Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 232 (всего у книги 272 страниц)

Глава 21. Лето

– Хорошо. Лето. Солнце. Море. А из-за того, что я в панаме и очках, меня никто не узнаёт. В душе фактически тишина и покой. Что ещё надо для жизни человеку? – вздохнул я, потягиваясь на шезлонге.

– Полностью с тобой согласен, Сашок. Нормальному человеку этого вполне достаточно, – подтвердил мои философские размышления мой друг Федя Федин, удобней устраиваясь на деревянном лежаке.

Мы загорали. Сюда – на летнюю фазенду, расположенную в предместьях Алушты, я пригласил деревенского друга, ещё до поездки на Кубу. Дал ему ключи и разрешил пожить. И ему, и его молодой невесте, на которой он собирался жениться.

Вот он уже тут и гостил уже более месяца всего один раз отлучаясь ко мне на свадьбу. А вчера вечером сюда приехали и мы: я, моя мамой и бабушка.

Сразу же по прилёту из Германии, откуда мы ретировались на следующий день после феерического просмотра в кинотеатре, я сразу же захотел в отпуск. Мама очень переживала за меня и сказала, что одного меня никуда не отпустит.

«Бедный мой мальчик. Ну, ничего-ничего. Мало ли в жизни твоей ещё таких вертихвосток будет. Так что выкинь её из головы и забудь. Всё у нас будет хорошо. Поедем на юг и всё плохое забудем, – приговаривала она, гладя меня по голове, и добавляла: – И я с тобой поеду. А то мало ли чего ты удумаешь с собой сделать из-за какой-то задрипанной кикиморы этой заморской».

Мои комментарии о том, что ничего удумывать с собой я не собираюсь, совершенно не возымели никакого толка. Решение было принято вопреки любым моим аргументам.

«Вместе поедем. И бабушку с собой возьмём. Пусть она косточки свои на солнышке погреет. А то она на море уже сто лет не была», – категорически заявила мама, и решение было фактически принято.

Однако, одно дело – слова, а другое дело – реальность. А в реальности бабушкой был заявлен категорический протест нашим инновационным идеям.

«Вы, что, оба с ума, что ль, посходили⁈ Кто ж летом огород бросает? Без полива засохнет всё!» – говорила она, качая головой и крутя пальцем у виска.

И нужно сказать, что она была права. В огород всегда вкладывается очень много сил. И не только физических, но и душевных. И вот так, взять всё и бросить на произвол судьбы никто в здравом уме не решился бы.

Я уже не раз говорил бабуле, что деньги у нас есть, и что пора с огородом завязывать и больше отдыхать. А она ни в какую. Говорит, что работа на природе даёт ей жизнь и молодит. И что, если она переберётся в город, то зачахнет. Может оно и так. Во всяком случае, видя её счастливой и, с учётом возраста, относительно здоровой, можно было вполне допустить, что её вера в это не пустые предположения.

Одним словом возникло серьёзное противостояние. Бабушка категорически не хотела никуда ехать. А мама категорически хотела, чтобы она поехала. Споры и обиды продолжались целый день.

Пришлось вмешаться. Зашёл к соседям, подарил пару пластинок, подписал их, обрисовал ситуацию и сделал предложение, от которого им было сложно, и даже фактически – не возможно, отказаться: они месяц следят за нашим огородом, а я им за это плачу тысячу рублей.

С учётом того, что названная мной сумма была для этого времени просто гигантской, то вызвала самый настоящий шок и трепет.

Я же положил перед ними на стол пятьсот рублей и произнёс:

«Это задаток. Ухаживайте за огородом как за своим, и когда бабушка вернётся из отпуска, я вам выдам ещё точно такую же сумму. Договорились? Вот и отлично. Только ещё одно условие. Никому про нашу договорённость, и особенно про денежную сторону вопроса, рассказывать не надо. А то, мало ли какие слухи могут начать гулять. Вдруг воры про это узнают. Обязательно потом дом обнесут!»

Соседи были люди понятливые и с ними мы всегда ладили. Поэтому, сказав, что помогли бы и без денег, с радостью согласились на мои условия.

