Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 127 (всего у книги 272 страниц)

Глава 8

Трубку на том конце провода сняли на втором гудке и довольно бодрый женский голос произнёс: – Алло!

– Здравствуйте, Ольга Ивановна, – узнав собеседницу, поздоровался я, – это Васин. Вы просили позвонить. Что-то случилось?

– Кто это?

– Васин! Васин! Я Вам сейчас не могу перезвонить с другого телефона, а этот у меня иногда шуршит – сломан.

– Саша – это ты?

– Я! Что случилось?

– Нет, – сказала замглавред и тут же нелогично поправилась, – то есть да. Случилось. Как хорошо, что ты позвонил. Саша, ты помнишь мы договаривались о твоей лекции по поводу будущего, а заодно с ней и небольшой конференции, где ты бы смог ответить на вопросы читателей разных изданий, которые тебе зададут их корреспонденты?

– Вообще-то, Ольга Ивановна, но это Вы с товарищем Полевым что-то там решали, сидя за столом. Меня Вы потом лишь в курс поставили. Признаться, лично я никаких лекций читать не планировал. У меня и так сейчас дел – по самые гланды.

– Но как же так, Саша? – искренне удивилась и возмутилась собеседница. – Ты же не был против?!

– Да, – согласился я с очевидным фактом и потряс шуршащей трубкой, – против я не был. Но не был я и «за».

– Но Борис Николаевич и я, мы уже обо всём договорились! Я звоню, чтобы согласовать с тобой предстоящую лекцию. Мы подумали, что это будет всем интересно! И не только интересно, но для тебя, как для начинающего писателя, ещё и крайне полезно!

– Не знаю, как насчёт всех, но мне интересно точно. И интересен мне один вопрос: что именно вы хотите согласовать?

– Ну не то, чтобы согласовать… – начала «вилять» собеседница, заодно «шурша». – Я просто хотела узнать, не занят ли ты вечером пятницы четвёртого числа?

– Четвёртого ноября? То есть после завтра? – уточнил я.

– Да, – подтвердила та и притихла, вероятно услышав мой вздох.

А я вздохнул ещё раз, тут же поняв, что, по всей видимости, они уже всё давно решили, и сейчас собеседница разыгрывает искреннее удивление и возмущение. Согласование со мной – это лишь формальность. На секунду задумался – капризничать мне или нет? С одной стороны, можно устроить «кипеш» и отказаться, так как меня всегда дико бесили решения, которые принимались за меня, не согласовав вопрос с моим психически ненормальным эго. Поэтому эго сразу же взбесилось в возмущении и настаивало на том, что их за такое безнравственное поведение нужно немедленно послать подальше с их лекциями и вопросами читателей, но… Во-первых, читателям, действительно, интересно узнать некоторые нюансы об авторе, заинтересовавших их романов, ибо я сам читатель и мне тоже всегда хотелось задать некоторым писателям пару ласковых вопросов типа: «Как ты вообще умудрился завернуть так, что я до сих пор не понимаю о чём ты там написал, хотя прошло уже два года, как я впервые прочитал твой опус?!» Или: «Брат, у нас в Мытищах давно павлины по улицам не гуляют. Это ты что-то, автор, загнул. Переборщил. Вот пингвины, те да… Эти частенько мимо моих окон ходят»… Тогда, где и как читатель может задать вопрос, если нет у него доступа к сети и комментарии под книгой он оставить не может? Да и до интернета тут ещё очень-очень далеко. Поэтому популярными средствами коммуникации в этом времени является либо юзание почты, путём отправки бумажных конвертов, с не менее бумажными письмами, либо творческие вечера встреч читателей с писателями. Если говорить про встречи, то этот формат общения здесь является обыденностью, а ничем-то сверхудивительным. Но есть и другой фактор, который прямо говорил о том, что эта лекция или встреча мне также нужна и самому. Если об этой мини «пресс-конференции» напечатают в журналах и газетах, то это будет лишняя реклама, которой, как известно, много не бывает. А так как моей целью является всенародная известность и всенародная же любовь, то такого рода мероприятие вполне укладывается в канву выбранной стратегии, ибо шанс, что народного любимца отправят по этапу, гораздо менее вероятен, чем отправка в том же направлении простого работяги. Нет конечно, в этом времени сажают иногда вообще невзирая ни на какие заслуги, но тем не менее, возможная милость расстрельной команды, при моём расстреле, быть может и будет иметь место, и первый выстрел стрелка будет в моё горячее и доброе сердце. Да и про деньги у главредов можно будет спросить за уже опубликованные ими романы… Опять же, быть может можно выпустить мои книги… Гм… В общем тема интересная и плодотворная. К тому же раз уж известность мне нужна, то глупо будет упускать такой шанс. Опять же, хорошие отношения с Полевым и Золотовой тоже дорогого стоят. Единственное за чем нужно будет проследить со всей тщательностью – чтобы корреспонденты и журналисты на этот раз ничего с моим ФИО не перепутали, назвав меня в своих репортажах, например – Васей Сашиным.

