Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

Глава 15

6 декабря. Вторник.

Проснулся в восемь утра. Умылся, оделся в спортивный костюм и вышел на улицу на зарядку. С неба валили большие хлопья снега, однако это не помешало мне размяться и совершить небольшую пробежку по маршруту: дом – сельский клуб – магазин – другой край деревни – дом. Снега навалило за ночь чуть больше пяти сантиметров, но это природное препятствие меня совершенно не остановило, а наоборот спровоцировало на энтузиазм преодоления препятствий. Нужно сказать, что часть пути я преодолевал не по цельному снегу, а по тропинке, которую с самого раннего утра протоптали до остановки местные жители, когда шли на автобус.

Пока бежал, думал о вчерашнем неприятном повороте событий, о фильме и о мистере Тейлоре.

«Интересно, как у них там сложилось? Вчера я не стал приставать с этим вопросом к раздражённому Лебедеву, а вот сейчас жалел. Ведь очень интересно, как обстоят дела с премьерой в разных странах… Наверняка ведь в МИД, Минкульт и Минфин, уже пришли первые сведения. Естественно, сейчас информации будет мало, статистика будет только начинать формироваться, но увидеть общую тенденцию всё же будет возможно. Ан нет. Не спросил – забыл. Это всё Кеша со своими заморочками, блин… да и ребята тоже… Куда не плюнь вокруг одни диванные философы и доморощенные актёры… И мои детишки не исключение.

Ну да ладно, не спросил и не спросил. В субботу на ген. репетиции спрошу. Наверняка там кто-нибудь из бонз будет. А если нет, то Кате позвоню. Пусть своего папаню попытает. Уж за неделю нормальная статистика по-любому появится».

Вернулся домой, ополоснулся, переоделся в чистое и сел за стол, на которой бабушка сразу же начала накрывать завтрак: геркулесовая каша, оладьи и чай.

С удовольствием поел и поинтересовался у хозяйки, чем могу помочь?

– Саша, да нечего делать-то… Отдыхай. Разве что, за водой к колодцу сходи, да антенну поправь. Что-то вчера вечером рябил телевизор. Может из-за снега? На антенну снег нападал?

– А дрова? – поинтересовался я, макая оладушек в блюдце со сгущёнкой.

– Да, есть дрова. На сегодня точно хватит. А завтра уж и принесёшь.

– А снег почистить?

– Да не надо его сейчас чистить. Только канителиться с ним. Всё равно идёт. А после обеда почистим.

– Хорошо, – согласился прилежный внук с логичными доводами и через пять минут закончил завтрак.

Дел по хозяйству было, действительно, не много, поэтому, не став откладывать, побыстрее занялся их решением, ибо после этого собирался пойти в лес – опробовать покупки.

Сугробы, сугробы и ещё раз сугробы! Именно так гостеприимно встретил меня Подмосковный лес. Двигаясь словно тихоходный танк, я неуклонно приближался к деревьям. Уже давно позади остался крайний деревенский дом, пруд и платина.

И вот, наконец, через несколько секунд моя нога, облачённая в охотничьи лыжи, вступила в берёзовую рощу.

– Спасибо тебе, товарищ Юрис! – громко выкрикнул я, подняв голову в верх и глядя в серое небо полное туч.

Нужно сказать, поблагодарить латыша было за что. Можно только представить себе, как бы я зае… гм, «заманался», если бы тот купил мне не охотничьи, а беговые лыжи. Вот бы я намучался, постоянно проваливаясь в снег чуть ли не по пояс, ибо их площадь вряд ли бы могла нормально, удерживать мой вес.

Сейчас же я ощущал себя более чем уверенно. Лыжи хорошо меня держали и я двигался вполне комфортно. Приятно удивили и детские палки с красными пластмассовыми кругами. Они тоже показали себя с лучшей стороны и под моими усилиями почти не утопали в снегу. В общем экипировка меня вполне удовлетворила.

Осталось уточнить ещё несколько интересующих меня моментов: как быстро я смогу передвигаться? Сколь долго я смогу это делать? И насколько сильно я устану?