Таким образом, последний аргумент за то чтобы не лететь в отпуск у бабушки исчез и она, наконец, согласилась на поездку.

Отреставрированный и модернизированный (была достроена большая терраса с двумя комнатами) дом в Алуште, получился достаточно большой и просторный – шесть отдельных комнат и общая большая кухня-столовая. Поэтому, места хватило всем, и каждый из отдыхающих получил по индивидуальной комнате. В том числе и мой телохранитель, который теперь должен был следовать за мной попятам отныне и вовеки веков.

Сегодня утром, мама, бабушка и Оля (невеста Феди) пошли в город за покупками, а мы с моим деревенским другом в сопровождении соглядатая направились на песчаный пляж.

Окунулись, и вот сейчас расположившись, кто на лежаке, а кто и на шезлонге загорали и вели не принуждённую беседу.

Я нагнулся, достал из завёрнутой в одеяло бутылку тёплого лимонада и, отхлебнув, произнёс:

– Надо минихолодильник сделать. Так сказать – пляжный вариант.

– И как ты его сделаешь? Распилишь большой? Или отковыряешь из большого морозильную камеру? – хохотнув, поправил солнцезащитные очки Федя и добавил: – К тому же к твоему холодильнику придётся вести длиннющий электропровод. А как его сюда, например, вести? По песку? А если люди наступят? Вдруг провод оборвётся или кого током, не дай Бог, шибанёт. Опасно это.

– Зачем такие сложности? Мы сделаем проще? Клей, пенопласт и фольга. Вот и весь холодильник, – сделав глоток «Буратино», пояснил я.

– Гм, и думаешь, будет работать?

– А почему бы и нет? Долго, конечно, он холод хранить не будет, но всё же часа два должен, особенно, если туда льда побольше положить. Он, конечно, тоже в конечном итоге растает, но на время холод обеспечит.

– Ха, отличная идея' Нужно будет сегодня же и заняться. Действительно, в таком холодильнике напитки и мороженное будет дольше находиться в холодном состоянии.

– Вот именно. А теперь скажи мне: почему такие примитивные в изготовлении предметы быта у нас не продаются на каждом шагу? Ведь многим бы такой термос-холодильник был бы нужен. Ан, нет. Не изготавливаются и не продаются. Ни в «продтоварах», ни в «спорттоварах» ни даже в ГУМе с ЦУМом, ни где бы то ни было ещё. Во всяком случае, я ничего такого не видел.

– Н-да, я тоже. Странно, – согласился со мной Федя и предположил: – Может быть, это предложение от трудящихся, начальству, которое должно за этим смотреть, просто не поступало? Необходимости не было? Вот там, – он показал пальцем наверх, – и не знают о нуждах населения в таком пляжном холодильнике.

– Опасные слова Вы говорите, товарищ Федя, – улыбнулся я и, видя удивление товарища, пояснил свою мысль: – В своём заключении ты обвинил руководящие кадры в отрыве от нужд страны, и не дальновидности. Ты фактически заявил, что они очень далеки от трудового народа и что чаянья этого самого народа им не понятны и даже чужды.

– Э-э, нет, я просто… – замямлив потерялся друг.

– Да ладно тебе – шучу я, – усмехнулся шутник и сделал ещё один глоток, потрогал бутылку двумя руками, поморщился и сказал: – Вернёмся домой, давай я чертёж набросаю, и сделаем пару не больших, переносных термо-холодильничков. Думаю, строй материалы для их производства мы легко сможем купить в любом промтоварном магазине. Всё же холодный лимонад пить вкуснее, нежели тёплый.

– А давай сделаем три, – предложил Федя и, увидев моё удивление, пояснил: – Два нам. А третий ты кому-нибудь из начальства в Москве покажешь. Они в Госплан передадут. Глядишь, и через год-другой промышленность начнёт выпускать твою разработку.

– Давай, – закрыл я помятой пробкой бутылку и, стараясь её поставить в песок так, чтобы та не разлилась, добавил: – И насчёт пластиковых бутылок с нормальными крышками тоже неплохо было бы поразмыслить на досуге.

