Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"
Автор книги: Максим Арх
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 272 страниц)
Глава 11
Горько!
Ну что сказать… реакция ожидаемая. Так как вероятно из общего зала некоторые слышали песню ещё вчера, то в пляс пустилось сразу много людей. Непроизвольно поддались всеобщей пляски и остальные обитатели общего зала ресторана «Прага».
По окончанию песни, как и ожидалось полезли «взяточники» – «брат спой эщё». Да не вопрос. За ваши деньги можно и спеть…
* * *
– Спасибо друзья за Ваши аплодисменты, но петь я уже не могу – обед! – сказал я после, наверное, десятого исполнения под неодобрительное «ууу» зала и пошатываясь пошёл к Севе. Вымотан был так, как будто в спорт зале весь день провёл.
– Не расстраивайтесь. Вечер ещё незакончен. Вечер продолжается. И сейчас для Вас выступит ВИА «Белые лебеди», – подхватил эстафету конферансье.
Я переоделся, сняв с себя всё мокрое, одел белую рубашку, новые брюки и взяв сумку с вещами. Мы пошли за стол.
– Прекрасно Саша. Большое спасибо! Песня действительно замечательная. Ты шикарно её исполнил! Вся это энергетика… Великолепно! И твой концертный костюм… Очень, очень необычно. Как думаешь, может быть мне также перед выступлением одеваться? – шокировал меня вопросом Мансур.
– Эээ… ну…
– Я понимаю, многим это может не понравится, но что ни будь я придумаю… Может вместо этой американской кепки одеть тюбетейку?
– Эээ…
Поговорив таким образом о будущих планах сценического имиджа, где собеседник в моём лице говорил лишь: «эээ», Мансур решил рассчитаться за песню.
– А за сегодняшнее выступление, тебе Мустафа чуть позже заплатит. У них там опять какие-то проблемы, – вздохнул он. – Эх, говорил я ему, что от «урок» ничего хорошего ждать не приходится – не послушал! Перевоспитаю говорит. Кого перевоспитает? Грабителя – рецидивиста? Бесполезно! Они ещё от него наплачутся! Ааа… – махнул рукой чуть пьяненький певец, похлопал меня по плечу и пошёл к себе за столик.
– «На западном фронте без перемен», – прокомментировал я, посмотрев в сторону новобрачных, где начинался, или продолжался скандал. В этот момент кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся и увидел Изю – администратора – конферансье.
– Что случилось? Деньги принёс? – спросил я, когда мы отошли немного в сторонку.
– Деньги? Да. Вот, – от протянул мне большую стопку. – Тут триста двадцать руб. Я свои вычел. Не сомневайся – всё почестному.
– Ладно, верю. Пока, – сказал я и собрался идти за стол, но был остановлен.
– Слушай, Сандро. Тут такое дело. Ты не хочешь завтра спеть?
– Зачем?
– Дело норм… там ты много…
– Короче.
– Эээ…
– Слышь!! Я «ща» уйду! «Не юли»!..
Тот замялся…
– Тут завтра большие люди будут юбилей праздновать, очень им понравилось, как ты поёшь. Очень просят тебя. Пожалуйста помоги, – нелогично закончил он.
– Слушай. А ты ничего не скрываешь? Что за люди?
– Сандро – это очень, очень большие люди. Они не примут отказа и готовы заплатить.
– Во как?! – удивился я. – Мафия что ль? И не примут отказа от школьника? Да ты офанарел, что ли? Пошли, покажешь мне их и посмотрим, чего они мне предъявят и чего сделают! «! Ща» им пионер, мля, устроит такую «предъяву», всё урки Москвы «кипятком» с них «ржать» будут лет сто!.. – я взял админа за локоть и попытался вести. Тот сопротивлялся. – Не тупи, пошли! Сейчас мы им покажем «Кузькину мать!». «Ща» устроим рэп батл – «Мафия против пионеров»!!
– КТО!!! ЗОВИ СЮДА!!! – заорал я в лицо «терпиле».
Тот отпрянул…
– НУ?!?!
– Погоди ты! Сандро, или как там тебя!.. – вырывался Изя Абрамович. – Тебе они ничего не сделают, а вот мне…
– Иии…
Я остановился и посмотрел на побелевшего Изю, который по всей видимости уже был сам не рад, что обратился к «неадеквату».