Что ж проверить всё это было в моих силах и я, посмотрев на часы, глубоко вздохнул и помчался на всех порах, объезжая берёзы. Заскочил в орешник и махнул через овраг к ёлочкам, где в летнее время растёт большое количество маслят. Естественно, там сейчас их не оказалось и я, распугав скачущих среди веток белок, помчался к омутам. Оттуда повернул на опушку, сделал пару кругов вокруг луга и помчался назад. Вернулся на исходную, глянул на часы и увидел, что трассу я прошёл за полтора часа.

– Вроде бы неплохо, произнёс я и, посмотрев по сторонам, заметил на пригорке у деревни одиноко стоящую фигуру, смотрящую, как мне показалось, в бинокль. Не стал показывать вида, а прошептав себе: «Ах вы так?! Ну, блин, я вам дам…»

Даже не стал отдыхать, а, шмыгнув носом, словно бешенный лось, помчался в лес, повторив всё заново, причём два раза.

Катался так до тех пор, пока не начало темнеть, а потом счастливый и довольный, еле-еле передвигая ноги, направился в сторону дома.

В дороге размышлял над тем, что в таком вот времяпрепровождении выявился серьёзный недостаток – я полностью взмок и мою одежду придётся сразу же отправить в стирку. В принципе, эту проблему можно было бы легко решить термобельём, которое продаётся во всех спортивных магазинах будущего, но, к сожалению, они, такие магазины, для меня были вне зоны доступа. Мокрая же одежда была не только дискомфортной, но и опасной для меня, появлялась возможность заболеть. А это и разного рода простуды и воспаления лёгких с разным финалом. Такой поворот событий был мне не нужен, поэтому было крайне необходимо придумать, как решить этот вопрос.

Быстро, всё обдумав и взвесив, понял, что есть только два пути решения этой задачи. Первый – двигаться не быстро, а потихоньку и не спеша. В этом методе был глобальный минус. Зимой продолжительность светлого времени суток крайне мала – светлеет поздно, темнеет рано. Мне же для успешного составления сценария и понимания киносъёмок фильма было необходимо время. И как можно больше. Медленное же перемещение меня по лесу отводило на сам процесс конспектирования и вникания в суть крайне малый промежуток времени, ведь мне ещё было необходимо возвращаться назад. А это тоже нужно было делать в светлое время.

Другой же способ был относительно простой. По прибытию на место «работы» переодеться в другие – сухие, взятые с собой вещи, сняв с себя мокрую одежду. Конечно, и в таком решении были свои подводные камни и опасности, ведь сменная одежда, которую я принесу с собой, априори будет холодной. Да и тоже переодевание на холоде вряд ли могло доставить множество радостей. Но тем не менее, обдумав все за и против, пришёл к мысли, что этот способ таит в себе опасностей намного меньше, нежели тот, в котором мне придётся почти весь день быть в мокрой одежде.

Что ж с этим вопросом тоже решил. Теперь, собственно, оставалось дождаться, когда начнётся снегопад, который сможет скрыть следы моего похода. Конечно, был шанс, что снега не будет всю неделю и мои планы пойдут коту под хвост. Но я не собирался отчаиваться, ибо если не получится сейчас, то эту экспедицию можно будет оставить на потом – когда мы вернёмся из-за кордона.

В конце этого дня и ночью снег не пошёл, зато пошёл днём следующего дня и заканчиваться не собирался. Чтобы не заморачиваться насчёт распорядка, я практически точь-в-точь повторил всё, что делал последние два дня – пробежка, помощь по хозяйству, беготня в лесу, а потом просмотр телевизора под вкусные «плюшки» с чаем.

8 декабря. Четверг.

Проснулся, что называется – ни свет ни заря. Вечером предупредил бабушку, что собираюсь завтра уехать в Москву по делам и что вернусь я только вечером. Она не стала возражать, лишь посетовала, что отдохнуть мне совсем не дают.