О том, что проблема пластиковых отходов в ближайшее время вспыхнет перед человечеством во всей красе я, конечно же, помнил. Но дело в том, что это самое человечество уже вовсю загрязняет всё что можно, поэтому пластиковые бутылки, которые в отличие от находящихся сейчас в обиходе стеклянных, более лёгкие, более прочные и более функциональные, вряд ли проблему усугубят в разы. А если и усугубят, то мой вклад в это будет мизерный, ибо на Западе, да и во всём мире пластиковые бутылки уже давно вовсю производят. Так почему бы это не наладить и у нас?

– В общем, над этим надо подумать, – хмыкнул я, прикидывая с кем бы мне на эту тему начать говорить.

– Подумай. Ты голова, – польстил мне друг и неожиданно перевёл тему разговора совершенно в другое русло: – Саш, а ты не думал помириться?

– Э-э, помириться? С кем?

– Ну, с этой – немкой – Мартой.

– Ах, ты об этом, – хмыкнул я, закрыв глаза.

– Да, – ответил тот и замолчал, ожидая ответа.

Но я не спешил ему этот ответ давать.

Я прекрасно понимал, что эта тема его, как человека любознательного, естественно, очень интересует, как, собственно, интересовала бы на его месте любого другого индивида. Любопытство – оно такое… Всегда всё хочется знать. И, зная об этом, поэтому, как бы мне не хотелось, эту тему забыть раз и навсегда, всё равно хоть какой-то информацией и мыслями поделиться было нужно.

Поэтому не стал отмалчиваться.

– Нет, Федь, мириться с синевлаской я не думал. Ибо совершенно не понимаю, зачем мне это надо?

– Ну, вы же всё-таки семья.

– Ага – семья. Только семья, находящаяся в разводе.

– Вас уже развели?

– Меня да – развели. Причём так развели, что я до сих пор охреневаю, как на такой развод мог повестись, – проскрежетал зубами я. – А вот брак расторгать не хотят. Сволочи! Я ответил на твой вопрос? Вот и отлично! И давай в дальнейшем эту тему больше поднимать не будем – не хочу вспоминать.

– Конечно. Я тебя понимаю, – согласился со мной друг.

Повисла неловкая пауза и, чтобы её заполнить, я сказал:

– Как придём домой, напомни, пожалуйста, про минихолодильник. Действительно вещь нужная. Расскажу о ней начальству, глядишь, и сделаем для тружеников доброе дело. Только бы об этом не забыть.

– А ты прямо сейчас и расскажи ему.

– Кому?

– Своему начальству. Оно, кажется, к нам идёт, – сказал друг и мотнул головой в сторону пристани.

– Сюда? – не понял я и посмотрел в ту сторону, куда кивнул Федя. Тяжело вздохнул и прошептал: – Легки на помине.

И действительно, к нам приближались две статные фигуры, в которых легко угадывались Мячиков и Лебедев.

Кравцов, лежавший неподалёку, встал и пошёл им на встречу.

Они пожали друг другу руки, и подошли к нам.

– Ну, молодёжь, отдыхаем? – сказал замминистра, который в брюках, рубашке с длинным рукавом и шляпе смотрелся рядом с морем крайне аномально.

Впрочем, как и мидовец, который тоже был одет не совсем по-пляжному.

– Типа того, – сказал я и, показав на пустой лежак, произнёс: – Присоединяйтесь. Позагорайте. Сегодняшняя погода и горячее Солнце этому вполне способствует.

– Некогда нам загорать, Васин. Работать надо, – сказал Лебедев, присел напротив, чуть подвинув Федю, и, подавшись ко мне, произнёс: – Мы получили ноту от наших немецких коллег. Нам надо с тобой серьёзно поговорить.

Глава 22. Безделье

– Ноту? И что они хотят сыграть? – съязвил я, а затем чуть подумал и добавил: – Или они свои ноты хотят дать нам?

– Прекрати хохмить, – поморщился Лебедев и, посмотрев на Федю, произнёс: – Молодой человек, нам с Вашим другом необходимо приватно переговорить. Оставьте, пожалуйста, нас на пять минут и сходите, поплавайте в море.

