Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 77 (всего у книги 272 страниц)

Глава 3

Спустился на этаж ниже и зашёл к Севе, который жил вместе с Мефодием.

– Как вчера всё прошло? – поздоровавшись поинтересовался я у друга и извинился за то, что разбудил его.

– Да отлично всё было, – надевая брюки стал взахлёб рассказывать он. —

– А Мефодий где?

– Он с ребятами по магазинам прошвырнуться решили. Сувениры поискать.

– А ты чего не пошёл?

– Да и так сувениров полная тумбочка, – сказал он показывая на какие-то коробки, – это нам вчера всё подарили.

– Так говоришь нормально всё было?

– Да просто – высший класс! – жадно начал он рассказывать и от воспоминаний глаза у него просто горели. – Все аплодировали стоя! Потом, после просмотра, нас пригласили на сцену, где каждый актёр принимавший в фильме сказал всему залу несколько слов! Я тоже говорил! =И все кричали «браво», хотя и сыграл-то лишь маленькую роль! Представляешь! А когда спускались со сцены у нас у всех просили автографы, – горячо продолжал он. – А потом мы сели в автобус, но толпа нас не выпускала, а окружила и скандировала слова: «Молодцы»! даже милиции пришлось вмешаться и что-то говорить в мегафон, – сглотнул слюну вздохнул и с новыми силами, – и мы поехали в ресторан! Там стол был накрыт просто огромный! Наверное, такой же как тогда на свадьбе в Праге, только невесты не было, – сравнил Сева.

А я, вспомнив тот эпизод усмехнулся и поинтересовался: – А Коля «Крокодил» был?

– Нет, – замотал головой Сева, а потом заметив мою улыбку видимо вспомнил о ком это я тут толкую и засмеявшись сказал: – Тот, наверное, так из нокаутов и не выходит, – и спросил: – А ты-то куда вчера пропал? Тебя все искали весь вечер.

– Да, голова заболела, вот и поехал в гостиницу, – пояснил заболевший и вернулся к насущному: – Слушай Сева, сегодня все едут домой, – поправился, – точнее летят. Мне же нужно остаться тут ещё на пару дней и закончить недоделанные дела на студии. Так вот, как ты смотришь на то, чтобы остаться тут вместе со мной?

– Гм… Хорошо. Давай я останусь, – менее чем через полсекунды раздумий согласился мой безотказный друг. – Только нужно будет позвонить домой и предупредить, что задерживаюсь.

– Отлично, – обрадовался я такому решению клавишника, – значит провожаешь ребят. Проверяешь, чтобы никто ничего не забыл в том числе деньги и документы. Понял? Окей! А я сейчас еду на студию и встретимся мы тогда с тобой уже в аэропорту. Я сразу туда подъеду. Договорились?

– Да, – ответил Савелий и спросил: – Саша, а почему в титрах была не твоя фамилия а давида Хачикяна? Все же знают, что фильм снимал ты. Вчера актёры этот вопрос на банкете руководству задавали. Была ругань.

– А руководство, что?

– Оно говорит, что это произошло недоразумение. Что с тобой всё согласованно. И что всё будет исправлено, – он посмотрел на меня удивлённо и спросил: – а с тобой ничего не согласовывали?

– Ну как тебе сказать, – протянул я, – в общем-то согласовывали, но немного не то и не так.

– Ясно, – также протянул тот. – И что теперь будем делать? Чем я могу помочь?

– Не волнуйся и не забивай себе голову, ничего не надо, – ответил бывший великий режиссёр, – я всё решу и всё будет «Ок». Ты главное проследи за ребятами и актёрами, чтобы все были нормально собраны. Если, что, то звони Армену или мне на студию, Сейчас запишу номер, – достал из сумки листок бумаги и написав на нём несколько цифр протянул другу.

* * *

Вышел на улицу вздохнул свежим воздухом и пошёл в находившуюся напротив гостинице столовую, куда должен был подойти анкл Армен и объяснить без прослушки, что вообще творится?..

Взял себе твороженную запеканку с изюмом и кофе с молоком. Присел за свободный четырёхместный столик и не думая ни о чём сосредоточился на завтраке.

Через пять минут ко мне подсел Армен, который заказал тоже самое и деликатно произнёс: – Привет.