Посмотрел на чёрное небо за окном, на хлопья падающего снега, и посчитал, что ждать более подходящего момента нет больше никакого смысла. Решил действовать. Часы показывали 4:30 утра. Быстро привёл себя в порядок, налил в термос куриный бульон, что приготовила для меня бабушка, я его лишь разогрел, сделал бутерброды с колбасой, взял запасные свитер, майку, шарф, шапку и перчатки, и сложил всё это в дедов вещмешок и, взяв в сарае лыжи, практически в полной темноте, выдвинулся в противоположную от улицы сторону – через сад.

Встав на лыжи, проехал через весь участок и, выехав за его пределы, сделал большой крюк по задам других деревенских домов. Конечной целью была остановка, куда я и прибыл в пять утра. А через пятнадцать минут подошёл автобус, на котором я вместе с работягами, спешившим на работу, доехал до станции.

Там купил билет на электричку, отправляющуюся в 5:57. Она не опоздала и мне кое-как, потеснив граждан, следующих на работу в Москву, удалось в неё залезть и проехать в тамбуре, в полу висячем положении, одну остановку. На ней я буквально выпрыгнул из вагона, когда двери уже стали закрываться. И сразу же стал смотреть по сторонам, наблюдая выпрыгнет ли кто-нибудь за мной. Электричка тронулась и никаких предпосылок, что за мной есть хвост, я не увидел. Чтобы не испытывать судьбу, покрепче сжал лыжи и побежал во дворы посёлка городского типа.

Оторвавшись таким образом от всевозможных, потенциальных, преследователей, сел на автобус и проехал пару остановок, затем вновь убежал во дворы и уже оттуда, надев лыжи, двинулся по лыжной колее в сторону леса, откуда и собирался выдвинуться к старой мельнице.

До объекта «Х» добрался в 8:20 утра, преодолев по лесу около пяти километров. Нужно сказать, чтобы преодолеть такую дистанцию, пришлось изрядно потрудиться. Но нет в мире ничего бесконечного, ведь мой путь закончился, когда я спустился в холодный подвал разрушенной мельницы.

К моему удивлению, снега тут не было, а внутри было сухо и намного теплее чем снаружи. Прислонил лыжи и лыжные палки к стене, отряхнул одежду, снял с себя варежки и рюкзак, а затем, с волнением в душе, полез в тайник.

Трясущимися от волнения руками разобрал первый ряд кладки, затем второй и достал оттуда то, что роднило меня с будущем. В моих руках была бесценная вещь, которая на текущий момент на десятилетия опережает всю современную науку человечества – старый китайский планшет. Сердце заколотилось ещё сильнее и в голове всплыли воспоминания и образы людей, которые остались в том далёком и недоступном для меня времени. Взгрустнулось по былым весёлым денёчкам. Вспомнилась Люси со своими заморочками, друг Андрей, друзья и товарищи с работы, музыканты из моих коллективов. Всё это быстро пронеслось в памяти терзая душу. Но я сумел набраться сил и не утонуть в накатившей печали, тяжело вздохнул и отогнал тягостные воспоминания то ли о прошлом, то ли о будущем прочь.

«Сейчас я здесь, и я этому рад, а значит брысь меланхолия и грусть. Пора работать», – сказал я сам себе и нажал на кнопку пуск. Ожидание длилось не долго и уже через полминуты я облегчённо выдохнул, увидев включившийся экран устройства. Посмотрел на индикатор зарядки. Оказалось, что аккумулятор заряжен на две трети.

Как и в прошлый раз в подвале интернет не ловил, поэтому поднялся по лестнице чуть выше. Нашёл место уверенного приёма и оборудовал там небольшое рабочее место. Сделав из кирпичей импровизированный стол, а из найденной там бочки стул. Уменьшил яркость чтобы планшета работал дольше, нашёл нужный фильм, включил его, достал из рюкзака чистые вещи и стал переодеваться. После этого достал тетрадь на сорок восемь листов, карандаш, положил на бочку край рюкзака, чтобы удобнее было сидеть и стал записывать сценарий, заодно делая по краям тетради пометки.