– Так Вы хотите сказать, Ольга Ивановна, что вы эту лекцию, или как вы там её назвали, уже назначили на пятницу? То есть через день? Даже не узнав, есть ли у меня какие-нибудь дела или планы на это время?

– Саша, но это мероприятие мы согласовывали почти неделю. Я тебе вчера звонила весь день и весь вечер и дозвониться не могла. Нужно было срочно принимать решение, и мы договорились на пятничный вечер.

– Ну ладно, – вновь вздохнул я. – Попробую выкроить время. Говорите – где и когда?

– Возьми ручку с листочком и записывай. Готов? Пиши. Вечер встречи начинается в пятницу в 17:00. Так, что будь в 16:30 у центрального входа в главный корпус МГУ. Знаешь где МГУ находится? Это станция метро Ленинские горы. В общем, я буду ждать тебя там, у входа в здание.

– Ого. Вы договорились с МГУ?! – обалдело произнёс я, и сердце защемило от воспоминаний о моей прошлой жизни. Где-то в глубине сознания всплыли лекции, студенты шалопаи, мой друг и коллега Андрей, моя репетиционная база, Люси… По сердцу словно резанули ножом…

– Да, нам удалось договорится с ректором, – тем временем «треща» похвасталась замглавред. – Ну так что договорились?

– Да, – сказал я, морщась от невыносимого треска и мы попрощались.

Пройдя на кухню, положил себе в тарелку котлеты с картошкой и, сев на табуретку, стал ужинать, одновременно обдумывая, как мне организовать работу на завтрашний и послезавтрашний день, чтобы успеть на лекцию, и что мне нужно сделать, чтобы лекция эта получилась красочной, интересной и незабываемой.

* * *

Дежурная смена 4-ого спецотдела КГБ.

– А у них, что на квартиру второй телефонный номер проведён? – спросил Громов у доложившего ему лейтенанта.

– Никак нет.

– А как же это следует понимать? Объект впрямую говорит, что сейчас не может перезвонить с другого телефона. Да и вчера абсолютно не понятная картина получилась. Вчера ни с кем недоговаривался, а со всеми встретился. Как он с ними связался? Из телефонной будки?

– Наше мнение, что Васин знает о том, что мы прослушиваем линию и противодействует этому. Как нам сегодня показалось, для телефонной связи он использует телефон кого-то из соседей, незаконно подключаясь к нему.

– Вот как?! Гм… – задумчиво проговорил майор.

– Наше предложение – подключить милицию. Пусть участковый найдёт факт незаконного подключения и… – высказал предложение лейтенант.