– Да здоровались уже, – напомнил ему его бывший «коришь» и перешёл к делу: – Ну так рассказывай, какого хрена вы записываете наш с тобой разговор? И главное для какой цели? Зачем?

– А, – отмахнулся собеседник, – это прихоть моего начальства. Они очень захотели послушать тебя, что ты будешь говорить, когда тебя спросят про деньги, – и видя моё непонимание пояснил, – будешь ли отрицать или нет.

– Хрен с ним с записью, психологи чёртовы, – понял я прихоти руководства, – а с фильмом что?

– Так я тебе всё объяснил про фильм, – удивился тот моему непониманию. – Как объяснил, так оно и есть… Насчёт денег ты говорил всё правильно, и я уверен руководство останется довольно твоими ответами, – он отпил кофе. – Я деньги тебе в Москве передам и всё.

– Да на х** они мне нужны? – вспылил бессребреник. – Я же тоже тебе пояснял, что без правдоподобного объяснения, это «не катит», – и добавил: – А вообще спасибо, что хоть «не завалили», – видя удивление компаньона пояснил: – Как там говориться-то: нет человека нет проблем?

– Да ты что?! – аж поперхнулся визави. – За кого ты нас принимаешь?! Мы же порядочные люди.

– Хорошо, – согласился я, заминая новую речь, которая вот-вот должна была последовать из уст собеседника. – Тогда с вас машина типа жигули, гараж рядом с бабушкиным домом в Москве и дача в Алуште рядом с морем.

– Эээ, – изумлённо проговорил Армен.

– И никакие не «эээ», а нормальные условия. Наверняка в тридцать тысяч уложитесь.

– А если нет? Я не знаю сколько стоит дача в Крыму?!

– Ну если не хватит, то добавите из своих, – улыбнувшись всемилостивейши разрешил я. – Мама всегда говорила, что дача в Подмосковье – это хорошо, однако и на море иногда съездить отдохнуть нужно и полезно.

– Я тебя понял, – отошёл от шока визави, – только нужно подумать, как это лучше решить. Наверное, вряд ли получиться всё это сделать сразу. Вопросов много возникнуть может.

– А и не надо сразу, – решил помочь собеседнику великий стратег, поёрзав на стуле. – За песни для мужского вокала – машина, для женского – гараж, ну а за сценарий для фильма – сам Бог велел мне домик с небольшим участком соток на двадцать подогнать. Ведь фильм – это не просто фильм, а шедевр от нашей республики едущий на кинофестиваль! Разве я не прав?

– Неплохо придумано, – одобрил Армен улыбнувшись и похвалил, – молодец! Я думаю, что так можно будет это обстряпать.

– Отлично, тогда я поехал, – сказал довольный я поднимаясь со стула, но был остановлен.

– Подожди, тут такое дело. Как думаешь, что нам делать с актёрами? Дело в том, что они могут всё рассказать.

– Не знаю Армен, – искренне ответил я. – Я сам думал об этом. Вот честно, я просто не знаю, что теперь делать. Твоему начальству, нужно было бы просто поговорить со мной и фильм бы мы сняли с Давидом вместе, а теперь, – я развёл руками, – даже не знаю, – и подсказал, – пусть твоё начальство думает тем же местом, каким и отдавало такое нелепое указание.

– Оно приказало думать мне, – вздохнув ответил собеседник и тоже поднялся из-за стола. – Там моя машина стоит, хочешь отвезу тебя в студию.

– Не надо, я сам доберусь, чего тебя напрягать-то, – ответил его собеседник и открыв сумку, потому, что кое-что вспомнил, добавил: – Тем более я ноты в номере забыл, – и вместе с компаньоном пошёл в гостиницу.

* * *

На самом деле в номере я забыл не ноты, а коньяк, для голоса, ведь мне предстояло сегодня записывать вокальные партии, а к сожалению, без «бафа» я нормально спеть категорически был неспособен. Не успел зайти в апартаменты и положить два флакона в наплечную сумку, как в дверь постучали и отдалённо знакомый голос произнёс:

– Алэксандр, можно к тэбэ?

– И кто же у нас там? – подойдя к двери риторически произнёс я и открыв дверь на секунду обалдел от стоящего за ней персонажа, а затем резко отпрянул назад и принял боксёрскую стойку, прикидывая какой рукой бить первой и сильно ли «ломать» гражданина или всё же слегка?