– А вот мне сделают! Мне будет край! – сказал тот вытирая платком намокший лоб.
Я осмотрел дурака с ног до головы. Тот стоял «ни бэ, ни мэ»…
Юный «рэп-батальщик», смягчился…
– Почему?! … Скажешь – я отказался…
– Не поймут!.. Спросят почему не уговорил?! И мне край! Я им должен, – проговорил тот хмурясь. – Прошу. Помоги! Век не забуду!
Я внимательно посмотрел на подающего «челобитную», ещё раз.
– Слышь, Изя! – воскликнул я весело, осознавая и предъявляя внезапно осенившую меня догадку публике в лице бестолкового конферансье. – А ведь надо быть дураком, чтобы знать и обманывать организованную преступность! Гражданин вы «шо», совсем дурак?!
Тот покраснел…
– И на сколько ты их обманул? – терзал бедолагу «прокурор».
Маэстро потупился и на глазах у него появились слёзы…
«Играет? Если играет, то он мастер. Мастер, но идиот. А нужно ли мне, помогать идиоту? Может хрен с ним? Как правило от идиотов больше проблем, нежели пользы…»
Ещё раз осмотрел с ног до головы просителя.
«Нда… Втравливает меня в блудняк… Хотя, может проездные в «Прагу» заказать? Я + два = всегда».
– Ладно. Помогу. Но с тебя «проездной», в смысле «единый» на столик! В любое время дня и ночи! Ок?
– Хорошо, – согласился тот недолго думая.
– Во сколько «стрела»?
– Эээ…
– Во сколько у твоих «лучших друзей» завтра застолье намечается.
– Также, в семь вечера.
– Договорились. Но смотри… я-то ещё ребёнок, могу забыть, а вот «крокодил» за «кидок» – не простит!
– Спасибо тебе! Век не забуду! – засуетился администратор.
– Забудешь-не забудешь… Забудешь, напомним!
Тот собрался убегать по своим «конферансьевским» делам, но был мной пойман.
– Погоди! Сколько, денег-то заплатят?
– Пятьсот…
– …
– Пятьсот, мамой клянусь!..
– Ок. Нормально. Договорились. Только условие, есть одно…
– Какое?
– Ни за какой стол я садиться не буду, тем более бухать. Мне такой «головняк», потом нафиг не нужен. Понял? Так и передай. Если согласны, то придёшь и скажешь. Мы тут будем ещё пол часа, затем уезжаем.
* * *
Вернувшись за стол потрепал по плечу загрустившего Савелия и намекнул на продолжение банкета показав взглядом на коньяк. Пока тот налил «себе» горячительного. Я выпил. Вернулся Изя и сказал, что «всё путём».
– О чём это он? – поинтересовался мой личный бармен, когда Изя удалился.
– Да, на завтра работу предлагает. Поможешь? – сказал я и пересказал часть разговора с администратором. Часть, ибо страсти-мордасти компаньону знать необязательно.
– Ах ребята, вот и вы. Извините не мог вырваться. Эти семейные ссоры… Так, сколько я Вам должен?.. Ах да – пятьсот. Вы спели просто выше всех похвал. Спасибо Вам большое. Поэтому прошу принять премию ещё двести рублей… – и как только Мустафа собирался с нами расплатится за столом новобрачных вновь начался «кипишь». Счастливый отец, вновь извинился, сказав «я скоро» и побежал к не менее счастливым молодожёнам.
* * *
За центровым же столиком происходило вот что…
Невеста немного отвлеклась от распила возлюбленного на родственницу, и жених незамедлительно воспользовался «рекламной» паузой, плеснув себе целый фужер водки и пытался опустошить его одним залпом.
Суженая, не ожидавшая такого коварства и такой скорости от своей половинки, попыталась выбить у супруга фужер с «белым ядом» … и заехала от всей души, ему с разворота локтем в челюсть…
Так как муж весил раза в три меньше возлюбленной, то ему этого хватило с избытком.
Он, задрав ноги вверх, вылетел из-за стола как пробка из бутылки, а пролетев несколько метров, как «фанера над Парижем», затих под бархатными шторами.