К 12:00 я посмотрел его уже два раза и перешёл к просмотру документального фильма, в котором рассказывалось о том, как происходили съёмки «Хищника». Тот просмотр пролил свет на некоторые детали спецэффектов, которые помогли бы ответить на вопрос: как они это делали? Оказалось, что ничего особо сложного в этом нет. Всё прилежно законспектировал и вновь стал просматривать фильм, разбирая интересные кадры с точки зрения кинопроизводства. Не отрываясь от экрана и стараясь при этом запомнить важные детали, достал из рюкзака термос и выпил куриного бульона с бутербродами. Хотя хлеб с колбасой были чуть холодными, горячий суп с лихвой компенсировал это неудобство. Просмотрев фильм ещё два раза, понял, что неизвестных моментов, которые было не ясно как снимать, в картине больше для меня нет. Теперь процесс съёмок этого фильма я разобрал до мелочей, мне стало ясно как его снимать.

В четыре часа вечера начало темнеть. К тому моменту я просмотрел фильм ещё три раза иногда перематывая уже понятые моменты и законспектировал его фактически от и до. Конечно хотелось бы ещё больше посвятить времени на изучение оригинала, но дело в том, что, заряд аккумулятора планшета уже почти на нуле и он вот-вот должен был выключиться, да и по темноте мне было бы до станции добраться крайне тяжело, если вообще возможно. И так как помереть в зимнем лесу в мои планы категорически не входило, возник архилогичный вопрос: что делать? Брать с собой планшет или телефон было бы верхом глупости, учитывая, что я нахожусь под наблюдением. Оставаться тут на ночь? Но это было бы верхом безрассудства, ибо я и так провёл на морозе очень много времени и замёрзнуть тут на глушняк было бы не менее глупо. Оставался один вариант – сейчас двигаться к станции и ехать домой, а сюда наведаться ещё раз.

Положил планшет в тайник, достал оттуда телефон, включил его, убедился, что тот работает и что заряд у него полный. Выключил и, замуровав всё в стене, вышел на улицу.

Надел лыжи, оглянулся на заснеженное разрушенное строение и по своим же, уже изрядно запорошённым, следам поехал в сторону станции, размышляя, когда мне лучше будет ещё раз попасть сюда?

Да, в общих чертах я картину законспектировал, но всё же с ней нужно было бы поработать ещё, чтобы от и до зарисовать как можно более детальную раскадровку. А на это, естественно, нужно было время. К тому же нужно было бы ещё и зарядить планшет. Нет, конечно, можно было бы пользоваться телефоном, но, во-первых, я не любил маленькие экраны, а во-вторых, его заряд тоже был не бесконечен.

Следовательно, мне нужно было найти место, в котором я смогу легко зарядить планшет и не спеша всё законспектировать. И когда я подходил уже к станции, я понял, где именно я смогу всё это сделать – в доме у моего товарища Феди, живущего в соседней деревне. Наверняка я сумею его убедить выделить мне комнату для ночлега и, надев наушники, спокойно там поработаю. Но делать я это буду не завтра или послезавтра, а после того, как мы съездим в Германию.

Спешить пока не стоило по нескольким причинам. Одна из них в том, что материала я уже записал предостаточно. Теперь его нужно переработать, адаптировать сценарий, сделать для презентации рисунки, прикинуть актёрский состав и до конца обдумать реализацию будущих спецэффектов. К тому же была ещё одна причина. Если мои соседи действительно являются «наружкой», то моё отсутствие целый день, наверняка их крайне напрягло. Собственно, мне лишние проблемы были не нужны, а потому нервировать соглядатаев лишний раз было не резон, ведь мало ли что в их голову может прейти. Вдруг организуют общевойсковую операцию и начнут прочёсывать леса? Шутка, конечно, но как говориться в каждой шутке только доля шутки, а всё остальное правда. А посему «гусей» мы дразнить не будем.

Домой вернулся лишь в половине девятого вечера. Уставший. Частично продрогший, но довольный тем, что сумел сделать первый шаг в выбранном мной направлении. Бабушка была рада моему «приезду» и, накормив меня борщом, рассказала о последних новостях. Новые соседи по очереди заходили через каждый час, а иногда интересовались почему она одна и где внук.

– Я спросила, чего-й-то ты им так понадобился. А они сказали, что хотели тебя попросить помочь в доме что-то передвинуть. Мол, вдвоём не могут справиться. Тяжело им. А втроём, говорит, сподручней.