– Саша, я с мыром прышол, – сказал гость подняв руки на уровни груди и повернув ладони ко мне, тем самым, как в древние времена показывая, что не вооружен, – проста погаворыть.

– О чём? – поинтересовался я опустив свои руки, однако не расслабился и был начеку.

– Мэня дядя послал поговорыть с тобой.

– И кто у нас дядя? Кто-нибудь из городского комитета?

– Нэт. Это другой дядя. Меня дядя Давид послал. Он просыт, чтобы ты его выслушал.

– Гм, – задумчиво произнёс я, удивляясь такому количеству разных дядь. – Это я его машину, тогда на горе, немного «рихтанул»?

– Нэт, – поморщившись ответил Саркис. – Это машина была того, кто из Горкома, а это режиссёр.

– И, что ты ему сказал о том казусе?

– Сказал, что кырпыч упал, что ещо я мог сказать, – пожал плечами собеседник.

– А он, что? – вновь полюбопытствовал я.

– Накрычал и сказал, чтобы машину починил.

– А ты?

– А что я?.. Нэт у мэня стоко дэнег, – сказал тот расстроенно мотнув рукой. – Там на пятьсот рублэй рэмонта.

– За багажник? Гонишь? – удивился я таким ценам.

– Там крылъя эщё «поехали», рэсора, амартизатор, стэклло и ещё что-то, – перечислил гражданин, морщась, а затем вновь махнул рукой, произнёс: – Да ладно, грузчиком поработаю нэмного и всо сдэлаю, – и вернулся к насущному разговору, – Ну так, что? Можэшь поговорить с дядей Давидом?

– А о чём?

– Я нэ знаю, но догадываюсь, что о фэлъме. Он пэреживает очэнь, – пояснил визави. – Ну так, что…

– А почему бы и нет?! Давай поговорим, – ответил я и поинтересовался: – А где он?

– Он в нэзу ждёт. Боялся, что ты на нэго обыдился сыльно и думал, что нэ захочешь говорыть. Ну так я его зову?

– Зови, – великодушно разрешил добродушный хозяин апартаментов и видя, как парень направился к лестнице окрикнул его. Тот остановился и обернулся, а я, подойдя к нему вытащив из кармана стопку денег, отсчитал пятьсот рублей и протянул их товарищу.

– Это на ремонт, – пояснил меценат, видя, как заблестели глаза опешившего Саркиса. – Всё же я был невольным инициатором произошедшего.

– Спасиба балшое! – прошептал тот, вероятно не веря своим глазам и взяв купюры стал их ощупывать, быть может ожидая фальшивки.

– Не за что, – великодушно ответил я и тут же серьёзным тоном напомнил гражданину: – Не надо больше к моим девушкам приставать. Договорились? Окей. Зови дядю.

* * *

– Так кто всё это замутил? – спросил я расположившегося на диване режиссёра Давида Эдуардовича Хачикяна.

– Началъник Армэна замутил! Сказал, чтобы я съездил прэсмотрелся к тэбе. Помог. А потом сказал, чтобы я подумал, как тэбя от этого дела отодвинуть.

– А вы чего?

– Да, чего-чего… Вечер уже был. Мы в ночь выехали и всю ночь ехалы. Я думал тут какой-то детский фильм снимают. Думал помочь чего надо и чтобы картина нормально получилась, он меня назначает рэжиссёром, чтобы я почувствовал ответственность и помог хорошо.

– А дальше…

– Я приехал, сматрю тут всё по взрослому, а нэ дэтский филм. Саркис мне звонил говорил про атёров известных, что с Москвы приехали, но плохо слышно было. А тут приезжаю и глазам своим нэ вэру… Потом сценарий прочитал и понял, что это нэ детский фильм совсэм. Хотел позванить и доложить, но нэ смог дозванится.

– А Армен об этом знал?

– Нэ знаю, я ему нэчего нэ говорил. Мнэ его начальник дал задание вот и всо.

– И что вы?

