Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

– Я пока останусь. Мне нужно поговорить с Сашей.

– Ну, давайте поговорим, – произнёс тот и, вновь опустившись на своё место, выжидательно посмотрел на Тейлора: – Что у вас есть нам сказать?

– Гм… Я Александру… – вновь замялся тот.

– О-о, у нас с Сашей друг от друга секретов нет. Говорите свободно. Да, Саша? – обратился мидовец ко мне улыбнувшись и покровительственно похлопал ладонью по коленке.

– Оф кос, – ощерился я в ответ, не став поднимать кипишь, и кидать заяву в полицию о домогательстве средь бела дня. Шутка.

Амер вопросительно посмотрел на меня. Я ему улыбнулся в ответ и кивнул, мол, говори – не стесняйся.

– Александр, тут такое дело, – произнёс Тейлор покосившись на мидовца. – А точнее два дела.

– Ну давай тогда начинай с первого, – хохотнул пионер.

– Конечно… В общем, я тут думал о концерте и о его быстрой рекламной компании. Моё мнение, что для привлечения большего числа зрителей необходимо привлечь какую-нибудь местную группу. Пусть тоже выступят на сцене и споют несколько своих песен. Уверен – немцам такое понравится.

– Ну и…

– Ну и я нашёл такую группу. Точнее даже сказать не я её нашёл, а она меня. Как только я стал узнавать про популярные ансамбли, они сразу сами вышли на меня.

– А откуда они узнали, что ты вообще ищешь ансамбли? – неожиданно задал логичный вопрос подозрительный Кравцов, чем заслужил одобрительный кивок Екшина.

– Я разговаривал об этом с некоторыми продюсерами. Один из них был знаком с группой и сразу позвонил им.

– Ясно. Дальше, – позволил мидовец.

– Ну а дальше Клаус, так зовут певца, позвонил мне, и мы с ним поговорили, – пояснил Тейлор.

– Уж не Клаус ли это Майне? – с подступившим к горлу комком, прохрипел я, неожиданно вспотев.

– Он. А откуда ты его знаешь? – удивился тот, как, собственно, и другие участники переговорного процесса.

– Не его я знаю, – выпил пару глотков воды, – А его творчество. На кассетах слышал. Это же группа «Скорпионс»?

– Да. Ты прав. «Scorpions».

– И что, ты её на кассетах слышал? Где? – немедленно стал выяснять Екшин.

– Где-где, в Союзе, конечно. Это же известная немецкая группа, которая поёт на английском языке. У них гастроли бывают. У меня дома пару кассет с их альбомами есть. Правда запись там, мягко говоря – не очень, но слушать можно.

– И что, они тут популярны?

– Вполне себе на уровне, – пояснил Тейлор. – О совместном выступлении я им ещё предложение не делал. Я хотел посоветоваться с тобой, гм, – посмотрел на других граждан и поправился, – то есть со всеми вами.

– Ну давайте подумаем, – хмыкнул пионер, пытаясь представить, как это – выступать на одной сцене с легендами.

– Но звонили они мне совсем по другому поводу. Они хотят встретится с тобой.

– Зачем? – тут же спросил Екшин.

– Они хотят попросить Александра написать им пару хороших песен.

– А что, у них плохой репертуар? Ты же говоришь, что они популярные.

– Нормальный у них репертуар, – махнул рукой Тейлор. – Суперхитов как у Саши нет, но песни людям нравятся.

– Тогда что им нужно?

– Они хотят именно хиты. Хотят, чтобы у них в репертуаре тоже были сверхпопулярные композиции. Как у Александра, – показал он ладонью на меня. – И они готовы их купить.

– Гм, купить? Это нужно нам с министерством финансов посоветоваться… – протянул Екшин.

– Я встречусь с ними, – перебил его я.

– Но, Васин. Нужно сначала посоветоваться. Подумать о цене.

– Ничего я им продавать пока не намерен. Сначала я с ними просто поговорю, – вновь прервал его я и, видя недовольство, добавил: – Обещаю, что без вашего ведома ничего никому продавать не буду.