– Что и?.. Вправит ему мозги? Он с соседями в хороших отношениях. К кому он там подключился, наверняка, скажет, что тот делал всё по согласию, – пояснил Громов. – Да и если даже мы и создадим ему проблему, чем это поможет? Он возьмёт и подключится к другим соседям, раз уж умеет это делать. С другой стороны, он же обращался и в ремонт, и в телефонную службу. У него просто не оставалось выхода, если он действительно это сделал, – и посмотрев на лейтенанта. – Вы лучше скажите, почему наше устройство создаёт такие помехи, что даже разговаривать невозможно? Немедленно проведите проверку по этому поводу, а пока, замените прослушивание линии на обычный «жучок», поставив его непосредственно в телефон. Приказ ясен? Хорошо. Теперь другой вопрос, что за лекцию он собрался проводить в главном университете страны? Предположения есть? Попробуйте выяснить и срочно передайте эту информацию товарищу Кравцову. Действуйте.

* * *

Интерлюдия.

2022 год. Вероятная реальность. Популярная телепередача «Пусть не молчат»

<…>

Лопоухов: … – и даже Берлиоз попал под трамвай.

Демократичковская: – Не под какой трамвай этот борец за правду не попадал, это всё проделки ваших любимых спецслужб.

Лопоухов: – У вас что заело что ли? Чуть что не так, так сразу наши спецслужбы виноваты?

Демократичковская: – А как же иначе? Всем хорошо известно, что именно эти сатрапы всем всегда и управляют.

Лопоухов: – Никому это кроме Вас и Вам подобных не известно. Сами кого-нибудь укокошите и сами спектакль потом по этому поводу устраиваете.

Демократичковская: – Это навет на весь демократический мир! Кому-кому, а тебе, лопоухой роже, лучше было бы заткнуться!

Ведущий: – Господа, а давайте вернёмся к Васину? Всё же это тема передачи.

Демократичковская: – Так я и говорю, что Васин тоже такой же и тоже с ними в связке работает.

Лопоухов: – Чем Вам Сашка-то не угодил?

Демократичковская: – Мне хорошо известно какие фокусы ваше ведомство, месье Лопоухов, исполняло в закрытой киностудии «Зайка моя». Это была киностудия ГПУ и НКВД.

Лопоухов: – Вы чего, ополоумели что ль? Это был обычный филиал «Мосфильма». И какое ещё моё ведомство? Я в те годы вообще только родился.

Демократичковская: – Ага, (смеётся). Только родился. Да все такие как Вы одним миром мазаны! Мерзавцы и упыри!

Лопоухов: – Я попрошу Вас меня не…

Демократичковская: – Да заткнись ты уже, негодяй! Ваш Васин самый натуральный враг!

Лопоухов: – Да что Вы несёте? Александр был обычным человеком.

Демократичковская: – Три раза «ха»! Такой обычный-обычный человек, в такой обычной-обычной студии работал. Да? Только почему-то закрытый филиал киностудии!!

Лопоухов: – Вам хорошо известно, что он был незакрытый. Просто филиал был ориентирован на выпуск фильмов для западной аудитории.

Демократичковская: – Да вы там фейки лепили с утра и до ночи, а не фильмы для наших западных цивилизованных коллег снимали.

Лопоухов: – Вы врёте!

Демократичковская: – Сам ты врёшь. И не смей тут со мной таким тоном разговаривать, сволочь!! Мне хорошо известно, что идеологом и вдохновителем гибридной войны, которую кровавый режим навязал свободному демократическому миру, был именно главный фейкомётчик Васин!

Лопоухов: – Что за бред? Александр никогда не руководил «Зайкой».

Демократичковская: – Сам ты бред, козёл вонючий.

Ведущий: – Прошу Вас не оскорблять друг друга.