– А что я?! Я решил отказаться от этого. Тут же вэликие актёры! Как это тебя отодвинуть?! Всэ же сразу узнают! Скажут все, что Давид нэ честный чэловэк, – сказал он вновь замахав руками и клятвенно заверил: – А я чэсный чэловэк! Чэстный! А потому вот и стал постоянно влезать в съёмку, думая, что ты мэня выгонишь и всо! Уеду, скажу, что выгналы и всо!! А тэ нэ гонишь, да нэгонишь! Я и так и этак, а ты нэгонишь и всо!.. Мнэ ужэ пэрэд людьми было стыдно, что я чушь говару и с совэтами пастоянно лэзу! А ты нэреагируэшь и всо! Думаю, раз нэгонит, то надо хоть снять чего-нибудь. Пусть отдахнёт немного малчик, за столом посидит, покушает хорашо. Вот и гавару, давай я в пэщерэ хоть снэму, тэбэ помогу. А ты сам потом пришол…

– Это прям-таки какая-то детективная история достойная пера Агаты Кристи получается, – в задумчивости прокомментировал я услышанное от коллеги.

– Навэрно ты прав. Дэйствитэльно дэтэктив получился, – поддержал меня Давид и глянув на своего племянника сказал: – Так, что нам тэперь с этим делать? Как выкрутытся?

– А какие Ваши предложения? – спросил пионер, предоставив более старшему гражданину озвучить свои идеи первым.

– Я нэ знаю, – растерянно отвалил Давид пожав плечами, – актёров надо как-то уговорить, наверное. Они вчера целый скандал на банкете чуть было не устроили. Говарят в Москве расскажем, как вы тут фильмы снимаэте и у детей их отбираэте.

– А другого выхода нет?

– Ты имеешь ввиду вырэзать мэня из титров и вставить тебя? – я мотнул головой в подтверждении его догадки, а он как будто бы ожидая этого затараторил: – Поверь, я вчера после сэанса им все уши буквалъно прожужжал этим. Просил, умалял, чтоб вырезали мэня нэ меэдленно и всо.

– А они, что? – заинтересовался школоло, видя, что и Саркису этот вопрос интересен.

– А они говарят, что уже нэльзя это сдэлать. Всэ видели. Все хлопалы мнэ как рэжиссёру, когда меня на сцене представлали. Короче нэльзя говорят уже всё повэрнуть назад и всо!

– Походу дела они правы, – протянул я, откинувшись на спинку дивана и стал думать, что же делать, почёсывая прыщик, вскочивший прямо по центру лба, как бы говорящий окружающим слова из поэмы Пушкина: «А во лбу звезда горит»!

Через десять минут полной тишины «Великий и ужасный» встал и посмотрев на гостей самонадеянно заявил: – Есть выход который устроит всех, – и тут же поправился, – сказав всех я чуть погорячился, – и пояснил, – я имею ввиду устроит всех кроме оного человека!

– Кого? – хором спросили родственники Хачикяны.

Я вздохну и направившись к выходу ответил, ткнув пальцем себе в грудь: – Меня.

* * *

– Ты уверен, что нет другого выхода? – спросил Армен после того как вкратце услышал мой план с прищуром разглядывая нашу «святую» троицу, пришедшую без приглашения к нему в номер.

– Ну а какой может быть ещё выход? Вырезать из картины Давида нельзя, он уже официальная персона. Что ещё? Попробовать убедить актёров, что всё снял Давид и предложить им за молчание скажем деньги? Вы думаете, что после этого всё будет шито-крыто? Поспешу вас разуверить. Этот самолёт не полетит…

– Идея действительно была такова… Ты, как сможешь убедишь актёрский состав, а мы со своей стороны поддержим это ценными подарками и денежными премиями, – рассказал «гениальный» план Армен присаживаясь в кресло.

– И всо выяснат! – неожиданно горячо заверещал мой коллега, нервно теребя край скатерти, постеленной на журнальном столике и пояснил свою сверх доходчивость: – А когда всо выяснат начнут искатъ виновных и крайним окажэтся бэдный Давид, – развивал он мысль говоря о себе в третьем лице, а затем показав рукой на Армена обличающее добавил: – А ви со своими в райкоме и Горкоме окажытэсь чистенъкими! – а затем закричал: – А я нэ хочу в тюрьму! У меня жена, дети и эщё одна жэнщина эсть! – после чего заплакав, – Да и вообщэ, у меня мама болэет! Мнэ нэльзя в туръму!!

Саркис бросился к рыдающему родственнику и глядя на нас стал его утешать, гладя того по плечу: – Нэ бойтэсь дядя Давид, вас посадят нэ надолго, – и обращаясь к Армену с надеждой, – да?!