Федя покорно встал, но я его остановил.

– Пусть останется. Он теперь моя правая рука и во всех делах будет мне помогать. Что же касается нот, то я так и думал. Ноты у них есть, но хотят они, чтобы играли мы. Так?

– Так! Но отнесись к этому серьёзно!

– Серьёзно? Ну, попробую. Так о чём будем говорить?

– О проблемах – таких, как сложное положение у семейства Вебер, – сказал мидовец, посмотрел, как Федя в нерешительности топчется на месте, и просипел: – Да сядьте Вы уже. Чего маячите⁈

Тот покорно опустился на лежак.

– Не кричите на него! Он стеснительный парень и не привык к таким нервам. Ничего, обтешется, – заступился я за друга.

– Никто не кричит! Просто надо решить проблему, вот и всё!

– Никаких проблем у меня нет, а посему и решать нечего!

– У тебя нет. А у немцев есть! И нужна твоя помощь.

– Их проблемы – это не мои проблемы. Так что мне, в общем-то, абсолютно всё равно. Поэтому предлагаю этот разговор завершить, пока он не начался, – сразу же отрезал я, и прекрасно понимая, что сейчас меня будут грузить этими самыми проблемами, потёр глаза и с горечью в голосе добавил: – Не сыпьте мне соль на рану. Любое упоминание про заграницу ранит мне сердце.

Не удалось.

– Саша, прекрати паясничать и услышь нас: у наших немецких коллег сейчас сложная ситуация. Они просят нас им помочь, – вступил в разговор Мячиков.

– Помогайте. Я не против. Но меня оставьте в покое.

– Так не получится. Дело в том, что западные партнёры именно тебя просят им помочь.

– И что этим партнёрам надо на этот раз? Ещё разок жениться на ком-нибудь предлагают?

– Нет. Им и нам сейчас нужно другое. А именно – мы очень просим тебя пойти всем нам навстречу и разрядить сложившуюся непростую обстановку.

– Э-э, вы хотите сказать, что Вася должен разрядить международную обстановку?

– В общем-то да, – подтвердил мои измышления замминистра.

– Каким образом?

– Ничего сложного. Просто поговори с Мартой по телефону.

Я даже медлить с ответом не стал, а проскрежетал зубами и, замотав головой, категорически заявил:

– Нет! Не хочу!

– Но, Саша…

– Никаких Саш! Сказал: не буду! Значит – всё! И вообще – я же уже не раз просил меня больше с ней не ассоциировать. Она мне никто, и я не собираюсь с ней созваниваться или вообще хоть как-то контактировать.

– Васин, тебя не просят с ней встречаться. Просят просто сказать ей пару слов – не больше. Что ты ведёшь себя, как девица на выданье⁈ – недовольно пробурчал Лебедев.

– Если вы все забыли, то вы меня уже выдали, а точнее – женили, – взъярился я. – Это вы все убедили меня, что она беременна именно от моей персоны.

– Но позвонить-то хотя бы можешь? Просто скажи ей в трубку, что, мол, сейчас занят, и что приедешь, мол, через месяц-два. И всё. От тебя что, убудет? Пять минут разговора, и тема отложится на неопределённый срок.

– Конечно, Саша – минутное дело. Пока время пройдёт, а там, глядишь, и замять всё получится, – поддержав коллегу, пропыхтел замминистра.

– Полностью замять не удастся, – отверг эту идею мидовец. – Доподлинно известно, что в ФРГ разгорается очень серьёзный скандал. Дочь секретаря канцлера родила чернокожего ребёнка. Граждане страны находятся в шоке.

– Ай-яй-яй! Какое же нетолерантное общество. И куда катится мир? Ой-ёй-ёй! Нужно немедленно начать развивать там демократические институты, – съязвил я и невольно в душе посочувствовал Мотьке, на которую, очевидно, сейчас обрушится шквал негодования местных.

– Всё шутишь? А ведь нам не до шуток! Им сейчас действительно помощь нужна. На носу выборы канцлера. А тут такое ЧП!