На сколько я мог судить по крикам, охам и ахам, любимая кровиночка Мустафы отправила своего суженного в глубокий нокаут.
– Нда… – это точно, не Рио-де-Жанейро, – констатировал я очевидный факт накладывая себе гору оливье.
Сева же подался весь вперёд и переживал. Было совершенно не понятно за кого именно он так переживает, поэтому я попытался этот момент у него прояснить.
– Сева, а за кого вы так волнуетесь? За мальчика или за девочку?
– За обоих, – с тревогой во взгляде прокомментировал сочувствующий всем человек.
Тем временем жениха привели в чувства и усадили на стул.
Появилась надежда, что в ближайшее время о нас вспомнят, с нами расплатятся и мы наконец то съе****я отсюда. Хотя, пока можно и поесть…
– Вот кстати анекдот, – начал мужик, сидящий с семьёй напротив, естественно, не интересуясь у людей вокруг хотят ли они его услышать.
– Приходит как-то раз один мужик…
Я же тоже его не слушал. Всё моё внимание сейчас занимали молодожёны. Жених уже пришёл в себя и ему даже разрешили выпить одну стопку. Тот обрадовался, но попытавшись налить ещё одну попал под неодобрение своей благоверной, которая всячески пресекала любые попытки налить и бухануть.
Подстрекаемый конским ржачем своих корешей, которые без зазрения совести бухали сколько влезет, и никто их в этом не ограничивал, жених сидел в унынии, смотрел в пустоту сжимая кулаки и вероятно размышлял о вселенской несправедливости…
– Сева, чует моё сердце, что мы накануне грандиозного шухера, – задумчиво произнёс я бессмертную фразу из фильма «Свадьба в Малиновке».
Из-за столика влюблённых вновь начала доноситься ругань…
Он: «бу-бу-бу».
Она: «бу-бу-бу».
Он: «бу-бу-бу».
Она: «бу-бу-бу».
Он: «бу-бу-бу».
Она: «бу-бу-бу».
Он хватает вилку со стола и с криком:
– Получай су**! – втыкает предмет столовых принадлежностей в бочину любимой.
– Хэпиэнд… мать его! – произношу я.
– Эээ… – произносит Сева, который тоже наблюдавший за влюблёнными.
– У-би-ли! – по слогам заорал кто-то женским фальцетом.
И началось…
С визгом зарезанного поросёнка и вилкой в боку, 200-килограммовая невеста мощными ударами отправила с удара в незабытье сначала любимого, а затем взялась и за его подручных и закадычных друзей.
В этом ей всячески способствовали, никак не менее внушительных размеров мама, а также всевозможные гости праздничного мероприятия.
Группировка рецидивиста-уголовника Коли-«Крокодила» была разгромлена на корню и существенного сопротивления превосходящим силам оказать не смогла…
– Сева. А не пора ли нам отсюда сваливать? – сказал я, поднимаясь под крики – «Милиция!», «Вызовите скорою!», «Караул!», «Убивают!».
Схватив друга за шиворот, а в другую руку сумку, мы потихоньку стали пятится к выходу.
Напрасно я переживал. Мы никому были не интересны. Взгляды почтенной публики были прикованы к невесте, которая с упорством, мощными ударами выбивала дурь из своего суженного, который в очередной раз за сегодня уже находился без сознания.
* * *
Когда мы проходили общий зал меня кто-то из сидящих за столиком схватил за руку. Я посмотрел в низ на схватившего. За столиком их было двое. Оба в белых рубашках при галстуках, оба в серых костюмах и оба кавказской внешности.
– Что надо? – грубо поинтересовался я.
– Ты «чё» такой дерзкий? – спросил хватавший.
– Руку отпусти.
– Присядь поговорить надо. А друг твой пусть на улице подождёт тебя.
– Спасибо за приглашение, но мне некогда. Дела. Как-нибудь в следующий раз, – произнёс я и вырвал руку из захвата.
– Присаживайся, не бойся.
«Ну и кто это такие? Да чего я парюсь-то, сейчас узнаем, что это за «хвататели», тут нарисовались» …
– Сева подожди меня две минуты на улице, – сказал я и сел за столик. И кто же это? Бандиты, милиционеры или КГБ?
