Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 272 страниц)

– Зачем? – удивился тот.

– Да, мутный этот Саша какой-то… Хитрожопый через чур!.. – вновь взяв резкий тонсказал полковник и встал с кресла. Видя, как подчинённый тоже собрался встать со своего места приказал тому сидеть и продолжил: – Мне тут доложили, что именно этот Васин мутил народ во дворе нашего дома… Понимаешь? Понял куда я клоню?

– Куда?

– Да благодаря этой с*** мою девочку травили! Благодаря этому Васину мне весь подъезд облевали и разгромили! Это он тварь настроил толпу против моей семьи! Понял?!

– Не может быть, – прошептал Денис вспоминая того порядочного юношу.

– Может! И свидетели есть! Которые показали, что именно он настраивал школьников против меня…

– Эээ…

– Понял, как он хитро всё сделал, с***?! Через дочь выкрутился падла…

– И что же теперь делать…

– Понимаешь. Он живёт в другом районе и тут скорее всего пока появляться не будет. Вот я и подумал… Почему бы тебе не подружиться с ним? Войти к нему в доверие и всё разузнать?.. Узнать кто он, с кем дружит, с кем воюет, где записи эти делает, сколько их, как деньги с лотереи тратит? Может играет в карты или ещё в какие-нибудь азартные игры? В общем узнать всю подноготную… Говоришь там дети из-за него из окон попадали? Никто не пострадал? Жаль… В смысле хорошо, но надо бы точно узнать, есть пострадавшие или нет?.. Ты же хотел быть оперативным работником? Так вот тебе шанс. Вот тебе индивидуальное задание. Справишься, отправим тебя учиться и пойдёшь на повышение! Согласен?

– А что будет с Сашей? – задал риторический вопрос будущий шпион, уже заранее зная ответ.

– П**** будет Саше!! Я не позволю какому-то щенку издеваться над моей семьёй! Я его закрою нах** с***! Найду за что и закрою надолго! Ему скоро шестнадцать?! Вот и хорошо! Семнадцатилетние встретит в тюрьме! Поедет сволочь на зону, как миленький! – нервно прокричал полковник, сжал руку в кулак и с силой ударил по столу, от чего стоящая на нём лампа подпрыгнула, а стоящий на столе чай расплескался. Соколов выдохнув через зубы и зло глядя на Пахомова ласковым голосом спросил:

– Ну так что?.. Ты согласен?!

* * *

Вечер. Студия.

На базу я приехал в четыре вечера и сразу же приступил к доработке и записи военных песен, которые завтра собирался продемонстрировать таинственному генералу.

К шести вечера стали подтягиваться остальные члены коллектива и по мере сил, после небольшого введения в курс дела, присоединялись ко мне и помогали кто чем.

– Саш, а я вот я не понимаю, зачем ты записываешь эти песни, если ещё не обработали предвидящие? – задал ожидаемый вопрос Кеша, обернувшись к ребятам как бы ища их поддержки.

– Иннокентий, как я уже не раз говорил, те композиции, которые мы записывали раньше и которые сейчас находятся в обработке на студии «Мелодия», записаны в стиле попса и для министерства обороны вряд ли будут представлять какой-либо интерес. Другое дело песни про войну, про танки, про флот, – пояснил я «вечной занозе в одном месте». – Понимаешь?

– Я-то понимаю… – ухмыльнувшись тот в ответ. – Я вот не понимаю зачем мы всё это пишем, да пишем, а толка нет никакого?! Ты нас постоянно завтракам кормишь, а результата нет! Зря только время теряем!..

– Что за завтраки? Кого тут кормят? – раздался голос из двери, когда я было уже собрался ответить баламуту.

Обернувшись увидел лыбящегося во весь рот Армена.

Тот поздоровался со всеми и задал ожидаемый вопрос:

– Все паспорта привезли? Тогда сдаём граждане документы мне сюда.

Народ стал «шарить» по своим карманам доставая паспорта, я же протянул Армену свой «аусвайс» – свидетельство о рождении. Тот хмыкнул и взяв документ поинтересовался, как у нас дела.

Получив заверение, что «всё в ажуре», напомнил ребятам о послезавтрашней поездке и времени встречи: в аэропорту мы должны быть в восемь тридцать пятнадцатого числа. Затем он со всеми попрощался и уехал, ну а Кеша вернулся к прерванному разговору:

– Так, что с записями?

