Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 272 страниц)

Глава 23

Несколькими часами раннее. Саша.

Перед тем как поехать на репетицию, а точнее на историческое собрание ансамбля, я решил заехать к гармонисту дяде Лёне. Если же быть более точным, то дядю Лёню, нужно бы называть, если речь идёт о ласкательной форме, не дядей, а скорее деда Лёней, ведь ему уже больше шестидесяти. Естественно, что словосочетание дядя Лёня может звучать намного более солидно чем деда Лёня, если к этому словосочетанию добавить несколько слов.

– Почему будет звучать более солидно? – зададут вопрос некоторые товарищи.

– Сейчас объясню, – скажу я и приготовлюсь вас гипнотизировать.

Закройте глаза и произнесите: «Дядя Лёня», затем откройте глаза и добавьте три слова: «Мы с тобой!»

…

(Вы ещё тут?! (прим. автора))

(Речь идёт о песни «дядя Вова.»)

Вариант 1. https://www.youtube.com/watch?v=7kpd74vcmUo

Вариант 2. https://www.youtube.com/watch?v=GaGTLpRmbYQ

(Вылезайте из-под стола… (прим. автора))

Одним словом, такую вот незатейливую композицию я решил адаптировать к местным реалиям, естественно вдумчиво поработав над текстом. Песня, которая в прошлой реальности называлась «Дядя Вова», тут сменила название и стала называться «Дядя Лёня – мы с тобой!».

Как, на такие выкрутасы пионера, посмотрят «там на верху» я представлял себе слабо, но осознавал, что «отмазка» типа: «Дяденьки, я честно-пречестно никого не имел ввиду, а написал эту песню про нашего гармониста,» может не зайти…

Тем не менее, если говорить не о очень «высоком уровне», я думаю любой партаппаратчик, посмевший поставить под сомнение, что Леонид Ильич Брежнев у нас не главный командир, фактически сразу же выроет себе могилу, туда себя уложит, а затем незамедлительно закопает.

С этой мыслью я хожу уже достаточно давно. Вот есть такая идея и всё тут. Идея нужно сказать для этого времени невероятная и крайне опасная, но что я могу сделать? Придумалась и сидит в голове, ежедневно напоминая о себе. И что мне с этим делать? Как реализовать замысел? И стоит ли игра свеч? Быть может отказаться нафиг пока не поздно, ведь это же действительно опасно. Зачем мне так рисковать?.. Вроде незачем. Вроде и так идёт всё нормально, но вот мысль, что мне слабо такое учудить, голове покоя не даёт… Я её отгоняю, но она с новой силой врезается в мозг и шепчет: – Не бойся. Они все от страха в штаны наложат, когда поймут о чём это… Как только кто-нибудь из них «сявкнет», что-то типа, мол: – Чтой-то ты милок поёшь за крамолу? Какой, ещё тебе дядя Лёня командир? Не дорос ты щенок!

Ты на это улыбнёшься и как гаркнешь: – Что ты назвал крамолой пёс смердящий?! Песню о генсеке ты назвал крамолой? А ты нео**** часом?! Леонид Ильич вишь ты, капиталистическое твоё «мурло», тебе не угодил?! Курилы отдать хочешь?! Аляска тебе не нужна?! А ну-ка быстро фамилию свою назови! – и достав маузер продолжишь: – Кто тут, ещё против Советской власти, мать его?! Стройся вон у той стенки!.. – а затем оглядев ошеломлённый строй грозя пальчиком констатируешь: – Смотрите у меня!!

Ну, а если серьёзно… Шутки шутками, а ведь КГБ к такой песенки наверняка обязательно привяжется и начнёт копать. Копать-копать и ведь накопает. А нужно ли мне это – быть под колпаком у «Мюллера»? Ответ очевиден – нет! Поэтому, как бы несоблазнительна была перспектива спеть эту композицию сейчас, лучше будет всё же оставить её на потом, а именно на те времена, когда я частично «выйду из тени».

Хотя… а может вообще продать её?.. Такая песня любого билана без слуха и голоса вознесёт в топы хит парада мгновенно!..

С другой стороны, нафига мне эти деньги? И так, куча «бабла» в деревне закопано. Куда его девать-то? Солить что ль?..

