольшого литературного шедевра.

«Думать Иоанн головой нужно прежде, чем пускаться во все тяжкие», – напоминал я себе каждый раз, приходя домой в полубессознательном состоянии и засыпая прямо в коридоре.

Засыпал я потому, что уставал! Уставал я потому, что пахал!! А пахал я потому, что каждый день!!!

Дни крутились и вертелись. Они были насыщены событиями как никогда.

Я думал, что умру… думал, помрёт наш Сашенька нафиг… не сдюжит!.. Но я всё жил, к своему глубокому изумлению. Я, словно бульдозер, несмотря ни на что, монотонно двигался вперёд, разгребая рутину сумасшедшего водоворота дней.

А они летели как угорелые. В голове мелькали лица, сюжеты, тени бытия. Всё это перемешивалось со смехом в кругу друзей и руганью среди начальства.

С друзьями и знакомыми было всё понятно, а вот с начальством нет. Оно – начальство, ежесекундно и неуклонно гнуло свою линию, всячески урезая всё и вся. Я же, в свою очередь, разумеется, гнул свою, всемерно раскрывая горизонты и увеличивая бюджеты. После таких битв мы брали таймаут и заключали перемирие. Во время затишья договаривались о компромиссе, а также напоминали друг другу о том, что работать нужно сообща, в конструктивном русле, а не глотку драть. Договариваться-то мы договаривались, но лишь затем, чтобы, спустя краткое время, вновь начать свою словесную баталию.

Начальства было много, я был один. Они это понимали, я нет. Поэтому, видя, в какого психически нездорового хомо сапиенса превращается милый мальчик Саша, они боялись даже посмотреть лишний раз в мою сторону.

Но не только мой образ маньяка-психопата их смущал. Не менее, а может быть и более всего, они боялись совсем другого. А именно, моего жеста, который я им иногда показывал. В основном, это происходило в тех случаях, когда я видел, что битву проигрываю кардинально, а положительный результат мне нужен был, что называется – кровь из носу.

Вот я им и показывал кое-чего рукой. Мой жест мгновенно производил отрезвляющее действие и сразу же заставлял их замолчать. То была самая настоящая магия. Я демонстративно поднимал правую руку, сжимал ладонь в кулак, поднимал один палец, и они тут же впадали в оцепенение. Речи их в один миг становились более мягкими, глазки их начинали бегать, да и вообще, многие из них сразу же начинали заметно подёргиваться.

Я быстро просёк эту фишку, поэтому свой коронный жест, чтобы время даром не терять, стал показывать прямо с порога кабинета, когда туда входил. Вот прямо так – зашёл в кабинет, махнул рукой и, на те, все – присмирели. Сразу же улыбочки на лицах, мол, чего изволите, Александр Сергеевич, а не желали ли бы Вы чайку-кофейку испить?

И корить их за это было нельзя, ибо жест был воистину волшебным.

Я протягивал руку вверх, показывал на скромно висящий посреди стены любого чиновничьего кабинета портрет и произносил три волшебных слова: «Леонид Ильич Брежнев».

Ну а что? Слухи – они дело такое… Непредсказуемое… А именно, один из слухов, что, мол, я чуть ли не племянник Генерального секретаря, разошёлся среди множества кабинетов. О нём я узнал случайно, когда два взрослых начальника стали передо мной лебезить и кланяться чуть ли не в пояс. Сначала я не понял что это за маразм. А когда понял, то слуху не препятствовал, а наоборот стал всячески поддерживать его. Не на прямую, конечно, а просто отмалчиваясь на изредка задаваемые вопросы и намёки. Отвечал при этом как можно мягче:

– Ну что Вы. Нет, конечно. А вообще, я об этом не привык говорить. Да и не принято у нас в семье хвастаться родством.

Такие ответы на людей производили огромное впечатление. И, естественно, люди своим впечатлением делились по секрету с другими людьми, порождая эти самые слухи. Ну а слухи, как всем известно, распространяются довольно быстро. Вскоре, в моём кровном родстве с небожителями уже почти никто даже не сомневался. А как могло быть иначе? Ну как ещё шестнадцатилетний сопляк мог забраться так высоко? Ответ один – только по протекции, только по блату.