– Кеша, я уже говорил, та плёнка с записью обрабатывается и доделана будет ориентировочно через неделю. Так, что как прилетим из Армении, я съезжу и заберу плёнку – без проблем. А по поводу этих песен, я завтра с одним генералом встречаюсь, вот хочу ему эту запись включить. Я думаю ему должно понравиться. Может чего из этого и выйдет.

– А что за генерал? Жуков? – спросил любознательный Дмитрий.

– Эээ… вообще-то, если мне не изменяет память, то Жуков маршал, а не генерал, – напомнил я собравшимся. – А вот с каким генералом я завтра встречаться буду, я если честно, не знаю. Встречусь расскажу.

– Ха… Не знает он, – усмехнулся баламут. – Понятно почему? – обратился он к коллективу. – Непонятно? Тогда я объясню…. Всё очень просто… Брешет всё Васин и никакого генерала нет и в помине! Вот и всех делов то!

– Почему-й-то он врёт? – заступилась за меня Юля вопросительно и недружелюбно глядя на басиста.

– А потому, что врёт! – категорически заявил Иннокентий и добавил: – Не знаю я, почему он врёт! Не могу знать!.. Чую, что врёт, вот и всё!

– И вовсе нет! Саша честный мальчик! И он нам бы никогда не соврал! – вновь «вписалась» за меня принцесса таким голосом, что всем сразу же стало ясно о том, что она будет за «честного мальчика» стоять до конца.

– Подождите ребята… Не ссорьтесь. Вру так вру, какая разница? Пусть будет ещё одна запись, тем более я её практически всю записал сам, так, что никто в обиде быть не может, – примирительно, дабы не создавать ненужное напряжение, сказал я.

– Ага. Не может… Пока ты здесь экспериментируешь, то мы не репетируем, а скоро у нас концерт. Осталось две недели всего, – псевдо логично парировал мои объяснения Кеша и посмотрел на Антона.

– Да ладно ты… Прям он всё репетиционное время как будто бы истратил. И вообще, насколько я понимаю, он для нас всех старается, не так ли Саша? – сказал тот и посмотрев в мою сторону продолжил: – Так, что хватит дискутировать! Всё записали уже, поэтому время есть. Сейчас сколько? Половина восьмого? Вот, ещё полтора часа есть… Два раза программу прогнать успеем. Поэтому не бурчи, а лучше иди настраивай бас гитару.

Ребята согласно закивали, и Антон у меня уточнил: – Саша ты всё? Всё записал, что хотел?

– Ну да, – подтвердил я. – Сейчас, только с катушки на кассету перекину и всё.

– Отлично! – сказал он и скомандовал: – Ребята, по местам! Все подходим к своим инструментам и подстраиваемся.

Народ стал разбредаться по местам, а я, подойдя к шкафу открыл дверцы.

На полке кассет не оказалось… Я удивился и стал рыться в валяющимся внизу хламе пологая, что быть может они упали туда. Я точно помнил, что тут лежало около десяти штук, сейчас же их почему-то не было.

Перерыв весь шкаф я понял, что кто-то их «увёл», после чего обратился к коллективу:

– Ребята, не знаете где кассеты? Они вроде в шкафу лежали? Может кто пережил куда-нибудь в другое место?

– Я не брал, я не видел, я не знаю, – раздались ожидаемые голоса сотрудников, и я задал следующий вопрос: – А может быть тогда у кого-нибудь есть с собой какая-нибудь другая кассета? Любая. Даже с записью подойдёт. Я завтра отдам?

Ни у кого кассет с собой не оказалось.

– Писец, – прокомментировал я, ещё раз осматривая полки шкафа и размышляя о том, что по всей видимости перед встречей придётся заехать завтра сюда. – Это во сколько же мне вставать нужно будет завтра, что б успеть всё переписать и очутиться на Академической в девять часов утра?»

– Саш. А может ты на катушку перепишешь? – вывел меня из размышлений подошедший Сева.

– Блин… Как? Песни записаны на разные катушки, а катушечник-то один.

– А второй где? Мы же два покупали? – удивлённо оглядываясь по сторонам в поисках пропажи второго магнитофона сказал друг.