Демократичковская: – Да никого я не оскорбляю, просто называю вещи своими именами. А то ишь ты, расселся, развесив уши, и спорит с умными и образованными людьми. Да я изучила все архивные данные, которые достались нам от «Мордера»!! Поэтому могу с уверенностью сказать: Васин руководил этим мерзким филиалом! У них там целое отделение фейки лепило. Я знаю это из первых уст потому, что некоторые сотрудники, после развала СССР сумели перебраться в цивилизованные страны и поведать о зверствах большевиков!

Лопоухов: – Большевиков? Вы чего, наркотики что ль употребляли перед эфиром?

Демократичковская : – Я имею ввиду советов…

Лопоухов: – А я имею ввиду, что вы бредите! Какие ещё советы? Советы рабочих и крестьян?

Демократичковская: – Не перебивай меня! Я знаю наверняка! Они лепили там фейки. Идеологом был А.С. Васин. В подтверждение этого, есть даже фраза: – Вася фейкомёт! Это именно о Васине так говорили!

Лопоухов: – И что же за фейки, по-вашему, они там делали?

Демократичковская: – Много! Один из самых известных, это, якобы, крушение НЛО под Шатурой. Они этим самым фейком надолго запутали весь свободный мир и пустили, не побоюсь этого слова, всё человечество, по ложному пути технического прогресса. Это ж надо было придумать и внедрить в сознание цивилизованного мира, что высокоразвитые пришельцы с далёкой галактики «Кин-дза-дза» летают с помощью какой-то гравицапы и топливом у них служит торф из болот Шатуры. Помните, какой ажиотаж на бирже вызвал первый лот по продаже тысячи тонн этого бесполезного сырья?! Да его разве, что с руками не оторвали! И всё это оказалось делом рук мерзопакостного Васина и компании!

(вероятно имеется ввиду, что-то типа этого – https://youtu.be/uviP0ZnpgvU?t=21 примечание Автора)

Естественно, ни гости телепередачи, ни устроители шоу не знали и не могли знать, что таким вот иезуитским способом – продажей на Запад болот, Великий побеспокоился о том, чтобы Шатура не горела, как в 2000-м, и не задымляла не только всё вокруг, но и Москву.

Конец интерлюдии.

* * *

Глава 9

Не успел вернуться с пробежки и умыться, как раздалась трель «шуршунчика», ведь именно так, с сегодняшнего дня, я решил называть трещащий телефон.

Подняв трубку, услышал голос Сорокина, который поведал мне, что сегодня днём идёт на приём к генерал-полковнику Порхунову, и что, если я хочу о чём-то его попросить или поговорить, то он может меня с собой взять, ибо лучшего момента будет сложно и придумать.

Решив попробовать пробить возникшие идеи лично, а не через письмо, и, договорившись о том в какое время и где мы встретимся, повесил трубку, а сам быстро пошёл под душ, ибо надо было спешить – через два часа меня ждали в министерстве.

В кабинете замминистра сидели всё те же, уже маленько поднадоевшие лица, которые всё также поздоровались и всё также не убирая со своих лиц ухмылок, попросили присесть, после чего предложили начать с утверждения регламента и плана действий на ближайшие три дня, начиная с завтра.

– А почему не с сегодня? – удивился я.

– Сегодня подготовим техническое задания, напишем обоснования и подумаем какие силы нам мобилизовать, – пояснил незнайке Минаев.

– Ага, завтра эти бумаги развезут по инстанциям, потом там начнут думать, потом придумают и нам пришлют через курьера ответ? Или через обычное почтовое отделение направят заказным письмом? Да такими темпами, в самом лучшем случае, мы начнём снимать недели через две-три, – с негодованием констатировал пионер.

– А как ты хотел? Дело ответственное. Согласования необходимы!