– Расскажи нам мальчик, – начал хватальщик, – как так получилось, что Советский комсомолец шляется по ресторанам и поёт блатные песни на радость пьяному сброду?
– Это вы меня с кем-то спутали гражданин. Никакого «блатняка» я не пел.
– Ну ни пел, так споёшь. Где живёшь-то? Говори адрес. С родителями твоими проведём беседу. Они вообще вкурсе где ты бабки срубаешь?!
– Зачем вам мой адрес? Идите прямо сейчас поговорите с моей тётей. Она вон там, в банкетном зале, – указал я рукой на двери.
– И кто у нас тётя?
– Дементьева.
– Это какая такая Дементьева? Уж не секретарь ли Московского городского комитета КПСС? – осведомился второй.
– Не помню. Сходите узнайте, – сказал я, абсолютно не волнуясь – прокатит или нет? Я был пьян и мне было пофигу.
– Ладно иди, но учти – рестораны до хорошего недоведут. Особенно в столь юном возрасте, – проговорил первый.
– Спасибо, учту, – встал я и процитировал Глеба Жеглова: – «Кабаки и бабы, доведут до цугундера».
– Вот именно! – воскликнул второй. – Дам бесплатный совет! Не место тут комсомольцам!
– Ну да, не место… – согласился я и пошёл к выходу.
Двуличные су**! Сами сидят за столиком и бухают, а другим они видели не рекомендуют. Не место тут – в ресторане, среди веселья и изобилия еды, комсомольцам. А где место? На БАМе? В тайге? В поле на морозе? По шею в грязи на лесоповале? Перебиваясь от получки до получки, стоя в очереди за колбасой, штурмуя заполненный автобус – там место комсомольцев? Ну значит я не комсомолец. Я так не хочу! И мне, милее атмосфера ресторана «Прага», нежели строительство железнодорожной колеи, где ни будь за горами Урала лишь за «идею фикс». Не патриотично? Возможно… Но как кормят ожиревших нахлебников, рассказывающих о светлом будущем человека, я насматрелся и в той жизни.
Выйдя на улицу вспомнил о молодожёнах и незавидной судьбе Коли «Крокодила». Повернулся лицом к ресторану и произнёс:
– Совет вам, да любовь…
Глава 12
21 августа. Воскресенье.
В десять утра мы были на этаже возле номера Ибрагимова Амирхана Самед оглы. Пять минут назад позвонили по телефону, после чего нас пригласили подняться. И вот мы тут. Я постучал в дверь, которую практически сразу нам открыли.
В дверях я увидел здорового мужчину кавказца который пригласил нас зайти.
– Мы наверно номером ошиблись. Извините. Сева пойдём, – сказал я, подталкивая друга подальше от двери.
– Стоять. Вы задержаны! Быстро в номер! – сказал выбежавший из номера ещё один мордоворот, заталкивая нас в дверь. По большому счёту возможно я мог, им обоим «накостылять» или убежать, но, во-первых, если бы я убежал, то Сева бы попался точно, а во-вторых… а если это действительно «гбэшники»? Начну костылять им, так они возьмут и пристрелят меня, поэтому ведём себя прилично и ждём прояснения ситуации.
– Садитесь на диван. Руки перед собой, на столик. Без глупостей, – скомандовал смутно знакомый первый и тут меня словно обухом по голове. Ба… да это ж вчерашние кренделя… И чего им надо? И чего они тут забыли? Во «пипец» «попадос» …
– А что собственно случилось? – заикаясь спросил бледный Сева.
– КГБ СССР. Вы задержаны в рамка уголовного дела о попытках получения взятки, – строго глядя на нас проговорил первый.
Сева аж икнул, а я засмеялся…
– Молчать подследственный, – зарычал «КГБэшник». – Ни чего смешного я не вижу. Вам грозит до десяти лет тюрьмы, тут не смеяться, тут плакать надо.
Сева икнул ещё громче.
– Смешно то, что вы обвинили нас в каком-то бреде. Вероятно, вы законов не знаете. Будьте любезны, покажите пожалуйста Ваше удостоверение, – попросил вежливый я. Первый усмехнулся и достав из кармана ксиву сунул мне её под нос.