– Два, – согласился я с ним и со вздохом сожаления пояснил: – Я блин его в школе оставил! Сегодня, после концерта… Там фанаты блин мешали забрать его…Не смог бы я тогда от туда ретироваться…

– Какого концерта? Какие фанаты? – не понял Савелий.

– Да, сегодня днём я в одно школе концерт «забацал» … Не заморачивайся. Я тебе потом всё объясню, – сказал я пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.

– Вот блин… А чего меня не позвал? Интересно же…

– Да ладно ты… Лучше скажи, где мне кассету взять?

– Гм… Ну сейчас магазины уже все закрыты, – стал размышлять друг, после чего предложил: – Давай ко мне домой съездим и возьмём магнитофон или кассеты?.. Ну, или к тебе?

– Далеко, – недовольно поморщившись ответил я, но так как другого выхода по всей видимости не было, то согласился с разумным предложением и пошёл на выход.

Сева же извинился перед ребятами, в двух словах объяснил неприятную ситуацию и двинулся следом за мной.

* * *

– Ну вы чего, всё? Уходите? – окликнул нас вахтёр, когда мы уже были в дверях.

– Да нет, мы на часик отъедем, по делам. Скоро вернёмся, – сказал Сева и в этот миг на меня сошло озарение – я вспомнил о спрятанной в стене каморки сторожа кассете.

– Стой Сева. Я сейчас, – сказал я напарнику и направился к вахтёру.

Предложение бухануть прямо сейчас, было сторожем принято на ура и он, видя, что до закрытия магазина осталось пятнадцать минут, получив от меня тринадцать рублей на «магарыч» и закусь, рванул в сторону продуктового.

Я же, не теряя время зашёл к нему в кабинет, под удивлённым взглядом Савелия оторвал от стены лист оргалита и достал заветную кассету с записями моих недавних экспериментов.

– Откуда, это там? – ошеломлённо показывая на оторванный лист спросил клавишник.

– Да, было дело… Как-то при пьянке туда случайно провалилась, а достать я забыл, – соврал я. – Хорошо, что сейчас вспомнил. Зато ехать теперь никуда не нужно.

– Какой пьянки? – не понял клавишник.

– Неважно. Главное теперь есть куда записать и это как говорят у нас во «Франции» – «зер гуд».

– А что на ней записано?

– Да так, эксперименты попсовые, да песенка про «Дядя Лёню» …

– Про нашего?

– Ну, это как сказать… Но скорее да, чем нет… Дома на чистую кассету всё перезапишу и всё будет путём, – ответил я ничего непонимающему другу и предвидя очередные вопросы скомандовал: – Ты пока, постой пожалуйста на дверях и дождись сторожа, ну а я, чтобы время зря не терять, пошёл в репетиционную.

Глава 39

Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…

(с) Марш Авиаторов.

14 сентября. Утро.

Солнце светило прямо в глаза…

– Блин, солнышко, дай поспать, не свети ты так, ещё рано, – прошептал я, поворачиваясь на другой бок.

Земное светило было сегодня категорично и настырно, поэтому даже рассматривая мою просьбу-приказ продолжало своё солнечное дело – освещать мой лик.

«Интересно, сколько сейчас времени, раз солнце уже так поднялось, – подумал я и в тот же миг вспомнил о встрече с потенциальным генералом… В смысле наоборот… не так… но это было совсем неважно.

– Аларм!! Я, походу дела, проспал! – вскрикнул я, вскакивая с кровати и коря себя за разгильдяйство.

Посмотрел на часы. Они показывали без пяти минут восемь.

– Ё-моё!.. Хорошо хоть ветка метро прямая, – прошептал я и не забывая матюгать нехорошими словами «крайнего», то есть «грёбанный» не прозвеневший, или же прозвеневший слишком тихо, будильник, прыжками устремился в ванную.

* * *

Быстро сделал утренние процедуры, оделся, схватил магнитофон, кассету, положил всё это дело в наплечную сумку, одел ботинки, закрыл квартиру и бегом помчался к метро, совмещая необходимое с полезным.