Мой ответ всех устроил и было принято решение, что немецкая группа приедет на студию завтра в обед. На вопрос: почему не утром? Я ответил, что мне нужно порепетировать и подготовится, подразумевая под этим, что мне необходимо записать пару песенок, которые я и буду впаривать «Скорпам».

Решив эту тему, Тейлор перешёл ко второму невыясненному вопросу. Он поёрзал на стуле, чуть кашлянул, набрал воздуха, покосившись на мидовца, выдохнул и произнёс: – С мистером Васиным хочет поговорить личный секретарь канцлера ФРГ, – он чуть замялся, – несколько конфиденциально.

– Э-э, – охренев, протянули все находившиеся в комнате. И даже закалённый Кравцов был настолько обескуражен, что слегка приоткрыл от удивления рот.

– Простите, мистер Тейлор, но нам совершенно непонятно какие ещё могут быть конфиденциальные дела между советским комсомольцем и администрацией Федеративной Республике Германия.

– Понимаете ли. Это не официальная встреча. И её не хотели бы придавать огласке, – напустил ещё больше тумана американец.

– Тем более, категорически нет! Мало ли что там произойдёт! – не на шутку встревожился Екшин. – Может быть это провокация готовится!

– Нет! Что Вы! Какая провокация может быть со стороны официальных властей, – отмежевался от подозрения Тейлор.

– Тогда к чему такая таинственность?! Что они хотят?!

– Ну… – замялся тот.

– Говорите же! – поторопил его мидовец.

– Хорошо. Но прошу Вас – никому не слова. Это секрет, – и получив наше «искреннее» заверение о полном и неукоснительном согласии о неразглашении тайны, американец стал пояснять: – Всё дело в том, что у секретаря есть дочь. Любимая и единственная дочь. Он её очень любит и готов ради неё на всё. Ей вот-вот исполнится двадцать лет. Очень хорошая и красивая девушка.

– Уж не собираетесь ли Вы Васина женить? – хохотнул Кравцов, не сдержавшись, и тут же получил уничижающий взгляд Екшина.

– Нет. Речь идёт совсем о другом. Марта, а именно так зовут девушку, очень хочет стать певицей. А достойного репертуара у неё нет. Вот секретарь – гер Вебер и хотел попросить, чтобы Александр подобрал ей что-то подходящее. Он тоже готов заплатить.

– Вот как, – хмыкнул Екшин, подняв бровь, секунду подумал и, улыбнувшись, высказал вердикт: – Мы подумаем и через некоторое время Вам сообщим.

– Хорошо. Я буду ждать, – вежливо кивнул Тейлор, поднялся и сказал: – У меня всё. Встретимся завтра на студии, – удалился.

Через два часа Екшин вернулся из нашего посольства, куда ездил на консультации. Вызвал меня в коридор и стал шептать на ухо.

– Саша, дело очень серьёзное. Оказывается, секретарь имеет влияние на канцлера. Получив его расположение, мы можем существенно снизить напряжённость в наших международных отношениях. Ты можешь постараться и сделать для его дочери песню?

– Чёта мне неохота, – зевнул Саша, рассматривая стоящую рядом колонну.

– Но… ты что… Это же дело… – начал было он.

– …государственной важности, – закончил за него я. – Только есть проблема – я не государственный человек, а частное лицо. Поэтому ваши дела меня не касаются.

Дальнейший диалог был разбит на этапы. Первым этапом шли призывы к патриотизму, вторым этапом было запугивание, третьим этапом шёл подкуп и обещание благ, ну а четвёртым этапом стало банальное нытьё, которое можно смело свести к одной фразе: «Ну сделай. Чего, тебе сложно что ль?!»

И крепость в конечном итоге пала, ибо её – крепости, то есть мне, уже изрядно надоело слушать всевозможную лабуду и самому стало интересно – что за фрау Марта появилась у нас на горизонте?

Глава 34

16 декабря.

Репетиционная студия.

Предоставленная нам студия, была великолепна. Новенькая аппаратура, новейший профессиональный инструмент, всё разложено по местам, а не разбросано по студии – чистота и порядок. Ну а в довесок, обходительный и культурный звукорежиссёр. В общем, всё было по высшему разряду.