– Посоветуйте им использовать этот момент в свою пользу. Пусть развивают дружбу и любовь между всеми народами и расами земного шара. А от меня отстаньте. Мой ответ – нет. Я не хочу вообще иметь никаких отношений ни с Мартой, ни с её семейством, ни с кем бы то ни было за границей. Я с ними порвал раз и навсегда!

Лебедев поморщился и, посмотрев на замминистра, произнёс:

– Я Вам говорил, что не получится. И что будем делать? От нас ждут решения.

– Попросим Сашу подумать ещё раз, – вздохнул Мячиков и обратился ко мне: – Хорошо, давай этот разговор пока отложим. Сейчас предлагаю решить другой вопрос: что будем делать с конкурсом режиссёров? Насколько я понимаю, ты отказываешься снимать новый фильм, чтобы представить его жюри?

– Я этого не говорил, – сказал я.

– Тогда как понять твой внезапный отпуск? Ничего толком не объяснил. А ведь работа идёт. В Москве декорации готовы. Съёмочная группа тебя ждёт, а ты даже сценарий ещё толком не показал. И более того – уехал сюда. Получается, что от конкурса ты отказался?

– Я уже сказал, что нет. Отдохну, приеду и сниму за пару дней. Время у меня есть. Как мне помнится, Вы мне говорили, что на съёмки были выделены два месяца. Так что успею.

– Но, Саша, чем быстрее ты снимешь свою новую картину, тем быстрее американец согласится на покупку двух других фильмов. И, следовательно, быстрее начнётся их прокат в мире.

– Ах, вот что вас интересует больше всего. Вам не мой фильм нужен, а лишь то, чтобы я уговорил Тейлора? Это возмутительно!

– Нам важны обе эти составляющие, – холодным тоном произнёс Лебедев. – Так что прекрати ломаться и скажи, ты будешь фильм свой снимать или нет? А если не будешь, то реши проблему с американцем – пусть займётся прокатом картин других режиссёров, раз сам ты не хочешь снимать.

Вообще-то, конечно, они были полностью правы в этом вопросе. Семейные дела это одно, а вот рабочие моменты – совсем другое. Валюта, она государству нужна, невзирая ни на что. Бизнес есть бизнес. Да и обещание я своё не хотел нарушать. Обещал снять новый фантастический фильм? Обещал. А значит, слово своё я должен был сдержать.

Перевёл взгляд с мидовца на море, вздохнул и, посмотрев на бывшего «тестя», поинтересовался:

– Подскажите, пожалуйста, сколько бюджетных денег осталось после монтажа декораций?

– Много, – ответил тот. – Точно не помню, но что-то около половины бюджета.

– Тогда давайте вот как поступим: Вы наймите транспорт и привезите все декорации сюда. Думаю, тех денег, что остались, на это вполне хватит.

– Но зачем?

– Мне тут нравится. Море в этом году тёплое. Купаться я люблю. Поэтому уезжать никуда неохота. Так что снимать свою картину я собираюсь именно здесь.

Сказать, что такая новость начальство очень удивила, это ничего не сказать. Оно, начальство, буквально обалдело, открыв рты от такой наглости.

Я же спокойно сидел и мило улыбался, ожидая, когда они выйдут из коматоза.

Первым очухался Лебедев.

– Ты, что, Васин, в тюрьму хочешь за растрату попасть?

– Да-да, Саша, таким делом обязательно заинтересуются ОБХСС, ведь изначально о том, что съёмки будут проходить здесь, мы не договаривались, – поддержал его Мячиков и напомнил: – Да и вообще, ты говорил, что действия всего фильма будет происходить в космосе. На Мосфильм же именно такие декорации уже построены. Их демонтаж, перевозку и монтаж заново соответствующие проверяющие органы, наверняка, посчитают необоснованными тратами народных средств. И нам за такие фокусы несдобровать.

– То, что режиссёру очень нравится море, не будет являться оправданием в суде, – поддержал замминистра мидовец.

– Логично, – расстроившись, согласился с их аргументами я.