* * *

«Дзынь», «дзынь», звонил я в звонок двери, но дверь Леонид Ильич Сидоренко, в квартиру не открывал.

«Ну и какие варианты у нас есть? – спросил я себя. – Забухал и спит? На улицу вышел? Надеюсь, что не помер. Хотя этот вариант особо сильно и рассматривать не хотелось – дедуля живчик и если не сопьётся, то, по моему мнению, третье тысячелетие вполне может встретить. Впрочем, он ведь на фронте был, а война она такая… вряд ли здоровье прибавляет и даже скорее наоборот…»

Спустился к подъезду и посмотрев на часы решил пол часика всё же подождать «потеряшку», мало ли, вдруг действительно не пьяный валяется, а просто вышел подышать свежим воздухом? Может такое быть? Может. Значит подождём, тем более о том, что гармонист любитель «зелёного змея» я слышал лишь от Антона и Мефодия, ибо сам дядю Лёню я не видел никогда не то чтобы пьяным, но и даже слегка выпившим.

* * *

Через пятнадцать минут ожидания, из арки вышел по меньшей мере профессор Преображенский из фильма «Собачье сердце», которого там сыграл замечательный актёр Евгений Евстигнеев.

Аккуратная бородка, круглые очки как у Лаврентия Берии типа – «двойное пенсне», бежевый костюм, белая рубашка, синий галстук, чёрные туфли не оставляли не единого шанса усомниться, в высоком статусе индивида. Любому человеку, мало майски разбирающемуся в евгенике и расовой теории, даже в голову бы не пришло, что этот мужичок алконафт-гармонист, а не как минимум член академии наук.

Образ «белой кости» несколько портила сетка-авоська с продуктами, которую он нёс в руках, однако большая белая фетровая шляпа с бантом, превосходно сидячая на голове, эту небольшую дисгармонию нивелировала сполна.

«Вот, что делают с человеком правильно применённые средства в размере трёхсот рублей, которые я выдал Ильичу за выполнение небольшой работы,» – заключил меценат, поднимаясь с деревянной лавки.

– О привет. Меня ждёшь? – обрадовался дядя Лёня, увидав малолетнего работодателя. – А я, понимаешь, в магазин за хлебом пошёл. Вот… а потом, понимаешь, дай думаю, прогуляюсь. Погода-то хорошая.

Я в подтверждении его слов мотнул головой улавливая от «профессора» чрезмерно «надушенный» запах одеколона «Саша».

«Нда… а с дозировкой-то дедуля переборщил. Пахнет за километр. Лил он его на себя что ль?.. Или быть может внутрь вливал?.. Хм… а почему бы и нет, если он действительно алкоголик?.. Махнул одеколончика и пошёл за водярой… Очень может быть…» – раздумывал «Шерлок» по очереди разглядывая, то сетку, то её владельца, пытаясь понять адекватность «клиента».

– Ты кушать хочешь? – увидев то, что я всё время кошусь на авоську поинтересовался дядя Лёня. – Тут колбаса, хлеб, сыр, понимаешь, яйца… Оо… Глазированные сырки есть, будешь?

– Нет спасибо, – поблагодарил я так и не увидев искомого пузыря…

– А ты чего не позвонил? Не предупредил? Я бы, понимаешь, побыстрее в магазин сходил, или опосля. Давно ждёшь?

– Да нет. Недавно приехал. А позвонить забыл, – сказал я облегчением, ибо идентифицировал собеседника как трезвого, а это значило лишь одно – дядя Лёня одеколон всё же не пил, а лил.

– Ага… понятно. Ну, пошли в дом что ль? – предложил гостеприимный хозяин.

– Да. Давайте. А то у меня времени в обрез, – вспомнив, что я ещё на студию должен поехать сказал я и мы зашли в подъезд. – Кстати, Вы отлично выглядите Леонид Ильич, – сделал я комплимент гармонисту. – Так держать! Вылитый жених…

– Ха, жених, понимаешь, – отмахнулся тот от комплимента, но было видно, что он ему был явно приятен. – Я уже отженихался своё. Так, понимаешь, просто… решил гардероб обновить…

– И это правильно, – одобрил я. – В человеке должно быть прекрасно всё. А насчёт остального… Да какие Ваши годы…

Тот крякнул в подтверждение и открыл дверь в квартиру.