Пока бежал, думал о двух вещах: Первое это о том, каким образом я вчера умудрился не поставить будильник. Почему забыл? Ну да, вчерашний день выдался тяжёлым… Сначала милиция, затем концерт, потом запись и репетиция. Ясное дело я устал. Помню пришёл, ополоснулся, а вот как добрался до постели практически не помню… Ну хоть в душе не упал и то дело… Ну да ладно… Сейчас интересует другое… Успею ли я за пол часа от метро «ВДНХ» до метро «Академическая», ведь в девять часов посредине платформы меня будет ожидать бойкий старичок.

* * *

Как не удивительно это было, но я не опоздал и ровно в девять был на станции, где Семён Лукич, пожав мне руку и по заведённой с незапамятных времён традиции сказав:

– Здравствуй Васечка, – предложил пройти к лестнице, ведущей на верх, на улицу.

Через двадцать минут мы заходили в одно из зданий комплекса, расположенного по адресу Фрунзенская набережная 22, где располагалось Министерство обороны СССР.

На проходной представились и мой сопровождающий рассказал о цели визита.

Дежурный прапорщик куда-то позвонил и через пять минут за нами спустился товарищ в военной форме. Представившись капитаном Соловьёвым, он попросил Семёна Лукича передать дежурному паспорт и тот переписал данные в журнал посещений. Также, в виду отсутствия документа у меня, мои данные были записаны с моих слов, после чего Соловьёв поинтересовался, что у меня в сумке.

Я открыл поклажу и показал магнитофон. Капитан в задумчивости «угукнул» и поинтересовался, на какой хрен я это притащил в Министерство обороны СССР? Я, переглянувшись с сопровождающем объяснил ситуацию. В ответ Соловьёв «угукнул» ещё раз, взял магнитофон, рассмотрел его повертев в руках, после чего поставил на стол к дежурному и предложил идти с ним, пообещав, что аппарат нам вскоре поднесут в целости и сохранности.

Мы прошли через вестибюль к лифту и поднялись на нём на четвёртый этаж. Там, пройдя немного по казённой красной дорожке коридора зашли в большую приёмную.

– Посидите пока тут. Вас вызовут, – сказал строго сопровождающий и удалился.

Мы присели на стулья, расположенные вдоль стены, и я стал осматривать обстановку вокруг, ибо в этом здании я никогда в той жизни не был и мне было интересно.

Высокие потолки с лепниной, огромная люстра, казённая мебель, огромный дубовый стол не обращающего на нас никакого внимания секретаря-адъютанта.

Большая двустворчатая дверь в кабинет на которой висит табличка надписью: Генерал-полковник. Порхунов Максим Иванович.

«Ну ничего себе дедуля каких генералов знает. Генерал-полковник, это Вам не хухры-мухры,» – с интересом посмотрев на сопровождающего меня старичка подумал я и попытался вспомнить, что это за генерал.

Через пять минут нас пригласили пройти в кабинет…

– Проходите. Присаживайтесь. У меня времени мало, поэтому давайте побыстрее. Я вас слушаю, – произнёс Порхунов, когда мы вошли в его вотчину.

– Товарищ генерал, а вы меня не помните? – неожиданно для всех ни с того ни с сего спросил Семён Лукич.

– Гм… – задумался генерал поочерёден рассматривая нас.

– Первый раз мы с вами встретились под Вильно… Помните… Бомбёжка…

– Гм… Вильно?.. А почему ты говоришь, первый раз?

– Да… Вы к нам с проверкой приезжали, а там огневой налёт и мы с вами в одном бункере прятались…

И Семён Лукич рассказал о тех событиях, а также вспомнил и о чреде случайных встреч генерала Порхунова с лейтенантом Усиком…

– Нда… Вот память у тебя… – восхитился генерал. Встал с кресла, подошёл к ветерану, и они крепко обнялись.

После такого поворота, Порхунов предложил нам пересесть за журнальный столик у окна, а сам заказал чай и «чего-нибудь к нему».

Минут двадцать, они вспоминали о былом, и как мне показалось генерал даже стал, что-то припоминать. Это не могло не радовать, особенно после того как, глотнув горячего чая с лимоном он, дружелюбно посмотрев на меня произнёс:

– Да, Семён! Он действительно похож на Ваню!

– Васю, – поправил генерала мой сопровождающий.

– Почему Вася? Его же Ваня звали?!