Екшин посмотрел на всё изобилие техники и, одобрительно покачав головой, понятливо вздохнул.

– Вот и я о том же, – поддержал я мидовца, который, хотя и не был профессионалом в данном вопросе, но понимал, что наши студии лишь блеклая тень, по сравнению с таким шедевром.

Чтобы не терять времени даром, сразу же приступил к расспросам звукорежиссёра, стараясь понять и запомнить, как у него коммутирована и работает вся его кухня.

Через двадцать минут, всё стало предельно ясно, и я приступил к записи фонограммы песен для «Скорпионс» и Марты.

Половину ночи, ну или чуть меньше, я думал над репертуаром, который предложу немецким музыкантам. В голове крутились тысячи идей, разные песни, разные стили, разная манера исполнения, разные тембры голосов. Думал я думал и пришёл к выводу, что предлагать «скорпионам» их же материал без их хитов будет моветон.

Ну а хиты типа: «Still Loving You» и «Wind Of Change», данным давно были мной приватизированы и уже давно устроились на своей полке в хранилище под наименованием – «Золотой фонд Васина». Пока, правда, лишь в голове, но я был уверен, что не за горами то время, когда советские исполнители начнут петь «мои» прекрасные баллады.

https://www.youtube.com/watch?v=CjRas1yOWvo Scorpions – Still Loving You

https://www.youtube.com/watch?v=n4RjJKxsamQScorpions – Wind Of Change

Подобных им композиций у немецкой группы было, или будет, гм… а точнее сказать не будет, около десяти штук. И все они, естественно, уже давно хранились в хранилище загребущего золотого фонда пионера. Ну а сам пионер их никому и ни за какие коврижки, пока, отдавать не собирался. Тем более импортным исполнителям. Без них же творчество супергруппы несколько блекло и становилось «как у всех».

А вот именно этого я допустить и не мог. Взять и просто украсть у людей славу? Нет-нет – это не про меня. Я не был бесчувственной сволочью. Да, да… Может быть, где-то, совсем чуть-чуть я сволочью-таки и был, раз так делал – занимался экспроприацией элементов будущего, но не бесчувственной, а чувственной. А посему, я не мог оставить легенд без оригинального материала. И решил действовать – то есть исправить свой антисоциальный поступок и написать несколько хороших песен для этой прекрасной группы.

Однако, как только я принял решение помочь, тут же возникла проблема – все супершлягеры, которые я мог «написать» и подарить, уже давным-давно были в «золотом фонде» и хорошо охранялись неким ЭГО, которое, даже при упоминании о любом из шедевров, всячески посылало сразу всех на***…

Впаривать же таким клёвым людям всякий шлак, я посчитал делом абсолютно не благодарным и не благородным. А посему мной было принято решение, помочь-таки немецкой группе стать заметными на Западноевропейской сцене в обход противного «эго» и его фонда. Я нашёл в себе силы и с большим трудом мобилизовал все войска и отбил-таки у деспота и тирана пару-тройку неплохих песен, которые «эго» ещё не успело себе зацапать в загребущие лапы.

Нет, естественно, речь о их будущих хитах не шла и идти не могла, ибо я сам себя бы даже не понял. Нет. Я им соизволил выделить другой, но тоже, на мой взгляд, очень даже неплохой материал, надеясь, что он им понравится и подойдёт.

Разобравшись в ту ночь с группой, стал обдумывать, что я могу предложить такого абсолютно непрофессиональной певице, которая пела лишь дома для мамы с папой. В результате размышлении понял, что всё же элементы понимания музыкальной гармонии и темпа у певицы должны быть обязательно, если, разумеется, она не хочет всю свою жизнь петь под фонограмму. Приняв это за аксиому, опять погрузился в размышления. И, в конечном итоге, таки надумал, поняв, что надо делать…

Если певица будет справляться, то материал с легкостью можно будет подобрать любой. А вот если она толком петь нормально не сможет, то споёт Юля, а в видеоклипе открывать рот будет Марта. Решено, ибо других вариантов нет. Я не профессиональный преподаватель, который может своим ученикам поставить голос и научить петь. А значит, в данном случае фонограмма – наше всё и нечего себе голову забивать!