– Чай будешь? Или покушать чего? – вновь поинтересовался у меня дядя Лёня, выдавая мне домашние тапочки.

– Нет спасибо. Давайте «по-быстренькому» пробежимся по тексту и я поеду, – сказал я оглядывая комнату. Всё чистенько. Пыль протёрта и даже кое-где подклеены обои, которых в прошлое моё посещение жилища, либо не было вовсе, либо они находись в критическом, плачевном состоянии. – Кстати, как дела с записью? Получается?

– Да Саша, всё хорошо. Двести катушек записал, понимаешь… Вон в углу, в коробке лежат, – я подошёл к «поклаже» и взял первую попавшуюся бобину. Осмотрел. Упаковано нормально. На бумажной коробочке из-под катушки разными цветами напечатаны исполнители и названия песен.

– Отлично, – резюмировал я. – А с текстом как?

– Да вроде ничего… Только… – замялся потенциальный претендент на роль шутника-биолога в фильме.

– Ну дядя Лёнь, не тяни. Говорите, что не получается? – поторопил я собеседника, ловя себя на том, что с ним, как и с Арменом говорю, то на «Ты», то на «Вы».

– Да не то, чтобы не получается. Прорепетировать я думаю просто нужно. Одному тяжело, понимаешь, сообразить, как лучше. Со стороны-то оно виднее будет, – сказал он ожидая от меня подтверждения тезисов, и дождавшись моего одобрительного кивка продолжил теоретическую выкладку до которой вероятно додумался сам: – Вот, если бы, понимаешь, было бы большое зеркало, перед которым можно было бы тренироваться, или скажем, понимаешь, кинокамера, чтобы на неё снять, а потом посмотреть, что да как… тогда бы да… Тогда бы, сразу бы всё ясно стало… А так, понимаешь, не очень понятно, правильно ли ты сыграл тот или другой момент или маху дал…

Я обалдел.

«Во дедуля даёт. Я, что, тут актёра вырастил? Раскрыл, так сказать, на старости лет потенциал?» Невероятно!.. Но факт!» – пронеслось в голове после чего я откашлялся и сказал:

– Вы Леонид Ильич мыслите в правильном ключе. Но так как ни киноаппаратуры, ни больших зеркал у нас нет, давайте поработаем вдвоём. У меня есть пол часа.

* * *

– Итак… тут вы восклицаете:

– Ого! Коньяк «Белый аист»! Ух ты… Пятнадцать звёздочек! Не знал, что такой бывает! Сколько же он стоит, и сколько ты зарабатываешь?»

(Часть адаптированного разговора из к/ф «Человек Земли». прим. автора.)

– Тут вступает Иван Дикарёв….

– для друзей тра-та-та, тат та…

– А потом опять Вы:

– Ого! Ничего себе…

– Вам ясно? Так… отлично… давайте попробуем. Я играю Ивана, а вы свою роль… Поехали…

…

Я показывал, как и где ему сидеть, как жестикулировать руками, где встать и пройтись, где помахать головным убором, а где застыть в изумлении…

Леонид Ильич всё аккуратно записывал, после чего мы прогоняли сценку званого.

Почему на роль профессора биологии я пригласил нашего гармониста, ведь на другие роли Армену удалось уговорить именитых актёров. Так неужели бы не смогли уговорить ещё одного? Наверняка смогли бы и не одного… просто в дяде Лёне было, что-то такое, истинно человеческое что ли… Одним словом, мне понравился мне его типаж. Это сейчас он «профессор Преображенский», а когда я его впервые увидел на первой репетиции, то выглядел он как типичный «дядя Митя» из фильма «Любовь и голуби», которого прекрасно сыграл Сергей Юрский. Так как фильм я этот очень любил, то вероятно именно это и повлияло на моё решение сделать из Леонида Ильича суперзвезду неширокого экрана.

Где-то пару недель назад, я заехал к нему, и мы переговорили о сотрудничестве. Уладив все нюансы поехали в магазин, где в отделе «электротехника», закупили два «бобинника» с катушками, после чего установили их у него дома. Я всё настроил, объяснил, что да как, после чего Ильич попробовал всё сделать сам. Конечно не сразу, а постепенно, разе где-то на десятом, у него таки стало кое-что получаться. Он самостоятельно заряжал, перематывал и делал запись, после чего укладывал бобину в коробку и пропечатывал её наборными печатями согласно трек листу. Чтобы дедуля не запалился на самиздате, на всякий случай я вывернул громкость на двух катушечниках на еле-еле, и запретил к ней даже прикасаться, после чего включил плёнку и вышел на лестничную клетку, дабы послушать, слышна ли музыка. Результат оказался отрицательным и меня это устроило.