– Ааа!! – закричал режиссёр в приступе форменной истерики.

– Успокойтесь Давид Эдуардович, – произнёс я через полминуты решив принять участие в судьбе «без пяти минут» «подсудного» коллеги, потому как мой компаньон никак не реагировал на происходящее, а сидел погружённый в свои мысли. – Никто не в какую тюрьму не сядет, – и посмотрев на Армена теперь уже я попросил подтверждения своих слов: – Ведь так?

– Так, так, – заверил тот и не обращая на вопли и рыдания Давида произнёс: – Давай тогда ещё раз расскажи, как ты считаешь, что нам нужно сделать, чтобы без потерь выкрутиться из этой неприятной ситуации? Я сейчас всё запишу и сразу же еду на доклад к начальству. Там мы примем решение, и я доведу его до вашего сведения. Исходя из этого, все вы до этого времени будите находится здесь, в моём номере. Из номера никуда не шагу! С актёрами не контактировать! Ясно?

– Мне на студию надо, – напомнил компаньону я. – У меня там сегодня репетиция. Я же тебе говорил. Роксана приедет…

– Да-да, ты езжай. Я к тебе подъеду туда и проинструктирую, – согласился Армен и переведя взгляд на родственников произнёс: – А вы сидите тут и ждите меня. Поняли? – а затем, что-то на армянском языке. Те ответили также на армянском, и я уловил, что они договорились подождать высочайшего решения тут.

– А давай ты меня проинструктируешь в аэропорту? – предложил я «подельнику», когда они наговорились «о своём». – Зачем тебе на репетицию-то ехать? Только отвлечёшь нас от творческого процесса.

– Гм… Договорились, – немного подумав согласился тот и поторопил: – А теперь давай рассказывай, что ты там за «отмазку» придумал, а я записывать в блокнот буду.

* * *

Горком.

– Ты смотри какой парнишка смышлёный. Как он всё сразу придумал и обосновал как ловко. Хорошо у него голова варит. Надо бы его к нам в город переманить. Квартиру ему дадим не хуже, чем у них там в Москве. Как думаешь согласится? Подумать только трёхкомнатные хоромы в шестнадцать лет?! Это же мечта любого!

– Можно постараться товарищ Саркисян, но он очень любит свой город и в разговоре со мной рассказывал, что даже несколько песен придумал о нём.

– Вот как? Песни о городе слагает. Молодец, что тут, ещё можно сказать?! Отличная смена растёт, так, что подумай и постарайся его к нам переманить, – закуривая сигарету произнёс руководитель. – Не хотелось бы мне на это дело Феликса главным назначать. Сам знаешь, он слегка грубоват и может напортачить, хотя человек без сомнения верный и беззаветно преданный нашему делу, – пояснил свою позицию он, глубоко затягиваясь. – Твоего начальника мы с сегодняшнего дня перевели на менее ответственную должность, в связи с этим принимай его дела и тут и в Москве. Тебе, как говориться, и карты в руки. Видишь же, кадр хороший может из мальчугана вырасти, поэтому работай, не менжуйся. Этот Саша фильмы снимает, песни поёт, сам видишь, как у него всё выходит хорошо, нам такие люди позарез нужны!

– Да, – согласился Армен с начальством кивнув и сказал: – Но ему сейчас из Москвы уезжать пока нельзя, – затем напомнил, – мы его во ВГИК устроить собирались. Это была договорённость такая между ним и нами. Если сейчас её отменить, то это может привести к ненужным осложнениям.

– Не надо ничего отменять, – одобрил начальник, затягиваясь, – Пусть учится. Присматривай там за ним, вот и всё. Ты говорил, что он школу экстерном закончил сам? Без нашей помощи. Значит знания есть и помогать ему в учёбе не надо?

– Есть, – подтвердил подчинённый кивнув.

– Вот и хорошо, пусть учится, а потом пусть едет к нам, – сказал хозяин кабинета посмотрев в окно, – Видишь же как у него всё отлично и быстро получается. Прям гений, а не парень! Самородок! Нужно помогать таким. Необходимо, чтобы он спокойно работал на благо нашей республики, да и всего Советского Союза в целом. Согласен?

– Так точно, – по-военному отрапортовал Армен.