На том и порешив с самим собой, сегодня я собирался действовать по мною утверждённому генеральному плану, стараясь от него не отклоняться.

Екшин отпустил своих помощников и, сев в гостевую комнату, занялся своими бумагами, лишь изредка заходя в наши палестины. Ну а я играл, записывая всё фактически с первого раза. Барабаны, за ними бас гитара, гитара.

К одиннадцати подъехали Сева с девчонками. Естественно, не сами приехали, а их привезли наши посольские, но, тем не менее, на студии они появились в назначенный срок. И это было как нельзя кстати. Я их тут же запряг, и они помогли мне записать партии клавишных и на некоторые песни женский вокал.

Всё то время пока мы записывали, звукорежиссёр смотрел на всё ошарашенными глазами и как-то в паузе подойдя ко мне прохрипел: – Как это у тебя получается? Как ты так можешь? Почему ты записываешь всё с первого раза? Почему не сбиваешься с ритма? Всё чётко в метроном. Ни разу не сбился. Ты записал восемь песен фактически за четыре часа! С ума сойти!! Восемь песен – это же фактически полноценный альбом! Как такое возможно? Многие, да что там, все группы и все исполнители, что тут записывались, тратили намного больше времени лишь на одну песню! Это просто нереально! Ты просто гений! Ты лучший из всех музыкантов, которых я знаю! Я поражён!

– Спасибо, конечно, но признаюсь. Это мы ещё еле шевелимся, – хмыкнул я, естественно, приврав для большей солидности, ибо на самом деле я носился по студии как угорелый.

В час дня прибежала секретарша с ресепшена и позвала мидовца ко входу, сказав, что приехали люди, о которых он предупреждал и тот, быстро поднявшись, взяв с собой бумаги, над которыми работал, ушёл встречать гостей.

Первый вошёл Екшин. Затем уже известный мне посол СССР в ФРГ, которого я видел в гостинице, после него неизвестный мне мужчина в тёмно-синем пальто, ну а последней зашла она и я сразу же понял, что это и есть Марта.

Все между собой поздоровались и представились, так и стоя у дверей.

В связи с тем, что на сегодня всё, что я запланировал записать с ребятами, мы сделали, поблагодарил их и сказал, чтобы они ехали в гостиницу и отдыхали.

Девчонки не перечили, однако, вероятно, поняли, что происходит какая-то фигня, поэтому посчитали своим долгом, проходя мимо Марты, презрительно фыркнуть в её сторону. Также вместе с ними я отправил и Севу, не без основательно посчитав, что для дела будет лучше, если я поговорю с претенденткой на роль певицы без свидетелей – тет-а-тет.

Мои детишки, попрощавшись, ушли в автобус, который должен будет отвезти их в апартаменты, а я выжидательно посмотрел на вновь прибывших.

Министерский стеснённо стоял, переминаясь с ноги на ногу, вероятно не зная, как начать, поэтому начал я.

– Спик инглишь? – обратился пионер к немецкой красавице.

– Yes, оf course, – ответило чудо, глядя на меня испуганными глазами.

Екшин наконец очнулся и, потянув «одеяло на себя», пригласил всех присесть на большие кожаные диваны чёрного цвета, стоящие друг напротив друга. Мы присели и потекла беседа, в которой мидовец в основном стал разговаривать с папой певицы. Они обменялись несколькими фразами, покивали, а затем секретарь, взяв слово, рассказал, что конкретно он хочет и желает получить. Если же говорить более предметно, то папа желал, чтобы я прослушал его дочь и вынес свой вердикт – может она петь или нет. Если же нет, то и разговора нет. А вот если может, то мне нужно было подобрать ей подходящий репертуар, записать ноты, слова и, если нужно, саму песню, благо аппаратура тут имелась. Естественно, в конце своей речи он добавил, что будет моим должником, а также упомянул о солидном вознаграждении за каждую композицию, что я сделаю для его дочурки.

Я же стоял и разглядывал эту самую дочурку, которая в свою очередь не отрывала взгляда от меня.