Три плёнки в час. Без напряга, приблизительно тридцать-сорок бобин в день.

Зарплату гармонисту я положил царскую – двести рублей. Услышав какую сумму, он будет зарабатывать, он завис, после чего откашлявшись сказал, что хватит и полтинника, если это меня не обременит, а вообще он готов делать запись бесплатно, потому как понимает, что это нужно для ансамбля, то есть и для него в том числе.

О том, откуда у мелкого шкета столько денег дядя Лёня знал – пионер их выиграл в лотерею, поэтому лишних вопросов не задавал, однако, сам факт получения «хрен за что» двух пенсий в месяц, плохо укладывался в его голове, и он уже не раз заводил разговор о уменьшении суммы выплат.

В маловероятном будущем многие бы на это сказали: «Вот чудак человек. Есть же поговорка: «Дают – бери! Бьют беги!» Так тебе же деньги дают, а ты стесняешься.»

Эх ребята, ребята. Не понять вам какие в этом времени люди живут. Сталь, а не люди. И видя, что деньги достаются не тяжёлым трудом, а халявой, они стесняются! Вдумайтесь! Люди стесняются нечестно заработанных денег! Не верите? А зря.

В тот же день, когда мы подписали контракт на запись, я решил предложить дяде Лёне роль в моём экспериментальном фильме. К моему удивлению он не секунды не сомневаясь взял и согласился…

Такой категорический, необдуманный, легкомысленный шаг мне показался очень странным для взрослого человека. С другой стороны, я уже был вкурсе биографии претендента и прекрасно понимал его мотивацию. Одиночество оно такое…

Ильич воевал, был разведчиком, имел ранения и медали. Пить начал два года назад, когда похоронил свою жену, с которой прожил, душа в душу более тридцати лет. Родственников у него не было. Детей они так народить и не смогли, а сам дядя Лёня был сиротой, поэтому, когда умерла жена, он остался один как перст и маялся в двухкомнатной квартире в Сокольниках, не зная, чем заняться, кроме как выпивать. Первое попадание на репетицию, вслед за этим запись и гонорар, вселили в дядю Леню осторожный оптимизм и веру в завтрашний день. А уж последние события, которые привнёс в его тихую алкоголическую жизнь один психически ненормальный пионер, вообще говорили о том, что обществу он ещё нужен и беспробудная одинокая старость забытого всеми алкаша, осталась далеко позади.

Я был рад, что человек так преобразился. Естественно оставался открытым вопрос: на долго ли его хватит? Будем надеяться, что если не навсегда, то надолго. Но как говориться: «там будет видно», а пока…

…

я: – И что будет поддерживать его жизнь?

Дядя Лёня: – Сигареты, коньяк и мороженное…

…

– Тут все смеются, и Вы говорите… – сказал я и выжидательно уставился на дедулю.

…

Дядя Лёня: – Всё, всё. Я в игре…

…

– Вроде ничего, но нужно чуть повеселее, – резюмировал малолетний режиссер. – Главное запомните: вы – весельчак. Не клоун, нет, а именно весельчак… Усвоили? Окей. Давайте ещё раз…

* * *

Через пол часа репетиции я понял, что Леонид Ильич уже более-менее вживается в роль, что не могло не радовать, ибо я всё же до последнего сомневался – потянет он или нет…

Конечно, мы снимали фильм, а не играли на сцене театра спектакль, где без суфлёра трудно играть даже опытным артистам, но всё же знать свою роль было архи нужно и архи важно! Да, в кино сыграть проще, чем на сцене. Тут можно всё снять-переснять огромное количество раз, после чего нарезать плёнку как угодно, но дело в том, что, время на съёмку у меня было дико ограниченно и из-за одного актёра, который не в состоянии запомнить свою роль, срывать весь график, я был не готов. Поэтому успехи дяди Лёни на поприще актёрского труда вселяли уверенность, что с его стороны «косяков» не будет.