Они все хотели в это верить, и я им в этом не мешал. Именно поэтому моя комбинация три слова + жест, работала, безупречно, сея в рядах вероятного противника панику и готовность к сдаче всего и вся, что только можно сдать.

Таким образом, когда начальство прониклось и стало работать во благо меня, то и мне творить стало значительно проще.

А творить приходилось много. Очень, очень много!

Пока мои «соавторы» по моему заданию мотались по Москве в поисках подходящих зданий и помещений, в которых будут происходить съёмки «Привидения», я озадачил той же проблематикой Московский горком. Только их работа была в интересах «Потерянных» – то бишь, сериала «Лост».

Дело в том, что в сериале много, так называемых «камбэков». (от английского come back– вернуться Прим. Автора) И значительную часть этих самых «камбэков» следовало снять в городе, а не в джунглях. По сюжету все персонажи, потерпев авиакрушение находятся на острове. Во всяком случае, в первом сезоне. Чтобы можно было раскрыть персонажей, коих много, режиссёры придумали такой ход – в каждой серии, раскрывается один персонаж. Раскрывают же они его при помощи воспоминаний из прошлого, где герой и раскрывается. То есть идёт основной сюжет – жизнь на острове, а потом бах, вставка из прошлого этого героя.

Я собирался действовать точно также, стараясь как можно полнее скопировать оригинал. Сейчас, как и всегда в этом времени, я пользовался народной мудростью: «Сработало тогда, сработает и сейчас». Разумеется, диалоги, и сюжет я адаптировал к «местным» временным рамкам, что и для зрителей было хорошо, и для цензоров тоже.

Такие адаптации и сейчас и в дальнейшем, я применял и намерен был применять дальше, не только к фильмам и сериалам, но и вообще ко всем «своим» нынешним творческим изысканиям. В том числе в музыкальной и литературной сферах.

После того, как необходимые для «Привидения» помещения были найдены, я приказал (да-да, теперь именно так, и никак иначе) оборудовать офисы в них на «свой» манер. Имея в виду, включить в интерьер помещений элементы декора из 2000-х. На всё про всё дал три дня.

Сам же в это время проверил игру актеров, как фильма, так и сериала. И если те актеры, которые были задействованы в фильме, играли, так как надо, то с элитниками пришлось повозиться. Точнее даже не с элитниками, а с их учителями из различных театральных училищ. Общение с элитниками и их преподавателями я проводил в актовом зале пионерского лагеря под городом Клин, который, с моей лёгкой руки, был на время превращён чуть ли не в воинскую часть.

Стоя на трибуне в актовом зале, я напомнил некоторым оторвавшимся от действительности товарищам о том, что они не всецело отдаются выполнению высокой цели. Напомнил, что у студентов и преподавателей слишком много свободного времени. И предложил всем собравшимся приложить ещё больше сил, чтобы не осрамить и не уронить доверие партии и правительства. В конце своей пламенной речи я предложил тем, кто ещё сомневается и не готов служить нашему делу до конца, выйти из строя и пройти к моему автомобилю, где их отконвоируют в Москву.

Вероятно мой вид – кожаная куртка и ремень, мой тон, мой психически не здоровый хохот, вселил людям страх. И они задумались: а правда ли что этот сумасшедший повезёт их домой, а не вывезет в лес или поставит к стенке, как врагов народа и дезертиров?

Не знаю, о чём они думали, но знаю, что вперёд не вышел никто.

Пришлось расстроено вздохнуть, ибо я надеялся, что после такого террора, хотя бы половина из них соберёт свои манатки и свалит. Но не свалили. Наоборот, все присутствующие заверили меня и находившихся в шоке сопровождающих товарищей из МГК, что всё будет так, как партия приказала.

Я им типа поверил, и пообещал, что приеду через десять дней. И уж если, тогда мне покажут аналогичные результаты, то репрессий и даже, возможно, кровавых, будет точно не избежать.