– Я предлагаю свой план действий и часть его я вам уже докладывал в прошлый раз. Но если вы забыли, то не беда, я вам расскажу новый модернизированный вариант. Итак, давайте сначала обсудим все эпизоды, где нужны простые съёмки без спецэффектов. После этого обсудим кто и где будет делать декорации для съёмок из будущего. Затем вы, всех своих секретарей вооружаете нужными бумагами и, выдав каждому в сопровождение по паре сотрудников ОБХСС и КГБ, отправляете их на заводы и фабрики с приказом завтра с утра явиться на совещание двадцати толковым мастерам, у которых есть соответствующие нашим требованиям бригады. Я завтра каждому из них раздам тех. задание со сроками выполнения, и вы будите контролировать их исполнение ежедневно, естественно поставив над ними ответственных за каждую отдельную задачу. Я же тем временем займусь съёмками. Согласны? – и заметив недоумение напомнил: – По-моему, товарищи, когда я соглашался работать Вы, согласились действовать так, как предлагаю я. Наш договор в силе?

– В силе, Саша, – подтвердил Мячиков, кивнув, – сегодня в восемь утра твой, – он на секунду запнулся, – в смысле наш отрывок из фильма просмотрел Министр Культуры СССР товарищ Демичев и Министр Иностранных Дел СССР товарищ Громыко. Полученным результатом они остались довольны, утвердив тебя художественным руководителем картины. Это не вероятно, но это факт. В какой-то мере теперь ты такой же начальник, как и мы, – и кашлянув, – в общем прими наши поздравления. Наше начальство также заинтересованно в быстром получении результата, поэтому давай бери свои бумаги, подходи ближе и начнём.

– Ничего себе, – обалдел я от неожиданности, но, посмотрев на лица «коллег», тут же взял себя в руки и продолжил: – Спасибо за благую весть, конечно, но хочу напомнить, что одну маленькую деталь мы так и не утрясли.

– Какую?

– Небольшую такую – крохотульку. Весом в четыреста тысяч инвалютных рублей и ещё кое-какая мелочёвка, но её можно оставить на потом.

– Ах ты про это, – взял слово Лебедев и махнул рукой, как будто бы чем-то был расстроен. – Насчёт денег, Васин, это ты правильно вспомнил. Этот вопрос необходимо закрыть раз и навсегда.

– Я только «за»! – согласился я и тут же с сожалением отметил, что тряпичные сумки для денег оставил на кухне.

– Так вот, всё оказалось совсем не так как мы думали. Очень хорошо, что товарищи из министерства финансов вовремя забили тревогу.

– То есть?

– А то и есть! Мы, Васин, чуть с тобой не попали впросак, – продолжил он и достав бумагу из папки протянул её мне. – На прочитай, что тут про деньги написано. Ты же в английском силён? Вот и почитай. Это договор, который мы совсем недавно подписали.

– И что с ним не так? – риторически пробубнил себе под нос я и углубился в чтение…

Через три минуты стало абсолютно ясно, что мистер Тейлор идиот и категорически абсолютно неправильно понял, чего я ему говорил на «саммите» в гостинице! Этот, с позволения сказать – чудак на букву «м», не привёз деньги мне, он привёз б#@* инвестиции.

«Вот же до#@#@@ ё@#@!!» – корил я его раз за разом, перечитывая грёбанный договор.

Конечно, был шанс, что бумага поддельная, но я сомневался, что это так. В конечном итоге пройдёт месяц и отчёт о продажах пластинок обязательно появится. Тогда вся эта комбинация обязательно всплывёт. Другое дело, что мне настоящий отчёт, естественно, могут не показать, но это уже совсем другой вопрос и к его решению мне, вероятно, придётся подключить, если не Брежнева, то Щёлокова уж точно.

Однако здесь и сейчас не доверять этой бумаге я не мог, ибо не имел доказательств нечестной игры, поэтому, отдав инвестиционный документ, спросил: – Так значит сейчас к оплате за выпущенные и проданные пластинки мистер Тейлор привёз лишь двести тысяч? Остальную сумму от пяти миллионов он решил вложить в фильм? Так?

– Да, Саша. Это так, – якобы разочарованно согласился представитель «Госконцерта», а Лебедев, достав очередную бумагу и протянув её мне, собрался что-то сказать, но я его опередил.