– Что скажешь Саша? – вывел меня из раздумий «молодой» актёр.

– Нормально, – решил я, поднимаясь с кресла. – В конце концов мы действительно не спектакль ставить собрались. Короче, как говорится: «пойдёт, на работу таскать.»

– Саша. Послушай, давай может быть, ещё пару раз, как ты говоришь, прогоним? Закрепим, понимаешь.

– Не дядя Лёнь. Теперь ты сам себе режиссер. Я и так опаздываю на «репу»…

– В студию? На репетицию? – встрепенулся он. – А можно я с тобой?

– Зачем? – не понял я, ибо сегодня ничего записывать мы там не планировали.

– Да так, – вздохнув сказал собеседник и вероятно боясь, что его окончательно «отошьют» быстро добавил: – Ребят давно не видел. Соскучился!

– Понятно. А эти? – поинтересовался я и показывая взглядом на несколько коробок с незаписанными катушками.

– А что с ними будет-то? Их осталось-то штук сто пятьдесят, не больше. Дня за два-три сделаю, – ответил «звукооператор» после чего уточнил: – Или нужно быстрее? Если нужно срочно, то я конечно…

– Да не. Нормально. Не к спеху. Успеется. Поехали, – скомандовал мелкий шкет и милый ребёнок в сопровождении мудрого старца-профессора отправились в путь…

Глава 24

Долго ли, коротко ли длилось это путешествие, но в конечном итоге два уставших путника добрели до базы ДК «ЗИЛ», где застали репетирующий в полном составе оркестр.

Увидев нас, ребята прекратили музицировать и обрадовались так словно мы не виделись вечность, после чего бросились меня поздравлять со сдачей экзаменов. Что удивительно, как мне показалось, моему появлению был рад даже смутьян Иннокентий.

«Интересно, что бы это значило,» – подрагивая от похлопываний и постукиваний по плечам, не забывая пожимать руки всем и каждому, раздумывал я, глядя на лыбящегося Кешу.

– Саша, это тебе от нас, – проговорила Юля, протягивая мне коробку конфет, красный треугольный вымпел и небольшой золотой спортивный кубок в виде бокала. – Мы все тебя поздравляем с успешной сдачей и вручаем приз.

– Спасибо, – засмущавшись поблагодарил я под всеобщее: – Мо-ло-дец! Мо-ло-дец!..

«Ну хоть без цветов обошлись и то ладно, – разглядывая искренне радостные лица коллектива с теплом на сердце подумал «именинник». – Не забыли и даже нашли возможность поздравить, это не я, это они молодцы. Конфеты вот подарили, которые как мне кажется Юля с удовольствием слопала бы сама, да и спорт инвентарь, то есть трофеи, тоже денег стоят. Ну и вообще, главное внимание, а подарки – это так, в довесок… Приятно, чёрт побери вот так, неожиданно и врасплох… Одним словом красавцы!»

– Ребята, ещё раз спасибо за тёплые слова и за подарки! А сейчас, разрешите с вами поговорить и сделать небольшое объявление, – сказал я посматривая на вымпел с надписью «За первое место по волейболу». – Присаживайтесь.

Народ весело расселся на свободные стулья.

– Уважаемые друзья, – приступил лектор к лекции. – За последнее время мы с вами сделали многое, но предстоит сделать ещё больше. Короче говоря, я пообщался с некоторыми ответственными товарищами, и они пообещали мне помощь в снятие кинофильма.

Все, кроме Антона, были не в теме, поэтому я сразу же пояснил:

– Да-да, вы не ослышались, я собираюсь снять фильм. Это необходимо мне для поступления в институт, – и так и не дав ребятам обдумать услышанное добавил: – Также поступило предложение снять в этом фильме и наш ансамбль, от которого я естественно не отказался. Есть ли у кого-нибудь какие-либо по этому поводу возражения?

Коллектив как по команде повернулся в сторону Антона, но тот с каменным выражением лица хранил молчание. Не дождавшись реакции от капитана корабля рядовые «матросы-артелиристы» развернули «свои башни разных калибров» ко мне.

– Музыкального фильма? Ты хочешь снять музыкальный фильм? – с радостью в голосе и вероятно быстрее всех сообразив, что происходит, поднимаясь со стула и смотря на меня горящими глазами, произнёс Дмитрий.