– Ну, а раз согласен, то вот такое будет у тебя задание, – проговорил начальник и неожиданно спросил, – Армен, а как у тебя с женой?

– Да вроде бы нормально, – ответил тот, не понимая куда собеседник клонит и к чему такой личный вопрос.

– А мне докладывали, что ты разводиться собрался. Что ждёшь ты подходящего момента, чтобы подать на расторжение брака?

– Гм… – замялся Армен пытаясь придумать оправдание и одновременно понять, кто мог донести?

– Не волнуйся так, – доброжелательно сказал Саркисян и затушил окурок в пепельницу, – я тебя прекрасно понимаю. Сам бы давно со своей мегерой развёлся, однако мне на моём ответственном посту этого никак нельзя сделать, ибо наши товарищи этого просто не поймут. Другое дело ты. Ты ещё молод и находишься в самом начале карьерной лестницы, так, что этот вопрос можно будет решить по-тихому, коллегиально между собой, без каких-либо серьёзных осложнений для тебя.

– Вот как? – боясь спугнуть неожиданную удачу произнёс подчинённый, потому как о разводе со своей нелюбимой супругой он мечтал уже более трёх лет, впрочем, как и она.

– Конечно так, – заверил его руководитель.

– И что для этого нужно сделать? – аккуратно поинтересовался Армен готовясь услышать условия.

– А тебе мама Саши Васина нравится?

Глава 4

Саша.

Вышел из гостиницы и протянул руку для поимки такси. К моему удивлению на этот жест почти сразу же отреагировало авто в виде фургона с надписью «Хлеб» и остановилось возле меня.

– Тебэ куда малчик? – спросил водитель лет пятидесяти красной рубахе и чёрной кепке.

Я сказал адрес. Он сказал: – Два рубля. Я сказал: – Окей. Он сказал: – Залэзай поэхали. Я залэз и мы действительно поэхали.

«Зилок» рычал, коробка передач при переключении скрежетала, кабина тряслась и скрипила, из выхлопной трубы валил столб чёрного дыма как от парохода, в салоне пахло гарью, но мы тем не менее подпрыгивая на кочках не переставали мчаться к нашей заветной цели.

Одним словом – экстрим. Никакие «Феррари» и «Ламборджини» и рядом не стояли с таким вот чудом конструкторской мысли. Уверен, если бы Шумахер, или любой другой известный автогонщик прокатился бы в детстве на подобном монстре, то никакими бы миллионами их потом в «Формулу 1» бы уже заманить было бы невозможно.

Как известно, всему хорошему на свете, к сожалению, приходит когда-нибудь конец. Пришёл конец и этой незабываемой поездке, и я потрясываясь «по привычке», попрощавшись с шофёром и заплатив ему от щедрот «трояк», сказал: – Сдачи не надо, – и побрёл ко входу в одно из зданий киностудии. Водила радостно попрощался, захлопнул посильнее дверь, сделал перегазовку от которой дымом заволокло пол улицы, несколько раз посигналил на прощание и, рванув «с места в карьер» покатил по своим хлебным делам.

Всё ещё пошатываясь и подёргиваясь проходя мимо ларька «Союзпечать» краем глаза обратил внимание на лежащий там журнал «Огонёк». На центральной странице продукта красовался лик Генсека, однако не это привлекло моё внимание. Я подошёл ближе и уставился на надпись, красовавшуюся внизу главной страницы: «Армагеддон. Мы отправим вас ад»!

«Это Золотова решила без цензуры, что ль напечатать мой роман»? – подумал я, не понимая, как такое, мягко говоря, необычное название могло пройти мимо Главлита, а вслух с восхищением прошептал: – Ай да тётя Оля! Вот уж не ожидал, что у них такое «прокатит», ведь журнал то абсолютно не про романы… Пока стоял в задумчивости глядя на цветную обложку номера, сбоку появился небольшой мужичок средних лет и поинтересовался у продавщицы, есть ли в продаже «Огонёк»? Та ответила утвердительно, и гражданин засуетившись произнёс: – Беру всё, что есть, – после чего спросил, имеется ли в продаже газета «Пионерская правда» и когда услышал, что тоже есть, то обрадовался и добавив, что берёт и её достал из кармана чёрный бумажник.

«Оптовик, наверное, какой-то», – сначала подумал я, но затем вспомнил, в каком именно времени нахожусь и что тут слово оптовик без проблем приравнивается к слову спекулянт, а посему незамедлительно произнёс: – Молодой человек, я бы тоже хотел купить и газету, и журнал.