Высокая, длинноногая, с милым чуть накрашенным личиком. Всё это можно было описать одной фразой – элегантная красивая девушка с длинными ногами и длинными светлыми волосами. Одета она была в синий брючный костюм и красивую меховую шубку, говорящую о том, что Марта совершенно не рядовой гражданин страны, ибо вряд ли рядовой гражданин мог себе позволить шубку из сотен убитых норок.

– Саша, ты слышал, что сказал гер Вебер? Ты сможешь это устроить? – поинтересовался посол.

– Возможно, – протянул Саша.

– Что значит «возможно»? У тебя есть подходящие песни? – захотел конкретики Екшин, переведя взгляд с секретаря на меня.

– Сейчас рано говорить, – неопределённо произнёс я, пожав плечами. – Мне нужно послушать Марту.

– Да-да, конечно, – кивнул секретарь поднимаясь. – Не буду мешать, – и посмотрев на меня. – В какое время мне следует вернутся за дочерью?

Посол тоже поднялся.

– Думаю часов через пять. Я уверен за такой срок мы сможем что-то подобрать для репертуара певицы.

– Отлично. Буду в шесть часов вечера, – сказал тот, улыбнулся. Пожелал дочке и нам всем удачи и, кивнув, ушёл, забрав с собой посла.

– Ух, – прошептал Екшин и, повернувшись к Марте, улыбнулся.

– Итак, начнём знакомство заново, – взял слово я, подошёл к будущей певице почти вплотную и, протянув руку, произнёс: – Меня зовут Александр. Можно Саша.

– Марта, – пролепетала та, замерев, но ладошку всё же протянула.

– Очень приятно, – аккуратно сжал я её ладонь, задумался, промелькнула мысль: «Да какого чёрта». Взял, да и поцеловал её.

Этот невинный поступок послужи фактически детонатором. Девушка вся покраснела, открыла и закрыла рот, растерянно покрутила головой, прижала руки к груди и… и, с обожанием глядя на меня, начала петь мне хвалебные оды…

…И как мы ей нравимся… И как она нас любит… И что у неё есть все пластинки, и она с подружками фанатка и меня и всей нашей группы, и она очень хочет познакомится с Юлей, которая так хорошо поёт, и она очень хочет познакомится с Катей, которая так хорошо поёт, и которая так хорошо сыграла Свету Конорову… И всё-всё-при всё ей нравится и вообще она наш самый преданный поклонник или даже поклонница.

Когда я сумел прервать восхваления, поинтересовался, почему же она не поговорила об этом с моими фуриями, когда они были тут?

Оказалась, что она до последнего момента не верила в происходящее, когда нас увидела, опешила и не смогла произнести ни слова.

– Я не могла вымолвить ни слова, когда увидела вас всех вместе!

– Гм. Что ж. Бывает, – констатировал пионер, отойдя от чрезмерно прижавшейся ко мне Марты. – Снимай, в общем, убитых зверьков, клади вон туда свою сумочку и подходи к микрофону. Сейчас мы будем тебя слушать.

Девчонка мгновенно выполнила приказ и, скинув почивших в бозе грызунов, ломанулась к стойке.

– Васин, – прошептал Екшин по-русски, – аккуратней с ней. Ты видел какая аристократка. С такими не справиться.

– Не кипишуйте раньше времени. Оставите меня с ней наедине и всё будет чикибамбирони.

– Как наедине? Не положено…

– Ну как Вы не понимаете… Мне же нужно не только её послушать, но и наладить тёплые, доверительные взаимоотношения. Она же не профессиональная актриса или певица. Она стесняется. Будет чувствовать себя не уверенно и ничего из вашей затеи не выйдет.

– Не из вашей, а из нашей. Ты в это дело согласился войти, так что ответственность и на тебе лежит.

Я не стал отвечать, лишь махнув рукой.

– Я всё сказал.

– Но нельзя тебя оставлять наедине с гражданами других государств. У меня приказ.

– Так… вам надо, чтобы она пела или нет? – решил прекращать бесплодную дискуссию я. – Если надо, то… делайте как я говорю. А если нет, то поехали в гостиницу. Надо? Тогда, э-э… во… придумал… тогда сходите лучше за пивом… – чуть подумал и добавил: – или даже лучше за вином.