Дабы пресечь все инсинуации на корню я сразу же внёс ясность:

– Нет ребята, фильм будет не музыкальный. Там совсем о другом, но важное состоит в том, что в фильме будет использовано пара моих композиций. Кстати говоря, нам ещё там помогут снять клип. Не знаете, что такое клип? Хорошо. Подсаживайтесь поближе к столу, сейчас всё расскажу и о клипах, и о кино, и о песнях в придачу…

Достал из сумки сценарий и произвёл традиционный «сеанс чёрной магии» с картинками…

* * *

Как и ожидалось по окончании рассказа в зале традиционно повисла «мёртвая тишина», ибо в сценарии, впрочем, как и в фильме, концовка действительно подавляет все чувства.

Дабы вернуть открытых рты граждан в реальность я, чуть покашлял и произнёс:

– Одним словом, именно в данном мега-шедевре, небольшие, эпизодические, но заметные роли я предлагаю сыграть вам, мои замечательные коллеги.

Люди ожили, стали переглядываться и вновь косится на Антона, но тот в задумчивости всё ещё молчал.

Поняв, что неугомонный малолетка пытается втянуть «его» ВИА в очередную непонятную «канитель», «кронпринц Иннокентиус» подпрыгнул со стула и взяв слово с ехидцей в голосе осведомился:

– Александр, а где ты возьмёшь актёров на главные роли, если нам достанутся как ты говоришь, эпизодические? Кто будет играть в твоём кино? Какие актёры? Есть такие?

Произнеся этот бред, ибо как у Великого меня не может быть актёров, он с победной ухмылкой обвёл зал и без оваций опустился на место.

– Благодарим наших зарубежных партнёров за заданный вопрос, – в свою очередь поднимаясь с табуретки парировал я и под ошарашенный взгляд Кеши продолжил: – Да, такие актёры есть. И многие из них вам хорошо известны.

– Кто? – спросил коллектив.

– Многие, – ответил я и перечислил…

Я: – Баталов.

Коллектив: ахх…

Я: – Невинный.

Коллектив: – ухх…

Я: – Караченцов.

Коллектив: – охх…

Я: – Мкртчян.

Коллектив: – ахх…

Я: – Леонид Ильич.

Коллектив: – эээ… Кто?..

Гармонист на секунду привстал, поклонился и засмущавшись присел обратно на своё место…

Коллектив: – Ого… Ничего себе!.. Вот это да…

Я: – Также в съёмках примут участие две женщины из театра МХАТ и…

Коллектив: – ооо… нормально…

Я: —… и Юля.

Коллектив: —…

Вновь наступила тишина…

Ребята повернулись и уставились на без спроса выдвинутую кандидатуру в актрисы, которая естественно ничего не знала и не ведала…

Она, всё представление актёрского состава, радостно хлопала глазами и ладошами одновременно, поэтому вероятно не сразу поняла, что произошло и почему все взгляды общественности внезапно устремились на неё.

– Кто?.. Кто ты сказал?.. Юля?.. – переспросил Антон, и мы увидели, как весёлая улыбка сползает с милого лица принцессы, а зелёные глазёнки наполняются страхом и ужасом.

– Нет-нет! Я не могу! Нет! – запричитала она, мотая головой.

– Нет можешь! Да! – твёрдо парировал я.

– Нет не могу!

– Можешь!

– Нет!

– Да!

– Нет-нет!..

– Да-да!..

…

Препирались мы с ней минут пять…

Под весёлое улюлюканье ребят, которые нужно сказать были полностью на моей стороне и всячески поддерживали идею сделать из нашей красавицы киноактрису, разумеется не забывая «стебать» бедняжку, я решил прекратить прения:

– Юля. Это нужно нам всем. Это нужно ансамблю. Это нужно тебе. Так, что пожалуйста, прекрати «ломаться» и соглашайся, а то время идёт. Предлагаю провести голосование. Кто за, то чтобы Юля сыграла в фильме роль, прошу поднять руки? Кто против? Только один голос? А воздержался? Нет таких? Резюмирую: голосование завершено. Поздравляю Юля, абсолютным большинством голосов решено, что ты играешь в фильме студентку и давай дебаты на этом, прекратим! Договорились?..