Гражданин на меня глянул с презрением, осмотрел с ног до головы и ответил: – Так и быть, «Пионэрскую правду» тэбе уступлю, а журнал нэт. Подожди там в сторонкэ. Я скоро подойду.

– А если мне нужен будет журнал? – наивно поинтересовался вьюнош.

– Журнал тэбе в пять рублэй обойдётся, если хочешь, – без зазрения совести решил общипать «птенца гнезда Петрова» грёбанный коммерсант.

– Норм цена, – оценил я и пояснил барыжной морде: – Не надо мне ничего уступать, просто встаньте в очередь и наслаждаясь солнцем ждите пока я не совершу покупку, ведь вы подошли к киоску много позже меня, а посему являетесь вторым в очереди, – втолковывал наглецу пионер, – кстати за мной ещё занимала беременная женщина в красной шляпе и какой-то слепой дедок в папахе и бурке.

– Что? – вскричал тот и попытался влезть отодвигая меня от окошка. Я упёрся и недолго думая со всей силой наступил дурачку на ногу, после чего под крики жертвы попытался прояснить ситуацию у продавщицы: – Я же был первый в очереди? – та, широко открыв глаза замотала в подтверждении головой. – Отлично. Тогда дайте пожалуйста мне пять «Огоньков» и пять «Пионерок».

– Нэ больше одного номера в руки, – растерянно произнесла товаровед, видимо поняв, что в печатной продукции напечатали в кое-то веки, что-то интересненькое, раз присутствует широкий ажиотаж среди масс. – Зачем тэбе стока?

– Ну, во-первых, у меня две руки, так, а во-вторых мне надо родителям и бабушкам с дедушками по номеру подарить, – соврал я, но продавщица не стала спорить с логичными аргументами и выдала мне требуемое. Рассчитался и отошёл в сторонку листая журнал и даже забыв про слегка придавленного мной мужика.

«Ага… Вот это да! Вот это Золотова! Ай да красавица! – восхищённо думал я, разглядывая отрывки из романов. – Даже не думал, что в еженедельном журнале могут такое напечатать. Правда «непонятка» тут «походу нарисовалась», – оглядел я подпись автора под романами. – Интересно, почему я Васильев у них получился? Как так можно было перепутать фамилию-то? – почесал затылок и не смог найти объяснения сему удивительному факту. – Ладно, приеду домой, съезжу в редакцию и проясню этот нонсенс, – решил писатель и открыв «Пионерскую правду» сразу же глянул на подпись под публикацией, после чего облегчённо констатировал: – Интересное пособие для начинающих свой революционный путь пионеров написал прекрасный пионер Саша Васин».

– Иды отсюда спэкулянт проклятый, а то сейчас милицию позову! – вывел меня из раздумий крик продавщицы.

Мужик сказал ей, что-то по-армянски, махнул рукой и направился в мою сторону. Я убрал журналы в сумку и демонстративно хрустнул костяшками пальцев, после чего покрутил шеей разминая позвонки и «пробил двоечку» по воздуху, точна так, как это делали бандюги в блаженных 90-х.

– Зачем тебе столько журналов? Продай их мне. Я тебе на пятнадцать копеек больше дам, – вероятно всё осознав к чему ведёт его дальнейшее продвижение к моим границам выкрикнул гражданин, не дойдя до меня метров десять.

– На пятнадцать копеек это мало, – ответил я, видя, как из киоска вылезла голова продавщицы, чтобы «погреть уши».

– А на сколъко? – спросил начинающий коммерсант.

– На десять рублей дороже продам, – приколол его мерчендайзер, прости Господи.

– Ты, что савсэм что ль с ума сошёл? Я на них столько не заработаю! – зло произнёс визави, сверля меня взглядом, но с места не двинулся.