«Старший лейтенант Алимов Залим… какой-то или Залимов Алим… хрен прочтёшь и хрен поймёшь одним словом… Так далее… УКГБ АзССР… действительно до 1980 года.» Ксиву убрали.
– Ну?! Будем сознаваться или по-плохому будем говорить?
Сева икал, а я сидел и думал. Свои КГБэшники походу дела у Ибрагимова. Неплохо так певец устроился или быть может они по его душу? Вполне может быть. Сотрудники Управления Комитета Государственной Безопасности по Азербайджанской Советской Социалистической Республики имеют право арестовывать в Москве или нет? По идее, если это оперативные работники, то наверняка имеют право, но по той же идее должны быть и московские чекисты, а где они? Да и вообще, где понятые?.. Да и вообще, чего я на эту хрень ведусь и голову себе забиваю, мы же ничего не нарушали. Какие нах*** могут быть взятки?!
– Итак, последний раз спрашиваю по-хорошему, где песня, которую вы хотели продать Амирхану? Тут? В этом пакете? Говори! – заорал первый психопат и стал трясти вырванной из рук полу живого Севы сумкой.
– Мы ничего не знаем. Ничего никому продавать не хотели. С Ибрагимовым была идея посоветоваться по поводу музыки, как со старшим товарищем. Если хотите обыскивать сумки или нас, то неплохо было бы пригласить понятых, да и адвокат бы какой-нибудь пригодился.
– Умный да? Знаешь сколько вас – таких умных, через меня прошло?
– Нет не знаю и знать не хочу. Что вообще происходит? Что вам от нас надо?!
– Говори! Где взял песню? У кого украл? У Ташкенбаева? Быстро! Говори! – заорал псих.
– Ничего, не у кого не крал. Песни пишу сам.
– Сколько требовали с товарища Ибрагимова денег за песню?
– Граждане. У меня складывается такое впечатление, что кто-то из нас сошёл с ума и это явно не я. Как мы могли, что-то требовать, если мы только что пришли? Где логика?
– Что тут делаете?
– Автограф пришли попросить.
– Хватэт, хватэт играть с намы. Ты сэйчас мэна вывэдэш. Быстро гавары! – прорычал псих номер два.
– О чём? – спокойно спросил я у неадекватных представителей кровавой Гэбни.
– Ну всё. Сэйчас тэбэ п**эцбудэт!
– Ну-ну. Дерзай, – сказал, усмехнувшись я. – Допрос без протокола, без свидетелей, ещё и с применением силы… Думаю вас посадят лет на десять-пятнадцать.
– Ну всё! Ты мэня за****. Тэбэ пи***! – заорал второй психопат, вскочил и двинулся ко мне.
Я улыбнулся. Я не верил. Такой беспредел по идее быть не должен. Причём вообще не за что. Сева сидел весь белый и даже кажется не дышал.
– Стой Азат! Алим, вы что делаете? Эти ребята ко мне пришли. Я их пригласил! Вы чего творите?! Немедленно прекратите! – раздался голос из входной двери в номер. Я обернулся. На пороге стоял Ибрагимов. В руках у него был арбуз.
««Обезьянку» значит захотели разыграть?! Вот же су**!» – зло подумал я.
В лихие 90-тые «обезьянку» часто использовали бандиты. «Плохие» бандиты избивали и запугивали коммерсанта, а затем, когда тот уже не знал куда деваться, появлялись «хорошие» парни которые освобождали бизнесмена от плохих.
Иногда для «комерса» устраивались целые спектакли с погонями и перестрелками. Естественно, после того как «хорошие» ребята побеждали «плохих» бизнесмен с удовольствием шёл под «крышу» супергероев и с радостью делился своей прибылью. На деле же, как правило, эти бандиты были либо очень хорошо знакомы друг с другом, либо вообще являлись членами одной ОПГ.
Нужно сказать, что точно такая же хрень в светлом будущем происходит при «спектаклях» с «добрым» и «злым» полицейским. «Плохой» полицейский издевается над подследственным, затем приходит «хороший» и защищает «клиента» от «плохого». «Хороший» полицейский даёт совет подозреваемому в чём-либо сознаться или всё чистосердечно рассказать, ибо только это может оградить и помочь. Конечно – это как вариант и случаи бывают разные, но суть приблизительно одинакова.