– Саша, но я же не смогу, – в последний раз, чисто для проформы, попыталась «отмазаться» актриса.

– Не волнуйся Юль, сможешь. Я помогу. Да и играть-то там тебе особо нечего… так, пару фраз, вот и вся роль. Поэтому не забивай себе голову, всё будет тип-топ, – обнадёжил её режиссер и только было решил расслабиться как к нему подошёл длинный «контрагент».

– Александр. А когда ты дашь нам переписать песни, которые мы недавно записали на плёнку? – как бы между прочим поинтересовался мой «лучший друг» Кеша.

«Вот же мля. Тебя только не хватало,» – с раздражением подумал я, быстро переглянувшись с Савелием. Тот слегка пожал плечами и мотнул головой показывая, что он «никому и ничего»…

Народ внезапно прекратил обсуждение кино и притих в ожидании ответа…

– «Щас» не об этом, – буркнул я монументальную фразу и подняв открытую ладонь на уровень груди попытался «соскочить» со скользкой темы вновь обратившись к Юле: – Так вот, именно в тот момент мы сможем…

Но не тут-то было… Народ хотел записи, поэтому на попытку «соскока» не отреагировал и продолжал ждать внятный ответ.

– Нет, ну а серьёзно Саша, – подключилась к пикантной теме Юля, – когда ты нам выдашь по экземпляру?

– Да, Саша, когда? – тут же включились Мефодий и Дмитрий. Антон также выжидательно смотрел в мою сторону…

– Эх, – вздохнул я. – Не хотел вам говорить, думал сюрприз сделать. Ну раз вас этот вопрос так сильно волнует, то скажу. Но сначала задам вам вопрос: ребята вы знаете, что такое цифровая запись? Нет? Ну так вот… – ещё раз вздохнул я и.… принялся беззастенчиво врать, смешивая правду и вымысел о настоящем и будущем цифровой электроники…

Кроме всего прочего оказалось, что у меня есть друг, папа которого работает в фирме «Мелодия» и там у них стоит такая аппаратура, что даже говорить о ней запрещено – японская! Так вот, это аппаратура почистит плёнку и обработает запись так, что «ни в сказки сказать, ни пером описать»…

– В общем, можно сразу пластинку записывать, – закончил я и понял, что строительство очередных «Нью-Васюков» прошло успешно, ибо ребята смотрели на меня как на инопланетянина-всезнайку.

После прошедшего «шока и трепета» они всё же поинтересовались сроками.

– Думаю, что если не будет форс-мажоров, то в течении месяца всё будет готово, – ответил я.

Коллектив расстроился:

– Долго…

– Я вас понимаю. Попрошу, чтобы попробовали сделать побыстрей… но имейте ввиду, что это сложный процесс и кто бы что не говорил, на выпечку пирожков данное дело совсем не похоже.

Такой вариант ответа многих не удовлетворил, но так как другого ответа у меня не было мне задали следующие вопросы: Кого будут играть они? Когда будут съёмки? Где будут съёмки? На «Мосфильме» или на студии им. Горького?

– А денег нам заплатят? – под якобы осуждающе-весёлые крики ребят спросил Дмитрий.

– Значит так… Давайте по порядку. Роли ваши, как я уже говорил будут эпизодические, но оплачиваемые, – принёс я в дом благую весть.

Народ радостно загудел, а кое-кто уже потирал руки и предвкушал покупку очередной партии тарелок. Откуда я это знаю? Да по лицу ударника Мефодия можно было прочитать это со сто процентной гарантией. «Вишь» как глаза заблестели?! Предвкушает…

– Вы сыграете добровольных работников-грузчиков из детского дома, которые будут забирать мебель, а также работников скорой помощи и милиционеров, приехавших на вызов в конце фильма.

– И всё? Так мало? – удивился Дима.

– Почему мало? По-моему, для начала актёрской карьеры вполне достаточно. Почему? Объясняю. Во-первых, достаточно большие роли будут у Юли и Леонида Ильича, что всем нам пойдёт только в плюс. Во-вторых, также в кино засветитесь все вы. В-третьих, в титрах будет звучать наша песня. Но главное, это то, что нам снимут клип – то есть на музыку наложат видеоряд и эту песню прокрутят по местному телевидению, а там глядишь и до центрального очередь дойдёт. Где и кто нам сможет предложить большее?