– Нет, товарищ генерал. Не Ваня, а Вася. Васятка.

– Какой ещё Васятка?! – поморщился генерал. – Его Ваня звали… Ванюшка.

– Вы забыли, товарищ генерал. Васятка, его звали!..

– Ванюшка! – настаивал на своём Порхунов, и они посмотрел на меня.

Я пожал плечами и спорщики, не найдя в моём лице ничьего союзника возобновился спор с новой силой…

Через пять минут, оппоненты утомились и генерал, посмотрев на раскрасневшегося Семёна Лукича выдохнув спросил:

– Так, что Семён… своего внука хочешь в Суворовское училище устроить? Чтоб по стопам деда пошёл? А ну встань Ванька. Покажись, каков ты?!

Я перевёл охреневший взгляд на сопровождающего, ожидая, что тот прояснит ситуацию, но крепко ошибся…

– В Суворовское?.. – в задумчивости эхом переспросил Семён Лукич, затем глаза его блеснули, и он обрадовавшись выдал: – Можно и в Суворовское! Отличная идея товарищ генерал! Пусть вырастит настоящим человеком!

– Эээ… – сказал потенциальный «настоящий человек» охреневая как «меня без меня женят».

– Конечно опоздали вы немного, но в принципе… – произнёс хозяин кабинета и обратившись ко мне спросил: – Тебе Вань сколько лет?

– Пятнадцать, – автоматически ответил Ваня, а сам лихорадочно стал паниковать: «Во блин… Я не хочу быть военным… Какое нахрен ещё училище?! Что я там не видел-то?!»

– Нда… Пятнадцать, несколько многовато, – обрадовал меня генерал и тут же огорчил, – но я думаю, договорюсь…

– Спасибо Вам товарищ генерал! – вскакивая со стула обрадовался мой сопровождающий и принялся жать генералу руку.

«Ё-моё! Это дело надо немедленно прекращать! Пока меня в армию «не захомутали»!» – категорически решил я прекратить этот фарс и стал прекращать…

В течении нескольких минут, я пояснил «высоким договаривающимся сторонам», что не в какую армию я не собираюсь, что мне скоро шестнадцать и в училище мне ловить нечего, что я уже закончил школу и практически поступил в институт, что, я музыкант и хочу им и остаться!

От предложения стать военным музыкантом я также категорически отказался, после чего напомнил некоторым забывшим товарищам, зачем мы вообще сюда пришли выжидательно «уставившись» на них.

«Забывшие товарищи», к которым относился лишь Семён Лукич, моей речью были удивлены и расстроены, но несмотря на такой «форс-мажор» всё же сумели взять себя в руки и принялись, как могли, рассказывать начальству о цели визита, естественно не забывая описывать мои успехи на музыкальной ниве.

* * *

Минут через пять хозяин кабинета окончательно понял, что ничего не понимает и подойдя к стоящему на рабочем столе селектору, приказал адъютанту принести магнитофон.

* * *

– Песня отличная, но почему такое плохое качество? – по окончании первой песни спросил Максим Иванович.

– Это всё потому, что музыкальной аппаратуры хорошей у меня нет. Практически дома, «на коленке» записывать пришлось, – пояснил я и мы продолжили прослушивание…

* * *

– И что ты эти записи сам придумал? – через пол часа спросил меня генерал.

– Да товарищ генерал. Сам, – отрапортовал я.

– Гм… Отличные песни! Прекрасные! Ты молодец! Не знал, что такие есть… Говоришь сам написал? Не врёшь? Ну, просто нет слов!.. Ай да комсомол! Замечательно! – сказал он и похлопал меня по плечу, после чего посмотрел на улыбающегося Семёна Лукича и добавил: – Так, что вы от меня хотите? Я же вам не студия звукозаписи… Это вам на «Мелодию» надо, или кто там у нас выпуском пластинок занимается…

– Товарищ генерал, Максим Иванович, ну сил нет смотреть, когда этих… всяких… слушаешь!.. Когда поклатые эти поют!.. – горячо начал тот. – Ну они же всё с запада копируют!.. Ну ничего нашего же нет!.. Ну ты же сам видишь, куда наша молодёжь катится… Битлз всё этот проклятый и ещё всякая американская мутата!.. Ну наших песен-то совсем нет!.. Подсоби, пусть выпустят пластинку!.. Ты ж генерал!.. Ты всё можешь!.. Ведь сам же видишь, какие песни хорошие!..