– Чего они там двигать-то собрались? – риторически произнёс я, зевнув, и понял, что вот-вот засну прямо за столом, упав лицом в тарелку. Вспомнились съёмки фильма в Армении и весёлые застолья, которые там были каждый день.

Поблагодарил бабушку и пошёл спать. Заснул моментально и был крайне удивлён, когда меня разбудил аккуратный стук в дверь комнаты.

– Заходи, бабуль, – произнёс я, посмотрев на часы, которые показывали 7:00.

– Сашенька, там к тебе военный приехал. Который давеча приезжал, – сказала она, заглянув в дверь.

– Давеча? Кто это? – не смог сообразить внук, потирая сонные глаза.

– Я это! Одевайся, Саша, и выходи к нам, – выглянув из-за бабушкиной спины, произнёс Кравцов, недобро глядя на меня.

Глава 16

Интерлюдия

Где-то в горах

… – Нет, уважаемый Джамбар, я полностью осознаю последствия своего решения. Вы мне всё время говорите об этих существах… Об этих млекопитающих… Об этих организмах, в чьих жилах течёт кровь… Понимаете ли Вы, как мне теперь противно смотреть на них? Как мне они чужды и ненавистны! Да-да, не удивляйтесь! Эти белковые создания лишь блеклая тень на фоне мироздания и совсем недавно я это окончательно понял. Их плоть слаба и хрупка. Сможет ли такое или подобное им существо поднять гору или долететь до Солнца? Конечно же нет, ибо такая форма жизни не может существовать в экстремальных условиях, в отличии от неживой формы. Поэтому прошу меня великодушно простить, но отныне моя судьба лежит в диаметрально противоположной от живых существ плоскости, то есть в робототехнике!

Именно так сказал, перед тем как уволится, пастух-чабан Махмуд своему руководителю после просмотра фильма про робота. Его ждала наука…

* * *

Где-то в лесах (место зарезервировано для миниконкурса. Информация о нём в конце главы)

* * *

Где-то в степях (место зарезервировано для миниконкурса. Информация о нём в конце главы)

* * *

Любое другое место на планете (место зарезервировано для миниконкурса. Информация о нём в конце главы) (может быть не одно)

* * *

Где-то в городе

– Ты почему такой сонный на работе? Опять на робота-убийцу ходил? Сколько можно, Геннадий?!

– Понимаете, Георгий Сергеич, не спится мне что-то после этого фильма. Такое чувство, что моя судьба внезапно изменилась. Как рекламу увидел, так и сжалось что-то в душе.

– Премии лишу. Слышишь, Соколовский? Так и знай! Лишим! А ну брось спать в рабочее время и займись чертежами улучшенной механической сеялки.

– Да, при чём тут эти ваши сеялки-веялки?! Я собираюсь спроектировать совсем другое.

– Что? Что другое-то? У тебя есть своя работа! Тебе правый шпиндель чертить надо.

– Не надо мне больше никаких шпинделей. Теперь меня интересует лишь одно – боевое шасси и пневмоприводы адского создания будущего.

* * *

Где-то в селе

– Зинка, а ну-ка давай быстрее подключай терминаторов этих к сиськам коров. Пора дойку начинать.

* * *

Конец интерлюдии

Несколькими днями раннее. Лес под деревней Ключино.

– Володь! Володь! Да погоди ты! Постой! Давай передохнём, – произнёс старший в двойке.

– Евгенич, давай уж дойдём до вон тех берёз, – показал рукой, пытаясь отдышаться, – а то совсем стемнеет и нихрена мы с тобой не увидим даже с фонарём.

Ходили они по следам клиента уже второй день. И нужно сказать были, мягко говоря, уставшими. Если же сказать обычным языком – они попросту зае*** в край!! Дело, казавшееся в начале пустяковым и воспринимавшееся в начале как халява в виде отдыха, обернулось сущим кошмаром.