– Ну и не «хрен» тогда барыжить вовсе наживаясь при этом на тружениках тыла! Ты знаешь, что за спекуляцию есть статья в Уголовном кодексе? Не знаешь? Поверь, она есть. Я понимаю конечно, что тебе кажется сейчас, якобы за такую мелочь не посадят. Однако ты в корне не прав, – растолковывал подозреваемому прокурор. – И знаешь почему? Попадёшься, к примеру, что называется «под горячую руку», и получишь срок по полной программе. Опять не веришь? А напрасно. Сейчас в Грузинской ССР, забыл в каком городе, проживает судья который, к примеру, за кражу курицы выписывает подсудимому пять лет лагерей. Как тебе такое Илон Маск? Так, что молись по ночам, чтобы к такому вот сверх справедливому вершителю судеб не попасть на эшафот. Почему на эшафот? Да потому, что ты своими действиями подрываешь экономику страны советов. А разве не мечта всех врагов на свете подорвать эту самую экономику нашего замечательного государства рабочих и крестьян? Вот и подумай на досуге сколько лет тебе за это положено? Уяснил? – образовывал я спину быстро удаляющегося от меня гражданина, а затем добавил «красного словца» крикнув в след: – Впрочем за такие дела могут и не посадить, а сразу к стенке поставить! – посмотрел на голову, ошарашенно пялящуюся на меня из ларька и засунув руки в карманы мотнув головой вперёд убеждённо повторил: – Могут! – и поправив сумку не спеша пошёл по тротуару.

Я не знал и не мог знать, что сегодня, практически в это самое время, вышли в свет ещё два журнала с фрагментами моих романов. В журнале «Москва», был опубликован фрагмент из романа «Портал в прошлое», а в приложении «Искатель» отрывок из романа «Спектр». Также пионер не знал и том, что в тех журналах началась ровно такая же катавасия как в «Огоньке» несколько дней назад, включающая в себя приезд самого Романова. Руководитель Главлит бушевал и грозил карами не только отдалёнными – небесными, но и гораздо более близкими и реальными – земными. Все редакции журналов и газет получили строгий приказ, в котором в категорической форме запрещалось печатать всех авторов, у которых фамилия начиналась с буквы «В», в том числе Васиных и Васильевых, без личного согласования руководителя Главлита. Весь состав, так на зываемой пятой власти, был поднят на уши и боялся немедленной чистки от скверны, проникшей в их ряды, однако рабочий день продолжался, а ожидаемых репрессий так и не последовало. Небыли созваны не какие экстренные партсобрания активов, никто никого не клеймил и не обвинял в Фарисействе, и никто никого не увольнял и не арестовывал. Всё шло своим чередом и рабочие коллективы стали входить в привычное русло рабочего ритма.

А вот простой народ был в эйфории. Столько замечательных романов, пусть неполных, пусть урезанных цензурой, пусть довольно коротких, советский народ уже не видел давно. Люди читали и перечитывали журналы и газеты затаскивая их до дыр и наверняка жалели о том, что под рукой нет ламинированния, о котором они естественно в 1977 году просто не знали. Они сидели на лавках в парках, в метро и троллейбусе, в кресле и на табуретке, они стояли в очередях за импортной обувью, в буфете за обедом, в очереди на посадку в самолёт, лежали на диванах и на раскладушках и читали, читали, читали. Для многих из них, именно эти дни были самыми прекрасными и счастливыми днями в их жизни!

Но не всё было спокойно в королевстве датском… Народ дочитал отрывки до конца, осмотрел журналы вдоль и поперёк, перелистал их ещё раз и закономерно задал вопрос: – А, где позвольте узнать, продолжение? – и не найдя ответа самостоятельно принялся писать всем подряд, строчить куда попало и звонить куда придётся. В редакциях газет и журналах начался буквально аврал. Телефоны не замолкали ни на секунду. Хакерской атаке также подверглись ни в чём неповинные радио, телевидение и почему-то даже почта. Не обошлось без «DDOS» атак на органы управления государством. Так, к примеру, слесарь четвёртого разряда Иван Никифорович Петров дозвонившись в Горсовет города Москва спросил чётко и ясно полутрезвым голосом: – Правда ли, что павлины в Мытищах гуляют средь бела дня прямо по центральной улице в развалку? – разумеется имея ввиду роман про Гришу Ротора и компанию. А вот студент ПТУ Игнат Самойлов заинтересовался вопросом, где находится «Институт времени» из романа «Портал»? Так как сам он ответить на этот вопрос не смог, ровно, как и его родственники и знакомые, то недолго думая молодой исследователь экстраполировал эту проблематику на телефонную справочную службу «09», которую он этим вопросом в течении дня просто в доску за****. (замучил прим. автора)