– Если это очередное на#@#@ на деньги, то я посылаю всё нахрен и уезжаю в Сочи! Напоминаю: я не могу работать, когда чувствую, что меня на#@#@ или хотят на#@#@!!

– Васин! А ну немедленно прекрати выражаться! Ты не в кабаке, и мы тебе не урки уголовные! Держи свои эмоции при себе, а то хуже будет! – чуть не задохнувшись от негодования, набычился псевдомидовец.

Я не стал вступать в дискуссии, а лишь повторил предупреждение ещё раз, но уже держа себя в руках:

– Прошу прощения, если сказал грубо. Я никого не хотел обидеть, а лишь предупредил. Обмана я стерпеть не смогу!

– Саша, что ты. Никто тебя обманывать не собирается. Это настоящий утверждённый всеми инстанциями список лучших наших эстрадных артистов и напротив каждого из них стоит количество проданных пластинок и процентная ставка от продажи их в магазинах. Если ты внимательно посмотришь, то увидишь, что при выпуске больших тиражей сумма варьируется от двух до двух с половиной процентов.

Я вновь взял бумажку и стал осматривать справку, которую, без сомнения, они могли слепить на коленке, однако, судя по спокойной реакции на происходящие, в своей правоте они были уверенны, а значит возможно, что и здесь они меня не обманывали.

Дочитав список из пятидесяти артистов до конца, спросил:

– И что Вы предлагаете? Мне тоже два процента дать? Мы же на восемь договаривались!!

– Васин, тебе же всё объяснили, – вновь встрял в разговор Лебедев. – Чем ты отличаешься от других?

– Хотите знать? – завёлся я.

– Да, хотим.

– Ну так вот. Правда в том, что другие исполнители не приносят по пять миллионов долларов в неделю. Согласны со мной или нет?

– И что ты хочешь сказать? Ты намного лучше других наших людей? – тут же взвился псевдомидовец. – Запомни ты такой же гражданин, как и все в нашей стране, а, следовательно, ничем не лучше и не хуже других. Так, что хватит говорить о своей исключительности.

– Я не говорю, об исключительности. Я говорю, что зарабатываю я намного больше, чем кто бы то ни было, причём делать я это могу вообще один.

– Тебя гордыня что ль обуяла, Васин?! Где ты этого всего набрался?!

– Есть места, – не стал палить я место на одном прикольном книжном сайте.

– Ты можешь говорить, что хочешь, но я повторюсь – про деньги тебе уже всё объяснили.

– И что вы мне объяснили?

– Всё мы тебе объяснили.

– Это Ваше окончательное решение? Если я соглашусь с ним, Вы больше его пересматривать не будете?

– Саша, мы и не собирались его пересматривать. Мы просто указали тебе, что максимально – это два с половиной процента, – примирительно сказал Мячиков и ещё раз напомнил: – Это не наше решение, это решение министерства финансов, которое согласованно с правительством.

– Но это касается только музыки или ещё и фильмов тоже?

– По поводу фильмов вопрос ещё обсуждается.

– Хорошо, тогда вероятно мне необходимо подписать несколько трудовых договоров?

– Да, вот он, – произнёс Минаев и протянул мне дополнительный договор к прошлому договору.

Я прочитал суть, увидел, что со ссылкой на пронумерованный документ Минфина, певцу Александру Сергеевичу Васину, за четыре выпущенные в США пластинки государство готово заплатить в инвалютных чеках законные два с половиной процента и, вздохнув, подписал бумагу.

Члены комиссии поставили свои подписи, пришедший секретарь поставил несколько красивых печатей, я поблагодарил членов комиссии за помощь, они удивились такому пассажу, и мы пожали друг другу руки.

– И всё равно мало они с тебя срезали. Два с половиной процента это всё равно большие деньги, – недовольно сморщился Лебедев.