Из актового зала спустились на первый этаж. В вестибюле, на самом видном месте у одной из стен, стоял информационный стенд, на котором висел распорядок дня для курсантов. Решительно пресёк очередную передачу с воли, которую попытался передать одному из элитников сопровождающий нас второй секретарь какого-то обкома и решил ознакомиться с наглядным пособием.

Распорядок дня

8.00 – Подъем

8.20 – Зарядка

8.40 – Время личной гигиены.

9.00 – Завтрак

9.30 – Уборка палат

10.00 – Утренние занятия (индивидуальные)

11.30 – Отдых. Просмотр телевизора

13.00 – Обед

13.30–15.30 – Тихий час

16.00 – Полдник

16.30 – Дневные занятия (классами)

18.00 – Отдых

19.00 – Ужин

20.30 – Вечерние мероприятия

Чётные дни – танцы

Нечётные дни – просмотр кинофильма

23.30 – Отбой

– Гм, – интересно, – хмыкнул я, глядя на это изобилие. – И кто же такое утвердил?

– Ты утвердил, Саша, – произнёс товарищ Мячиков и напомнил: – Причём лично.

– Я?! Не может быть.

– Может. Посмотри на свою подпись внизу.

Присмотрелся. Обалдел. Ещё раз присмотрелся и увидел число. Задумался.

«Блин, нечто такое смутно вспоминается. Вроде бы был я на том совещании. Был, но, по-моему, я всё время спал, ибо до этого работал двое суток без сна. Н-да… Я значит спал, а они значит мне подсунули. И теперь крайнего нашли – подписью тычут. Что ж, молодцы! Хитрые черти! Но и я тоже не лыком шит! Хотите, чтобы я исправил? Хорошо. Исправлю!»

Открепил канцелярские кнопки по бокам листа, снял плакат и демонстративно порвал его на мелкие куски. Выкинул рваную бумагу в стоящее неподалёку мусорное ведро и произнёс:

– Нет, товарищи – этот самолёт не полетит. Так, понимашь, мы с вами ничего не построим.

После этого дал распоряжение принести ватман, линейку и краски или фломастеры.

Уже через четверть часа на информационном стенде красовалось новое, более актуальное расписание.

С любовью осмотрел дело рук своих и, покосившись на ошарашенную комиссию, даже спрашивать их мнения не стал.

– Это не приемлемо, – закашлялся, наконец Хмельков.

– Действительно, Саша, мне кажется, ты перегибаешь палку, – поддержал его Мячиков. – Мне кажется, можно и помягче.

– Вы так думаете? – поднял бровь я. – А вы, что, забыли, что мы только что видели? Вы же сами прекрасно видели, что отряд абсолютно не готов к работе! И всё это из-за проклятого расписания и разгильдяйства курсантов. Танцы у них, отдых, телевизор… Им тут что, санаторий? Курорт какой-нибудь? Нет! Нет! И ещё раз нет!

Заявив это, взял и подрисовал ещё несколько пунктов, а затем, обмакнув кисть в краску, в низу листа поставил подпись.

– Вот так будет самое то! – отметил я, вытирая платком испачканные краской руки.

Глава 37

Начальство пялилось на расписание, а я на него. Краем глаза заметил стоящего в стороне бородатого старика, который, в свою очередь, смотрел на нашу представительную делегацию. Тот, вероятно, был из местных – работник пионерского лагеря. Старец был одет в шапку ушанку, бежевый тулуп, ватные штаны и валенки.

– Кто таков? – не громко поинтересовался я у сопровождающего нас заведующего главным корпусом здания.

– Это сторож. Яков? – заискивающе улыбаясь, ответил тот.

– Какой же он тебе Яков?! Он же даже старше тебя, раза в три, – недовольно буркнул бывший пионер. – Как имя отчество у дедушки?

– Э-э, – замялся тот. – Вроде бы Евсеевич…

– Плохо работаете! Своих подчинённых нужно знать в лицо, а их ФИО докладывать быстро и чётко, а не эти Ваши: «Вроде бы», – недвусмысленно объяснил свою мысль комсомолец и обратился к старцу: – Уважаемый, Вы Яков Евсеевич?