Клиент оказался в высшей степени ненормальный. А, казалось бы, что можно делать в деревне зимой? Сиди себе на печи, смотри телевизор и ешь калачи. Ан нет. У этого комсомольца словно в заднице свербело. С самого раннего утра он начинал носиться по деревне, потом внутри участка и уже потом взял за привычку брать лыжи и ехать в лес.

Конечно же, комитетчиков это сразу напрягло ведь в лесу были большие сугробы и без лыж там, попросту, делать было нечего. В этом они убедились сразу же после того, как в первый же день сунулись туда пешком. Проваливаясь по пояс, они пытались планомерно пройти вдоль всего маршрута, по которому следовал наблюдаемый субъект.

У начальства на самом верху сложилось чёткое предположение, что клиент работает на иностранные спецслужбы и он может привести к тайнику, в котором находятся важные сведения и инструкции. Такое подозрение у начальства, по отношению к молодому парнишке, вызвало у видавших виды сотрудников закономерное удивление, ведь одно дело пасти какого-то перешедшего на сторону врага своего сотрудника или иностранного шпиона, а другое дело вчерашнего школьника. Однако узнав, что за фрукт находится в разработке, сотрудники полностью согласились с начальством в том, что уж больно много странностей было замечено за этим мальчишкой. Пишет романы, музыку, снимает фильмы и делает это так как будто бы наперёд уже знает результат.

Естественно, это было странно, а посему, в высоких кабинетах решили вести субъекта везде, не давая ему оставаться одному вне дома ни на миг.

Однако клиент сразу же показал зубы и уехал, никому не сообщив, в Москву. Связи и общение клиента с людьми в тот день отрабатывали другие группы, они же вернулись за клиентом в деревню. И какого же было их удивление, когда на следующий день они увидели, что субъект в полном смысле слова – встал на лыжи.

У них же таковых не оказалось, поэтому после того, как Васин уехал домой, они по пояс в снегу, виляя между деревьями, до ночи обследовали пути следования объекта, пытаясь выйти на вероятный тайник. Так ничего и не обнаружив, на следующий день позвонили в Москву и начальство пообещало привезти необходимое для работы оборудование. Днём оно было доставлено и уже вечером сотрудники на лыжах стали объезжать трассу, оставленную клиентом, пытаясь разглядеть её во тьме.

– Володь, я тебе в натуре говорю у пацана не все дома. Ё*** нам пацанчик достался. Ты посмотри какие он тут восьмёрки вокруг деревьев понакрутил. Ну ты посмотри, – он обвёл лучом фонаря трассу, которую мог оставить лишь безумный лыжник. – Это же полный пи***!!! Полный!! Так нормальные люди на лыжах не катаются! Это так только психически не здоровые дол**** ездить могут!

– Евгенич, такой х*** не было даже в Анголе, – согласился подчинённый, сев прямо на снег, снял лыжу и стал вытряхивать уже порядком под за**** частички природного явления из валенка.

* * *

Саша.

– Ладно, бабуль. Спасибо за всё. Отдохнул лучше некуда. Так ты не решила насчёт Германии? Нет? Ну ладно. Тогда имей в виду – в следующий раз в командировку поедешь со мной – гримёром, – произнёс я, попрощавшись, сел в машину и, махнув рукой, произнёс своему комитетскому водителю: – Гони в министерство.

– Ну и зачем ты устроил этот цирк и заставил наших сотрудников волноваться? Они, кстати, из-за твоей выходки строгий выговор получили. С занесением, – сразу же начал меня прессовать комитетчик, как только мы отъехали от дома.

Оказалось, что Кравцова вчера вечером подняли по тревоге и хотели было перебросить на фронт, на котором пропал субъект – то есть в деревню. Когда он уже было собрался выезжать, ему вновь позвонили и сказали, что субъект, как ни в чём небывало, приехал на лыжах домой, где сейчас и находится.

Полковник не стал пороть горячку, а решил, что дело может подождать до утра. Позвонил Лебедеву и отчитался о ЧП, после чего получил задание: доставить Васина завтра в министерство к десяти часам утра. Зачем и для чего ему не объяснили, но понять было не сложно – заигравшийся во взрослые игры малолетка, вероятно, должен будет быть поставлен на место и получить свои законные пи****!