– Что значит срезали? – не понял я, удивлённо разглядывая комиссию.

– Саша, но ты же получил на пять с половиной процентов меньше чем рассчитывал, – мягко пояснил замминистра с сочувствием глядя на меня.

– Разве? – вновь показал своё изумление пионер. – Мне показалось, что как раз я получил больше…

– Ёлки-моталки, да ты и не понял ничего, – хохотнул Лебедев глядя на коллег и махнул на меня рукой, – Говорили же тебе: рано тебе ещё в таких делах участвовать.

– Во-первых, вы меня сами попросили в этих, так называемых, делах принять участие. Сами же за мной в Ключино прикатили, так чего ж вы теперь мне говорите? – напомнил я некоторым беспамятным товарищам, – а во-вторых, давайте уж подпишем и другие дополнительные соглашения по выпуску этих альбомов и песен, раз уж одно подписали. Как в народе говорят-то: «Сказал «а», говори уж и «бэ»? Вот давайте эту самую «бэ» и скажем.

– Какая ещё «бэ»? Какие дополнительные соглашения? Ты о чём? – не понял замминистра.

– То есть, как какие? – искренне удивился пионер. – Сейчас мы подписали бумаги касательно певца Васина, но вы, наверное, забыли, что необходимо подписать ещё договор с композитором Васиным, поэтом Сашей и дирижёром Васиином!

– Как это? – ошарашенно произнёс Минаев, в изумлении посмотрев на коллег, которые стали потихоньку понимать куда я клоню и куда мы сейчас приедем.

– Что значит – как это? – передразнил я. – В нашей стране любая работа должна быть оплачена, а вы мои: второе, третье и четвёртые «Я», решили проигнорировать самым безобразным образом. Хочу вам поведать, товарищи, по секрету, что эти мои ипостаси делали работу не чуть не меньше, чем я сам, – чуть подумал и добавил: – Особенно та часть в которой живёт дирижёр!

– Дирижёр? – удивился Мячиков, ища в глазах коллег поддержку. – Кто это?

– Я это!

– Ты что пьяный, Васин? Товарищи, он пьян, наверное? – прошептал Минаев.

– Я не пьющий!

– Тогда о чём ты?!

– Ты что был дирижёром? – ошарашенно встрял в разговор замминистра.

– Естественно, был, ибо кто там кроме меня ещё носился по студии и дирижировал всем и всеми, как сумасшедший? – вопросил липовый махатель псевдо-палочкой. – Также, вероятно, мне хотелось бы получить свои деньги, как музыкант записавший часть партий, а также, как художественный руководитель, который собрал всех в одном месте, сумел организовать и осуществить задуманное!

Я прекратил перечислять свои заслуги перед партией и правительством и с удовольствием уставился на застывшие в изумлении фигуры «тройки плюс».

Как и ожидалось, с формулировкой: «По вновь возникшим обстоятельствам», наше мирное заседание было прервано председателем в связи с тем, что некоторым её участникам стало, в срочном порядке, жизненно необходимо позвонить своему начальству. А посему объявлялся перерыв.

– Товарищ Лебедев, можно Вас на секундочку, – произнёс я, подойдя к мидовцу, догнав того в коридоре.

Тот сделал недоумённое лицо, но отошёл со мной на пару шагов и выжидательно посмотрел на меня.

– Товарищ Лебедев, я вижу моя кандидатура Вам искренне не нравится. Но я делаю дело полезное для нашей страны. Хочу Вам сказать, что Вы этому постоянно препятствуете и мешаете. Также вы регулярно оскорбляете меня своей подозрительность и обвинениями в антисоветчине. Да и вообще, Вы ведёте себя крайне неконструктивно. Поэтому я хочу попросить, чтобы Вы организовали мне встречу со своим руководителем, то есть товарищем Громыко.