– Гм… – в сомнении произнёс хозяин кабинета и мой сопровождающий сразу же поправился:

– Ну я имею ввиду, что Пьеха, Кристалинская, Кобзон – это всё хорошо, но вот таких вот, военных песен… и что б молодёжь…

– Гм… – ещё раз усомнился в его словах собеседник. – По-моему Семён ты преувеличиваешь… песен о той войне у нас довольно много поётся…

– Много, – согласился тот, – но они все, – он запнулся, – как это сказать-то лучше… – он задумался и через пару секунд сформулировав мысль произнёс: – Не молодёжные они все какие-то!.. Гимны они… А вот таких, простых, молодёжных… очень мало.

– Гм… – произнёс Максим Иванович и обратился ко мне: – А ты, что Вань скажешь?

– Я?.. – сыграв удивление произнёс Ваня, наблюдая как мой сопровождающий уже собрался вновь начать доказывать генералу, что меня зовут Вася, а посему продолжил чуть громче: – Мне кажется, что тут и вы и уважаемый Семён Лукич правы оба, но… дело в том, что, как мы все хорошо знаем, СССР фактически находится в состоянии холодной войны которую навязали нам капиталистические страны.

Генерал хмыкнул, мол, ты кому тут пионер про войну решил рассказать, а я, не обращая на это внимание продолжил:

– Так вот… Одним из элементов этой холодной войны является культура, частью которой без сомнения является, и музыка… Западом нам сейчас навязывается другая музыкальная культура, вместе с которой к нам проникают и их ценности, которые в основной своей массе достаточно вредные для нас… Я подумал, что нужно Советскому человеку? Мирное небо, свой дом, еда, машина, одежда… Всё это в той или иной степени у нас уже есть, и я уверен, что дальше, товаров будет ещё больше… но… Абсолютно понятно, что враг категорически не хочет нашего благополучия и всячески мешает, а посему, запад, внедряя через музыку и фильмы свой образ жизни ведёт агрессивную гибридную войну против нас, насаждая свои ценности… Как известно, запретный плод сладок, поэтому мы и видим на улицах нестриженную молодёжь, мечтающую о джинсах, жвачке и рок-н-роле… В этой связи с этим, я считаю, что в целях противодействия влиянию на нас, необходимо использовать принцип мягкой силы и прибегнуть к хитрости. Как говорится в пословице, не можешь запретить, возглавь… Вот я и решил, попробовать, возглавить меняя и корректируя под нас музыку, ибо, если не мы, то кто? Гибридная война уже идёт…

– Гм… Погоди, погоди, – произнёс генерал подняв бровь. – Как ты сказал? Гибридная война?

– Так точно, товарищ генерал! – отрапортовал докладчик.

– Что это за войну такую ты придумал?

– Ну… Это я её так назвал… – скромно соврал великий стратег и в двух словах пояснил «мною» придуманное теоретическое обоснование сего чуда: – Гибридная война – вид враждебных действий, при котором нападающая сторона не прибегает к классическому военному вторжению, а подавляет своего оппонента, используя сочетание скрытых операций, диверсий и информационной войны. При этом военные действия в мирное время могут вообще не вестись. Также, нападающая сторона осуществляет стратегическую координацию указанных действий, сохраняя при этом возможность правдоподобного отрицания своей вовлечённости в конфликт.

– Гм… – вновь произнёс Максим Иванович и посмотрел на моего сопровождающего, который открыв рот застыл в изумлении с так и недонесённым до места назначения стаканом чая в руке.

Хозяин кабинета перевёл взгляд на стоящие на столе бутерброды и глядя на них тоже «завис».

Наступила тишина в которой был слышен лишь ход больших, в человеческий рост, напольных часов.

Через минуту, генерал «очнулся», откашлялся, встал, прошёлся по кабинету и посмотрев на висящую на стене карту мира негромко произнёс: – Гибридная война говоришь?.. Враги говоришь?.. Битлы поклатые говоришь?.. – он зло ухмыльнулся и скомандовал: – А ну-ка, ещё раз включи запись…