– Да вот, – вообще без акцента произнёс второй псих – Азат, – решили товарищей проверить…
– Проверили? Мы можем идти? – зло сказал я. – Хорошо, спасибо, до свидания! Как ни будь обойдёмся без вашего автографа уважаемый Амирхан. Сева пошли, – мы начали подниматься с дивана.
– Товарищи. Ребята! Подождите! Ну что вы в самом деле. Я вот арбуз купил… Алим, что ты наделал?! – начал суетится Ибрагимов. – Немедленно извинись! Немедленно!
– Ребята. Серьёзно. Мы незнаем кто вы и откуда. Вот решили проверить… Странно как то, пионер и студент ходят по знаменитостям и предлагают незнакомым людям песни. Ну сами посудите – ведь странно же?! – толкнул речь первый псих по имени Алим.
– Может и странно, но вот вчера мы подарили и презентовали песню товарищу Ташкенбаеву Мансуру и никаких проблем не возникло.
– Точно. В «Праге»?! – воскликнул Азат. – Я же тебе говорил это он, – обратился он уже к Алиму.
– Да ладно, хорош вам «Ваньку валять». Всё вы сразу узнали. К чему этот спектакль вновь?
Те переглянулись.
– Ладно, ты прав. Сразу узнали. И очень удивились увидев.
– Я тоже обалдел, – признался я и поглядел на Севу. Вроде дышит и даже моргает, но аккуратно, чтоб никто не заметил.
* * *
– Давайте прослушаем песню ещё раз, – в десятый раз попросил Ибрагимов. Мы сидели вокруг стола, слушали песню и ели арбуз. Вкуснотища.
Как я выяснил из беседы с комитетчиками они в Москве по работе, а Амирхан их друг. Вчера же в ресторан они просто зашли поужинать и провести время, когда и увидели там поющего пионера – то есть меня. Нужно сказать, что и в пятницу они тоже были в этом ресторане и тоже наблюдали за плясками всего зала. Песня им также понравилась, впрочем, как и новая, то есть та которую они слушают сейчас.
– Песня шикарная. Что вы за неё хотите? Сколько? – сказал Амирхан, когда затихли звуки композиции.
– Сложно сказать. Как Вы понимаете нам чем больше тем лучше, – сказал я истину, и все засмеялись. – Чтоб лучше оценить качество песни я предлагаю вам сделать тоже самое, как и Мансур.
– То есть? – не понял певец.
– То есть снять на столик в ресторане, и я там устрою показательное выступление. Сумеете забронировать столик на сегодня?
Алихам посмотрел на КГБэшника и Алим кивнули сказал:
– Обижаешь.
– Ну что?! Тогда встречаемся там сегодня в семь вечера?
– Договорились.
* * *
– Ни чего себе! Вот это да! Я чуть в штаны не наделал. Саш, как думаешь, почему они так поступили, ведь они нас узнали? – суетливо спрашивал меня старший товарищ, ведя автомобиль по направлению к нашей студии.
– Если честно Сева, я и сам не понял нафига была нужна эта клоунада. Но в принципе – это в их духе запугивать и разводить, сбивая цену. Конечно – это при условии, что действовали они с Ибрагимовым заодно.
– Даже так?.. – удивлялся мой доверчивый друг.
– Может быть и так. Всё равно правды незнаем, только гадаем, так что давай бросим это бессмысленное дело и остановимся вон у той пельменной…
* * *
Студия.
– Саша, когда же ты успеваешь придумывать такие замечательные песни? Я поражён! – спросил Сева, когда я ему наиграл новую композицию.
– Сегодня с утра придумал, на пробежке, – отмазался я. – Ну как, понравилась?
– Конечно! Высший класс! А почему про войну?
– Ну так, война ж…
– Я имею ввиду, что все песни у нас о любви, а тут про войну.
– Дело в том, друг мой, что кроме лирического репертуара нам нужно приготовить и военно-патриотические композиции. Чтобы товарищи «на верху», да и вообще, видели, что у комсомольцев не только голова «амурами» забита, но и памятью о героическом прошлом. А то, что песня пока одна, то ты не переживай. Сегодня одна, а через неделю будет пять.