Осмыслив сказанное ансамбль в полном составе согласился с вышеперечисленными аргументами…

– А что значит по местному телевидению? – не понял народ в лице Антона и попытался уточнить: – Разве в Москве есть такое?

– Ты задал правильный вопрос, – одобрил лидера ВИА я и под любознательные взгляды публики пояснил: – Дело в том ребята, что фильм мы будем снимать не в Москве, а в Армянской ССР и снять нам его поможет киностудия «Армен фильм». Отправимся мы туда пятнадцатого сентября, в пятницу, утром.

– Эээ… Как пятнадцатого? Так скоро? – под общее удивление задал вопрос Антон.

– А чего тянуть-то? Три дня съёмок и восемнадцатого в воскресенье вечером вы дома. На всякий случай вам всё же стоит подстраховаться и взять на работе отгул на понедельник – мало ли что… Вдруг не успеем. Короче говоря, максимум за четыре дня всё снимем, ибо все заняты и работают, а на монтаже вы будете не нужны. Переозвучивать тоже не будем, так, что три дня на съёмки фильма и один на клип…

– Ничего себе. Я думал кино дольше снимают, – пробубнил себе под нос Кеша, но был услышан всеми.

– Это смотря какое… Бывает, что и годами снимаю снимают, а на выходе получается жирный полярный лис.

– Что получается? – не понял народ.

– Полный писец получается, – открыл очевидную истину я и через секунду студию разорвал гогот и ржание модного ВИА.

Через десять минут вытирая слёзы народ несколько угомонился и мне представилась возможность продолжить начатое.

– Кстати, там принимающей стороной, для членов съёмочной группы, после съёмок, будет предусмотрена пятидневная туристическая программа. Проживание, питание и перелёт, всё за их счёт. Ответственный за это мероприятие – Армен Николаевич, вы его уже видели, он сюда приезжал. Так, что кто захочет сможет остаться и побыть туристом, – сказал я тем самым закончив основную часть доклада о предстоящем «тур слёте».

Народ вновь возбудился и загомонил…

– Саш, а ты говорил о зарплате. Ты не знаешь, по сколько заплатят-то? Ведь всего, как ты говоришь будет три-четыре дня съёмок? Мало наверно? – спросил Мефодий, который всё ещё не терял надежду на халявные деньги для заветной покупки барабанной утвари.

– Если честно, не знаю, – в очередной раз соврал я. – У Армена Николаевича нужно будет уточнить, – ребята ухмыльнулись, и я решил чуть приоткрыть завесу тайну, – но, по-моему, рублей по двести заплатить должны…

– По сколько?! – обалдев от названной мной суммы спросили все кроме Севы и Юли, ибо Савелий все расклады уже знал, а вот принцесса ничего не слышала и стояла в ступоре вероятно впадая в дерезняк и обдумывая своё нелёгкое будущее.

– Я точно не знаю, но я слышал, что по двести на человека…

Коллектив с жаром принялся обсуждать сей удивительный и не встречающийся в данных широтах факт, а я подошёл к рыжухе…

– Юль, ты чего, не хочешь?

– Не знаю Саша, – всё также находясь в себе механически произнесла она. – Хочу, наверное. Просто страшно…

– Ха, – хохотнул я. – Певица мировой величины и боится – нонсенс.

– Ну, так уж и мировой, – приняв мою игру улыбнулась принцесса и я в очередной раз понял, что она очень похожа на мою Люси из той, прежней жизни. Сердце кольнуло и в душе кто-то заплакал…

«Стоп, стоп, – сказал я себе. – Сейчас не время для хандры. Нытьё оставим на потом. Дело делать надо.»

– Конечно мировой, – вытерев внезапно намокшие глаза продолжил я подбадривать девушку. – Если и не сейчас, то в достаточно ближайшем будущем. Так, что не кисни и пошли в коридор прорепетируем твою роль, а ребята пусть продолжают музицировать.

Та согласилась, и я предложил ансамблю прекратить дебаты и заняться делом включив в состав Ильича.

Возражений не последовало и когда мы закрывали дверь студии то услышали заигравшую гармонь и пение Антона:

– А на войне, как на войне…

Мы сидели в коридоре на лавочке и я, дав Юле копию сценария с текстом её роли объяснял красавице «что да как»…