Но, чёрт возьми, уезжать отсюда совершенно не хотелось.

Однако и выхода не было. Мне нужно было сделать то, что обещал.

– Хорошо. Я сделаю фильм. Вы сказали, все декорации готовы? Окей. Покупайте билеты на самолёт. Послезавтра я вылетаю.

– А насчёт Тейлора? – поинтересовался Мячиков и напомнил: – Он сейчас в Москве.

– Хорошо. Поговорю.

– Договорились. Не подведи. Надеемся на тебя, – сказал замминистра, пожал руки и, развернувшись, в сопровождении Лебедева пошёл к себе в гостиницу.

Посмотрел им вслед, глотнул газированного кипятка, лишь отдалённо напоминающего лимонад и продолжил безделье.

– Ты прям нарасхват, – облегчённо выдохнул Федя, устраиваясь на лежаке.

– У него всегда так, – ухмыльнулся Кравцов и предложил: – Окунёмся?

Ни у кого возражений не было, и мы с удовольствием бросились в море.

Ну а что ещё можно делать на «югах» – купаться и загорать, загорать и купаться.

Вдоволь наплескавшись в тёплой и приятной воде, вернулись на свои места.

Шум прибоя, крики чаек и тёплое солнце вызывали в организме сонное чувство и буквально активировали лень.

Через полчаса ничегонеделания я риторически произнёс:

– Скучно.

– Ага, – так же с ленцой в голосе поддержал меня друг.

– Слушай, ты тут уже давно. Что тут вообще делают?

– Купаются – что ж ещё?

– А кроме этого?

– Ну, – задумался тот, – ещё по горам лазают, то есть в туристические походы ходят. Так сказать, на природе отдыхают, преодолевая трудности.

– Интересное занятие. А ещё?

– Ещё, гм, в кино ходят. А по пятницам и субботам, по вечерам, в Доме Культуры проходят танцы.

– Кино, это конечно здорово, но сериал «Потерянные», который наверняка крутят в кинотеатре, я уже вроде бы в Германии видел, – поморщился я. – Что же касается танцев, то ни сопутствующее этому виду отдыха пьянство, ни пляски меня в данный момент совершенно не интересуют – перегулял.

– Гм, а другого тут вроде бы ничего и нет. Разве что какие-нибудь исторические развалины посмотреть можно.

– Тоже не то. Открытие новых карстовых пещер в мои планы пока не входит, – вспоминая мою находку в селе Арени, произнёс я.

Неожиданно нахлынули воспоминания о той памятной поездке в Армянскую ССР и о съёмках фильма «Человек с Земли», который по факту был первым фильмом, что я снял в этом новом-старом для меня мире.

– Тогда… ещё можно просто по городу гулять, – вывел меня из прострации Федя.

– Чисто туристический вариант.

– Ага. Идёшь себе и идёшь – красотами любуешься. Мне нравится. Я в этот город буквально влюбился. И Ольге тут очень понравилось. Вот думаем, может сюда жить переехать, когда женимся.

– Тебе решать, – пожал я плечами. – Но имей в виду: жизнь в курортном городе специфическая. Тут, то густо – я имею в виду лето и пару месяцев осени, то пусто – это я имею в виду остальное время года. Зимнего туризма в нашей стране пока фактически нет. Поэтому к такому житию нужно привыкать. Да и учиться вам надо. А потом работу хорошую найти. Или ты собрался всю жизнь ракушки на набережной продавать?

– Гм, а я об этом как-то не подумал… Наверное, ты прав.

– Конечно, прав. Отучитесь. Профессии получите, а потом уже и решите, где жить-поживать, – улыбнулся я и спросил: – Так больше, значит, тут развлечений нет?

– Может, и есть. Но просто я же не знаю, какие тебе надо.

– Я тоже не знаю. Но скутера тут нет наверняка.

– Какого «ската»? Что ты имеешь в виду? Рыбу?

– Гм, нет. Водный мотоцикл, говорю, неплохо было бы изобрести, если он ещё не изобретён. Представляешь, как было бы здорово гонять по волнам на железном коне?