– Да, – с готовностью ответил тот. – Фамилия моя Корнеев. Я сторож тута.

– Здравствуйте. Меня Александр зовут. Яков Евсеевич, не могли бы Вы нам помочь?

– С радостью. Чем смогу…

– Дело в том, что у меня с некоторыми товарищами возник спор, относительно вот этого вот распорядка дня. Не скажите своё мнение? Как он Вам? Не слишком ли суров?

Дедуля подошёл поближе, прищурился, огладил бороду, постоял так с полминуты и, цокнув языком, покачал головой.

– Не, не пойдёт такое. Не пойдёт.

– Почему?

– Ну… – замялся тот.

– Ну, говорите, говорите, – поторопил его.

– Это они у тебя так все разбегутся.

– Вы думаете? – усомнился я и тоже стал рассматривать расписание.

– Конечно. Вон вишь, тут у тебя для них, сколь промежутков на свободное время. А его надо уменьшить.

– Согласен, – сказал я и вновь переделал расписание.

Через пару минут спросил: – А так, пойдёт?

– Это ещё туды-сюды, – кашлянул он для приличия. – Знашь, ты вот что – чем меньше личного времени, тем оно лучше. И тебе спокойней и всем. Если же наоборот, время много, то будь уверен – жди беды.

– Почему?

– А потому. Как думаешь, они этим временем воспользуются? Знаешь?

– Нет. Как?

– Выроют подкоп и утекут.

– Да ладно? – задумался я над очередной проблемой.

– Утекут и не сумнювайся даже! Не раз текали… А там, в лесу их потом ищи свищи. С собаками, век не найдёшь, – со знанием дела пояснил старец. – Если хочешь, чтобы ЗэКа…

– Хто? ЗэКа? – осипшим голосом волка из мультика «Жил был пёс» прохрипел Хмельков, а с ним и все остальные.

– А кто ж ещё? – удивился дедушка, глядя как замминистра начинает глотать таблетки для сердца. – Так вот, если хочешь, чтоб не бегали, то ты занятия им на целый день дай. Проверенных вертухаев поставь охранять. Своих агентов внедри в их среду.

Комиссия задыхалась от шока, я морщил лоб, мотая на ус, а сторож продолжал.

– Да и вообще, тут ещё много что нужно сделать, чтоб не текали. Но в первую очередь нужно поставить через каждые метров сто, смотровые вышки и обнести лагерь колючей проволокой. Ещё… – он на секунду задумался. – Вообще, конечно, могу тебе кое-чего ещё посоветовать, но лучше я тебе посоветую того, кто точно сможет это всё сделать, потому что знает не понаслышке. Он работал начальником лагеря ещё в Соловецких лагерях… Потом…

– А ну… А ну… Хватит… Васин… А ну прекратить!! – хватаясь за сердце, наконец, произнёс Мячиков, и мне пришлось попросить товарища прерваться.

– Прекратить!! Нас всех за такое посадят! – поддержал его Хмельков.

А жаль, перспективы там открывались гигантские.

Вновь посмотрел на составленный нами с дедушкой распорядок дня.

5:30 Подъем

5:40 – 5:55 Подготовка к зарядке

5:55 – 6:10 Зарядка

6:10 – 6:30 Туалет, заправка коек

6:30 – 7:30 Работа (самостоятельное повторение вчерашнего материала)

7:30 – 8:00 Завтрак

8:00 – 8:30 Утренняя поверка, развод на занятия

8:30 – 8:40 Инструктаж перед работой

8:40–12:30 Работа (индивидуальные занятия с преподавателем)

12:30–13:00 Обед

13:00–13:30 Поверка

13:30–18:20 Работа (групповые занятия)

18:20–18:30 Уборка рабочих мест и отдых

18:30–19:30 Работа (индивидуальные занятия с преподавателем)

19:30–19:40 Вывод с работы, вечерний туалет

19:40–20:00 Вечерняя поверка

20:00–20:30 Ужин

20:30–21:40 Воспитательные мероприятия

21:40–21:45 Личное время

21:45–21:59 Подготовка ко сну

22:00 Отбой

«Непростой дедушка. Нужно бы о нём не забыть. В нашем общем деле, такой сведущий кадр очень даже может и пригодиться!»