– И что значит ваши слова про то, что я что-то устроил? Разве не свободный я человек и не имею права делать всё что захочу? – возмутился я и тут же добавил: – В рамках закона разумеется.

– Имеешь, но зачем из поля зрения сотрудников пропадать?

– Каких ещё сотрудников?

– Сам знаешь каких, – рявкнул Кравцов. – Тех, что за тобой поставлены следить.

– Так, приехали… Станция Касопетовка – конечная! – усмехнулся я. – Вы вообще соображаете, что сейчас мне говорите? Получается, что я под колпаком? И вы незаконно за мной следите?

– От чего же незаконно? Вполне себе законно. Есть постановление о негласной охране важных должностных лиц. Ты попал под эту директиву. Ты же у нас ценный кадр? Так что не бузи. У нас всё путём.

– Не хочу никакой охраны! – возмутился пионер и пообещал: – Сейчас приедем в Москву, сразу жаловаться на вас буду.

– Можешь жаловаться, но учти, что это не поможет. Ты взят на карандаш. Уж больно заметными оказались твои успехи. А вместе с тем и подозрительными, – пояснил полковник, выруливая на трассу.

– И в чём меня подозревают?

– Во многом.

– А конкретней.

– Хочешь узнать? – вздохнул он, – Ну тогда слушай…

И он стал рассказывать…

Всё время пока он рассказывал я обалдевал от масштабности всех обвинений в мой адрес. Конечно же, нужно признать, что версии с путешествием во времени среди них не было, но обвинение меня в том, что я – инопланетный разведчик, вызывали гордость за наши спецслужбы и их умение мыслить широко и не тривиально.

– А Вы сами как думаете? – поинтересовался пионер, когда комитетчик закончил.

– Я не знаю, что и думать. Тут, куда не посмотри, везде можно найти как твёрдое подтверждение версии, так и не менее полное её опровержение. Ясно одно, с тобой что-то не то и хочешь ты того или нет, но нам придётся, рано или поздно, докопаться до истины.

– Ну-ну, – скептически произнёс я, зевнув, и задал более насущный вопрос: – Товарищ Кравцов, расскажи лучше про последние новости из-за «бугра». Что там у Тейлора твориться? Что в Америке? Что в Европе?

– Об этом тебе расскажут более сведущие в этом деле товарищи. Я пока особо не углублялся. Но уже знаю, что Тейлор потратил на рекламу немыслимые деньги – более двух миллионов долларов. И тем самым взбудоражил почти всё население Америки и Западной Европы. В очередях за биллетами стоят по нескольку дней, но и они не могут их купить, потому что все билеты распроданы на месяц вперёд. В нескольких штатах США вспыхнули на этой почве беспорядки. Есть информация, что возмущённой толпой, не попавших на премьеру, было сожжено, по крайней мере, четыре кинотеатра. Люди требуют круглосуточного показа фильма.

– Во дела творятся у них там за большой лужей, – покачал я головой.

– Да, что там в Америке… – поморщившись, хлопнул рукой по рулю мой водила. – Это далеко. Главное, что из-за твоего фильма и у нас вакханалия началась. А это ни где-то там, а тут – за углом.

– И что там? – не поняв, поинтересовался я.

– Да то! Работники стали работу часто прогуливать. Но этого мало… Учебные заведения все полупустыми стоят. И школы, и ПТУ, и институты. В штатном режиме работают только детские сады, правда и там всё не слава-богу.

– А там-то что? Ясельные группы тоже ходят на киборга посмотреть?

– Дети нет, а вот воспитатели и нянечки грешат пораньше свалить с работы, чтобы занять место во многокилометровых очередях в кассы!

– И что теперь делают?

– А что делают… решают проблемы. Принято решение кинотеатры также, как и заграницей, переориентировать на круглосуточный режим работы. А это, как ты понимаешь, сразу же влечёт большое количество других проблем. Начиная от обеспечения правопорядка и заканчивая транспортом и общепитом. Вот так вот. Такую вот ты петрушку заварил – шестнадцатилетний комсомолец Саша.

– Н-да, – глубокомысленно произнёс я.