– Ха! Это да. Такого тут нет, – согласился друг и, хмыкнув, сказал: – Но есть лодки и катера. У спасателей есть и у местных жителей найдутся. Если хочешь, могу попробовать с кем-нибудь из них договориться.

– Катера, лодки – это всё не то – это другое. Впрочем, можно и договориться будет как-нибудь потом, когда вернусь из Москвы – поплаваем, – зевнул я и в задумчивости констатировал: – А пока, получается, что больше тут никакого развлечения нет.

– Угу. Вроде бы нет.

– Ну, а раз нет, значит, эти развлечения нужно придумать.

– Да ничего тут особо и не придумаешь. Карты, домино, шашки – вот и всё времяпрепровождение. И так изо дня в день.

– Изо дня в день одно и то же – это скучно, – хмыкнул я, и в этот момент в голове появилась интересная, но практически неуловимая мысль.

– А, что, тебе праздник нужен? Так это теперь только Первое сентября – когда дети в школу пойдут, – засмеялся друг. – Других праздников тут нет.

– Совсем?

– Во всяком случае, я о них не знаю. Разве что церковные…

– Нет. Меня интересуют светские, – прошептал Величайший мыслитель, начиная осознавать пришедший на ум и уже практически сформировавшийся план.

– Таких тут точно нет.

Вспыхнувшая в голове мысль вовсю старалась отодвинуть на задний план идею «изобретения» морских педальных катамаранов для прогулок и, в конечном итоге, таки сумела это сделать, выдвинувшись вперёд.

– Эврика! – через долгую секунду прошептал я, как только идея полностью сформировалась в голове.

– Что? Придумал что-то интересное?

– Пока нет, но почти да, – чётко пояснил я и спросил: – А ты не помнишь, в Крыму водятся сурки?

– Э-э, нет, не помню. А зачем они тебе? – удивился Федя.

– Надо!

Через пятнадцать минут наша троица уже была в местной библиотеке.

Изучив краеведческую литературу, я убедился, что сурков тут кроме как в зоопарке не водится. И нужно сказать, что это меня очень расстроило.

– Васин, сдались тебе эти грызуны. Зачем они тебе так понадобились? – видя мою кислую физиономию, произнёс Кравцов, когда мы вышли на улицу.

– Надо было, – неопределённо произнёс я и, видя, что друзья ждут от меня пояснений, всё же решил снизойти до них: – Хотел сделать местный праздник – День сурка. И подарить его людям.

– Э-э, и на кой он тебе и людям? – удивился Федя.

– Думал, пригодится. Всем будет весело, а я сниму про это фильм, – пояснил я.

– Про сурка? Ты чего, Васин, перегрелся на солнце? Тепловой удар словил? – поднял брови Кравцов и покрутил пальцем у виска.

– Да ничего я не словил. Просто родилась идея сделать праздник. Разве это плохо?

Посмотрел на своего деревенского друга.

– Да нет, – пожал тот плечами, – наверное, хорошо.

– Вот и я так думал, – вздохнул я и, поправив панаму, кивнул на киоск: – Пойдёмте мороженого купим. Заедим горесть неудачи сладким.

Взяли по стаканчику клюквенного, стоимостью семь копеек за штуку.

Было вкусно, но горько, что сурков тут не водится. Снимать же фильм про праздник о звере, которого нет, совершенно не хотелось.

По дороге домой Федя несколько раз пытался завести со мной разговор, но желания общаться у меня совершенно не было. Я весь находился в расстроенных чувствах.

Когда подошли к дому, Кравцов не выдержал и громко меня отчитал:

– Васин, хватит тут мозги людям канифолить и трагедию разыгрывать! Сделай уже морду лица повеселее. Из-за тебя мы все в смертную тоску впадаем. Дались тебе эти сурки!! Будто бы других животных в природе нет. Посмотри вокруг, сколько живности разной. Вон, взять хотя бы рыб этих – дельфинов. Или они не рыбы? Ну и всё равно! Пусть птицами будут, или сколопендрами какими-нибудь! Вот и сними о них. Будет у тебя не день сурка, а день дельфина!