Поблагодарив старца за рационализаторские предложения, мы его отпустили по его рабочим делам, а сами пошли обедать в столовую, где проверили, как и чем кормят курсантов.

Оказалось, неплохо кормят. Есть и фрукты, и овощи, и даже балык с цыпленком табака в меню предусмотрен.

Решил урезать их неуёмные аппетиты, ибо на казарменном положении такого ассортимента не бывает.

Тут уж взбрыкнули все и прямо-таки набросились на бедного мальчика с криками: «Мы не позволим портить желудки нашим родственникам и родным!»

Пришлось на время отступить. Но вопрос этот я у себя в голове решил держать. И как только противников станет хотя бы в два раза меньше, дал себе слово, что как минимум парную осетрину и красную икру я из меню абитуриентов уберу!

Вообще, к слову сказать, шутки шутками, но у меня с моими закидонами насчёт того, чтобы элитники подчинялись мне на раз-два, появился уникальный шанс. И шанс этот был в том, что я надеялся их хотя бы отчасти перевоспитать, опустив с небес на грешную землю.

Я хотел сделать все, чтобы они познали соль земли. Хотел, чтобы они увидели, как живёт простой народ. Чтобы они выкинули барские замашки. И, быть может, когда-нибудь, в нужный момент, эти их качества сыграют на руку не только тем самым простым советским труженикам, но и стране.

Разобравшись с этими вопросами, пустил свою неуёмную энергию на другой фронт. А именно, на музыкальное творчество.

В интересах Министерства обороны и вновь сформировавшейся там группы «БАК», которая расшифровывается как «Большой адронный коллайдер», за день записал альбом «Brothers in Arms», который при обычном течении времени группа «Dire Straits», записала бы лишь в 1985-м году. Сразу же, их вокалисту и лидеру группы, бывшему дирижеру хора Александрова, теперь уже полковнику ГРУ, работающему под прикрытием, товарищу Сорокину, пояснил некоторые нюансы в поведении себя на сцене. Сам же, пригласив «Импульс» записал музыку для трёх песен под девичий вокал. Одновременно дал задания своим помощникам с «Мосфильм» (Да-да у меня и такие появились – четыре адъютанта по особым поручениям), готовить декорации для клипов. Точнее сказать, часть декораций уже готовилось давно, сейчас же я, приняв их доклады, кое-какую бутафорию из списка заменил, а кое-какую, наоборот приказал найти любой ценой.

Я так и сказал:

– Да вы охренели что ль?!?! Как это понимать? Если на улице зима, то искусственный снег использовать не нужно? Вы что, хотите певицу мне заморозить? Ведь ей же ещё в воду заходить и тонуть там нужно! Хотите, чтобы она там утонула по-настоящему? Да вы спятили что ль?!?! Не позволю Лилю в начале музыкальной карьеры загубить нахрен! Так что ищите искусственный снег, деревья, пауков, пепел, и лепестки роз тоже не забудьте найти.

Всё это было нужно мне для съёмок клипа для Марты, который мы и отсняли через пару дней. В нём пела Лиля, а играл в кадре загримированный ВМА «Импульс». Режиссёром же был, разумеется, величайший из великих.

https://www.youtube.com/watch?v=PJGpsL_XYQI Evanescence – Lithium

Клёвый клип. Однако, разумеется, не обошлось без проблем. И проблемы там возникли, как по поводу названия, так и по поводу текста с сюжетом. Пришлось повоевать. Начальство никак не могло понять, причём тут это немка, пауки и снег с лепестками роз. Ему – начальству, было невдомек и что такое литиум. Пришлось объяснять, что «литиумом», то бишь – литием, лечат душевно больных страдающих биполярными расстройствами пациентов. Когда высокое начальство поняло, о чём идёт речь, оно впало в натуральный шок.

– Саша, зачем это? Это же иностранная гражданка? Она молоденькая девушка ещё. Зачем ты её так? Будет скандал! – сказали они.