– А больше, Васин, ты ничего не хочешь? – усмехнулся тот, но в его глазах я увидел тревогу.

– Пока нет, товарищ Лебедев, – хладнокровно произнёс пионер, – на текущем этапе мне достаточно будет просто встретится с Министром Иностранных Дел СССР. Если же Вы не можете организовать встречу с Вашим шефом, то я попрошу Тейлора организовать её через американского посла.

– Ты с ума сошёл?! Зачем тебе такая встреча, Саша? – прошептал тот, неожиданно назвав меня по имени, а не по фамилии, что было крайне необычно для этого сухого и, вероятно, бесчувственного человека, а это означало лишь то, что товарищ занервничал.

– Да ничего особенного. Предметом нашей беседы будете Вы, – пояснил я, видя, как без того каменное лицо каменеет ещё больше. – Я расскажу товарищу Громыко, что Вы, к сожалению, вносите крайне деструктивные действия в наше общее дело и тем самым подвергаете наш межгосударственный проект мирового уровня риску. После этого приведу примеры Ваших действий, которые, без сомнения, при обязательно возникшем следствии, будут подтверждены другими членами комиссии. После этого попрошу его Вас заменить на какого-нибудь другого более ответственного товарища, который в лепёшку разобьётся, дабы получить планируемый положительный результат. Если же он мне откажет, то я просто уйду и уеду на отдых. Вы предполагаете, что товарищи Мячиков, Кравцов и Минаев станут Вас защищать, когда я уйду из проекта и вы сделаете фильм на подобии того, что сняли недавно без меня?

– Тебе меня не запугать, – прохрипел собеседник, ослабляя галстук, и, выдохнув, добавил: – Мальчишка… Сопляк…

– Да, я – мальчишка, и, возможно, даже сопляк, но не дурак, и понимаю цену провала, – в ответ произнёс милый мальчик, категорически не соглашаясь с некоторыми озвученными выше тезисами. – Скорее всего, если у нас ничего путного не выйдет, мне, да и вам всем, настанет п#@#@! Я это прекрасно понимаю! Но я не понимаю, почему этого не понимаете все вы и пытаетесь противодействовать доводам разума и моим стремлениям спасти ситуацию, – пожал плечами. – Даже если допустить, что у вас всех есть приказ проект загубить, то всё равно крайними будете именно вы все. Это же очевидно, даже мне!

– Нет такого приказа… И никогда не было, – пошёл в «несознанку» собеседник, но его реакция и речь лишь убедили меня в обратном.

– А раз нет то и не мешайте! – не стал вступать в полемику пионер. – А ещё лучше – помогайте, как бы странно это не прозвучало. Давайте забудем про прошлое, про этот неприятный для нас обоих разговор и начнём действовать сообща, ибо мы с вами буквально находимся сейчас в одной упряжке. Предлагаю не томиться в ожидании получения результата, а начать действовать немедленно – прямо сейчас и работать в таком темпе месяц. И я вас уверяю, через месяц у нас будет фильм, который всех нас спасёт, ваши карьеры взлетят вверх, а я буду почивать на лаврах с прекрасными, гм, гуриями, э-э, – осёкся и тут же сдал назад, – в общем просто почивать на лаврах.

– Твоими бы устами… ну да ладно. Давай попробуем. Что по-твоему нужно делать в первую очередь? – вероятно осознав последствия, произнёс собеседник и я рассказал, как и кого я хочу мобилизовать на работы уже сегодня, абсолютно не понимая почему-й-то он согласился так быстро? Неужели и вправду осознал надвигающийся «песец» в случае неудачи?

Через два часа прения начались было вновь, но почти сразу же были закончены с формулировкой: «Для проведения дополнительных консультаций», и отложены на неопределённый срок. О новом заседании по этому вопросу мне пообещали сообщить и напомнили, что завтра начинаются съёмки.

Я не стал возражать, а вежливо попрощался и уехал в Минобороны.

* * *