Через пять минут пререканий я дал клятву, что, если тут сейчас не будет пива и вина, я пошлю всё нахрен!

Тот пробурчал, но затем согласился с моей логикой и ушёл в магазин.

– Что ж, Марта. Мы с тобой остались, что называется, наедине, и, хотя это ненадолго, мы спокойно можем приступать. Итак, давай начнём с того, что я послушаю, как ты поёшь какую-нибудь песенку.

– Какую, Алекс?

– Да любую. Пой, что хочешь. А я тебе на рояле подыграю.

– Хорошо, – кивнула она и, поинтересовавшись знаю ли я репертуар «Битлз», запела одну из их композиций.

Репетиция началась…

В общем-то, нужно сказать, пела она не очень-то и плохо. Во всяком случае, я ожидал худшего. Естественно, она не была профессионалом в этом деле: часто выпадала из мелодии, резала окончания фраз, иногда не вовремя вступала, плавала по тексту, но тем не менее я был рад, что это не совсем потерянный случай. Тут можно было кое-что сделать, если, разумеется, захотеть…

Вначале, ещё до её прихода, я хотел развить идею постпанка, готик рока ну или чего-то подобного. Но сейчас, глядя на девушку, понял, что это будет чрезмерно сложно сделать вот так – нахрапом. И хотя голос у неё был, всё равно, до концерта ей было бы, конечно, не плохо выучить тексты, но нормально спеть их будет крайне затруднительно.

Всё время пока девушка пела, она смотрела на меня во все глаза, своим обворожительным взглядом, как будто бы поедая меня своими прекрасными большими очами. Нет, конечно же, я понимал, что в её глазах я суперзвезда, но тем не менее, сосредоточиться было очень сложно.

Но я старался… Старался одновременно и играть, и слушать, и думать, пытаясь найти правильное решение. А сделать это, прослушав одну и туже песню, пусть даже дважды было крайне трудно.

Решили поменять репертуар, и она спела другую песню всё той же группы…

А затем ещё одну и ещё…

Но и этого было мало. Да. Я уже уловил манеру её исполнения, но всё равно – нужно было послушать ещё. И уже только затем, попробовать разные варианты песен из будущего, дабы понять куда нам двигаться.

Сейчас же, можно было уже с уверенностью констатировать одно – репертуар группы «Nightwish» Марте не подойдёт. Этот вариант я рассматривал на тот случай, если претендентка окажется сверхталантлива и профессиональна. Немке же до этого было ещё далеко. Уж слишком сложен был тот репертуар для исполнения не профессиональной певицей. А подстраховать там не получится – лажу увидят, а точнее услышат все. И никакая Юля не спасёт. Н-да… Что ж – не беда. Будем думать дальше…

Однако подумать было не судьба… Неожиданно, а точнее ожидаемо, возникла небольшая трудность.

– Васин. Там группа приехала, – зашёл Екшин с пакетом в руках.

– Окей. Пусть заходят, – всемилостивейше разрешил я.

Тот поморщился, поставил сумку у рояля и ушел. А я, повернувшись к Марте, сказал: – Окей… Мы с тобой продолжим работу через полчаса. Сейчас перерыв. Можешь отдохнуть в комнате отдыха.

– Алекс. А что за группа приехала? – кивнула она на дверь. – Ваша? – и с вспыхнувшим обожанием: – А Юлия и Кэт там?

– Кэт? – удивился пионер, сначала не сообразив о ком идёт речь, но потом понял, что она имеет в виду Катю и пояснил: – Нет. Там кошек нет. Там другие хищники пожаловали, – после чего рассказал, что конкретно за монстры сейчас сюда придут.

Разумеется, девушка о них слышала, ибо они были уже достаточно известной германской группой, и, разумеется, очень захотела на них посмотреть.

– Зер гуд, – не стал обламывать я красавицу. – Если хочешь поприсутствовать, то не вопрос. Но одно условие – пока мы не завершим беседу в разговор не вступай. Поздоровайся, сядь вон в то кресло, – показал рукой на одно из двух стоящих у стены кресел, – и посиди там. Там, кстати, на столике сок апельсиновый стоит. Можешь попить.