– Не будет никакого скандала. Что же касается Мотьки. То она сама напросилась со своими надоеданиями о звонке и о том, что ей, видите ли, нужно. Нам всем что-то нужно! Мне некогда, её претензии принимать. Сказали, подожди, а она не хочет. Ей, видите ли, неймётся. А я занят!! Так что пусть лишний раз подумает о своём поведении, когда надоедать соберётся, – ответил я и начал злобно ржать.

В конце концов, сделав на всякий случай свой коронный жест рукой пару раз, я сломил волю начальства, заодно добавив, что в СССР этот клип никогда показываться не будет, так что беспокоиться не о чем.

– Ну, а что касается их восприятия на Западе, то пусть они там сами разбираются. Не нам им помогать. Или вы, что, хотите капиталистов поддержать? – задал я вопрос в пустоту, ибо спорщики уже давным-давно бегом покинули помещение, в коем происходили прения.

Следующий клип, снимаемый в интересах Марты, я решил сделать более мягким.

Начальство глядело, глядело, молчало, молчало, но всё же не выдержало и осмелилось открыть рот:

– Сашенька, но причём тут девочка и такой странный текст. Зачем это? Зачем ты поёшь про звериный инстинкт? К чему?

– А потому что я так хочу! А-Ы-ЫЫ-А!! – доброжелательно зарычал я, и мы занялись съёмками.

https://www.youtube.com/watch?v=ky4CdN0x58A The Cranberries – Animal Instinct

Вообще, до всего этого кипиша, проект «Мальвина», где пела немка, планировался как электронный. Но в связи с тем, что заморачиваться с электронной музыкой, за не именем готовых в этом времени сэмплов (синтезированных звуков) нужно было долго, я решил упростить. Гитары, бас, барабаны и синтезатор были в нашем распоряжении. Поэтому решил записать без заморочек – быстро и без проблем.

Понравится это заказчику или нет, меня это особо не волновало. Песни хорошие. Не понравится, отдадим другим. Без сомнения, любая из этих композиций, при должном продюсировании, буквально, забросит любую певицу на самый верх музыкального олимпа. Тейлор продюсировать умеет, поэтому не думаю, что он останется в накладе или тем более в обиде. Просто скажет Марте, что напишем ей чуть позже что-нибудь другое, а этим песням найдёт другое применение вместе с новой солисткой.

В виде бонуса, для поддержания хороших международных отношений и мира во всём мире, для «Мальвины» решил записать ещё одну песню.

Клип на неё был прост. Девушка сидит в картинной галерее, смотрит на старинное полотно и плачет. На вопрос ассистентов, какую картину подобрать? Ответил, что любую. Потом глянул на обречённо смотрящее на меня начальство, смягчился, проявил человечность и добавил:

– Только картина, не должна противоречить не их, не нашему законодательству. Мы работаем только в рамках закона!

Услышав это, начальство, буквально, расцвело от счастья. Я же в свою очередь подумал: «Не, ну а чего лишний раз их нервировать. Они и так у меня еле-еле живые с моими исполнениями. Так пусть хоть иногда возрадуются. Ы-А-ЫЫ-У!!»

Песня грустная и очень душевная. Чтобы ей полностью проникнуться, нужно просто набраться чуточку терпения. Вокал завораживает своей глубиной и невысказанной печалью. Естественно, такую прекрасную композицию достойно исполнить могла только одна наша вокалистка. Юля и спела эту колыбельную.

https://www.youtube.com/watch?v=XaSVkb_XLt4 Low – Lullaby

Записав это, приступили к «Барби». Для декораций клипа пришлось полазить по закромам детских и юношеских киностудий. В конечном итоге требуемое было найдено. Конечно, не точная копия того, что в клипе, но если подкрасить и немного переделать, то станет очень похоже.

Для большего веса и солидности на роль Барби была приглашена Света Конорова из фильма про робота-убийцу, которая имеет псевдоним Катя Мячикова. Кена же было решено сыграть прекрасному актёру и великолепному режиссёру Искандеру Васиинову, которого в миру зовут Васисуалий. Он согласился. Я тоже был не против. И за один час тридцать две минуты весь необходимый материал был отснят.