– А спой её ещё раз! Я подыграю.
– Ок, – сказал я и взял в руки гитару и подошёл к микрофону …
Песня мне нравилась, как и многие другие композиции в творчестве Алексея Матова, поэтому спел я её неплохо. Конечно некоторые слова в песни пришлось переделать. Так строчку: «Вонь соляры, грохот траков, экипажи из штрафбатов…», пришлось переделать на: «Вонь соляры, грохот траков, мы идём все в бой без страха…», ибо, ну какие такие штрафники могут быть в песнях 1977 года? Это уж через чур толерантненько для этого времени. «Там!» – не поймут.
– Трагическая, – прокомментировал друг после того как я закончил.
– Есть немного… – согласился я. – Ладно, давай ноты и аккорды писать, бери тетрадку, поехали…
* * *
Около шести вечера подошли ребята. Со всеми поздоровавшись я толкнул речь.
– Ребята. Мы строили-строили и наконец, построили, – начал «втирать» пастве проповедник. – Наша первая композиция – «Украдёт и позовёт» настолько понравилась исполнителю, что он не смог удержаться и выразил не только благодарность на словах, но и решил поддержать нас материально, выдав небольшую финансовую премию.
Народ зашушукался и это было понятно. Одно дело играть на энтузиазме, а другое дело, когда человек за «мундыканье» получает реальные денежные средства – «бабки».
– Но есть одно условие. Человек этот не хочет, чтоб кто-либо знал о том, что он нас отблагодарил, поэтому – те, кому деньги не нужны и любит поговорить «на стороне», прошу отойти в сторону. Остальных прошу построиться в шеренгу по одному.
Весело смеясь и шушукаясь народ подхватил «прикол» мелкого руководителя и построился. Разговаривать «на стороне» никто не любил, и ребята дружно выстроился по росту. Генералиссимус, заложив руки за спину строго осмотрел своё войско и остался доволен.
Я подходил к каждому, пристально смотрел ему в глаза, жал руку и говорил:
– Поздравляю. Надеюсь на дальнейшее взаимопонимание и сотрудничество. Жду от Вас результата.
С этими словами протягивал поздравляемому конверт.
– Ну что ж друзья мои, – сказал фельдмаршал, закончив награждение последнего участника ансамбля, а именно Мефодия, потому как рост того был даже ниже Юли. – А теперь приступим к новой композиции. У нас есть пол часа, затем нам с Севой нужно будет уехать – по делам.
Народ не шелохнувшись, так и стоял в шеренге смотря то на деньги в руках, то на меня – картина маслом.
– Это что, настоящие?! – первым отойдя от шока негромко спросил Мефодий. – Тут же двести рублей! Да мне за такие деньги полтора месяца нужно вкалывать, а тут – за песню?! Да я себе такие тарелки теперь закажу!..
– Отметим! – обрадованно произнёс Дмитрий и потёр руки.
– Спасибо Сашечка! – взвизгнула принцесса и по обыкновению полезла обниматься. – Я как раз вчера такое шикарное платье видела, просто блеск. Ура, у папы просить денег не надо будет! – щебетала она на ухо.
– Обалдеть! – сказал Антон.
– Не так уж и много, – хмыкнул отчего-то недовольный Кеша. Ему было от чего быть недовольным. Он уже несколько дней «обрабатывал» часть ансамбля, на предмет того, что они могут и без школьника обойтись. «Вам самим то не стыдно? Нами руководит какой-то малолетка. Мы и без него вполне можем справиться… Нафига нам регистрировать наши песни?!.. В общем давайте его пошлём и всё будет, как и прежде…» Дмитрий, был не против послать малолетку, хотя ему и нравилось, как пионер играет, но аргумент о том, что: «Стыдно ходить под пионером. На танцах засмеют», подействовал. Мефодий мялся и посматривал на Антона. Тот по своему обыкновению мычал, из чего Иннокентий сделал правильный вывод, что того можно «дожать», напирая о «позоре для ВИА.» И вот теперь деньги… Это всё портило… Деньги нужны всем и теперь убедить ребят в некомпетентности шкета будет сложнее…