– Так что готовь задницу к порке, – увидев и поняв моё настроение, ухмыляясь произнёс полковник.

– Я?! А при чём тут я? – обалдел пионер.

– А кто всё это сотворил? Ты и сотворил! Тебе и отвечать! – не стал успокаивать меня Кравцов, а всё также, мерзко хмыкая, продолжил, крайне фальшиво, насвистывать мотив одной из известных ныне песен «Reamonn» – Supergirl. https://www.youtube.com/watch?v=ucI3IpuM-NQ

В десять часов я был в министерстве и, в сопровождении своего водителя, поднялся на третий этаж, где заседали мои младшие коллеги: замминистра, всякие товарищи из МИДа и другие мелкие клерки.

Подождав пока шофёр откроет дверь, быстро отодвинул его плечом и таки сумел протиснуться в кабинет первым – как и полагается самому главному боссу боссов на Земле и в её окрестностях.

– Васин, ты чего толкаешься?! – недовольно пробубнил Кравцов, входя за мной, но я на это не отреагировал, ибо твёрдой походкой сделал два шага и осмотрел практически пустующее помещение, в котором находился лишь один человек.

– И зачем вы меня выдернули с законного отдыха, любезнейший товарищ Лебедев? – скрестив руки на груди, сказал пионер, вопросительно глядя на сидевшего за столом.

– Здороваться надо, Васин, когда заходишь в кабинет, – тут же стебанул меня мидовец и обратился к Кравцову: – Спасибо, что привезли. Вы пока свободны. Юноша освободиться где-то через час. Можете пока пойти позавтракать в столовую.

Мой водила кивнул и, подмигнув мне, удалился, бросив меня на съедение.

– Проходи. Присаживайся. Рассказывай, – произнёс, находившийся в кабинете, полу-товарищ.

Я не знал в чём я собственно виновен и в чём вообще меня можно обвинить, поэтому постарался держаться хладнокровно. Подошёл к столу и, сев напротив Лебедева, спросил: – Так зачем Вы меня позвали?

– Дорогой, Саша, – улыбнулся он, назвав меня по имени и мне это сразу не понравилось, – мы вот постоянно с тобой грызёмся по поводу и без, а между тем ты должен понять, что ни я, ни члены комиссии, ни другие более высокопоставленные товарищи тебе абсолютно не враги.

– Так я, собственно, и не говорил никогда и ничего подобного, – в высшей степени напрягшись, произнёс я, ощущая всеми фибрами души, что вот-вот случится какой-то глобальный межгалактический подвох.

– Вот и славно, – вновь улыбнулся добрый дядя и мне захотелось побыстрее отсюда убежать, куда глаза глядят, ибо трепетная лань почувствовала, что её сейчас будут есть. А, тем временем, тот продолжил: – Ну так как дела у нашего молодого поколения? Как отдохнул?

– Да, вроде бы, всё хорошо. Нормально отдохнул, – осторожно произнёс пионер.

– Ну и хорошо, что хорошо. Я тебя, собственно, сюда пригласил, чтобы побеседовать с тобой о ближайших творческих планах.

– А что с ними не так? Мы не едем в Германию?

– Нет, конечно. Поездка согласованна и обязательно состоится. Я о другом хотел спросить – про кино.

– А что про кино? – вновь односложно произнёс я, пытаясь выведать у собеседника смысл его замороченного подхода.

– Возможно, ты не знаешь ещё, но по поступающим из-за рубежа данным, наш фильм на Западе пользуется просто бешенной популярностью, – ввёл он меня в курс дела. – Есть наша пословица: «Куй железо пока горячо». Вот мы, посовещавшись с товарищами, и решили действовать исходя из этой народной мудрости и сложившейся благоприятной обстановке. Понимаешь о чём я толкую? – я помотал головой, не выдавая волнения, и тогда он продолжил: – Принято решение: ввиду несомненного успеха первого фильма в кратчайший срок начать производство продолжения. Вот так, – хмыкнул и, почесав подбородок, спросил: – Ну а ты как? Рад? Возьмёшься помогать в съёмках? И самое главное – есть ли у тебя в мыслях каким должен быть второй фильм?